Текст книги "Рождённые среди звезд"

17. Разрушительная сила высвобождена

Раф ошеломленно подумал, что они находятся теперь в самом сердце здания. Над ними возвышался шар корабля. У его люка лежали груды ящиков, которые он видел в складе на другом континенте. Разгрузка корабля чужаков явно была неожиданно прервана.

Так как водяные и Дальгард не укрывались, Раф решил, что они больше не опасаются нападения. Но, отведя взгляд от корабля, он обнаружил, что не только разведчик колонии, но и большинство водяных собрались вокруг него, как будто ждут от него дальнейших действий.

– В чем дело? – Он чувствовал это, мысленное давление, стремление побудить его что-то сделать. Но упрямое стремление к независимости заставило его сопротивляться. Он не позволит, чтобы его принуждали.

– В этот час… – Дальгард заговорил вслух, избегая мысленного контакта, который вызывал противодействие Рафа. Ему хотелось бы, чтобы тут оказался кто-нибудь из старейших Хоумпорта. Так мало времени… Но этот незнакомец практически без усилий может осуществить то, что они должны сделать. Если только удастся убедить его действовать. – В этот час мы оказались в сердце того, что осталось от цивилизации Иных. Уничтожь его, и уже неважно, смогут ли они убить нас. Потому что в будущем у них ничего не останется.

Раф понял. Поэтому его и привели сюда. Они хотят, чтобы он использовал свои бомбы. И частью сознания он уже определял места, куда лучше всего поместить бомбы, где они вызовут самое сильное разрушение. Эта часть сознания признавала логику рассуждений Дальгарда. Раф сомневался в возможности восстановить шар; он знал, что большая часть того, что привезли со склада, невосполнима. Бомбы не предназначались для такого использования. Это оборонительное оружие, так он его и использовал на арене против ящера. Но если их правильно разместить… Руки его уже невольно устремились к закрытому карману на груди.

Дальгард увидел этот жест, напряжение его начало спадать. Но тут незнакомец опустил руки, повернулся к разведчику, свел брови.

– Это не моя борьба, – категорически заявил он. – Мне нужно вернуться к флиттеру, на корабль…

В чем дело? Дальгард пытался понять. Если чужаки победят, незнакомец будет в такой же опасности, как и все остальные. Неужели он верит, что Иные позволят основать колонию на принадлежащей им планете?

– Для тебя здесь не будет будущего, – он заговорил медленно, стараясь из всех сил, чтобы тот понял. – Вам не разрешат основать новый Хоумпорт. У вас не будет колонии…

– Вбей себе в тупую башку, – взорвался пилот, – что я не собираюсь основывать колонию! Мы можем улететь с этой проклятой планеты, когда захотим. Мы не собираемся оставаться!

Лицо Дальгарда под густым загаром побледнело. Это не корабль беглецов, прилетевший в поисках убежища, как бежало его племя от тирании. Его первые опасения оправдались! Это представитель Мира, несомненно, посланный на поиски потомков тех, кто сбежал от удушающей диктатуры. Стройный, странно одетый землянин может быть той же крови, что и он сам, но он враг, такой же, как Иные!

– Мир! – Он сам не понимал, почему произнес это слово вслух.

Раф рассмеялся.

– Ты живешь в прошлом. Мир мертв уже два столетия. Я из Федерации Свободных Людей…

– Будет ли незнакомец использовать свой огонь? – Вопрос сформировался в сознании Дальгарда. Водяные начинают терять терпение, и они правы. Время не разговоров, а действий. Можно ли убедить Рафа помочь им? Федерация Свободных Людей.., свободные люди! Именно ради этого они сражаются!

– Ты свободен, – сказал он. – Морской народ завоевал свободу, когда Иные воевали между собой. Мое племя пересекло пустоту в поисках свободы, оно заплатило за нее кровью. Но это – это не оружие свободы. – И он указал на корабль-шар и на предметы вокруг него.

