Текст книги "Британские мореплаватели. Часть I. 1497—1573 годы"

Британские мореплаватели
Часть I. 1497—1573 годы
Анатолий Смирнов

© Анатолий Смирнов, 2024

ISBN 978-5-0062-5164-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие автора

Переводя на русский язык серию книг «История британского флота. Хроника побед и поражений», я не раз сталкивался с отдельными абзацами, отражающими не только боевую деятельность британских кораблей и эскадр, но и краткие упоминания о том или ином вкладе британского флота в процесс открытия и исследование ранее неизвестных европейцам морей и земель.

Однако, если авторы подробно описывали военные походы и сражения, то на долю исследовательских плаваний и географических открытий приходилась, как правило, только одна фраза. Например:

«Одно из первых путешествий в Африку закончилось катастрофой из-за неопытности, а может быть, и неправильного поведения командира. Корабли „Примроуз“ и „Лайон“ покинули Портсмут в августе 1553 года и вернулись с потерей капитана и ста человек из ста сорока, составлявших экипажи двух кораблей».

Или:

«С 1555 по 1557 год, последовали три путешествия, отправленные в Гвинею лондонским купцом по имени Уильям Тауэрсон, его корабли успешно сражались с португальцами и доставляли в Англию золото и слоновую кость».

И все… Никаких подробностей по сравнению с описаниями военных действий на море.

Возникла мысль написать книгу, в которой более подробно будут отражены обстоятельства географических открытий. Наверняка, среди современных британских изданий найдутся такие, которые профессионально и детально прослеживают события в ходе плаваний и маршруты морских исследователей. Но в открытом доступе в Интернете нет современных изданий (точнее книг, изданных, начиная от 1920-х годов и позже), причем по любым темам. Присутствует только реклама книг.

Пришлось использовать издания из разряда «non-fiction» XIX века и начала XX века, посвященные морским географическим открытиям. Причем, сам перевод иностранных текстов занимал гораздо меньшую часть времени по сравнению с подбором, сравнением и обработкой найденных материалов.

Прежде, чем перейти к описанию того или иного эпизода, было необходимо найти 2 – 3 книги по данной теме, выбрать из них фрагменты, относящиеся к конкретному историческому периоду, исключить малозначащие детали, выбрать конкретную информацию и объединить несколько фрагментов из разных источников в единый текст.

Как я уже писал в предисловии к книге «Индейские войны в истории США», я и в этой книге не претендую на «полноценный титул» автора. Скорее всего, я являюсь «собирателем, сортировщиком и обработчиком» информации.

Таким образом, по сути, книга является результатом обработки и обобщения статей, очерков или рефератов XIX века, объединенных общей темой, и включающей отрывки из мемуаров участников событий.

Однако, возникло много проблем с переводом текстов, написанных в XVI веке, так как за 400 лет английский язык настолько изменился, что чтение таких тексов стало почти аналогично чтению книг, напечатанных в России в «допетровское время».

Нет смысла относить к разряду английских мореплавателей средневековых путешественников, включая крестоносцев короля Ричарда Львиное Сердце и монахов-паломников в Палестину. Все они использовали генуэзские и венецианские корабли. В XIX веке в британской прессе появились статьи о том, что валлийцы и ирландцы «открыли» Америку гораздо раньше Колумба, но такие измышления были быстро разоблачены. Реально британцы начали отправляться в дальние плавания на своих кораблях в конце XV века. С этого периода и начинается данная книга.

