Текст книги "Без страха и упрёка. Стихи"

Без страха и упрёка
Стихи
Анатолий Николаевич Самоваров

© Анатолий Николаевич Самоваров, 2024

ISBN 978-5-0062-5849-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Без страха и упрёка

Кругом враги и нет врагам числа,

А ты один, с тобой лишь ветер в поле.

Дорога в рай бурьяном заросла,

Из ада нечисть вырвалась на волю.

Земля дрожит от грохота копыт,

Пронизан воздух стонами и плачем.

Отставший где-то брошен и забыт,

Лишь смелому сопутствует удача.

И ты, пока живёшь, не умирай,

Не прячась от завистливого ока.

Ты прорубил мечём дорогу в рай,

Оставшись рыцарем без страха и упрёка.

Исполненный могущественных сил,

Не зря тебе дано предначертанье.

Ты ничего у Бога не просил,

Отдав себя, как жертву на закланье.

Поднявшись над ничтожной суетой

Интриг дворцовых, сплетен и раздоров,

В плену страстей с немыслимой мечтой,

В бушующем котле борьбы престолов.

Там жизнь становится ненужней с каждым днём,

Но рукоять меча в твоей ладони

Опять горит невиданным огнём,

Твой конь тебя уносит от погони.

И всё же жизнь прекрасна и мила

И кроме бед, добра ещё не мало,

А впереди великие дела,

Ведь твоё сердце биться не устало.

И будет ночь не так уж холодна,

Душа дрожит от жаркого озноба,

Ведь в старом замке ждёт тебя она,

С которой связан ты невидимо до гроба.

Ещё не раз в бою прольётся кровь

И подвигам твоим не будет срока,

Легенды нам расскажут про любовь,

О рыцаре без страха и упрёка.

Колоколов церковных перелив,

Когда тебя судьба не пощадила.

Твоя любовь, дыханье затаив,

Над твоим прахом голову склонила.

На той высоте

Мы на той высоте, как Христос на Голгофе,

Мы не верили в смерть-это было вчера.

А теперь здесь в прицелы, допив, может, кофе,

Улыбаясь, смотрели на нас снайпера.

За моею спиной по широкому полю,

Будто только вчера, шёл мальчишка босой,

А теперь, предвкушая богатую долю,

Смотрит нагло в лицо мне старуха с косой.

Так, напой же, напой мне, взволнованный ветер,

Чтобы всё повторилось бы в жизни опять,

Чтоб вернуться в тот дом, самый добрый на свете,

Где умеют любить тебя, верить и ждать.

Там и светлое небо и воздух там чистый.

Но сегодня всё будет не так, как вчера,

И запляшет огонь под свинцовые свисты,

Не по правилам будет сегодня игра.

Ведь не зря же ушли в невозвратные дали,

За последнюю вышли когда-то черту

Наши деды, они и не то повидали,

Не такую держали они высоту.

И под скрежет железа в застывшем мгновенье

Видел лица я тех, кто ушёл в небеса.

И колышутся тени в мерцающем тлене,

Где блестит на надгробиях свежих роса.

И земля содрогнётся от взрыва рассвета,

А что будет потом, знаю я наизусть.

И туда, где бушует горячее лето,

Я ведь должен вернутся, а значит, вернусь.

Подмосковье 41го

Памяти деда Фёдора.

Ночь как ночь, только вьюга бесилась,

Наметая сугроб на сугроб.

Мать солдату той ночью приснилась,

Будто с неба спустилась в окоп.

И из старой, потёртой кошёлки

Тёплый свитер достала ему.

Подмосковье-берёзки да ёлки,

Как вы выжили, я не пойму.

Не пойму, как промёрзшие ноги

Пехотинца в атаку несли.

Ясно мне лишь одно, что не Боги,

Вы, солдаты, Россию спасли.

Там на ваших щеках стыли слёзы,

И не каждый успел там понять:

Это вы, а не злые морозы,

Силу чёрную двинули вспять.

Ночь как ночь, только вьюга бесилась,

Наметая сугроб на сугроб.

Мать солдату в ту ночь недоснилась-

Вражья мина попала в окоп.

Писем строки, облитые кровью,

Словно эхо тех, огненных лет.

И холодная ночь в Подмосковье,

Где навечно остался мой дед.

