Текст книги "Сеть [Buzz]"

Глава 03. Foreplay[25]25
  Прелюдия (англ.).


[Закрыть]

Форум столпов общества

Опубликовано: 6 ноября 20.04

Отправитель: MayBey

Единственная истина заключается в том, что все лгут…

Просмотреть все 20 комментариев

* * *

На самом деле он должен был бы спать мертвецким сном. Однако даже столь масштабная битва в простынях не могла приманить Сон и Дрему.

Впрочем, он уже давно привык лежать без сна…

Женщина, лежащая рядом с ним, пошевелилась во сне, и он повернул голову в ее сторону.

Она лежала на боку, повернувшись к нему спиной и скинув с себя простыню, так что обнажилась верхняя половина ее загорелого тела.

Стало быть, Анна Аргос, скорее всего, родом из фешенебельных кварталов Лондона, судя по ее аристократическому английскому.

Он заметил ее у бассейна. Лежал в шезлонге и любовался ее минимальным бикини, размышляя, хватит ли у него решимости подъехать к ней, когда она сама жестом подозвала его. В следующую секунду он уже сидел и смазывал ее украшенную татуировкой поясницу маслом для загара, а еще десять минут спустя, почти без всяких разговоров, она уже сидела верхом у него на бедрах.

«Разве в этом номере можно курить?»

Проклятье! Каким же болваном он иногда бывает!

Приподняв голову от подушки, он стал разглядывать мисс Аргос. Та часть ее лица, которую он мог наблюдать, была гладкой, как младенческая попка, и, видимо, столь же натуральной, как и ее груди. Светлые волосы были заправлены за ухо; наклонившись над ней, он заметил у нее за мочкой уха крошечный белый шрам, оставшийся от пластической операции, что подтвердило его теорию.

Он медленно провел пальцем по ее шее, скользнул дальше по лопаткам и далее по плечу – и тут его палец замер возле маленького темного синяка, которого он ранее не замечал. С некоторым любопытством он провел пальцем по синяку и продолжил движение дальше по ее руке.

От его прикосновения на коже выступили новые синяки.

Он повернул руку и поднес к глазам. На подушечке его пальца отчетливо виднелись следы тонального крема.

Осторожно, с неожиданным неприятным чувством он еще больше наклонился вперед, чтобы проверить переднюю часть ее плеча.

– Are you still here?[26]26
  Ты еще здесь? (англ.)


[Закрыть]

Анна смотрела на него в упор, и взгляд ее никак нельзя было назвать дружелюбным.

– Э-э… Yes[27]27
  Да (англ.).


[Закрыть], – пробормотал он и сел в постели.

– Then get the hell out, I don’t remember asking you to stay – did I?[28]28
  Тогда проваливай; кажется, я не просила тебя остаться (англ.).


[Закрыть]

– Э-э… No[29]29
  Нет (англ.).


[Закрыть].

Проклятье! Сегодня он просто на редкость красноречив.

Итак, она не любит утренних нежностей – его это вполне устраивает. Он выскользнул из постели и принялся искать свою одежду, но, судя по всему, делал это недостаточно резво.

– Ты что, не слышал? Проваливай!

Она лягнула ногой в его сторону, слегка задев его по ягодице.

– Ухожу, ухожу, take it easy![30]30
  Не нервничай! (англ.)


[Закрыть] – пробормотал он, прыгая на одной ноге в попытках попасть в свои шорты.

Две секунды спустя входная дверь захлопнулась у него за спиной.

Вот проклятая сучка!

Что за проблемы у этой девушки?

Впрочем, у него уже сложилась некая теория…

* * *

Старая двухэтажная вилла была огромных размеров – общей площадью не меньше шестисот квадратных метров, однако всех охватило состояние клаустрофобии.

Строго говоря, Ребекке хотелось бы эвакуироваться немедленно, затолкать всех в правительственный самолет и поскорее улететь. Но самолет приземлился совсем недавно, и пилоты уже исчерпали резервы полетного времени. По правилам им положено было отдохнуть не менее восьми часов, прежде чем снова сесть за штурвал, – стало быть, придется ждать утра. Конечно, при учете того, что суданские власти их выпустят…

Она разговаривала по телефону с суданским координатором каждые десять минут и с Рунебергом каждый час. Координатор уговаривал их остаться, утверждая, что «беспорядки всего лишь досадный инцидент, спровоцированный мятежниками, желающими подорвать отношения между Швецией и Суданом», и заверяя их, что им «гарантирована полная безопасность».

