Текст книги "Ребятишки. Кокчетав, каким мы его помним"

Ребятишки
Кокчетав, каким мы его помним
Анатолий Шестаев

© Анатолий Шестаев, 2016

Фотография Матвей Шестаев

ISBN 978-5-4483-1655-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ребятишки жили в небольшом саманном домике с мамой, маленькой сестренкой и двумя старшими братьями. Впрочем, старшие постоянно жили у бабушки. Отец, не выдержав властного и своенравного характера своей жены, ушел из дома. А самый старший брат, Владимир, отслужив срочную службу в армии, женился и переехал в соседний Петропавловск. Так что, ребятишки жили сами по себе, и никто особо им не докучал своей опекой. Мама была занята постоянно работой и их воспитанием практически не занималась. Ребятишки целыми днями играли на огороде, благо места хватало. Кроме огорода был и небольшой сад, где росли смородина, крыжовник, тальник и несколько огромных тополей. Эти тополя служили мачтами пиратских бригов и шхун, дубами Шервудского леса, кокосовыми пальмами. Из тальника получались отличные луки. Под крыжовником устраивались шалаши, вигвамы, хижины. Фантазии у ребятишек хватало. Самым любимым занятием были «сражения» на деревянных саблях, мечах, шпагах, копьях, томагавках. Все это оружие ребятишки сами вырезали из дерева.

Перед домом располагался небольшой палисадник, где хозяйничала мама и ребятишки туда не заходили почти никогда. Какие там росли цветы! Летом и осенью благоухали на весь квартал и приковывали взоры прохожих. Астры, пионы, бархатцы. Но особенной любовью и гордостью матушки были георгины. Таких георгинов ребятишки никогда и нигде более не видели. Они были всех цветов и расцветок, большие, роскошные какие-то пышно-царственные. На первое сентября все соседи просили у мамы нарвать цветов для букетов школьникам. И мама не скупилась, одаряла цветами всех желающих. Денег, конечно, не брала. Да и кто тогда в городе покупал или продавал цветы? Ребятишки же приносили своей учительнице самые пышные и красивые букеты.

Ребятишки были похожи друг на друга абсолютно. Кроме матушки никто их различить не мог. Но у одного из них на теменной части головы имелась большая родинка. Называлась она «шишка». И вот по этой «шишке» их и могли различить, но это сразу после стрижки, а потом она снова зарастала волосами. К чести ребятишек они никогда не пользовались своим сходством, ни при каких обстоятельствах. Бывали, конечно, казусы, их путали, но это в основном уже после окончания школы.

В огороде выращивали картошку, огурцы, бобы, морковку, свеклу, лук, и вечнозеленые помидоры. Участок был небольшой, соток пять, но картошки всегда хватало на год и была она очень вкусной. Поздним летом и осенью ребятишки постоянно грызли морковку, горох, очень любили бобы, особенно черные и фиолетовые. А вот помидоры почему-то не любили. Да и не поспевали они на корню, их срывали бурыми, и они доспевали уже под кроватью. В огороде росло еще много паслена и ребятишки объедались им каждый день. Яблони в те времена в Кокчетаве практически не росли и яблоки были лакомством. Не говоря уже о грушах, винограде. А персики ребятишки попробовали только в четвертом классе и с тех пор они стали самыми любимыми фруктами. Мандарины только на Новый год и в очень небольшом количестве. Бананы только в книжках про Африку. Ананасы это что-то из области фантастики.

