Текст книги "Приключения оборотней"

Андрей Белянин, Галина Черная
Приключения оборотней

Эта книга посвящается профессору и полковнику Игорю Черному! Нашему замечательному другу и прототипу… угадайте кого?

Авторы

1

Нас вызвал шеф…

О небо, как мне надоело начинать все записи с этой фразы! Но что есть, то есть. В последнее время он заважничал. Вызывает нас не по селекторной связи или телефону, а присылает курьера-лепрехуна с заказным письмом. Прежде чем вскрыть его (письмо, а не лепрехуна), мы должны расписаться в двух бланках, заполнить короткую анкету формы «Б» и назвать пароль дня, нарисованный латинскими буквами в обратном порядке на лбу того же курьера. И все это только ради того, чтобы узнать, к которому часу нам зайти к нему в кабинет за новым заданием. Согласитесь, дико раздражает. К тому же все это время приходится следить, чтобы лепрехун чего не стырил. Ибо существа более нечистого на руку на Базе не встретишь, рядом с ним даже хоббиты – невинные дети…

Но сначала, как всегда, немного предыстории. Если вы читали предыдущие книги о работе нашей команды, то вы в курсе. А для остальных коротко поясню: мы – это Алекс Орлов, я, Алина Сафина, и кот Профессор (агент 013, Непобедимый Воитель, Стальной Коготь и т. д.). А все вместе – специальный отряд «оборотней» по выявлению и нейтрализации злых демонов, монстров, оборотней, вампиров, зомби, воинствующих привидений и всякой другой угрожающей миру нечисти. Алекс – наш командор и мой муж, котик – мозг команды, а я – ее краса и гордость! Все трое мы – агенты Базы, замечательного места в недалеком Будущем, где бьет ключом наша жизнь и служба. Кстати, вернемся к службе…

Получив приказ, мы решили не тянуть время, а сразу заскочить за Профессором и втроем двинуть к шефу. Но на стук в дверь агент 013 не отвечал. Пришлось ждать и барабанить минут десять, пока дверь не приоткрылась ровно настолько, чтобы в щель могла пролезть растрепанная и помятая кошачья физиономия, сердито уставившаяся на нас.

– Ты что, до утра вагоны разгружал? – сочувственно поинтересовалась я.

– Почти угадала, я всю ночь работал, – широко зевнул агент 013, дыша на меня стойким валерьяночным перегаром.

– Видим мы твою работу, алкаш несчастный! – Я живо переменила тон и с удовольствием посмотрела, как кот обиженно скуксился.

– Пошли, наш гном не любит ждать, – напомнил командор.

Это на кота подействовало.

– Айн минутен, – недовольно проворчал он, скрываясь за дверью, едва не прищемив мне нос. И не соврал. Почти мгновенно вылез к нам в коридор, еще пошатывающийся от излишних возлияний и недосыпа, но с прилизанной шерстью на голове и боевым настроем в зеленых глазах.

Когда мы вошли в кабинет начальника, шеф одарил меня печальным отеческим взглядом, потом поманил пальцем Алекса, сделал агенту 013 знак оставаться на месте и выложил на стол несвежую газету. Судя по всему, на идише, насколько я разбираюсь в этих закорючках.

– Да, – подтвердил бывший красноколпачник, – это тель-авивский «Шалом, славяне!». Эмигрантская газета, желтая пресса, советы по адаптации и реклама фирм, где можно потерять ваши последние шекели. Датировано позапрошлым годом. А теперь скажите, кого мы видим на этой фотографии?

Я вгляделась в черно-белое репринтное фото и, не сдержавшись, вскрикнула. Догадались, что там было? Мой муж в еврейском лапсердаке, с пейсами и длинноствольным пистолетом в руках. Он помогал мне подняться на ноги. А рядом срезанные объективом полголовы убитого нами монстра, того самого, с которого началась моя карьера на Базе и знакомство с будущей любовью всей моей жизни.

