Текст книги "Десанты 1941 года"

Анатолий Юновидов
Десанты 1941 года

О чем эта книга
(вместо предисловия)

В этой книге читатель не найдет сенсационных разоблачений или «нового взгляда» на хорошо всем известные события. И все-таки, думаю, эта книга покажется большинству читателей новой и необычной.

Уже второй десяток лет в нашей стране больше нет единой точки зрения на события военной истории, и нет больше единой схемы написания книг на эту тему. Круг авторов, пишущих «про войну», необычайно широк как по образовательному и профессиональному уровню, так и по их идеологическим взглядам.

Читатель может без труда найти на полках любого магазина как книжку, рассказывающую, что все было «очень плохо», так и книжку, рассказывающую, что все было «очень хорошо».

С каждым годом все больше страниц Великой Отечественной войны становятся известными читателям, все более широкий круг вопросов получает то или иное освещение.

Но читательский интерес к самой масштабной и самой важной для судеб нашей страны войне не слабеет и, думаю, не ослабнет еще долго, возможно, никогда. Потому что с каждой новой книгой становится еще яснее, как мало мы знаем о войне, как ничтожно узок круг событий, с которыми мы знакомы.

И десантные операции, проводившиеся флотом, не являются здесь исключением. С самого детства большинству людей старшего и среднего поколения знакомы «Малая Земля», Керченско-Феодосийская десантная операция и Евпаторийский десант. Но за годы войны было высажено более 120 морских и речных десантов. Большинство читателей, интересующихся нашей военной историей, не знают даже о существовании подобного количества десантных операций, не говоря уже о том, когда, где и как они проводились.

В последнее время, на волне все более усиливающегося интереса к нашей военной истории, правда, появляется все больше материалов и на эту тему. На страницах книг, статей и сайтов все чаще упоминаются Керченско-Феодосийская, Петсамо-Киркинесская, Григорьевская и другие десантные операции. Но нам все еще трудно получить полное представление даже о самых известных десантных операциях Великой Отечественной войны.

Десантные операции, без преувеличения, являются одними из самых драматичных страниц войны. Их нельзя было прекратить, как неудачное наступление, или сделать прочными и неуязвимыми, как глубокоэшелонированную оборону. Сколько бы ни велась подготовка к таким операциям и какие бы силы к ним ни привлекались, как грамотно ни делались бы расчеты, ни одной армии мира не удалось избежать драматических случайностей при проведении десантов.

К сожалению, наше знание о ходе этих операций часто ограничивается самыми общими сведениями: какие части, когда и где высаживались, с каких кораблей, где и сколько они воевали. Лет 20–30 назад подобная информация, как и любая другая, была ценной и востребованной. Но время не стоит на месте и информационный голод постепенно уступает место информационной открытости. И все чаще после решения вопросов «кто», «где» и «когда» читателя все больше начинает интересовать вопрос «как».

Эта книга и является попыткой дать ответ на этот вопрос, являющийся важнейшим для понимания сути происходивших событий. В этой книге рассматриваются всего три десантные операции из всех проведенных в первый, самый трудный год войны. Но уровень рассмотрения этих операций является самым подробным из всех материалов, обращавшихся к этой теме как в советский, так и в постсоветский период.

Основной задачей книги было создать у читателя своеобразный «эффект присутствия» – дать ему возможность понимания механизма всех происходивших событий. Историю каждой десантной операции я старался дать максимально комплексно, поэтому в книге, кроме самих десантных операций, читатель познакомится с событиями, предшествовавшими этим операциям, происходившими одновременно с ними и иногда являвшимися их следствием.

Эта книга посвящена трем удачным десантным операциям начального периода войны. Обстоятельства, в которых они задумывались и выполнялись, и силы, которые привлекались к участию в них, различны. Но все их объединяет успех, явившийся следствием, как увидит читатель, самых разных причин. Еще одним объединяющим признаком всех рассматриваемых операций является количество высаживаемых частей. Во всех трех операциях десантировался стрелковый полк либо полк морской пехоты.

