Текст книги "Телефон. Звонки из прошлого"

А было ли французское сопротивление?

В рождении версии о всенародной героической борьбе во Франции и за ее пределами против гитлеровских захватчиков принял непосредственное участие сам де Голль.

Юлия Хузиева

Из дневника Николая Петровича Горшенина:

«…С именем французского генерала Шарля де Голля связывают великие победы Движения Сопротивления в годы немецкой оккупации Франции. А ведь эта страна сдалась на милость победителя гитлеровской Германии за несколько недель. Явное преувеличение массового выступления народных масс прослеживается на протяжении всей войны. Дело в том, что французское Сопротивление с легкой руки писателей и киношников прочно укоренилось в массовом сознании, как одна из важнейших составляющих борьбы с нацизмом в Европе. Однако в качестве «страны-победительницы нацизма» Франция слишком быстро утратила историческую память. Сегодня лишь 8 % потомков франков и галлов в ходе «заговора молчания» знают о том вкладе, который внес СССР в победу над гитлеровской Германией. А ведь в 1945-м больше половины французов – 57 % – уверенно называли главным победителем Третьего рейха именно Советский Союз.

Степень участия французов в якобы массовом Движении Сопротивления – это ложь, судя по тому, как быстро коричневое пятно покрыло всю страну…»

* * *

Что касается Движения Сопротивления, то оно действительно сильно мифологизировано. До момента открытия Второго фронта общее количество партизан в «Сопротивлении» составляло, по данным экспертов-историков, не боле 25 тысяч человек. Из них более 3000 были советские граждане, бывшие военнопленные. И это на 41 миллион населения…

И возникает закономерный вопрос: «А существовало ли вообще Движение Сопротивления во Франции в тех масштабах, какие нам в голову длительное время вбивала советская пропаганда? Сегодня мы можем сказать твердо: нет. Это все сказки дядюшки Шарля де Голля и наших партийных функционеров.

14 июня 1940 года столица Франции была сдана нацистам без боя. К числу самых поучительных уроков в истории Второй мировой войны следует отнести драматические ошибки, если не сказать преступные ходы европейских лидеров в предвоенный период – Мюнхенский сговор. Умиротворяя, а нередко и потворствуя нацистам, они поставили свои народы на грань физического выживания.

Вторая мировая война завершилась подписанием акта о капитуляции. Рассказывают, что плененный фельдмаршал Вильгельм Кейтель, увидев французского генерала Жана де Тассиньи, готового также поставить подпись, удивленно спросил у маршала Георгия Жукова: «Мы проиграли войну России, Англии и Америке. Но оказывается, нас еще Франция победила. Где и когда?»

Иронию гитлеровского «лакейтеля» можно понять. Начиная с позорного Мюнхенского соглашения-сговора 1938 года самые влиятельные европейские державы – Англия и Франция – открыли семафор гитлеровской агрессии. Британцы сражались, французы сдались практически без боя.

Американские СМИ летом сорокового-рокового писали, что Париж полностью поддался пораженческим настроениям, без малейшего представления о том, что произошло с остальной Францией. Захват страны немцами местные жирные банкиры и бизнесмены праздновали в ресторанах реками шампанского. Им война была не нужна – позорный мир для них был выходом из щекотливого положения. Деньги и прибыль были их утешением. Мужество Франции – где оно? А ведь к началу войны с нацистами Франция располагала третьей по количеству танков и самолетов армией в мире, уступая только СССР и Германии.

Стремительная катастрофа Парижа и роль в этом событии французского Движения Сопротивления заставила другие страны задуматься над этим феноменом. В результате унизительного поражения из-за предательства верхов, в плену у немцев оказалось более полутора миллионов военнослужащих французской армии. но промахи военного командования и пораженческая позиция политиков не умаляют заслуг рядовых солдат и офицеров, мужественно сражавшихся против гитлеровцев в Европе.

После позорной даты 14 июня 1940 года только в августе 1944 года Франция была освобождена от гитлеровской оккупации. 25 августа 1944 года американские войска во главе с генералом Эйзенхауэром и французская дивизия Леклерка вошли в Париж. С ними вместе входили и отряды французского Сопротивления – отдельные части вооруженных сил французского антинацистского движения «Свободная Франция» времен Второй мировой войны.

