Текст книги "Тайный фронт Великой Отечественной"

О результатах переговоров разведка доложила в Москву.

Таким образом, в Кремле ясно представляли позицию Англии и США по участию в грядущей войне Германии и СССР. На высшем уровне правительства Англии и США провели переговоры о позиции их стран в отношении Германии и СССР в этой ситуации. Разведка сообщила о «триаде условий» участия США, как тогда называли за океаном, в европейской войне.

Для нашей стороны здесь главным было следующее:

Америка свое вступление в войну напрямую связывает с позицией Англии и Франции;

Америка вступит в войну еще и в том случае, если СССР подвергнется нападению Германии с территориальными претензиями;

Америка вступит в войну только вслед за европейскими странами.

Представляется, что в такой постановке вопроса таятся корни небезосновательного опасения советской стороны: германские провокации могут выставить Советский Союз в глазах указанных стран и мировой общественности как инициатора войны.

Начиная с 1937 года разведка регулярно сообщала в Центр позицию военного министерства Германии о разрабатываемых в ее штабах планах вермахта и ориентации Третьего рейха на Восток, о создании плацдарма в Восточной Пруссии, о планируемых агрессивных акциях по захвату малых европейских стран.

В ноябре 1937 года Кремль был проинформирован о характере совещания германского высшего политического и военного руководства, на котором обсуждались планы «Восточного похода». Совещание пришло к выводу: «Никакого точного решения относительно восточной кампании не будет найдено, пока не будет разрешен вопрос о создании базы для операций в самой Восточной Польше».

Так Польша была приговорена к захвату, чтобы открыть дорогу германским войскам на просторы Советской России.

Таким образом, уже к середине 30-х годов основной целью советской внешней политики стало обеспечение безопасности страны и предотвращение войны.

Определились вероятные противники – Германия, Италия и Япония. Эти же задачи стали приоритетными в работе внешней разведки на весь предвоенный период.

* * *

Уже через несколько месяцев после прихода Гитлера к власти (1933) политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление об активизации внешнеполитической деятельности Советского государства в целях предотвращения войны на основе плана коллективной безопасности.

Такое решение требовало реализации весьма трудных задач и для государства и для ее разведки. Ведь большинство граничащих с СССР государств занимало по отношению к нему враждебную позицию. Так, Румыния, Польша и Япония открыто выказывали свои территориальные притязания, а Финляндия и прибалтийские страны в любой момент были готовы превратиться в плацдарм германской агрессии против России.

Непримиримая позиция Польши: польское правительство подписало германо-польскую декларацию о необращении к силе (январь 1934) и уведомило Гитлера о своих планах – проложить для Польши «коридор» к Черному морю, установить совместную границу с Венгрией, объединить под эгидой Польши территории от Финляндии до Турции.

Видимо, воинственные польские шляхтичи плохо читали библию фашизма – «Майн кампф». Нацистское руководство Третьего рейха явно не собиралось удовлетворять агрессивные планы польской верхушки. Но… подписав эту декларацию, Гитлер стал готовиться к захвату не только тех земель, на которые претендовали поляки, но и самой Польши!

А пока польская дипломатия, полагаясь на соглашение с немцами, регулярно срывала все усилия советской стороны по созданию в Европе системы коллективной безопасности, и даже перед лицом неминуемой германской агрессии Польша отказывалась от рассмотрения предлагаемых Советами мер совместной защиты.

Понимая, что многие западные политики поддерживают намерение Германии идти на Восток, Гитлер стал укреплять свои позиции в Западной Европе. Англия и Франция закрыли глаза на нарушение немцами Версальского мирного договора, и после формального плебисцита Гитлер оккупировал Саарскую область (1935). Затем немецкие войска были введены в демилитаризованную Рейнскую область (1936). Это были первые шаги Гитлера по пересмотру территориальных условий Версальской системы. Не получив должного отпора со стороны западных держав, Гитлер аннексировал Австрию (1938).