В последнее время начальный период войны становится предметом все более пристального внимания исследователей. Самый драматичный период Великой Отечественной войны на долгое время оказался наименее освещенным и исследованным. И только в последние годы стали выходить в значительном количестве книги, посвященные различным вопросам, касающимся этого периода. Все большее количество операций становятся предметом обстоятельных и подробных исследований.

Десантным операциям при этом повезло меньше прочих. В первую очередь внимание исследователей привлекли наиболее масштабные события первого года войны. На фоне грандиозных котлов, в которых гибли целые армии, и сражений с участием десятков дивизий десантные операции как-то «терялись».

Масштаб событий при высадке морских и речных десантов был, конечно, несравненно более скромным, и на ход войны они непосредственно не влияли. Но десантные операции первого года войны не менее драматичны и интересны для исследователя, чем крупные наступательные и оборонительные операции. В трудных условиях первого года войны десантные операции являлись отчаянными попытками стабилизировать положение там, где другим путем это сделать уже было невозможно.

И в современной военно-исторической литературе внимания им уделено сравнительно немного. В лучшем случае это отдельные главы на десяток-другой страниц или сборники, сводящие под одной обложкой разные по уровню материалы о различных операциях. К сожалению, в настоящее время книга, которую вы сейчас держите в руках, является первой за много лет, целиком посвященной истории отдельных десантных операций, и фактически единственной книгой такого объема, вышедшей по этой тематике в постсоветский период.

Впервые в нашей литературе в этой книге максимально подробно освещен процесс принятия решений на проведение описываемых операций. Вопросы, кем именно инициировались или, наоборот, кем и почему тормозились подобные решения, не получили пока должного освещения на страницах нашей военно-исторической литературы.

Боевые действия даются на максимально возможном уровне их детализации.

Привлечение всех доступных источников, многие из которых раньше не использовались при написании материалов на эту тему, позволило дать максимально полную и развернутую картину описываемых событий. Огромное количество боевых эпизодов, даже не упоминаемых в современных исследованиях на эту тему, описано с максимально возможной подробностью, какую позволяют свидетельствующие о них материалы.

И положительные и негативные моменты, имевшие место при планировании и осуществлении этих операций, разбираются с одинаковой степенью дотошности. И то и другое – это часть нашей истории и неотъемлемая часть самих десантных операций, в немалой степени обусловившая их развитие таким, каким оно получилось в действительности.

Основной упор я старался сделать на описание тактических и боевых приемов, из которых и складывалось выполнение этих операций. Много внимания уделено и человеческому фактору, роль которого во многих наших успехах и неудачах освещена еще, по моему мнению, совершенно недостаточно и по-прежнему ждет своих исследователей.

В книге читатель найдет много примеров ошибок нашего командования, совершенных на самых разных уровнях и разными людьми. Их обилие не свидетельствует о желании автора очернить историю описываемых событий. Просто эти ошибки, к сожалению, ее неотъемлемая часть.

Такая же, как и старания многих тысяч людей и их вклад в победу. Примеры мужества, желания возможно лучше подготовить и осуществить то или иное решение тоже не получили еще должного признания и известности. Читатель также узнает и о многих поступках десятков людей, которыми мы можем и должны гордиться, хотя в свое время они не получили ни должной официальной оценки, ни широкой известности на страницах книг и статей.

Еще одной задачей данной книги является создание не только максимально подробной, но и максимально объективной картины описываемых событий. Все три операции, выбранные для этой книги, за исключением, возможно, последней, относительно хорошо известны массовому читателю. Но много слышать о чем-то еще не всегда значит много о нем знать.

Думаю, что у большинства читателей изменится представление о боевых действиях на Дунае, проводившихся в первый месяц войны, так же как и о высадке Григорьевского десанта. Внимание обеим темам уделяли многие ставшие в последнее время известными авторы. Соответствующие главы имеются в произведениях Виктора Суворова и Александра Широкорада, на эти темы написаны десятки статей различной степени подробности и достоверности. Надеюсь, эта книга сильно дополнит, а во многих случаях и изменит представления, сложившиеся у читателя после знакомства с этими материалами.

Часть первая
Десант на Дунае. Первый десант войны

Предыстория
(17 июня 1940 г. – 21 июня 1941 г.)

