Текст книги "«Сатурн» под прицелом Смерша"

Идет война народная…

 
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой.
 

Василий Лебедев-Кумач

Идея начать войну против СССР в воспаленном мозгу Адольфа Гитлера появилась не сразу и не вдруг, а в силу ряда причин и обстоятельств.

3 октября 2019 года президент России на заседании международного дискуссионного клуба «Валдай» назвал распространяющееся мнение некоторых политиков и журналистов Запада о том, что Иосиф Сталин начал войну с Германией (а не наоборот), верхом цинизма. По мнению президента РФ, необходимо противостоять фальсификации истории, чтобы избежать повторения такой трагедии, как Великая Отечественная война. Он заявил:

«Мы должны еще раз вспомнить о причинах той войны, о том, что привело к трагедии, которая унесла десятки миллионов жизней людей. Кто помогал нацистам, кто подталкивал их на восток. И о том, что именно Советский Союз сыграл решающую роль в разгроме агрессора, в освобождении Европы и мира. Мы должны знать и беречь правду о величайшей трагедии человечества».

В конце октября 2019 года директор СВР Сергей Нарышкин назвал «насилием над прошлым» и «опасным экспериментом» попытки Европы изменить исторические трактовки событий Второй мировой войны. Об этом он написал в своей статье «Забвение истории – шаг к новым трагедиям», посвященной 75-й годовщине освобождения Белграда и опубликованной в сербской газете «Вечерние новости».

Отдельные идеологи и политические деятели западных государств в своих фальсификациях итогов Великой Отечественной войны явно преследуют еще одну цель – очернить духовные ценности Великой Победы, нанести урон патриотизму и единству народов – действительных победителей фашистов.

«Сильные мира» той эпохи начали присматриваться к германскому нацизму, который с приходом к власти показал быстрый результат рекультивации экономики, убитой итогами Первой мировой войны.

С молчаливого согласия властей США и Великобритания начала осуществлять всеобщую воинскую обязанность и проводить полномасштабное усиление своих вооруженных сил. Она создала танковые соединения, военную авиацию, тяжелую артиллерию, крупные надводные корабли и мощный подводный флот. Демилитаризованные промышленные зоны Рура и других районов, контрибуция были преданы забвению. Когда западные державы убедились, что Германия стала Третьим рейхом, представляющим из себя мощную военную силу, они приступили к конкретным действиям по подталкиванию ее к агрессии.

Мало кому было известно, что 19 ноября 1932 года президенту Германии Гинденбургу крупнейшие банкиры и промышленники страны вручили письменное требование передать власть Гитлеру. А ведь эти лица были влиятельной силой Германии – они представляли весь акционерный капитал страны.

30 января 1933 года Гитлер – лидер национал-социалистической партии – стал рейхсканцлером. В Германии установилась фашистская диктатура, которая задумалась над переделом мира.

О том, что передел мира необходимо начать с Советского Союза, политики ряда западных стран заявляли вполне откровенно.

Несколько примеров:

– в 1933 году 31-й президент США Герберт Кларк Гувер со всей откровенностью заявил: «Говоря по правде, цель моей жизни – уничтожение Советской России»;

– в 1937 году президент США Франклин Делано Рузвельт, выступая в Анкаре (Турция) заявил: «Если Германия нападет на Советский Союз, то США будут поддерживать Советский Союз. Если же Советский Союз сам нападет на Гитлера, то США будут вынуждены поддерживать сторону, подвергшуюся атаке»;

– в 1939 году военно-морской министр Англии на одном из совещаний выкрикнул в отношении СССР: «Ребенок должен быть задушен в колыбели»;

– в канун вторжения вермахта в СССР, с весны 1941 года в США развернулась явно инспирированная высшими сферами этой страны шумная антисоветская кампания в печати;