И сразу после этого аншлюса – германская провокация в среде националистических меньшинств в Чехословакии (кризис в этой стране организовали профашистские объединения судетских немцев). Англии и Франция в этой ситуации не поддержала советские предложения о коллективной защите этой страны. Английское правительство во главе с Чемберленом и французский глава Даладье сделали все, чтобы не приводить в действие меры коллективной безопасности от гитлеровской агрессии, предусмотренные системой договоров между СССР, Францией и Чехословакией (1934).

Циничная политика уступок Запада германской военной экспансии привела к мюнхенскому сговору – беспрецедентной по предательству интересов европейских народов договоренности на встречах Чемберлена с Гитлером 15 и 22 сентября 1938 года. Секретность этих встреч и их содержание стали известны в Москве.

Чехословакия как самостоятельное государство и член Лиги Наций перестала существовать. Кроме Германии в ее разделе приняли участие Польша и Венгрия, а это значительная часть страны с польским и словацким населением. Вслед за Чехословакией Гитлер оккупировал Мемельскую область в Литве.

1938. «Мюнхенский сговор». С начала 30-х годов в центре Европы, в Германии, набирал силу нацизм. Внешняя разведка органов госбезопасности, имевшая прочные агентурные позиции в Третьем рейхе, внимательно отслеживала происходящие внутри страны процессы и регулярно информировала Москву о планах правящих кругов и нацистской верхушки в Берлине.

Из информации, которой располагала разведка, следовал однозначный вывод о надвигающейся военной угрозе для нашей страны.

Сведения из берлинской резидентуры и других источников в Англии и Франции говорили о том, что по данным из германского МИДа зоной агрессивных устремлений Германии является Польша, прибалтийские страны, СССР, Чехословакия и государства на Балканах.

До середины 30-х годов в Германии действовало свыше десяти нелегальных групп, связь с которыми осуществлялась через сотрудников легальной резидентуры. Центр был в курсе политических и экономических пристрастий пронацистски настроенных кругов Третьего рейха и связанных с ними разного уровня кругов в европейских странах.

Англия и Франция войны с Германией не хотели, опасаясь за свои колонии. Но еще больше они страшились распространения коммунизма в Европе и во всем мире. На этих противоречиях между странами Запада играл Гитлер. Лондон строил свою политику с германской стороной на основе компромиссов, что в конечном счете привело к серии уступок агрессивным аппетитам Гитлера и Мюнхенскому сговору.

С молчаливого согласия Запада Германия поглотила Австрию. На очереди стояла Чехословакия. В отношении этой промышленно развитой страны у советского правительства были свои планы, целью которых стало: совместными действиями с Прагой воспрепятствовать поглощению Гитлером и этого государства.

Разведка внимательно отслеживала ситуацию вокруг Чехословакии – позицию Берлина, Лондона, Парижа, Варшавы и самой Праги.

Чехословакия имела договоры о дружбе и взаимопомощи с Францией и СССР. В складывающейся обстановке советская сторона была готова ввести свои войска в эту страну на границу с Германией. Но в этой ситуации Лондон и Париж ни на шаг не отступили от своего стремления направить острие германской агрессии на Восток. А близорукая Польша в этой ситуации им подыгрывала, категорически отказываясь пропустить советские войска к чехословацкой границе.

Естественно, на чехословацкого президента активно влияли уступчивые в отношении политики Гитлера в Европе Англия и Франция, надеявшиеся повернуть агрессию Третьего рейха в восточное русло.

Мюнхенское соглашение было подписано главами Англии, Франции, Германии и Италии 29 сентября 1938 года. И вот результат: в недельный срок Чехословакия передала Германии Судетскую область (2,5 млн немцев), для германского вермахта была снята угроза со стороны 45 дивизий чехов и словаков (2 млн человек), в руки немцев попали 1500 самолетов, танки, орудия… Заводы, производящие современное вооружение для всей Европы, стали работать на германскую военщину.

Мюнхенский сговор оценил яркий политик, консерватор и будущий военный премьер-министр Британии Черчилль: «Это только начало расплаты…» Через год началась Вторая мировая война с ее пятидесятимиллионными человеческими жертвами!

По линии «Кембриджской пятерки» шла информация о капитулянтских планах Лондона, желающего узаконить позицию Гитлера с его агрессией на Восток. В качестве платы Англия надеялась получить безопасность для своей империи (Дональд Маклин).

