Текст книги "Рождественский подарок"

Андреа Кейн
Рождественский подарок

Моему величайшему сокровищу: моей семье, которая каждый день, бесчисленное количество раз учит меня тому, что такое любовь.

Глава 1

Дорсетшир, Англия

Октябрь 1860 года

Она вернулась.

Громкий стук в дверь, а затем быстрый топот удаляющихся шагов не могли означать ничего другого Яростно выругавшись, Эрик Бромлей, седьмой граф Фаррингтон, вскочил, вышел из гостиной и в раздражении пересек холл широкими шагами Ему незачем было гадать, кто к нему приехал. У него не было никаких сомнений в том, кто это. Гости исключались Никто не смел приехать с визитом в поместье Фаррингтон с тех пор, как пять лет назад он закрыл двери своего дома для всего остального мира.

Кроме тех, кто приезжал, чтобы доставить во всех отношениях нежелательную посылку.

Эрик пинком ноги отбросил с дороги стул, не замечая, как разлетелся «шератон» с решетчатой спинкой, ударившись о стену. Глаза его горели яростью, когда он навалился на входную дверь, – грозный воин, решивший встретиться лицом к лицу с непримиримый врагом.

Широко распахнув дверь, он прикрылся рукой от тучи пыли, поднятой быстро удаляющейся каретой – второй за этот месяц и двадцать второй за четыре года.

Пыль улеглась, и Эрик машинально опустил горящий взор. Он встретился взглядом с озорницей трех с половиной футов росту, которая стояла на крыльце и смотрела на него бесстыжими сапфировыми глазами без малейшего намека на смущение или стыд.

– Здравствуй, дядя мы с Пушком, – она крепче прижала к себе несколько потрепанного мохнатого игрушечного котенка, – вернулись. Миссис Лоули велела передать тебе, что меня уже нельзя перевоспитать, ибо я… я, – она сморщила носик, – закостенела в грехе.

С этими словами она ногой отодвинула в сторону свою дорожную сумку, сбросила капор и пальто и швырнула их на пол. Через секунду девочка пулей промчалась мимо Эрика.

– Закоснела, – проворчал Эрик, укоризненно глядя на разбросанную одежду. – Закоснела в грехе. Черт знает что.

И сразу же вслед за его проклятием дом содрогнулся от удара.

Эрик резко повернулся и бросился на этот звук. Он вбежал в зеленую гостиную, где его племянница стояла возле погасшего камина, а у ее ног лежали осколки античной вазы.

– Пушок хотел посидеть на этом столике. – Она показала на опустевшую поверхность. – Там стояла твоя ваза. Поэтому я ее убрала. Пушок не хочет ни с кем сидеть рядом.

– Ноэль. – Опущенные руки Эрика сжались в кулаки. – Что ты натворила у Лоули? Почему они привезли тебя назад? В ответ девочка равнодушно пожала плечами.

– Их собака пыталась укусить Пушка. Поэтому я ее укусила.

– Ты укусила их…

– Всего лишь за хвост. Кроме того, она толстая и безобразная. И ее хвост тоже.

– Лоули – последняя приличная семья, больше в приходе никого не осталось, – взревел Эрик, игнорируя ноющую боль под ложечкой при взгляде на поднятое к нему личико Ноэль – точную копию лица ее матери. – Что, черт возьми, мне теперь с тобой делать?

– Не произноси слова «черт», а то он и вправду тебя заберет.

На виске у Эрика забилась жилка.

– Если, конечно, ты сам не черт, как говорит миссис Лоули Она говорит, что ты сам Дьявол. Это правда?

Внутри у Эрика что-то оборвалось. Он внезапно пересмотрел клятву никогда не появляться на людях, которую дал В тот день, когда заточил себя в Фаррингтоне.

– Подойди сюда, Ноэль, – приказал он.

– Зачем? – В ее проницательном взгляде не было страха, только любопытство.

– Потому что я тебе приказываю. Прихвати пальто. Явно заинтригованная, она подняла брови.

– Мы не можем никуда поехать. Ты никогда не уезжаешь из Фаррингтона.

– Сегодня уеду. Вместе с тобой. Мы едем в деревню. Пора раз и навсегда решить, где тебе жить. Иди за мной. – Он зашагал к двери и остановился на пороге. – Советую тебе слушаться меня. Если мне придется повторять свои слова, то я стану далеко не таким любезным, как сейчас.