Память

У памяти огромные глаза,

Коварный нрав, суровые законы,

Такие, что насквозь прожжёт слеза,

И нипочём ей времени препоны.

Как будто бы со дна реки всплывёт

И выбросит на берег день вчерашний,

И так настойчиво тебя вдруг позовёт

Туда, где чёрный дым кружит над пашней.

Пройдёт через траншеи, через рвы,

И силою своею исполинской

Заставит посмотреть в глаза вдовы

И в глубину печали материнской.

А то из полуночной тишины

Под ветра свист, как будто кару Божью,

Услышишь ты раскаты той войны

И с памятью пройдёшь по бездорожью.

Качнётся под тобой земная твердь

И лязг железа режет твои уши,

И голоса поправших смертью смерть,

Пронзают сердце, будоражат душу.

И вдруг сместятся стрелки на часах,

И не задаст никто уже вопроса.

Густеет тишина на небесах

И на полях кровавого покоса.

День Победы

Победы нашей не поблекнет знамя!

Мы перед Родиной и совестью честны!

И Вечного огня живое пламя

Роняет отблески далёкой той весны.

На этот раз расщедрилась природа,

Достав весь свой весенний арсенал,

Ведь май для нас-не просто время года,

А дней жестоких праздничный финал.

В историю ушли десятилетья,

Из тех полков и взвод уж не собрать,

Но память всё хранит то лихолетье,

Чтоб мы его не смели забывать.

И спрессовались годы в годовщины,

Ведь тает время, как весенний снег.

С ухмылкой на глубокие морщины

Взирает наглый двадцать первый век.

Бурьяном заросли давно окопы,

А на гранитных плитах имена

Героев, прошагавших пол-Европы,

Чтоб властвовала в мире тишина.

И дрожь знакомая ударит по подошвам,

На старых тропах заблестит трава,

И при воспоминании о прошлом

Застрянут комом в горле все слова.

Пусть внемлет сердце громовым раскатам,

И не забыть уже нам тех минут,

И вновь, как в том, в далёком сорок пятом

По нашим лицам слёзы потекут.

Последний бой

 
Ещё тонула степь в пыли
И не остыли пулемёты.
Вдруг встали, как из-под земли,
Солдаты вражеской пехоты.
Дрожит прицел по бугоркам,
Сейчас враги дойдут до склона.
Но чёрт возьми! Да их же там,
Считай, не меньше батальона.
Но нет приказа отступать,
К чему такие повороты?
Жаль, не успели сосчитать
Оставшихся от нашей роты.
Страшнее грома тишина,
В глазах рябит, почти не вижу.
– Да подожди ты, старшина!
Дай подпустить врага поближе.
Во рту язык не повернуть,
Неплохо б из ручья напиться.
Сейчас я выложу вам суть
Войны из пулемёта, Фрицы!
Свинец пустился в перепляс,
И смерть летит, не разбирая.
Прости, земля, в последний раз
Тебя я крепко обнимаю.
 

Герои преданий

 
Без устали ветер полощет знамёна,
Отважной пехоты редеют полки.
И падает пепел на наши погоны
И падает небо на наши штыки.
Во сне не увидишь такие виденья,
О тех эту песню сегодня пою,
Кому не хватило всего лишь мгновенья,
Дожить до победы в последнем бою.
Кому суждено стать героем преданий
В напевной тоске покаянных ветров.
Тонула земля в океане страданий,
Сгорая в огне погребальных костров.
Но несовершенство своё забывая,
Проснутся вдруг мысли в потёмках мозгов,
И жизнь разольётся от края до края,
И больше не будет на свете врагов.
Уже не проснётся коварный Везувий,
Который зовётся жестокой войной,
И не захлебнётся мир в море безумий,
Несчастья нас всех обойдут стороной.
 

Всё как всегда

Последние листья с кудрявых берёз облетели,

Остыла земля, как зола в прогоревшем костре,

Синоптики снег обещали на этой неделе,

Сосед собирается в гости к родимой сестре.

И всё как всегда, также пахнет смолою от сосен,

Всё также блестит под горою речная вода.

Лишь в наших краях подрядилась хозяйничать осень,

Да краски сменились, а в общем-то, всё как всегда.