В пылу славословий в честь освободителей значительную роль в грандиозном событии отдавали бойцам и генералу де Голлю. Республиканские СМИ Франции не знали, что роль этой организации была крайне мала, поскольку Сопротивление как таковое больше существовало в воображении французов, чем на самом деле.

События разворачивались следующим образом. 10 июня 1940 года войска вермахта стояли у Парижа. Правительство Рейно покинуло столицу. Сначала оно переехало в Тур, затем в Бордо, а 16 июня подало в отставку. Новое правительство было сформировано маршалом Анри Петеном, который предложил немцам прекратить военные действия. Боевые операции гитлеровцы прекратили, но установили оккупационный режим. Шарль де Голль крайне возмутился таким поворотом событий и улетел в Лондон, где попросил помощи у Черчилля. Высокий в прямом и переносном понимании француз давно уяснил, что главное в жизни – научиться все повороты судьбы превращать в зигзаги удачи. И казалось, что будет именно так, как он задумал.

7 августа 1940 года Шарль де Голль и Уинстон Черчилль подписали соглашение. В нем указывалось, что де Голль назначается главкомом французскими отрядами Сопротивления. Но британцы на то и британцы, что своих интересов никогда не упустят – отряды взяли под свое руководство, а де Голлю оставили функции призывать из Лондона соотечественников к борьбе против немецких оккупантов.

Поколение советских граждан знало из исторической литературы, что французское Сопротивление с началом оккупации превратилось во «внушительную силу» четвертой республики. Так что это была за сила? До войны во Франции было достаточно граждан, исповедующих фашизм. Много было безразличных к коричневым переменам. Они жили одним днем. Немало было и коллаборационистов, активно сотрудничавших с оккупационными властями. Так, в Померании, а затем в обороне Берлина вели боевые действия с советскими воинами части 33-й добровольческой пехотной дивизии СС Франции – «Шарлемань». Они понесли большие потери. Остатки дивизии сдались в плен американцам.

Третью группу составляли лица, которых отправили в концлагеря или на принудительные работы в Германию. Четвертая – партизаны.

Такая категория тоже существовала, но количество участников движения и размах их деятельности были сильно преувеличены. Численность реальных участников составляла не более 25 тысяч человек. И это в 50-миллионной Франции. Специалисты утверждают, что реальная численность «сопротивленцев» была преувеличена в несколько раз. Эта оценка подтверждается тем, что процесс Сопротивления активизировали в своей основе только коммунистические силы Франции, оказавшиеся вне закона с приходом в страну гитлеровцев.

Ни в какое сравнение Движение Сопротивления Франции не шло с партизанской войной советских граждан против немцев. Всего за войну в вооруженной борьбе участвовало 1 миллион 100 тысяч партизан, многие из которых были награждены орденами и медалями СССР, а 250 человек стали Героями Советского Союза. После распада СССР звание Героя Российской Федерации было присвоено еще 9 партизанам. Это они, наши народные мстители, уничтожили, ранили и пленили свыше 1,6 миллиона гитлеровских солдат, офицеров и чиновников из оккупационных администраций.

Против предательского правительства Виши более активно французы выступали в Африке. Однако все операции по нейтрализации влияния Виши в Конго, Габоне, Убанги-Шари и Камеруне происходили с непосредственной помощью английских военнослужащих во главе с первым виконтом, британским фельдмаршалом Монтгомери.

Конечно, среди французов были и те, как писала Юлия Хузиева, кто оставался непримиримым к гитлеровской оккупации. Но все равно, это не было столь всенародным и всеохватным движением, каким его представляла голлистская историография.

Причины, побудившие представить историю Франции таким образом, заключаются в том, что при послевоенном устройстве пятой республики де Голль старался как можно скорее стереть позорные страницы истории, снять ответственность с общества за правление Виши и коллаборационизм. Нужно было возвеличить французский народ в его собственных глазах и в глазах других стран.

Так появилась целая историографическая традиция, выставляющая Движение Сопротивления во Франции «повсеместной» и «всенародной» силой.

Говоря о французском сопротивлении, немцам нельзя умолчать о воевавшей на стороне РККА авиационной истребительной эскадрильи «Нормандия – Неман», которая действовала на советско-германском фронте с 5 апреля 1943 года в составе 18-го гвардейского истребительного полка 303-й истребительной авиадивизии 1-й воздушной армии.