Водяные больше не ждали. Древками копий они начали разбивать все, что поддавалось ударам. Но много ли ущерба можно нанести вручную и за короткое время… Раф и так был удивлен, что до сих пор не показалась стража. Вокруг громоздятся тайны древней расы, расы, которая некогда владела всей планетой. Пилот бегло вспомнил о том, как жадно стремился к этим тайнам Лаблс, о надежде Хобарта получить тут знания и привезти с собой. Но сдержат ли чужаки свое слово? Он больше не верит в это.

Почему бы не дать шанс этим варварам и колонистам? Разумеется, он нарушает самые строгие правила своей службы. Но, может, с исчезновением флиттера он никогда не доберется до РК-10. Конечно, это не его война. Но он даст слабейшей стороне шанс.

Дальгард вслед за ним прошел в корабль, поднялся по лестнице в машинный отсек, с любопытством наблюдал, как Раф осматривает двигатель, чтобы лучше расположить бомбы.

Они спускались по лестнице, когда корабль подпрыгнул под ними, выпятились плиты обшивки, огромная трещина разорвала три палубы. Раф рассмеялся. Теперь, совершив проступок, он наслаждался разрушением.

– Не скоро сумеют они подняться, – сообщил он Дальгарду, но тот не разделял его торжества.

– Они идут – мы должны торопиться, – предупредил разведчик.

Выпрыгнув из люка, они обнаружили, что водяные тоже не теряли времени. Ящики и тюки они собрали в одном месте. Пол усеивали осколки сосудов, от луж поднимался едкий пар. Раф с сомнением посмотрел на лужи. Эти химикалии могут соединиться, и произойдет взрыв…

Снова Дальгард прочел его мысль и знаком велел водяным отходить к двери на рампу. Раф стоял у выхода, держа в руке бомбу. Он знал, что настало время сделать самый меткий бросок в жизни.

Пальцы выпустили шар, он пролетел в туманном воздухе. Ударился о груду материалов. И весь мир скрылся в ослепительной вспышке.

***

Темно, абсолютно темно. И он раскачивается взад и вперед в этой тьме. Он шар, он бомба, которую перебрасывают из рук в руки раскрашенные воины, они пронзительно смеются над его болью и продолжают швырять. Страх, такой страх, какого он никогда не испытывал, даже во время старта с Земли, заполняет вены Рафа, исходит из его перетруженного сердца. Он беспомощен во тьме!

– Не один… – эти слова приходят откуда-то, он не знает, то ли услышал их, то ли каким-то странным образом почувствовал. – Ты в безопасности.., и ты не один.

Это приносит некоторое успокоение. Но он по-прежнему в темноте и движется, не может заставить руки шевельнуться, но движется. Его несут!

Флиттер.., он во флиттере! Они в воздухе. Но кто ведет машину?

– Капитан! Сорики! – Он просит успокоить его. И тут же понимает, что не слышно знакомого гула мотора, нет привычного давления воздуха; он к нему привык, но только сейчас осознает его отсутствие.

– Ты в безопасности. – Снова это притворное утешение. Раф пытается шевельнуть руками, повернуть тело, удостовериться, что он во флиттере. Но вот новая мысль, вначале смутная, потом все более отчетливая, вызывающая панику… Он в шаре чужаков… Он пленник!

– Ты в безопасности! – Это слова формируются в сознании.

– Но где.., где?.. – Он словно кричит во всю силу легких. Он должен выбраться из-под этого темного покрова, освободиться. Свобода! Свободные люди… Он Раф Курби из Федерации Свободных Людей, член экипажа космического корабля РК-10. Но что-то еще связано со свободными людьми…

Он болезненно собирает обрывки картин прошлого, складывает головоломку, – и все заканчивается ослепительной вспышкой!

Раф съеживается – мысленно, если не физически, мозг его ухватывается за последнее слово. Ослепительная вспышка, потом бездна тьмы. Неужели он?..

– Ты в безопасности.

Может, и так, думает он, страх порождает гнев. Но что если он – ослеп? И где он? Что случилось с тех пор, как взорвалась его бомба?

– Я ослеп, – говорит он и ждет, чтобы ему сказали: это не правда, это только твой страх.

