Текст книги "Черная вода"

Глава 13

Мисбах, 1 февраля 2016 года

Следующее утро было еще более ледяным, чем ночь, которую оно сменило. Валльнер отправился в офис пешком, чтобы согреться. Когда он двигался, его тело разогревалось, когда же сидел неподвижно, обмен веществ, казалось, полностью прекращался, и Валльнеру становилось холодно. Манфред был необычайно спокойным за завтраком. Возвращение сына занимало его. Оно занимало и Валльнера. На самом деле он был рад, что сегодня расследование убийства отвлечет его от размышлений.

Валльнер вошел в полицейский участок примерно в половине девятого, что было для него поздновато. Но после всего четырех часов сна, однако, это было бы рано. Валльнеру не хотелось работать уставшим. Он начал немного позже, зато пришел со свежей головой.

Сразу же после проверки электронной почты Валльнер позвонил в больницу в Агатариде. Лара Эверс находилась теперь в закрытом психиатрическом отделении и могла быть опрошена.

Затем Валльнер поговорил с Оливером, чтобы узнать, что обнаружили в лаборатории. Тина уже была в Мюнхене, где должна была присутствовать на вскрытии. Прокурор Йобст Тишлер, который появится только в 11:30, хотел тут же услышать все о деле. Валльнер решил пока заняться Ларой Эверс вместе с главным инспектором Майком Ханке, своим старшим коллегой. Но ему пришлось отложить допрос. Секретарша с коммутатора сказала, что Норберт Петценбергер хочет поговорить с Валльнером из-за убийства, произошедшего прошлой ночью. Должна ли она соединить. Валльнер ответил положительно.

– Я вспомнил кое-что еще, – сказал Петценбергер, также известный как Чувак, голосом, как подумалось Валльнеру, злобным. – Я вчера забыл в суете.

– Очень хорошо, что вы сразу позвонили, – подбодрил Валльнер, раздумывая, что же сейчас услышит.

– Вы не поверите, но вчера я сделал фотографию машины. Ну, той машины, о которой я вам рассказывал.

– Это замечательно. Вы можете отправить нам фото?

– К сожалению, есть проблема.

Валльнер подумал, что это уловка. Предположительно, Петценбергер приберег эту деталь, чтобы продать ее полиции как можно дороже.

– Какая проблема?

– Я отправил фотографию на свою электронную почту, а затем удалил ее. Но, к сожалению, не могу больше войти в свою почту.

– Почему вы не можете зайти в свою электронную почту?

– Это всего лишь один из многих моих адресов. Конечно, каждый со своим собственным паролем, и я их регулярно меняю, как следует делать любому добропорядочному пользователю. Одним словом, я не помню пароль.

– Я думал, что вы хакер. А вы не можете зайти в собственный аккаунт?

– Непрофессионалы представляют это слишком легким делом. Но в реальности все не так, как в кино.

– И как это происходит?

Чувак поколебался мгновение, потом прочистил горло и сказал:

– В компьютере, который конфисковала полиция, находится пароль. Если бы я смог вернуть его…

– Вы не можете. Он, как вы правильно заметили, конфискован.

– Хорошо, тогда…

– Речь же идет не о компьютере, которому уже несколько лет, не так ли?

– Нет. Я обеспокоен тем, что хранится на жестком диске. Я не смог сделать резервную копию.

Валльнер задумался.

– Приходите и попросите госпожу Боде. Она будет в курсе. Вы можете сделать копию диска под наблюдением. А потом дайте нам фото.

На другом конце линии было тихо, пока не раздалось облегченное:

– Круто.

Когда оба комиссара вышли из машины на больничной автостоянке, позвонил Кройтнер, который узнал, что Валльнер собирается заняться Ларой Эверс.

– Почему ты не сказал? С ней должен был работать я.

– Потому что…

– Потому что я ее знаю. Это сложно. Если вы не выберете правильный тон, то ничего от нее не добьетесь.

– Так ты с ней встречаешься?

– Как тебе сказать – мы знаем друг друга. Она доверяет мне.

– Ах да. Потому-то она и застрелила тебя.

– По недомыслию. Это не нужно переоценивать.

– Держись подальше от больницы. Я дам тебе знать, когда ты мне понадобишься. – Валльнер отключился.

– Сердечко мое, Лео. – Майк перелистнул отчет. – У Эверс вчера во время преступления было два и три десятых промилле.

