Текст книги "Черный бриллиант"

Глава 5

– А, Рори, отлично. Уже пять минут седьмого. Ты как раз успела к чаю, заодно мы посмотрим и на восход солнца. Полчаса на чай и четверть часа на восход.

Мистер Сколлард смахнул седые волосы со лба и сделал приглашающий жест рукой в сторону небольшой комнаты отдыха маяка Виндмауз, где на подносе уже стоял завтрак.

– Проходи, присаживайся к огню и согрейся после зимней стужи. Сейчас будет чай.

– Надеюсь, крепкий, – предположила Аврора, освобождаясь от своего плаща и взяв в руки предложенную ей чашку с дымящимся напитком. Она уже давно не удивлялась, что мистер Сколлард предугадывает наперед все ее визиты. Причем это его знание основывалось не на том, что он мог наблюдать за ее передвижениями, а на каком-то врожденном чувстве осведомленности, которым обладал только мистер Сколлард. Аврора воспринимала фантастические способности мистера Сколларда как должное, как часть того, что делало его таким замечательным человеком.

– Очень крепкий, даже крепче, чем обычно. – Мистер Сколлард указал на блюдо пирожных со взбитыми сливками, три из которых он положил на тарелку для своей гостьи: – Я приготовил побольше твоих любимых пирожных. В конце концов, это своего рода праздник. Даже если путь, ведущий к этому самому важному жизненному порогу, сопровождался твоими привычными чувствами – нетерпением и импульсивностью. – Мистер Сколлард изогнул дугой бровь, пристально посмотрев на Аврору, а потом присел на диванчик. – Я не знаю, что и делать с твоим безрассудным характером, – заявил он, разжигая поярче огонь. – Правда, одно хорошо: скоро я не буду бороться с ним один на один.

– Мистер Сколлард, – поняв его намек, Аврора плюхнулась в кресло, наклонилась вперед и серьезно посмотрела ему в лицо, – я правильно поступила или ошиблась? Может, я совсем сошла с ума? Если честно, то я никогда и не собиралась выходить замуж, а тем более за Джулиана Бенкрофта. Что же мне делать?

– Хочешь узнать мое мнение? Пожалуйста – пить чай, а то он скоро остынет.

– В самом деле? – Аврора понимающе посмотрела на нега. – Я, честно говоря, сомневаюсь, что такое может случиться. Сначала ваш чай, потом все остальное.

Она покорно выпила чашку до дна, чувствуя прилив необычайной энергии, который всегда сопутствовал чаю, мистера Сколларда. Потом Аврора решила съесть одно из пирожных, которые ей очень нравились.

– Хм. Восхитительно, – заявила она, кусая пирожное. – Целых три? Даже мне никогда не удавалось съесть больше двух. – Аврора поблагодарила мистера Сколларда за то, что он снова наполнил и передал ей чашку, а потом приступила ко второму пирожному. – Хотя сегодня утром я голодна больше, чем обычно. Возможно, что я смогу доставить себе удовольствие съесть еще одно. Но только три, и ни крошки больше. С меня вчера уже сняли мерку для моего свадебного платья. Портниха просто с ума сойдет, если столько метров изысканного шелка и кружев окажутся мне малы.

– Свадебное платье? – Мистер Сколлард, задумавшись, наморщил лоб. – Ах да. Такое изысканное серебристо-белое платье, которое ты заказала, чтобы великолепно выглядеть. Платье, которое ты, наверное, никогда и не надела бы, поскольку на самом деле – как ты только что сказала? – ах да, поскольку ты никогда и не собиралась выходить замуж.

Аврора заморгала, хлопая ресницами, как только слова ее друга достигли ее слуха.

– Ну хорошо, я мечтала немного об этом, когда была ребенком. Впрочем, – поправилась она, чувствуя на себе иронический взгляд мистера Сколларда, – я все еще мечтаю об этом время от времени. Но это вовсе не означает, что я когда-нибудь задумывалась о том, станут ли мои мечты явью.