Из окружения министра иностранных дел поступали сведения о саботировании Англией и Францией подписания договора с СССР о коллективной безопасности. В информации от этого источника говорилось: «Мы никогда не думаем заключать серьезный пакт с Москвой и думали, что сможем уйти от русского пакта» (Гай Берджесс).

Ким Филби передавал в Москву разведданные, раскрывающие истинный размах неофициальных связей между Англией и Германией. Он сообщал в Центр: британские финансисты, промышленники и торговые круги оказывают давление на правительство Чемберлена с тем, чтобы пожертвовать Чехословакией ради дружбы с Германией.

Из берлинской резидентуры от ценного агента – жены крупного германского дипломата регулярно в Центр поступала информация о переговорах германского МИДа с английскими и французскими партнерами. Из этих встреч следовало, что Лондон и Париж больше заботили вопросы борьбы с коммунизмом, чем организация коллективной безопасности в Европе с целью отпора фашисткой агрессии.

Для советского руководства события вокруг Чехословакии не были неожиданными. Однако готовящаяся оккупация этой страны Гитлером и готовящиеся условия Мюнхенского сговора Сталину доложены не были – активный труд резидентур в Берлине, Париже, Праге, Мадриде оказался невостребованным по той причине, что репрессии в разведке были в разгаре и прямого выхода на Кремль ее новые руководители не имели.

Капитулировав перед Гитлером в Мюнхене, правительства Англии и Франции совершили акт национального предательства. Им удалось развязать руки Гитлеру и натравить его на СССР, но уцелеть этим странам в мировой войне не удалось.

Человечество заплатило непомерную цену за эту предательскую политику.

* * *

Как уже говорилось выше, к началу войны резидентуры разведки за рубежом были серьезно ослаблены. В Москву отозвали около 200 разведчиков. Это было следствие того, что в середине 30-х годов у высшего руководства страны и органов госбезопасности сложилось недоверие и подозрительность ко многим чекистам, главным образом к руководящим работникам не только центрального аппарата, но и резидентур ИНО за рубежом. Их обвинили в измене Родине и подвергли репрессиям. В течение 1938–1939 годов почти все резиденты за рубежом были отозваны и многие из них репрессированы.

Десятки агентов, причем ценнейших, остались без связи, им было выражено, хотя и в косвенной форме, политическое недоверие. Поток информации в страну стал заметно иссякать, но и то, что докладывалось, в Кремле воспринималось с недоверием: дезинформация, идет на поводу у буржуазных разведок, подыгрывает провокаторам войны и троцкистам – такими резолюциями пестрели донесения разведки о подготовке Германии к войне.

Это было следствием того, что большинство агентов, включая самых ценных и надежных, были исключены из агентурной сети как завербованные врагами народа и не внушающие доверия.

К концу 1937 года разведка располагала планами развертывания Германией широкомасштабных актов насилия с целью территориальных притязаний к Австрии, Чехословакии, Польше. Разведка сообщала о действиях в этих странах пятых колонн.

Однако данных о подготовке и сроках ввода немецких войск в Австрию и Чехословакию разведка не добыла. Ведь когда в Европе предстояли самые драматические события, наша разведка была обескровлена.

К началу войны с Германией разведке удалось несколько укрепить кадрами центральный аппарат, пополнить разведчиками зарубежные резидентуры и открыть новые разведточки, особенно в сопредельных с СССР странах, в том числе в прибалтийских, которые затем отошли к СССР в 1940 году. Однако полноценного кадрового уровня резидентуры за кордоном смогли достигнуть лишь во второй половине Великой Отечественной войны.

В марте 1938 года ряды чекистов-разведчиков пополнились новым набором по решению партийных и правительственных органов. На освободившиеся после репрессий места было мобилизовано около 800 членов партии с высшим образованием. После обучения в Центральной школе НКВД их направили в центральный аппарат и периферийные органы.

Большая группа выпускников была отобрана для работы в разведке, в 5-м (иностранном) отделе Главного управления госбезопасности НКВД.