– в 1938–1939 годы главной задачей для Генштаба Польши в работе против СССР были дестабилизация обстановки на Украине, в Поволжье и на Кавказе, а также расчленение и уничтожение Советского Союза. Маршал Польши Эдвард Рыдз-Смиглы предлагал немцам совместный поход на Москву и мечтал участвовать в параде победы вермахта на Красной площади со своими военными коробками;

– в 1941 году руководство милитаристической Японии с согласия императора Хирохито разработало план нападения страны восходящего солнца на СССР под кодовым названием «Кантокуэн», увязанный по срокам и целям с планом «Барбаросса»;

– в 1941 году Италия и Венгрия мобилизовали силы для использования их как на фронте, так и в качестве оккупационных войск;

Существовали аналогичные планы и у других глав государств против Советского Союза. Так что все не просто было накануне войны. Только в 1944 году, когда судьба Третьего рейха фактически будет решена силами Красной армии, Великобритания и США станут союзниками СССР и откроют Второй фронт.

Если это не духовное родство Вашингтона, Лондона, Варшавы, Рима, Будапешта, Токио и столиц других государств с Берлином, то что тогда такое готовность к агрессии против Москвы?

Все они готовили гибель Советскому Союзу и ее народам.

Удивительно то, что немецкие бонзы не обратились к пророчествам уважаемого в Германии «железного канцлера» Отто фон Бисмарка. А они таковы:

«Даже самый благополучный исход войны никогда не приведет к распаду России, которая держится на миллионах верующих русских греческой конфессии.

Эти последние, даже если они вследствие международных договоров будут разъединены, так же быстро вновь соединятся друг с другом, как находят этот путь к друг другу разъединенные капельки ртути.

Это неразрушимое государство русской нации сильно своим климатом, своими пространствами и своей неприхотливостью.

Не надейтесь, что единожды воспользовавшись слабостью России, вы будете получать дивиденды вечно. Русские всегда приходят за своими деньгами. И когда они придут – не надейтесь на подписанные вами иезуитские соглашения, якобы вас оправдывающие. Они не стоят той бумаги, на которой написаны. Поэтому с русскими стоит или играть честно, или вообще не играть».

Но нацистская верхушка заигралась и проиграла! В первую очередь проиграл немецкий народ, ставший пушечным мясом – жертвой своих же правителей…

* * *

Война начиналась так. В ночь на 22 июня 1941 года, в тот самый час, о котором сообщали в Москву наши разведчики, 157 отборных германских дивизий, давно размещенных вдоль советско-германской границы, рванули на восток. Сталин все еще верил в силу Пакта, заключенного с Гитлером, думая, что сообщения о войне злонамеренная провокация.

Абвер докладывал, что все дороги были открыты, новые укрепрайоны не достроены, а старые разрушены. Советские дивизии лишены артиллерии, которую отогнали на дальние полигоны. На приграничных аэродромах не было горючего, а летчики получили увольнение на воскресный день.

В первые же часы нападения советская авиация потеряла 1200 боевых самолетов, из которых 800 были превращены в обломки на земле. В дневнике начальник генштаба сухопутных войск вермахта генерал-полковник Гальдер отмечал:

«Наступление наших войск для противника видимо явилось полной внезапностью. Мосты через реки нами захвачены в сохранности. Многие красноармейцы захвачены в казармах врасплох. Самолеты стояли скученно на аэродромах. А передовые части Красной армии запрашивали вышестоящее командование: «что нам делать»? Отмечалось отсутствие руководства со стороны высших штабов из-за незнания обстановки. Катастрофа небывалая в истории войн. В самом начале было разгромлено 28 советских дивизий и еще 70 дивизий потом… Красная армия потеряла больше половины личного состава».

А «потом» их добивали в так называемых котлах. В каждой войне неизбежны жертвы, но когда в первые дни сражений их количество составляло сотни тысяч – это симптом. За этими громадами чисел терялась цена одной человеческой жизни, одной жизни солдата, который защищал каждый бугорок родной земли, до последнего дыхания – стоял на смерть!

