Текст книги "Пристанище"

Кузнец не собирался любезничать, и Крис решил вести разговор в его манере.

– Я – племянник Хилсона. Вот ведро, – парень потряс дырявой посудиной, – оно прохудилось. Ларри просил, чтоб ты залатал.

– Ну-ка, дай сюда.

Кристофер передал Боргену ведро через забор. Штромс бросил на худое днище короткий оценивающий взгляд и сказал:

– Завтра утром подходи. Сребреник принесешь.

– Он еще просил, чтобы ты новое лезвие для топора выковал.

– Тогда завтра вечером подходи. Шесть сребреников принесешь.

Кузнец развернулся и зашагал обратно к зданию, и через минуту за ним захлопнулась дверь. Кристофер взглянул еще раз на замок за рекой, окутываемый сумерками, и вдруг увидел в прорехах замковой ограды отблески света. Сначала он подумал, что ему показалось, что просто свет луны или звезды случайно отразился в какой-нибудь лужице либо мокром пятне. Но вот огонек замелькал снова, и это, никак не мог быть случайный блик или обман зрения. Кристофер взволнованно задышал, и сердце его забилось, словно при открытии какого-то тайного, запретного знания. Он крикнул было кузнецу, чтобы он вышел, но тот не слышал парня из своей мастерской, либо намеренно игнорировал. Тогда Мол заспешил обратно в центр поселка в надежде найти кого-то и показать на странный огонек. Но улицы были пустыми, и потому парень выбежал на Центральную и устремился к трактиру.

Войдя внутрь, он окунулся в омут запахов табачного дыма и перегара. За барной стойкой было пусто. Повернув голову направо, Крис увидел, что сразу за несколькими столиками сидели посетители. Сида стояла у ближайшего к камину стола и вполголоса отчитывала за что-то своего сорванца, сидящего на скамейке. Мальчик болтал ногами и вертел головой, издавая ртом бурлящие звуки. Он нагло пропускал брань матери мимо ушей. Сида на мгновение прекратила ругань, обратила внимание на вошедшего Криса, затем негодующе взглянула на мальчика и зарядила ему подзатыльник. Но маленький хулиган, видимо, был уже невосприимчив к подобным видам наказания. Он спрыгнул со скамьи и убежал из помещения через заднюю дверь, на ходу нарочно хлопнув Кристофера ладошкой по коленке.

– Я прошу прощения за Рикки, – подходя к своему дежурному месту возле стойки. – Что-нибудь выпьешь? Или опять будешь выспрашивать про молоденьких девиц?

Кристофер тоже решил перейти на «ты».

– Послушай, я сейчас видел в замке какой-то огонек! А вчера сюда забегали два перепуганных кладоискателя и рассказывали про призрака, которого они видели. И я подумал…

– И ты подумал, что ты тоже его увидел, – перебила и закончила хозяйка. – Ты успокойся, паренек. Этого призрака ты действительно видел, причем сегодня и здесь. У него очень громкий голос и идиотские рыжие усы.

Кристофер почувствовал себя глупо и понял, что начинает краснеть.

– Этот капитанишка со своим отрядом частенько наведывается сюда. Они напиваются, а потом рыщут в замке, как и все остальные искатели сокровищ, вот и все.

– Понятно, – только и ответил обескураженный Крис.

– Тебе, похоже, недостает женского внимания, если ты гоняешься по ночам за липовыми призраками, – заключила Сида, засовывая в рот сигару.

– Так значит, ты тоже думаешь, что это выдумки? – спросил Мол.

Он ожидал, что эта роковая женщина вновь осмеет его, но она вдруг сделалась серьезной.

– Не знаю, выдумки это, или нет, но я бы не советовала тебе углубляться в эту тему.

– Это почему же?

– Да хотя бы по тому, чтобы не стать одним из этих фанатиков-кладоискателей.

– А чем они тебе не угодили? – не унимался Крис. – Ищут себе, да и шут с ними. Авось найдут чего, да успокоятся.