– У тебя завязаны глаза, – тут же доносится ответ, и на какое-то время это его успокаивает. Но потом он понимает, что это не отрицание его слов.

– Сорики? – пробует он снова. – Капитан? Лабле?

– Твои товарищи… – мгновенное колебание, потом правдивый ответ… – улетели. Их корабль поднялся в воздух, когда мы вторглись в центр.

Значит, он не во флиттере. Это первая реакция Рафа. Значит, он с водяными, с молодым незнакомцем, который утверждает, что принадлежит к древней колонии землян. Но товарищи не могли оставить его! Раф пытается освободиться, но его удерживают.

– Спокойно! – Это не уговор. Приказ, резкий, властный. – Ты ранен; мазь должна подействовать. Спи. Тебе нужно спать…

Дальгард шел рядом с носилками и пытался использовать всю свою мысленную энергию, чтобы успокоить незнакомца. Теперь он мало напоминает вчерашнего стройного гибкого инопланетянина. С него сняли обгоревшую одежду, покрыли все тело целительной мазью водяных – это густое желе спасает их от болезней и ран; в гамаке из морских водорослей он напоминает теперь толстый сверток. Разведчик видел, какие чудеса совершает эта мазь. Теперь остается только надеяться.

– Спи… – Он снова и снова повторяет свое внушение, и незнакомец расслабляется, погружается в сон. Теперь он должен спать до завтра.

Они действительно видели, как необычная летающая машина поднялась с крыши. И никто из водяных, переживших битву, развернувшуюся в городе, не видел инопланетян среди живых или мертвых чужаков. Возможно, считая Рафа мертвым, они вернулись на свой корабль.

Теперь возникли новые, более настоятельные проблемы. Сделали все, чтобы спасти незнакомца, без которого невозможно было нанести удар, обеспечивший новое будущее для Астры.

Не все чужаки погибли. Многие пали от копий водяных, но значительно больше воинов морского народа стало жертвой превосходящего оружия чужаков. Вообще, пока чужаки не обнаружили, что поврежден корабль-шар и его груз, видимо, они могли считать, что одержали победу, потому что менее четверти нападающих вернулось в безопасность подземных путей. Да, Иным это должно было казаться победой. Но.., настало время второй чаши весов.

Дальгард сомневался, что шар теперь сможет снова подняться в воздух. А потеря добычи вообще не может быть восстановлена. Этим уничтожением нападающие обеспечили будущее и морского народа, и медленно растущего населения Хоумпорта.

Теперь они далеко от города, в открытой местности, идут вдоль скалистого хребта, хотя удобную дорогу к морю предлагала река. Дальгард пока не представлял себе, как преодолеет обширное водное пространство и вернется к своим. Водяные, с которыми он штурмовал город, настроены дружелюбно, но он их племя не знает, а они сами связываются с восточным континентом лишь мысленными посланиями, проходящими через острова и глубины.

И еще этот незнакомец… Дальгард знал, что корабль, который принес Рафа на эту планету, находится где-то на севере. Возможно, когда раненый оправится, можно будет пойти в том направлении. А сейчас просто хорошо быть свободным, чувствовать, как ласковые ветерки гладят кожу, медленно идти под солнцем, неся небольшой узелок с принадлежащими незнакомцу вещами. На поясе снова нож, а вокруг друзья.

Но через четверть часа этот мир был нарушен. Дальгард услышал первым, его слух послужил ему там, где не помогло утонченное восприятие морских людей. Резкий свист.., он его знает. И по его предупреждению большинство водяных бросились в реку, превратились в плывущие тени под поверхностью воды. Только четверо с носилками остались на суше. Разведчик велел им оставить ношу под каменным выступом и присоединиться к товарищам. Пока угроза с неба не будет устранена, они не могут идти в открытую.

Идет ли охота только за ним одним? Руководствуется ли охотник каким-то загадочным встроенным чувством? Дальгард видел его, тот кружил над ущельем, готовый ринуться на добычу.