К огороду почти вплотную разливалась огромная лужа, ее называли болотом. Весной и осенью болото разливалось и превращалось в целое озеро и на нем бывали даже небольшие волны. Однажды ребятишки были свидетелями того, как сосед по прозвищу Шиш почти преодолел болото, которое никто и никогда не переплывал и не переходил. Дело было так. Маленький зловредный сын Шиша по прозвищу, конечно, Шишенок, обозвал нехорошими словами соседского мальчишку Борьку Огурцова, который был постарше его и проживал на другом берегу болота. Естественно, Шишенок получил несколько добрых затрещин и с ревом убежал домой. Старшие его сестры за него вступаться не стали, так как справедливо полагали, что братик получил заслуженную взбучку. Вечером, как всегда пьяный, домой явился Шиш и сынок тут же наябедничал ему про Борьку. Шиш вскипел, схватил дрын и помчался мстить за свое сопливое чадо. А Боря в это время, ничего не подозревая, катался по болоту на большом деревянном корыте и представлял себя настоящим моряком на настоящей шлюпке. И тут на берегу появился разъяренный Шиш с дрыном в руках и громко матерно обещает отволтузить Борю за обиду причиненную семейству Шишей. Боря схватил покрепче весла и изо всех сил понесся на свой берег к дому. Шиш бросился за ним в воду как был в одежде и с дрыном. Ребятишки и другие случайные зрители с изумлением наблюдали как он стремительно вошел в болото по колено, а потом его бег стал замедляться. Болото было сильно заилено, почему в нем никто и не купался. До пояса Шиш еще дошел, а дальше никак. И назад вроде бы позорно возвращаться и вперед не дойдешь, да и Борька уже почти на другом берегу. И, тогда, Шиш бросив дрын, поплыл саженками, вовсю размахивая руками. Но не тут то было. Одежда намокла и потянула его на дно. И Шиш стал барахтаться на месте, поднимая тучу брызг. Протрезвев от такого купания, Шиш оглянулся и, увидев собравшихся зрителей, окончательно пришел в себя. Погрозив для порядка Борьке, который, вытащив свою лодку на берег, уже вовсю улепетывал домой, он повернулся и медленно побрел к ближнему берегу.

Зимой ребятишки целыми днями возились в сугробах, благо снега всегда было много. Порой дома заметало по самую крышу и соседи откапывали друг друга, потому как изнутри было самим не выбраться. Ребятишки сооружали из снега целые крепости, рыли норы, устраивали иглу и домой возвращались уже затемно усталые и с полными валенками снега. Летом играли с соседскими мальчишками и девчонками в вышибалу, штандер, догонялки, прятки, кандалы и другие, не менее, подвижные, игры. Мальчишки часто играли в асычки и бабки, но ребятишек эта игра как-то не увлекала.

Домик находился на западной окраине города, через пару кварталов начинались мелкие сопки. Электроосвещения на улице не было и в помине, также как не было и в домах. Освещались керосиновыми лампами. Электричество в доме появилось когда ребятишки учились во втором классе. Это был незабываемый праздник! Как стало светло и весело. Не нужны стали керосиновые лампы. Потом появилось радио! А с ним в жизнь вошла «Пионерская зорька», радиопостановки, песни, музыка, новости.

Большое место в доме занимала русская печь. Иногда матушка пекла хлеб. Запах был непередаваем словами. Проще сказать «хлебный дух». Караваи получались огромными, пышными, вкусноты необыкновенной. Как не старались ребятишки больше трети каравая осилить не могли, даже с молоком.

Летом готовили на примусе, керосин для него приобретали раз в неделю со специальной машины. Эта машина регулярно по определенным дням и часам развозила керосин по городу. Воду брали в колодце, метрах в семидесяти от дома. Колодец был глубок, вода очень вкусная. На вороте колодца была намотана цепь и никто никогда ее не воровал. Приходи с ведром, цепляй его на цепь и набирай сколько хочешь чистейшей воды. Ближний магазин находился метрах в 400 от дома. Это было необыкновенное место с неповторимым запахом. Пирамидами стояли банки со сгущенкой, шпроты, паштеты и другие консервы. Конфет было, как говорится «завались». На прилавках стояли огромные кубы сливочного масла, молоко наливали из алюминиевых фляг специальными литровыми черпаками, также и подсолнечное масло. Тогда его называли просто «постное масло». Булка серого хлеба стоила 16 копеек, а здоровенная белая булка – 25 копеек. Никто и предположить тогда не мог, что скоро все это изобилие исчезнет с прилавков, и в первую очередь мясо.