Всё также в райцентре меняют и красят бордюры,

А тут и до Нового года всего лишь рукою подать.

И награждают кого-то и чествуют в Доме культуры,

Кого-то встречают, кого-то идут провожать.

Грибник запоздалый аукает, не докричится,

Видать, заблудился и будет в трёх соснах плутать.

И всё как всегда, также ветер в окно постучится,

Лишь будет соседка всё чаще о сыне вздыхать.

А в доме не скрипнут закрытые наглухо двери,

Закрыта калитка в застывший в безмолвии сад.

И самое время душе подсчитать бы потери,

И самое время теперь оглянуться назад.

Тоска подкрадётся и больно сожмёт вдруг запястье,

И звякнет хрусталь, словно сердца разбитого стон.

И что-то подскажет, а, может быть, это на счастье,

А может быть, это всего только красочный сон,

Которому чужды далёких дорог километры,

А значит, не властна над ним быстротечность времён.

И всё как всегда, только ветры, холодные ветры

Разбудят надежду в душе, как малиновый звон.

Природы притяжение

 
На ветру берёзы полю клонятся,
Млеет придорожная трава.
В этот час не могут не припомниться
Самые заветные слова.
Шепчут губы их, как заклинание…
А в лесу, где сосен купола,
Жизнь меняет облик и название,
Плавится янтарная смола.
Муравьёв неслышное движение,
Шелест листьев, щебетанье птиц-
Всё это природы притяжение
Без ограничений и границ.
И не заштрихует впечатления
Повседневной жизни суета,
Ведь вокруг иного назначения
Вечная природы красота.
 

Ташла моя Ясашная

Поля да лес со всех сторон,

Поёт душа распашная!

Всю свою жизнь в тебя влюблён,

Ташла моя Ясашная.

И пусть грядёт за новью новь,

И чем бы здесь ни грезил я,

Село моё-моя любовь,

Мой край-моя поэзия!

Я пью в лугах твоих росу

И умываюсь зорями,

С тобой по жизни крест несу,

С тобою в счастье, в горе мы.

Оттуда, из далёких снов,

Из дней, что стали датами,

Я слышу звон колоколов,

Любуюсь здесь закатами.

Из тёмной глубины веков,

С вопросами, с задачами,

Под стук копыт, под звон подков,

Смеясь над неудачами,

Идёшь дорогою своей

Под знаменем истории.

Нет для меня земли милей

И нету счастья более.

Поля да лес со всех сторон

Да песня журавлиная.

Как много помнишь ты имён,

Село моё родимое.

Всех тех, творящих твою быль,

И кем гордиться вправе ты,

Не скроет вековая пыль

Плоды трудов их праведных.

Воспоминания

Я вижу сны, пришедшие из детства:

Лесных полян убранство и покой,

Людей с природой мирное соседство,

Туман голубоватый над рекой.

Из рук моих ел тёплый хлеб лосёнок,

Такой наивный. Знал бы он тогда,

Что грянет час и упадёт спросонок

С небес его родимая звезда.

Всё это лишь одни воспоминанья:

И лебедь в озере, и домик лесника,

Где по ночам под ветра завыванье

Рождались сказки, мысль была легка.

А в наши дни опасного безверья

Картина видится мне несколько иной:

Зверьё повыбито, порублены деревья,

И хочется воскликнуть-Боже мой!

Теперь другие ставятся рекорды,

Что только не везут сегодня в лес,

Мнут медуницу «Ауди» и «Форды»,

К прекрасному утрачен интерес.

Что ж, жизнь-театр и все мы в нём актёры,

Врачей здесь заменили знахари,

Глухие все пролезли в дирижёры,

Слепые пробрались в поводыри.

Я не сторонник всяких провокаций,

Скажу лишь, что уже не первый год

На фоне закордонных декораций

Здесь русская трагедия идёт.

Село моё

Село моё, стою к тебе лицом,

Ты для меня опора и опека,

И домик с покосившимся крыльцом,

Клуб, магазин и старая аптека.

Уютной школы праздничный наряд

И тополей причудливые тени,

За поворотом виден детский сад,

Что утопает в зарослях сирени.

Как часто я пьянел здесь от волшбы

Твоих садов, и честен перед Богом,

Что доверял, как линиям судьбы,

Твоим тропинкам в поле и дорогам.