– Один вон уже нашел, – она кивнула на одного из посетителей за дальним столиком. Это был упитанный мужчина с признаками нездоровой отрешенности на лице. Его шея плавно переходила в плечи, почти не вырисовывая резких границ. Мужчина просто сидел за пустым столом и изредка шептал о чем-то, резко дергая густыми бровями.

– А кто это? – поинтересовался Мол.

– Ларри не рассказывал? Это же Генри, местный плотник.

– Он упоминал о нем, но рассказать не успел. А что случилось с этим Генри?

Сида скорчила усталое выражение лица, прикурила сигару и ответила:

– Ладно. Все равно, делать пока нечего, расскажу вкратце. Несколько лет назад Генри тоже был вконец ошалевшим кладоискателем. Он почти каждый день ошивался в этом злосчастном замке и все грезил отыскать этот сказочный клад. Все почему-то думают, что если в замке когда-то жили богачи, то они обязательно припрятали где-то несметные богатства перед тем как сгинуть. Ну а молва подпитывает эти слухи и разносит их по свету завлекая сюда бесконечное множество алчных любителей легкой наживы. Генри был эталоном в своем упорстве. Он обшаривал каждый дюйм замка день ото дня. И в результате он нашел золотую сережку. Этот день был для него праздником. До сих пор помню, как он пьяный выплясывал здесь до поздней ночи.

Хозяйка затянулась и выпустила густое облако дыма.

– Но затем в его жизни начали происходить очень неприятные события, – продолжила Сида, сдвинув брови к переносице. – Его молодая жена вынашивала ему ребенка. И как раз через несколько дней у нее начались роды. Бедняжка. Она так кричала, что, наверное, все жители Пристанища содрогались в ту ночь. Она умерла при родах. Но маленький мальчик прожил три дня, после чего тоже умер. Для Генри это было страшным ударом. Я хотя и не слишком сентиментальна, но все-таки искренне сочувствовала его горю, как и все местные. Но прошло время, и Генри после долгого периода затворничества привез из ближайшего города себе новую невесту. Красивая была девка!

Сида снова приложилась своими большими губами к сигаре и обдала Кристофера дымовым облаком.

– Была? – уточнил Мол.

– Так вот. Все у них, вроде, было хорошо. Генри даже перестал лазать по этому мертвому строению. Потом она тоже забеременела. Но когда пришло время, родила мертвого малыша. Для Генри это было ударом удвоенной силы. А невеста его и вовсе не справилась с эмоциями. Сначала все понемногу стали замечать, что в ней что-то изменилось. И изменилось не в лучшую сторону. Короче, она двинулась умом, и только бедняга Генри упорно не хотел замечать и признавать этого. Она утопилась в реке, привязав к шее камень. Когда ее нашли рыбаки и оповестили Генри, это стало для него последней каплей. С того времени он превратился вот в это, – она вновь кивнула в сторону плотника. – Живет в своем мире и занимается только тем, что мастерит деревянные фигурки птиц.

Кристофер посмотрел на изделия плотника, подвешенные к канделябрам, затем на него самого и обратился к Сиде:

– Но мастерит, надо сказать, неплохо.

– Даже очень хорошо, – согласилась Сида и впилась в Криса пытливым взглядом. – Но суть в том, что ты все же лучше держись подальше от всех этих слухов и историй, связанных с тем странным местом, так же, как и от него самого.

– Кто же проживал там? – не унимался Кристофер.

– Какие-то богатеи, я никогда не вдавалась в не интересующие меня детали. Мельник может тебе рассказать об этом в подробностях, если тебе это так интересно. Его отец вроде общался с теми людьми. Знаешь мельника?

– Нет, не имел возможности познакомиться.

– Его зовут Дортранд Элкон. Живет прямо возле мельницы, недалеко от твоего дяди, на вашей улице. Только не пугайся, если услышишь крики из его дома. У его дочки с рождения плохо с головой. Жена Элкона, пока была жива, пыталась ее излечить, возила в крупные города к хорошим врачам, но… В общем, она умерла, а Дортранд теперь не выпускает дочь из дому. Иногда можно услышать ее крики. Ни кто уже не обращает на это внимания. И тебе не советую.

Кристофер припомнил, что действительно как-то намедни ему показалось, что он слышал со стороны мельницы что-то похожее на женский крик.