Когда сегодня смотришь хронику тех событий – вереницы советских пленных. Нет, они не были ни трусами, ни изменниками. Почти все они воевали до конца, до предела, пока не кончились боеприпасы. Некоторые были брошены на произвол судьбы, не имея ни хлеба, ни приказов начальников. Большинство их погибло в германских концлагерях.

Скоро Розенберг, раздраженный потерями дармовой рабочей силы, напишет фельдмаршалу Кейтелю:

«Из трех миллионов шестисот тысяч военнопленных в настоящее время вполне работоспособны только несколько сот тысяч. Большая часть их уже умерла от голода и холода. Тысячи погибли от сыпного тифа. В многочисленных лагерях вообще не позаботились о постройке помещений для военнопленных. В дождь и снег они находились под открытым небом. Им даже не давали инструмента, чтобы вырыть себе ямы и норы в земле…»

А тем временем танковые армады покоряли пространства Советского Союза. Части и подразделения РККА стремительно отступали, прорываясь из окружения. Фашисты горлопанили, сидя на грузовиках, танках и шагая в пешем строю «Песню немцев», написанную в 1929 году нацистом Хорстом Весселем. После прихода Гитлера к власти по распоряжению имперского министра внутренних дел Вильгельма Фрика от 12 июля 1933 года она стала гимном НСДАП.

История поражений и побед Красной армии уже написана нашим народом во время войны, но до сих пор ее некому правдиво изложить. По всей очевидности, боятся развенчания XX съезда КПСС с оголтелым критиканством деятельности Сталина, под руководством которого советский народ стал победителем в невиданной по ожесточению войне.

Наша задача забрать у псевдолибералов ключи от нашей истории, выкорчевать неправдоподобный бурьян из «правдивых повествований» и «честных мемуаров», созданных в эпоху Хрущева…

* * *

Сегодня с открытием отечественных архивов, признаниями вчерашних партнеров по социалистическому лагерю и материалами, полученными разведками союзников, имеются шокирующие данные с кем конкретно и какими силами воевала Красная армия Советского Союза в Великой Отечественной войне. Ни одна страна в мире не смогла выдержать подобной навалы.

Очень часто от ухоженных либералов, у которых дойная корова – это Россия, а родина в США и в других странах, можно услышать рассказы о бездарности руководства СССР. Такие говоруны утверждают, что Красная армия не могла ничего противопоставить маленькой, но уже очень шустрой Германии. А победили мы в этой войне благодаря русской суровой зиме и из-за того, что кончились у гитлеровцев боеприпасы и горючее. А может они чего-то недоговаривают?

Советской России, в том числе и силами народного ополчения и партизан в помощь РККА, пришлось воевать не с «маленькой Германией», а с большой Европой.

Автор решил порыться в «правде о войне», и нашел там такую истину. Перед началом войны с СССР Гитлер обратился к европейцам с призывом к крестовому походу против большевизма.

Против Советского Союза воевали:

– Финляндия, отправившая на фронт 18 дивизий общей численностью в 340 000 человек, 2000 орудий и более 300 самолетов;

– Румыния выставила против СССР также 18 дивизий общей численностью в 380 000 человек, 3250 орудий и 420 самолетов;

– Италия на 216 эшелонах отправила в Россию экспедиционный корпус в составе 62 000 человек, 925 орудий и около 100 самолетов;

– Словакия выставила 42 000 человек, 250 орудий и 50 самолетов;

– Венгрия – 44 000 человек, 200 орудий и 100 самолетов;

– Хорватия – 45 000 человек;

– Австрия – 156 682 человек;

– Чехия – нет данных по отправленным на войну, но в плену у нас оказалось 69 977 человек;

– Польша – «невинная жертва» немецкой агрессии оставила в советском плену 60 280 человек;

– Вишистская Франция также отметилась своими военнопленными в СССР немалой цифрой – 23 136 человек.