– Как она сюда попала, шеф? – удивился вытянувший шею Алекс. – Мы всегда работаем без свидетелей.

– Я так понимаю, что какой-то мальчишка, привлеченный выстрелом, успел сделать снимок из окна соседнего дома, но так как тело было быстро уничтожено нашей уборочной бригадой, то ребенку никто не поверил. Кроме определенных заинтересованных лиц. Они-то и вышли сейчас на нашу Базу.

– Если у нас серьезные проблемы, – хрипло подал голос кот, стараясь не подходить близко к столу, – то я требую немедленно ввести меня в курс дела как непосредственного руководителя той операции.

– Нам звонили прямиком из Израиля по поводу некой проблемы в Европе. Есть информация, что на Старом еврейском кладбище Йозефова квартала в Праге творится нечто необъяснимое, могилы переходят с места на место, самораскапываются, меняются памятниками, – в общем, земля там ходит ходуном. Местные евреи взбудоражены, все переживают, что будет дальше, и сомневаются, что что-то хорошее. То есть могут толпой эмигрировать, а кому они нужны в Тель-Авиве или Хайфе, там своих полно. Ни власти города, ни чешская полиция ничем не могут помочь. Короче, – заключил гном, – они просят прислать им того самого молодого человека, который запечатлен на фотографии. Потому что доверить такое дело они могут только еврею. Причем именно вот ЭТОМУ еврею!

– А ты еврей? – на всякий случай сощурилась я. Хотя точно знала, что мой муж необрезанный, но мало ли, он у меня такой таинственный…

– Нет, – поспешил развеять мои сомнения командор. – Но если ради дела надо…

– Надо не надо – придется! – твердо решил шеф. – Вы наследили, вам и убирать за собой. Кстати, агент 013, мне кажется или от вас и впрямь даже на таком расстоянии разит валерьянкой? Опять пили?!

– Нервы… – честно покаялся котик. – Сами понимаете, трое детей, жена с причудами, напарники… вообще умолчу… А как газетчики вышли на Базу? Мы же засекречены до невозможности!

– Это Израиль. У них свои каналы. В общем, вот вам папочка с делом. Готовьтесь, завтра выезжаете.

– Ура! Опять в Прагу! – возликовала я, едва мы вышли в коридор. Мы уже были раз там, когда спасали пражских призраков в эпоху Рудольфа Второго и саму Прагу от злокозненного Гармонаги. А потом еще на дегустации фернета! Милые люди, легкий язык, чудесная кухня… – Как же здорово вновь вернуться в старую магическую столицу Европы!

– Теперь уже в современную.

– Тем лучше. Сходим в ресторанчик «У чаши», или «У двух кошек», или вообще в так называемый оплот чешских буржуев «У Флеку» – попробовать знаменитого флековского пива, которое варят с пятнадцатого века. Всегда мечтала туда попасть, когда читала Ярослава Гашека.

– Милая, а ты уверена, что пиво тебя не полнит? – деликатно поставил меня на место мой муж. Дело в том, что он на днях прочел книгу о диетах и вреде алкоголя, поэтому и перестраховывается.

– Может, стоит банально перекинуть вызов на сейсмологов? – задумчиво спросил сам себя кот. – Вдруг там проходят границы каких-нибудь тектонических плит, у которых стыки вечно разъезжаются. А может, им просто помолиться своему этому… с рыбой…

– Думаю, они молились, – вздохнул командор. – И молились неустанно. Но у них мое фото, и им нужен еврей. Придется ехать…

Пока агент 013 расшивал на столе в библиотеке папку с документами, чертежами и картами района, Алекс все пытался понять, почему для выполнения этого задания требуется такая неуклонная привязка к национальности агента. Неужели тому же биороботу Стиву не позволили спасти Еврейский квартал лишь на том основании, что Стив – некошерный робот?! Я помалкивала, аккуратно работая хрустальной пилочкой для ногтей, а наш Профессор решил прочесть небольшую лекцию об этом угнетенном народе…

– Их дома много раз громили, синагоги поджигали, самих евреев не брали на работу, а если брали, то мало платили, плевали в лицо, заставляли носить красные шапочки и белые кресты на спине, построили забор вокруг гетто и запирали на ночь ворота в город. Но что возмутительнее всего, им не разрешали задерживаться после девяти в каком-нибудь пражском кабаке.