– Спасибо за информацию. Как-нибудь наведаюсь еще, – сказал Мол и развернулся, направляясь к выходу.

– Спасибо торчком не стоит, будешь должен, – услышал он вслед негромкую фразу Сиды, но не стал оборачиваться и отвечать. Крис отчетливо представлял выражение лица хозяйки трактира, в момент этой очередной колкости. Выходя, он лишь еще раз взглянул на одинокого душевно больного плотника, который встал из-за стола и что-то нашептывал одной из висящих деревянных птиц.

К мельнику идти было уже поздно, да и не было большой необходимости. К учительнице наведаться очень хотелось, но помимо позднего часа была и иная причина, по которой идти туда было Крису противопоказано. Подобным визитом он, наверняка, испортил бы о себе первое впечатление. Нетерпимость в подобных ситуациях, как правило, приводит к разлому еще даже не заложенного фундамента. Поэтому встречу с прекрасной представительницей семейства Кирсонов было решено оставить на следующий день.

Выйдя из трактира, Кристофер увидел важно шествующего по Центральной улице в сторону южного моста Леонида Шэра в сопровождении громилы, внушающего страх одним своим видом. Младший Шэр был одет в тот же аккуратный темный костюм, в котором Крис видел его на празднике в трактире. Поверх костюма на нем было короткое черное пальто, а на голове модная шляпа с закругленными полями. На ногах его красовались черные начищенные ботинки с острыми носами. Облачение громилы, идущего рядом с Шэром, состояло из простых рабочих штанов, теплой куртки и резиновых сапог. Леонид и его огромный спутник окинули Кристофера презрительными взглядами, проходя мимо. Мол опустил глаза, ибо во взгляде компаньона младшего Шэра помимо презрения блестел нескрываемый вызов.

Крис зашагал к дому Ларри. За спиной он услышал наглые смешки удаляющихся по своим делам Леонида и громилы. Сознание Кристофера сразу же принялись глодать беспощадные догадки о том, куда мог направляться этот недоделанный щеголь.

Понятно куда! Наверняка, в дом Нианы Домени. Кристофер уже понимал, что семейство Шэр обладает в Пристанище неоспоримым авторитетом. И, скорее всего, если кто-то из них заявится к кому-либо в дом, вряд ли не будет принят, как почетный гость. Раздраженный этими мыслями Кристофер вернулся в дом Хилсона. Старик суетился у кастрюли на печи. В доме пахло еще изредка шевелящейся в ведрах рыбой и свежей ухой. Ларри посмотрел на вошедшего в дом угрюмого парня и улыбнулся.

– Ты чего это приуныл? Штромс тебе что ли нагрубил? Он такой. Может иногда сказануть лишнего. Но на самом деле Борген довольно неплохой парень.

– Серьезно? Мне он таким не показался, – ответил Мол. – Но, если честно, он мне не грубил. Я просто повстречал на Центральной Леонида Шэра, а с ним был такой огромный мужик. Он, по-моему, только и искал повода, чтобы надавать мне по морде.

– А это так и есть, – подтвердил старик. – Это – охранник Леонида, зовут – Гольд. В голове пустота, но в руках дюжая сила. Этот отделает любого так, что узнать потом будет сложно.

– Не сомневаюсь, – вздохнув, согласился Крис.

– Не связывался бы ты с этими людьми, – наставническим тоном проворчал Хилсон.

Кристофер не успел ни возразить, ни согласиться: их беседу оборвал отдаленный грохот, прокатившийся волной по улицам Пристанища. Старик и парень озадаченно переглянулись и одновременно устремились во двор. На улице вдруг поднялся невероятно сильный ветер. Его резкие порывы подняли с земли листья, пыль и даже мелкие земляные крошки и камушки. Волна вихря, словно наспех порыскала по поселку и, ничего не отыскав, резко исчезла. Рыбак и парень выбежали из двора. Некоторые из соседей уже находились на улице, встревоженные странным грохотом. Мол и Хилсон заспешили к Центральной улице, откуда доносились голоса. Добравшись до трактира вместе с присоединившимися несколькими соседями, они встретили у крыльца еще несколько человек, в числе которых были уже знакомые Крису пекарь Штэфан Бо, рыбак Бульс, лодочник Флинксон Лиз и Сида Леери со своим сыном Рикки. Их вид не выражал ничего хорошего.