Ноэль скрестила руки на груди.

– Даже если ты меня выпорешь, я никуда не поеду без Пушка.

– Прекрасно, – прогремел Эрик. – Забирай свою облезлую игрушку. Я сейчас выведу фаэтон.

На секунду Ноэль вздернула подбородок, и Эрик подумал, что она хочет бросить ему вызов. Затем на ее глаза опустилась завеса ресниц, девочка пожала плечами, подобрала игрушечного кота и молча пошла следом за Эриком в холл.

Он боролся с яростью, поднимавшейся в нем темной, душной волной.

Эти мучения должны кончиться. И даже если эта поездка снова заставит разгореться адский огонь, он положит им конец.

Глава 2

– Вы понимаете, о чем просите?

Руперт Каррен стиснул край деревянной скамьи, на которой сидел, и поднял глаза к куполу церкви – то ли для того, чтобы призвать Бога на помощь, то ли чтобы предостеречь его, Эрик не понял.

– Полагаю, что выразился достаточно ясно, викарий, – ответил Эрик. – Вам нечего рыдать и взывать к милосердию какого-то якобы Высшего Существа. Я пришел не для того, чтобы убить вас или ваших прихожан. Как я уже объяснил, я ищу подходящую гувернантку для моей племянницы, за эту услугу подходящая кандидатка будет щедро вознаграждена. Более того, чтобы выразить свою признательность, я пожертвую вашей церкви пять тысяч фунтов, в которых она явно нуждается. – Тут Эрик бросил быстрый взгляд на облезлые церковные стены.

– Вероятно, некоторых людей и можно купить, милорд. – Каррен встал, его морщинистое лицо выражало негодование. – Но не меня. Материальные блага ничего не значат, если за них нужно принести в жертву жизнь молодой женщины.

Одна черная бровь взлетела вверх.

– Принести в жертву жизнь? А кто, как вы опасаетесь, на нее покушается – Ноэль или я?

– Подобный вопрос не заслуживает ответа.

– Тем не менее я бы хотел его услышать. Поскольку я оборвал все связи с окружающим миром, мне любопытно знать, у кого репутация хуже – у меня или у моей племянницы?

– Ваша племянница – ребенок, милорд, – с отвращением ответил викарий. – Я убежден, что если бы она четыре года воспитывалась с должной любовью и под должным руководством, то стала бы веселой, хорошо приспособленной к жизни девочкой и весь этот разговор был бы излишним.

– В самом деле? Тогда скажите мне вот что, викарий: если Ноэль, чтобы быть счастливой, только и нуждается что в должном руководстве, почему каждая из добродетельных семей вашего прихода возвращала ее обратно в течение… дайте подумать… – Эрик задумчиво постучал друг о Друга кончиками пальцев сведенных ладоней, – самое большее шести месяцев. Это когда она жила у Виллетов. Уверен, если рай действительно существует, эти добрые души обеспечили себе там почетное место. С другой стороны, были еще Филды, которые вытерпели Ноэль всего каких-то полтора дня, пока она не подожгла их кухню – вместе с кухаркой. В общем, по моим прикидкам, средний срок пребывания племянницы в одном доме равен трем месяцам.

– У ребенка бывают свои причины вести себя подобно Ноэль, – спокойно ответил Каррен. – Но такой человек, как вы, не узнает об этих причинах и не поймет их. Поэтому я даже пытаться не стану ничего вам объяснять.

– Прекрасно. Тогда если не репутация Ноэль наполняет ужасом сердца ваших прихожан и мешает вам выполнить мою просьбу, то, полагаю, дело во мне.

Несколько секунд викарий молча смотрел в алтарь. Затем ответил:

– Вы не покидали своего поместья пять лет, лорд Фаррингтон. А до этого… Ну, мне нет необходимости рассказывать вам, насколько шокированы были прихожане смертью Лизы и той ролью, которую вы сыграли в трагедии, приведшей к ее безвременной кончине. Большинство ваших бывших слуг до сих пор бледнеют, вспоминая о тех последних неделях. Это была ужасная трагедия, равной которой не знал наш маленький, тихий приход. Если говорить без обиняков, вся деревня в ужасе от вас. Ни один человек, как бы он ни нуждался, не согласится доверить вам свою дочь.