– Конечно, нет. Потому что ты не представляла себе достаточно интересного человека, с которым бы смогла связать свою жизнь. В этом человеке должна быть такая же жизненная энергия, как и у тебя. Он должен быть преисполнен жажды жизни и приключений так же, как, например, Джулиан Бенкрофт.

В наступившей тишине был слышен только треск пламени.

– Тебя так беспокоит сама мысль о браке, – тихо спросил мистер Сколлард, – или мысль о браке именно с этим человеком?

– Все, связанное с Джулианом Бенкрофтом, выводит меня из себя. После того как мы встретились, я сама не своя.

– И что же тревожит тебя? Между прочим, я подумал, что тебя беспокоит просто скука.

– Беспокоила. Беспокоит. – Аврора ошеломленно кивнула. – Послушайте, я не понимаю, что я сейчас говорю. А тем более не понимаю, что чувствую. Пожалуйста мистер Сколлард, помогите мне.

Его живые голубые глаза засияли, когда мистер Сколлард припомнил похожий жизненный случай.

– Выражение твоего лица, твое заявление… Ты говоришь почти то же самое, что не так давно говорил здесь другой человек, которого ты очень любишь.

Аврора понимающе кивнула:

– Вы имеете в виду Кортни.

– Ты, наверное, помнишь, как она боролась со своими чувствами к Слейду?

– Да, но это было совсем не так.

– Разве?

– Несомненно. Кортни и Слейд влюбились друг друга. Они поделились своими мыслями и поняли, что им надо быть вместе. Позже Кортни сделала из моего брата совсем другого человека.

– Да, сделала, но только после того, как неожиданно вторглась в его жизнь. Могу с уверенностью сказать, что то же самое Слейд сделал и с ней. – Мистер Сколлард, задумавшись, отпил глоток чая. – Любовь – удивительное чувство, оно сильнее, чем все другие, взятые вместе, силы, движущие человеком. Кроме разве что судьбы. Судьба очень похожа на тебя, только не такая горячая и обладает своими определенными желаниями. Так случилось, что она решила вмешаться в твою жизнь.

– С добрыми намерениями или со злыми?

– Твоя же интуиция подсказывает тебе, что с добрыми, – улыбнулся мистер Сколлард. – Очевидно, то же самое происходит и с твоим душевным равновесием. Но сейчас можно уже и успокоиться. Ведь два дня прошло с тех пор, как ты встретила герцога, и одна бессонная ночь после того, как он открыл тебе тайну и сделал предложение. Несомненно, этого времени достаточно, чтобы привести в порядок твои чувства.

Аврора выпрямилась, как только услышала последнюю фразу мистера Сколларда:

– Так вы все знаете?

Он пожал плечами:

– Есть много такого, что я знаю, но еще больше того, чего не знаю.

– Что конкретно вы имели в виду, сказав так? – спросила осторожно Аврора, тщательно выбирая слова, чего раньше она себе никогда не позволяла со своим давним другом.

На губах мистера Сколларда появилась улыбка.

– Твоя честность так же неподкупна, как и твой дух. Я горжусь тобой, Рори. Герцог попросил тебя сохранить все в тайне, и ты держишь свое слово. Несмотря на трагедии, с которыми ты столкнулась, на запреты, которые так мешают твоему желанию взлететь, у тебя все еще добрый характер. Из тебя получится образцовая жена, по крайней мере для такого же неординарного человека, как и ты. – С этими словами мистер Сколлард поставил свою чашку. – А теперь относительно твоего вопроса о том, как много я знаю. Я имел в виду, что знаю о Джеффри Бенкрофте и Джеймсе Хантли. Оба были прекрасными людьми, преданными своей стране, смелыми и умными, обладавшими ненасытной тягой к приключениям. Такие же замечательные, как и их праправнуки, которым досталось их наследство. Скоро эти праправнуки должны объединиться для совместных дел так же основательно, как объединились в свое время Лиса и Сокол. Это партнерство будет в чем-то похоже на партнерство прапрадедов, а в чем-то совершенно отлично от него. – Глаза мистера Сколларда блестели от возбуждения. – Мне не нужно объяснять тебе, чем они будут отличаться. Но в любом случае Джеффри обладал острым умом, сообразительностью и был хитрым, как лиса. Действия Джеймса были безупречны, неотвратимы и смертоносны, как у сокола. Плохо, что память о них постепенно стирается. Плохо и то, что черный бриллиант так и не возвращен на свое место в священный храм, из которого он был украден. Но не нашлось никого до сегодняшнего дня, кто бы смог исправить эти ошибки.

