Текст книги "Голому рубаха"

Глава 3
Какой же детектив без погони

Тут надо прямо сказать, что Порнов вовсе не собирался вот так взять и отдать несчастную девушку злобному оборотню; пусть и в обмен на жизнь и здоровье пяти проверенных боевых товарищей.

Нельзя, правда, также сказать, что Порнов вознамерился рискнуть ради пары стройных женских ножек целым космическим кораблем. Да, ножки на редкость длинные и стройные; да, корабль был и впрямь, что называется, старый хлам, давно уже отлетавший не один срок эксплуатации; да, рожи боевых товарищей за последний год каботажа изрядно примелькались Порнову. Но – присяга; но – устав! Наш герой был все ж таки не вольным пиратом-флибустьером; короче, ничем вышеперечисленным – ни первым, ни вторым – Порнов рисковать вовсе не собирался.

Главное, по его мнению, было уже сделано; корабль спасен; штурман с девушкой заперты в шлюзе; инициатива перехвачена; осталось забить решающий гол. Как он это сделает, Порнов точно еще не знал, но примерно предполагал.

Прежде всего, надо было вернуться к своей каюте; там Порнов рассчитывал запросто обхитрить центральный компьютер – чай, не первый раз – и намертво заблокировать прыжок на солнце. А уж потом, не торопясь, найти какой-нибудь парализатор или шоковую гранату и неожиданно, задолго до срока, выскочив из-за угла, подстрелить-подвзорвать Вставалкина; Мич все это грозило максимум минутной потерей сознания.

Вполне возможно, что так оно все бы и произошло; и история наша на этой странице счастливо бы и закончилась. Однако злой рок (а может, Дух странствий и путешествий, кто знает?) распорядился иначе.

Уже свернув из туннеля за угол, Порнов почуял неладное. В глубине, в темноте коридора, дрожала узкая полоска света; временами она гасла совсем, временами – разгоралась.

– Меня терзают смутные сомненья, – пробормотал Порнов себе под нос и думать забыл про отбитую пятку.

– Севка, поганец! – зашипел он, подбегая к двери своей каюты. Та была приоткрыта ровно на толщину пальца; указательного или среднего, Порнов не разобрал, поскольку палец этот немедленно задергался в щели и уховским голосом застонал:

– Порнов, открой; хуже будет!

– Ой, будет! – разом вспотел Порнов. Похоже, Ухов не лег спать, но и не пошел на разведку дальше тамбура; заинтригованный порновским фокусом с дверями, он попытался найти скрытую кнопку. И нашел, – но не ту. Дверь стала закрываться, Ухов решил ее придержать; обычные двери в этом случае блокировались, прекращали движение; но это была – специальная – порновская дверь.

– До кнопки, конечно, дотянуться теперь не можешь, – скорее констатировал, чем спросил Порнов.

– А то бы я стоял, как памятник Ришелье, – с выдумкой подтвердил Ухов.

– Ну, найди – чем, – начиная кабанеть, посоветовал Порнов. – Палочку там, железку...

– Да нет тут ни хрена!

– Тогда руку отгрызи, – брякнул Порнов. – По локоть!

Будь у него в руке ножницы, он, не задумываясь, пустил бы их в ход; Порнов явственно представил, как костяные (?) пластины с хрустом перерубают тонкие косточки и уховские пальцы летят на пол. Тут он вздрогнул, приходя в себя и отодвигаясь от двери.

– Откуда что и берется, – подивился Порнов собственной кровожадности; и бросился прочь, к Центру.

Времени была потеряна уйма; и когда Порнов влетел в расчетный зал Центра, мерный синтетический голос отсчитывал последние секунды: «пятьдесят пять», «пятьдесят шесть»...

– Открыть шлюз эр-пять-эм, створки а, бэ, вэ и гэ...

– Команда выполнена; конец пакета; ожидание, – ответил компьютер.