А вот что вспоминал французский писатель Луи Арагон – орденоносец пяти высших отечественных военных орденов. По подпольному радио во Франции после десанта союзников была передана условная фраза, предупреждающая об этом все подпольные организации: «За разорванное в первый раз сукно – 200 франков». Кстати, такие объявления висят до сих пор во французских бильярдных. Арагон в это время работал в подпольной типографии. Его жена – Эльза Триоле, младшая сестра Лили Брик – любовницы Владимира Маяковского, в это время, сидя на диване, слушала радио.

Услышав эту фразу, повторенную несколько раз, она поначалу не могла двинуться с места. Потом вскочила и выбежала на улицу. И через несколько минут городок стал неузнаваемым. Люди выбегали из домов с зажженными факелами. Побежали на аэродром, куда в точно назначенное время самолеты союзников стаи сбрасывать оружие. Только зачем оно было нужное уже – Германия догорала в огне войны…

Советский галичанин

В советское время имя писателя Ярослава Га-лана, пламенного борца против украинского национализма и фашизма, было известно каждому.

Огромными тиражами выпускались сборники его сочинений. Но после 1991 года случился провал – Ярослава Галана «постарались» забыть.

Виктор Волынский

Из дневника Николая Петровича Горшенина:

«…Национализм – это беда. Когда одна нация, народность, группа граждан говорит, что они превыше всех – это катастрофа. Нацисты, провозгласившие, что Германия только для немцев, остальные унтерменши – недочеловеки, накликали на себя и своих граждан трагедию. Страна в 1945 оказалась в руинах из-за разгрома в ходе Второй мировой войны. Национализм может быть огромным. Но великим – никогда. Сегодня этим грешат политики Киева. Неужели они не понимают печальных последствий такой политики. Бандеризация убьет Украину. Убогий человек, не имеющий ничего, чем он мог бы гордиться, хватается за единственно возможное и «гордится» нацией, к которой он принадлежит косвенно. Но такая гордость уродуется негативными проступками, а иногда и преступлениями. Убийство советско-украинского писателя Ярослава Галана из этой категории…»

* * *

Товарищ Яга, Мирон, Яро, Владимир Росович, Игорь Семенюк – это партийные псевдонимы Ярослава Александровича Галана (1902–1949), украинского советского писателя-антифашиста, драматурга, публициста, члена Компартии Западной Украины с 1924 года. Будущий писатель родился в 1902 году в Дынуве (ныне Подкарпатское воеводство, Польша – Авт.) в семье служащего-русофила. Во время наступления австрийцев в Первую мировую войну эвакуировался вместе с семьей в Ростов-на-Дону.

После войны вернулся на родину. В 1923 году окончил гимназию в Перемышле. Учился в Высшей торговой школе Триеста в Италии, в 1923 году поступил в Венский университет. В 1924 году перевелся в Ягеллонский университет в Кракове, в котором завершил учебу в 1928 году. В студенческие годы приобщился к левому движению. Так постепенно он «краснел». Недаром его называли «красный галичанин».

В середине 20-х годов преподавал польскую словесность в украинской частной гимназии в Луцке. Этот город тогда не входил в состав СССР. Сотрудники польской политической полиции давно присматривались к деятельности молодого учителя и журналиста. И в 1929 году его лишили права на педагогическую деятельность как активного члена редколлегии журнала «Окна» – издания прокоммунистической направленности. Он вскоре стал одним из организаторов группы украинских пролетарских писателей «Горно».

В своей первой пьесе «Дон Кихот из Этенгейма» (1927) рассказал об эпохе послереволюционной Франции начала ХIХ века. В комедии «99 %», пьесах «Груз» и «Ячейка» он разоблачал продажность националистических и шовинистических партий и призывал к пролетарской солидарности. Польские власти его буквально «прессовали» и всячески преследовали. За свои политические убеждения и участие в политических манифестациях он дважды – в 1934-м и 1937 годах – отбывал тюремное заключение.