Если бы не незнакомец, Дальгард мог скрыться в воде так же легко и быстро, как его спутники. Но пилота нельзя погружать в воду: пострадает густое покрытие из мази, которая лечит его ужасные ожоги. А Иные? Идут ли они за своим механическим псом, как раньше?

Дальгард разослал ищущие щупальца мысли. Нигде не встретил ничего, что свидетельствовало бы о близости Иных. Похоже, они просто выпустили своего пса, чтобы он причинил возможно больший вред; может, наметил бы пути будущего нападения. Сейчас он один. И Дальгард передал эту информацию водяным.

Если бы они смогли сбить пса… Рука Дальгарда сама коснулась шрама на голове, где ящик нанес скользящий удар. Но как? Хотя водяные удивительно метко бросают копья, разведчик сомневался, что ими можно сбить пса. Его повороты и нырки слишком неожиданны. Что же тогда? Пока пес летает здесь, они с незнакомцем заперты в ущелье.

Дальгард сел, положил рядом узелок с вещами незнакомца. Развязал обгоревшую ткань и внимательно осмотрел содержимое. Пояс с его сумками, ножны и инструменты. И оружие, которое незнакомец так эффективно использовал на арене. Дальгард взял пистолет. Легкий, укладывается в руку, словно сделан по мерке.

Разведчик прицелился в парящий ящик, нажал кнопку, как это делал незнакомец, но без всякого результата. Луч станнера, действующий на живые организмы, никак не повлиял на механизм пса. Дальгард отложил оружие. Бомб больше нет, да они и неэффективны против такой цели. Насколько он может судить, среди вещей Рафа нет ничего, что могло бы им сейчас помочь.

Одна из черных теней в воде направилась к берегу. Ящик нырнул, устремился к водяному, который побежал в укрытие. Второй последовал за ним, на несколько дюймов избежав нападения пса. Ящик гневно загудел.

Дальгард, уловив их мысли, заторопился на помощь. Они развязали гамак, в который закутан был незнакомец, оставили раненого в повязках. Теперь в их руках оказалась примитивная сеть, сплетенная, как знал Дальгард, из водорослей. Они достаточно прочны, чтобы удержать чудовище, в десять раз больше ящика. Теперь бы суметь захватить ящик в сеть!

Дальгард был свидетелем чудес, совершаемых водяными-охотниками, знал их мастерство в владении сетью и копьем. Но поймать летающий ящик – совсем другое дело.

– Нет, не так, – уловил он мысль. – Они раньше охотились на нас с помощью таких ящиков. Мы считали, что их больше не осталось. Его можно поймать и сломать, иначе он будет охотиться, пока не перебьет нас всех. Его невозможно сбить со следа.

– Я помогу, – сказал разведчик. После первой встречи с псом он совсем не хотел выполнять задачу, которую берет на себя, но нужна приманка. Ящик должен оказаться на расстоянии броска сети.

– Встань и иди к тем скалам. – Водяные сменили позицию, в их пальцах была зажата сеть, утяжеленная камнями.

Дальгард пошел, стараясь не сгибаться и не торопиться. Он увидел тень летящей смерти и бросился на землю у камня, на который указали водяные. И перекатился, удивленный, что удар не последовал.

Пес оставался в воздухе, но вокруг него была обвита сеть; он пытался рывками подняться, но камни сети тащили его вниз. Можно было подумать, что это разумное существо. Водяные выбирались из воды, хватая на ходу камни. Поток камней взвился в воздух, в то же время другие водяные ухватили сеть за концы и стали тянуть вниз.

В конце концов ящик разбили на куски, которые погребли под грудой камней. Потом снова положили Рафа в сеть и пошли вниз по течению, торопясь добраться до моря. Дальгард думал, обнаружат ли когда-нибудь Иные, что стало с их псом? Или у пего была связь с хозяевами, и они знают, что их орудие уничтожено? Теперь беглецам нечего бояться, путь к морю открыт.

На утро второго дня они увидели песок, а за ним волны, которые водяным обещали безопасность и спасение. Дальгард сел на серо-голубой песок рядом с Рафом. Морской народ заверил его, что незнакомец быстро поправляется, через несколько часов он сможет выйти из своего лечебного кокона.