Этому новому поколению разведчиков предстояло пройти через тяжелейшие испытания войной, достойно и компетентно представлять нашу внешнюю разведку вместе со старшим поколением в годы Великой Отечественной войны.

Начальник внешней разведки того времени Фитин П. М. в своих воспоминаниях писал:

«…В течение 1939–1940 годов за кордон направлялись старые, опытные разведчики: В. М. Зарубин и Е. Ю. Зарубина, Д. Г. Федичкин, Б. А. Рыбкин и З. И. Рыбкина, В. А. Тахчиев, М. А. Аллахвердов, А. И. Коротков, а также молодые способные чекисты: Г. Н. Калинин, А. К. Тренев, А. И. Леоненко, В. Г. Павлов, Е. И. Кравцов, Н. М. Горшков и многие другие».

В указанные годы эти разведчики активно работали и в первую очередь по германской проблематике в самой Германии, в Италии и Франции, США, Польше и Турции, Иране и Афганистане.

При подборе кадров на разведывательную работу за рубежом руководству разведки приходилось сталкиваться с большими трудностями из-за отсутствия у многих чекистов опыта ведения разведки в условиях капиталистических стран. И потому направленные за рубеж более 200 оперработников оказались в западных странах в результате чрезвычайных мер и авралов в самый канун войны. И все же десятки резидентур кадрами были укомплектованы – разведчики восстанавливали прерванные связи с агентурой и приобретали новые источники.

В 1941–1942 годах резидентуры, в том числе и легальные, были неполными – от 3 до 12 человек. Ощущался недостаток кадров с хорошим знанием языка. В Японии никто не говорил по-японски, в Китае разведчиков со знанием китайского недоставало, в США для работы по национальным диаспорам из Латинской Америки не было разведчиков с испанским языком. Не было и четкой организационной работы по разведнаправлениям.

И все же из резидентур потек все более крепнущий ручей политической, военной и научно-технической информации.

В 1940–1941 годах было расширено число ведомств прикрытия. Кроме посольств и торгпредств стали использовать отделения ТАСС, Интурист, ВОКС. Легальные резидентуры в Англии, США, Китае, Иране, Турции, Швеции, Афганистане, Японии, Болгарии получили дополнительные кадры сотрудников.

То, что осталось от личного состава резидентур, и с прибытием новых кадров за рубеж в канун войны продолжало жить и работать – вопреки всему им удалось сделать немало.

С января 1939 года разведка держала в курсе советское правительство о совместных планах Англии и Франции на случай войны с Германией. Сообщалось о тенденциях Англии к поощрению Германии к столкновению с СССР. Агентурные данные разведки (май 1939 года) содержали сведения о двух вариантах плана «Вайс» по оккупации Польши, причем по первому назначалась крайняя дата начала операции – 1 сентября 1939 года. По второму – не позднее 15 сентября.

1939 год. Разведка предупредила руководство страны о крупной военной провокации японцев в районе реки Халхин-Гол. Одновременно из Лондона поступили сведения о том, что Германия и Англия ведут секретные переговоры о заключении какого-то договора.

Однако сведения о подготовке германской провокации на радиостанции в местечке Гляйвиц, приведшей к объявлению войны Польше, разведка не получила. Не смогла разведка предупредить советское правительство о нападении Германии на Францию в мае 1940 года, а также об одновременном вводе немецких войск страны Бенилюкс.

Такова была цена разгрома разведки.

Работоспособность разведки стала восстанавливаться, лишь когда Германия начала переброску своих войск к советским границам. С момента падения Франции разведка стала держать советское правительство в курсе конкретных приготовлений Берлина к нападению на СССР.

Агентурная сеть, законсервированная в силу вышеуказанных обстоятельств, начала эффективно функционировать.

* * *

На эффективность работы нашей разведки существенно влияли изменения в советской внешней политике в предвоенные и 1939–1941 годы, когда она претерпевала сложную, нередко драматического характера, эволюцию.

Об этом свидетельствует, в частности, политическая борьба вокруг пакта Молотова – Риббентропа в последние месяцы и дни перед началом Второй мировой войны, затем во время отчаянных попыток советской стороны отсрочить начало военной конфронтации с Германией и, наконец, формирование антигитлеровской коалиции Великих Держав сразу после нападения Германии на СССР.