Лицо Эрика окаменело при упоминании имени сестры.

– Я с вами не согласен, викарий. Если сумма будет достаточно большой, люди согласятся на что угодно. Даже на переговоры с самим дьяволом.

Каррен покачал головой:

– Вы ошибаетесь, милорд. Тем не менее существует и еще одно, не менее важное препятствие, которое нам еще предстоит обсудить. Фаррингтон опустел, в нем не живет никто, кроме, разумеется, вас – и теперь Ноэль. Вы уволили всех слуг сразу после смерти Лизы и, полагаю, так никого и не наняли?

– Правильно. И не собираюсь менять положение дел.

– Вам решать. Однако, вероятно, вы хотите, чтобы гувернантка Ноэль жила в Фаррингтоне?

– – Обычно гувернантки живут в домах своих воспитанниц.

– Действительно, это так. Но это необычная ситуация. Вы не женаты и предлагаете респектабельной женщине жить в доме, где нет никого, кроме вас и четырехлетнего ребенка. Даже если бы ваше прошлое было незапятнанным, а репутация безупречной, ни одна приличная молодая женщина не приняла бы ваше предложение.

Эрик мрачно насупился.

– Об этом я не подумал. А наверное, следовало. – Эрик быстро перебрал варианты. – Прекрасно. Я сделаю поправку к своему предложению. – В его глазах вспыхнула решимость, решимость прозвучала и в голосе. – Я увеличу свое пожертвование церкви с пяти тысяч фунтов до десяти, и вместо гувернантки вы подыщете мне жену.

– Жену? – Каррен резко поднял голову и запустил обе руки в свои седые волосы. – Прямо вот так?

– Прямо вот так. – Эрик встал. – Уверен, вам известно, что я очень состоятельный человек. За последние пять лет я не только вернул свое состояние, я его удвоил. В качестве жены эта женщина получит доступ ко всем моим деньгам. Ей не придется ограничивать себя в расходах или отчитываться передо мной в своих тратах. Она сможет выписывать себе все, что пожелает: драгоценности, одежду – целый чертов гардероб, если захочет, – и любые другие дурацкие штучки, которые требуются женщинам. Мне абсолютно наплевать, что она будет покупать, что делать, кстати сказать. При условии, что она будет это делать в пределах моего поместья и исключительно в тот очень короткий период времени, когда Ноэль спит. Само собой разумеется, ее поведение должно быть безупречным, так как она будет единственным примером для Ноэль и ее единственной собеседницей. Любая кандидатка должна осознать, что Ноэль будет поручена исключительно ее заботам. Она должна будет не только надзирать за ней, но и – говоря совершенно откровенно – держать ее от меня как можно дальше. И еще одно. Удостоверьтесь, что женщина, которую вы выберете, обладает спокойным характером. Не будет никаких экскурсий в Лондон, никаких балов и званых вечеров, никаких пикников на природе. Короче, я не собираюсь выезжать из Фаррингтона, и она, будучи моей женой, тоже.

– Иными словами, она станет вашей пленницей. Глаза Эрика вспыхнули.

– Нет, викарий, она не станет моей пленницей. Она станет воспитательницей Ноэль. И эта обязанность будет занимать все ее время, хотите верьте, хотите нет.

– А как насчет семейных уз молодой леди?

– Их придется порвать. Никому не разрешено появляться в Фаррингтоне.

– А почему она не может навещать их? Вместе с Ноэль, разумеется. Вы, несомненно, согласитесь, Что для ребенка полезно время от времени менять обстановку.

– Нет! – Эрик стукнул кулаком по скамье с такой силой, что дерево задрожало от удара. – Я не хочу никаких связей с внешним миром, какими бы косвенными они ни были. Фаррингтон – и все его обитатели – останутся там, где они есть. А для перемены обстановки в распоряжении Ноэль будут сотни акров для разрушения Этого должно хватить даже ей.

Проведя рукой по волосам, Эрик постарался успокоиться.

– А теперь, при этих не подлежащих обсуждению условиях, кого вы мне порекомендуете?

Каррен ошеломленно заморгал.