Дальгард, прищурясь, посмотрел на солнце, сверкающее на волнах. Куда теперь? На север, где ждет космический корабль? Если то, что он прочел в сознании Рафа, верно, тот хочет покинуть Астру, вернуться на планету, которая для Даль-гарда только легенда, и при этом легенда страшная. Если бы здесь были старейшие, смогли бы вступить в контакт с этими людьми с Земли… Глаза Дальгарда сузились. А стали бы они это делать? Новые мысли начали возникать в его голове за те часы, что он сопровождал незнакомца. Он почти пришел к решению, которое показалось бы ему очень странным всего несколько дней назад.

Нет, привести сюда старейших невозможно, нельзя переложить на них тяжесть решения. Дальгард сжал подбородок рукой. Он пытался представить себе, каково это – закрыться в космическом корабле и слепо лететь от одной планеты к другой. Его предки проделали это, и летели они в холодном сне, не зная, достигнут ли цели. Они были очень храбрыми или очень отчаянными людьми.

Но… Дальгард смотрел на небо, солнце, песок, на водяных, резвящихся в воде.., но для него достаточно Астры. Ему ничего не нужно, кроме этой планеты, этого мира. Ничто не влечет его к другому миру. Ради незнакомца он постарается отыскать корабль: Астра в долгу перед Рафом. Но космический корабль теперь так же чужд Хоумпорту, как шар чужаков.

18. Пока еще рано…

Раф лежал спиной на мягком песке, повернув лицо к небу. Растаявшая мазь затекала в глаза, стекала по щекам. Он пытался заставить себя видеть. Желтый туман, который был днем, превратился в серый, а потом и в черный, о котором он боялся говорить. Где-то над ним ледяные точки звезд, но он их не видит. Они далеко, но он еще дальше от безопасности, от комфорта (сейчас космический корабль кажется ему раем), от современной медицины, которая может спасти ему зрение.

Вероятно, он должен быть благодарен этому медленному голосу, который говорит с ним из тумана, успокаивающей мысли, когда страх чуть не подводит его к грани срыва. Каким-то образом его увели от чужаков, лечили ожоги и раны, его вели, кормили, о нем заботились… Почему они не уйдут и не оставят его одного? У него нет шансов вернуться на корабль…

Он так хорошо помнит горы, вершины, над которыми пролетал флиттер. Нет ни одного шанса из миллиона на то, чтобы преодолеть эти горы и обширные равнины за ними до того места, где стоит готовый к старту РК-10. Экипаж должен считать его мертвым. Раф сжал кулаки, и песок заскрипел у него меж пальцами. Почему он не умер? Почему этот варвар утащил его сюда, зачем продолжает ухаживать за ним, сует пищу в руки? А руки – всего лишь смутные очертания, когда он подносит их к напрягающимся болящим глазам.

– Не так плохо, как ты думаешь, – снова слова из тумана; они звучат мягко, и эта мягкость режет нервы Рафа. – Нельзя вылечиться за секунду, даже за день. Нельзя заставить вернуться силы…

Рука, теплая, полная жизни, прижимается к его лбу, человеческая рука, а не холодная чешуйчатая рука мохнатого. Но и чешуйчатые руки за последние дни много прикасались к нему, поддерживали, вели, подавали еду и воду. И вот при этом уверенном знакомом прикосновении он почувствовал, как страх уходит, расслабился.

– Мой корабль… Они улетят без меня! – Он ничего не мог с собой поделать, голос прозвучал жалобно, как и много раз раньше, во время этого туманного кошмарного путешествия.

– Пока еще не улетели.

Раф замахал руками, забился, гневно повернулся в ту сторону, где, как он считал, находится собеседник.

– Откуда ты знаешь?

– Пришло слово. Корабль еще здесь, хотя маленький флаер вернулся к нему.

Эта уверенность – что-то новое. Опасения Рафа были сметены этой спокойной уверенностью. Он с трудом встал на ноги. Если корабль еще здесь, его считают живым… Они вернуться за ним! У него есть шанс.., настоящий шанс!