За исторически короткий срок с сентября 1939 по июнь 1941 года внешняя разведка занималась решением следующих вопросов: отслеживание военных намерений и вскрытие реальных планов подготовки агрессии германского вермахта, а в канун нападения Германии на СССР – добывание достоверных сведений о поводе, с которого начнется война, и сроках вторжения. И все это на фоне недружественных в отношении нашей страны действий Англии, Франции, Японии и США, которые с маниакальным упорством провоцировали столкновение Германии с СССР.

Особенностью периода был и такой факт, что внешнеполитическая обстановка усугублялась созданием странами-агрессорами Антикоминтерновского пакта – оси Берлин – Рим – Токио. Два из этих фашистских государств после начала Второй мировой войны стали иметь прямые выходы к советским границам: Германия – в Польше и Восточной Пруссии, Япония – на Дальнем Востоке. Поэтому важнейшей составляющей работы нашей разведки в предстоящей войне было создание условий по ликвидации угрозы действий советских вооруженных сил на нескольких, кроме европейского, фронтах – дальневосточном (советско-японском), средневосточном (советско-иранском и афганском) и ближневосточном (советско-турецком).

Попытки советской стороны, включая усилия разведки, лишить Германию поддержки со стороны ее союзников – Финляндии, Болгарии, Румынии, Турции – не привели к отказу этих государств от помощи Гитлеру, хотя в определенной степени снизили свою активность на будущем советско-германском фронте, а в отношении Турции – привели к пересмотру их планов по участию в войне на стороне Гитлера, особенно после Сталинградской битвы.

Проникновение в планы агрессора

…уничтожить жизненную силу России, не должно оставаться никаких политических образований, способных к возрождению.

План «Барбаросса», декабрь 1940 года

Война уже велась в Европе. К началу Второй мировой войны, с ее официальным объявлением двенадцать стран оказались оккупированными гитлеровскими войсками. В разной степени в этих странах велась разведывательная работа в интересах советской стороны.

В преддверии нападения фашистской Германии на СССР традиция влияния возможностями разведки на ход международных событий в интересах нашего государства нашла свое продолжение.

Перед советским руководством вырисовывались следующие направления внешней политики:

• продолжение добиваться заключения союза с Англией и Францией, который мог стать преградой на пути агрессора;

• установить добрые отношения с государствами-соседями, над которыми также нависла угроза войны;

• в случае невозможности избежать войны с Германией попытаться не допустить ее ведение на два фронта – на Западе и Дальнем Востоке.

Перед внешней разведкой были поставлены реальные задачи, среди которых приоритетные: добиваться нейтралитета государств-соседей и стремиться ликвидировать угрозу войны с Японией.

В этом отношении характерна разведработа по союзникам Германии – оси Берлин – Рим – Токио, в частности против Японии. Разведка занималась вопросом фронтов шире. В 30-е годы она активно работала над созданием предпосылок по устранению угрозы открытия реальных фронтов прогермански настроенными правительствами, то есть «нейтральными» государствами: на Дальнем Востоке, естественно, – Япония, на Кавказе – Иран и Турция, в Средней Азии – Афганистан.

Мастерство разведки проявилось в полной мере, когда опыт 30-х годов был учтен при проведении операций в канун и начале Великой Отечественной войны, целью которых было воспрепятствование опасности военного вторжения японской армии на советскую территорию и открытия тем самым дальневосточного советско-японского фронта.

На развитие многолетней ситуации в пользу советской стороны в отношениях Москвы и Токио сказалась эффективная и слаженная работа трех советских ведомств – Наркомата иностранных дел (НКИД), Наркомата обороны (НКО) и его военной разведки, ОГПУ – НКВД с его внешней разведкой.

Разведывательное обеспечение работы НКИД и военных операций НКО способствовало успешным действиям Красной армии в дни боев с японцами у озера Хасан (1938) и на Халхин-Голе (1939), а в делах дипломатических – при заключении с японцами пакта о нейтралитете (апрель 1941 года).