Аврора нахмурилась:

– Но если вы все знали, то почему не рассказали мне об этом раньше?

– Я ничего не рассказывал о наследстве, потому что видел только туманные его фрагменты, обрывки правды. Так продолжалось до тех пор, пока вчера герцог не открыл этот ящик. И сразу завеса приподнялась, а мое зрение прояснилось.

– Значит, вы хотите сказать мне, что наша с Джулианом судьба предначертала нам завершить поиски наших предков?

– Вам многое надо сделать и довести начатое до конца. Обе эти задачи пугают своей сложностью.

Аврора снова вздохнула:

– И конечно, вы еще не можете предсказать, столкнемся ли мы с этими сложностями.

– Вы должны с ними столкнуться. Преодолеете ли вы их? – Сомневаясь, мистер Сколлард пожал плечами: – Я вижу только то, что доступно моему зрению.

Аврора оперлась подбородком на руку.

– Расскажите мне о Джулиане.

– Что же ты хочешь услышать?

– Что-нибудь. Мне нужен ваш совет.

Мистер Сколлард проницательно посмотрел на нее:

– Разве?

– Конечно. – Аврора почувствовала небывалое раздражение. – Я выхожу замуж за совершенно незнакомого человека, такого же кочевника, как цыгане, такого же изменчивого, как прилив и отлив, и такого же неотвратимого, как силы стихии.

– Я полностью согласен с тобой. – Мистер Сколлард положил ей на тарелку четвертое пирожное. – Тем более тебе надо собрать всю свою силу. Восторг вполне резонно должен облагаться налогом. Как свобода, приключения и, конечно, страсть.

Эти слова заставили Аврору внезапно замолчать. Она быстро искоса взглянула на своего друга, задумавшись над тем, как понимать его откровение. У нее не было никаких сомнений в том, что он нарочно употребил те же самые слова, которые использовал Джулиан, когда описывал будущее Авроры в качестве своей жены. Но может быть, под страстью мистер Сколлард понимает огромную всепоглощающую страсть к жизни? Или он имеет в виду что-то более интимное? Мог ли он на самом деле предугадать тот необузданный взрыв чувств, который настигал всякий раз, когда Джулиан обнимал ее?

Раздумья Авроры так и не дали никакого ответа на эти вопросы. Лицо смотрителя маяка, который спокойно размешивал сахар в чае, было непроницаемым.

– Твой суженый в чем-то похож на твоего брата, Рори, – заметил он. – Запомни, самостоятельность – чаще всего результат, а не личный выбор.

Аврора оставила свои догадки, направив мысли в этом новом и важном русле:

– Особенно в случае Джулиана, ведь его отец был ужасным и мстительным человеком.

– Да, действительно.

– Что вы знаете о его матери?

– Только то, что она была тихой, покорной и нежной женщиной с неважным здоровьем. Двадцать лет назад она умерла. Джулиан и его брат Хьюберт были в то время еще мальчиками. Грустно вспоминать, но Хьюберт унаследовал хрупкое здоровье своей матери.

– Хьюберт был ровесником Слейда.

– Да, старше Джулиана на год. Хьюберт и Слейд одновременно поступили в Оксфорд. К несчастью, Хьюберт заболел и умер во время первого семестра учебы.

– Я помню, что Слейд ужасно расстроился, когда это случилось, – прошептала Аврора. – Он сообщил эту новость родителям, и они тоже были подавлены. Очевидно, моя семья была высокого мнения о Хьюберте.

– Он был хорошим человеком, великодушным от природы, с честными намерениями. Он очень отличался от отца и деда.

Аврора нахмурилась:

– И от Джулиана?

– Не по убеждениям, а физически. Они были весьма разными.

– Были ли они близки?

– Да, душой.

– Душой, – повторила Аврора. – Вы имеете в виду, что у них были одинаковые увлечения или они искренне заботились друг о друге?

– Чувства лучше могут выразить те, кто их испытывает, – ответил мистер Сколлард.

Аврора обескуражено вздохнула:

– Если это ответ, то его смысл мне непонятен.

– Это потому, что тот ответ, который тебе нужен, я передать не могу. Ты услышишь его от другого человека, кому принадлежит и сам ответ, и чувства, которые он испытывал, Для вас обоих тут же полностью прояснится смысл моих слов.

– Если этот другой человек – Джулиан, то я должна буду прислушиваться к тому, что он говорит во сне. Вы же сами только что отметили, что мой жених очень самостоятельный человек, чтобы кому-нибудь рассказывать о своих чувствах, а тем более своей жене.

– Мерлин обманчив.

– Только не этот Мерлин, – возразила Аврора. – Нет, мистер Сколлард, Джулиан может быть каким угодно, но только не обманчивым. Он поражает всем – ростом, внешним видом; Джулиан выглядит так, словно все в нем говорит о том, как он опасен.

– Но так ли он опасен на самом деле, как выглядит? Или это самообман, о котором не знает даже сам герцог?

Аврора заморгала, совсем запутавшись:

– Я не понимаю, что вы имеете в виду.

– Поймешь, – Мистер Сколлард похлопал ее по щеке и поднялся. – И скоро. А теперь пойдем, самое время, чтобы подняться в башню и встретить начало нового дня. Потом я должен заняться повседневной работой, а ты предавайся своим мечтам. – Его мудрые синие глаза снова блеснули. – Между прочим, можешь не волноваться – твое свадебное платье будет тебе впору независимо от того, съешь ты четыре пирожных или даже больше.

Как всегда, мистер Сколлард оказался прав. Изготовленное через тринадцать дней платье было ей в самый раз. Несмотря на нестерпимое предвкушение предстоящего события, из-за которого Аврора не могла даже заставить себя поесть, она задумалась. Она сделала пируэт перед зеркалом, до того как посмотрелась в него. Непонятно, была ли эта задумчивость вызвана только предсказанием мистера Сколларда относительно платья, которое сидело безупречно, или что-то произошло с ее собственной неисчерпаемой взрывной натурой?

Аврора, наверное, так до конца и не поймет этого. Единственное, в чем она была точно уверена, так это то, что после предсказания мистера Сколларда она едва ли присела хотя бы на минутку. За это время Аврора совсем извела бедных служанок, наблюдая за упаковкой сумок, и пришла в ярость от своей вечно сварливой портнихи, которая настаивала на снятии мерки с мадемуазель «для заполнения гардероба новыми подходящими платьями. „Подходящими для чего?“ – хотелось кричать Авроре. Последующие месяцы, очевидно, будут потрачены на поиски черного бриллианта, а не на посещение роскошных приемов.

Мадам Жерар, однако, не знала об этом. Более того, она не хотела уступать, настаивая на том, что замужней женщине, а тем более герцогине, требуется много платьев, каждое – на особый случай. Не споря, Аврора собрала в кулак всю свою волю и выдержала многочасовую процедуру снятия мерок, выбора цвета и фасона ткани.

Единственными развлечениями за эти томительные две недели были ее игры на улице с Тираном, заставлявшие просыпаться толпу недовольных охранников, и периодические посещения маяка. Три или четыре раза ежедневно она направлялась к Виндмаузу и врывалась во владения мистера Сколларда, прерывая его работу, расхаживала по комнате и беспрерывно болтала. Потом Аврору вдруг охватывало беспокойство, и она мчалась назад в поместье. Смотритель маяка, человек с незаурядным терпением, никогда ни на что не жаловался, а только снисходительно слушал и молчал. При этом на его губах играла странная улыбка.

Несколько бессонных ночей Аврора посвятила плану – как выскользнуть из дома и направиться в дальний угол Пембурна, где стояли клетки соколов ее прапрадеда? Никто так и не притрагивался к ним за долгие годы, поэтому сейчас они были точно в таком же состоянии, в котором оставил их Джеймс. Только пустые. Хотя, может быть, и не такие уж пустые. Эти клетки, возможно, хранили ключ к тайне, который должен помочь им с Джулианом найти черный бриллиант.