– Они ждут меня… За мной придут!

Он не видел, с каким серьезным выражением слушает его Дальгард. Корабль еще не улетел, это сообщение пришло на юг, его передали прыгуны и водяные. Но разведчик сомневался, что исследователи ждут возвращения Рафа. Он полагал, что они не улетели бы из города, если бы считали пилота живым.

А что касается похода на север… Он представил себе местность впереди, вспомнил, что рассказывают морские люди. Это можно совершить, но сейчас, когда нужно заботиться о Рафе, когда у Дальгарда нет даже шлюпки, потребуются дни, вероятно, недели, чтобы преодолеть расстояние до равнины, на которой стоит корабль.

Однако он в долгу у Рафа, а сейчас лето, теплое и спокойное время года. Пока что он не думал о возвращении в свои земли. Возможно, они оба обречены, оба не могут вернуться на родину. Но пока не нужно об этом думать. Еще не все испробовано. И потому он спокойно сказал:

– Мы пойдем на север.

Раф снова сел на песок. Ему хотелось бежать, двигаться, пока ноги не откажутся нести его дальше. Но он подавил этот порыв и лег. Хотя и сомневался, что сможет уснуть.

Дальгард смотрел на звезды, строил планы на завтра. Нужно идти вдоль берега, чтобы поддерживать контакт с морскими людьми; хотя здесь водяные селятся возле берега не так охотно, как на восточном континенте: слишком долго жили они в страхе перед Иными.

Но с того времени как отряд достиг берега, никаких признаков Иных. Прошло уже несколько дней, и Дальгард считал, что им нечего бояться. Возможно, удар, который они нанесли, оказался даже сильнее, чем они надеялись. С того часа в ущелье он все время выслушивал свист механических псов. Но не услышал. Возможно, тот был последний. Эта мысль подбадривала.

Наконец разведчик лег рядом с инопланетянином, прислушиваясь к мягкому плеску волн на песке, к отдаленному жужжанию ночных насекомых. И последней его мыслью было желание, чтобы у него снова был лук.

Наступил первый день терпеливого продвижения; потом второй, третий. Раф, которого вели за руку, переводили через камни и другие препятствия, которые казались ему темными пятнами, внутренне ; – а иногда открыто – негодовал, сердился на медленность продвижения, на собственную беспомощность. Страх его все рос, и он даже не хотел верить, что пятна становятся отчетливее, что он может уже пересчитать пять пальцев на руке, когда отчаянно машет ею перед глазами.

Говоря о будущем, он никогда не произносил «если мы достигнем корабль», всегда только «когда»; он отказывался признавать, что, возможно, они опоздают. И Дальгард, видя его беспокойство, пытался получить новые известия с севера.

– Когда доберемся до корабля, ты полетишь с нами на Землю? – неожиданно спросил пилот на пятый день.

Раньше и Дальгард задавал себе такой вопрос. Но теперь он знал ответ.

– Мы еще не готовы…

– Не понимаю. – Голос Рафа звучал почти капризно. – Там ведь твой дом. Мира больше нет; Федерация радостно примет тебя. Подумай, что это значит. Земная колония среди звезд!

– Земная колония. – Дальгард протянул руку, помогая Рафу идти по щебню. – Да, когда-то мы были земной колонией. Но.., ты можешь сейчас поклясться, что я землянин, такой же, как ты?

Раф смотрел на нечеткую фигуру, пытался вспомнить черты лица. Разведчик среднего роста, чуть миниатюрнее астронавтов, с которыми пилот прожил так долго. Волосы у него светлые, кожа тоже – под загаром. У него необыкновенно легкая походка и большая сила, которую Раф испытал на себе. Но есть и сбивающая с толку способность читать чужие мысли, и другие отличия.

Дальгард улыбнулся, хотя пилот не мог этого увидеть.