Добровольцы стран Прибалтики и Западной Украины выставили против РККА больше войск, чем официально воевавшие с нами страны.

«Немецкая» экономика обеспечивалась трудом миллионов узников концлагерей и военнопленных.

Советский Союз воевал практически со всей Европой, численность которой в то время составляла (за исключением союзной нам Великобритании и не сдавшейся немцам партизанской Сербии) около 400 миллионов человек.

А вот рассекреченный в 1990 году национальный состав военнопленных в СССР, взятых в плен в период с 22 июня 1940-го по 2 мая 1945 года: немцы – 2 389 560 человек, японцы – 639 635, венгры – 513 767, румыны – 187 370, австрийцы – 156 682, чехословаки – 69 977, поляки – 60 280, итальянцы – 48 957, французы – 23 136, югославы – 21 822, молдаване – 14 129, китайцы – 12 928, евреи – 10 173, корейцы – 7785, голландцы – 4729, монголы – 3608, финны – 2377, бельгийцы – 2010, люксембурцы – 1652, датчане – 457, испанцы – 452, цыгане – 383, норвежцы – 101, шведы – 72 человека.

США и Великобритания имели дело с недобитыми остатками чудовищной силы, обрушившейся на СССР в июне 1941 года.

Всего до 1941 года гитлеровцы захватили в странах Европы различного материального имущества на сумму, вдвое превышавшую довоенный национальный доход Германии. Сторонники Третьего рейха плодились быстро и помногу, уверовав в непобедимости немецкого оружия.

Они массово записывались в вермахт и направлялись воевать против «евробольшевизма» в России, о котором ежечасно рассказывала геббельсовская пропаганда. Это был период массового антисемитизма в облученной нацизмом Европе.

Вопрос о пособниках Гитлера с точки зрения современной политической конъюнктуры на Западе считается не просто нецелесообразным, но и совершенно невыгодным. Но автор все же решил напомнить читателям некоторые щекотливые темы коллаборационизма европейцев. Их помощь нацистам в борьбе против Советской России была масштабнее, чем ее понимали советские люди. Постараемся перечислить только известную часть той европейской помощи, которой воспользовалась фашистская Германия против РККА и СССР в целом.

Австрия обеспечивала Германию железной рудой.

Чешское военное командование сдало немцам все свое вооружение в образцовом состоянии, в том числе – 1,25 миллиона винтовок. Ежемесячно чехи поставляли 11 тысяч пистолетов, более 3 тысяч пулеметов, 15 миллионов патронов для стрелкового оружия, 130 зенитных орудий, 100 самоходных артиллерийских установок, 144 пехотных орудий, 620 тысяч артиллерийских снарядов, 600–800 вагонов с другими боеприпасами, 1000 тонн пороха. Каждый пятый танк для вермахта изготавливал завод «Шкода», а также орудия для подводных лодок, авиационные моторы, самолеты «Ме-109», запчасти для ракет ФАУ.

В Польше Германии перешло 294 крупных, 900 средних и 76 000 мелких промышленных предприятий.

Румыния, стоявшая на втором месте в Европе по добыче, поставляла немцам нефть. Испания и Португалия – железную и медную руды.

Швейцария – оружие, боеприпасы, металлообрабатывающие станки, телефоны, рации, часы.

Болгария, как и в Первую мировую войну, оказалась на стороне Германии. Она поставляла ей уголь, руды, шерсть, передала 357,7 тысяч тонн зерна, 49 тысяч тонн мяса, 4,4 миллиона овец, 3,1 миллиона свиней, 168 миллионов яиц, 450,6 миллиона литров спиртных напитков.

Из Норвегии ежегодно вывозилось 200–240 тысяч тонн меди, 200 тысяч тонн серы, 150 тысяч ферросплавов. Швеция охотно делилась с Германией железной рудой, подшипниками и разным приборным оборудованием для вооружения. Считалось, что в каждом немецком орудии и танке имелось 30 % шведского металла.