Быстро оглядевшись, Порнов не увидел вокруг ничего ценного в его нынешней ситуации; ни там бластера, ни там скорчера, ни там, на худой конец, пары штанов; лишь неподалеку на столике валялась забытая штурманская линейка. Порнов схватил ее и тем же галопом поскакал обратно.

Притормозил у дверей своей каюты:

– На, мальчик с пальцем, – сунул линейку в дверную щель и побежал дальше. У поворота в туннель перешел на шаг; осторожно выглянул из-за угла. Шлюз был открыт настежь; ни штурмана, ни принцессы.

Порнов настороженно миновал все четыре распахнутых створки и подобрался к большому приоткрытому люку в стене; прямо за ним начинался ангар космокатеров. Все еще ежесекундно ожидая от Вставалкина какой-нибудь пакости, Порнов нырнул в люк... и чуть не разбил нос об упавшую прямо перед ним стену из бронестекла.

Там, за толстым стеклом, космокатер выруливал на стартовую позицию; сектор корабельной брони перед ним дрогнул и поехал вверх. Порнов изо всех сил вглядывался в бликующий блистер космокатера; на мгновение ему показалось, что он разглядел сидящую на месте второго пилота Мич; лицо ее было искажено отчаяньем.

– Прокричала лишь она по ту сторону окна, – Порнов сам чуть не заплакал от собственного бессилия, – гад Кащей меня похитил; выручай, а то – хана...

Секунда, другая – косматый рыжий огонь вспыхнул на месте катера, плеснул на стену – Порнов на всякий случай отпрыгнул – заполнил, казалось, весь ангар – и еще через мгновение высвистнул в космос, исчез бесследно; лишь в черноте проема сверкнули четыре белых точки – кормовые дюзы катера. Над головой взревели огромные механизмы, опуская наружную броню; взвыли насосы, нагоняя в стартовую зону воздух; ухнуло и улетело вверх бронестекло. Порнов шагнул вперед и выругавшись, отпрыгнул назад; керамический пол стартовой зоны еще не успел остыть и обжигал голые ступни.

– Подложил-таки свинью, гад, – воскликнул Порнов, пританцовывая. – На катапульте ему влом взлететь; на газовой тяге, паразит, помчался... тоже...

В другое время Порнов подивился бы комизму ситуации; ведь в прошлый раз, всего пару недель назад, на месте пилота сидел он сам; а по эту сторону бронестекла скалил зубы, строил противные рожи и бессильно прыгал козликом покрытый седой шерстью Вставалкин.

Однако сейчас все мысли Порнова текли в совершенно другом русле.

– Катапульта, стало быть, так у нас до сих пор и стоит взведенной... – чуть ли не шепотом произнес он, глядя на стальные полозья катапульты, перечеркнувшие ангар.

– Пропадай мои галоши! – выкрикнул он, устремляясь в стартовую зону. Подошвы ступней горели, как на раскаленных углях; стараясь скакать на пятках, он добрался до стоящих поодаль широких колонн-цилиндров; открыл в ближайшей колонне дверцу и нырнул в нее; выпал с обратной стороны цилиндра уже в скафандре. Простучав керамическими подошвами, добежал до полозьев катапульты и улегся на живот между невысоких рельсов. Толстым пальцем в синтетической броне ткнул в кнопку на запястье; полозья тонко загудели и подняли Порнова на полметра в воздух; мелькнул зайчик от опустившегося бронестекла; уехала вверх секция наружной стены. Соленоиды катапульты поволокли Порнова вперед; перегрузка росла лавиной. Последняя мысль была: «Чем не Супермен; еще бы сапоги красные, руку вперед и – адье!»

Тут нашего героя выкинуло в космос; на спине оттопырился ракетный ранец и четырьмя синими прутками ионной тяги добавил к семи «жи» еще немалую толику; Порнов почувствовал, как, ломая кости, рвутся жилы, скомандовал: «...наркоз до цели!..» – и потерял сознание.

На мгновение очнулся от сильного удара; через пьяную газовую завесу наркоза разглядел перед носом толстый белый канат.