– Что это был за шум? – взволнованно озвучил общий вопрос подоспевший Ларри.

– Боюсь, что-то случилось с замком, – тревожно ответила Сида, сжимая за плечи Рикки, который не суетился и не проказничал, как обычно, а прижимался спиной к матери и молчал, глядя себе под ноги.

– Что-то не доброе. Что-то не доброе! – проскрежетал Лиз, топчась и потирая руки.

– Туда сегодня отправился этот кретин, Варсон со своими подчиненными, – сказала Сида. – Что ему могло взбрести в голову, самому дьяволу не понять.

Со стороны южного моста к трактиру подошли Леонид Шэр и громила Гольд.

– Похоже, в замке что-то обрушилось, – деловито заключил Леонид, посмотрев сначала на маленькие карманные золотые часы, а затем окинув собравшихся высокомерным взглядом.

– Пойдемте к моему дому! Пойдемте, пойдемте! – затараторил Флинксон. – Посмотрим, там хорошо видно.

Шэр и его охранник не пошли с остальными, сочтя это событие не достойным их внимания. Кристофер был этому только рад. Он был пропитан непонятной ему самому сопернической ненавистью к зазнавшемуся Леониду, а перед Гольдом испытывал самый настоящий неистребимый страх. Сида не пожелала оставлять трактир и тоже отказалась идти. Остальные же последовали за сгорбившимся, семенящим по проулкам к своему жилищу лодочником. Его дом стоял на краю островка с юго-западной стороны, недалеко от старой часовни. Рядом с его маленьким покосившимся домиком, окруженным низким, ветхим заборчиком, стояло еще одно строение приплюснутой прямоугольной формы, наполовину выходящее на воду. В этом маленьком ангаре находились лодки Лиза. С этого края острова действительно можно было ближе всего рассмотреть примостившийся на противоположном берегу замок. Над его зубчатыми круглыми башнями стояло плотное облако пыли, скрывшее собой центральное строение. Пыль заслонила луну и звезды, образовав пятно, которое было темнее, чем сама ночь.

– Совсем не нравится мне это, – нервно сказал Бульс.

– А может, оно и к лучшему, – предположил Штэфан Бо своим нелепым фальцетом. – Может, стоило давно сравнять с землей этот несчастный замок!

– Не думаю, не думаю, – возразил Флинксон Лиз, вставая на цыпочки и опускаясь с интервалами в считанные секунды. – Дурное это место. Да, дурнеханькое! Не тревожить бы его всяким чудикам. Ох, не тревожить бы!

Кристофер подумал, что уж кто-кто, а Флинксон Лиз про чудиков должен был заикаться в последнюю очередь.

– Смотрите, – тихо сказал Ларри Хилсон, но все уже видели, о чем он говорил.

От замка в сторону поселка вдоль берега двигались еле различимые в темноте силуэты людей, чуть подсвеченные двумя огоньками переносных фонарей.

– Похоже, Рэнольд и его вояки возвращаются в Пристанище, – заключил Бульс.

– Предлагаю встретить их на мосту и выведать из первых рук, что там они натворили, – высказался Хилсон.

Все поддержали его и все тем же составом последовали к южному мосту. Жители Пристанища и солдаты во главе с Рэнольдом Варсоном сошлись на мосту почти одновременно. Члены отряда Варсона смеялись громким и показушным смехом. Самым громким, конечно же, был хохот капитана маленького сборища вояк. Солдаты как можно непринужденнее приблизились к собравшейся на островке у изголовья моста кучке обитателей Пристанища.

– Кого это вы тут выжидаете? – прогремел Рэнольд, преодолевая мост. – Уж не истребителей ли призраков?

– Что там произошло? Что это был за грохот? – недовольно спросил Бульс.