Дания поставляла Третьему рейху продовольствие. Она покрывала 10 % его потребностей в сливочном масле, 20 % в мясе и 90 % в свежей рыбе. На ее вервях было отремонтировано 174 германских судна.

Из Франции и Бельгии гитлеровцы в качестве немецких трофеев вывезли 3000 самолетов, 4930 танков, 5000 паровозов, 250 000 вагонов, 351 000 автомашин…

Все это только часть того, что проглотил Гитлер.

В 1942 году на переговорах в Москве Сталин говорил Черчиллю:

– Надо лишить немцев промышленности Франции и Бельгии и тогда Третий рейх рухнет!

– О кей, о кей, – закивал Уинстон.

Но союзники бомбили то ли не там, то ли не так, но военное производство Германии и ее сателлитов не сокращалось, а наоборот, росло вплоть до того момента, когда Красная армия освободила свою территорию, а союзники высадились в Нормандии.

Нельзя умолчать и двуликость США. Так ее нефтяной концерн «Стандард ойл» через подставные фирмы «нейтральных» стран уже после 1939 года поставлял Германии тетраэтил, крайне необходимый компонент для производства авиационного бензина.

Германские и итальянские торговые суда и подводные лодки заправлялись американским топливом в Южной Америке…

Вот и ответ тем, кто с ухмылкой говорит о позоре отступления РККА в первые месяцы войны. Нашим отцам и дедам пришлось воевать не только с германским вермахтом, он был сборным – европейским. При существовании социалистического лагеря, Варшавского договора и СЭВ на эти мозоли россияне не наступали. Но нас предавали и перед и после войны.

Всю мощь германско-европейского напора ощутил и наш герой – старший лейтенант Александр Козлов. Он сражался с этой «силой вражьею» в окружении и в партизанский отрядах, а потом по заданию Смерша в разведшколе «Сатурн». Он как-то сказал сам себе:

«Их, немцев, много… Очень много и техники у них. По горло идут сытые, наглые, но уставшие то ли пешими переходами, то ли их скоростью. Как будто на новой границе они стояли уже несколько лет гарнизонами и там работали все это время заводы. Где и когда мы недоглядели? Или не туда смотрели? Кто виноват в происшедшем? Наверное, не найдут – стрелочников рядовых тут не может быть. Стратеги ошиблись! Но все равно пострадают генералы, а враг выбьет массу красноармейцев. Впереди нас ждут серьезные неприятности. Пока мы оглушены позором понурого бегства и частим в дыхании. Еще чуть-чуть, глубоко выдохнем и так же вдохнем – соберемся и вмажем. Непременно это случится. Не должно быть такого, чтобы в болезненных корчах умирала великая держава. Мне и стыдно, и больно это наблюдать. Больные последние тридцатые годы существования Союза запомнились нелепой суетой поиска виновных «врагов народа». Все было дергано, непоследовательно, истерично. Мы топаем по жаре, одурманенные зноем и, кажется, солнце плюется плазмой. Скорее бы наступила прохладная осень или горячая зима. Мы выдержим, они – нет».

С такими мыслями Козлов воевал в открытых боях с противником. При разделе большого партизанского соединения «Дедушка», Козлов со своей группой попал в плен карателям, переодетым в советское обмундирование.

Но потом он расквитается с нацистской абверовской элитой в разведшколе «Сатурн». Бои под Смоленском надолго запомнились старшему лейтенанту Козлову своей ожесточенностью и с той, и с другой стороны. РККА держала немцев на этом театре военных действий два месяца, давая столице и Ставке подготовиться к отпору через контрнаступление.

Смоленск, Вязьму и Ржев он считал пистолетами, приставленными немцами к виску Москвы. И ее он защищал на этих направлениях…

Директива № 35

В тылу войск противника, в районе западнее и северо-западнее Вязьмы… все еще героически дрались наши окруженные 16, 19, 20, 24 и 32-я армии и оперативная группа генерала И. В. Болдина, пытаясь прорваться на соединение с частями Красной армии.