«Термический удар; серьезные повреждения; требую вмешательства», – кричал в уши компьютер скафандра.

«Под рулежку попали, – тяжело сообразил Порнов, – маршевые движки сожгли бы нафиг... Эт' хорошо; эт' значит, что катер еще здесь...»

Канат стал отдаляться; компьютер уводил скафандр из опасной зоны.

– Куда?! – прикрикнул Порнов. – Гарпун!

На правом плече шевельнулась миниатюрная пушка магнитного гарпуна. Порнов поморгал, прогоняя туман; компьютер выводил увеличенное изображение катера прямо на лицевую часть шлема; картинку крутило и вертело почище, чем на тренинге по стрельбе.

– Че это его так колдобит? – удивился Порнов, даже не пытаясь прицелиться.

– Это нас «колдобит», – ответствовал компьютер. – Повреждения в схеме; плохо регулируется ионная тяга...

– Выключи ее вообще! – приказал Порнов.

Крутить стало меньше; зато цифирки дистанции на экране стали быстро прибывать.

– Сто метров до цели, сто двадцать, сто пятьдесят... – барабанил компьютер.

Длина гарпунного шнура – метров двести, – прикинул Порнов, наблюдая, как в квадратик прицела въезжает левый обтекатель катера.

– Сейчас или никогда; пли!

Удар в плечо – закрутило; длинный, протяжный толчок в поясницу – выпрямило. Секунда, другая: «есть!» Изображение катера рванулось навстречу; цифирки закрутились обратно.

Тут Порнову показалось, что пламя маневровых дюз пошло на убыль.

– Внешний обзор! – выкрикнул он.

Красивое компьютерное изображение катера исчезло; стремительно наехала нагретая на конце докрасна толстая труба; Порнов сообразил, что это обтекатель только что потухшей маневровой дюзы; еще он понял, что с секунды на секунду стоит ожидать запуска главного, маршевого двигателя космокатера.

Лязг пластмассы о металл; «приплыли!».

– Здесь врастаю! – объявил Порнов, соскальзывая с обтекателя на брюхо машины. Щелкнули присоски, прижимая тело к корпусу корабля; компьютер осведомился, что делать с гарпуном, оказавшимся с той стороны машины.

– Забудь, – только и успел ответить Порнов; перегрузка ударила вторично. «Маршевые пошли», – понял Порнов и нырнул обратно в дурманящее облако анестезии.

«Не-е-ет; такие повороты не для моей кобылы», – на сей раз Порнов наблюдал не веселое хмельное, а тяжелое кровавое зарево. Вибрация корпуса быстро стихала; катер входил в зону свободного полета.

Клочья багряного заката быстро таяли, открывая обширную панораму звездного неба. «Прям как ночью на покосе. Темнотища – хоть глаз коли; поле черное, река черная... И сверху над всем этим невидимым светится и ничего не освещает белая кисейная река Млечного Пути... Тишина... Кузнечики стрекочут... Странные какие-то кузнечики...»

– А, черт! – завозился Порнов. – Это же компьютер; ни минуты покоя!..

Закрыв Млечный Путь, на стекле шлема высветилось схематическое изображение скафандра; живых мест на нем было раз-два и обчелся.

– Эдак мы недолго протянем, – заметил Порнов. – Внутрь надо лезть.

Мелкая дрожь стихла окончательно; боясь полностью отцепиться от катера, Порнов попробовал сесть. Это ему удалось не сразу; сталь присосок при стартовом рывке намертво прикипела к металлу корпуса и отлипать обратно не желала. Провоевав с присосками минуту-другую, Порнов все же смог сесть и оглядеться.

– Снайпер хренов, – с неудовольствием сказал он; целился Порнов гарпуном в переднюю часть брюха катера, между носовыми шасси; а оказался почему-то сверху машины, в опасной близости от кормовых дюз. – Еще бы на блистер прилепился; руки в стороны, мордой вниз. Типа: «Я Ужас, Летящий На Крыльях Ночи!..»

Теперь надо было думать, как проникнуть внутрь катера; Порнову на ум пришло по крайней мере три варианта.

Во-первых, следуя девизу: «Наглость – второе счастье», можно было попытаться взять неприступную крепость нахрапом, с воем и улюлюканьем вломившись в центральный тамбур-шлюз.

Во-вторых, прикинувшись ремонтным роботом, попробовать проникнуть в катер через какой-нибудь специальный лючок.

В конце-концов, задавшись целью подобраться к Вставалкину максимально незаметно, он мог залезть в широкую, как клубный биллиард, дюзу маршевого двигателя и по-горняцки, киркой и молотом, прорубить себе дорогу вглубь корабля.

Порнов без труда отмел крайности и остановился на среднем варианте.

– Нам главное – что? – подбираясь к маленькой, с открытку, зеленой крышечке на борту, сказал он. – Чтобы ремонтный люк открыли; а для чего его обычно открывают? Правильно, для ремонта! Сейчас мы им открутим чего-нибудь...

– Возражаю, – немедленно отреагировал компьютер. – Первый Закон Святого Айзека: робот не может допустить причинения вреда...

– Помолчи, а? – перебил его Порнов, усердно ковыряя крышечку. – Мы же совсем чуть-чуть...

Компьютер демонстративно выдал на экран здоровенный транспарант: «Отключен», а затем погасил индикацию полностью. Без привычных цифр и графиков Порнов ощутил себя крайне неуютно; впечатление было такое, что он, стоя в одних трусах, рассекает на стальной рыбине необъятные просторы Вселенной; этакий плейбой на водных лыжах.

– Серьезный аргумент, – согласился Порнов. Пытаясь поддеть непослушную железку, он сменил космическую отвертку на космическое долото; затем дошла очередь и до космической монтировки.

– Хрена! – проворчал он, оставив в покое непослушный люк и с тем же успехом пытаясь взломать соседний. – Намертво заделаны! Тут космический лом нужен; а где его взять? Эй, электрический! Как мне эту ...бень открыть?

Компьютер упрямо молчал.

– Богу своему, что ли, молится? – раздраженно произнес Порнов. – Святой Айзек, святой Айзек... Ладно, твоя взяла; буду погибать молодым!

Кибер немедленно включил иллюминацию – сразу стало веселей – и, как ни в чем не бывало, сообщил:

– Катер типа «Герлан» в качестве разгонно-тормозящих использует один и тот же кормовой маршевый двигатель. В ближайшее время корабль будет развернут дюзами вперед. В момент разворота ранцевым двигателем создаем дополнительный вектор тяги. Центральный компьютер катера отслеживает его как неисправность; открывает люк; выпускает ремробота...

– Во блин, – поразился Порнов. – А я тут с фомкой мудохаюсь, замки бомблю... Что молчал-то?

– Согласно команде, – невозмутимо ответил кибер.

Глава 4
Короткая дуэль для бластера и лома

– Все это здорово, – сказал Порнов. – Теперь осталось только придумать, как бы мне незаметно в люк пролезть; а то, боюсь, если эта зверюга опять меня увидит, он в экстазе своей даме голову-то и отвернет... Катер черный, небо черное; на этом фоне белый скафандр только слепой не заметит!

– У вас спина белая, – подтвердил компьютер. – А спереди скафандр должен быть черный; обгорел, когда под факел рулевой струи попали...

Тут уже и Порнов сообразил.

– Если ползти на спине, могут и не заметить... Прилепим рядом с люком гарпун, – предложил он, – и протянем фал на обратную сторону катера; буду там болтаться, как рыба на спиннинге. Пока робот выходит, отлежимся; а уйдет к двигателю, я кнопочку нажму, спиннинг смотается и я – пузом кверху – шнырь к люку! Надо только гарпун и фал сажей смазать...

Они нашли место, где огонь ранцевого движка терялся на фоне основного ракетного пламени; там Порнов и обосновался. Некоторое время он глазел в небо просто так; потом вызвал на экран встроенную в компьютер игру всех времен и народов «тетрис» и принялся крутить фигурки.

Порновский «стакан» два раза засыпало, прежде чем звезды на заднем плане поехали вбок. Порнов перевернулся на брюхо, включил двигатель на минимальную мощность и положил шлем на корпус, ожидая реакции с корабля.

Вскоре разворот прекратился; пламя рулевых дюз погасло.

Запела гидравлика, открывая невидимый пока люк; очередью протарахтели магнитные присоски; ремробот устремился к рулевым дюзам.

– Вот пошли на дело я и Рабинович, – замурлыкал Порнов. Трос заскользил в сопло гарпунной пушки; Порнова дернуло и поволокло вперед. Пару раз он врезался во что-то шлемом; но, слава богу, не застрял; рыбкой вылетел на верх катера.

Здесь было гораздо светлее; матово сиял колпак блистера, сзади полыхал красным – исследовал дюзы – ремробот. Обнаружить наш десант могли в любую секунду; Порнов, не останавливаясь, прямо, как ехал, спикировал в темный люк; только башмаки смелькали.

Если бы не удержавший его на весу фал, он расколотил бы скафандр окончательно; внутри корабля работала установка искусственного тяготения. Едва не оборвав тросик, он медленно завертелся вокруг оси, уподобившись висельнику окончательно; зато смог рассмотреть свой пункт прибытия поподробнее.

– Старые вещи какие-то, – разочарованно произнес он, разглядывая нагромождение стальных труб, балок и конусов разного калибра, – рухлядь какая-то...

Тут взгляд его наткнулся на скромно стоящий в уголке планшет с приборами и приспособлениями; с тем, что технари кратко именуют «зипом» – запасными инструментами и принадлежностями. Был здесь, кстати, и вожделенный космический лом, – метровый граненый карандаш. Действовал он по принципу отбойного молотка: внутри полого стального цилиндра размещались гидроусилитель удара и компенсатор отдачи; например, можно было одной рукой скалывать нагар с дюз и не бояться, что отдачей тебя уволочет в космос.

Пройти мимо такого инструмента Порнов не мог; за неимением другого оружия лом представлялся ему самым эффективным.

Из-за малости отведенного времени гарпуном пришлось пожертвовать; заевший от удара механизм не желал ни травить трос, ни втягивать обратно.

На сей раз ножницы у Порнова под рукой были; и не простые – а космические; поэтому свою идею-фикс отстричь что-нибудь он реализовал немедленно, не задумываясь.

– Срубил он нашу елочку под самый корешок, – проворчал Порнов, вытащил из кармана инструмент и откусил торчащий из плеча трос.

Лязгнув башмаками, приземлился на корточки; вскочил и двинулся прямиком к планшету; следовало торопиться, пока не вернулся «ремонтник» и не обнаружил незваного гостя.

Схему катера Порнов знал на «отлично»; удачно миновав скопления острых и тяжелых предметов, он безошибочно вышел к двери кессона-переходника.

Отшлюзовался нормально; внимания на него особого никто пока не обращал; очевидно, штурман был увлечен разворотом катера: пилот из него был аховый, а сноровки подобный маневр требовал повышенной.

«Надо успеть добраться до пилотской кабины, пока разворот не закончен», – соображал Порнов, минуя многочисленные отсеки катера. – «После разворота меня и застукать легче; да и боец из меня при пяти “жи” никакой...»

Ему еще никогда не приходилось бегать кросс в скафандре; пока Порнов добрался до пилотской кабины, он изрядно взопрел; здорово мешал космический лом, – в узких проходах катера он так и норовил уцепиться за каждый встреченный крючек-рычажек. Как Порнов ни осторожничал, подошвы лязгали так, что, казалось, весь корабль сотрясается; пришлось оборвать занавесочки с двух иллюминаторов и наскоро навязать их на ноги наподобие портянок.

Остановившись перед дверкой в пилотскую кабину, он мало-мальски отдышался и ткнул пальцем в пульт на стене.

Овальная дверца, слабо прошуршав, уехала вбок; от кресел пилотов до шагнувшего в проем Порнова было метров пять.

Держа лом, как папуас дротик, Порнов стал тихонько приближаться к креслам; в одном он уже мог разглядеть опутанные серой хлопчатобумажной киперной лентой руку и ногу Мич; в другом виднелось нечто мохнатое-волосатое.

«Что происходит?» – пискнул в ухе компьютер.

«Цыц! Зверя видишь, нет?» – прошипел Порнов. – «Знатный зверюга!»

Штурмана и в самом деле было не узнать; из одежды на нем остались лишь бесформенные клочья; кожа проросла сизым жестким волосом; лежавшая на пульте левая лапа барабанила по кнопкам желтыми толстыми когтями.

«Вервольф»,

– Порнов вспомнил свою стычку со стаей оборотней; под ложечкой противно потянуло. – «Такого фиг убьешь!..»

Он сделал еще несколько шажков; вдруг острое вампирье ухо зверя рефлекторно дернулось.

Поняв, что обнаружен, Порнов замахнулся дротиком; но еще быстрее крутнулось кресло штурмана; на вытянутой волчьей морде сверкнул лютый оскал белых клыков. В изломанных длиннющих суставчатых пальцах правой руки прочно сидела рукоять крупнокалиберного бластера.

«Капец, – понял Порнов, – с такого расстояния скафандр пробьет навылет...»

– Скажи – изю-ю-юмь! – прорычал вервольф и потянул спуск; глазки его довольно полыхнули красным кумачом.

Выстрела не последовало; штурман перевел взгляд на свою лапу и ощерил пасть; торчащий сбоку рукояти коготь большого пальца мешал указательному полностью выбрать спуск.

– Ногти стричь надо, – веско сказал Порнов и, метнув ломик в узкую грудь оборотня, прикнопил того к бронеспинке кресла.

Ширкнувший разряд бластера пробил перегородку над головой Порнова; штурман в последний момент убрал мешающий палец.

– Маникюр там делать... – Порнов решил на всякий случай выкрутить из правой лапы вервольфа бластер, – педикюр...

Левая лапа слабо дернулась; когти вонзились в пластик подлокотника, как в рыхлый пенопласт; Порнов опасливо отпрыгнул.

Несмотря на железный прут, торчащий из груди, оборотень еще дышал; наконец, грудь его перестала подниматься; красные бешеные огоньки в глазах сошли на нет.

– «У меня внутре неонка», – прокомментировал странное свечение Порнов. – Прямо Терминатор какой-то; ты не знаешь, у него, случаем, резервной батарейки нет?

– Батарейки нет, – сказала принцесса, когда Порнов вынул у нее кляп изо рта, и принялась отплевываться. – И сердца у него нет... тьфу. И у тебя – нет... тьфу. Предатель! Ты зачем меня ему отдал?!! Он же два раза меня съесть порывался... тьфу. Все ноги, мерзавец, облизал; до колен и выше; тьфу! Вот такой вот язык; длинный, шершавый... Ужас! Все меня жить учил: вкручивал, почему берцовая кость вкуснее голеностопа... а для любви, говорит, ноги тебе все равно не нужны... я со страха чуть с ума не сошла... тьфу-тьфу-тьфу!

– Я эту историю уже слышал, – сказал Порнов, распутывая девушку. – В детстве; «Красная Шапочка» называется; что интересно, там тоже все хорошо кончилось!

– В лоб дам, – пригрозила Мич. – Я серьезно спрашиваю: на что ты рассчитывал?!!

– Наш Серый Волк, насколько я его успел изучить за время совместной службы, всегда страдал большим самомнением, – сказал Порнов. – Он, лопух, и впрямь рассчитывал доставить тебя к сестре живой и невредимой...

– И это ему прекрасно бы удалось, – сердито перебила Порнова Мич. – Он тебя, между прочим, еще пять минут назад засек!

– Го-о-онишь! – не поверил Порнов.

– Ремонтный люк не смог нормально закрыться; он увидел шнур, гарпун наверху – и все понял.

– Что ж он мне не помешал тогда сюда добраться? – изрядно стушевавшись, спросил Порнов.

– Больше всего он боялся, что ты опять какой-нибудь фортель выкинешь, – сказала Мич, сбрасывая на пол остатки пут. – Взорвешь чего-нибудь; или поломаешь, – как тот лифт на «Оклахоме». И тем самым помешаешь дальнейшему полету. Когда же он увидел на экране, чем ты вооружен, он повеселел, прорычал: «Вот типичный образец человеческой тупости», заткнул мне рот, чтобы я не смогла тебя предупредить, взял бластер и стал ждать. Зверь, говорит, сам прибежит к охотнику.

– Охотничек наш, – протянул Порнов пренебрежительно, – спаниель несчастный!

Он попытался отодвинуть кресло с прибитым к нему Вставалкиным подальше от пульта управления катером; где-то в глубине мертвых зрачков оборотня мигнула красная точечка.

– Он скорее мертв, чем жив, – успокоила отшатнувшегося Порнова Мич; она держалась руками за бесформенный ком волос на голове и тщетно пыталась выдрать из него хотя бы одну прядь. – Кончай с ним возиться; лучше мне помоги! Этот троглодит меня головой в банку с какой-то гадостью макнул; ничего поделать не могу...

Порнов глянул и отвернулся обратно к пульту.

– Это ВК, спецклей, – щелкая кнопками клавиатуры, заметил он. – Его только спецрастворитель берет... да и то не всегда. Сбрей ты это все – и не мучайся.

– Как это сбрей? – впервые за все время растерялась девушка. – Ты что ерунду говоришь?!! Я же пять лет их растила; забыл, что ли?

– Доктор сказал: «В морг!», – значит, в морг, – рассеянно ответил Порнов. – Интересно, что он такое с пультом сделал? Не работает же ни фига...

– А то же самое, что на «Оклахоме», – сказала Мич. – Теперь он тоже только штурмана слушает... Эх, мне бы клей смыть; я бы его вмиг расколдовала!

– Раскодировала, – поправил Порнов. – Клей смыть лишь на «Оклахоме» можно; а до нее еще добраться надо; замкнутый круг получается!

Он тупо потыкал пальцем в пульт, стащил с головы шлем и злобно лягнул кресло со штурманом.

– У, нехороший человек...

Тот дернулся, тихо ургнул, но остался полусидеть-полулежать.

– Не нравится мне штурман, – сказал Порнов.

– Эту историю я тоже слышала, – не осталась в долгу Мич. Она прекратила попытки распутать копну волос и, поджав под себя ноги, поглубже забилась в кресло. – Раза три, не меньше... Слушай, включи отопление; что-то я мерзнуть начала!..

Порнов с сомнением посмотрел на ряды мертвых экранов.

– Может, тебе проще что-нибудь надеть потеплее, чем ночная рубашка? А то уж больно странный прикид для космических путешествий...

– На себя лучше посмотри, – огрызнулась девушка, пытаясь подолом рубашки задрапировать ноги. – Я, когда тебя увидела, чуть со страху не умерла. Весь черный, в лохмотьях; на ногах валенки белые; русский медведь...

– Тогда уж американский, – заметил Порнов, бесцельно тарахтя кнопками. – У нас медведь не черный, а бурый. Черный – это гризли; это в Америке... Нет, не выходит ничего с обогревом. Может, тебе стоит в скафандр залезть? Там терморегуляция встроенная...

– Чтоб я тоже на медведя походила? – через силу усмехнулась девушка. – Какой-то летучий зверинец получается; один волк и два медведя, черный и белый... Нет уж, ты лучше давай с компьютером борись; холод я как-нибудь еще перенесу, а вот горячие объятия сестрицы своей – вряд ли!