Но нет. Она не уступила этому искушению. Ведь если бы охрана доложила Слейду о ее действиях, то он потребовал бы объяснений, а Аврора обещала Джулиану пока ничего не рассказывать.

Джулиан.

Вот кто был основной причиной ее бессонницы, кроме мыслей о черном бриллианте. Она видела его только один раз за эти бесконечные две недели: за четыре дня до свадьбы, когда Джулиан приехал показать их разрешение на брак и по секрету сообщил ей о том, – в течение двух минут им удалось остаться наедине, – что он открыл нечто важное в Морленде.

Джулиан также успел за эти две минуты подарить ей дурманящий поцелуй, который заставил Аврору дрожать еще долгое время после того, как возлюбленный отпустил ее, а его коляска исчезла с аллеи Пембурна.

Аврора разрывалась между предвкушением стоящей на пороге тайны и тем пожаром, который Джулиан разжигал у нее внутри.

Поэтому наступление дня ее свадьбы было встречено ею с огромным облегчением.

В первый раз с тех пор как Джулиан сделал ей предложение, Аврора была окружена вниманием и заботой. Как только взошло солнце, деловитые служанки забегали из комнаты в комнату, готовя ей ванну, суетливо подбирая Авроре нижнее белье, шушукаясь вполголоса над ее платьем.

Наконец она остановилась, пристально рассматривая свое отражение в зеркале. Ей казалось, что вот-вот от ожидания у нее закружится голова.

Она осторожно погладила изящное серебристо-белое творение, удивившись при этом, что видение с огненными волосами, уставившееся на нее из зеркала испуганными бирюзовыми глазами, на самом деле – она сама.

– Ты выглядишь прекрасно, – сказала с сестринской гордостью появившаяся в дверях Кортни в сиреневом шелковом платье, красивая и сияющая, излучающая свет будущего материнства.

Она, не переставая сиять, еще раз подтвердила свое одобрение в тот момент, когда две служанки опустили на плечи Авроры тончайшую кружевную вуаль, похожую на искрящийся водопад.

– Твой жених просто упадет в обморок, как только ты войдешь в церковь.

Рассеянно улыбнувшись, Аврора подняла руки, касаясь венчавшей ее голову короны из полевых цветов.

– Что-то я сомневаюсь. Почему-то мне кажется, что я представляю собой не такое уж захватывающее зрелище, чтобы Джулиан упал в обморок.

– Ты недооцениваешь себя и свое воздействие на человека, за которого выходишь замуж. – Кортни подошла к ней, тепло кивнула сначала одной, потом второй служанке: – Вы великолепно справились со своей работой, благодарю вас обеих. А теперь я заменю вас.

Через минуту Кортни и Аврора остались одни. Аврора оценивающе посмотрела на подругу.

– Что-то неладно? Может, ты заболела?

– Все прекрасно, я чувствую себя замечательно. – Кортни улыбнулась, ласково погладив ладонью свой живот. – И ребенок, и я, – добавила она. – Я попросила служанок уйти, чтобы мы с тобой могли поговорить наедине. Ведь сейчас последний раз, когда мы сможем это сделать, по крайней мере последний раз до того, как ты уедешь из Пембурна в качестве жены Джулиана.

Как только Кортни сказала это, тут же послышался стук лошадиных копыт, свидетельствующий о том, что экипаж Хантли готов ехать в церковь.

– Последняя возможность поговорить наедине? – прошептала Аврора с некоторой тревогой. – Это звучит как окончательный приговор. Кортни, наша дружба, наше проведенное вместе время… – Она кусала губу, пытаясь начать. – Ты лучше, чем кто-либо, знаешь, что Пембурн был для меня скорее тюрьмой, чем домом. Слейд провел большую часть своей жизни за границей, изолировав меня здесь с помощью многочисленной охраны. Я понимаю, что он делал это только с целью защитить меня. Тем не менее у меня нет привязанности к нашим слугам, более того, у меня нет привязанности к этому поместью. Но ты – совершенно другое дело. – Голос Авроры немного дрожал. – Ты мне как сестра, и не только благодаря твоему браку со Слейдом. Ты так много для меня значишь, что, независимо ни от какого замужества, я не хочу, чтобы наши отношения изменились.