Анатолий Смирнов

Глава I. Первые британские плавания в Северную Америку

Первым документально зафиксированным плаванием английских кораблей к берегам Северной Америки было путешествие, возглавленное генуэзцем Джованни Кабото («на английский манер» – Джон Кабот). Джованни Кабото родился около 1450 года в окрестностях Генуи. В возрасте 15 лет переехал в Венецию, где поступил на службу в контору компании, занимающейся торговлей со странами Восточного Средиземноморья. Затем стал подрядчиком на строительстве домов в Венеции, но в этом бизнесе потерпел финансовый крах и в конце 1488 года покинул Венецию, скрываясь от кредиторов. Перебравшись в Валенсию (Испания), предложил местным властям проект по переустройству морской гавани. В начале 1494 года Кабото переехал в Севилью, где участвовал в строительстве каменного моста через реку Гвадалквивир. Вероятно, в Севилье у него возникла идея трансатлантической экспедиции, но ни в Испании, ни в Португалии он не нашел финансовой поддержки своего проекта.

Летом 1495 года Кабото перебрался в Англию, где его именовали Джоном Каботом. В Лондоне он получил финансовую поддержку от итальянской общины и от флорентийского банка Барди, заинтересовавшихся его проектом. Лондон в XV веке был резиденцией многочисленных генуэзцев, некоторые из которых занимали высокие посты при дворе английского короля и часто посещали дипломатические миссии Испании и Венецианской республики. Они с интересом наблюдали за успехами испанцев в их трансатлантических открытиях, которые грозили создать грозную конкуренцию торговле итальянских городов с Восточным Средиземноморьем.

В 1494 году в Лондон в качестве посла Кастилии и Арагона прибыл Гонсалес де Пуэбло, который еще в 1488 году в столице Англии успешно провел переговоры о подготовке брака между испанской принцессой Екатериной Арагонской и английским принцем Артуром. Есть мнение, что именно этот посол представил Кабота английскому королю Генриху VII Тюдору. Получив аудиенцию у короля, Кабот ознакомил монарха со своим проектом и получил от него патент на право «плавать во все части и побережья восточного, западного и северного моря под нашими флагами на пяти кораблях и с такими моряками и людьми, которых он пожелает взять с собой на указанные корабли, за свои собственные расходы, чтобы найти, открыть и исследовать любые острова, провинции и страны язычников и неверных, в какой бы части света не находились те земли, которые до этого времени были неизвестны христианам».

О первой экспедиции Джона Кабота известно очень мало. Мы даже не знаем, сколько в ней было кораблей. Согласно более поздней информации, предоставленной Себастьяном Каботом (сыном Джона), в экспедиции было два судна, на которых в плавание отправились 300 человек. Но были два свидетеля, которые утверждали, что лично слышали от Джона Кабота после его возвращения из экспедиции, что у него был всего один корабль с экипажем из 18 человек (почти все – англичане из Бристоля).

Неизвестно, когда Кабот вышел в море, однако, сохранился документ, утверждавший, что 23 августа 1497 года в Англию вернулся корабль Джона Кабота, который провел в плавании три месяца: «Проплыв 700 лиг (3900 км), они достигли материка».

Где высадился Джон Кабот неизвестно, сохранилось только высказывание, что это была «твердая земля». Из описания обнаруженной территории сохранились только отдельные фразы: «страна идеальная и умеренная, здесь есть много дерева, а моря, омывающие ее берега, наполнены рыбой»; «в стране живут люди, которые используют силки для ловли дичи и иглы для изготовления сетей»; «морские приливы слабые и не такие высокие, как в Англии».

По возвращении в Бристоль Кабот отправился в Лондон, чтобы доложить о совершенном открытии королю. 10 августа 1497 года он получил награду в размере 10 фунтов стерлингов, что эквивалентно примерно двухлетней зарплате обычного ремесленника. 13 декабря 1497 года мореплавателю была назначена пенсия в размере 20 фунтов стерлингов в год.

Устные сведения о результатах экспедиции были переданы Хуану де ла Косе * в качестве материала для составления карты. Так получилось, что единственная запись об открытиях английской экспедиции 1497 года сохранилась на бычьей шкуре, которая сейчас висит в военно-морском музее в Мадриде.