– По-моему, половину всего этого ты взял из венецианской истории, – неуверенно буркнула я. – А пражские евреи сами попросили разрешение поставить себе ограждение с семью замками, чтобы запираться от буйных горожан, которые шли их громить по случаю каждого католического праздника или после хороших посиделок с изрядным количеством пива. Это я помню еще из материалов к прошлому заданию в Праге. Наши архивисты в них обычно много попутной информации впихивают…

– Может быть, я что-то и приукрасил черным, дорогуша, – осторожно держась за голову, выдавил Профессор, все еще мучимый похмельным синдромом, – но пражским евреям пришлось пережить не меньше погромов, чем нашим местечковым где-нибудь под Одессой.

– Вашим? – подковырнула я. – Так ты тоже еврей?

– Я украинец! Хай живе щира ненька Украина!

– Ладно, понял, – примиряюще улыбнулся нам командор, – раз евреев все обижают, а они хорошие, наверное, мне стоит за них заступиться.

– Минуточку, – расстроенно вмешалась я, отодвигая Пушка в сторону, так как страшная мысль к этому времени окончательно сформировалась у меня в голове. – Получается, что мои родители в любой момент от соседей или еще кого с Интернетом могут узнать, что я вышла замуж не за арабского шейха, а за еврея из антитеррористического «Мистааравима»?! Да у меня маму от горя удар хватит!

– Почему? – так же простодушно удивился командор. – Разве евреи плохие?

Следующие полчаса (показав коту кулак, чтобы не возникал) я на пальцах объясняла Алексу разницу между мусульманами и иудеями на примере вековых войн и палестино-израильского конфликта. К концу этой короткой лекции мой муж стал самым убежденным антисемитом, каковой цели я не преследовала, но раз уж так получилось, то…

– Аллах акбар, – значимо заключил он, и я гордо чмокнула его в щеку.

– И таки теперь этот махровый юдофоб будет решать проблемы Еврейского квартала в Праге? – с нарочитым акцентом посетовал кот, скорбно накрывая себя пустой папкой из-под материалов дела. Но поскольку он остался в меньшинстве, а его риторический вопрос не требовал ответа, то мы еще минут пятнадцать полистали историю пражских кладбищ и я, проигнорировав приглашение Синелицего перекусить оладьями, отправилась в костюмерную. Пообедать проще в Праге, а то столовская еда временами как-то приедается, даже самая любимая…

Мое решение прибарахлиться именно в костюмерной тоже было твердым и рассудочным. Нет, конечно, на этот раз исторического антуража никому из нас не требовалось, мы вполне могли одеться в свое и изображать туристов. Но, с другой стороны, у кобольдов всегда можно воспользоваться последними каталогами европейской одежды, которая будет в моде буквально через неделю. К тому же мне и так не продохнуть от стирки и глажки, не хватало еще, чтобы Алекс изгваздал свою новую рубашку в первой же пражской забегаловке. Поэтому, подумав, я и его подцепила под локоток и потащила с собой переодеваться. Котик присоединился по дороге, типа как консультант.

Посовещавшись, мы остановились на джинсах – просто, удобно, демократично, да и у них все так ходят. И пока я выбирала нам с Алексом футболки в тон, кот вышел из примерочной кабинки в цилиндре, галстуке-бабочке, поигрывая тросточкой с набалдашником в виде головы тигра.