– Не могу же я тотчас назвать вам имя – если вообще смогу. Вам придется дать мне немного времени.

– А в течение этого времени вы доверите Ноэль такому закоренелому грешнику, как я? – спросил Эрик ледяным, насмешливым тоном. – Потому что, откровенно говоря, я сам себе не доверяю.

Викарий открыл было рот для ответа, но тут вопль, вовсе не подобающий воспитанной леди, разорвал церковную тишину.

– Черт ее дери. – Эрик резко повернул голову.

– Лорд Фаррингтон! – воскликнул викарий в праведном негодовании – Нужно ли мне напоминать вам, что вы находитесь в доме Господнем?

– А снаружи этого дома находится демон, грозящий разрушить его священные стены. – Эрик уже направился к двери. – Я приказал этой разбойнице оставаться на лужайке и развлекаться в одиночестве, пока я разговариваю с вами. За это время она, несомненно, уничтожила ваш ад и все живые создания в нем.

– Ей едва исполнилось четыре года. – Каррен с трудом заставил двигаться свое старое тело и пошел на негнущихся ногах следом за Эриком. – Ее не следует оставлять без присмотра.

– Выполните мою просьбу, и за ней будет присмотр.

Он протянул руку к двери, и в ту же секунду раздался полный ужаса вопль, за которым последовали крики «Эй!» и приближающийся топот копыт.

Эрик вихрем вылетел из церкви и успел увидеть скорчившуюся на дороге, парализованную страхом Ноэль, а также несущуюся, виляющую из стороны в сторону карету, кучер которой отчаянно пытался объехать девочку – Господи. – Эрик в два больших прыжка слетел со ступенек церкви, ясно сознавая, что вовремя ему не поспеть.

Неожиданно с противоположной стороны дороги метнулось яркое пятно, кто-то выхватил Ноэль из-под колес кареты и откатился в сторону. Кони взвились на дыбы – раз, другой, – протестующе вскидывая головы.

Карета остановилась.

Воцарилась тишина, прерываемая лишь всхрапыванием испуганных лошадей и тяжелым, неровным дыханием Эрика, пытающегося подавить дикую вспышку чувств, лишивших его способности двигаться.

Где-то за спиной он смутно различал шаги викария и услышал, как тот пробормотал:

– Слава Богу!

Не замечая их присутствия, побледневшая Ноэль подняла голову и уставилась на молодую женщину, которая прижимала ее к своей груди, женщину, только что спасшую ей жизнь.

С воплем ярости она вдруг начала вырываться, колотя по плечам свою спасительницу.

– Отпусти меня! Там Пушок! Мне надо его найти! Женщина невозмутимо парировала ее удары.

– Прекрати, – тихо скомандовала она, поймав маленькие дрожащие кулачки Ноэль. – Ты не сможешь спасти Пушка – так ты сказала? – если тебя расплющит колесо кареты.

Она сжала руки Ноэль нежным жестом, противоречащим суровости ее тона, затем подняла голову и спокойно посмотрела на потного кучера кареты, который выглядел так, словно встретил привидение.

– Все в порядке, – успокоила она его. – Ребенок не пострадал. Но я бы попросила вас еще минутку не трогаться с места. Это возможно?

Кучер молча кивнул.

– Спасибо. – Женщина поднялась, все еще прижимая к себе Ноэль, и отряхнула дорожную пыль с простого розовато-лилового платья. – А теперь, – обратилась она к девочке, – ты должна мне сказать, что за зверь этот Пушок. Тогда мы его найдем.

– Он кот. – Глаза Ноэль вызывающе блеснули, а подбородок упрямо выпятился, когда она уточнила свое заявление:

– Игрушечный кот.

– Отлично. Теперь я знаю, кого искать. – Не обращая внимания на изумленное лицо девочки, женщина спокойно переместила Ноэль под мышку, подошла к карете, присела и заглянула под нее. – Твой Пушок коричневый?

– Да. – Ноэль вытянула шею. – Ты его нашла? Он там?

– Действительно, там. Целый и невредимый. Очень везучий кот. – Спасительница Ноэль повернула лицо к барахтающемуся в ее руках комочку. – Предлагаю тебе сделку. Если пообещаешь вернуться на лужайку, где ты раньше играла, я спасу твоего Пушка. Но если ты отважишься снова выйти на дорогу, прежде чем я к тебе подойду, то я не отвечаю за судьбу Пушка. Договорились?