* Хуан де ла Коса (1460 – 1510) – капитан каракки «Санта-Мария» в первой экспедиции Колумба. Сопровождал Колумба во время его второго и третьего путешествий в Америку в 1493 и 1498 годах. В те же годы он изготовил несколько карт, на которых впервые появились очертания Нового Света. Сохранилась только одна из них, датируемая 1500 годом – А.С.

3 февраля 1498 года Каботу был выдан новый патент, разрешающий второе путешествие. Этот документ помог ему подготовить новую экспедицию. Примерно в это же время Генрих VII предоставил займы трем английским купцам, которые должны были сопровождать Кабота в путешествии.

Согласно сохранившимся документам, Кабот вышел в море в мае 1498 года с флотилией из пяти кораблей, нагруженных товарами для обмена с жителями земель, которые предполагалось открыть. Как сообщалось, один из кораблей был выброшен штормом на побережье Ирландии, но четыре других продолжили плавание.

Как проходило это плавание и достиг ли Кабот западного побережья Атлантического океана, или вернулся в Англию – об этом не сохранилось никаких свидетельств. Наиболее вероятно, что небольшие парусные корабли погибли, не будучи в состоянии преодолеть бурную Северную Атлантику, небезопасную даже для более совершенных кораблей из британских и французских эскадр XVIII века, когда потеря в шторм кораблей в этом регионе не была редкостью.

После того, как Каботу был выдан патент, английское морское судоходство продолжалось неуклонно развиваться. Через три года после того, как Джон Кабот исчез со сцены, патент на открытие и заселение так называемого «Нового острова» был выдан Ричарду Уорду, Томасу Эшхерсту, Хью Элиоту, Томасу Эшхерсту и Джону Томасу из Бристоля. Сообщалось, что Хью Элиот был первооткрывателем Ньюфаундленда.

Следует сказать несколько слов о Себастьяне Каботе (сыне Джона Кабота). В 1504 году он возглавил экспедицию к западному берегу Атлантики на двух кораблях: «Иисус Бристольский» и «Габриэль Бристольский». Также никаких подробностей об этом плавании не сохранилось, за исключением сообщения, что Себастьян Кабот вернулся в Англию с грузом соленой рыбы.

***

Путешествия на запад также продолжались и во время правления короля Генриха VIII. В 1527 году он послал два корабля, «Мэри Гилдфорд» и «Самсон», укомплектованные экипажами и снабженные продовольствием, под командованием Джона Рута Рэтклиффа на поиски «странных территорий». Рут Рэтклифф командовал «Мэри Гилдфорд», а «Самсоном» – капитан Грубе.

Путешествие было организовано кардиналом Уолси, влиятельнейшим царедворцем в период правления Генриха VIII. Во время плавания через Атлантический океан корабли во время шторма разошлись, и предполагается, что «Самсон» погиб.

В начале июля «Мэри Гилфорд» встретила тяжелый лед и повернула на юг. Рэтклифф достиг побережья Лабрадора возле залива Сент-Льюис, которое он исследовал

В конце июля «Мэри Гилфорд» приблизилась к гавани, где сейчас находится селение Сент-Джонс.

Англичане вошли в эту гавань 3 августа, где встретили французские и португальские рыболовные суда. Находясь здесь, Рэтклифф написал письмо королю Генриху о своих открытиях и запланированном путешествии на юг в поисках своего пропавшего товарища. Письмо было отправлено на одним из французских рыболовных судов.

Залив Сент-Льюис (белая стрелка), Сент-Джонс (желтая стрелка), устье реки Святого Лаврентия (голубая стрелка)

Покинув Ньюфаундленд, «Мэри Гилфорд» поплыла на юг во Флориду вдоль восточного побережья Северной Америки.

Считается, что это был первый английский корабль, совершивший рейс на юг вдоль североамериканского побережья. Рут вернулся в Англию в октябре 1528 года, и более никаких других записей о нем не сохранилось.