Однако он отказывался признавать попытку покушения.

И не только он…

Глад, расположившийся на втором этаже виллы, так громко кричал на своего ассистента Хокана Берглунда и в телефонную трубку, что его, должно быть, слышали даже солдаты, стоявшие на часах у ворот.

Министр же ничего не говорила – она заперлась в своей комнате, предоставив дело своему пресс-секретарю.

– Анн-Кристин плохо себя чувствует. Ее укачало еще в самолете, и затем вся эта история с…

Пресс-секретарь многозначительно кивнула в сторону Ребекки, и та заметила, как остальные телохранители наблюдают за ней.

– …с покушением, – добавила Ребекка уверенным голосом. – Неизвестный мужчина, вооруженный револьвером, приблизился к нашей машине с целью обстрелять ее. К счастью, ему это не удалось, и мы ретировались. Моя обязанность – позаботиться о том, чтобы все мы вернулись домой живые и невредимые и как можно скорее.

Пресс-секретарь вежливо кивнула ей.

– И мы очень ценим это, Ребекка. Очень ценим.

Пресс-секретарь покосилась на Глада.

– Но дело в том, что эвакуация… как бы это лучше выразиться… подает неверные сигналы… если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Нет, не понимаю, – отрезала Ребекка.

Глад подскочил со стула.

– У нас есть программа встреч с важными людьми. Мы потратили несколько месяцев, чтобы договориться об этих встречах! Посол использовал все свои связи, весь свой кредит доверия, чтобы организовать этот визит, и вдруг мы все отменяем из-за каких-то… мелких помех?

Произнося эти слова, Глад то и дело брызгал слюной, лицо его побелело.

– По моей оценке, все началось в тот момент, когда ты решила, что мы должны уехать оттуда, Нурмен. Кто-нибудь придерживается иного мнения?

Он окинул взглядом помещение, но никто не произнес ни слова.

Ребекка пыталась встретиться глазами с Мальменом, но тот смотрел в пол, как и все остальные члены ее команды, а Хокан Берглунд преданно глядел в глаза своему хозяину. Ребекка сделала глубокий вздох, пытаясь сохранить спокойствие.

– Я приняла решение об эвакуации, потому что ситуация стала слишком рискованной. По сравнению со вчерашним днем обстановка радикально изменилась, и, по моей оценке, мы не могли добраться до места встречи безопасным образом. Отвлекаясь от массовых беспорядков, попытка покушения сама по себе доказывает, что я была права.

Она посмотрела на остальных, однако никто не поднял глаз.

– Ты имеешь в виду террориста, которого видела только ты, Нурмен? Не странно ли, что никто другой не заметил его – никто из твоих коллег или нас, ехавших на тех же машинах? Тебе не кажется, что тут что-то не так?

Он наклонил голову набок, чтобы еще более подчеркнуть свою пренебрежительную манеру.

– Все произошло слишком быстро, людей было много, к тому же из-за пыли трудно было рассмотреть… – начала Ребекка, но Глад прервал ее.

– Но твой водитель, по крайней мере, должен был заметить его? Как там тебя – Мудиг?

Каролина подняла глаза.

– Модин, – пробормотала она.

– Да-да… Ну, Модин, мы слышали рассказ Нурмен о том, как мистический террорист пробежал прямо перед капотом машины, нацелив на нас револьвер. Ты не видела его?

Модин бросила долгий взгляд на Ребекку, потом на Мальмена, прежде чем ответить.

– Нет, не видела.

– Ты говоришь, что не видела, а вот твоя начальница, находившаяся рядом с тобой, утверждает, что видела его вполне отчетливо. Как ты думаешь, почему ваши рассказы не сходятся?

Модин поежилась и снова бросила на Мальмена долгий взгляд.