– Видишь. – Он сознательно использовал мысленный контакт, чтобы подчеркнуть отличия. – Мы происходим от одного корня, но теперь из этого корня выросли разные растения. И нужно на время оставить нас одних, прежде чем мы снова сольемся. Мой прапрапрадед был землянином, но я?.. У нас есть нечто, чего нет у вас; и вы тоже за столетия разъединения выработали особенности сознания и тела, о которых мы не знаем. Вы живете с машинами. А у нас не было возможности ремонтировать машины и строить новые, и потому мы двинулись в другом направлении. Пойти сейчас назад означает отказаться от тех тайн, которые мы еще не исследовали до конца, отказаться от еще не сделанных открытий. Для тебя я варвар, едва ли выше на шкале цивилизации, чем водяные…

Раф покраснел; он стал бы вежливо отрицать, если бы не знал, что его мысли прочитаны. Дальгард рассмеялся. Но смеялся не над пилотом, скорее приглашал его посмеяться вместе. И Раф поневоле тоже улыбнулся.

Но тут ему в голову пришел довод, который собеседник не приводил.

– А что если вы уйдете в сторону так далеко, что у нас не будет общей почвы для понимания? – Он забыл о собственных проблемах.

– Я не верю, что так произойдет. Возможно, мы изменимся физически: климат, пища, образ жизни – все это действует на тело. Может измениться и мозг; с каждым новым поколением мы все лучше слышим мысли, все увереннее общаемся с водяными и животными. Но те, чьи предки родились на Земле, навсегда сохранят общее наследие. Есть и будут другие затерянные колонии среди звезд.

И через тысячи лет незнакомец встретится с незнакомцем, но когда они сделают знаки мира и сядут рядом, они обнаружат, что слова исходят легко, хотя один из них может показаться другому чудовищем. Однако сейчас мы должны идти своим путем. Мы юноши, ступившие на дорогу испытаний, а старейшие желают нам добра, но держатся в стороне.

– Ты не хочешь получить то, что мы можем предложить? – Для Рафа это была новая мысль.

– А ты сам хочешь получить то, что предлагают жители города?

Это подействовало на пилота. Он отчетливо вспомнил, какое нежелание, недоверие, даже страх испытывал по отношению к пещам, которые приносили со склада, как в глубине души надеялся, что Хобарт и Лабле не захотят получать знания чужаков. Если бы он не испытывал такое отвращение, он не смог бы уничтожить шар и сокровища, нагроможденные вокруг.

– Но мы ведь не они! – гневно возразил он. – Мы многое можем для вас сделать.

– Неужели? – Этот вопрос погрузился в сознание, как камень в пруд, оставив расходящиеся круги мыслей. – Я бы хотел, чтобы ты увидел Хоумпорт. Тогда тебе легче было бы понять. Конечно, ваше знание не разлагающее, оно не несет с собой семена гибели, как знание Иных. Но для нас принять его – слишком легко. Идти по легкому пути – забыть все, чего мы достигли. Дай нам время…

Раф прикрыл руками слезящиеся глаза. Ему так хотелось увидеть лицо Дальгарда, прочесть его выражение. И каким-то образом он смог его увидеть, серьезное лицо, такое же искреннее, как мысли.

– Вы вернетесь, – уверенно сказал Дальгард. – И мы будем ждать вас, потому что ты, Раф Курби, сделал это возможным. – Голос его звучал так торжественно, что Раф посмотрел на него с удивлением.

– Уничтожив сердце Иных, ты предоставил нам шанс. Если бы ты не делал этого, и мы, и водяные, и другие безвредные, счастливые жители этой планеты погибли бы. И не было бы нового начала, только тьма и ужасный конец.

Раф моргнул; к его удивлению, фигура не расплывалась; за гордо поднятой головой он увидел бирюзовое небо. Он различает цвета!

– Да, ты сможешь видеть и глазами, и мозгом. – Теперь Дальгард говорил вслух. – И если Дух, который правит космосом, будет добр, ты вернешься к своим. Потому что ты хорошо послужил Ему.

И словно устыдившись своей торжественности, Дальгард закончил самым прозаическим вопросом:

– Не хочешь ли поесть моллюсков?