В 1932 году его жена Анна Геник поехала в советский Харьков и поступила учиться в местный мединститут. Ей нравилась эта профессия, девизом которой были слова «светя другим, сгораю сам», сказанные голландским врачом Николасом Ван Тюльпом. Она сгорела, но при других обстоятельствах… Вскоре по сфабрикованному делу ее арестовали. Следствие велось недолго, всего 21 день. В обвинительном заключении говорилось, что она является «убежденной националисткой и фашистской», а также «шпионкой и контрреволюционеркой».

И вот парадокс – основным аргументом в пользу шпионажа Анны стали 13 писем и 4 фотографии от мужа-коммуниста – Ярослава Галана, которые чекисты изъяли при обыске на квартире. Через два дня после вынесения приговора, 23 сентября 1937 года, ее расстреляли. Как писал Виктор Волынский:

«А ее супруг в это время проходил по делу как член контрреволюционной организации УВО[1]1
  Организации, запрещенные в РФ.


[Закрыть]– ОУН[2]2
  Организации, запрещенные в РФ.


[Закрыть]. Интересно, что польская полиция тоже изъяла письма жены Галана, которая находилась в это время в Харькове. Однако судебные власти посчитали, что это не повод, чтобы его судить, и отпустили писателя…»

В 1939 году мечта Ярослава Галана осуществилась – Западная Украина вошла в состав СССР. Галичане стали частью УССР. До 1941 года он пытался в подробностях узнать о смерти своей первой жены, требовал пересмотра приговора, поскольку власти скрыли правду о расстреле, заявив, что она приговорена к 10 годам лишения свободы. Но тщетно он искал честного ответа. Возможно, правду он узнал только незадолго до смерти, когда в его мировоззрении начался идейный перелом. Не исключено, что подробности о смерти жены ему довели местные чекисты, с которыми у него были контакты.

В годы Великой Отечественной войны Ярослав Александрович работал журналистом в редакциях ряда фронтовых газет, был специальным корреспондентом газеты «Советская Украина». В 1943 году издал сборник военных произведений «Фронт в эфире».

После войны его творчество было пронизано критикой и осуждением украинских националистов как пособников нацистских оккупантов. Он принимал участие в суде над нацистскими бонзами на Нюрнбергском процессе, представляя советскую прессу в качестве корреспондента газеты «Советская Украина». Он к этому времени являлся уже маститым писателем и публицистом, отмеченным литературными и правительственными наградами. В своих послевоенных сатирических памфлетах автор буквально бичевал националистические и клерикальные круги. Он едко высмеивал слуг греко-католической церкви и антикоммунистическую, официальную доктрину Ватикана. За это в июле 1949 года папа римский Пий ХII отлучил его от церкви.

Ярослав Галан много писал о преступлениях украинских националистов. В своем очерке «Чему нет названия» он описал дикий случай:

«14-летняя девочка не может спокойно смотреть на мясо. Когда в ее присутствии собираются жарить котлеты, она бледнеет и дрожит, как осиновый лист. Несколько месяцев назад в Воробьиную ночь к крестьянской хате недалеко от города Сарны пришли вооруженные люди и закололи ножами хозяев. Девочка расширенными от ужаса глазами смотрела на агонию своих родителей. Один из бандитов приложил острие ножа к горлу ребенка, но в последнюю минуту в его мозгу родилась новая «идея»: «Живи во славу Степана Бандеры! А ну, хлопцы, нарубайте ей свинины!»

«Хлопцам» это предложение понравилось. Через несколько минут перед оцепеневшей от ужаса девочкой выросла гора мяса из истекающих кровью отца и матери…»

Автор поместил эту выдержку из очерка Галана только потому, что он родился в этом городе и был тоже свидетелем националистических шабашей бандеровцев после войны.

К концу 1949 года Галан, будучи человеком жестким, бескомпромиссным, нередко критиковал городские власти за партийные перегибы. В частности, резко для ушей партократов активную русификацию. Он считал, что каждый гражданин в СССР должен говорить на том языке, на котором ему удобно общаться. Наверное, доживи он до сегодняшних дней, схлестнулся бы с майданутыми, запретившими людям Донбасса говорить на родном им языке – русском.