***

В 1536 году Томас Баттс, сын Уильяма Баттса, личного врача короля Генриха VIII, и его друзья решили организовать экспедицию к западному побережью Атлантического океана. Эти джентльмены не стремились обогатиться широко разрекламированными сокровищами «Нового Света», мира, который европейцы открыли для себя всего четыре десятилетия назад, мира, в котором возможности обогащения, казалось, вырастали из каждого клочка земли. В то время как другие искали пряности и золото, эти весьма обеспеченные молодые люди, похоже, стремились в первую очередь увидеть «странные вещи мира». Говоря современным языком, они были «туристами».

В качестве таких «туристов» они в конце апреля 1536 года отплыли из Лондона по Темзе, вошли в Ла-Манш и медленно направились на запад на двух судах: «Тринити» и «Миньон». Почти с самого начала путешествие оказалось гораздо сложнее, чем предполагалось.

Штормы. Неудачи. Болезни. Все это постигло их. Но примерно через два месяца плавания им наконец-то улыбнулась удача. Появился скалистый берег, и молодые люди в радостном изнеможении спустили на воду шлюпку и поплыли к нему. Они высадились где-то на в районе современного Кейп-Бретона. От этого скалистого мыса они добрались вдоль побережья Ньюфаундленда до острова Пингвинов (ныне остров Фанк). На острове Пингвинов они нашли «птичий базар» бескрылых гагарок (ныне истребленных), огромных нелетающих птиц, похожих на пингвинов. Они собрали яйца гагарок и добыли многих нелетающих взрослых особей. В последующие дни пути на север среди полей плавучего льда они встречали медведей как черных, так и белых. Мясо медведей было ценным подспорьем в рационе джентльменов. Остров Пингвинов и его окрестности оставили хорошие впечатления в памяти «туристов».

Кейп-Бретон (белая стрелка), остров Фанк (желтая стрелка)

От острова Пингвинов два корабля пошли в разных направлениях. «Тринити», в экипаже которого находилось большинство опытных моряков и рыбаков, направился к богатым рыболовным угодьям у побережья Ньюфаундленда. Эти люди запаслись треской и, более не испытывая дефицита в провизии, отправились в Англию, куда и прибыли вполне благополучно.

Тем временем «Миньон» впервые встретился с коренными американцами, которых до сих пор именуют индейцами. Как позже рассказывал один из «туристов», было замечено судно в форме стручка гороха (каноэ), двигавшееся вдоль побережья. Джентльмены произвели выстрел из мушкета; грохот заставил индейцев бросит лодку и добираться до берега вплавь. Поддавшись азарту боя, несколько джентльменов быстро забрались в трофейную лодку и устремились преследовать другое индейское каноэ, бросившееся в бегство при звуке выстрела из мушкета. Как оказалось, джентльмены были не столь искусны в гребле, как индейцы. Когда англичане наконец достигли того места, где преследуемые ими туземцы высадились на берег, они обнаружили только тлеющий костер, на котором жарились человеческая рука и нога.

В последующие недели экипаж «Миньона» и его пассажиры продолжали свой исследовательский тур. Но приближалась зима. Листья с деревьев упали. Многие птицы улетели на юг. Пришло время возвращаться домой. Эти люди достаточно обеспеченно жили в Англии, и у них не было стремления к колонизации новых земель. Но тут случилось несчастье, в корпусе из судна возникли интенсивные протечки сразу в нескольких местах. Как выяснилось, никто из джентльменов и нанятых в Англии «моряков», не имел ни малейшего понятия, как бороться за живучесть корабля. Хуже того, никто из них не изъявил готовность устранить утечки. Они застряли в чужой северной стране. Вскоре стало очевидно, что у них закончилась провизия

Корабль затонул. В результате, «туристы» потеряли свое безопасное и довольно комфортное убежище. Они недооценили незнакомые англичанам морозы и переоценили собственные возможности.

Вскоре начался голод. Люди копали замерзшую землю в поисках корней. Некоторые из них покинули лагерь и бесследно исчезли.