Ноэль уставилась на нее, словно на сумасшедшую.

– Ты слышала, что я сказала? Пушок не настоящий кот.

– Я слышала. Повторяю, договорились?

Пораженная девочка медленно наклонила голову:

– Да.

– Хорошо. – Женщина поставила Ноэль на землю и мягко подтолкнула.

– Беги. Ноэль бегом бросилась на лужайку.

Ее спасительница одобрительно улыбнулась.

Затем, заправив за уши непокорные каштановые локоны, она без церемоний опустилась на колени. С расчетливой осторожностью поползла вдоль кареты, держась на безопасном расстоянии от колес на тот случай, если бы лошади вдруг дернулись. Потом остановилась и пошарила под каретой.

Несколько секунд спустя на свет был извлечен Пушок, крепко зажатый в ее руке.

– Победа, – крикнула она улыбаясь. Но улыбка исчезла, когда Ноэль бросилась вперед. – Стоп. – Женщина подняла ладонь, останавливая девочку. – Мы договорились, что ты остаешься на лужайке. Еще один шаг, и Пушок вернется на опасное место под колесами кареты.

Ноэль резко остановилась.

Ослепительная улыбка вернулась на лицо женщины.

– Прекрасно. Уважаю тех, кто держит слово. – Она оглянулась на кучера:

– Благодарю вас, сэр. Вы можете ехать дальше.

Одуревший кучер вытирал лоб грязным носовым платком.

– Спасибо, – хрипло прокаркал он.

– Вам спасибо, сэр. – Она помахала рукой и направилась к Ноэль.

Грохот отъезжающей кареты вывел Эрика из паралича. В нем вспыхнула ярость, необъятная, как штормовая волна. Он бросился к обочине дороги, где в тот момент спасительница Ноэль передавала Пушка в руки девочки.

– Вот, возьми, – весело произнесла она. – Пушок пережил опасное приключение и ничуть не стал хуже.

Ноэль схватила свою любимую игрушку, но ее широко распахнутые глаза все еще смотрели с недоверием.

– Меня зовут Бриджит, – представилась женщина, погладив Пушка по облезлой голове. – А тебя?

Последовала секунда молчания. Потом ответ:

– Ноэль.

– Ну, Ноэль, поскольку ты явно очень быстро бегаешь, то без труда убежала бы от кареты. Но вот насчет Пушка я совсем не уверена Надеюсь, ради него в следующий раз ты будешь осторожнее.

– Наверное. – Ноэль подняла взгляд и увидела надвигающегося на нее дядю. – Мне собираются устроить догоняй. Бриджит подавила улыбку – Кто собирается… – И осеклась, увидев нависшего над ними Эрика.

– Ноэль, я приказал тебе оставаться во дворе церкви, – прогремел он. – Какого черта ты делала посреди улицы? Поджав губы, Ноэль серьезно посмотрела на Эрика – Это уже второй раз за одно утро, – объявила она – Думаю, тебе лучше больше не произносить слово «черт», дядя. Даже у Господа терпение небезгранично.

У спасительницы Ноэль вырвался сдавленный звук – безуспешная попытка подавить смех – Вы находите безрассудство и нахальство смешными, девушка? – прорычал Эрик, обрушив на Бриджит всю силу своей ярости.

К его изумлению, она вздернула подбородок и смело встретила его свирепый взгляд.

– Безрассудство – нет, лорд Фаррингтон. И нахальство тоже – по крайней мере его злобную разновидность Однако в данном случае я должна признать, что замечание Ноэль – хотя и высказанное так непосредственно – вполне заслуживает улыбки.

Удивление вытеснило гнев, и Эрик нахмурился.

– Вы знаете, кто я такой?

– Знаю.

– Откуда?

– У меня! прекрасная память, милорд. И пять лет не такой, уж долгий срок. Хотя дата внешность несколько изменилась, – она указала на его небритое лицо и неухоженные волосы, – в целом вы вполне узнаваемы.

– Я вас не помню.

Она чуть-чуть улыбнулась – Да, полагаю, что не помните.

Он задумчиво всмотрелся в нее.

– Поскольку вы знаете, кто я такой, то, думаю, вам также известно о моем покрытом мраком прошлом и моем абсолютном – и постоянном – затворничестве – Да, мне известна ваша репутация.

– И все же вы меня не боитесь?

– Нет, милорд, не боюсь.

– Почему?

В ее глазах вспыхнули веселые искорки, и они засияли золотисто-янтарным светом – Возможно, по глупости Но понимаете, я провела последние полтора года, обучая детей – целых два десятка, если быть точной, – в возрасте от четырех до четырнадцати лет. В результате я, кажется, приобрела иммунитет и к шоку, и к страху. Даже имея дело с таким печально известным человеком, как вы.

– Бриджит! – Тревожный голос викария прервал их разговор, старик наконец-то добрался до обочины дороги. – С тобой все в порядке? – Он взял ее руки в свои ладони и сжал их.

– Со мной все в порядке, дедушка, – мягко заверила она его. – Измазалась в пыли и растрепалась, но в порядке. – Она потерла испачканную щеку. – Мы все в порядке – Ноэль, Пушок и я.

Дедушка? Эрик прищурился, вглядываясь в ее лицо, и обрывки воспоминаний наконец-то начали всплывать в его памяти.

Крохотная девчушка с тайными пушистыми волосами, хвостиком бегающая за викарием на всех церковных мероприятиях. – Угловатая девочка в платье с чужого плеча, раздающая монетки и конфеты приходским ребятишкам, выходящим из церкви после рождественского богослужения Застенчивая девушка-подросток, смущенно улыбающаяся ему, когда он шел по улице, и глядящая на Лизу так, словно она ангел небесный.

Внучка викария.

Сколько же ей было лет, когда он видел ее в последний раз? Самое большее двенадцать или тринадцать.

Прошло пять лет, и угловатой девочки, и застенчивого подростка больше не существует. Конечно, эта решительная молодая женщина, сейчас стоящая перед ним в испачканном пылью платье, имела отдаленное сходство с тем ребенком, которым когда-то была Стройная и невысокая, макушка ее каштановой головки едва доходила ему до груди Черты лица остались такими же нежными тонкая линия подбородка, точеный нос, высокие, красиво очерченные скулы Ее манера одеваться – результат финансовых трудностей, как он подозревал, – также не изменилась: платье было таким же простым и поношенным, как и тогда.

И все же – испытующий взгляд Эрика продолжал опускаться вниз, – несмотря на измятое, выгоревшее платье, он не мог оторвать глаз от женственных изгибов юного тела, изгибов, не существовавших пять лет назад и делавших совершенно не правдоподобным то озорное поведение, свидетелем которого он только что стал.

Это бесстрашное существо вовсе не походило на девочку из его смутных воспоминаний.

– Милорд?

Вздрогнув, Эрик осознал, что она обращается к нему, быстро поднял глаза и заметил на ее лице выражение неуверенности.

– Что?

– Я просто заметила, что вы кажетесь несколько взволнованным; это можно понять, учитывая ту опасность, которой только что подвергалась Ноэль. Могу я вам предложить что-нибудь? Чашку чая?

Внезапное решение настигло его, словно выстрел.

– Да, вы можете мне кое-что предложить, – заявил он. – Но не чай – Он взял девушку за локоть и подтолкнул в сторону церкви, не обращая внимания на ее сопротивление, поглощенный важностью своей задачи. – Мисс Каррен, не так ли? Я не вижу у вас на пальце обручального кольца.

Она озадаченно бросила взгляд на его пальцы, вцепившиеся в ее руку мертвой хваткой.

Эрик тут же отпустил ее.

– Я не собираюсь причинять вам вред, – заверил он, в его голосе сквозил сарказм. – Собственно, мои намерения честны, что для меня нехарактерно. Ну, так вы мисс Каррен или нет?

– Да, милорд, – подтвердила она, озадаченно сдвинув брови.

– Отлично. Вы не замужем. Далее, вы помолвлены? Связаны с каким-нибудь поклонником? Дали слово?..

– Лорд Фаррингтон, это заходит слишком далеко, – вмешался викарий. – Я сэкономлю вам время и силы. Ответ – нет.