Но все их попытки оказались безуспешными.

Георгий Жуков

Эпиграфом служит цитата из книги маршала Г. К. Жукова «Воспоминания и размышления». Цензура снимала с текста рукописей маршала правду о Вяземском и, особенно, Ржевском побоище, в котором он отличился не так, как хотел. Но об этом будет рассказано ниже. Следы партийных цензоров проявлялись в каждом из первых десяти изданий. Причем полководец так и не назвал события под Вязьмой трагедией, когда соединения и части Красной армии были раздавлены, разметаны, уничтожены и пленены быстро продвигающимися «коричневыми» ордами.

Даже Маршалу Победы партийные функционеры не позволяли привести конкретные цифры наших потерь. Думается, он их знал до цифири без нуля.

Длительное время страницы книги Великой Отечественной войны – этой страшной бойни – вырывались или замазывались. Это сегодня, когда открылись многие архивы тех событий, становится ясно, что подвели не солдаты и командиры, а политики и некоторые полководцы. Когда котел «закрылся», оплакивать в той гремучей обстановке павших, раненых и плененных было некогда и некому. Враг, стремясь захватить советскую столицу сходу, сделал ставку на использование «гудериановских» танковых «клиньев» или «ножей» с севера и юга. Они, эти нацистские клинья, раскалывали и разрезали на сегменты соединения и объединения РККА, а потом при разрушенной системе управления войсками добивали или пленили наши части и подразделения.

Сталин же почему-то надеялся, что противник ударит в лоб, идя к столице вдоль Ленинградского шоссе. Именно в этом направлении была организована глубоко эшелонированная оборона. Там москвичи, стар и млад, копали ежедневно, если не ежечасно, противотанковые рвы. Ставили эскарпы и рельсовые ежи. Здесь воины Западного и Резервного фронтов, а также ополченцы ожидали передовые части вермахта.

Но это оказалась непростительной ошибкой Генштаба и самого Сталина. А противник, выполняя приказ главного командования вермахта и директивы № 35, вскоре подписанной Гитлером, нанес удар с флангов. Немецкие танковые армии мгновенно растерзали слабенькие заслоны РККА с севера и юга, и соединились в точке с находящейся теперь в тылу Вязьмы.

Гитлер поставил следующую задачу на подготовку и проведение операции против группы армий Тимошенко:

«…По возможности быстрее перейти в наступление и уничтожить противника, находящегося восточнее Смоленска, посредством двойного окружения в общем направлении на Вязьму… После того как основная масса войск группы Тимошенко будет разгромлена в этой решающей операции на окружение и уничтожение, группа армий «Центр» должна начать преследование противника, отходящего на московском направлении, примыкая правым флангом к Оке, а левым – к верхнему течению Волги».

Для проведения этой операции группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала Федора фон Бока была значительно усилена. Ее командующий 2 октября записал в своем дневнике:

«Группа армий перешла в наступление в полном соответствии с планом. Наступление проходит с такой легкостью, что невольно задаешься вопросом, уж не сбежал ли противник».

Противник не сбежал. Происшедшее под Вязьмой требует не только воспоминаний, но и объяснений. Но это большая тема вне рамок этой книги. Емко сказал только поэт:

 
Под Вязьмой страшные бои,
В котле, мы все окружены.
И страшно то, что мы одни,
Патронов нет, потери велики.
 
 
…
 
 
А танки наши по броню в крови,
Тела слоями. Господи прости.
Один танкист сошел с ума,
Не мог пробиться сквозь тела…
 

А все начиналось так.

Военный совет Московского военного округа уже 2 июля 1941 года принял «Постановление о добровольной мобилизации жителей Москвы и области в народное ополчение». Всего за 5 дней в столице сформировали для отправки на фронт 12 стрелковых дивизий. Понеся страшные потери осенью 1941-го, именно ополченцы не дали врагу прорваться к Москве. Военкоматы ожидали, что в ополчение запишутся около 200 тысяч москвичей и 75 тысяч жителей Подмосковья, но добровольцев оказалось более 400 тысяч человек.