До школы у ребятишек никаких особых обязанностей не было, так, то посуду помыть, то пол подмести, летом грядку прополоть да полить. Рано научились готовить потому, что матушка целыми днями была на работе, и они сами жарили и варили картошку, основной продукт питания. Научились жарить лепешки и лепить пельмени, причем тесто и фарш делали сами. Иногда готовили вареники и часто помногу пили чай с конфетами, но больше любили с финиками.

В школу пошли с огромными букетами, новенькими портфелями, букварями и чернильницами. Школа очаровала. Все было необыкновенно торжественно, празднично и красиво. В классе пахло свежепокрашеным полом и партами. Ребятишек посадили, конечно, за одну парту и на первый ряд. Первая учительница Лидия Георгиевна познакомилась со всеми, рассказала как вести себя в школе, как сидеть за партой, что будут изучать. Школа размещалась в старом деревянном одноэтажном доме, видимо бывшем купеческом, где-то в километре от родного дома и ходили в нее пешком. Автобусов тогда в городе было всего 2—3 маршрута и то ходили нечасто. По утрам ребятишки вставали с фабричным гудком, который звучал на весь город в 7 часов, и бодро с радостью бежали в школу. Учеба давалась очень легко. Но скоро случился казус. Изучаемые предметы в первом классе были: чтение, чистописание, арифметика, рисование, пение. И вот по чтению ребятишки на пару чуть не схватили двойки. Какой был бы позор! Они не умели читать по слогам! Каждый слог надо было читать отдельно. И вот когда всем классом по очереди читали какой-то текст из букваря, дошла очередь до ребятишек. Но они начинали сразу бегло читать, по слогам никак не получалось. Им было смешно, как это по слогам, мы же не малыши. Тем более что этот букварь они перечитали еще года два назад. Надо сказать, что некоторые одноклассники не все еще буквы знали, не то что читать. Учительница нашла простой выход, она просто при очередном чтении, пропускала первую парту. Скоро начались прописи. Здесь уж начали отличаться аккуратные девочки. Каждую букву выписывали по элементам. Писали перьевыми ручками с пером «звездочка», макая их постоянно в чернильницу. Где-то надо было усилить нажим, где-то ослабить и буквы выписывали как китайцы иероглифы. Так вырабатывался красивый почерк. Потом Лидию Георгиевну сменила добрейшая Мария Федоровна и благополучно довела класс до окончания начальной школы, то есть до пятого класса.

Ребятишки в детстве ничего не боялись кроме темноты, собак и цыганок с мешком. Вот этих то цыганок боялись до панического ужаса. Это все родные пугали, чтобы далеко от дома не уходили, мол, заберет цыганка с мешком. Так и случилось однажды. Вышли как-то ребятишки из дому, прошли пару поворотов и на полпути к школе увидали сразу двух цыганок с мешками, а они тогда ходили парами по городу, одна зайдет воды попить, погадать, а другая в сенях по лавкам шарит. Ребятишки остолбенели, а потом не сговариваясь резко развернулись и понеслись что есть духу домой. Дома хохот и скандал. Наконец их успокоили, и старший брат отвел в школу. По пути вдалеке увидели тех же цыганок, и брат погрозил им кулаком. С тех пор перестали бояться. Брат Лешка был заметной фигурой среди других пацанов, и его многие побаивались. Кроме того, он был замечательным рассказчиком. И вот, когда укладывались спать, он часто рассказывал ребятишкам содержание кинофильма, который он посмотрел. В те времена в Кокчетаве был один кинотеатр, называвшийся именем А. Жданова, бывшего крупного партийного и государственного деятеля. Каждую неделю начинал демонстрироваться новый фильм и Лешка не пропускал ни одного. Ребятишек по малолетству в кино еще не пускали. И вот они, с замиранием сердца выслушивали очередной сюжет. «Девушка без адреса», «Карьера Димы Горина», «Человек-амфибия» и много-много других фильмов запомнились ребятишкам в пересказах Лешки.

Большим событием в жизни города стало открытие нового кинотеатра «Дружба». Он был построен в самом центре города против городского парка и сразу стал центром вечерней жизни горожан. Здесь стали назначаться встречи и свидания. Билеты на все фильмы раскупались мгновенно. Огромной популярностью пользовались фильмы студии «ДЕФА», югославские с участием Гойко Митича, французские «Фантомас» и «Парижские тайны». Но больше всего любили советские кинокомедии («Операция «Ы», «Кавказская пленница») и журнал «Фитиль».

Из мальчиков класса заметно выделялся Володя Акимов, он был сильнее всех и очень хорошо учился. Но силой никогда не бахвалился и никогда ее не применял попусту. Ребятишки сразу сдружились с ним. К ним присоединился Володя Слесаренко, тоже силач и умница, только немного хмурый и не по летам серьезный. И вот эта компания после второго класса начала ходить в «походы». В «походы» ходили до речки Чаглинка, которая протекала километрах в восьми от города. Но шли ведь не прямой дорогой, тем более что дороги как таковой не было вовсе. Собирались у Акима, он жил недалеко от ребятишек, и сразу выходили на ближнюю сопку, а оттуда степью в лески, и дальше целиной до самой речки. Брали с собой хлеб, сало, воду в бутылках, картошку. Шли долго, не торопясь, рассказывая по пути разные истории, пели песни, дурачились. Часто с ними ходили и другие ребята. Среди них отличник и добряк Костя Грасмик, аристократичный Костя Бузин, единственный казах в классе Дулатик Омаров. Но четверка оставалась неизменной. На речке купались, пекли картошку, вырезали из тальника луки. Назад шли бодрые, но ближе к городу уже еле волочили ноги. Обычно по пути набирали букеты цветов. Вся степь была усыпана различными цветами. Воздух в степи был насыщен ароматами трав и цветов. Постоянно высоко в воздухе разливались жаворонки. Степь заворожила на всю жизнь.

По пути всегда заворачивали к Куйбышевским камням. Где-то в 3—4 километрах от города лежало несколько огромных камней, больше похожих на скалы, между ними были щели, пещерки и там можно было отлично прятаться. Рассказывали, что в начале века юный Валериан Куйбышев прятал там революционные листовки, которые он привозил из Омска, где учился в кадетском училище. В доме-музее В. Куйбышева находится картина, на которой изображен Куйбышев с друзьями возле этих камней. Ребятишки в эту легенду, конечно, верили. Сомнения появились потом, после неоднократных посещений этого дома-музея. Походы походами, но на плечи ребятишек легли все работы в огороде. Надо было весь его вскопать, посадить картошку. Самая нудная работа-это прополка, которой занимались чуть ли не каждый день. Потом окучивание. И осенью уборка. Выкапывали картошку не меньше недели. Участок хоть и небольшой, но картошки очень много. Попробуй всю выкопать, да стаскать в кучи, да высушить, да перетаскать в погреб. А потом дрова пилить и складывать в поленницу. И в магазин сходить. В общем, работы хватало, но успевали еще и домашние задания выполнять и поиграть. Были и праздники. Самый лучший из них, Новый год! На Новый год матушка обязательно приносила всем подарки, кульки с конфетами. Выходило всем по два кулька. Мама работала в двух организациях и в каждой ей выдавали по кульку на каждого ребенка бесплатно от профсоюза. Кульки ждали уже с начала декабря и вот, наконец-то числа 25—26 получали их. Это было счастье! Конфеты сортировали: шоколадные, карамель, ириски, а еще мандарины. Сравнивали, у кого какие, делились с матушкой, менялись. Кульков хватало на целый месяц. Конфеты ели только с чаем и чай старались пить почаще. Наиболее любимыми были «Красная шапочка», «Мишка на севере», «Озеро Рица», «Ласточка». Новый год пах мандаринами и сосной. Елку ставили всегда. Где-то с четвертого класса матушка стала приносить вместо кульков пригласительные билеты на городскую елку. Эти билеты были с отрывными купонами, по которым выдавали подарки, те же кульки. Ребятишки ходили на новогодние спектакли по 2—3 раза и возвращались очень довольные с кульками для себя и сестренки, которую по малолетству с собой не брали. Но кульки выдавали не только на Новый год. Еще и на 1 Мая и на 7 ноября.