И вот однажды один из членов экипажа был застигнут у костра, когда он жарил мясо, убитого им товарища. Немедленно о случившемся доложили капитану корабля, но тот, вместо того, чтобы немедленно казнить людоеда, разразился проповедями, призывавшими не допускать убийств.

Джентльмены послушали капитана, а затем решили, что следующим, кого съедят, будет тот, кто вытянет короткую соломинку.

Цепочку «джентльменского каннибализма» остановило только прибытие французского корабля, на котором джентльмены вернулись домой.

Глава II. Первые британские плавания в Гвинею, Бразилию и на Канарские острова

Морские предприятия времен Генриха VIII не ограничивались только «северными» путешествиями. Документы того времени сообщают, что капитан Уильям Хоукинс из Плимута совершил, как минимум, три путешествия на юг и юго-запад. В 1528 году, командуя собственным кораблем «Полюс» водоизмещением 250 тонн он направился вдоль западного побережья Африки и, достигнув Гвинейского побережья в устье реки Цестос, привез оттуда значительное количество слоновой кости, которую получил у негров путем обмена на различные мелочи. Прежде, чем вернуться в Англию, Хоукинс отправился на запад и достиг побережья Бразилии. О целях путешествия к Южной Америке и обстоятельствах этого плавания сведений не сохранилось.

Через пару лет Уильям Хоукинс вновь отправился к берегам Бразилии. Пришельцы с белой кожей и множеством невиданных ранее индейцами предметов быта, с чудесным оружием и инструментами, приплывшие на «огромном корабле», произвели на туземцев такое сильное впечатление, что один из вождей изъявил желание посетить Англию. Взяв вождя на борт, Хоукинс оставил у индейцев качестве заложника некоего Мартина Кокерама, жителя Плимута (скорее всего, в качестве наказания за какой-либо проступок). По прибытию корабля в Англию, индеец был доставлен в Уайтхолл, где его показали королю Генриху VIII.

Устье реки Цестос (красная стрелка)

Один из придворных, присутствующих на этой аудиенции, писал:

«…на его щеках были отверстия, сделанные по их дикому обычаю, и в них были вставлены маленькие кости, выступающие на дюйм из каждой щеки, что в его стране свидетельствовало о принадлежности к высшей знати. В нижней губе у него была еще одна дырочка, в которую был вставлен драгоценный камень величиной с горошину. Вся его одежда, поведение и жесты были очень чужды смотрящим на него англичанам».

Год спустя Хоукинс вновь отправился в Бразилию, увозя индейца на родину. К сожалению, бразильский вождь умер во время плавания (вполне вероятно, в результате какой-то «европейской» болезни, от которой у туземцев Бразилии не было иммунитета). Возникло опасение, что индейцы не поверят в то, что пришельцы из-за океана не причастны к смерти их соплеменника, и Кокерам станет жертвой мести туземцев. Однако, обошлось, и Хоукинс вернулся в Англию на корабле, «нагруженном товарами той страны».

Ричард Хаклайт (1553 – 1616) – писатель, собиратель географических карт и разнообразных сведений о «новых землях» в своей «Книге путешествий», вышедшей в 1589 году сообщает, что после возвращения в Англию Кокерам «в течение нескольких лет жил в Плимуте».

Эти три путешествия Уильяма Хокинса открыли путь к берегам Гвинеи и Бразилии для других мореплавателей.

***

Однако, у мореплавателей, намеревавшихся плыть в Бразилию и Гвинею имелись политические, и юридические препятствия. 7 июня 1494 года в Кастилии между королями Испании и Португалии был заключен договор, одобренный папой римским Юлием II, согласно которому все земли, которые будут открыты и находящиеся к западу от меридиана 49 градусов западной долготы (в современных координатах), будут принадлежать Испании. Все земли, которые будут открыты к востоку от этого меридиана будут считаться собственностью Португалии. Король Португалии Жуан III отправил в 1548 году королю Англии Эдуарду VI посольство, которое должно было ознакомить английского монарха с вердиктом папы римского и потребовать, чтобы Эдуард запретил своим подданным отправлять корабли на юг в страны, которые заранее считались владениями Португалии. Эдуард VI, равнодушный к торговым интересам своей страны, согласился на это требование. Таким образом, англичане долго воздерживались от плаваний на юг.