– Знаешь, – капитан Варсон сощурился, глядя на спросившего рыбака, – при других обстоятельствах за твою наглость я бы отстрелил тебе пару пальцев. Но сегодня, так и быть, я этого не сделаю.

Его подчиненные посмеялись во время сделанной капитаном паузы, словно по специальной, не слышимой ни кем, кроме них, команде.

– Я даже отвечу на твой вопрос, тем более что ответ интересует вас всех.

Рэнольд подбоченился и гордо расправил плечи.

– Мы только что разделались с вашим этим ужасным призраком замка! – заявил капитан. – Больше он не побеспокоит порядочных кладоискателей, да и вас тоже.

– Он нас и не беспокоил, – пропищал Штэфан Бо.

– Вот и теперь не побеспокоит. Мы его взорвали, – прогремел Варсон. – А теперь уйдите с дороги, мы отправляемся отпраздновать это событие у Сиды.

Жители молча расступились, не желая конфликтовать с громогласным капитаном и его вооруженными подчиненными. Маленький отряд карбийцев, продолжая шутить между собой, неспешно, по-хозяйски, проследовал мимо притихших жителей Пристанища. Проходя мимо Криса, Рэнольд задержал на парне свой острый, пристальный взгляд, но ничего не сказал. Солдаты скрылись в трактире, а собравшиеся у моста люди, не зная, как прокомментировать друг другу свою трусость перед карбийцами, молча разбрелись в разные стороны. Кристофер, следуя рядом с Ларри, по пути к их жилищу не проронил ни слова, как и сам пожилой рыбак. Лишь оказавшись дома, когда они оба уселись за столом на кухне, Ларри заговорил, закурив свою трубку:

– Зря они это сделали, – в его голосе чувствовалось нечто большее, чем волнение, но старик пытался это скрывать. – Этот сумасброд, этот Варсон, чтоб его… Он сам не понимает, что творит.

– Но почему ты так говоришь? Он же сказал, что они взорвали призрака. Что в этом такого? – удивленно спросил Мол.

– Не нужно было трогать это место. Не нужно.

– Не понимаю, почему? – не переставал удивляться Крис. – Если там и вправду был призрак, то его больше нет. А если не было, так и того проще! Никто не пострадал. А замок все равно никому не нужен, так и пусть хоть весь развалится, что такого?

Хилсон не отвечал. Он уставился в темное окно, в которое при свете большой свечи, зажженной в кухне, ничего не было видно.

– А кто жил в этом замке? – решил спросить Кристофер.

– Да кто же теперь вспомнит, – Хилсон как-то нездорово изменился в лице.

– Ничего не понимаю, – заключил Мол, решив не давить на Ларри лишней массой вопросов.

– Не к добру все это, – только ответил старик после затяжной паузы и отправился в комнату. – Я – спать. Завтра вставать рано.

Кристоферу показалось, что старый рыбак знает намного больше, чем говорит. Этой ночью парень спал плохо. Ему снились какие-то недобрые сны. Последним из них было видение, содержащее картину замка, который разбивает в пыль огромным кулаком хохочущий великан Рэнольд Варсон. Кристофер проснулся задолго до наступления рассвета. Он долго ворочался и пытался подремать еще, но сон улетучился безвозвратно. Крис решил заняться утренними процедурами. Направляясь на кухню к бочке с водой, он обнаружил сидящего за столом Ларри. Старик перебирал разложенные на столе рыболовные снасти в тусклом свете, проникающем через окно с улицы. Хилсон закашлялся и не услышал, как в кухню вошел Крис.

– Доброе утро, Ларри, – нарушил тишину парень.

Старик подскочил с табуретки и тревожно вскрикнул от неожиданности. Кристофер не смог сдержать улыбки, а Ларри уставился на него с укором во взгляде. Затем у него самого расползлась по лицу улыбка, и он опустился обратно на табуретку.

– Чего так рано вскочил? – спросил старик.

– Что-то не спится. Сны какие-то странные снились, – зачерпывая ковшом из бочки воду, ответил Крис.

– Сны? – задумчиво вопросил Ларри. – А я что-то давно не видел никаких снов.

– Иногда лучше их и не видеть, – зевая, проговорил Крис.