– Ты что, так и пойдешь?! – вытаращился мой муж. – Тогда не со мной! Я не хочу, чтобы меня приняли за дрессировщика или, еще хуже, клоуна.

Профессор обиделся, снял цилиндр и, положив его перед собой, мрачно уселся на пороге гардеробной. Два кобольда машинально бросили ему по монетке…

– А так меня обвинят еще и в том, что я эксплуатирую бедных животных, выманивая под них деньги у прохожих, – уперся командор.

– Эй, хватит обижать Пусика, – сжалилась я. – Если ты так уж против, давай я сама буду водить его на поводке, тогда он сможет хотя бы оставить галстук-бабочку. А что? Мне не стыдно!

Кот обхватил голову лапами и тихо проклял нас обоих. После чего встал, расправил усы, демонстративно положил бабочку в цилиндр, задней лапкой профессионально зафутболил им в стену и заявил, что готов к походу.

Мы перенеслись сразу на знакомую Староместскую площадь. Во-первых, здесь можно затеряться в толпе, во-вторых, отсюда было легко добраться до Йозефова квартала.

2

Ах, Прага, Прага… Она не менялась. Радостная атмосфера вечного праздника и гулянья, волшебные часы мастера Гануша на ратуше, величественный собор Божьей Матери над Тыном, дворец Кинских… Все это несло в себе загадку и тайну, символизировало вечность и настраивало на волну старинной музыки из средневековой сказки…

На нашу троицу никто не обращал внимания, чехи – народ вежливый. Двигаясь вдоль рядов сувенирных магазинчиков в сторону Йозефова квартала, я по-детски требовала у Алекса немедленно купить то одно, то другое. А он не очень-то охотно шел мне навстречу, хотя все наши командировочные были у него.

– Хочу эту фарфоровую русалку! И хрустального льва! И вон ту миленькую фигурку бравого солдата Швейка!

– Ты уверена? – нервно улыбнулся он уголком губ. – Может быть, потом, после работы?

– Ну конечно уверена, раз говорю, – обиделась я. – Ой, а посмотри на этого Ганешу! Правда, вылитый агент 013? Хочу его тоже!

– Мне действительно говорили, что я весьма схож с этим слоноподобным индуистским богом, – горделиво потупился котик.

– Так тебе брать русалку?

– Какую русалку? А-а, эту… – Я бросила на нее равнодушный взгляд. – Н-нет, я ведь уже сказала, хочу Ганешу. Дай выберу, их здесь так много. Пожалуй, вот этого. Нет, этого. У него такие глаза, как у нашего кота, когда он навалерьянится. Пусик, а тебе лично какой больше нравится – серебряный или вот этот синеносый из красного дерева?

– Мне-то больше нравится золотой, с хоботом, усыпанным бриллиантиками по четырнадцать карат.

– Сколько?! Там от силы полкарата!

– Ты определилась? – строго спросил Алекс, прерывая наш спор.

И какая муха его сегодня укусила?! Вредничает как не знаю кто…

– Что ты от меня хочешь? – резко обернулась я.

– Ты забыла, что нам надо на встречу с раввином и старейшинами Еврейского квартала, которые введут нас в курс дела? Мы здесь на задании, а не в турпоездке с шопингом «Золотая Прага». Бери какого хочешь слона, и идем, – слегка смягчившимся тоном добавил он.

– Я уже ничего не хочу, – надулась я, отвернувшись и отходя от витрины.

– Тогда тем более идем. – Алекс подошел ко мне и взял меня за руку.

– Но я-то хочу! Вот этого золотого Ганешу. – С настойчивостью ребенка в игрушечном магазине и с тем же жадным блеском в глазах агент 013 тыкал лапкой в витрину.

Пришлось возвращаться и оттаскивать его за хвост, уж больно соблазнительно он им вертел в нетерпении. Но я быстро отвлеклась на яркий свиток, висевший над прилавком через дорогу. Мой муж, воспользовавшись заминкой, освободил кота и в свою очередь попытался оттащить в сторону меня. Вырвав свою руку и подбежав к заинтересовавшему меня прилавку, я увидела там разные еврейские ритуальные принадлежности, символы иудейской веры и прочие занятные штучки. Я как-то не так выразилась? Ну и ладно…

– Милый, купи мне эту красивую серебряную ладошку с… Ой, а это что?

– Это еврейский оберег, он используется для защиты от краж и дурного глаза, – охотно пояснил продавец, чешская речь которого и моя русская благодаря медальонам «переводчикам» была нам обоим понятна, мы говорили друг с другом легко, словно на одном языке. Да, собственно, так оно и было.

В конце концов любимый купил мне медный маятник для гадания и красные бусы из чешского стекла, а кот все ныл про своего некупленного Ганешу.

– Напарник, я всегда мечтал о такой игрушке. Если у нас не хватит средств, давай я поговорю с ребе, и он сам с радостью презентует его мне!

– Еврейские старейшины нас не поймут. Давай вернемся сюда после задания?

– После задания его уже купят! Давай возьмем сейчас.

Командор плюнул и поплелся прицениваться. Хоть и оказалось, что божок только позолоченный, а бриллианты – лишь стразы Сваровски, но все равно для нашего бюджета такой сувенирчик был дороговат.

Как выяснилось, Алекс взял с собой как раз столько денег, сколько в принципе стоил этот псевдоиндусский истукан. То есть если мы купим его в подарок коту, у нас не останется средств даже на кружечку пива в «У чаши» – любимом кабаке Ярослава Гашека! Не говоря уж о том, что мы вообще околеем с голоду. Паек в этот раз нам выдали деньгами, с учетом того, что еда в Чехии недорогая.

– Тогда я сам его куплю, – возмущенно пыхтел Профессор, прыгая у витрины. – Дайте мне в долг, жадины несчастные!

– Ну да. Сейчас зайдешь в магазин и попросишь продать тебе слоника? – издевательски спросила я. – Продавцы решат, что у них глюки, и завяжут с бехеревкой на завтрак…

– Ха! – выпятил грудку кот. – Да в этом мистическом городе говорящему коту кто угодно и что угодно отдаст даром. И я вам это сию же минуту докажу! Глюки… ага… как же!

Агент 013 толкнул дверь передними лапами и гордо шагнул в магазин. Мы с Алексом прильнули носами к стеклу, наблюдая за происходящим. Котик ринулся внутрь, что-то старательно втолковывая улыбчивому, кивающему продавцу.

Через две минуты он вышел из магазина с круглыми глазами:

– Мне отказали даже в скидке! Говорят, что делать льготы говорящим котам некошерно. Кошмар, кругом одни евреи!

– Удивил, – хмыкнула я. – Где-нибудь в Африке твоя фраза насчет кошмара еще звучала бы, а в Йозефовом квартале, увы… Тут действительно кругом одни евреи. Тебя просто не поймут – какие скидки, в честь чего?

– Благодарный ребе не оставит нас без кружки пива и кнедликов, – упал на колени наивный кот, молитвенно вздымая лапки. Правда, мы тоже оказались наивными, поверив ему, и Алекс со вздохом полез за деньгами. В общем, во второй раз Пусик вышел из лавки гордый и довольный, с Ганешей под мышкой, а мы без гроша в кармане.

На подходе к синагоге, где нам была назначена встреча, агент 013 велел мне достать из рюкзака кипу и надел ее.