Однако, еще при короле Генрихе VIII (отце Эдуарда) некоторые английские купцы торговали с Канарскими островами, а в 1551 году капитан Томас Виндхэм на корабле «Лондонский Лев» плавал к берегам Марокко. В 1552 году Виндхэм совершил второе плавание в Марокко. Это настолько разгневало португальского короля, что он пригрозил уничтожать любые английские корабли, если их обнаружат в водах Атлантического океана к югу от Европы.

В этом плавании участвовало три корабля: «Лондонский Лев» водоизмещением 150 тонн, капитаном которого был Виндхэм; «Баттолф» водоизмещением 80 тонн и португальская каравелла водоизмещением 60 тонн, зафрахтованная специально для этого плавания. Общая численность трех экипажей составляла 120 человек. Флотилия вышла из Бристоля в начале мая 1552 года и через две недели прибыла в марокканский порт Сафи. Выгрузив там свой груз, английские корабли направились в Санта-Крус (остров Тенерифе, Канарские острова), где загрузились сахаром, финиками, миндалем и патокой. Через пару дней после выхода из Санта-Крус в корпусе «Лондонского Льва» образовалась течь.

Флотилия остановилась у острова Фуэртевентура (восточный остров Канарского архипелага), где с целью облегчить корабль на берег были выгружены 70 больших ящиков сахара, охранять которые были выделены 16 человек. Увидев, что груз охраняется такой малочисленной группой, местные жители (испанцы) напали на англичан и взяли в плен всех, кто был на берегу, в том числе и Томаса Виндхэма. Сахар частично растащили, а частично рассыпали по земле. Увидев нападение, с кораблей прислали три шлюпки с вооруженными людьми. Десант обратил в бегство испанцев, убив 18 из них, при этом среди мародеров, взятых в плен оказался 70-летний губернатор острова.

Сафи (желтая стрелка), остров Тенерифе (красная стрелка), остров Фуэртевентура (белая стрелка)

Преследуя бегущих испанцев, англичане израсходовали весь порох и стрелы арбалетов. Поняв, что преследователям нечем стрелять, испанцы вернулись и в рукопашной схватке убили шестерых англичан; после чего обе стороны начали переговоры. Все пленные англичане были возвращены в обмен на старого губернатора, который подписал документ о разграблении груза. Согласно этому документу ущерб от утраты груза, понесенный англичанами, должен быть возмещен испанскими купцами, торгующими в Англии.

Устранив течь в корпусе корабля, англичане отправились домой. На обратном пути они едва избежали встречи с португальской эскадрой и через семь недель прибыли в Плимут, а оттуда направились в Лондон, куда прибыли в конце октября 1552 года.

***

12 августа 1553 года из Портсмута в Гвинею отправились три корабля: «Примроуз», «Лондонский Лев» и небольшое судно «Луна». Все хорошо оснащенные, вооруженные и имевшие экипажи общей численностью 140 человек. Капитанами больших кораблей были тот же Томас Виндхэм и португалец на английской службе Антонио Пинтеадо. Кто из них командовал каким кораблем, сохранившиеся документы того времени не уточняли. По всей видимости, Виндхэм был начальником этой торговой экспедиции. На борту кораблей находились несколько купцов, которые вложили свои капиталы в это плавание. Прибыв на Мадейру, экипажи кораблей пополнили запасы провизии и пресной воды. Достигнув островов Зеленого Мыса, моряки охотой на диких коз пополнили запасы мяса. Затем они направились к устью реки Цестос, где до них уже побывал Уильям Хоукинс. Там купцы могли бы обменять свои товары на слоновую кость, зерно и тропические плоды, но капитан Виндхэм, наслушавшийся рассказов об изобилии золота, которого в Гвинее так много, что оно совсем не ценится неграми, пренебрег этими статьями торговли и в поисках драгоценного металла отправился на восток вдоль северного побережья Гвинейского залива.