Да, добровольцев-москвичей пришло в военкоматы много, но их нечем было вооружить. За первые месяцы войны Красная армия утратила свыше 60 % оружия. Оно вышло из строя или было оставлено на полях сражений, складах и арсеналах при стремительном отступлении. Его захватил противник.

В сражениях под Вязьмой сложили головы наряду с регулярным воинством и многие ополченцы. Это были жители Москвы и Московской области: учителя и врачи, инженеры и журналисты, продавцы и библиотекари, школьники и студенты, спортсмены и белобилетчики, рабочие и колхозники…

Сгодились при создании оборонительных сооружений и граждане других мирных профессий. Их быстро из вспомогательных подразделений и частей прировняли к строевикам. Многие из этих добровольцев ни разу не держали в руках оружия, да его и не было в наличии в частях, куда их определили на службу. Им тупо приказывалось добывать его на поле боя, призывая: «Бей штыком, гранатой бей, бей, чем хочешь, но убей!» врага, стремительно приближавшегося к Москве.

От столицы эвакуационной, паникующей, настороженной, напуганной и нервной шеренгами шли добровольцы, с винтовками и без них. А из Москвы в середине октября 1941 года текла на восток по шоссе Энтузиастов сама госпожа Паника с узлами, сумками и чемоданами. О той обстановке написано очень много…

Но вернемся к фронтовым будням.

В воспоминаниях армейского корреспондента газеты «Красная Звезда», поэта и публициста Константина Симонова есть такие строки по поводу ополченцев:

«В следующей деревне мы встретили части одной из московских ополченских дивизий, кажется, шестой.

Помню, что они тогда произвели на меня тяжелое впечатление. Впоследствии я понял, что эти скороспелые июльские дивизии были в те дни брошены на затычку, чтобы бросить сюда хоть что-нибудь, и этой ценой сохранить и не растрясти по частям тот фронт резервных армий, который в ожидании следующего удара немцев готовился восточнее, ближе к Москве. И в этом был свой расчет. Но тогда у меня было тяжелое чувство. Думал, неужели у нас нет никаких других резервов, кроме вот этих ополченцев, кое-как одетых и почти не вооруженных? Одна винтовка на двоих и один пулемет. Это были по большей части немолодые люди по сорок, по пятьдесят лет. Они шли без обозов, без нормального полкового и дивизионного тыла – в общем, почти что голые люди на голой земле. Обмундирование – гимнастерка третьего срока, причем часть этих гимнастерок была какая-то синяя, крашеная. Командиры их были тоже немолодые люди, запасники, уже давно не служившие в кадрах. Всех их надо было еще учить, формировать, приводить в воинский вид. Потом я был очень удивлен, когда узнал, что эта ополченская дивизия буквально через два дня была брошена на помощь 100-й и участвовала в боях под Ельней».

В беседе автора книги с видным советским дипломатом Валентином Алексеевичем Шориным (1923–2014 гг.), в 1941 году выпускником 10-го класса, много чего удалось выяснить о первых месяцах боевых действий под Москвой.

Подробно эти дни битвы с его участием описаны в главе № 13 «Исповедь солдата» книги автора «Снег» против «Тайфуна».

С началом войны Шорин стал рядовым 2-й Московской стрелковой дивизии народного ополчения Сталинского района. В боях под Вязьмой получил тяжелые ранения и был удачно эвакуирован в военный госпиталь в Москву, где его оперировал сам Николай Нилович Бурденко.

«Мы были практически голые, – продолжал он, – а тевтонцы закованы в броню. На нас двинулась сплошная сталь. Соленый привкус крови ощущали губы и ноздри… на вооружении у нас были допотопные ружья прошлого века и то не у всех. Пушки 76-миллиметровые, тоже старые, все на конной тяге».