Официально он был признан властями, но его произведения «Под Золотым орлом», «Любовь на рассвете», «Вероника» и другие в последние годы были запрещены. Его очерки и статьи не публиковались. Он был снят с должности корреспондента газеты «Радянская (Советская) Украина». С досады писатель даже назвал Главлит Советского Союза «Комитет по расправе с искусством». Его критиковали и слева, и справа. Он раздражал и власть, и тех, кто боролся с советской властью – украинских националистов. А за неделю до убийства Ярославу Александровичу почему-то органы внутренних дел приказали сдать табельное оружие. А ведь ему львовские националисты не раз угрожали расправой не только за просоветские взгляды, но особенно были возмущены выходом статьи публициста «Плюю на Папу!», отлучившего его от церкви…

24 октября 1949 года к Галану, проживающему во Львове по улице Гвардейская, дом 18, под видом посетителей пришли двое молодых людей – Лукашевич Илларий и Михаил Стахур. Постучали в дверь. Домработница Галана Евстахия Довгун, услышав знакомый голос Лукашевича, не раз бывавшего у хозяина дома, открыла дверь.

– Писатель дома?

– Дома, дома, заходите!

Посетители вошли в кабинет писателя. Галан предложил стул Лукашевичу, а Стахур намеренно задержался сзади.

– Снова неприятности у нас в институте, – поспешно заговорил Илларий Лукашевич.

– Какие именно? – спросил Галан.

Лукашевич подмигнул Стахуру. По этому сигналу Стахур мгновенно из-за пояса вынул гуцульский топор и лезвием стал наносить один за другим удары, (их было одиннадцать – Авт.) по голове писателя. Смерть наступила мгновенно. Потом они связали домработницу и приказали ей молчать, иначе будет убита. Воткнув кляп из носка в рот Евстахии, они спешно покинули место преступления.

Следствие по Лукашевичу и его близким велось Управлением МГБ по Львовской области под № 8440. К сожалению, следствие было проведено крайне поверхностно. Убийцу писателя Михаила Стахура и заказчика, проводника ОУН^*, Романа Щепанского по прозвищу Буй-Тур ловили несколько лет. Их задержали только в 1953 году. Щепанского расстреляли через два года в Киеве, а Старуха казнили через повешенье в 1953 году. По другой версии, Щепанский погиб в ходе операции при его задержании – отстреливался.

Память о Галане тоже оказалась изломана, как и его судьба. Его похоронят при огромном стечении народа во Львове на Лычаковском кладбище, поставят памятник и назовут его именем школы, вузы и улицы. Его тексты включат в школьную программу…

В его львовскую квартиру-музей долгие годы будут водить школьников и показывать гуцульский топорик. В упоминаемом городе Сарны именем Галана назовут летний кинотеатр. Потом грянут окаянные 90-е годы и распад единой страны – Советского Союза. Вновь перекроят школьные учебники, писателя назовут вурдалаком и агентом НКВД, закроют музей, снесут памятник. В Одессе улицу Ярослава Галана переименуют в улицу Романа Шухевича. А гуцульский топорик застрянет в головах тех, облученных майданами, кто никогда не читал книжек смелого писателя.

Отрекшаяся от прошлого

Первая советская царевна – дочь И. В. Сталина – в конце жизни отреклась от своего прошлого.

Олег Александров

Из дневника Николая Петровича Горшенина:

«…Жизнь Светланы Аллилуевой, дочери Иосифа Сталина, могла бы стать красивой сказкой, а превратилась в мелодраму с шекспировскими страстями, благодаря ее характеру и судьбе. А умение молчать там, где не мог сдержаться ее брат Василий, направило ее в ту сторону, где ее частично признали для своей выгоды. Получила ли она выгоду, а точнее, отдушину себе? Да! Но, опять же, частичную, не полную, сомнительную… Она потеряла и Родину, и себя…

Она выстроила свою жизнь с ошибками, которых потом уже исправить было невозможно. Хотя их можно было исправить на начальной стадии. Она могла бы стать достойной дочерью страны – умственные задатки ведь у нее были. В жизни часто случается так, что после того, как вы признаете свое поражение, вы вдруг начинаете понимать, что успех был на самом деле так близок, не хватило немного упорства. А может тут повлияла избалованность? Наверное… Она нейтрализует волю к успеху…»

* * *

Светлане в жизни несказанно повезло. Появилась она на свет не где-нибудь в глухомани, а в Москве, да еще в семье «вождя всех времен и народов», правившего огромной богато-бедной страной. У отца она была любимицей.

Новая рабоче-крестьянская партийная элита, свернув голову царскому самодержавию и взяв власть в свои руки, стремилась выделиться от остального люда – «глубинного народа». Она переняла у старой власти образ жизни и воспитания своих чад.

В книге «Двадцать писем к другу» о своем детстве она писала:

«Стремились дать образование детям, нанимали хороших гувернанток и немок («от старого времени»)».

Вместе с тем она жаловалась на свое тяжелое детство. Оно было связано (Светлане было 6 лет) с самоубийством матери – Надежды Аллилуевой. Случилось это 7 ноября 1932 года, когда партийная элита отмечала праздник – 15-ю годовщину Октябрьской революции – на квартире у Ворошилова. Подвыпивший Сталин, видя, что жена не особо прикладывается к рюмке, резко заметил: «Эй, ты, пей!».

– Я тебе не эй! – вскрикнула вдруг Надежда.

Она резко поднялась из-за стола и уехала домой. Написала предсмертную записку и застрелилась из небольшого пистолета «Вальтер», который ей подарил брат Павел.

Сталин был потрясен и говорил, что ему самому не хочется жить. Его боялись оставлять одного. Но когда он прочел предсмертное письмо супруги, полное многочисленных обвинений, в том числе и политических, пришел в ярость. Он так и не пришел на похороны…

Таким образом, появилась неполноценная семья. Отец всецело отдавался государственным делам, а дети оказались без присмотра, мягко говоря, разболтались. Сын Василий стал гулять, хулиганить и выпивать, а дочь Светланка, по оценке отца, стала «сильно влюбчивой». В 1942 году на вечеринке у брата Василия 16-летняя школьница встретилась с 40-летним кинодраматургом Алексеем Каплером. Завязался роман с проводами из школы домой. Это Сталину не понравилось. Подсуетился Берия – Каплера объявили английским шпионом и отвесили ему 10 лет лагерей, а дочке вождь дал увесистого «леща».

В 1943 году она поступила в МГУ, а через год выскочила замуж за сокурсника еврея Григория Мороза. Сталин на этот союз прореагировал по-своему: он не захотел видеть ни зятя, ни родню в своем доме. Только поэтому он отселил молодых, выделив им отдельную квартиру в правительственном доме. За три года он ни разу не встретился с зятем, хотя в 1945 году Светлана родила сына Иосифа.

Сталину доносили, что отец Мороза стал представляться старым большевиком, профессором, часто навещающим вождя в Кремле. Хозяину СССР надоела болтовня свата и он приказал развести это «святое семейство». А потом пошло-поехало. Светлана еще четырежды выходила замуж: за Юрия Жданова, Ивана Сванидзе, Браджеша Сингха и Уильяма Питерса. Она имела романы с диссидентом Андреем Синявским, по другим данным, со спортивным комментатором Вадимом Синявским и поэтом Давидом Самойловым.

После смерти Сталина в его спальне охраной была обнаружена сберкнижка, на которой скопилось 900 рублей, она была передана Светлане.

В 1966 году умер ее четвертый муж, индиец Сингх. Она попросила члена Политбюро ЦК КПСС А. Н. Косыгина отвезти прах супруга в Индию. Светлана, оставив на родине сына и дочку, в посольстве США в Дели попросила политического убежища. В одинаковой степени поступком советской принцессы были шокированы власти СССР и США. Из-за бегства Аллилуевой лишился своего поста председатель КГБ генерал-полковник Семичастный. Вновь назначенный шеф КГБ Андропов принял все меры по нейтрализации удара по имиджу Советского Союза. Этот удар готовился в связи с выходом книги Светланы «Двадцать писем к другу».

Она объясняла свой повод выехать в США так:

«…Мое невозвращение в 1967 году было основано не на политических, а на человеческих мотивах. Напомню здесь, что, уезжая тогда в Индию, чтобы отвезти туда прах близкого друга – индийца, я не собиралась стать дефектором (перебежчиком – Авт.), я надеялась тогда через месяц вернуться домой.

Однако, в те годы я отдала свою дань слепой идеализации так называемого «свободного мира», того мира, с которым мое поколение было совершенно незнакомо».

Кстати, в 1967 году английский и советский журналист, тесно связанный с органами КГБ, Виктор Луи (он же Виталий Левин – Авт.) без разрешения автора продал за границу в Германию рукопись этой книги Светланы.

А что касается ажиотажа издательств вокруг рукописи дочери Сталина, то он рос, как на дрожжах. Так, копию рукописи перехватило с правом на издание книги одно американское издательство, и выделило рекордный аванс – 2,5 миллиона долларов. Но органы госбезопасности СССР перехитрили американцев, по всей вероятности, через упомянутого выше Луи, и, проведя хитрую операцию, предвосхитили выход книги публикацией отрывков из нее в немецком журнале «Штерн».

Да и сама книга не несла ничего важного из уже ушедшей жизни советской партийной элиты, так как Светлана не являлась носительницей важных секретов. Хотя американцы ждали каких-то разоблачительных сенсаций. Но получился облом. В результате тираж завис, а его остатки распродавались за бесценок.

Полученный гонорар за книгу Светлана вбухала в проекты очередного мужа, американца Питерса, с которым прожила в браке всего пару лет, успев родить дочь, которую после развода с супругом отдала в квакерскую школу, а по сути, в приют. Она всю жизнь искала приключений, мотаясь из страны в страну.

А как же дети?

Вообще, она детей не любила. Наверное, каждый человек на своем бренном пути ищет свой уголок счастья, спокойствия и радости, завязывая все новые и новые отношения. Но они у нее всякий раз обрывались. Но она с детской наивностью вновь и вновь отправлялась на поиски положенного ей, как она считала, счастья.

В 1984 году немолодая, не особенно красивая (бесцельные годы не украшают), непрактичная и небольшого ума советская принцесса Светлана, разочаровавшись в жизни на Западе, вернулась в СССР. Но здесь она была никому не нужна. Даже детям, которых бросила почти двадцать лет тому назад. Она почувствовала себя одинокой. Одиночество – естественное убежище для мыслей. Но оно вдохновляет всех поэтов, оно создает артистов, оно воодушевляет гениев. Но она не была ни поэтом, ни артисткой, ни гением.

Ей в Москве было трудно не замечаемой. Она переехала на родину отца в Грузию. Остановилась в Тбилиси. Земляки принимали ее с почестями. Светлане и ее дочери предоставили трехкомнатную квартиру улучшенного качества, спец-обеспечение и право вызова автомобиля из гаража Совмина Грузинской ССР. Но и на родине отца ей скоро наскучило. Поэтому в 1986 году Светлана улетела снова в США с разрешения Горбачева.

Там она тоже металась, как неприкаянная, пока не оказалась в богадельне «Ричлэнд» небольшого городка Спринг-Грин. Однажды у нее взял интервью лондонский репортер Дэвид Джоунс. В конце беседы она ему сделала признательное заявление:

«Я бежала из России, я – американская гражданка уже тридцать лет, но они там, в России, никак не могут этого признать. Они продолжают считать меня русской. Я их ненавижу! Я ненавижу русский язык! Мы не русские – мы грузины».

Скончалась советская принцесса 22 ноября 2011 года на 86 году жизни в доме престарелых города Мэдисон (штат Висконсин) в США.

Как не вспомнить Александра Грибоедова:

 
Судьба – проказница-шалунья,
Определила так сама:
Всем глупым счастье от безумья,
Всем умным горе от ума.
 

Задатки ума молодой Светланы быстро испарились. Как говорится, наевшись казенного пирога, чиновники и их дети обычно умывают руки. Один коллега автора как-то сказал, что бывают дни и даже времена – сплошные барьеры, мешающие двигаться вперед, как эскарпы танкам. В такие моменты возникают сомнения, стоит ли бороться. Может проще все бросить, то есть сдаться? Это ошибка разочарованных людей, не добившихся в жизни успехов в своих начинаниях.

Все препятствия на жизненном пути, с которыми мы сталкиваемся, предназначены не для того, чтобы мы провели остаток своих дней, испытывая горечь и разочарование. Никогда не сдавайтесь перед трудностями. Все проблемы в жизни проверяют наш характер и делают нас сильнее.

Светлана сдалась на милость трудностей…