Мол умылся над тазом и проверил, как обстояли дела под повязкой. Рана выглядела все так же, но болеть почти перестала.

– Раз уж ты проснулся, поможешь мне тогда дотащить большую сеть до лодки. Поставлю в последний раз, а завтра сниму. Мало ли, мороз еще грянет неожиданно.

– Помогу, конечно.

Через некоторое время Кристофер и Ларри уже направлялись к дому Флинксона Лиза. Это утро выдалось весьма пасмурным в отличие от предыдущего. Серое небо едва позволяло лучам рассвета пробиваться сквозь однородную массу туч. Пристанище тонуло в белесой пелене тумана, объявшего унылые строения, попадающиеся по пути. Кристофер ежился от прохлады и засовывал подбородок в стоячий воротник куртки. Сеть, свернутая в рулон, была действительно тяжелой, и Мол даже предложил Хилсону свою помощь в ее установке. Старик же заверил, что в этом помощь не потребуется.

Они добрались до дома лодочника, и старик бесцеремонно открыл калитку, отперев удерживающий ее крюк изнутри. Ограда Флинксона была больше символичной, чем действенной против проникновения на территорию дома. Сам дом был небольшим и неухоженным. Стены заметно кренились на бок, а треугольная крыша, словно смертельно больная горбилась подобно проживающему под ней хозяину. Из обшарпанной трубы шел дымок. Крис остался у калитки, а Ларри прошагал по узкой протоптанной тропинке через двор, заваленный желтыми листьями, ветками и грязными пустыми бутылками к парадной двери. Подойдя к ней, рыбак так громко застучал, что Молу показалось, что усеянная щелями и трещинами дверь сейчас рассыплется в щепки. Он стучал до тех пор, пока из домика не стали доноситься неразборчивые слова хозяина. Когда же скрипучая дверь распахнулась, гневная фраза выскочила на улицу вперед лодочника:

– По башке себе постучи!

Флинксон стоял в проеме, закутанный в толстое темное одеяло и всматривался в непрошеного гостя, едва разлепив глаза. Его черные волосы образовывали на голове что-то невообразимое, мало напоминающее прическу.

– Ну конечно, конечно! Кто же это еще мог быть! Кто же еще! – раздраженно пробубнил Лиз.

– Ключи давай, пьянь, – потребовал Ларри.

– Ключи ему, – прокряхтел Флинксон и исчез на мгновение за косяком дверного проема.

Вернувшись на порог, лодочник сунул рыбаку звенящую связку и наказал:

– Ты занеси только, не забудь, занеси!

– Да принесу сейчас, – отмахнулся старик и зашагал к калитке.

Хилсон и Мол спустились к лодочному ангару. Старик открыл большой навесной замок на входной двери, которая находилась в задней стене здания, находящейся на берегу. Внутри плоского прямоугольного строения вдоль трех его стен пролегал неширокий помост с перилами, а в четвертой, выходящей на реку, находились широкие ворота, которые были заперты на длинный засов. На воде перед помостом мирно стояли четыре лодки, пристегнутые цепями и замками к перилам. Состояние лодок, к удивлению Криса, было вполне приличное. С виду они были очень крепкими, широкими и вместительными, не имеющими пробоин и щелей. В каждой имелись длинные весла, покоящиеся вдоль бортов. Хилсон спустился по маленьким узким сходням в одну из посудин и принял у Мола все свое снаряжение. Затем он отстегнул лодку от перил и попросил парня отодвинуть засов на воротах. Кристофер помог Ларри выплыть из ангара, и старик попросил его все закрыть и занести ключи лодочнику.

Крис вернул засов на воротах в исходное положение и вышел через заднюю дверь, заперев ее за собой. Он некоторое время смотрел с берега вслед огибающей в тумане островок с севера лодке, а затем уставился на замок, проступающий сквозь ватную пелену. На это громоздкое строение невозможно было не смотреть. Взгляд Криса надолго задержался на силуэтах каменной громады, взирающей на наблюдателя своими молчаливыми башнями. Мол невольно задумался о том, что лодочник вынужден каждый день наблюдать за пустующим гигантом. Или может, наоборот, Лиз был обречен жить под вечным надзором этого мрачного строения? В любом случае, Кристофер понял для себя одно: ему самому такое соседство было бы крайне неприятно.