Ожидающий нас ребе был в полном восторге:

– Да это самый кошерный кот из всех, что я видел! Какое горе, что мама не дожила, она всегда любила животных, всех, а как готовила куру на масле…

Мой муж категорически отказался кому-либо подыгрывать, тем не менее ему были рады и отнеслись к нему с должным уважением. Мне мило улыбались и кивали с искренним недоумением в глазах, мол, а она-то что тут делает? Не женское это занятие – спасать богоизбранный народ. Ну за исключением Юдифи, Евы Браун и Надежды Крупской, им можно, они сами еврейки…

Кот упорно лез всем под руку, путался у всех под ногами и вмешивался во все разговоры, старательно подчеркивая свое «главенство» в этой операции. Он вбил себе в голову, что евреи за работу отблагодарят нас золотом. Но пока получил только благословение ребе. А все его окружение дружно признало, что «благословение ребе дороже любого золота»!

Истинный смысл этого выражения мы узнали только в самом конце истории. Агент 013 до последнего был уверен, что нам заплатят. С чего бы, интересно? У нас ведь стабильная зарплата на Базе, а те, кого мы спасаем, ничем материальным нам не обязаны. Могут подарить сувенирчик, но обычно и этим не утруждаются – так, устная благодарность и обещание назвать будущего сына – Алиной Сафиной, а дочку – Командором. Хотя в результате ласково называют детишек Пусиками…

Но кота вообще в последнее время клинило на деньгах, хотя жалованье у него полковничье, плюс детские, плюс ежемесячные подъемные Анхесенпе для адаптации в новой среде. В последнем эта красотка, на мой взгляд, совершенно не нуждалась, поскольку в делах Базы не участвовала категорически, предпочитая отсыпаться у себя в комнате. Тем не менее Профессор постоянно ныл, что ему вечно на что-то не хватает, и занимал то у меня, то у моего мужа…

– Пойдемте сразу на Старое кладбище, мы вам все покажем на месте. Вы увидите все разрушения, которые учинил этот таинственный вандал, – предложил ребе, прерывая цепь моих мыслей.

Каюсь, он, наверное, говорил и что-то еще, но я не слушала. Пусть Профессор слушает, он у нас голова, а наша с Алексом задача – стрельба на поражение…

Пока шли по красивым улочкам Йозефова квартала, я любовалась замечательными зданиями с росписями, скульптурами и рельефами. Кто сказал, что пражские евреи были бедными? По-моему, у них самые высокие дома и самая богатая отделка. Я хотела спросить об этом у нашего хвостатого умника, как вдруг заметила, что кот стыдливо прячет глазки. Ну, мне нетрудно было уловить связь такого необыкновенного для него поведения с проходящими мимо девушками в мини-юбках или коротких шортиках.

– Как они могут?! – наконец вскричал он, хватая меня за руку и заглядывая в глаза. – За что вы так с нами, мужчинами? Неужели нельзя как-то подостойней прикрыться?

Я до скрипа сжала зубы… Маленький ханжа! Еще полгода не прошло, как он сам в ковбойском баре на Диком Западе бросал золотой песок под ноги полуголым танцовщицам вообще без юбок! А теперь, видите ли, Его Величество Целомудрие не устраивает длина шортиков пражских туристок?! Если, конечно, он не рисовался перед сопровождающими нас с раввином почтенными евреями. Они вполуха слушали наши разборки…

– О боже, это действительно ужасно! – вскричала я, когда мы наконец пришли на кладбище и увидели царивший там разгром.

Одни надгробия просто повалились набок, другие, падая, оказались подперты встречными. Накренившиеся, осевшие в землю, разбитые, склеенные…

– Здесь все в порядке, – раввин поднял взор к небу, – эти плиты такими и были. По крайней мере, последних лет триста двадцать пять…

– Вэк, – смутилась я.

Между тем один из сопровождавших нас евреев неожиданно наклонился, что-то поднял с земли и обреченно вскрикнул:

– Клянусь бородой Яхве, опять эти красные бусины! Мы надеялись, что сегодня все будет спокойно.

– В каком смысле? – Алекс нагнулся и подобрал еще несколько штук. – О бусинах вы нам не рассказывали. Что это такое?