* * *

Дальневосточное направление разведработы в преддверии агрессии Германии на СССР особенно становилось тревожным с точки зрения безопасности этого фланга Союза в грядущей войне на наших западных границах. От разведки требовалась акция, которая создала бы предпосылки необратимого характера для японской военщины. Акция такого воздействия, которая объективно не позволила бы японцам развернуть военные действия на Советском Дальнем Востоке.

В основе проведения разведывательной операции «Снег» учитывались два момента: противоречия между США и Японией в ЮВА и наличие реальных возможностей нашей разведки в среде чиновников американского правительства. Советская сторона рассчитывала, что борьба двух держав за влиянии в этом регионе должна закончиться военной конфронтацией – американцы придерживались нетерпимой позиции в отношении расширения японской агрессии в ЮВА и на Тихом океане.

Наша разведка ускорила ход событий в интересах советской стороны, обострив отношения двух держав до грани военного столкновения. Нападение японцев на военно-морскую базу США в Пёрл-Харборе на Гавайских островах в декабре 1941 года навсегда похоронило надежду Германии на войну с СССР на два фронта. Япония была уже не в силах открыть фронт на дальневосточном направлении, третий по счету после Маньчжурии и ЮВА.

Таким образом, реализация советской разведкой операции «Снег» (1940–1941) привела к дезорганизации стратегических планов Японии в отношении военных действий против СССР.

* * *

Конкретная сторона дела складывалась из работы разведки по направлениям, суть которых выкристаллизовывалась столетиями и уже существовала к началу XX столетия в пяти основных ипостасях: политическое, военное, экономическое, контрразведывательное, «техническое» (научно-техническое).

В 20 – 30-е годы обстановка в борьбе Советской России за выживание требовала от разведки делать упор на отслеживание и сопротивление шпионажу, диверсиям, террору (контрразведывательное направление), на политико-экономическую разведку (политическое и экономическое) и на работу по зарубежным национальным диаспорам – русской, украинской, армянской, еврейской фактически во всех регионах мира (эмигрантское).

Огромной заслугой внешней разведки в годы, предшествовавшие схватке с фашизмом, является стремительное расширение мастерства на профессиональном уровне. С точки зрения разделения профессиональной деятельности в 30 – начале 40-х годов активно проявили себя два разведывательных ведомства: в системе госбезопасности – политическая (внешняя) разведка и в вооруженных силах – военная разведка. Каждая из них работала за рубежом над формированием собственной агентурной сети, в частности, для создания условий работы источников информации в преддверии развязывания фашистской Германией мировой войны.

И разведка госбезопасности, и военная разведка внесли свой вклад в выявление планов подготовки Германии к войне и ее действий в канун нападения на СССР.

Работа разведки заблаговременно, казалось бы, в отдаленном районе от будущих военных действии в годы войны стала судьбоносной для сосредоточения усилий военного командования на главном театре войны – европейском. Речь идет об интенсивной работе разведки по выходу на вербовочный контингент из числа бывших подданных России на Ближнем Востоке. Работа по национальным диаспорам в Турции, Иране и Афганистане позволила создать действенную сеть источников и приобрести ценную агентуру, которая способствовала тегеранской и кабульской резидентурам предотвратить местным правительствам выступить на стороне Германии.

Весь опыт советской стороны и ее разведки показывал, что в окружении СССР находились явно враждебные ему государства и так называемых нейтральных стран просто не существовало. Даже традиционные европейские нейтралы Швеция и Швейцария, не выступая открыто с прогерманских позиций, поставили свои промышленные возможности на службу Третьему рейху. От оккупации их спасла Красная армия, ибо по планам Гитлера после победы в Сталинградской битве эти страны подлежали поглощению немецким Третьим рейхом.

Для разведки активные будни ведения работы наступили не 22 июня 1941 года, а уже 1 сентября 1939 года. В разведке понимали: надо спешить, времени осталось в обрез. Особенно это чувствовали те, кто имел на связи ценных источников информации.

И все-таки, несмотря на постоянную угрозу необоснованных репрессий, ослабевшая и поредевшая разведка продолжала направлять в Центр объективную информацию о подготовке Германии к войне и к нападению на нашу Родину.

Из Восточной Пруссии легальная резидентура сообщала:

• возводятся укрепления на границе с СССР, создаются пункты зенитной артиллерии и строятся посадочные площадки;

• офицеры и солдаты изучают русский язык, практикуясь в технике допросов;

• при Кёнигсбергском университете созданы курсы переводчиков русского языка – 100 человек, при штабе командования военным округом – 40 человек;

• вызваны на сборы лица со знанием русского языка в возрасте до 60 лет…

Такие тревожные сигналы поступали фактически изо всех резидентур, работающих по Германии. За нарочито скупыми строками сообщений усматривалось предупреждение Москве: страна в опасности, пора готовиться к отпору, выводите войска на передовые… В общем, не убаюкивать себя надежами на твердое слово фюрера всей германской нации и пакты, которые Третий рейх уже неоднократно рвал и попирал железной пятой танковых колонн.

С момента оккупации Польши разведка постоянно информировала руководство органов госбезопасности и через него командование советскими вооруженными силами о военно-стратегических планах и оперативных разработках Германии и ее сателлитов, о сосредоточении немецких войск у наших границ, вооружении и запасах стратегического сырья…

На японском направлении наша разведка действовала через возможности агентуры НКВД в Японии и через резидентуры в Китае во главе с Панюшкиным А. С., который выступал там в двух качествах – посла и резидента.

Мастерство разведки проявилось в полной мере, когда опыт 20 – 30-х годов был учтен и востребован при проведении операции, целью которой стала ликвидация опасности военного вторжения Квантунской армии на нашу территорию и открытия тем самым дальневосточного советско-японского фронта. Это привело бы к резкому ослаблению наших вооруженных сил на западном, советско-германском, фронте, открытие которого ожидалось в первой половине 1941 года.

1940–1941. Операция «Снег». Возможно, как ни в какой другой акции тайного влияния, наступательный характер действий внешней разведки сказался в уникальной операции по упреждению начала военной конфронтации между США и Японией. Причем случилось это в особо важное для советской стороны время – в период трудностей начального этапа Великой Отечественной войны.

Операция «Снег», классическая по уровню воздействия на другое государство, возникла в недрах американского направления внешней разведки НКВД в 1939 году.

Через влиятельного консультанта в американском правительстве, в виде двух меморандумов Белого дома в адрес Токио было реализовано требование о выводе японских войск из ЮВА и из Маньчжурии. Ультиматум японской стороной не был принят, и Страна восходящего солнца атаковала главную военно-морскую базу США на Тихом океане – Пёрл-Харбор.

В основе задуманной ИНО операции учитывалось два основных момента: противоречия между Японией и США и разведывательные возможности в американском правительстве.

Для создания напряженности в американо-японских отношениях и возможного перевода их в активное военной противостояние был использован консультант министерства финансов США – связь нашего нелегала в этой стране. Консультант имел некоторое влияние на определенные круги в Белом доме при принятии там решений.

Совпадение интересов США в отношении Японии и личной позиции консультанта в этом вопросе привело к тому, что он смог использовать свое влияние на те слои правительственных кругов, которые придерживались нетерпимой позиции в отношении Японии в вопросе агрессии в ЮВА и на Тихом океане.

Борьба двух держав за влияние в этом регионе мира должна была закончиться военной конфронтацией, однако наша разведка ускорила ход событий в интересах советской стороны.

Меморандум, заведомо составленный в неприемлемых для японской стороны требованиях, вызвал активизацию в Японии сил так называемой морской партии – сторонников войны против США за господство в этом регионе. Таким образом, была ослаблена позиция сухопутной партии – сторонников Квантунской армии, угрожающе нависшей над нашим Приморьем на Дальнем Востоке.

Это случилось 7 декабря 1941 года, то есть на другой день после начла контрнаступления советских войск под Москвой. Теперь японцы, завязнув в военных действиях на трех фронтах – в ЮВА, Китае и с США, не могли позволить себе открытие четвертого фронта – японо-советского на Дальнем Востоке.

Нападение навсегда похоронило надежды Гитлера на военную конфронтацию японцев с Москвой. И десятки дивизий советских войск двинулись в западные районы страны для участия в широкомасштабном контрнаступлении в Московской битве.