В третьем классе ребятишек вместе со всем классом приняли в пионеры. Радость была неописуемая! Красные галстуки не снимали даже дома. Прочитали все книги о пионерах-героях: Павлике Морозове, Лене Голикове, Васильке Шешковском и других. Выбрали председателя совета отряда и звеньевых. Председателем стала отличница Лида Орленко., звеньевыми– Надя Коньякова, Володя Акимов и Володя Слесаренко. Надо сказать, что девочек в классе было больше и потому выбрали Лиду, а мальчишки хотели выбрать Акима, но голосов не хватило и он к тому же сам категорически отказался. У него и без того дел хватало, кроме отличной учебы он занимался радиотехникой, фотографированием и массой других полезных дел. Отличниками были также добродушный Костя Грасмик, Володя Слесаренко. Ребятишки всегда были ударниками, чуть не дотягивая до отличников. Из девочек, конечно, отличалась Лида Орленко. Рядом с ней за одной партой все школьные годы сидела подружка Надя Коньякова, веселая красивая хохотушка. Отлично учились: задумчивая серьезная Люда Лалетина, строгая синеглазая Тома Коноваленко, спокойная Валя Рисованная, даже фамилия выдавала ее редкую красоту. Лучшие математики класса и школы Люся Леонтьева, Валя Василец, рассудительная Аня Егорова, флегматичная Оля Калмыкова. Валя Ищенко обладала великолепным голосом и пела на всех школьных концертах «под Зыкину». Класс был дружный и ни разу за все годы никто не подрался. Особенно сдружило то, что весь класс почему-то переводили из одной школы в другую. Начинали в школе №7, потом уже третий класс перевели в школу №1, в центре города, здесь проучились два года, а затем перевели в школу №6, где также проучились два года. В седьмой класс пошли уже в школе №8. Школа также находилась в центре, и к ней вплотную прилегал сквер имени В. Куйбышева. Школа была восьмилетняя и, класс автоматически стал старшим классом, потому, что восьмиклассников в этой школе еще не было. Кстати, в предыдущей школе они тоже были старшеклассниками, так как старше их классов не было. Новая школа понравилась, особенно буфет. А в буфете пирожки, коржики, пончики! Цена от трех до десяти копеек. Вкусноты необыкновенной. На уроках физкультуры и после уроков часто играли в футбол, класс на класс. Благо было свое футбольное поле. Лучшими футболистами были Фоат Галямов, Валера Шайтанов и невероятно прыгучий Саня Грибков. Играли они великолепно. Впоследствии Фоат играл в лучшей городской команде «Торпедо».