– В них впиталась кровь нашего бедного народа! – замахал ладошками раввин, со страхом глядя на граненые стеклянные шарики в руках командора. Они были очень похожи на те бусы, которые купил мне муж.

– Кровь народа? – нахмурилась я. Не знаю, кто как, но этот ребе, кажется, того, свихнулся на почве вечной песни об угнетении евреев.

– Увы, увы, это не преувеличение… Друзья мои, мы вам не все рассказали, – вздохнув, признался раввин. Тревожные лица остальных евреев свидетельствовали, что, по крайней мере, ребе не один такой (типа псих), и если это умственное помешательство, то уже массовое. – В Йозефовом квартале, помимо движущихся могил, есть еще одна серьезная проблема. Когда в патруле по Старому кладбищу ходили наши еврейские юноши, наутро некоторых из них находили мертвыми. И тела их были высосаны до последней капли крови!

– Вэк… – опять не сдержалась я.

– Вот именно, – ничего не поняв, воодушевленно продолжил раввин. – Такое горе уже было дважды. А рядом в обоих случаях валялась горсть красных бусин. И мы поняли, что вернулось старое проклятие Йозефова квартала – Красный Вампир!

– Ой вей! – печальным хором поддержали еврейские старейшины.

– Красный, э-э… по цвету кожи или по политическим взглядам?

Никогда не угадаешь, что может пригодиться в ходе операции, поэтому лучше задавать как можно больше вопросов.

– Не знаю, какие уж у него политические взгляды, но что касается цвета кожи, то действительно она имеет красный оттенок.

– Значит, его кто-то видел? – уточнил командор.

– Кто-то, но не мы, – покачал бородой ребе. – Так написано в древних летописях наших предков. Хотя некоторые письмена определяют цвет его кожи скорее как малиновый, но живых свидетелей слишком мало, и все они придают ему разные оттенки красного, потому решили обобщить и называть его просто Красным.

Малиновый, или Красный, Вампир?! И это они нам – чисто по-еврейски – сообщили, только когда наш спецотряд уже прибыл на место! Разворачиваться и уходить под их взглядами, вобравшими в себя всю вековую скорбь еврейского народа, было как-то неудобно. И мы и они это прекрасно понимали. Ладно, играем вашей меченой колодой…

– Хорошо, таки расскажите нам все, – важно подал голос кот.

– Давным-давно, в правление недоброго короля Вацлава Второго, в нашем скромном пражском гетто появился неуловимый губитель душ, пожиратель крови, Красный Вампир. Говорят, тогда его видели многие, но лишь немногим удалось пережить личную встречу с этим чудовищем… А рядом с растерзанным телом находили похожие красные бусинки. Мы стали называть их «слезы вампира»…

– Почему? – не сдержалась я, вытирая предательскую слезинку.

– Мы думали, что, может быть, он был очень голоден, а как покушает, то хотя бы плачет над своими бедными жертвами… – грустно вздохнул ребе.

– Как от него избавились в прошлый раз?

– Он просто ушел, насытившись…

– И вы полагаете, теперь именно он вернулся на прикормленное место? – с досадой спросила я. Ведь если бы мы получили эти сведения сразу, вместе с пришедшим на Базу запросом на Алекса, мы бы наверняка сначала отправились в Прагу вацлавского периода. С вампирами у нас разговор короткий… – И что, раньше он тоже переставлял надгробия?

– Н-нет, по крайней мере, в свидетельствах очевидцев его деяний этого не отмечено.

– Значит, это не он или тут замешан кто-то еще… – Я вопросительно посмотрела на лица еврейского кагала. Никто не отвел взгляд.

– Вы сами найдете ответы на эти вопросы, поэтому не будем вас отвлекать, – ответил за всех ребе. – Мы, со своей стороны, рассказали вам все, что знаем об этом деле, если вам еще нужна будет помощь, мы вам ее окажем, ибо, как велел пророк, – «око за око»! В хорошем смысле этого слова, – добавил он ласково.