Участок Дуная от озера Ялуг, где река делится на два рукава (гирла), до впадения Килийского гирла в Черное море относился к району прикрытия № 6 по плану действий войск Одесского военного округа (ОдВО) по прикрытию госграницы.

Из всех планов прикрытия пяти приграничных округов план ОдВО оказался единственным, соответствующим реальной обстановке, в полном объеме выполненным в предвоенный период и успешно реализовывавшимся после начала боевых действий.

И не случайно, что ОдВО к моменту образования 25 июня Южного фронта фактически выполнил поставленную задачу по прикрытию госграницы, что и было отражено в директиве Ставки ГК о создании Южного фронта:

«Задачи Южного фронта: Общая – оборонять государственную границу с Румынией. В случае перехода и перелета противника на нашу территорию уничтожать его и быть готовыми к решительным наступательным действиям».

И именно войска ОдВО уже в течение первой недели войны смогли перенести боевые действия на территорию противника.

В плане прикрытия значительное внимание было уделено возможным действиям врага на Дунае. Основной ударной силой противника являлась румынская «речная дивизия», имевшая в своем составе 7 мониторов австро-венгерской постройки со 120-мм артиллерией, три плавучие батареи со 152-мм орудиями, 3 тральщика с 76-мм орудиями, 4 минных заградителя с 47-мм артиллерией и 13 сторожевых катеров с пулеметным вооружением, базировавшаяся в Галаце, Исакчи, Чатале и Периправе.

Ей противостояла Дунайская речная флотилия под командованием контр-адмирала Абрамова, созданная 17 июня 1940 г., после вступления в состав СССР Бессарабии, из части кораблей Черноморского флота (ЧФ) и Днепровской флотилии.

Она располагала 5 речными мониторами, переданными с расформированной Днепровской флотилии, из которых один был вооружен двумя 130-мм орудиями (остальные 102-мм) и 22 бронекатерами (16 из которых были переданы из шхерного отряда Балтфлота), имевшими по одной башне от танка Т-28 с 76-мм орудием, 5 катерных тральщиков с пулеметным вооружением, отряд глиссеров и 18 вспомогательных судов.

Флотилия базировалась на Измаил, Рени, Килию и Вилково. Совместно с флотилией базировался 4-й черноморский отряд пограничных судов (4-й ЧОПС) под командованием капитан-лейтенанта Кубышкина, включавший до 30 различных малотоннажных судов, в том числе 4 малых охотника за подводными лодками. Якорные стоянки и места базирования прикрывались 46-мм отдельным зенитным артдивизионом капитана Шило и 6 береговыми батареями.

Две батареи являлись стационарными и размещались на тщательно замаскированных закрытых позициях в орудийных двориках. Самая мощная из них, 724-я батарея, вооруженная 152-мм гаубицами, размещалась у Рени и имела сектора обстрела вверх по Дунаю до румынского военного порта в Галаце, а вниз до Исакчи.

725-я батарея, имевшая 130-мм морские пушки Б-13, прикрывала непосредственно Измаил. Еще 4 батареи имели мех. тягу и являлись подвижными. Из них 2 батареи были вооружены 45-мм пушками и являлись противокатерными, а еще две имели трехдюймовки.

С воздуха прикрытие флотилии осуществляла приписанная к ней 96-я отдельная истребительная эскадрилья ВВС ВМФ (96-я ОИАЭ) под командованием капитана Коробицына, имевшая на вооружении 17 истребителей И-153.

Также к флотилии была приписана пехотная рота, которую иногда не совсем точно именуют ротой морской пехоты, однако по документам она таковой не являлась, хотя выполняла функции этого рода войск.

Отдельная пулеметная рота, также приписанная к флотилии и имевшая 22 пулемета «максим», предназначалась для охраны 724-й батареи.

На суше оборону района прикрытия № 6 на участке от Черного моря до озера Ялуг осуществляла 51-я Перекопская стрелковая дивизия (51-я СД) генерал-майора Цирюльникова, имевшая опыт финской войны.

Западнее озера Ялуг и выше по Дунаю и реке Прут размещалась 25-я Чапаевская стрелковая дивизия (25-я СД) полковника Захарченко, участвовавшая в освобождении Западной Украины. Обе дивизии входили в 14-й стрелковый корпус (14-й СК) 9-й отдельной армии.

Непосредственное прикрытие левого берега Дуная осуществлялось 79-м Измаильским погранотрядом (79 ПО) подполковника Грачева.

С самого момента создания Дунайской флотилии ее командованию была ясна сложность оперативно-тактической конфигурации участка базирования.

С верхнего течения Дуная имелась угроза действий более сильной румынской «речной дивизии», с устья флотилия могла быть заблокирована кораблями румынской «морской дивизии», базировавшейся на Сулину. И вдобавок ко всему главная база флотилии – Измаил находилась в зоне артиллерийского обстрела с противоположного румынского берега. Существовала реальная возможность разрушения сосредоточенным артиллерийским огнем Измаильского порта раньше, чем он будет подавлен имеющимися в распоряжении командования флотилии и наземных войск огневыми средствами.

Схема группировки советских войск на Дунае.

Румынский мыс Сатул-ноу находился всего в полукилометре от Измаила. В хорошую погоду на нем без бинокля можно было разглядеть в селении Ласкэр Катаржу здание румынской пограничной комендатуры. Румыны без труда фиксировали все, что происходило в Измаильском порту, главной базе Дунайской флотилии. В случае войны такой удобный сектор наблюдения превращался в не менее удобный сектор обстрела.

В случае начала боевых действий для сохранения базы флотилии становилось необходимым высадить на правый берег десант и занять там достаточно обширный плацдарм, обязательно включающий район напротив Измаила. Тогда Измаильский порт и сам город были бы избавлены, по крайней мере, от обстрела с близкой дистанции. А флотилия могла бы развертывать дальнейшие боевые действия.

Поэтому на первом же совещании у командующего флотилией было решено включить соответствующий пункт в план первоочередных действий на случай войны, готовившийся для представления в штаб округа. Предварительные расчеты показали, что для захвата плацдарма потребовалось бы немного войск. На сопредельном участке правого берега за грядой холмов начинались тянувшиеся до Сулинского рукава плавни, способные служить естественной защитой плацдарма, и для занятия минимально необходимых позиций могло хватить нескольких батальонов.

Однако контр-адмирал Абрамов постарался действовать в таком щекотливом вопросе как можно более корректно и максимально коллегиально. Решение было принято при участии комиссара флотилии бригадного комиссара Серебрянникова и начальника штаба кавторанга Григорьева.

На Григорьева была возложена обязанность по согласованию вопроса с командующим 14-го СК генерал-майором Егоровым, в оперативном подчинении которого находилась флотилия, и с командованием ОдВО. Сам адмирал выступать с предложениями о возможном выходе на сопредельную территорию не спешил.

У Егорова предложение командования флотилии особого энтузиазма не вызвало.

И позиция, занятая им, была политкорректна не меньше адмиральской:

«– Насколько важно это для флотилии, могу понять. Только где прикажете взять эти батальоны, откуда снять? К тому же поставленная корпусу задача по обороне советской территории не предусматривает действий за ее пределами».

Последнее слово оставалось за командованием округа. Но оно придерживалось коллегиальности в подобных вопросах не менее, чем командование флотилии.

Начальник штаба округа генерал-майор Захаров передал предложения операторам штаба.

И после положенной обработки сообщил:

«Все правильно, но об этом речи быть пока не может».

Командующий ОдВО генерал-полковник Черевиченко согласился с мнением начальника штаба, добавив, что «…если с началом войны флотилия окажется в состоянии предпринять такие действия собственными силами, возражать, очевидно, никто не будет».

В результате предложения о десантах в план прикрытия не вошли.

Но, несмотря на то что планом прикрытия выход на территорию противника не предусматривался, известно, что с начала мая части 25-й СД проводили систематические совместные учения с подразделениями 51-й СД по высадке и десантированию с судов Дунайской военной флотилии и по наведению переправ через протоки на ближние советские острова.

По-видимому, это объяснялось тем, что в последние предвоенные месяцы возможность обстрелов с румынской территории перешла из области предположений в разряд фактов.

Так, 10 июня с острова Татару был открыт огонь по советскому пароходу, один пассажир был убит, двое ранены.

Румынские разведгруппы неоднократно задерживались и на Дунае и на советской территории. Особенно много шуму наделал случай с уничтожением 12 июня румынской поисковой группы, пытавшейся взять «языка» на советской территории.

Но и румыны отдавали себе отчет в смысле проводившихся тренировок.

С 15 июня на румынской стороне в массовом порядке начали проводиться противодесантные мероприятия – выжигались прибрежные камыши, заслонявшие сектора обстрела, натягивалась колючая проволока, отрывались окопы. Иногда на огневые позиции для обстрела советского берега тренировались выходить румынские мониторы. Обстановка стремительно накалялась по обе стороны границы.

17 июня начались большие отрядные учения ЧФ, в связи с напряженностью обстановки проводившиеся в 1941 г. необычно рано – обычно они устраивались в конце летней кампании. По окончании учений флотилии было приказано оставаться в оперативной готовности № 2, которая предусматривала, в частности, рассредоточение кораблей по плану оперативного развертывания.

Три монитора, четыре бронекатера и два катерных тральщика поднялись к устью Прута, в район Рени. Ренийская группа кораблей рассматривалась командованием как передовой отряд флотилии – она сразу же вступила бы в соприкосновение с речным противником, появись он со стороны Галаца. Заблаговременный выход этой группы в назначенный район имел особый смысл: после начала боевых действий туда пришлось бы прорываться под огнем неприятельских батарей. Возглавлял ренийскую группу командир дивизиона мониторов капитан-лейтенант Кринов. С его кораблями могли взаимодействовать соседняя 724-я береговая батарея и два артполка Чапаевской дивизии.

Два других монитора, включая флагманский «Ударный», с основной частью бронекатеров и тральщиков были укрыты в Кислицкой протоке, а управление этой группой взял на себя непосредственно командующий флотилией. Остальные бронекатера ушли к дунайскому устью, в район Килии-ноу и Вилкова. В Измаиле не осталось к 21 июня ни одного корабля.

Война начинается
(22 июня)

К 4.00 22 июня большинство частей 25-й и 51-й СД заняли подготовленную в инженерном отношении оборону вдоль берега Дуная. Промежутки между соединениями прикрывались силами 79-го ПО.

Вечером 21 июня из Измаила и Рени неожиданно ушли все немецкие баржи, стоявшие под загрузкой зерна.

В 00.55 по распоряжению народного комиссара обороны Тимошенко народный комиссар ВМФ Кузнецов передал командующим всеми флотами и флотилиями шифрограмму № 3Н/ 87, содержащую приказ о немедленном переходе на оперативную готовность № 1. После этого он связался по телефону со штабами и предупредил оперативных дежурных флотов и флотилий о посланной шифрограмме.

Как вспоминал нач. штаба ЧФ контр-адмирал Елисеев:

«К аппарату подошел я, и между нами состоялся разговор примерно в таком духе. Нарком спросил, получена ли нами телеграмма о переводе флота на оперативную готовность № 1, и добавил, что она должна бы уже дойти. Я ответил, что телеграммы мы еще не имеем и флот находится в оперативной готовности № 2. Тогда он сказал, что надо действовать без промедления. Я доложил, что перевод флота на оперативную готовность № 1 сомнений не вызывает».

В 01 час 03 мин узел связи штаба ЧФ принял шифрограмму:

«Военным советам СФ, КБФ, ЧФ, ПВФ, ДВФ. Оперативная готовность номер один немедленно. Кузнецов».

С получением этой шифрограммы по приказу начальника штаба флота был вскрыт пакет, содержащий секретные документы, определяющие действия оперативной службы при переходе на высшую степень готовности.

Оперативная готовность № 1 была объявлена по Черноморскому флоту в 01 час 15 мин.

Вскоре после объявления оперативной готовности № 1 в штаб флота прибыли командующий ЧФ вице-адмирал Октябрьский и член Военного совета ЧФ дивизионный комиссар Кулаков. С объявлением высшей степени оперативной готовности немедленно была введена в действие и заранее отработанная система оповещения.