Когда ребятишки учились в пятом классе, случилось большое несчастье. Однажды летом началась гроза, затем хлынул страшный ливень. Такой грозы и ливня никогда ни прежде, ни потом не бывало. И начался настоящий потоп. С сопок понеслись потоки воды, по улице с ревом неслась настоящая река. Незадолго перед этим по улице было проложено шоссе. То есть дорогу подняли, заасфальтировали, но как всегда забыли проложить водоотводные канавы. И вся масса воды хлынула на дом ребятишек. Ребятишек и сестренку Наташу спасали соседи. Из вещей спасти не удалось ничего. От дома остались одни стены. На месте огорода болото. Были потом, конечно, различные комиссии, но толку от них никакого. Жили сначала у соседей, потом перебрались, пока лето, в полуразрушенный дом. К осени, наконец, получили квартиру. Квартира состояла из двух комнат в конторе химкомбината на южной окраине, фактически за городом. В школу приходилось теперь ездить на автобусе. Автобусы ходили редко и, иногда приходилось ждать его по часу и больше. И ребятишки зачастую ходили пешком через весь город. Из-за этого стали часто опаздывать на уроки. Являлись на второй, а то и на третий урок. Постепенно приучили всех учителей и те уже начали удивляться, когда братья приходили вовремя, или вообще приходили. Но учились по прежнему хорошо и двоек практически не получали. Домашние задания перестали готовить еще в седьмом классе. Трудней давалась математика, но как-то справлялись. Бывало целый день ездили на автобусах по всему городу, благо имели бесплатные проездные билеты. Ходили в кино, по магазинам. Классная руководительница Нина Александровна называла их Ильфом и Петровым и попервоначалу язвительно спрашивала, какую удивительную историю на этот раз придумали ребята, чтобы объяснить опоздание или прогул. Потом и спрашивать перестала. Что удивительно, по поведению учителя всегда ставили пятерки. Любимыми предметами в школе всегда были география и история. Географию преподавала Гайша Садвакасовна и видно было, что она любила свой предмет и рассказывала о дальних странах не только по школьной программе. К школьникам относилась очень хорошо и все ее уважали. Часто говорила ребятишкам, что их старший брат Алексей очень способный, но ленивый. А ребятишки получали у нее только пятерки. Хорошо вела свой предмет историчка Полина Андреевна, двойками никогда не злоупотребляла. А вот с литературой, когда дошли до восьмого-девятого классов, стало хуже. Несмотря на то, что преподавала сей предмет прекрасный педагог и замечательный человек Алла Николаевна уроки лит-ры любить перестали. Ну разве можно полюбить образы? Школьная программа исковеркала русскую классическую литературу до неузнаваемости. Образы Катерины (» луч света в темном царстве»), Татьяны (образ цельной русской женщины), Онегина («лишний человек»)! А если добавить к ним унылого Герасима, страшного и загадочного пана Тыбурция, странного Печорина. Не к ночи будет сказано. В десятом классе братья совершенно перестали ходить на уроки. Явились только перед экзаменами.

С малых лет полюбили ребятишки книги и, любимым их занятием на всю жизнь стало чтение. Читали все, что попадет под руку. О покупке новых книг тогда и не мечтали, хотя книги в то время в магазинах были, да вот денег на них не было. Часто спорили, кому первому читать доставшуюся книжку. В десятилетнем возрасте впервые попали в библиотеку, от которой пришли в неописуемый восторг. Столько книг! Очень понравились «Приключения Незнайки», «Приключения Айвама», «Приключения первобытного мальчика». Любимыми же книгами стали: «Капитан Сорви-голова» Луи Буссенара и « Приключения Тома Сойера» М. Твена. Потом открыли для себя Ж. Верна, М. Рида, А. Дюма, Ф. Купера. «Одиссею капитана Блада» прочитали за одну ночь. Но, однажды, неведомыми путями в дом попала книга Штильмарка «Наследник из Калькутты». Она потрясла воображение невероятными приключениями героев во всех уголках Земли. Зачитали ее до дыр. Любили перечитывать сказки А. Пушкина, особенно поэму-сказку «Руслан и Людмила». Когда переехали на химкомбинат, там как раз списывали старую библиотеку и книги раздавали всем желающим. Желающих практически не было и ребятишкам досталась почти вся библиотека. Много было неинтересных книг, но там были собрания А. Пушкина, М. Лермонтова, М. Гоголя, П. Бажова, Д. Лондона, В. Скотта, Сервантеса. И среди них совершенно необыкновенная книга Т. Хейердала «Путешествие на Кон-Тики». Сначала братья не обратили на нее внимания, но потом, перечитав запоем всего Дж. Лондона, его поразительные рассказы южных морей и еще более поразительные рассказы о золотоискателях Севера, вернулись к «Кон-Тики». Надо было пропустить не совсем интересную главу о подготовке к путешествию, но потом оторваться было нельзя. Преодолеть на плоту из девяти бревен Тихий океан! Это было здорово! Больше всего поражала воля и сила этих людей. После войны они снова рискуют жизнью во имя науки. И это были совсем не коммунисты, а жители буржуазных стран. И вот они для доказательства научной теории о заселении островов плывут через весь огромный океан на бревнах. Куда там аргонавтам и Колумбу! Только с подвигом Ф. Магеллана можно было сравнить путешествие Хейердала и его друзей. После «Кон-Тики» открыли для себя «Песнь о Гайавате» Г. Лонгфелло в переводе Бунина. Совершенно иной взгляд на жизнь североамериканских индейцев. Трудная мирная жизнь оджибуэев в единении с природой так отличалась от жизни воинственных индейцев Ф. Купера и М. Рида. В конце книги находился словарь индейских слов. Ребятишки выучили их все наизусть и запомнили на всю жизнь. Как красиво они звучали: «Гайавата сонджитеги, Гайавата манготейзи!». Потом наступило увлечение фантастикой. Александр Беляев и И. Ефремов, Артур Кларк и Рэй Бредбери, Станислав Лем и братья Стругацкие. Все было читано-перечитано.