– Наши отношения? – Кортни резко замотала головой, схватив подругу за руки и крепко сжав их. – Этого никогда не произойдет. Я даже и не думала, что такое может случиться. Относительно наших с тобой отношений меня беспокоит единственное: это то, что ты меняешь свое местожительство. Но мы все равно будем постоянно видеться друг с другом, делиться своими мыслями и чувствами, рассказывать о своих подвигах. Нет, я хотела поговорить с тобой о других отношениях, с которыми ты впервые столкнешься и которые, несомненно, изменят твою жизнь. – Кортни сделала паузу. – Аврора, ты начинаешь абсолютно новый жизненный этап. Этому этапу присуще множество новых знаний и нового опыта, отличающихся от всего, что ты знала и испытывала до этого. Начинаешь сегодня вечером.

Аврора не стала притворяться, что не понимает, о чем идет речь:

– Ты имеешь в виду мою первую брачную ночь?

– Да. – Кортни внимательно рассматривала Аврору, в ее зеленых глазах можно было увидеть скорее тревогу, чем смущение. – Мы с тобой беседовали обо всем, что существует на свете, кроме этого. Так позволь мне спросить: ты знаешь, что тебя ждет?

– И да, и нет, – правдиво ответила Аврора. – Я прочитала все книги в библиотеке Пембурна. Некоторые из них очень подробно описывают смысл половых отношений. Я провела достаточно времени в амбаре и видела, как спариваются животные. Поэтому я знаю, что меня ждет. Хотя, если сказать точнее, думаю, что знаю. Но когда Джулиан обнимает меня, целует… – Она смущенно покачала головой. – Я чувствую что-то такое, чего совсем не понимаю. Так знаю ли я, что меня ждет? Думаю, что нет.

– К несчастью, ты права, – мягко ответила Кортни, – это лишь азы любви, которые каждый может легко объяснить. Остальное ты должна испытать и испытаешь сама. Вас с Джулианом притягивает друг к другу так сильно, что это можно почувствовать даже со стороны. Не сопротивляйся этому притяжению. Наверное, сегодняшняя ночь будет самой необычной и самой волнующей ночью в твоей жизни по сравнению с множеством других ночей.

Аврора вздрогнула, удивившись:

– Почему-то я верю, что ты права. Это выше моего понимания. Джулиан и я – совсем незнакомые люди. Кортни, я была с этим человеком наедине дважды. И оба раза я становилась совсем другой и вела себя как вульгарная распутница. Я никогда себе даже и не представляла, что можно чувствовать так, делать то, что я делаю…

– Тебе не надо ничего объяснять. Кроме того, ты не распутница. Ты просто чувственная женщина, только-только понявшая, как приятно нравиться мужчине. – На лице Кортни появилось лукавое выражение. – Я не могу удержаться и не напомнить, кто предсказал тебе, что это событие должно когда-нибудь произойти. Более того, мне неловко напоминать тебе и твой ответ на мое предсказание. Ты настаивала, что никогда не выйдешь замуж и никогда не найдешь достаточно интересного мужчину, чтобы связать с ним свою жизнь. Однако оказывается, что права была я, и это замечательно, не так ли?

– Мне кажется, ты особенно и не пыталась удержаться от напоминаний, – произнесла Аврора дрогнувшим голосом. – Тем не менее да, ты была права. Скажи мне, пожалуйста, когда ты стала такой умной?

– Когда я встретила твоего брата. Ты лучше всех знаешь о моих чувствах к нему.

– И о его чувствах к тебе. Слейд заставляет тебя воспламеняться, и я только-только начинаю это понимать.

– Да, он это может. Но у меня есть небезосновательное подозрение, что Джулиан делает с тобой то же самое.