Я здесь терял и находил друзей,

Со мной делилось ты всем, чем богато.

Здесь что ни дом, то для меня музей,

Хранящий музыку рассвета и заката.

Пройду по улице родимой, не спеша,

Припомнится невольно без иронии,

Как мучилась порой моя душа

Не жаждой славы-поиском гармонии.

Как я люблю встречать с тобой рассвет

И слушать твою речь или молчание.

Струящийся из окон твоих свет

Надежду дарит мне в часы отчаянья.

За жизни смысл, что у тебя так прост,

За доброту, за тёплую заботу,

О, сколько раз произносил я тост

И сколько раз подсказывало что-то:

Однажды, не подвластное уму,

Непостижимое, что ты хранишь до срока,

Откроешь мне, развеяв тайны тьму,

И станешь вдруг пристанищем пророка.

Мне никогда уже не позабыть

Село моё, где всё так человечно,

Концу твоей истории не быть,

Ты всё во мне, а я в тебе навечно.

Лилия

 
Я в руки лилию возьму
И поднесу к губам горячим,
 

 
И только лишь теперь пойму,
Что ведь могло быть всё иначе.
Вода, застывшая в пруду
И берег наших встреч безмолвен,
На счастье или на беду
Не нами этот мир устроен.
Погасли свечи, кончен бал,
В душе печаль и безмятежность.
Я Лилией тебя назвал
За красоту твою и нежность.
Всё как во сне, всё как в бреду,
И годы, как снежинки, тают,
Лишь только лилии в пруду
Мне о тебе напоминают.
Придут однажды холода,
И от цветов, так сердцу милых,
Здесь не останется следа,
Я изменить наш мир не в силах.
 

Исповедь

Ни горы, ни моря, ни океан

И мир к твоим ногам я бросить не сумел.

Какая глупость и какой обман!

Как часто я от слов твоих пьянел.

И этот хмель, подаренный судьбой,

Мне до сих пор покоя не даёт.

И плачет старый клён о нас с тобой,

А на реке блестит всё также лёд.

Всё то же небо, тот же свет звезды,

На мартовском снегу берёзы тень.

Земля в предчувствии уже большой воды

И бездна Вечности рождает новый день.

Придёт к тебе бессонница моя,

У изголовья просто помолчит.

Как исповедь, открыто, не тая,

Вдруг память в твоё сердце постучит.

Уйдёт тоска под занавес зимы

И солнца луч в ладони задрожит.

Зачем дарить друг другу будем мы

Всё то, что нам и так принадлежит.

Ни горы, ни моря, ни океан

И мир к твоим ногам я бросить не сумел.

Какая глупость и какой обман!

На что, чудак, я посягнуть посмел!

Маски

Под яркою маской не видно лица,

Я тайну свою не нарушу.

Вот маска, похожая на мудреца,

Прикрывшая подлую душу.

Вот маска философа, о, этот взгяд,

Достойный великого профи!

А знаете, кем и за что был распят

Сын Божий тогда, на Голгофе?

Вот маска доносчика и стукача,

Вот маска борца за идею,

И целенаправленно и сгоряча

Накинет петлю вам на шею.

Что можно глаголить устами льстеца?

Но слушаем мы без опаски.

О, как же давно я не видел лица!

Везде предо мной только маски.

Пытались срывать их не раз и не два,

Ведя бесконечные споры,

Но остаются словами слова,

Меняются лишь режиссёры.

Под аплодисменты, под смех и салют

Рождаются новые сказки,

Кумирам своим дифирамбы поют

Всё те же красивые маски.

И делят те маски большой каравай

И в том дележе не желают знать меры.

Нам хлеба не надо, нам зрелищ давай,

И старые песни поют лицемеры.

Под яркою маской не видно лица,

Смеёмся и плачем,

Жизнь стоит такого,

И бал-маскараду не видно конца,

Все жаждут услышать волшебное слово.