Добравшись до недавно построенного португальцами замка Эльмина, британцы смогли обменять свои товары и часть провизии на золото у изолированных от цивилизованного мира офицеров португальского гарнизона, среди которых ценилось любое изделие европейского производства. Британцы получили неплохую прибыль.

Но Виндхэм желал гораздо большей добычи и, не слушая советов капитана Пинтеадо, повел корабли дальше на восток. В конце-концов убедившись, что золота у туземцев нет, Виндхэм решил загрузить корабли африканским перцем, который в то время пользовался большим спросом в Европе. По его сведениям, наибольшие урожаи перца собирали в долине реки Бенин, куда капитан направил свои корабли и поставил их на якоря в устье этой реки. По информации, с трудом полученной от туземцев путем обмена жестами и мимикой, большие запасы перца сосредоточены в резиденции «короля», которая находилась в сотне километрах вверх по реке. Пинтеадо и несколько купцов отправились туда на туземных каноэ и были представлены «королю».

Остров Мадейра (белая стрелка), Канарские острова (желтая стрелка), острова Зеленого Мыса (зеленая стрелка), замок Эльмина (черная стрелка), устье реки Бенин (синяя стрелка)

Из описания этого приема одним из купцов, участников этой аудиенции:

«Король был черным мавром или негром, хотя и не таким черным, как остальные, и сидел в длинном широком зале с глиняными стенами без окон, но с дырами во многих местах для пропускания воздуха. Эти люди оказывают удивительное почтение своему королю, также высшим из его офицеров. В его присутствии они никогда не осмеливаются посмотреть ему в лицо, а сидят на ягодицах, съежившись, положив локти на колени и закрывая лицо руками. Они никогда не глядят на короля пока он не прикажет им. Подойдя к королю, они стараются показать величайшее почтение и радость, поскольку им разрешено его видеть. Когда они уходят, то никогда не поворачиваются к нему спиной. В общении наших людей с королем помогал один негр, который еще ребенком стал рабом португальцев, поэтому выучил их язык. Как он стал свободным или бежал от хозяев, мы не узнали. Король приказал нашим людям встать и спросил, зачем мы пришли в его страну. Пинтеадо ответил, что мы купцы и прибыли из далекой страны, чтобы получить перец в обмен на товары нашей страны. У короля было 30 или 40 „хандредвейтов“ * перца (1,5 – 2 тонны), которые долго лежали в хранилище. Король хотел, чтобы наши люди осмотрели перец, а потом показали ему товары, которые мы привезли для обмена. Мы показали ему несколько образцов тканей, бус и железных предметов и сказали, что таких вещей у нас на много кораблях, которые не могут подняться вверх по мелкой реке. Королю наши товары понравились, и он послал гонцов по всей стране, приказав жителям собрать, как можно больше перца».

* «Hundredweight» или английский центнер, равен 50,8 кг – А.С.

Пинтеадо послал на негритянской лодке своего человека, чтобы предупредить Виндхэма о том, что он с купцами задержится в резиденции «короля» на 30 дней, пока негры соберут дополнительное количество перца.

Тем временем люди на кораблях вели праздный образ жизни, пили пальмовое вино и «питались без меры плодами страны». Однако, вскоре появились симптомы неведомых европейцам болезней: на телах появились язвы, многие страдали от приступов лихорадки. Жара и влажный воздух, насыщенный испарениями болот, окружавших устье реки усугубили серьезность ситуации. Среди экипажей начала расти смертность.