Вместе с библиотекой в химкомбинате списали и спортивный инвентарь. Ребятишкам досталось несколько пар лыж. Лыжи были большие, ботинки размеров 41—43. Но братьев это не смутило. У них до этого были детские лыжи, которые крепились к валенкам простыми ремешками. А это– настоящие спортивные с креплениями для ботинок! И ребятишки от первого снега в ноябре до последнего в конце марта целыми днями пропадали на ближних сопках. Сразу за химкомбинатом находилось две сопки, причем одна из них довольно приличной высоты. И вот с нее и катались братья. В конце спуска еще сооружали трамплин. С тех пор лыжи стали их постоянным увлечением на всю жизнь. Надо сказать, что спортом ребятишки занимались постоянно. Соревновались друг с другом, кто дальше прыгнет, кто выше, кто большее количество раз поднимет огромную двадцатикилограммовую гирю, часто боролись, бегали наперегонки на разные дистанции. Однажды не успели на автобус, подбежали, когда автобус уже отъезжал. Так они успели уцепиться за задний бампер и так пробежали до следующей остановки. Водитель был поражен, когда увидел их, входящих в автобус. Вероятно он их видел, когда они подбегали, но по зловредной шоферской привычке не остановился на секунду-другую. Удивленный, он сказал, а зачем вам вообще автобус, если вы так бегаете. В седьмом классе ребята записались вместе с Акимом на секцию бокса в детской спортивной школе. И им открылся увлекательный мир настоящего спорта. Спортзал, ринг, тренер, перчатки, груши. Около года ребятишки дважды в неделю ездили через весь город на тренировки, но потом сменился тренер, поменялось расписание и они просто физически не могли больше ездить в ДСШ. Но навыки боксеров остались навсегда и впоследствии один из них шутя стал чемпионом воинской части. А в борьбе ребятишкам практически равных вокруг не было. Любого могли положить на лопатки. Драться тоже приходилось, но на двоих сразу редко кто отваживался нападать. В пятом классе записались с Акимом и Грасмиком в Доме пионеров на драматический кружок, не зная толком, что это такое. Оказалось, что это не что иное как театр! Основные роли исполняли, конечно, большие ребята, а нашим доставались мелкие эпизодические роли. Но все равно они переполнялись гордостью, когда на городских праздниках в настоящих театральных костюмах исполняли роли то огурцов, то спутников Земли, то сталеваров и шахтеров.

Курить ребятишки попробовали однажды лет в двенадцать. И зареклись надолго. Во всем классе покуривал только один Юрка Палло, известный хулиган, весьма напоминавший братьям Гекльберри Финна. От Гека он отличался только одним, ходил в школу. О его горькой судьбе вскоре узнал весь город и закончилось все благополучно. Юрку забрали молодые геологи бывшие проездом в городе и пообещали вырастить из него настоящего человека. Так вот в те времена табачные изделия были изрядно крепкие. В основном курили папиросы «Север» по пятнадцать копеек, люди поинтеллигентней папиросы «Беломорканал» по двадцать две копейки, ну а кто любил пошиковать и себя показать курили «Казбек» или даже «Герцеговину флор» по тридцать пять копеек. Самые же дрянные папиросы назывались «Прибой» и стоили они всего восемь копеек. Из сигарет популярными были «Памир» по десять копеек и «Прима» по четырнадцать копеек. С фильтром сигарет никто и не видел. Бывало, что мужики курили еще и самокрутки из махорки.