– Я подтверждаю это твое подозрение, – беспомощно махнула рукой Аврора. – И подумать только, я говорю такие вещи, едва испытав самый поверхностный вкус этого чувства, вкус, от которого я чуть не упала в обморок.

Кортни рассыпалась воркующим смехом:

– Если бы я была на твоем месте, то готовилась бы предаться этому невероятному наслаждению, до которого осталось совсем немного.

Поездка в церковь прошла без происшествий. Их сопровождала охрана, следившая, чтобы ничто и никто в это утро не помешали свадьбе. Несколько дней назад были отправлены посыльные в Лондон со строгими указаниями доставить объявление о свадьбе и договориться, чтобы оно было напечатано в завтрашних газетах, проехать в имение леди Алтек и доставить ей послание Кортни перед самым началом церемонии.

Поэтому в церкви было тихо и мирно в половине двенадцатого, когда в нее вошла Аврора в сопровождении Слейда, чтобы начать свою новую жизнь.

Сердце Авроры колотилось так бешено, что она едва могла дышать, ее взгляд метался между обстановкой маленькой, украшенной колоннами часовни, гордым выражением мистера Сколларда, любящей улыбкой Кортни и викарием Роулинзом, который стоял приготовившись к проведению церемонии.

Наконец взгляд остановился на невероятно красивом мужчине, с которым ей предстояло скоро соединиться.

Одетый в темный костюм, Джулиан повернулся к ней, его топазовые глаза блестели ярче, чем все свечи в помещении. Как и было обещано, он был строго официален, с безупречно повязанным белоснежным галстуком-шарфом, в ловко сидящем двубортном жилете. Даже его черные волосы были подстрижены, хотя все равно на затылке оставались длиннее, чем позволяла мода, и почти касались воротника его белой рубашки с оборками. Независимо от того, был ли Джулиан одет в традиционный костюм или нет, он все равно выглядел опасным и грозным, как настоящий пират, которого узнаешь и во фраке. Джулиан выглядел просто потрясающе. Он смело посмотрел Авроре в глаза, а потом окинул ее с головы до ног внимательным взглядом собственника, сияя от искреннего восхищения и нескрываемого желания.

Остановившись вместе со Слейдом перед ним, Аврора ощутила некоторое замешательство своего брата, очевидно, не знавшего, что он должен делать.

Джулиан тоже почувствовал это, хотя его реакцию можно было увидеть только по легкому напряжению тела и почти неуловимому прищуру глаз. Он вышел вперед и протянул руку, дав понять Слейду, что ждет, когда Аврора вложит свои пальцы в его ладонь:

– Она будет со мной, Слейд.

Краем глаза Аврора заметила, как Слейд взглянул на Кортни и увидел подтверждающий кивок ее подруги.

Слейд отпустил сестру, отойдя в сторону, когда она вложила свою руку в руку Джулиана.

– Будь добр с ней, – тихо напутствовал он. – Сделай ее счастливой.

– Я так и сделаю.

От этих слов и от серьезности содержащегося в них обещания у Авроры пересохло во рту. Она подошла и встала рядом со своим женихом. Оставшееся расстояние до алтаря они прошли вместе. Авроре очень хотелось знать, выдержат ли ее нервы и колени до конца церемонии.

– Ты обворожительна, дорогая, – прошептал Джулиан, и звук его шепота наполнил теплом ее тело. Она не осмелилась ответить и не отважилась даже посмотреть на него. Если бы Аврора это сделала, то, несмотря на всю ее силу воли, она потеряла бы контроль над своими чувствами.

Викарий начал произносить вечные слова, задавать старинные вопросы, которые должны были навсегда изменить жизнь Авроры.

Словно во сне она слышала, как Джулиан произносил свою клятву, как сама произносила свою. Затем Джулиан повернулся к ней и твердой рукой стал нанизывать изящное золотое колечко на ее дрожащий палец – прохладный металл на разгоряченную кожу.

Наконец кольцо заняло свое место, но Джулиан задержался, слегка погладив ее ладонь. Это движение одновременно и успокаивало, и возбуждало.