Эрик приподнял бровь:

– Нет? Вы хотите сказать, что ваша внучка еще не сговорена?

– Нет Я хочу сказать, что она не станет вашей женой Бриджит ахнула:

– Женой? Могу я узнать, о чем вы оба говорите?

– Конечно, можете. – Эрик властным жестом остановил возражения викария – Довольно. Ваша внучка – взрослая женщина Позвольте ей говорить за себя. – С этими словами он снова повернулся к Бриджит; – Мисс Каррен, буду откровенен. Я только что сделал вашему дедушке, деловое предложение, которое обогатит и церковь, и весь приход и которое он не хочет принять.

– Какое же это предложение, милорд?

– Я предложил ему десять тысяч фунтов с тем, чтобы он нашел подходящую гувернантку для моей племянницы Ноэль Далее, поскольку выбранная кандидатка должна будет поселиться в Фаррингтоне, где никто, кроме Ноэль и меня, не живет, я согласен, чтобы соблюсти приличия, сделать соответствующую молодую женщину своей женой Она станет графиней Фаррингтон, получит поместье, титул – хоть и потускневший – и средства, которые ей даже и не снились.

В обмен на это она должна будет взвалить на свои плечи трудную и неблагодарную задачу воспитания Ноэль, которая, как вы только что сами убедились, представляет собой неуправляемого демона Поскольку сплетни распространяются быстро, то уверен, вам известно, что Ноэль брали во все респектабельные семейства прихода и довольно быстро выпроваживали На сегодня запас респектабельных семейств исчерпан Поэтому у меня появилась необходимость немедленно найти решение этой проблемы Откровенно говоря, я никогда не видел, чтобы кто-нибудь справился с Ноэль так хорошо, как это сделали вы Вы упомянули о своем опыте общения с детьми Поскольку вы внучка викария, то я уверен, что ваши моральные качества безупречны Сопоставив все эти факторы, я готов предложить вам то положение, о котором только что рассказывал Вас это интересует?

С каждым его словом глаза Бриджит становились все больше.

– Вы готовы дать приходу десять тысяч фунтов и взять жену, которую не знаете и не желаете иметь, только для того, чтобы обеспечить воспитание Ноэль?

– Вот именно.

– Почему бы вам самому ее не воспитывать?

Эрик сжал челюсти.

– Это уж мое дело, мисс Каррен, а не ваше.

– Тогда как насчет вашей собственной жизни? Что, если в последующие годы вы встретите кого-нибудь и полюбите по-настоящему? Вы никогда уже не сможете дать ей свое имя, отданное вами гувернантке.

Эрик разразился сардоническим смехом.

– На этот счет вам нечего беспокоиться. За исключением сегодняшнего дня я намерен никогда не покидать Фаррингтон и не возвращаться в общество. Следовательно, у меня не будет возможности встретить эту предполагаемую похитительницу моего сердца Могу я узнать ваш ответ?

Бриджит побледнела.

– Мой ответ – сейчас?

– Конечно, сейчас Не вижу необходимости тянуть или размышлять над отдаленными последствиями – Внезапно пришедшая ему в голову мысль заставила его помрачнеть – Вы ведь не питаете романтических иллюзий насчет брака по любви, а? Поэтому вы задали этот нелепый вопрос о моей встрече с возможной невестой?

Ресницы Бриджит опустились.

– Я не питаю подобных иллюзий, милорд. По правде сказать, я вообще не предполагала выходить замуж.

– Почему это?

Ресницы поднялись; ко открывшийся взгляд ничего не выражал.

– Повторю ваше выражение, милорд это мое дело, а не ваше.

Он испытал секундную вспышку восхищения ее вызывающим ответом.

– Как хотите. Очень хорошо, в таком случае оставим ваши причины и перейдем к решению Просто ответьте – да или нет.

– Лорд Фаррингтон, мы обсуждаем женитьбу, а не деловое предприятие.

Эрик пожал плечами.

– В данном случае это одно и то же Я сделал вам предложение, определил условия, сопровождающие его. Если нас обоих это устраивает, то мы придем к окончательному соглашению.

– Вот так просто?