Окно было зарешечено и без ручки. Заключенные из закрытых отделений с радостью использовали оконные ручки, чтобы повеситься.

Валльнер посмотрел на молодую женщину, которая сидела напротив него. Она выглядела иначе, чем вчера вечером, когда он увидел ее в машине скорой помощи. Не так испуганно, но устало. По-видимому, седативные средства еще не закончили свою работу. Лара Эверс сидела на кровати, комиссары – на двух раскладных стульях, которые после их ухода будут вынесены из комнаты.

– Вас зовут Лара Эверс, и вы живете в Гмунде, Макс-Обермайер-штрассе, 17, родились 22 августа 1997 года в Берлине? – Валльнер начал допрос.

– Вы это уже знаете.

– Я понимаю это как «да». – Валльнер вытащил из пуховика сотовый телефон. – Я хотел бы записать наш разговор. Тогда не будет никаких сомнений относительно того, что было сказано. Вы можете получить копию аудиофайла.

Эверс задумалась.

– А если я этого не хочу?

– Тогда мы составим протокол, – сказал Майк. – Это будет не буквально то, что было сказано. Мы запишем все так, как поняли.

– Включите вашу штуку.

Валльнер активировал функцию записи мобильного телефона.

– Госпожа Эверс, вы находитесь под подозрением в убийстве известного вам Клауса Вартберга. Вы можете поговорить с нами, если не против. Вы также можете нанять адвоката.

– Не могу позволить себе адвоката.

– В таком случае вы получите его от государства.

– Да, раньше у меня был такой. На суде он знал только мое имя.

– Значит, без адвоката?

Эверс покачала головой.

– Вы готовы давать показания?

Эверс ответила хлопком ресниц.

– Просто расскажите, что случилось вчера вечером в доме господина Вартберга.

Лара Эверс сузила глаза, как будто хотела лучше видеть то, что сохранилось на задворках ее памяти.

– Я приехала где-то в девять. На скутере. Ночью было довольно холодно. Да… и потом чего-то поели и поболтали. В гостиной. И выпили. Крепкое, водка в основном.

– Вы делаете это часто?

– Я навещаю его время от времени. – Вместо более подробного объяснения Лара Эверс молчала, уставившись в стену.

– Что вы делали во время этих посещений?

– Говорили. И пили. У него всегда было что-то. Хорошие напитки.

– Вчера вы тоже выпили?

– О да.

– Много?

Она сжала губы и кивнула:

– Кое-что проглотили. Клаус, то есть господин Вартберг, действительно дал себе волю. – Лара Эверс сделала паузу. На ее лбу образовались капли пота. – А здесь нечего выпить? – Она огляделась.

Валльнер кивком указал в сторону кувшина и стакана, оба из пластика.

– Я не это имею в виду. – Взгляд Эверс стал беспокойным и слегка агрессивным.

– Вы в больнице, – напомнил Майк, наливая Ларе стакан воды.

Она выпила ее залпом. Валльнер разглядывал девушку. Кожа была гладкой, как и ожидается в возрасте девятнадцати лет. И все же несколько морщин уже наметилось в уголках рта и на лбу. Тени под глазами также показывали, что она испытала больше, чем положено девятнадцатилетней девушке. Валльнер представил себе, как его дочь Катя, которую он видел слишком редко, будет выглядеть в девятнадцать. И его одолела печаль, которая в последнее время приходила все чаще. Так или иначе, с годами он стал тонкокожим. Разве не должно быть наоборот?

– Вы, стало быть, пили вместе. – Майк вырвал Валльнера из мрачных мыслей. – Что было дальше?

– В какой-то момент я заснула. А потом… – Она поиграла пластиковым стаканом и сделала паузу. И во время этого перерыва, казалось, очень тщательно думала о том, что скажет комиссарам. – Тогда я снова проснулась. Потому что… потому что меня кто-то коснулся. – Эверс сжала губы и посмотрела на улицу. Несколько ветвей плясали на зимнем ветру перед зарешеченным окном. – Это был он. Потрогал меня за грудь. Пока я спала. Я думаю: дерьмо, он сумасшедший. Я убрала его руку. Но он не останавливался. Потом схватил меня за руку и потащил в спальню. Я сказала, что он должен остановиться. Но он был настолько пьян, что не понял этого. А потом… – Она уставилась на светло-серый линолеум пола и открыла рот, но никаких слов не последовало.

Валльнеру показалось, что она пыталась произнести что-то чудовищно сложное и не находила слов.

– А потом?… – помог Майк.

– Не знаю точно. Может быть, там лежал пистолет. Она посмотрела прямо на Валльнера. – Он хотел изнасиловать меня!

– Не могли бы вы описать более подробно – как вы стреляли? – Валльнер наклонился вперед, уперев локти в колени. – Постарайтесь вспомнить. Важно, что именно произошло.

Лара Эверс закрыла глаза и задумалась. Ее напряжение было очевидно.

– Пистолет, который был… на тумбочке. Я взяла его и нажала на спуск.

– Сколько раз?

Эверс поколебалась.

– Это произошло так быстро… И я была пьяна. Дважды?

– Вы взяли пистолет с тумбочки и выстрелили?

Лара Эверс кивнула.

– Вы должны были что-нибудь сделать, чтобы выстрелить?

Она пожала плечами.

– Снять с предохранителя?

Лара Эверс непонимающе посмотрела на Валльнера.

– Вы знаете, как снять пистолет с предохранителя?

– Как сказала, я точно не помню. Все происходило так быстро, и еще алкоголь…

Валльнер взглянул на экран своего мобильного телефона, чтобы посмотреть, ведется ли запись.

– Но вы точно помните, что мистер Вартберг потащил вас в спальню?

– Да. Он потащил меня в спальню и хотел напасть на меня. Я застрелила его, чтобы остановить. Я не хотела убивать.

Валльнер изучал лицо Лары Эверс. Она что-то рассказывала о себе? Нервозность, прыжки с темы на тему, по-тирания руками по бедрам, некоторая поспешность сказали бы ему: «Барышня, ты врешь!» Нет, не было ничего подобного. Возможно, ее история была правдой? Однако опыт сказал Валльеру, что все не так. Девушка врет. И без каких-либо признаков угрызений совести. Вероятно, привыкла лгать с детства.

– Как вы познакомились с господином Вартбергом?

– В Регенсбурге. В пабе. Я работала там, и однажды вечером он зашел выпить. У нас завязался разговор.

– Он к вам приставал? – Майк перешел к сути вещей.

– Да нет. Это был тип доброго дедушки. – Она снова задумалась над вопросом. – Ну, он ко мне не приставал. Просто говорил со мной, и болтал, и болтал. Он вернулся на следующий день. А также приходил в следующие дни. И в какой-то момент сказал: «Не хочешь ли переехать на Тегернское озеро? Я устрою тебя на работу». Конечно, я подумала, что от меня хочет старый пень?

– Когда это было? – спросил Майк, предостерегающе взглянув на Валльнера: не встревай, пока кто-то говорит!

– Год назад. – Эверс сделала паузу. – Или два? Время летит так быстро.

– Итак, вы задавались вопросом, чего хочет от вас господин Вартберг? – Валльнер попытался вернуть ее в нужное русло.

– Да, логично. Конечно, я думала, что он на меня запал. Но нет… он никогда меня не трогал. Даже не пытался. Всегда был вежлив и не интересовался моей задницей.

– До последней ночи. – На этот раз Валльнер прервал ее. – Противоречие было слишком очевидным.

– Да… до вчерашней ночи. Он внезапно вышел из себя. Не знаю… может, что-то вбил себе в голову.

Лара Эверс замолчала.

– До вчерашней ночи, вы говорите, мистер Вартберг был мил с вами. В чем это выражалось?

Валльнер открыл записную книжку и сделал пометку: «Отношения Эверс / Вартберг???»

– Он иногда давал мне деньги. И если у меня были проблемы, я всегда могла прийти к нему. Не знаю, почему он это делал.

– Был ли он одинок?

– Возможно. Думаю, у него не было друзей. Время от времени он разговаривал с соседями, больше ничего. Может, поэтому.

– Что?

– Поэтому он был добр ко мне. У него не было никого другого.

– Вы его любили?

– Прикиньте. Я тоже знаю не так много людей. Я не придирчива.

– Что вы знаете о господине Вартберге?

– Он много читал. И каждый месяц ходил на концерт в Мюнхене. Я тоже. Но это дерьмо.

– Классическая музыка?

– Если это со скрипками и есть классическая музыка.

– Это было не для вас?

– Первая часть была названа двенадцатитоновой музыкой. Вы знаете это?

Валльнер слегка поморщился:

– Да…

– Тогда я хотела уйти. Он сказал: не торопись. Следующий лучше. Но дурить себе задницу я могу и в одиночестве. Ну, короче, больше я с ним не ходила.

– На что жил господин Вартберг, вы этого не знаете?

– Он был богат. Не знаю, откуда.

Четверть часа спустя стало ясно, что Лара Эверс мало знала о человеке, которого она убила прошлой ночью. Кроме того, концентрация ее внимания уменьшилась, и она, казалось, потеряла всякий интерес к разговору с полицейскими. Валльнер решил закончить на этот раз. Самую важную информацию Лара Эверс им дала. Теперь следовало сравнить то, что было сказано, с фактами.

– Только один последний вопрос. – Валльнер убедился, что допрос все еще записывается на мобильный телефон. – Вы уверены, что вчера убили господина Вартберга?

Лара Эверс колебалась.

– Потому что он стал навязчив, и вы по-другому не могли себе помочь?

– Да. Но я не хотела убивать его. Я просто хотела, чтобы он оставил меня в покое.

Валльнер кивнул:

– Хорошо. Это записано таким образом. – Он выключил телефон и положил его в карман. – Должны ли мы связаться с кем-то? Или вы хотите кому-нибудь позвонить?

Эверс задумалась на мгновение. Затем покачала головой.

– Совсем никого? Любые родственники? Друг? Адвокат?

Эверс молчала. Валльнер принял это к сведению, и комиссары вышли из комнаты. Когда они уже были в дверях, Эверс подала голос:

– Может ли Лео сюда приехать?

– Кройтнер? – спросил Майк, совершенно озадаченный, потому что для него было ново, что Эверс и Кройтнер неплохо знали друг друга.

– Мы дадим ему знать. – Валльнер повернулся к Майку: – Может быть, ему она скажет больше, чем нам.

По дороге им позвонили из офиса. Государственный прокурор прибыл из Мюнхена и ожидал, что его проинформируют о расследовании.

Глава 14

Йобст Тишлер прибыл прямо со вскрытия трупа, при котором также присутствовала Тина. От нее Валльнер уже узнал, что вскрытие не принесло ничего необычного. Одна из четырех пистолетных пуль угодила в сердце Вартберга. От этого он и умер, накануне между двадцатью и двадцатью тремя часами. Как особенность, было отмечено, что лицо Вартберга несло следы пластической хирургии.

– Мне говорили, что был арест, – сказал Тишлер вместо приветствия, вынимая бумаги из своего портфеля.

– Да. Но до сих пор неясно, действительно ли это убийца.

– Ах так? А я слышал нечто противоположное, господин Валльнер.

– Женщина была задержана на месте происшествия с предполагаемым орудием убийства в руке. Это верно.

– Она выстрелила в полицейского, который пытался арестовать ее, и хорошо известна полиции. Что вы еще хотите?

Валльнер оставил вопрос без ответа. Ему было ясно, что Тишлер стремился добиться успеха как можно быстрее. На данный момент еще одно предварительное расследование было на очереди: симпатичная владелица ночного кафе в Штарнберге была застрелена, и публика активно интересовалась этим делом. К сожалению, Тишлер после четырех недель все еще не мог предъявить подозреваемого, из-за чего его начальник, главный прокурор Кесслер, не давал ему покоя.

В зале заседаний, помимо государственного прокурора и Валльнера, присутствовали Тина и Оливер из отдела судебно-медицинской экспертизы, а также Майк Ханке и Джанет Боде, коллеги Валльнера по криминальной полиции.

– Господин Тишлер хорошо известен всем вам, – начал с формальностей Валльнер. – И всех присутствующих он знает конечно же.

Тем не менее он снова представил всех коллег из криминальной полиции Мисбаха. Тишлер не мог бы назвать никого из них по имени. Подчиненные начальника уголовного розыска его не интересовали.

Затем Валльнер кратко рассказал о том, что произошло вчера вечером.

– Хорошо, – сказал Тишлер. – И что позволяет усомниться, что Лара Эверс преступница?

– Не многое. Тем более что она призналась час назад.

Тишлер удивленно посмотрел на Валльнера.

– Теперь я совсем ничего не понимаю.

– Признания легко отменяются.

Жест Тишлера говорил: «Какого черта, у нас есть убийца».

– Она признала выстрелы в Вартберга. Утверждает, что это было в порядке самообороны.

– Что именно там произошло?

– Предположительно, Вартберг потащил ее в спальню, чтобы изнасиловать. Она сопротивлялась, взяла пистолет, который лежал рядом с кроватью, и выстрелила в Вартберга.

– Когда вы нашли тело, выглядело оно как после драки?

– Нет. Похоже, что Вартберг был застрелен через одеяло во сне.

– Это же подтвердило и вскрытие. – Тишлер повернулся к Тине: – Не было никаких следов борьбы или телесных повреждений?

Тина покачала головой.

– Вероятно, она придумала историю с самообороной, – подытожил Тишлер. – Но мы увидим это в процессе. Крайне важно, что она признала факт выстрела. И что же заставляет вас сомневаться?

– Не только попытка изнасилования, но и вся ее история не ясна. Откуда Эверс взяла пистолет? – Валльнер повернулся к Тишлеру: – Она говорит, что он лежал на прикроватном столике. Ну, такое возможно. Но обычно никто не оставляет рядом с собой пистолет. На имя Вартберга, кроме того, не зарегистрировано никакого оружия. Следующий вопрос: мы спросили ее, сняла ли она пистолет с предохранителя? Она избегала ответа, и было совершенно ясно, что она не знала, как это нужно делать.

– Но как она смогла выстрелить в полицейского? – спросил Тишлер.

– Пистолет был уже разблокирован. Тем, кто стрелял в Вартберга.

Тишлер водил пальцем по своему смартфону и думал. Наконец он сказал:

– Почему тогда она призналась?

– Люди делают ложные признания по самым странным причинам. Другой вопрос, который я нахожу более интересным: зачем ей убивать Вартберга?

– Чтобы ограбить его?

Телефон Майка зазвонил, он взглянул на дисплей.

– У нее был ключ от дома. Она могла взять с собой все, что захочет.

Майк встал.

– Мне нужно ненадолго уйти. Прошу прощения. – Он взял телефон и вышел из комнаты.

– Мы нашли в квартире Эверс вещи, которые, по-видимому, принадлежали Вартбергу, – сказал Оливер. – Наверное, она украла их. Ей не нужно было убивать этого человека, чтобы ограбить его.

Тишлер огляделся.

– Хорошо. Но что случилось в тот вечер?

– Лара Эверс рассказала нам, что она и Вартберг много выпили, и она заснула. Что касается девушки, то промилле алкоголя в ее крови подтверждает ее слова. У нее было около двух с половиной. Что у Вартберга? – Валльнер обратился к Тине.

– От двух и восьми десятых до трех и двух десятых. Возможно, он лег спать и сразу заснул. Или потерял сознание. Это частенько случается при трех промилле. Предположим, кто-то вошел в дом и застрелил Вартберга. Лара Эверс лежала пьяная в другой комнате, и выстрелы были заглушены одеялом. Может быть, она их не слышала.

– И убийца оставляет пистолет, Эверс просыпается, поднимает его, стреляет в полицейского и на следующий день признается в убийстве Вартберга? – Тишлер вопросительно посмотрел на присутствующих.

– Мы только начинаем, – заметил Валльнер. – Много чего требуется уточнить. Только ради полноты картины следует уточнить: Эверс не целилась в полицейского, она… скажем, выстрелила в зомби и случайно задела полицейского.

– У нее были какие-то бредовые мысли?

– Нет, зомби был настоящий.

Валльнер наткнулся на раздраженный взгляд Тишлера.

– Это был мой дедушка. Незадолго до этого он посетил костюмированный бал.

– Сейчас я не совсем понимаю. Но надеюсь на письменный отчет.

– Да, это немного сложно. Я не утверждаю, что убила не Эверс. Я просто говорю, что есть несколько несоответствий. И мы не должны оставлять их без внимания, иначе защита за это зацепится. Прежде всего, мы должны уточнить мотив обвиняемой.

– На этот вопрос, возможно, даст ответ вот это.

В дверь вошел Майк. У него в руке был трехстраничный документ, и он держал его так, чтобы все видели.

Глава 15

Майк притянул офисное кресло и сел за стол. Он положил документ перед собой. Он был на фирменном бланке юридической фирмы. «Баумгертель и партнеры» значилось вверху. Три имени на полях. Хуберт Баумгертель и двое его коллег.

– Чай еще есть? – спросил Майк, видимо, наслаждаясь всеобщим вниманием.

– Вот термос. – Тина указала на центр стола. – Загляни внутрь, и ты узнаешь.

Майк очаровательно улыбнулся Тине и потянул термос к себе. Вес давал повод для надежды, и на самом деле чашка Майка оказалась полна. С большой осторожностью он освободил два сахарных кубика от бумажной обертки и положил их в чай.

– Говори уже. Или я отберу у тебя эту писанину. – Валльнер сказал то, что думали все присутствующие.

– Хорошо, хорошо. – Щедрая добавка сгущенного молока придала содержимому кружки цвет ортопедических ботинок. – Вартберг не очень много звонил. По крайней мере, по стационарной сети. И мы должны подождать данных с мобильного телефона – пока наши друзья из Земельного отделения полиции все еще колдуют над PIN-кодом. Но несколько человек позвонили Вартбергу на стационарный телефон. Среди прочих, адвокат Баумгертель. – Майк указал на бумагу. – Его офис располагается здесь, в Мисбахе. Я связался с ним сегодня утром, но он был в суде.

Только что перезвонил. Видимо, Вартберг консультировался с ним о нескольких вещах. Подробнее Баумгертель не захотел говорить, ссылаясь на обязательство хранить тайну. Он смог отправить нам только один документ: завещание Вартберга. В любом случае он должен передать это суду.

– Это завещание Клауса Вартберга? – Тишлер нетерпеливо указал на бумаги.

– Это только сопроводительное письмо. – Майк отложил верхний лист в сторону. Внизу была факсимильная копия рукописного документа. – Должен ли я прочитать вслух?

– Да, конечно. Чего вы ждете?

Майк надел очки для чтения. Ему было около пятидесяти.

– Моя последняя воля. Это, кстати, собственноручная запись. Вартберг хотел сократить нотариальные расходы. Моя последняя воля. Я, Клаус Вартберг, родившийся и т. д., оставляю все мое состояние, открывающая скобка, точный список, см. в приложении, закрывающая скобка, госпоже Ларе Эверс, в настоящее время, открывающая скобка, январь 2016 года, закрывающая скобка, проживающей в Гмунде на Тегернском озере, Макс-Обермайер-штрассе, 17. Если Лара Эверс умирает до наследования, наследуют ее выжившие дети. Настоящим я заявляю, что у меня нет детей или других живых родственников по прямой линии. Мисбах, 15 января 2016 года, подпись.

– Можно? – Тишлер протянул руку за завещанием.

Майк закатил глаза и подтолкнул бумагу к начальнику.

– Конечно, можно.

Тишлер торжественно поднял завещание.

– Вуаля! Мотив. – Его взгляд был направлен на Валльнера, который хмыкнул скептически. – Этого для вас недостаточно?

– Я придерживаюсь мнения, что убийцу не следует искать под фонарем. Но убить кого-то сразу после того, как ты назначен наследником… – Валльнер выглядел так, будто жует лимон. – Слишком неуклюже. Девушка, может быть, бессовестна и лжет, как по напечатанному. Но она не глупа.

– Вы знаете, как непредусмотрительно ведут себя люди, убивающие из жадности. Вы сами, вероятно, можете навскидку привести мне три примера такой глупости.

– Может быть. Тем не менее… – Валльнер наблюдал за вороной за окном, на зимнем ветру. – Я не говорю, что это была не она. Но что-то там зацепило. Кроме того, есть признаки того, что кто-то еще был в доме у Вартберга прошлой ночью…

Телефон Валльнера зазвонил. Он вынул его из кармана рубашки.

– Прошу прощения. Я забыл его заблокировать. – Он взглянул на дисплей, на лице нарисовалось изумление. – Больница…

Любопытство Тишлера было разбужено.

– Ответьте же.

Валльнер ответил на звонок, и его брови сдвинулись. Ему, похоже, не нравилось то, что он слышал. Тишлер недовольным шепотом спросил Тину, почему Валльнер не включил громкую связь. «Потому что он никогда этого не делает», – ответила ему Тина. Со словами: «Хорошо. Позаботьтесь об этом и держите меня в курсе событий», – Валльнер закончил разговор.

Как только он отключился, Тишлер спросил:

– Чего они хотели?

– Лара Эверс, по всей видимости, сбежала…