Когда истекли 30 дней, Виндхэм, наблюдая как по 3 – 4 человека умирают ежедневно, послал капитану Пинтеадо приказ немедленно вернуться на корабли. В ответ Пинтеадо и торговцы написали письмо следующего содержания:

«…спешим сообщить о большом количестве перца, уже собранном, и о том, что негры ежедневно ищут еще. Подумайте о великой похвале, которую мы все получим по возвращении, если путешествие окажется прибыльным, и о позоре, который получим, если вернемся без полной загрузки».

Виндхэм отправил второе сообщение, приказав торговцам немедленно вернуться или он уйдет в море и оставит их. Решив уговорить Виндхэма лично, Пинтеадо один вернулся на корабли, сопровождаемый воинами негритянского короля, однако, не застал начальника экспедиции в живых. Виндхэм стал очередной жертвой тропических болезней.

В экипажах началась анархия, перешедшая в откровенный мятеж. Многие обвиняли Пинтеадо в том, что он, будучи уроженцем враждебной Португалии, намеренно привел корабли в это место, чтобы погубить всех англичан. Мятежники настаивали на том, чтобы немедленно покинуть это опасное побережье. Пинтенао просил дать ему корабельную шлюпку, чтобы доставить на корабли оставшихся у негритянского «короля» торговцев, но в этом ему было отказано.

Видя тщетность своих увещеваний, он написал торговцам письмо, извещая их обо всем, что произошло на кораблях, и обещая, если Бог сохранит ему жизнь, вернуться за ними как можно скорее.

Пинтеадо был отстранен от командования и был низведен до уровня самого младшего матроса. С ним обращались хуже, чем с самым ничтожным членом экипажа. При этом, не имея руководства со стороны опытного капитана, мятежники тут же у берега утопили один из кораблей, посадив его на камни. Оставшийся корабль вышел в море. Через неделю Пинтеадо умер, видимо, также став жертвой болезни.

Из 140 человек, покинувших Портсмут в августе 1553, в Англию вернулись только 40.

***

В те дни эти путешествия по Гвинее действительно были очень опасными. От капитанов кораблей требовалось быть людьми не только высокой квалификации, но обладать мужеством, терпением, упорством и сочувствием к своим людям. Помимо обычных морских опасностей и вероятной встречи с превосходящими силами португальцев, мореплавателям пришлось столкнуться с длительным отрывом от цивилизации, разрушительными последствиями цинги и плохим питанием. Таким человеком, судя по всему, был капитан Джон Лок, который в 1554 году командовал отрядом из трех кораблей: «Троица», «Варфоломей» и «Иоанн Евангелист», оснащенных лондонскими купцами для плавания в Гвинею.

11 октября 1554 года эти корабли вышли из Темзы, проплыли на запад по Ла-Маншу, а затем повернули на юг.

Как и Уильям Хоукинс, через семь недель корабли остановились в устье реки Цестос, где начали торговать с туземцами, а затем постепенно двигались на восток вдоль северного берега Гвинейского залива, продолжая обменивать европейские товары на золото, перец и слоновую кость. Потратив на торговые операции еще девять недель, корабли в начале февраля повернули назад, в Англию, имея на борту почти 100 кг золота, 3 тонны перца и 250 слоновьих бивней. Обратный путь из-за штормовой погоды длился двадцать недель. За время плавания погибли и умерли от болезней 24 моряка. Джон Лок доставил в Англию пятерых негров с целью обучить их английскому языку и дальше использовать в качестве переводчиков в будущих коммерческих рейсах в Гвинею.

Дневник Лока описывает людей и климат, а также содержит заметки о глубинах моря вдоль побережий посещенных им районов, о заметных ориентирах, облегчающих плавание в сложных в навигационном отношении водах. Он составил подробные инструкции о подготовке к плаванию для тех, кто собирался совершить путешествие в Гвинею, поэтому дневник напоминает собой довольно подробную лоцию региона и содержит очень мало сведений о событиях в плавании.