– Я смотрела назад; для меня в тот момент важнее всего было развернуться, так что я не очень хорошо видела, что происходило перед машиной. Всё двигалось во всех направлениях…

– Однако живого террориста, размахивавшего пистолетом, ты должна была заметить? Разве вас не учат этому в школе телохранителей?

Его презрительный тон вызвал у Ребекки острое желание вцепиться в его тощую шею, однако она сдержалась. Чего бы ни пытался Глад добиться этой дискуссией, последнее слово все равно останется за ней. Исход разговора решен – другое дело, как это воспримет Глад…

Модин пробормотала что-то в ответ, и Глад переключился на заместителя начальника группы.

– А ты – тебя, кажется, зовут Мальмен?

– Так точно.

– Ты видел террориста?

– Нет, не видел, однако я, как и Модин, и мой собственный шофер, был сосредоточен на том, что происходило сзади. Кроме того, я пытался заставить машину, находившуюся позади нас, уступить дорогу, что было непросто…

Глад кивнул и снова обернулся к Ребекке.

– Как уже было сказано, мы имеем массовые беспорядки, вызванные нашим незапланированным отступлением, и террориста, которого видела только ты, Нурмен. Для меня вопрос ясен – нет никаких оснований для прерывания визита, и посол полностью поддерживает мою точку зрения. Министр внутренних дел обещал нам полный вооруженный эскорт, так что завтра утром мы продолжаем работать по первоначальному плану.

Он с удовлетворением окинул группу взглядом, словно вопрос был решен.

– Нет, не продолжаем, – сдержанно ответила Ребекка. – Похоже, ты перепутал мое звание и мою компетенцию, Глад. За безопасность министра и группы несу ответственность я, а не ты и не посол. Мое решение таково: как только рассветет, мы возвращаемся домой. Если тебя что-то не устраивает, можешь жаловаться моему начальнику, комиссару Рунебергу.

Она поднялась и вышла в кухню.

Разговор окончен, тощая вонючая крыса!

* * *

Four plus one[31]31
  Четыре плюс один.


[Закрыть].

Именно так назывались эти знаки отличия в CSI[32]32
  «C. S. I.: Место преступления» – американский телесериал о работе сотрудников криминалистической лаборатории Лас-Вегаса.


[Закрыть].

Четыре пальца с обратной стороны руки и большой палец спереди. Ему довелось наблюдать это раньше – в реальной жизни.

Глубоко затянувшись джойнтом[33]33
  Самокрутка с марихуаной, изготовленная из специальной сигаретной бумаги.


[Закрыть], он на несколько секунд задержал дыхание, прежде чем послать столб липкого дыма в потолок, прямо на пожарную сигнализацию.

Анна Аргос дико рассердилась, когда проснулась, однако ему почему-то показалось, что ее злость была связана с синяками, а не с фактом его пребывания в ее постели.

Он сделал новую затяжку и послал детектору пожарной сигнализации еще один сладкий привет.

Как и в прошлый раз, никакой реакции не последовало – и неудивительно, ибо он, как уже много раз раньше, заранее обмотал пластиковую хреновину шапочкой для душа, которую нашел в ванной.

Помимо синяков его удивил еще один момент.

Анна – типичная бизнес-леди, а такие обычно всегда держат телефон под рукой.

У нее в люксе он искал глазами телефон – осмотрел все горизонтальные поверхности и тогда, когда она потащила его в постель, и позднее, когда она выкинула его вон. Однако телефона нигде не увидел.

Конечно, это могло оказаться случайностью, однако теперь, задним числом, он не мог отделаться от мысли, что дамочка специально спрятала трубку.

* * *

– Мальмен!

Он остановился посреди коридора, и Ребекка жестом пригласила его войти в ее комнату. Заканчивая телефонный разговор, она жестом пригласила Мальмена сесть, однако он остался стоять.

– Проверь, чтобы все вещи были собраны. «Сведфорс 24» получил разрешение на вылет в 7.00, так что мы отъезжаем в 5.45.

Он кратко кивнул.

– А машины?

– Оставим их в аэропорту. На мой вкус, Глад и Берглунд прекрасно могут отогнать их обратно в Хартум, если эти господа не желают проследовать с нами обратно в Стокгольм.

Мальмен криво улыбнулся и пожал плечами.

– Это твое решение…

– Что ты имеешь в виду, черт побери?

Злость, которую ей до этого момента удавалось сдерживать, внезапно заполыхала с утроенной силой.

– Ничего, успокойся!

– Я совершенно спокойна! – прошипела она. – Просто хотелось бы узнать, что ты имеешь в виду, говоря, что это «мое решение»? Ты не разделяешь мое мнение о необходимости эвакуации? Ты тоже считаешь, что никакого террориста не было?

– Я просто думаю о машинах, Нурмен. О’кей?

Несколько мгновений она внимательно изучала его, пытаясь внутренне успокоиться.

– О’кей…

И только когда за ним закрылась дверь, Ребекка осознала, что так и не получила ответа на свой вопрос.

* * *

Телефонный звонок заставил его уронить косячок.

Оказывается, он задремал, и теперь ему пришлось шарить рукой по полу, чтобы не допустить прожженной дырки в гостиничном ковре.

– Алло!

– Алло, Томас, это Венсан. Как дела, мой друг?

Прошло несколько секунд, прежде чем аксоны в его затуманенном травой мозгу подключились к правильному центру.

Томас – это его последняя легенда. Томас Андерсен из Тронхейма в Норвегии. В тюрьме ему довелось сидеть с мелким мошенником из Бергена, так что он умело изображал малопонятные гортанные звуки новонорвежского языка.

– Бонжур, Венсан, а у тебя как?

– Хорошо, очень хорошо. Прости, что не связались с тобой раньше, но нам пришлось задержаться в Гоа. Возникли кое-какие проблемы с местными властями, сам понимаешь…

– Угу.

Эйч Пи подул на сигарету, чтобы огонек снова разгорелся.

– Послушай, Томми, завтра вечером мы собираемся рвануть в пустыню. Покататься, пожарить шашлыки и выкурить кальян с бедуинами. Хочешь с нами?

Он сделал глубокую затяжку.

– Само собой!

– Отлично! Мы заедем за тобой в пять часов. У нас предостаточно места в машинах, так что если хочешь взять с собой кого-нибудь, то отлично. À tout à l’heure![34]34
  До скорой встречи! (фр.)


[Закрыть]

Положив трубку, Эйч Пи ухмыльнулся, глядя в потолок.

Мистическая дама, ночные приключения в пустыне…

Тайны, которые предстоит раскрыть…

Впервые за много месяцев он снова почувствовал, что живет.

Game on![35]35
  Игра продолжается! (англ.)


[Закрыть]

Глава 04. Bad luck charm[36]36
  Очарование неудачи (англ.).


[Закрыть]

Форум столпов общества

Опубликовано: 7 ноября 15.09

Пользователь: MayBey

Иногда остается лишь принять ситуацию такой,

какова она есть…

Просмотреть все 26 комментариев

* * *

Огромная машина качнулась на вершине бархана, задержавшись на несколько секунд, и скользнула вниз по склону. Мелкий, словно пудра, песок поднялся столбом и засыпал окна, так что в салоне на несколько мгновений стало совсем темно. Затем машина качнулась в другую сторону, песок отряхнулся, и вид прояснился. От этого маневра все пассажиры кроме Эйч Пи разразились радостными возгласами, словно катались на американских горках.

Двадцать минут ралли по пустыне – и он чувствовал себя совершенно измочаленным.

Травка и пиво, видимо, не самая лучшая комбинация для разогрева перед пустынным сафари. Черт, до чего же ему плохо!

Чтобы совсем довести его до ручки, Венсан усадил его на заднее сиденье рядом с багажом, где вид был самый убогий, а трясло нещадно. Сам же француз уселся рядом с Анной А., которая, разумеется, демонстрировала великолепное знание французского языка. Оба они и еще один француз, сидевший с ними в машине, всю дорогу трещали без умолку, отчего Эйч Пи и вовсе почувствовал себя лишним.

Однако кое-что он все же уловил.

Судя по всему, мисс Аргос была никакая не мисс, поскольку Венсан и его приятель поначалу обращались к ней «мадам». По его предположению, она скорее разведенная, чем вдова, особенно учитывая ее готовность к постельным приключениям.

Кроме того, у мадам, судя по всему, водились денежки – об этом говорили и ее дорогущий люкс с видом на залив, и ее роскошные наряды. Изящный костюм для сафари, в котором она появилась ровно в пять, был, мягко говоря, далеко не всем по карману.

Венсан немедленно включил весь свой шарм. Поцеловал ее руку и вытащил свою здоровенную золотую зажигалку, едва мадам поднесла ко рту сигарету.

Все эти фасоны начали злить Эйч Пи еще до того, как его загрузили в багажное отделение. Тот факт, что мадам Аргос полностью его игнорировала, еще более усугублял ситуацию.

Автомобиль, несшийся впереди них, нырнул в новую долину, и через несколько секунд их машина последовала его примеру. В животе у Эйч Пи все перевернулось, и он почувствовал, как дурнота подступает к горлу.

– Bag! – простонал он, и остальные пассажиры с ухмылками передали ему мятый полиэтиленовый пакет, по поводу которого они чуть раньше заключили пари.

«1000 дирхамов! – успел подумать Эйч Пи, прежде чем излить в него содержимое своего желудка. – Чертовски дорогая блевотина!»

Когда через несколько минут спазмы прекратились и он, запятнанный и пристыженный, поплелся обратно к машине, издевательский смех Анны Аргос свидетельствовал о том, что приступ рвоты обойдется ему еще дороже, чем он думал.

– Мы едем прямо в бедуинский лагерь – больше никаких крутых виражей, о’кей?

Шофер покосился в зеркало на белое как мел лицо Эйч Пи. Тот лишь молча кивнул в ответ. Все стекла были опущены, кондиционер работал на полную мощность, однако ничто не могло перебить кислый запах блевотины, исходивший от его одежды и бороды.

Анна наклонилась к Венсану и что-то прошептала ему на ухо. Эйч Пи видел, как ее губы почти коснулись уха француза, и оба в очередной раз дружно рассмеялись.

Вряд ли стоило держать пари, над кем…

Решив игнорировать их, Эйч Пи стал смотреть в окно. Солнце постепенно превращалось в красный шар у горизонта, и тени позади песчаных барханов становились все длиннее. Вдали кружилось несколько черных птиц. Они описывали круги вокруг какой-то точки среди бескрайних песков.

Движение казалось почти гипнотическим, и на некоторое время Эйч Пи забыл о тряске.

Трудно сказать, каким он представлял себе бедуинский лагерь – возможно, несколько брезентовых палаток и парочка вонючих облезлых верблюдов. Умеренная доза нищей повседневной жизни в пустыне, чтобы удовлетворить любопытство туристов. Однако он ошибся. Это была насквозь показушная страна.

Лагерь располагался в ложбине и представлял собой десяток павильонов, расположенных полукругом. Его окружал высокий плотный забор из соломы или какого-то другого похожего материала, наверняка эффективно защищающего от песчаных бурь. Вдоль забора были расположены столбы с прожекторами, а между ними тянулись гирлянды разноцветных ламп и флажков. Спереди забор переходил в высокую стену с двумя сторожевыми вышками и открытыми воротами.

Все это претендовало на стиль средневековья, однако, судя по цветовой гамме и состоянию, являло собой типичный новодел.

Они припарковали машины у стены и едва вошли в ворота, как им навстречу полилась арабская популярная музыка. На открытой площади посреди лагеря был настлан деревянный пол, покрытый арабскими коврами, а вокруг стояли низенькие столики с подушками для сидения, рассчитанные человек на сто. Здания, которые он разглядел издалека, как оказалось, не имели четвертой стены – все они были открыты в сторону центральной площади. Внутри них находилось еще больше посадочных мест, к тому же кухня, сувенирная лавка и павильон с кальянами.

Здесь, посреди пустыни, все это казалось немного абсурдным и смахивало на мираж.

– Салам алейкум! Welcome, welcome my friends![37]37
  Добро пожаловать, друзья мои! (англ.)


[Закрыть] – закричал невысокий толстоватый мужчина в костюме бедуина, выбежавший им навстречу. – Вы приехали рановато, ужин начнется примерно через час, но вы можете пока купить сувениры, покататься на квадроцикле, проехаться на верблюде или покурить шишу[38]38
  Шиша – кальян.


[Закрыть]. Если все это вас не привлекает, то для немусульман работает бар.

Мужчина широко улыбнулся и сделал паузу, чтобы стихли смешки.

– Если вы хотите освежиться, то туалеты находятся вон там. – Он указал на барак в дальнем конце лагеря и бросил многозначительный взгляд на Эйч Пи. – В десять вечера начнется шоу с танцем живота. Надеюсь, вы проведете у нас незабываемый вечер!

Эйч Пи более всего на свете тянуло завалиться на подушки и покурить трубочку, однако он решил последовать совету и привести себя в порядок.

Оказалось, что туалет снабжен шлангом и небольшим душевым мундштуком, так что после некоторых акробатических движений, истратив кучу мыла, Эйч Пи более-менее освежился.

Рубашку он отправил в помойное ведро. Правда, она была сшита на заказ из тончайшего таиландского шелка, однако он готов был пожертвовать ею, чтобы вернуть себе хоть каплю самоуважения. В сувенирной лавочке выбрал розовую туристическую футболку с психоделическим арабским узором, а затем покорно позволил продавцу надеть себе на голову чалму.

Покончив с этим, Эйч Пи пошел и уселся возле одного из низеньких столиков, заказал себе пиво и стал дожидаться, пока остальные наиграются в гигантской песочнице.

Венсан и Анна вернулись не скоро – уже начало смеркаться. Они шли рядышком, все время касаясь друг друга телами и о чем-то негромко переговариваясь по-французски.

Собственно говоря, его все это не должно было волновать. Не то чтобы он влюбился в нее – ничего подобного. Однако существуют все же кое-какие правила. Анна – его спутница, именно он пригласил ее сюда.

Естественно, остальные члены группы бросали на него недоуменные взгляды. Однако его возможности были ограниченны. Эйч Пи застрял в этой проклятой пустыне, и, хотя чувство унижения и оскорбленного достоинства постепенно перешло в пылающую ярость, он мало что мог сделать. Правда, Венсан был с него ростом, однако куда более жилистый и, похоже, умеет постоять за себя, если придется. Кроме того, за спиной француза стояла вся его компания, так что приглашать его помериться силами – не самая удачная идея.

Кроме того, сам Эйч Пи скорее герой-любовник, нежели воин.

Нет, единственное, что ему остается, – продолжать делать вид, что ему наплевать, поскорее набраться под завязку и затем уехать отсюда первым же караваном.

Он решил вложить в поставленную задачу все запасы энергии.

Шоу с танцем живота нисколько не развеяло его мрачные мысли. Поизвивавшись некоторое время, легкомысленно одетая дама вызвала публику на танец, и вскоре танцпол заполнился туристами, которых оказалось не меньше семидесяти человек. Сам Эйч Пи предпочел бы остаться в уголке и тихонько покуривать травку, однако одна из французских девушек потащила его танцевать. Она была слишком хороша, чтобы отказываться.

Несмотря на опьянение, Эйч Пи чувствовал себя полным идиотом. Чалма на голове, туристическая футболка и неестественная улыбка, танец кайфующего белого человека в ненастоящем лагере посреди вымышленной страны. Вероятно, он выглядит еще более глупо, чем чувствует себя, если такое вообще возможно!

Анна и Венсан висели друг на друге всего в нескольких метрах от него: нога Венсана между ее ног, ее рука на его затылке, в то время как их бедра совершенно синхронно двигались в такт арабской поп-музыке.

Красавица француженка, с которой у Эйч Пи не было ни единого шанса, уже танцевала со своими приятелями где-то в стороне, так что он решил доковылять до своего места и удобрить свое оскорбленное достоинство еще одним бокалом пива.

За их столиком никого не было, все ушли танцевать, однако среди тарелок и бокалов он различил некий золотистый предмет.

Это была роскошная зажигалка Венсана.

Повезло!

Он огляделся вокруг, сделал вид, что тянется за банкой пива, и стремительным движением схватил драгоценную безделушку. В его ладони она оказалась тяжелой и прохладной, куда солиднее, чем его собственная стальная «Зиппо». Наверняка из чистого золота, и небрежный пожиратель лягушек точно хватится потом своей потери.

Ухмыльнувшись, Эйч Пи положил зажигалку в карман брюк, потом поднялся и направился к туалету, чувствуя, что отомстил заносчивому французику.

* * *

Возвращение прошло без приключений, и около четырех они приземлились в Бромме.

Другой отряд телохранителей, встречавший их, взял на себя охрану министра, а вскоре появился и микроавтобус, посланный за ее группой. На переднем пассажирском месте восседал Людде Рунеберг.

– Приятно видеть вас всех в добром здравии, – приветствовал он их. – Загружайтесь и поедем в управление для сдачи оружия и дебрифинга[39]39
  Дебрифинг – одноразовая психологическая беседа с человеком, пережившим экстремальную ситуацию или психологическую травму.


[Закрыть]. Доктор Андерберг ждет…

* * *

На задней стороне лагеря в заборе оказался разрыв, и Эйч Пи остановился на бетонной лестнице туалета, с любопытством вглядываясь в темноту.

Как подумаешь, так даже жуть берет…

С одной стороны от него находился ярко освещенный лагерь с мигающими лампочками, музыкой, едой, напитками и прочим изобилием. С другой стороны всего в нескольких метрах простиралась пустыня. Миля за милей бескрайних песков и темноты.

Сколько времени они ехали, прежде чем попали сюда? Трудно сказать, шофер ехал не самой прямой дорогой навскидку часа два. Сколько часов нужно, чтобы пройти это расстояние пешком? Шесть? Восемь? Если идти в нужную сторону, так сказать… При пятидесятиградусной жаре в компании лишь змей и скорпионов так легко сбиться с пути. Как чувствует себя человек, затерянный в пустыне?

Эйч Пи невольно сделал пару неуверенных шагов в темноту.

Лагерь располагался в низине, однако освещение от многочисленных лампочек позволяло разглядеть в темноте очертания бархана. Наверху темнела одинокая тень, напоминавшая косо стоящий телефонный столб, и после некоторых колебаний он направился в ту сторону.

Подойдя ближе, Эйч Пи обнаружил, что на самой верхушке столба восседает птица – видимо, одна их тех черных птиц, которых он видел вдали в течение дня. Птица сидела неподвижно, нисколько не пугаясь его присутствия. Более всего она напоминала тощую ворону, однако в отличие от своих европейских родственников имела изогнутый клюв, похожий на турецкую саблю.

Когда Эйч Пи приблизился, ворона рывком повернула голову и уставилась прямо на него. От взгляда ее маленьких глаз, похожих на горошинки черного перца, что-то перевернулось у него в душе, и он замер в нескольких шагах от своей цели.

Птица продолжала молчаливо разглядывать его. Эйч Пи почему-то не мог отвести от нее глаз и даже затаил дыхание.

Внезапно грубый клюв открылся на сантиметр, и на мгновение Эйч Пи показалось, что птица пытается ему что-то сказать.

Волосы у него на теле встали дыбом.

Вот уж…

– Гураб аль-байн!

Эйч Пи вздрогнул.

За спиной у него стоял Эмир, их водитель.

Проклятье! До чего он перепугался!

– Ч-то-что?

– Гураб аль-байн, – повторил мужчина, указывая на птицу. – Пустынный ворон. Они приносят несчастье, bad things – you understand?[40]40
  Неприятности – понимаете? (англ.)


[Закрыть]

В этот момент ворон каркнул – глухой раскатистый звук завибрировал, ударяясь о грудь Эйч Пи. Затем птица наклонила голову набок и, в последний раз посмотрев на людей, тяжело взмахнула крыльями и покинула свой наблюдательный пост. Несколько секунд спустя она исчезла во тьме пустынной ночи.

– Не надо ходить один, босс. Вы можете заблудиться. Легко пропасть, понимаете?

Да уж, Эйч Пи это прекрасно понимал.

– Bad things, – пробормотал он себе под нос, глядя в темноту.