Постояв на берегу, парень отправился к хижине лодочника. Ему пришлось стучаться в дверь еще дольше, чем старику, пока Флинксон соизволил открыть.

– Вы что сегодня все, с катушек съехали!? Сбрендили что ли все? – икая, прошипел лодочник, распахнув дверь.

– Я принес ключи, Вы же сами просили…

– Ах, ключи… ключики, – зевая, проговорил Флинксон, и в глазах его тут же вспыхнул огонек. – А ты, уж пришел коли, глотнуть горячительного со мной не хочешь? Самогоночки хорошей не желаешь глотнуть?

– Что, прямо с утра пораньше? – скептически спросил Крис.

– А что такого?! – удивленно вскинул тонкие брови Лиз. – Разница-то в чем? В чем разница: утро, вечер или день? Самогоночка-то одна! Одна одинешенька!

– Нет, спасибо, – наотрез отказался Мол. – У меня сегодня дел полно, и для них нужен трезвый рассудок.

– Ну что же, ну что же… Тогда делай свои дела, деловой делец!

Дверь настолько неожиданно захлопнулась перед Крисом, что он даже слегка вздрогнул. Недоумевая над лодочником, он отправился в дом Ларри. Чтобы наведываться куда-либо еще, было слишком рано. Проходя мимо трактира, фонари на котором еще не горели, он увидел в одном из окон движение. Наверное, Сида готовилась к открытию трактира. Крис решил заглянуть, несмотря на столь ранний час. Ему захотелось расспросить ее о ночной гулянке Варсона и его свиты. Поднявшись на крыльцо и приблизившись к двери, Мол замер. До него донеслись глухие звуки беседы изнутри. Сида была с мужчиной. Первым порывом Кристофера было желание поскорее убраться, но нездоровое любопытство вдруг заставило его прильнуть к двери и прислушаться. Диалог шел на повышенных тонах, и потому Крису не составило труда разобрать услышанные фразы.

– Ты такой аферист, хочу я тебе сказать! – донесся голос хозяйки.

– А ты прямо тут нашлась святоша! Уж передо мной-то можешь не корчить такую деловую. Это мое последнее слово! – прогремел мужской голос, в котором теперь Крис отчетливо распознал тембр Рэнольда Варсона.

– Ты хоть знаешь, чего мне стоит скрывать все это от Шэра? – возмущалась госпожа Леери.

– Ох! Посмотрите на нее! Значит, как от мужа своего наши кувырканья скрывать, когда он жив был – это запросто? А от этого придурка Шэра про несчастный опиум она скрывать перетрудилась!

– Я всегда знала, что ты подонок, – процедила Сида.

За этой фразой последовало затяжное затишье, и Крис уже намеревался убраться подальше от трактира, чтобы не быть пойманным. Но звук разбившейся в глубине помещения бутылки подсказал ему, что из двери никто не выйдет, по крайней мере, в ближайшую минуту, две. Он осторожно приблизился к окну слева и медленно заглянул внутрь краем глаза. Сида расправляла у стойки платье, а Варсон надевал свой китель. Возле стойки на полу в мокром пятне лежали осколки стекла.

– Хватит на сегодня, – поправляя грудь в кофте, бросила Сида Рэнольду.

– Согласен, а то скоро уже орлы мои прибудут, – Варсон достал серебряные карманные часы с цепочкой и взглянул на них.

– Рикки скоро проснется, мне нужно сходить домой.

Сида зашла за стойку, нагнулась и выложила на столешницу два бумажных свертка приблизительно одинаковых размеров.

– Давай деньги, гад, – прищурившись и облокотившись на стойку, сказала Сида. На ее губах при этом плясала тень шаловливой улыбочки. – В следующий раз так легко не отделаешься!

– В следующий раз бери больше, дело-то беспроигрышное, – убирая свертки в тряпичную сумку, ухмыльнулся Варсон. – В следующий раз, если будешь так выть, свяжу и еще своих раздолбаев на тебя натравлю!