– …А теперь объявляю вас мужем и женой. Бесповоротность этого заявления повисла в воздухе, пропитывая часовню своим значением. Только что произошло немыслимое. После неослабевающей ненависти на протяжении четырех поколений Хантли и Бенкрофты окончательно соединились.

С удивившей Аврору нежностью Джулиан приподнял ее подбородок и прикоснулся губами к ее губам.

– Потерпи еще немного, – посоветовал он спокойным, вкрадчивым голосом. – По крайней мере до тех пор, пока мы не окажемся в укромном месте, где бы я мог взять тебя на руки. Потом можешь падать.

Несмотря на близкое к обмороку состояние, вызванное его обещанием, Аврора улыбнулась.

– Это подходящий стимул, ваша светлость, – прошептала она в ответ. – Я уже чувствую, что увереннее стою на ногах.

Джулиан перевел дыхание, в его глазах загорелись золотистые искорки.

– Осторожнее, дорогая. А то еще останемся без праздничного угощения, которого тебе так сильно хотелось отведать. – С этими словами он выпрямился, взял Аврору под локоть и повел принимать ожидавшие их поздравления.

Свадебный завтрак в Пембурне был просто отменным. Накрытый во вместительной зеленой гостиной стол мог похвастать разнообразием лакомств. Там были лосось в горшочках и омары, индейка и ветчина в желе, кондитерские изделия, украшенные и начиненные всевозможными джемами и повидлом, великолепный торт невесты, увенчанный кремовой радугой полевых цветов. Более того, вокруг были люди, которых так любила Аврора: Кортни и Слейд, мистер Сколлард и слуги, которые боготворили ее. Здесь было все, о чем только могла мечтать невеста. И в течение всего этого роскошного события Аврора остро ощущала присутствие Джулиана. Его частые взгляды были соблазнительными, в его движениях чувствовалось желание как можно чаще прикасаться к своей невесте, его рука гладила ее пальцы, его дыхание шевелило ее волосы, его рука обнимала ее за талию. Вскоре после полудня у Авроры закружилась голова, напряжение внутри ее достигло наивысшей точки и она почувствовала, что стоит на краю бездонной пропасти.

Аврора гадала, сколько еще она сможет вытерпеть.

– Нам еще не пора?

Она стояла у окна с фужером вина, наблюдая за клонившимся к западу солнцем, когда стоявший позади Джулиан низким голосом задал долгожданный вопрос.

Чуть не уронив фужер, Аврора повернулась кругом и столкнулась с ним.

– Что нам пора? – выпалила она, как последняя дурочка.

Джулиан чуть улыбнулся:

– А я подумал, ты горишь желанием начать наш сегодняшний вечер.

– Да, – тихо выдохнула она. – И ты хочешь сказать, что готов уехать отсюда?

– Я был готов еще до того, как начался этот праздник. И просто старался предоставить тебе столько времени, сколько нужно, чтобы сбылась твоя мечта. Справился ли я с этим?

– Да. – И в этом признании не было ни капли обмана. Аврора хотела остаться наедине с Джулианом так же. как и он хотел уединиться с ней.

– Хорошо. – Он улыбкой поблагодарил ее за откровенность. – Значит, поднимаемся и переодеваемся. После этого ты сможешь попрощаться со всеми, и мы поедем.

Аврора вздрогнула от внезапно промелькнувшей у нее мысли:

– Мы поедем в Морленд?

– Нет, – категорически отрезал Джулиан, – Морленд не является моим домом. Мы займемся делами через некоторое время. А сегодня вечером мы поедем в мое поместье в Полперро.

– Полперро! Это там, где расположено ваше поместье Корниш? Мистер Сколлард рассказывал мне так много легенд, связанных с Полперро.

– Да, существует много легенд об этом месте, и там находится мой дом, о котором я говорил. Тихое поместье ютится прямо под скалами возле пролива. Думаю, что оно понравится тебе намного больше, чем мрачные стены Морленда, Так что я знаю, что делаю.

– Я в этом уверена. – Аврора приподняла кружевной подол своего платья. – Так как я завтра увижу Кортни и Слейда, то мне не понадобится надолго затягивать это прощание.