– Вот так просто. – Эрик не обратил внимания на ее недоверчивое изумление. – После чего у нас не будет никакой необходимости общаться друг с другом. Вы будете заниматься Ноэль и следить, чтобы она не попадалась мне на глаза. Я продолжу свою жизнь в уединении. В результате, мисс Каррен, у вас не будет повода опасаться за свою собственную.

Странный огонек промелькнул в глазах Бриджит.

– Вы твердо намерены и дальше придерживаться этой иллюзии? – тихо спросила она. Эрик застыл.

– Что это должно означать, черт подери?

– Три раза, – пропела Ноэль. – Теперь ты сказал это плохое слово три раза.

Эрик оторвал изумленный взгляд от Бриджит и неуверенно посмотрел на племянницу.

– Ноэль, – перехватила инициативу Бриджит, присев на корточки перед девочкой и поразив Эрика еще больше – на этот раз своим прямым и эффективным способом укрощать язвительный язычок Ноэль. – Твой дядя – взрослый человек, а взрослым дети не отдают распоряжений и не делают замечаний.

– Почему? Он сказал плохое ругательство.

– Я с тобой согласна. Тем не менее то правило, о котором я тебе только что сказала, соблюдают, даже если взрослый оказывается не прав. Я знаю, это кажется несправедливым, но не меняет того, что правило – это правило, и его надо соблюдать.

Надувшись, Ноэль топнула ножкой.

– Ты сердишься. Я тебя не виню. Я тоже сержусь, когда мне приходится следовать правилам, с которыми она согласна. Эти слова заставили Ноэль поднять голову.

– Каким правилам тебе приходится следовать? Ты же взрослая. Ты можешь делать все, что захочешь.

– О, если бы только это было правдой! – Бриджит вздохнула, качая головой. – Но это не так. Позволь сказать тебе кое-что. Взрослые не только соблюдают правила, точно так же как и дети, но часто нашим правилам подчиняться гораздо труднее, а если не подчинимся, последствия бывают куда хуже.

В девочке вспыхнул интерес.

– Правда?

– Правда. Например, если твой дядя будет продолжать произносить ругательства, то ни ты, ни я не сможем ничего сделать, чтобы его остановить. Но я знаю кое-кого, кто может. – Бриджит торжественно подняла глаза к небу, затем в упор взглянула на Эрика. – И если бы я была на месте лорда Фаррингтона, то придержала бы язык В конце концов, никогда не знаешь, в какой момент Он наблюдает за тобой , и слушает.

Ноэль казалась очень довольной подобной перспективой.

– Бриджит, – вмешался викарий, – прежде чем ты будешь иметь глупость всерьез задуматься над предложением лорда Фаррингтона, тебе следует узнать об одной детали, в которой он еще не упомянул. Той молодой женщине, на которой он женится, будет запрещено покидать его поместье вместе с Ноэль или без нее. Она станет настоящей пленницей в Доме, который является не домом, а мавзолеем. Я лучше, чем кто-либо, понимаю твое нежное сердце и твое намерение пожертвовать собой. Но я также понимаю, что это нежное сердце задохнется в такой бесплодной жизни. Поэтому я продолжаю отвечать «нет».

– Я выслушал ваш ответ и ваши сантименты уже несколько раз, викарий, – с ледяным презрением вмешался Эрик. – Но поскольку я не вам предлагаю выйти за меня замуж, то хотел бы услышать ответ вашей внучки. Мисс Каррен? – Он выжидающе смотрел на Бриджит, которая все еще сидела на корточках перед Ноэль, и ждал.

Бриджит посмотрела ему в глаза, перевела взгляд на своего дедушку и, наконец, на Ноэль, которая внезапно нагнула голову и что-то зашептала на ухо Пушку.

Последнее, очевидно, подтолкнуло Бриджит к окончательному решению.

Она встала.

– Я принимаю ваше предложение, лорд Фаррингтон. – Произнося эти слова, она сжала предплечье деда, то ли для того, чтобы его подбодрить, то ли для того, чтобы заставить его молчать. – С некоторыми оговорками.

Осторожность приглушила вспышку облегчения.

– Назовите их.

– Я с удовольствием возьму на себя заботу о Ноэль и выполню свою часть соглашения. Я даже подчинюсь вашему совсем не привлекательному требованию после свадьбы постоянно находиться в Фаррингтоне. Однако я отказываюсь разрывать отношения с моим дедушкой.