Постепенно братья освоили весь город и узнали его историю.

Кокчетав основан казаками Сибирского казачьего войска в 1824 году как крепость. Старики поговаривали, что казахские аксакалы и старшины обманули казаков при выборе места для основания крепости. Казаки выбрали совсем другое место. Это было живописнейшее урочище на берегу озера, где сейчас находится город Щучинск. Сосновые боры, высокие сопки во главе с Синюхой и Спящим рыцарем, красивейшее озеро, богатое рыбой, рядом еще более живописные озера Боровое, Котурколь, Чебачье и другие. Но старейшины рода, испокон веков обитавшие здесь, опасались соседства русских и обманули казаков. Напоили их допьяна араком и кумысом и перевезли на берег озера Копа, которое лежало среди степей и мелких сопок, и там подписали договор. Возможно, так и было, но вероятнее, что казаков просто подкупили. Так или иначе, но Кокчетав был заложен на берегу небольшого озера Копа. А вокруг него на расстоянии 50—90 км находились изумительные по красоте и целебному воздуху урочища с рыбными озерами: Зеренда, Боровое, Аиртав, Челкар. Там через полтора-два десятка лет все-таки появились казачьи станицы Лобановская, Челкарская, Щучинская и другие. Щучинскую основали казаки во главе с пятидесятником Степаном Ведута. Его пра-правнучкой и была матушка ребятишек. Крепостью Кокчетав практически и не был, так как граница сразу отодвинулась на сотни километров южнее, а почти сразу стал уездным городом. Ничем не отличался от других уездных городков, за исключением того, что в нем провел детские годы знаменитый революционер и партийный деятель В. В. Куйбышев. В Кокчетаве формировался Первый Ермака Тимофеевича полк Сибирского казачьего войска, прославившийся в русско-турецкую войну, туркестанскую кампанию, русско-японскую и первую мировую войны. Старики помнили еще Колчака и называли его «адмирал Толчак», помнили антибольшевистское восстание и жестокий его разгром.

Застройка города была одноэтажная, улицы широкие прямые, обсаженные тополями. В палисадниках густо цвели сирень и желтая акация. Так бы городок и дремал еще лет пятьдесят. Но началось освоение целинных и залежных земель. Целина! Все на Целину! Едут новоселы по земле целинной…. В середине пятидесятых годов население города увеличилось вдвое и продолжало расти. Постоянно прибывали эшелоны с первоцелинниками. Они разъезжались по всей области. Уезд сразу стал областью, одной из пяти Целинного края. Соседний Акмолинск переименовали в Целиноград. Кокчетавцы поначалу обижались, мол почему не наш город стал столицей Целины. Так город вторично благополучно избежал переименования. Не стал Куйбышевым, не стал и Целиноградом. Целине были нужны механизаторы, и в Кокчетаве открыли школу механизаторов, где обучали комсомольцев профессиям трактористов, шоферов, комбайнеров.

По вечерам в городском парке (горсад) играл духовой оркестр, и звуки его долетали порой до окраин. Открылся новый дом культуры, построили стадион «Торпедо», жизнь забурлила. В 1955 году в Кокчетав приехал Л.И.Брежнев, бывший в то время секретарем ЦК Коммунистической партии Казахстана. Он со свитой проходил по городу и остановился возле домика ребятишек, заинтересовавшись великолепием цветов в палисаднике. Тут же к нему пригласили хозяйку с двумя малышами. Брежнев взял обоих на руки и что-то сказал. По малолетству они, конечно, ничего не запомнили. Матушка иногда напоминала об этом случае ребятишкам, но они никому не рассказывали. Кто ж поверит. Особенно, учитывая, что Брежнев стал Генеральным секретарем ЦК КПСС.