Размыты очертанья

 
Давно размыты очертанья добра и зла,
Остались в прошлом благородные идеи,
Столы пируют, пляшут прохиндеи,
А мы всё ищем в темноте концы узла.
Задуманных не в добрый час мистерий,
Не уставая удивлять весь мир.
Когда поминки веселей, чем пир,
Не до выских ведь уже материй.
И всё вокруг враньём искажено,
А стон и плач одних-другим потеха,
Ну что теперь истории им веха,
Когда в груди уже всё сожжено.
Откуда-то берутся мудрецы,
О праведливости на всех углах трезвонят,
Зато на инвалидах экономят
И не жалеют денег на дворцы.
Потерян стыд и не боимся Бога,
Смеёмся над собой и плачем во хмелю.
Великая страна! Трудна твоя дорога.
Но как же больно я тебя люблю!
И всё, что есть в открытости и в тайне,
Преподнесёт однажды крик души.
Ну сколько можно пестовать гроши
И утешать берёзами сознанье?!
Ведь из-под огненных своих железных век
С тревогой смотрит на Земли движенье,
На нас, на наших мыслей отраженье,
Ведь не какой-нибудь, а 21 век.
Когда не спрятать своего лица,
Какую бы не примерять личину,
Выискивая вескую причину,
Чтобы просить о милости Творца.
 

Как живёте?

 
Живы совесть в нас и честь,
Хоть судьба нас била.
Рассказать бы всё как есть
И про то, что было.
Всем, кто в лес, кто по дрова-
Скатертью дорога!
Закружилась голова,
На душе тревога.
И под сенью тополей
Посидим с гармошкою.
Как вы там, среди полей,
Красноборск, Алёшкино?
Как живёте, две Ташлы
И Сосновка с Суровкой?
Сколько вместе мы прошли
С Зеленцом, с Подкуровкой!
Будто ангелы с небес,
Птицы кружат стайками
 

 
Через поле, через лес,
Прямо до Назайкино.
Стали круче берега
Речки с загагулиной.
Как живёте, Тереньга,
Федькино, Байдулино?
Зазвенит капель в ночи
Дробью барабанною,
Скоро принесут грачи
Нам весну желанную.
В снах мне видится порой-
Катится колечко
В тихий домик под горой,
С окнами на речку.
Понесут опять ветра
Песню-заманиловку
От утра и до утра
В Тумкино, в Гавриловку.
И разбудит память вновь
Нашу грусть и жалость,
Край, где первая любовь
Навсегда осталась.
 

Праздник листопада

 
Поля опустели, притихли овраги,
И сердце от грусти уже не спасти.
Но что вы здесь ищите, ветры-бродяги?
Может быть, то, чего мне не найти?
Чему ещё нет в этом мире названья,
Но просится неудержимо душа
И запоздалого ищет признанья,
Куда-то опять, как и прежде, спеша.
Средь туч на мгновенье сверкнёт неба просинь,
И словно во сне ещё, не наяву
Я с головой окунусь в эту осень
И к берегу давней мечты поплыву.
Быть может, впервые я так ощутимо
Не захочу переделывать мир,
Уставший от крика, от бега, от дыма,
От поиска правды, затёртой до дыр.
И пусть длится праздник большой листопада,
И пусть продолжается красочный сон,
Нам вспомнить который, конечно же, надо!
Но будет ли время и трезвый резон?
Рябины отчаянно вспыхнуло пламя,
И лес охватила предзимняя дрожь.
И будто уже не листва под ногами,
А горькая правда и сладкая ложь.
 

Надежда и Вера

Все наши невзгоды не стоят листвы облетевшей,

Пожухлой травы и тоскливого вздоха берёз

И стаи грачей, торопливо на юг улетевшей,

Тем паче того, что мечталось, но не сбылось.

И вновь я листаю прочитанной книги страницы,

Надеясь увидеть в них то, чего попросту нет.

Продрогшие клёны мне шепчут свои небылицы

О чудном лекарстве от всяких несчастий и бед.

Без сцен и попрёков поля и деревья, и птицы,

Овраги и лес занимают свои здесь места,

Ведь есть же чему в этом мире ещё удивиться,

И тучи по серому небу плывут неспроста.

Так стоит ли спорить о чём-то здесь с ветром-занудой,

С дождём монотонным и, жалуясь, плакать в кулак,

И заболеть в завершенье всего здесь душевной простудой,

Которой пропитан и воздух, и каждый овраг.