Идя по мягкому песку, Раф чувствовал себя счастливее, свободнее, чем раньше. Все будет в порядке. Он видит! Он найдет корабль! Он рассмеялся и услышал ответный смех, а потом торжествующий вопль: разведчик нашел добычу.

После еды Дальгард задал другой вопрос, который не показался Рафу важным.

– У тебя есть близкий друг в экипаже корабля? Раф колебался. Есть ли у него друзья на РК-10? Разумеется, не Вонстед, с которым он делит каюту. Его совершенно не беспокоит, увидятся ли они снова. Офицеры, специалисты, как Лабле, – одно за другим он вспоминал их лица и тут же отбрасывал. Сорики… Он не может утверждать, что связист его близкий друг, но по крайней мере он лучше узнал его за последнее время.

Дальгард как будто прочел его мысли – вероятно, так оно и было, и Раф ощутил след прежнего негодования. Разведчик задал новый вопрос:

– А каков он? На кого похож?

Пилот не понимал, зачем это, но постарался ответить, вначале описал внешность связиста, потом, основываясь на догадках, постарался показать, что у того внутри.

Дальгард лежал на спине, глядя в зелено-голубое небо, но Раф знал, что он внимательно слушает каждое слово. Подошел водяной, сел скрестив ноги рядом с разведчиком, как будто тоже стал слушать описание человека, которого никогда не увидит. Появился второй морской житель, третий, и вскоре вокруг Рафа собрался молчаливый совет. Пилот продолжал говорить, столько когда кончил, Дальгард объяснил.

– Требуется много-много дней, чтобы добраться до твоего корабля. И прежде чем мы закончим это путешествие, твои товарищи могут улететь. Поэтому мы попробуем кое-что другое – с твоей помощью.

Раф потрогал узелок со своими вещами. Нет даже шлема с наушниками.

– Нет. – Дальгард читал его мысли. – Твои машины для нас бесполезны. Мы попробуем наш способ.

– Как? – Дикая мысль о сигнальном костре… Но разве из-за гор его можно увидеть? Или какое-то импровизированное связное устройство…

– Я сказал – ниш способ. – На лице Дальгарда была улыбка, постепенно проясняющееся зрение позволило Рафу ее увидеть. – Мы установим связь другого типа, а они. – он указал на водяных, – они дадут нам энергию. Я надеюсь. Ложись, – Дальгард жестом указал на песок, – и думай только о своем друге на корабле – в его естественном окружении. Постарайся все время держать эту картину в сознании, пусть никакие другие мысли не мешают.

– Ты хочешь.., послать мысленное сообщение? – недоверчиво произнес Раф.

– А разве я не связался с тобой в городе.., даже еще ничего о тебе не зная? – напомнил разведчик. – А такая связь вдвойне возможна, если речь идет о друзьях.

– Но мы тогда были близко.

– Потому и нужны они. – Дальгард снова показал на водяных. – Для них это естественная форма связи. Они подхватят твою мысль, усилят ее и пошлют на север. И так как твой друг связист, будем надеяться, что он окажется чувствительным к этому методу.

Раф не был убежден, что такой способ подействует. Но он вспомнил, как Дальгард установил с ним контакт, еще до того, заметил разведчик, как они встретились. Именно этот молчаливый призыв о помощи и вовлек Рафа в приключения. И теперь тот же способ должен помочь ему.

Он послушно вытянулся на песке и закрыл глаза, стараясь представить себе Сорики в тесной рубке связи; Сорики сидит на откидном стуле, сидит неподвижно, расслабившись, внешне бездеятельно, как много раз приходилось видеть Рафу. Сорики – его широкое лицо с плоскими скулами, большой улыбчивый рот, глаза с тяжелыми веками. Представив себе лицо Сорики, он вообразил, что стоит перед связистом, говорит непосредственно с ним.

– Приходи.., приходи и забери меня.., на юг.., на берег моря… Сорики, приходи и забери меня! – Слова превратились во что-то вроде песни, песня эта устремилась к знакомому лицу в знакомом окружении. – На юг.., приходи и забери меня… – Раф старался думать только об этом, не позволял другим мыслям прервать песню, потревожить картину, вызванную из памяти.