– Ну, если они такие же слабачки, как и ты, то все вместе управитесь минут за десять! – самодовольно улыбаясь, проговорила Сида, выходя к капитану из-за стойки.

Больше Кристофер не мог находиться на крыльце. Рэнольд сказал, что его подопечные скоро прибудут, а значит, Мол сильно рисковал, оставаясь здесь. Крадучись тихо, насколько это было возможно, Крис покинул высокое крыльцо и спешно скрылся в своем проулке. Он стал случайным свидетелем темных дел Сиды и Рэнольда и, почему-то, почти не был удивлен. Теперь, если назойливый капитан попытается навредить, Крис мог прибегнуть к попытке шантажа. Но только в самом крайнем случае.

Добравшись до хижины Ларри, Кристофер решил разобрать в проходной комнате, которая была завалена рухлядью и не использовавшимися предметами. Сортируя более или менее пригодные вещи, парень нашел под очередной массой нагромождений портрет пожилой женщины. Ее изображение было не очень умело выполнено, но общие черты лица все же передавало. Крис положил рисунок в большой комнате на комод, чтобы не забыть поинтересоваться об этой женщине у Хилсона.

Когда Мол закончил уборку, перед его взором предстала довольно просторная комната, в которую он перетащил свою лежанку из каморки в глубине дома. Скорее та маленькая комната, в которой он ночевал, предназначалась для хранения вещей. Крис счел, что Хилсон не будет против его самовольной перестановки. Пока он занимался разбором завалов, наступило позднее утро. Время вполне подходило для визитов, которые планировал на сегодня Мол. Он еще раз умылся, смыв с себя пыль от залежавшихся вещей Хилсона, после чего вышел во двор и был обескуражен царившей погодой. За своей домовой суетой, Крис не заметил, как на улице заморосил холодный, напористый дождь. Под неприятным ливнем Кристофер почувствовал некую неуверенность, тормозящую его поход в часовню. И дождь, разумеется, не был тому виной. На кануне вечером и этим ранним утром Мол просто сгорал от нетерпения, жаждал наступления приемлемого времени для посещения репетиции Кирсонов. А теперь его ноги никак не шли в старую часовню, парня обвили вязкие путы стеснения и смущения. Былой бойкий настрой и отчаянная решительность сгинули разом, как только до намеченной цели остались какие-то пару десятков минут ходьбы.

Поняв, что морально не готов в эти минуты наведаться к музыкантам, Крис решил нанести визит вежливости в дом мельника. Тем более что его жилище было намного ближе, чем репетиционная база семьи музыкантов. Парень надвинул капюшон и зашагал по размякшей от дождя земле вправо от жилища Хилсона. Уже через несколько минут Крис стоял перед замершей ветряной мельницей, рядом с которой за плетеной из прутьев оградой примостился вытянутый вверх, словно тянущийся острой крышей к широким лопастям, дом Дортранда Элкона.

Рядом с жилым домом стояло небольшое прямоугольное строение, зачем-то окруженное еще одной оградой из плотно сбитых досок. Кристофер отогнал от себя мрачные подозрения, но раздавшийся визг, донесшийся именно из этой постройки, подтвердил предположения Мола. Похоже, старый мельник не придумал ничего лучше, как отселить свою дочь в отдельное сооружение. Кристофер сглотнул ком, подступивший к горлу, представив, как родной отец выселил пусть и обезумевшую, но все же свою дочь, в холодный сарай. Он даже передумал общаться с Дортрандом и развернулся, чтобы уйти, но, видимо реагируя на визг из сарая, из высокого дома под навес на низкое крыльцо выскочил взъерошенный седой старик в домашней пижаме. Кристофер припомнил, что видел этого человека накануне вечером в числе тех, с кем они ходили к жилищу лодочника и к южному мосту.

Дортранд Элкон был невысокого роста, худощавого телосложения, на его маленькой голове блестела круглая лысина, а по бокам свисали всклокоченные седые кудри. В руках мельника была плошка, чем-то наполненная, чем именно – издалека разглядеть было сложно. Дортранд сразу заметил замешкавшегося Кристофера и крикнул: