Текст книги "Если яблоня расцветет"

Андрей Бурцев
Если яблоня расцветет

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

1

Когда совсем близко, за дощатым забором, где проходила внутридачная дорога, взвизгнули тормоза, Алена разогнулась и непроизвольным жестом поправила выбившуюся на лоб прядку волос. Конечно, это приехали не к ней, к ней некому приезжать, тем более, на машине, очевидно, кто-то просто заблудился. Но было любопытно, и Алена, прищурясь от яркого весеннего солнца, попыталась что-нибудь разглядеть сквозь щели в заборе. Ничего не было видно, кроме неопределенно белого – должно быть, машины. Алена вздохнула и поудобнее перехватила лопату. Из намеченных на сегодня трех грядок была вскопана лишь половина первой.

Но только она всадила штык в сырую, только-только оттаявшую землю, как в калитку громко постучали. Должно быть, кулаком.

– Кто там? – недовольно крикнула Алена и, снова выпрямившись, громко вздохнула. Конечно же, кто-нибудь заблудился, не может отыскать искомую дачу и будет сейчас долго и нудно расспрашивать о неизвестных Марине людях. Скорее всего, неизвестных. Алена купила эту дачу почти десять лет назад, но вела нелюдимый образ жизни и ни с кем из соседей практически не общалась.

– Можно вас на минутку? – раздался из-за забора уверенный мужской голос.

– Сейчас! – стараясь вложить в голос все недовольство, ответила Алена и, воткнув лопату в землю, пошла между грядками, на ходу стаскивая резиновые перчатки. Было понятно, что так просто от нее не отстанут и придется немного пообщаться…

– Ну, чего вам… – сурово начала Алена, открывая калитку, и осеклась.

Открывшееся ей зрелище было настолько неуместно в тихом дачном поселке, что Алена буквально остолбенела. Перед ней стоял высокий, широкоплечий мужчина в белом (только вообразите себе!) в белом костюме. И этот сияющий на солнце костюм, белая же шляпа с кантом, а так же тихо фырчащий позади него, опять-таки белый «мерседес», настолько поразил Марину, что она впала в некое подобие транса и пришла в себя лишь когда он заканчивал фразу:

– … а то у меня холодильник в машине сломался.

– Простите, что?.. – спохватилась Алена.

Мужчина, черты лица которого все еще как-то размывались в ее сознании, добродушно улыбнулся и повторил:

– Водички, говорю, у вас не найдется попить? Был бы очень признателен…

– Ах, водички… – Алена сделала непроизвольные движения пальцами, могущие означать все что угодно. – Да, конечно, найдется. Подождите… А, впрочем, пойдемте в дом, я вам чайку налью…

Алена шла впереди к домику, который представлял собой скорее сарай для хранения садового инвентаря, – правда, был оборудован верандой, – и ощущала неудобство, представляя, как выглядит сзади в своих мешковатых джинсах. Поэтому она невольно ускоряла шаг, так что к домику почти что подбежала. А когда обернулась, увидела, что незнакомец вовсе не следует за ней, а стоит посреди участка, задумчиво глядя на яблоню.

Яблоня – гордость Марины, потому что она посадила ее сама десять – уже десять! – лет назад. Муж тогда смеялся над ней и говорил – зачем тебе яблоня посреди участка? Лучше раскопать лишнюю грядку. Но Алена тогда настояла на своем.

Это была ее первая победа, которая до сих пор приносила удовлетворение.

– Ну что же вы? – окликнула незнакомца Алена. – Идемте в дом.

– Красиво, – сказал тот, подходя. На лице его блуждала задумчивая улыбка. – Одинокая яблоня в окружении грядок. А скоро она зацветет, и тогда будет еще красивее.

– Не скоро, – мотнула головой Алена. – Недели через две, в начале июня… Идемте же в дом.

Собственно, в дом Алена его не завела. Нечего было там делать – некрашеный пол, куча инструментов и горшочков по углам, не было даже кровати, потому что Алена никогда не ночевала на даче. Алена усадила гостя на веранде на шаткую табуретку перед самодельным столом.

– Я сейчас, – и метнулась в дом. Там она налила из термоса горячий еще чай с брусникой в две кружки, быстро обтерла рукавом лицо, поправила непослушные волосы и вышла на веранду.

– Вот, пожалуйста, пейте.

Алена поставила на стол перед гостем дымящуюся кружку и села сама напротив на такую же табуретку.

Незнакомец снял шляпу и положил ее на стол, взял кружку, понюхал и довольно заулыбался.

– Чай с брусникой, – сказал он, глядя на Алену. – Сто лет не пил такого.

С удовольствием отхлебнул и поставил кружку на стол. Алена тоже глядела на него и думала, что она сто лет не слышала, чтобы так говорили – спокойно, уверенно, без показухи и ложной застенчивости. По ее мнению люди по манере разговаривать нынче делились на две категории. Одни говорили быстро, суматошно, нервно, глотая слова, словно вечно куда-то спешили и все время опаздывали. Другие бросали слова свысока, точно делали одолжение, грубо цедили сквозь зубы, будто даже в простой фразе затаивали невнятную угрозу. И тех и других Алена вдосталь навидалась из окошечка коммерческого киоска, где работала последние пять лет, и за это время обе категории ей опротивели.

Неожиданный ее гость не относился ни к тем, ни к другим. Он говорил так, что, независимо от слов, Алена ощущала какое-то спокойствие, чуть ли умиротворение, и, поняв это, удивилась самой себе.

– Ну, как чай? – спросила она, чтобы прервать затянувшееся неловкое молчание.

– Очень вкусно. Спасибо, – улыбнулся гость. – А вы не боитесь вот так приглашать незнакомых мужчин? Вдруг муж нагрянет?

– Не нагрянет, – неожиданно для себя ответила Алена и, ощутив в этих словах какую-то двусмысленность, заторопилась.

– Вы пейте чай, он вкусный, пока горячий. Я сама его готовила. И бруснику собирала сама. Прошлой осенью.

– Извините, я вам не представился, – сказал незнакомец, сделав еще аккуратный глоток. – Меня зовут Даниил Сергеевич, заезжал тут к одному… сотруднику по делам, да его почему-то не оказалось. А ведь договаривались… – Даниил Сергеевич задумчиво глянул поверх головы Алены на одиноко стоящую посреди участка яблоню. – А вас как величать? Надеюсь, это не слишком нахальный вопрос? – добавил он, поскольку Алена молчала.

– Извините, пожалуйста, я задумалась, – неловко улыбнувшись, сказала Алена. – Алена Владимировна, искусствовед. Бывший, – сама не зная зачем, уточнила она.

– Очень приятно, – улыбнулся Даниил Сергеевич. – Что же касается вашего слова «бывший» – не стоит этого стесняться. Время у нас сейчас такое. Очень много людей с хорошими профессиями становятся «бывшими».

– Простите, а кто вы по профессии? – спросила Алена. – Если, конечно, не секрет.

– Не секрет. Но почему вы спросили?

– Знаете, – немного помолчав, спросила Алена, – я все время ощущаю в вас какую-то двойственность. С одной стороны, вы – явно интеллигентный, воспитанный человек. С другой – «мерседес», шикарный костюм. Понимаете, как-то это не вяжется…

– Кажется, понимаю, – кивнул Даниил Сергеевич. – Вы привыкли, что если интеллигент – то обязательно нищий, а раз иномарка – значит, развязный хам…

– Ну, я имела в виду совсем не то, – рассмеялась Алена.

– Представляю, что вы обо мне подумаете…

– А что я могу о вас подумать? Красивая женщина одиноко занимается явно мужской работой. Вы это по велению души или из материальных соображений?

– Но вы не ответили на мой вопрос, – сделала попытку перевести разговор на другую тему Алена.

– На какой?

– Чем вы занимаетесь в жизни.

– А, да! Занятие мое очень оригинальное – коммерция.

– Да уж! – подхватила его шутливый тон Алена. – Не может быть. И чем же вы торгуете?

– Собственно, я владелец коммерческой фирмы, а не стою на улице за лотком. – Алене показалось, что Даниил Сергеевич немного обиделся. – Без стыда могу признаться, что сфера моих интересов не водка и не вездесущая жвачка, а товар, необходимый любой женщине.

– Вы меня интригуете, – понизив голос и глядя ему прямо в глаза, сказала Алена. Ее вдруг охватило бесшабашное, легкое настроение, когда можно говорить, что придет в голову, и не надо обдумывать каждое слово. – Что же это? Колготки «Грация»?

– Ну, я птица не столь высокого полета, – тоже глядя ей в глаза, ответил Даниил Сергеевич. – Это просто прокладки.

– С крылышками?

– Что с крылышками? – Даниил Сергеевич даже опешил и поспешно схватил кружку с чаем.

– Прокладки с крылышками? – повторила вопрос Алена. – Реклама нас учит, что парить в небесах может лишь та женщина, которая пользуется прокладками с крылышками.

– А, вон вы о чем? – хохотнул Даниил Сергеевич. – Можете мне не верить – не знаю. Об этом надо спросить у нашего товароведа. Я эти прокладки в глаза не видел. Я же директор, канцелярист… Договора, накладные, рынки сбыта – вот это по моей части. – Он допил чай и поставил кружку на стол. – Извините, Алена Владимировна, но вы напомнили мне о делах. А они, как известно, не ждут.

Он стал, Алена тоже поднялась и несколько секунд они молча стояли друг против друга.

– Большое спасибо за чай и милую светскую беседу, – сказал Даниил Сергеевич и надел шляпу. – Уж простите меня, но я не могу больше задерживаться сам и отрывать от работу вас.

Он кивнул на грядки. Уже сойдя с веранды, он обернулся и, улыбнувшись Алене, сказал:

– А было бы интересно посмотреть, когда зацветет эта яблоня. Прекрасное, должно быть, зрелище.

– До свиданья, – сказала в ответ Алена и зачем-то махнула рукой.

Она стояла на веранде и смотрела, как он идет по дорожке, вдоль обочин которых уже вовсю зеленела весенняя травка, открывает калитку и, не обернувшись, скрывается за ней. Потом негромко фыркнул мотор, промелькнуло в щелях забора белое и все стихло.

А Алена все стояла, задумчиво вертя по столу пустую кружку и ругала себя последними словами: «Дура! Идиотка! „До свиданья“. Не могла, что ли, элементарно сказать ему – заходите еще?» Ругая себя, она тем самым признавалась, что Даниил Сергеевич ей понравился – ей, кто целых пять лет в упор видеть не хотел мужчин…

2

Второй раз она увидела его через неделю, уже под вечер, когда рассадила лук и морковь на грядки, убрала инструменты в домик и даже успела переодеться. На яблоне уже полностью раскрылись листики и набухали бледно-розовые бутоны.

За эту неделю Алена перестала думать о той нечаянной встрече, смирилась окончательно и успокоилась. Последние три дня она даже не вспоминала о Данииле. Да, он понравился ей, но мало ли вокруг мужиков, которые могут понравиться?.. Конечно, Алена кривила душой – таких мужиков вокруг нее и вовсе не было, но она давно приучила себя думать, что стоит ей захотеть, и они непременно появятся.

До электрички оставалось двадцать минут, и Алена поспешно подкрашивала губы, глядя в прислоненное к сумочке на столике веранды карманное зеркальце, когда за забором взвизгнули тормоза. Алена застыла с тюбиком помады у губ. Сердце замерло, громко стукнуло и резко забилось. Она боялась повернуться и посмотреть… Нет, этого не может быть, ерунда, совпадение…

В калитку три раза стукнули, и мужской голос громко спросил:

– Алена Владимировна, можно к вам?

Алена молчала, боялась, что голос подведет ее, и судорожно пыталась закрутить тюбик помады.

– Алена Владимировна, можно? – настойчиво повторил голос.

– Да-да, конечно! – сдавленно крикнула Алена и, вспомнив, что калитка закрыта на задвижку, добавила: – Я сейчас!..

Быстро глянув в зеркало, поправила волосы, и чуть не бегом рванулась с веранды, но тут же опомнилась и перешла на шаг.

– Даниил Сергеевич? Вы? – удивленно сказала Алена, открывая калитку, хотя еще по голосу узнала его. – Какими судьбами?

Даниил Сергеевич был в том же белом костюме и шляпе, которая должна была смотреться нелепо, но непонятным образом шла ему.

– Ради Бога, извините меня, Алена Сергеевна, – сказал он. – Вы наверняка торопитесь на электричку, но я беру на себя смелость предложить подвезти вас до города.

Алена машинально отметила, что обороты речи у него непривычно старомодные. Не говорят сейчас так. Но у Даниила Сергеевича получалось естественно, ничуть не наигранно.

– Ну, знаете, неудобно как-то… – смущенно сказала она. – Зачем же мне вас утруждать?.. Я и на электричке…

– Но я же сам предложил, значит, никакого труда в этом не вижу, – спокойно возразил Даниил Сергеевич. – Кроме того, у меня есть к вам предложение. И об этом можно было бы поговорить по дороге в город.

– Предложение?.. – растерялась Алена. – О чем? – Уж не руки ли и сердца, мелькнуло у нее в голове.

– Ну, об этом нужно поговорить обстоятельно. – Даниил Сергеевич слегка улыбнулся и потер рукой гладко выбритый подбородок. – Или, может быть, вы боитесь, что я автомобильный маньяк и нападу на вас по дороге? Смею заверить, что это не так. Я паспорт могу показать.

– А у маньяков не может быть паспорта? – ляпнула от полной растерянности Алена и они оба рассмеялись тому, как нелепо это прозвучало.

– Ну так как, Алена Владимировна, едем? – сказал Даниил Сергеевич, посмеявшись.

– Едем, – решительно кивнула головой Алена. – Только подождите секундочку, я вещи возьму.

Конечно, вернулась она не через секундочку, а минут через десять, и это можно было считать рекордом, учитывая даже то, что вещи были уже собраны. все это время Даниил Сергеевич курил, сидя в машине. Передняя дверца была приглашающе раскрыта.

Алена появилась из калитки с большой клеенчатой «дачной» сумкой.

– Бросьте сумку на заднее сидение. – Даниил Сергеевич перегнулся через спинку и раскрыл заднюю дверцу.

Алена в нерешительности застыла перед ней. Сумка была далеко не первой чистоты и класть ее на роскошное покрывало сидения казалось немыслимым.

– Ну, что же вы? – подтолкнул ее Даниил Сергеевич. Алена осторожно поставила сумку с самого краешка и захлопнула дверцу.

– Вы не против, если я буду курить? – спросил Даниил Сергеевич, когда Алена села на переднее место.

– Ничего, пожалуйста, я и сама курящая, – рассеянно сказала Алена, несколько раз качнулась на сидении, словно проверяя его на прочность, и откинулась на спинку. – А здесь здорово. Я никогда не ездила в «мерседесах». Очень удобно, как на облаке паришь.

– Да, – кивнул Даниил Сергеевич. – Иностранцы умеют делать.

Машина плавно тронулась с места и пошла, почти не прыгая на неровностях проселочной дороги. Двигатель гудел чуть слышно.

– Ну, и какое же у вас ко мне дело? – начала Алена, когда они покинули дачный массив и выехали на шоссе.

Даниил Сергеевич некоторое время молчал, глядя на дорогу, потом повернулся к ней и улыбнулся.

– Я хочу предложить вам работу, Алена Владимировна, – сказал он.

– Мне? – удивленно вскинула брови Алена. – Но ведь я вроде работаю…

– Да, вроде работаете… – эхом отозвался Даниил Сергеевич. – Вы не против, если я закурю?

– Конечно, конечно, – замахала рукой Алена. – У вас какие? А то у меня кончились.

Даниил Сергеевич протянул ей темно-зеленую пачку «Пэл-мэл».

– Никогда не пробовала, дорогие они, – пробормотала Алена и затянулась. – А вкус ничего, приятный, – одобрила она через некоторое время и, поскольку Даниил Сергеевич молчал, продолжала: – Так вы говорили о какой-то работе? Но ведь вы же ничего обо мне не знаете.

– Вы уж извините, Алена Владимировна, но прежде, чем предлагать работу, полагается навести справки, – сказал Даниил Сергеевич. – Так что я теперь кое-что о вас знаю.

– И насколько много это «кое-что»? – мгновенно насторожилась Алена. Разговор переходил от обычного трепа с мимолетным знакомым на другой уровень.

– Крылова Алена Владимировна, двадцати восьми лет, разведена, детей нет, – ровно проговорил Даниил Сергеевич, словно анкету зачитывал. – Образование – высшее. Специальность – искусствовед. Прежнее место работы – городской музей изобразительного искусства. Уволена по сокращению в связи с недостаточностью фондов пять лет назад. Настоящее время работы – дневной коммерческий киоск.

– Ну, знаете ли! – возмущенно воскликнула Алена. – И где вы все это раздобыли?

– Во вполне официальных местах, – спокойно ответил Даниил Сергеевич. – Не бойтесь, я не допрашивал ваших соседей и не беседовал со старушками во дворе. Жилищное хозяйство, отдел кадров музея…

– А про музей-то вы как узнали?

– В прошлый раз вы упомянули, что работали искусствоведом. А музей искусств, в конце концов, у нас в городе один. Все очень просто. А тут мне подвернулся один вариант, и я вспомнил про вас.

– Очень вам признательна, – стараясь вложить как можно больше иронии в голос, сказала Алена. – И в чем заключается ваш вариант? Имейте в виду, как пишут в объявлениях, интим не предлагать.

– Алена Владимировна, – укоризненно протянул Даниил Сергеевич. – Я бы и не додумался до такого. Видите ли, у меня есть приятель, который коллекционирует предметы искусства, ну, картины там, вазы старинные, шкатулки и все такое прочее. Вот ему и требуется консультант, а то у нас много любителей подсовывать подделки. Когда я узнал про это, то сразу же подумал о вас. Это, конечно, не настоящая работа, а так, приработок. Платить шибко много не обещают. Всего по пять тысяч за экспертизу.

– Пять тысяч рублей? – не выдержала Алена.

– А вы предпочитаете в долларах? В долларах это будет, конечно, меньше…

– Да нет, сойдут и рубли, – перебил его Алена. – Но знаете, это как-то так неожиданно. Мне нужно подумать.

– Разумеется, – сказал Даниил Сергеевич. – Сегодня воскресенье, у вас есть время до среды. Можно, я в среду заеду к вам и узнаю ваше решение?

– В среду?.. – Алена задумалась, прикидывая свой график работы. В среду она как раз работала. Но киоск закрывается в семь, полвосьмого она уже будет дома. – В среду получится, но не раньше девяти. Это ничего, вам не поздно?

– Меня это устроит, если будет удобно вам. – Даниил Сергеевич полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда пухлый блокнот с вложенной в него ручкой и протянул Алене. – Будьте добры, запишите в него ваш адрес на буквы «К», – сказал он.

– А разве вы не знаете его? – спросила Алена.

– Ну, так далеко в наведении справок я не заходил, – пожал плечами Даниил Сергеевич. – И телефончик, пожалуйста.

– Телефона у меня нет, – сказала Алена, аккуратно записала в блокнот адрес и вернула ему.

– Нет? Надо будет сказать Араму.

– А кто это Арам? – не поняла Алена.

– Тот мой приятель, которого вы будете консультировать. Он же не потерпит, чтобы его консультант был без телефона. Это непорядок. Так что он быстренько все организует.

– У меня нет денег… – пробормотала Алена.

– А о деньгах никто и не говорит. Араму надо – он и будет платить.

Некоторое время Алена молча глядела на дорогу, потом, наконец, решилась.

– Знаете, я как-то не так себе это представляла… Наверное, мне придется отказаться.

– Почему? – не понял Даниил Сергеевич. – Телефон не будет вам ничего стоить. Ну, кроме абонементной платы…

– Не в этом дело. Как фамилия вашего приятеля?

– Хатчиковян. Арам Хатчиковян, очень солидный человек.

– Вот видите… Судя по фамилии, он армянин или что-то в этом роде…

– А вы расистка? – Даниил Сергеевич оторвался от дороги и удивленно посмотрел на нее. – Никогда бы не подумал.

– Да нет, тут другое… – Алена помолчала и довольно резко сказала: – Все эти «васточные мущщины» любят распускать руки и не понимают, когда им говорят «нет».

– А-а!.. – рассмеялся Даниил Сергеевич. – Понятно. Но тут вы можете совершенно не беспокоиться, Алена Владимировна. Арам человек серьезный и свято соблюдает договоренности. А кроме того, за вас поручусь я. Конечно, в том случае, если в среду вы дадите положительный ответ.

– Не знаю, не знаю, – протянула Алена. – Уж как-то все это… Ну, как это выразить?.. Как в сказке, что ли. Подносят тебе на золотом блюде…

– Алена Владимировна! – протестующе воскликнул Даниил Сергеевич. – Что вы такое говорите! Я предложил вам всего-навсего подработку, не более того. Это такой пустяк, о котором и говорить нечего.

– Пустяк, говорите, – с горечью в голосе произнесла Алена. – А вы знаете, сколько я получаю в киоске? Пятьсот. В месяц. А тут тысячи… Вот именно что как в сказке. Но только жизнь не сказка. Здесь за все нужно платить, за всем скрывается какая-нибудь подоплека. Даниил Сергеевич, можно спросить вас начистоту: какая подоплека скрывается за вашим предложением? Почему вы это делаете?

Она посмотрела прямо на него, но Даниил Сергеевич глядел на дорогу и лицо его было совершенно спокойно.

– Можно, Алена Владимировна, на этот вопрос я отвечу, когда мы приедем? – сказал он.

– Пожалуйста, – пожала плечами Алена, чувствуя внутри какую-то пустоту и неловкость, словно ни за что, ни про что обидела хорошего человека.

Всю оставшуюся дорогу они молчали. Алена избегала глядеть на Даниила Сергеевича и неотрывно смотрела в окно на проплывающие мимо сосенки лесополосы, за которыми раскинулись свеже-зеленые поля.

Очевидно, Даниил Сергеевич посмотрел блокнот, потому что не спрашивал ее про дорогу, и завез прямо во двор. Алена вышла и Даниил Сергеевич открыл заднюю дверку. Алена взяла сумку и обогнула машину. Даниил Сергеевич раскрыл свою дверцу, но вылезать не стал, только спустил ноги на асфальт двора. Алена стояла перед ним, глядя сверху вниз, и лицо Даниила Сергеевича показалось ей печальным.

– Вы обещали ответить, – сказала она.

– Да, обещал. – Даниил Сергеевич немного помолчал. – Все очень просто, и нет тут никакой подоплеки. Просто вы мне нравитесь, Алена Владимировна…

– Я так и думала, – сказала Алена и, повернувшись, не прощаясь, пошла к своему подъезду.

– И не думайте, что вы мне чем-то обязаны! – крикнул ей в спину Даниил Сергеевич.

Она не ответила.

– Так я приду в среду, – снова крикнул Даниил Сергеевич, когда она уже подходила к подъезду. Благо, что ввиду вечернего времени во дворе никого не было.

– Ладно, – ответила Алена, не оборачиваясь, и скрылась в темном зеве подъезда.

Солнце уже зашло и в воздухе стоял ясный привкус наступающего вечера.