Не лучше ли просто прислушаться к голосу ветра,

Тому подчиниться, что властно нисходит с небес,

Где ярко горят мои звёзды-Надежда и Вера,

И будят во мне к этой жизни живой интерес.

Мне эта осень сердце разорвёт

Украшенный багрянцем, лес притих,

Как будто мимо пронеслась удача.

В сторонке старый дуб, едва не плача,

Печален и угрюм от дум своих.

Его спрошу я: «Где твои года,

Прошедшие и сколько их осталось?

Тебе не знать ли, что такое старость

И скоро ли наступят холода?»

В ответ вздохнёт устало старожил,

Мол, корень в прелести, но истина не в этом.

И стоит ли порой спешить с ответом,

Когда не знаешь, для чего ты жил.

А воздух свеж, всё так же манит даль,

Туман, как призрак, поднимается с болота,

И умирает от души моей полёта

Власть суеты, а с нею и печаль.

Прошедшее-мираж, красивый сон,

Навеянный заботой наших буден,

Язык дубрав и рощ и строг, и скуден

И я, как никогда, в него влюблён.

И пусть мне осень сердце разорвёт,

Её мотив, изысканность палитры,

Листвы, травы шептанье, как молитвы,

И крики птиц, и облаков полёт.

Зачем мне знать, что будет наперёд,

Ведь новый день всё так же прав и ясен,

И я теперь на всё уже согласен-

Мне эта осень сердце разорвёт.

По дорогам забытым

Может быть, кто-то лопнет от злости,

Зазывая меня на свой пир.

Не хочу быть в чужом горле костью

С правдой в сердце, изжитой до дыр.

Я пройду по дорогам забытым,

По тропинкам, заросшим травой,

Не богатый и не знаменитый,

Слава Богу за то, что живой.

Постою в тишине предзакатной

Я под сенью кудрявых берёз

И листвы лепетаньем невнятным

Растревожу я душу до слёз.

И за тем горизонтом окольным,

Где сливаются с небом леса,

Где слышны над непаханным полем

Нами прожитых дней голоса.

Там другие и звуки и краски,

И в пропахшей смолою избе

Детства нашего добрые сказки

Нас по-прежнему манят к себе.

Родина моя

Здесь отблески роняя по полянам,

Меж сосен и берёз дрожит закат,

Дубы, о чём-то споря с ветром пьяным,

Как часовые вечности стоят

И озеро в их строгом окруженьи,

Признаюсь честно, раньше я не знал,

Что часто нас волнует отраженье

Куда сильнее, чем оригинал.

Лицо моё надеждой озаряя,

Закат опять пронзает сердце мне,

И нет у жизни ни конца, ни края,

А смысл запрятан в этой тишине.

Увижу чей-то всплеск в озёрной глади

И на ветвях рябины свет звезды.

И этот мир во всём его наряде

Вдруг отразился в зеркале воды.

И этой вот вечернею порою

В который раз здесь осознаю я,

Что этот лес и речка под горою

Любовь свою мне дарят не тая.

Чтоб не сломили в жизни передряги,

Чтоб были у судьбы шаги легки,

Со мной всегда мои поля, овраги

И со святой водою родники.

И где бы ни был я, мне будет сниться

В лугах родных зелёная трава

И плачущая над опушкой птица,

И над холмами неба синева.

Колдунья

Я не знал, что любовь есть отрава,

Я то думал, что сладкий сон.

По селу прокатилася слава,

Что в тебя я безумно влюблён.

Обойти бы седьмою дорогой

И во сне мне и наяву,

Называют тебя недотрогой,

Я колдуньей тебя зову.

У природы с космическим веком

Всё острей и смертельней разлад,

Только надо же быть человеком,

Ведь ничто не вернётся назад.

Почему же всё так случилось?

Ты смешала и радость и грусть,

Сколько лет мне ночами снилась,

А в реальность поверить боюсь.

Словно цепью серебряной скован,

И понятно мне стало сейчас,

Что навечно я околдован

Глубиной твоих синих глаз.

Пусть заплачут ветра штормовые,

Пусть уносятся в даль поезда,

Не завянут цветы полевые,

Пока светит нам наша звезда.

Будут падать, сгорая, кометы,

Будет также крутиться земля,

В остров счастья, затерянный где-то,

Буду верить по-прежнему я.