По морде котика растеклась удовлетворенная улыбка, он счел слова раввина намеком на гонорар…

Мы дождались, когда они уйдут, постояли еще минут десять, прошлись по кладбищу туда-сюда и в общем-то поняли, что делать нечего. Ну в смысле того, что раньше ночи никого не поймаешь, до заката еще часов пять, а посидеть где-нибудь в чешской гасподе за пивом мы не можем, потому что денег нет! И из-за кого?!

– Предлагаю продать Ганешу обратно, пусть мы на этом потеряем триста крон, но хоть выйдем на задание сытыми! На завтрак я не успела, паек нам не дали, мы же сами орали, что в Чехии все дешево. Хочу есть!

Профессор воинственно сжал кулачки, всем видом показывая, что без драки он божка не отдаст. Я тоже начала засучивать рукава – как же достал меня этот пушистый эгоист…

– Пошли в ближайшую забегаловку, – встал между нами командор. – Быть может, мне удастся заработать на ужин после партии в бильярд? Я неплохо играю…

Увы, в трех ближайших пивнушках, куда мы попали, бильярда не было. Я тупо опустилась на скамью в уголочке, категорически отказываясь куда-либо дальше идти.

– Все, я больше не могу, устала, и, кажется, мой желудок уже начал пожирать сам себя. Если я прямо тут умру от голода, то вы знаете, кого в этом винить.

– Милая, ты не умрешь, мы что-нибудь придумаем, – утешил меня мой муж. Но глухое урчание у него в животе противоречило оптимизму его слов.

К нашему столику подошел официант:

– Цо будитэ йистэ, пити?

Мы переглянулись.

– Все, с меня достаточно, – сурово сдвинул брови кот и вышел в центр зала. Поклонился удивленной публике, подмигнул официантам и бодро сделал двойное сальто назад с приземлением на шпагате.

– Пиво от гасподы! – улыбнулся официант.

Агент 013 бросил на меня победный взгляд, мурлыкнул что-то вроде: «Сейчас я вам еще на гранулки с татаркой заработаю».

После чего начал представление: показал еще несколько акробатических номеров, изобразил, как тигр готовится к прыжку, прошелся колесом, состроил рожи посетителям, спародировал пьяного негра-репера, а закончил красивым балетным номером умирающего лебедя. Даже я не предполагала в нем таких талантов, а мы его как облупленного знаем.

Публика веселилась вовсю. После бурных аплодисментов и возгласов: «Йо! Супэр! Выборне!» кот вернулся к нашему столу, высыпав передо мной горстку тяжелых пятидесятикроновых монет.

– Учись, Алиночка, – важно сказал он, – профессионал всегда найдет выход из финансового кризиса.

«В который сам же нас и затолкал», – чуть было не ляпнула я, но вовремя прикусила язычок. В конце концов, он нас все-таки спас, лично я ради прокорма кота так бы не кувыркалась.

– Просим смажены сир, а гранулки с татаркой. – Алекс махнул рукой официанту и пошутил: – С татаркой можно все!

Я удовлетворенно дала ему ласковый подзатыльник. Татарка – это популярный татарский соус, и с ним действительно можно есть все. А не со мной, как вы, может быть, подумали. Хотя я тоже татарка и моему мужу со мной действительно можно все…

Через десять минут мы наслаждались сытной чешской кухней, и я окончательно расслабилась, простив Мурзику все растраты.

– Хорошо бы еще увидеть старых друзей, встретиться со Славэком, с водником, – сказала я мечтательно, разглядывая гравюру Карлова моста на противоположной стене.

– С каким еще сводником? – подозрительно сощурился кот, оттопыривая левое ухо.

– С водником, – разделяя слова, миролюбиво пояснил командор. За что ценю мужа, так это за то, что он всегда меня понимает правильно. А еще через пару часов мы дружно выдвинулись на задание…