Около 01 часа 50 мин народный комиссар ВМФ отправил Военным советам флотов и командующим флотилиями шифрограмму следующего содержания:

«В течение 22.6–23.6 возможно внезапное нападение немцев. Нападение немцев может начаться с провокационных действий. Наша задача – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно флотам и флотилиям быть в полной боевой готовности встретить возможный удар немцев или их союзников. Приказываю, перейдя на оперативную готовность № 1, тщательно маскировать повышение боевой готовности. Ведение разведки в чужих территориальных водах категорически запрещаю. Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить».

Через 15 минут после отдачи вышеупомянутого приказа народный комиссар ВМФ дал экстренную шифрограмму, в которой говорилось, что обстановка дана «только для сведения военных советов».

В 2.00 22 июня Дунайская флотилия перешла на оперативную готовность № 1. Командующий флотилией контр-адмирал Абрамов распорядился рассредоточить и замаскировать корабли и поднять по тревоге подразделения и части.

Связь была переключена на флагманский командный пункт (ФКП), заблаговременно развернутый в укрытии на не простреливаемой с румынского берега территории. Около 4 часов на ФКП пришел условный сигнал «Ураган», означавший, что подразделения ЧФ флота начали боевые действия.

В 4.15 румынские батареи открыли огонь по советской стороне – Рени, Карталу, Измаилу, Килии, Вилково и по кораблям флотилии. За две минуты в действие были введены все батареи противника, известные по данным предварительной разведки. Измаил обстреливали также два монитора, вышедшие из Сулинского гирла в Килийское, однако вниз по нему не спускавшиеся.

В 4.20, не запрашивая вышестоящее начальство, оценив критичность складывающейся ситуации, контр-адмирал Абрамов самостоятельно отдал приказ открыть ответный огонь и донести о действиях флотилии Военному совету флота.

После введения в действие корабельной артиллерии и артиллерии прикрытия обстрел с румынского берега несколько ослабел. Но тяжелая артиллерия противника, бившая с закрытых позиций, огонь не прекратила, хотя оказалась вынуждена переключиться на контрбатарейную борьбу с береговыми батареями флотилии и артиллерией мониторов.

Артиллерийская дуэль, то разгораясь, то затухая, продолжалась несколько часов. К полудню вражеская артиллерия перешла на постоянный беспокоящий огонь, систематически подавлять который было нечем, так как подвоз боеприпасов осуществлялся из Черного моря и должен был теперь проходить мимо румынского опорного пункта у селения Периправа с тремя простреливавшими весь плес батареями.

Во время артналета флотилия и береговые батареи существенных потерь не понесли, но Измаильский порт был полностью выведен из строя.

Румынские солдаты готовятся к десанту на левый берег.

Утром 22.06.1941 г. восемь румынских бипланов IAR-37 из Esc. 18 Bomb. совершили налет на Измаил.

Данные об этом налете довольно противоречивы.

По румынской версии, был потерян от зенитного огня IAR-37 сержанта Иона Константинеску, а адъютант Константин Макри получил ранение, но все же смог совершить вынужденную посадку.

По советской версии, 96-я ОИАЭ сбила три самолета, и одну машину сбила 463-я зенитная батарея ст. лейтенанта Охоты.

Больше авианалетов в этот день не было – основные удары на рассвете и утром 22 июня румынская авиация наносила по Болграду, в котором располагался штаб 14-го СК.

Корабли флотилии, дислоцировавшиеся в Рени, были вынуждены отойти с Ренийского рейда вниз по течению до устья р. Викета, так как рейд просматривался с румынской стороны и противник имел возможность вести по кораблям прицельный огонь. Ответный огонь советской корабельной, береговой и армейской артиллерии заставил противника прекратить стрельбу. В течение дня перестрелка несколько раз возобновлялась.

Ниже Измаила, на участке Килия-нова, прикрываемом 23-м стрелковым полком (23-м СП), около 9.00 румыны предприняли наиболее крупную попытку высадки десанта на левый берег Дуная. Район городка Килия-нова был одним из наиболее удобных мест для высадки десанта на левый берег.

Командование 23-го полка, отдавая себе в этом отчет, в последние предвоенные дни приняло все меры к отражению возможного внезапного нападения.

В начале июня полк был выведен из бывших зерновых складов на Большой Дунайской улице, в которых размещались его казармы, в летние лагеря. Но командир полка капитан Сирота, иногда ошибочно называемый в исследованиях майором (к званию майора он был уже представлен, но получить его во время проведения десантной операции не успел), счел эти меры не соответствующими складывающейся обстановке.

Опасясь внезапного артналета на летний лагерь (который находился всего в 2 км от военного городка и тоже был в пределах досягаемости румынской артиллерии) и последующей высадки десанта противника, Сирота сумел принять меры и против того и против другого.

По самому берегу Дуная за восточной окраиной Килия-нова проходила земляная дамба, защищавшая город от весенних паводков. На дамбе были отрыты окопы для двух батальонов полка и оборудованы позиции для 91-го противотанкового дивизиона. Позади них во втором эшелоне окопался третий батальон, а еще дальше, у хутора Чабанские Криницы, расположились позиции полковой артиллерии.

Сирота разместил весь полк непосредственно на боевых позициях, ежедневно выделяя в летний лагерь дежурную роту для демонстрации присутствия полка.

Понимая уязвимость позиции, первый эшелон которой располагался непосредственно по берегу, Сирота, кроме скрытого нахождения на занимаемом рубеже, провел на полигоне ряд батальонных учений, на которых были отработаны заградительный, кинжальный и фланкирующий огонь из всех видов оружия.

Боевой порядок полка составил по фронту около полутора километров, при этом ширина Дуная в этом месте не превышала километра, то есть находилась в пределах досягаемости даже батальонных минометов сторон.

В начале четвертого утра первый сосредоточенный артналет был нанесен именно по летнему лагерю полка, где было разбито, как потом подсчитали, около 200 пустых палаток.

Затем огонь был перенесен на казармы полка и порт, где были уничтожены электростанция и пилорама.

Дамба и укрывшиеся за ней войска были не прицельно обстреляны около 6.00.

Сирота распорядился на огонь не отвечать и в артиллерийскую дуэль не ввязываться.

После обстрела с румынского берега, закрытого густым туманом, стал доноситься лязг железа и шум судовых двигателей.

В 9-м часу утра на фарватере, несмотря на сильный туман, были своевременно обнаружены 2 моторных баркаса, движущихся наискосок, сверху – вниз, за которыми держались шаланды, каюки и несколько десятков шлюпок.

Миновав фарватер и войдя в гирло, где течение было слабее, суда противника резко увеличили ход. Одновременно началась артподготовка, причем теперь удар наносился непосредственно по дамбе с последующим переносом обстрела в глубь возможной линии обороны. И снова было отдано распоряжение на огонь не отвечать.

Огневых средств полка не хватило бы на одновременное отражение десанта и борьбу с вражеской артиллерией.

Подпустив противника на заранее отработанное на учениях расстояние, пехотные подразделения батальонов дали по команде общий залп, поддержанный огнем ручных пулеметов и полковой пулеметной роты. Повели беглый огонь батальонные минометы и противотанковый дивизион. Противотанковые орудия вели комбинированный огонь бронебойными и осколочными снарядами. Оба баркаса потеряли ход, дали заметную осадку и были снесены вниз по течению. Несколько шлюпок были уничтожены. Шаланды и каюки, развернувшись, вернулись к своему берегу.

Лодки с румынским десантом под огнем.

После отхода десанта противник возобновил обстрел, но подавить огневые средства полка не смог.

К 10.30 бой прекратился. За это время был израсходован полный боекомплект, что сильно перекрывало установленные нормы. Но повторных атак противник не предпринимал, и снарядный голод пока не ощущался.

На участках обоих взорванных (еще в 1940 г., при отходе румынских войск) мостов – на Дунае и Пруте противник также предпринял попытки высадки десантов. В обоих случаях десанты были незначительной численности и состояли из нескольких шлюпок, буксируемых двумя-тремя катерами. Они были отбиты силами погранзастав.

Всего за 22 июня общими усилиями армейских частей, пограничников и флотилии были отражены шесть попыток противника переправиться через Дунай: в районе Картал, Раздельный, три – у Килии-нова (две последующие производились с наступлением темноты незначительными силами и носили скорее характер разведки боем определенных участков), две – у Вилкова и четыре попытки вброд форсировать Прут близ Рени.