– В литературе упоминается, что тогда погибло много ополченцев. Цифры все с нулями на конце. Значит, не подсчитаны все до одного? – спросил автор у Валентина Алексеевича.

– Я думаю, что погибли трое из четырех. Так что Москву спас не какой-то отдельный полководец, а патриотизм ее жителей, сменивших пиджаки на грубые солдатские шинели и удержавших линию фронта, и, конечно, сибирские дивизии и дальневосточники в дальнейшем. Москву спасли простые люди, а не растерянные политики, – ответил высокого уровня дипломат.

* * *

Идея форсированным маршем взять Москву не покидала фельдмаршала Федора фон Бока до последнего. И это несмотря на изменившийся по приказу фюрера главный вектор наступательной стратегии. Он заключался в повороте войск противника на Украину и дальше на юг. Июль-август 1941-го радовали Гитлера стремительным продвижением танковых колонн вглубь большевистской России и успехами в сражениях. Однако советское командование на место каждой разгромленной дивизии Западного фронта в Белоруссии смогло отмобилизовать 3 новых соединения.

Гитлер, находясь на отдыхе в чайном домике ставки Кельштайнхаус – «Орлиное гнездо», построенном на одной из вершин Баварских Альп в 1937–1938 годах как подарок НСДАП на его 50-летний юбилей, в конце сентября 1941 года хвастливо заявил:

«Нам нужны хлеб, уголь и нефть. Это в России мы уже получили – хлеб и уголь. И на днях получим нефть. На этом летнюю кампанию мы заканчиваем, и оставшееся пространство России пусть берет, кто хочет».

Поторопился фюрер.

27 сентября 1941 года Ставка ВГК приказала командующим Западным и Брянским фронтам «перейти к жесткой, упорной обороне». Особенно хорошо прикрыть в инженерном и огневом отношении направления на Ржев, Вязьму, Брянск, Севск, Курск и стыки с соседними фронтами.

Смоленская стратегическая оборонительно-наступательная операция задержала почти на 2 месяца фашистское наступление на Москву. В результате немцы впервые во Второй мировой войне были вынуждены перейти к обороне и отложить свои планы по захвату советской столицы.

Героическая оборона Полоцка, Смоленска, Могилева, Гомеля, Великих Лук, а потом ряд ярких наступательных операций: Рогачевско-Жлобинской, Ельнинской, Рославльско-Новозыбковской и Духовщинской стали фундаментом главной Московской наступательной операции, впервые серьезно потрясшей Третий рейх. Известный германский историк А. Кун писал:

«Московская битва (с сентября 1941-го по апрель 1942 года. – Прим. авт.) придала Второй мировой войне новое направление. Столкнулись друг с другом две колоссальнейшие армии, каких не знала всемирная история. Исход их борьбы определил судьбы миллионов людей, судьбы общественных систем, новое соотношение всемирно-политических сил вплоть до наших дней».

В этой операции произошло сокрушение советскими войсками нацистского блицкрига в рамках плана «Барбаросса». Впервые вермахту было нанесено крупное военное поражение. Под Москвой вместо нашей довоенной армии, потерянной в тяжелых сражениях лета и осени 1941-го, была рождена новая армия, быстро научившаяся, что немцев можно бить, и бить сильно. Именно эта армия меньшими силами разгромила крупнейшую стратегическую группировку врага – группу армий «Центр».

Победоносная операция РККА подняла авторитет нашего воинства и патриотический дух населения. Она способствовала подписанию 1 января 1942 года Декларации 26 государств, участники которой обязались для борьбы с нацистским режимом в Германии использовать все свои рычаги и ресурсы. Расчеты Геббельса на международную изоляцию СССР под флагом «антикоммунизма» провалились.

Генерал-полковник Гейнц Гудериан, командующий 2-й танковой группой, а потом армией, принимавший участие в походе на советскую столицу, откровенно писал: