Электронная библиотека » Андрей Геласимов » » онлайн чтение - страница 4

Текст книги "Дом на Озерной"


  • Текст добавлен: 31 января 2014, 03:48


Автор книги: Андрей Геласимов


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Это еще что такое? – строго спросила Мария, но потом не удержалась и фыркнула от смеха.

Приободренный Тетерин открыл глаза.

– Я думал… мы теперь соратники…

– Соратники? – Мария засмеялась уже в полный голос. – Как Ленин и Надежда Константиновна?

– Ну, не совсем… – мямлил Тетерин, поднимаясь с кровати.

– Иди отсюда, горе луковое. Не до тебя сейчас. Куда мой телефон завалился?

Она опустилась на колени и заглянула под кровать.

Тетерин грустно посмотрел на жену, невольно оказавшуюся в крайне соблазнительной позе, и вздохнул:

– Я думал, нам пора налаживать отношения.

– Иди отсюда, наладчик, – ответила Мария из-под кровати.

Томка тем временем без сна ворочалась в постели рядом со Степаном, пытаясь представить, где теперь Юрка. Домой ночевать он так и не вернулся.

Глава 7

С Озерной Юрка уехал на последнем автобусе. Добравшись до города, он пришел на площадь рядом с ночным клубом, где обычно собиралась местная молодежь. Тут проводили вечера все разномастные группы подростков без исключения. Панки, скейтеры, рэперы и неформальная организация «Чистый город» мирно уживались на этом небольшом пятачке. Встреться они в любом другом месте – и драки было не избежать, однако площадь в центре города считалась местом для всех. Здесь была нейтральная территория.

Юрка уселся на скамейку рядом со своими приятелями, большинство которых были одеты в такие же черные футболки, как у него. Все остальные ребята на площади выглядели очень ярко. На их фоне Юркины сподвижники выделялись темным, бритоголовым монолитом. Они не смеялись. Они курили с серьезными лицами свои сигареты, негромко обменивались короткими фразами и настороженно поглядывали по сторонам, как будто ожидали нападения. Хотя вряд ли кому-то из субтильных подростков на роликах пришло бы в голову на них напасть. Парни в черном много времени проводили в спортзале, и никакой скейт, а тем более рэп не обеспечивал такой мощной мышечной массы, как у них.

Обычно активный среди своих, Юрка на этот раз почти не принимал участия в общем неспешном разговоре. Он думал о своей семье, о том, как она вдруг изменилась, и о том, существует ли возрастной ценз для таджиков. То есть с какого возраста считать таджика врагом и нужно ли считать таджиком маленькую девочку, в которой к тому же половина русской крови. Все это было очень туманно, однако советоваться с приятелями на эту тему он, естественно, не хотел. Пришлось бы тогда объяснять, почему его это волнует.

В группе подростков, которая веселилась на скамейке напротив, он заметил симпатичную девушку. Та снимала своих друзей на видеокамеру, изображая из себя журналистку, много смеялась и поглядывала в сторону молчаливых борцов за чистый город. Вскоре Юрке стало понятно, что она посматривает не столько в их сторону, сколько конкретно на него. Юрка знал, что он нравится девушкам, и он к этому давно привык, поэтому, когда его приятели собрались уходить, он сказал:

– Я тут еще потусуюсь.

Через минуту после того, как они ушли, девушка с камерой направилась к нему.

– Привет, – сказала она. – Меня Даша зовут.

– Дедюхин.

Девушка засмеялась.

– Ты всегда свою фамилию говоришь?

– В школе так научили.

Через десять минут они ушли с площади вдвоем.

Наутро Томку разбудил звонок ее соседки, Антонины Михайловны. Обеспокоенная старушка сообщила, что в их опечатанную квартиру, кажется, кто-то залез. После стремительного подъема Томка и Степан умчались в город, где обнаружили в своей квартире Юрку и незнакомую им хорошенькую девушку. Девушка, невзирая на красоту, была изгнана, Юрка наказан, квартира заново опечатана, а соседка, Антонина Михайловна, поинтересовавшаяся, не надо ли сообщить в банк о том, что печати были нарушены, получила литр малинового варенья.

* * *

На Озерной Мария продолжала поиски Димкиного адреса. Разбудив Тетерина, который всю ночь промучился в гостиной на старом кресле, она приказала ему заняться книгами.

– Каждую пролистай. Папа однажды лотерейный билет в Гоголя спрятал. Случайно потом нашли. Пылесос, между прочим, выиграли.

– Какой пылесос? – Тетерин спросонья еще не совсем понимал Марию и продолжал кутаться в плед.

– Никакой. Выигрыши уже не выдавали. Ты долго будешь прохлаждаться?

Тетерин с удовольствием бы помог Марии, но ему надо было на дежурство, поэтому она мобилизовала Муродали.

– А что мы ищем? – спросил он Марию, пролистав десяток томов.

– Неважно, – ответила она.

– Как неважно? – удивился Муродали, и в этот момент из большой книги, которую он листал, на пол выпали старые черно-белые фотографии.

Увидев снимки, Мария попыталась их быстро поднять, но Муродали уже рассматривал один из них.

На фотографии молодая и красивая Валя смеялась в объектив, а молодой Тетерин держал ее руку, обнимая за плечи.

– Просто старые фотографии, – попыталась смягчить удар Мария.

Однако Муродали ничего не ответил и вышел из комнаты. Юность своей жены он представлял себе совершенно иначе. Более того, где-то глубоко в сердце у него было туманное ощущение, что до встречи с ним Вали вообще не существовало. А если она и была, то вела какой-то совершенно беспредметный образ жизни. Фотографии с Тетериным говорили об обратном. Валина жизнь до встречи с Муродали оказалась вполне предметна.

На пылкие расспросы мужа она отвечала тезисом о девичьей глупости, о том, что все это давно миновало и что Муродали в тот момент был ей, собственно, незнаком. Валя плакала – и у этих слез было как минимум два значения. С одной стороны, она воздействовала ими на мужа, поскольку знала тайную силу своих слезных желез, а с другой – скрывала за ними воспоминание о том, что в решающий вечер оказалась на выпускном балу в военном училище именно потому, что Мария увела у нее Тетерина и ей надо было хоть как-то прийти в себя.

Совершенно не удовлетворенный ни объяснениями, ни слезами, Муродали вышел от Валентины и отправился на автобусную остановку. Он не знал, зачем ему в город, но оставаться в доме со своей женой и ее любовником, пусть даже бывшим, он просто не мог.

– Там мама плачет, – растерянно сказала маленькая Гулбахор, подходя к Марии, которая продолжала снимать книжки с полок и лихорадочно их листать.

– У нее, наверное, голова болит.

– И папа ушел, – добавила девочка.

Мария отложила в сторону очередную книгу и присела перед Гулей на корточки.

– Ты маме пока не мешай, ладно? – попросила она. – Хочешь, я тебе конфетку дам?

Гулбахор отрицательно помотала головой.

– Я хочу, чтобы мама не плакала.

Мария понимала, что ей надо самой сходить к сестре и сказать ей что-то хорошее, но это хорошее никак не приходило ей в голову, а без него идти она не могла.

– А давай для мамы лекарство сделаем, – вдруг осенило ее.

– Как это? – блеснула глазами Гуля.

– Нужно найти рецепт, а потом по нему изготовить лекарство. Дадим его маме – и все пройдет.

– Что такое рецепт? – спросила девочка.

– Ну, это такая бумажка, на которой написаны разные слова и цифры.

– А где она?

– Спрятана где-то в доме, – сказала Мария, понимая, что манипулирует ребенком, и отгоняя от себя легкое чувство стыда. – Ты собирай все бумажки, а потом покажешь их мне. Какая-то из них нам обязательно пригодится. Только никому об этом не говори. Пусть это будет наша тайна.

– А Кате можно сказать?

Мария быстро прикинула шансы удвоения эффективности поисков против опасности разглашения секрета и согласилась:

– Кате можно. Только больше чтоб – никому.

– Могила, – прошептала Гулбахор, округляя глаза.

– Это кто тебя таким слова научил? – невольно улыбнулась Мария.

– Женя, – ответила Гуля и помчалась на поиски Кати.

* * *

Делегировав полномочия, Мария с чистой совестью уехала на работу. Валя продолжала сидеть у себя в комнате, не находя сил общаться с кем бы то ни было. Степан и Томка вернулись из города, привезя с собой мрачного Юрку, который тут же поднялся к себе на чердак, захлопнул за собой дверь и улегся спать. Иван Александрович отправился рыбачить на озеро, а Катя и Гуля приступили к большому обыску.

За час они переворошили все, что лежало в шкафах и кладовках, несколько раз успели застрять в узких местах и до смерти перепугать Галину Семеновну, собрав при этом целый ворох непонятных бумажек, старых записок и телеграмм. Женьке, которая поинтересовалась, чем они занимаются, Катя немедленно проболталась о поручении тети Маши. Гуля пыталась остановить ее, помня свое торжественное обещание про могилу, но потом испугалась, что Катя снова первая все расскажет и все лавры опять достанутся ей.

– Это… Мы маму будем лечить! – закричала она, перебивая Катю.

Женька прекрасно понимала, что Мария их обманула и что, естественно, ни о каком рецепте речь не идет. Вчерашнее странное поведение матери и без того насторожило ее. Теперь же поиски некой загадочной бумажки явно говорили о том, что Женькина мама вела какую-то непонятную игру.

– Я сама буду искать, – сказала она девочкам. – Поиграйте лучше во что-нибудь.

Гуля и Катя, которым уже наскучили поиски в пыльных углах, с готовностью передали Женьке набитый бумажками пакет и убежали в палисадник. Женька высыпала содержимое пакета на стол и с интересом принялась изучать письменные артефакты. Среди совершенно бессмысленных мятых обрывков ее внимание привлекла выдранная страничка из школьного дневника и фрагмент какого-то письма.

Женька разгладила листок и сумела прочесть следующее: «Галька, если не вернешься со своего БАМа, соберу дочерей и приеду к тебе. И плевать мне, что у вас там воды нету…»

Что такое БАМ и почему там не было воды, Женька не знала. Она понятия не имела о том, что ее бабушка, Галина Семеновна, когда-то давно была комсомольским вожаком и каждое лето возглавляла крупные студенческие строительные отряды, отправляющиеся в глухую Сибирь, а Иван Александрович оставался в очередном военном городке с подросшей Машей и только что родившейся Валей.

В страничке, выдранной из школьного дневника, Женька прочитала суровую запись учительницы. За те годы, что эта страничка провела в укромном месте, красные чернила почти не выцвели.

«Уважаемая Галина Семеновна! Сегодня на уроке математики ваша дочь Тома Седова пела и танцевала, чем сорвала мне урок. Прошу вас, примите меры!»

Догадавшись, что меры так и не были приняты, Женька улыбнулась и смела все бумажки со стола обратно в пакет. Ничего интересного среди них больше не обнаружилось. Она не поняла, что хотела найти ее мама.

* * *

А Катя и Гуля решили играть в Снежную Королеву. Поскольку обе они хотели быть Гердой, то, в конце концов, этих смелых и самоотверженных девочек в их сказке оказалось две. С Каем все было проще. Он был один и спал на чердаке.

– Бабушка, у тебя грелка есть? – спросила маленькая Гулбахор у Галины Семеновны.

– Грелка? Какая грелка?

– В которую воду горячую наливают.

Галина Семеновна склонилась к внучке и улыбнулась.

– Есть, – сказала она.

– Дай мне, пожалуйста. И воды в нее налей.

– А тебе зачем?

– Мы в больницу играем. Я буду доктором, как дядя Тетерин.

– Как кто? – удивилась Галина Семеновна.

– Как дядя Тетерин, – твердо повторила Гулбахор.

Поскольку все взрослые в доме называли его только так, она была абсолютно уверена, что это его имя.

Получив от бабушки грелку, девочки собрали по всему дому теплые вещи и стащили их к лестнице, которая вела на чердак. Первой туда заглянула Катя.

Юрка безмятежно спал в гамаке. Ему, наверное, снилась Даша.

Катя помахала рукой Гулбахор.

– Поднимайся, – прошептала она. – Давай сюда одеяло.

За десять минут они переправили на чердак несколько пледов, старое одеяло, бабушкину грелку с горячей водой, два свитера и даже армейский тулуп. Делать это они старались бесшумно, чтобы не разбудить Юрку, но иногда у них все равно что-нибудь падало, они замирали, испуганно смотрели на него, потом серьезно кивали друг другу, шушукались и снова продолжали, как мыши, свою возню. В итоге рядом с Юркиным гамаком на полу образовалась довольно большая куча тряпья.

Еще через несколько минут все эти вещи перекочевали в гамак. Детские ручки были так осторожны, что Юрка даже не шевельнулся, оказавшись укрыт с ног до головы.

Наконец Гулбахор взяла в руки грелку и в нерешительности повернулась к сестре.

– А где у него сердце? – прошептала она.

Катя на секунду задумалась, потом показала пальцем на правую сторону своей груди и уверенно кивнула:

– Вот здесь.

Гулбахор недоверчиво посмотрела на нее.

– Должно стучать, – шепнула она. – У тебя стучит?

– Я не знаю, – пожала плечами Катя.

Гуля подошла к ней и приложила ухо к тому месту, куда показывала ее сестра. Так они стояли несколько секунд. Наконец Гуля выпрямилась и покачала головой.

– Не стучит.

– Может, здесь? – прошептала Катя, прикладывая руку к левой стороне своей груди.

Гулбахор снова склонилась к ней.

– Да, здесь, – улыбнулась она. – Очень быстро стучит.

Гуля выпрямилась и на цыпочках подошла к спящему Юрке. Замерев рядом с его гамаком, она помедлила еще секунду, а затем осторожно опустила грелку ему на грудь.

Через десять минут он весь был покрыт испариной. Лицо его пылало. Катя и Гулбахор сидели на полу, скрестив ножки, и терпеливо ждали результатов своего труда. Они не сводили с Юрки взволнованных глаз. Одно дело слушать, как тебе рассказывают сказку, и совсем другое – быть внутри нее.

Наконец Юрка начал беспокойно шевелиться и неразборчиво бормотать во сне.

– А вдруг не сработает? – испугалась Гулбахор.

– Тогда убежим, – успокоила ее Катя.

Очумевший от жары Юрка открыл глаза, с трудом освободил руку из-под толстого слоя наваленных на него теплых вещей и вытер мокрый от испарины лоб. Затем он спихнул на пол тулуп, сбросил грелку, встал на ноги и, ничего не понимая, огляделся по сторонам. Не заметив сидящих на полу девочек, он еще как во сне сделал шаг в сторону двери, наступил на подвернувшуюся ему под ногу грелку и упал. При этом сильно ударился плечом о сундук.

– Да что это, блин, такое! – Юрка вскочил на ноги и зашипел от боли. – Вы чего тут устроили?!!

Он, наконец, заметил Катю и Гулбахор.

– Не сработало, – еле слышно проговорила Катя.

– Ты теперь нас убьешь? – спросила Гуля, не сводя больших темных глаз с Юркиного лица.

Ей казалось, что участие в сказке предполагает определенную ответственность, и ее личная неудача в сложной сказочной миссии теперь изменит финал.

От ее слов Юрка опешил. Он понял, что она говорит серьезно.

– Чего? – пробормотал он.

– Мы думали, у тебя сердце замерзло, – сказала Катя.

Несколько секунд Юрка смотрел на девочек, на грелку, потом поднял ее и задумчиво постоял с ней в руках.

– Сердце замерзло? – переспросил он.

И девочки дружно кивнули.

* * *

Терзаемый совершенно новыми ощущениями, которые вдруг привнесли в его жизнь хаос и полный разлад, Муродали бесцельно слонялся по городу. Через два часа таких блужданий ноги как-то незаметно привели его к воротам военного училища. Он не знал, зачем он пришел сюда, поскольку связь с однокурсниками была давно потеряна, и тем не менее, увидев до боли знакомый КПП сбоку от высоких железных ворот, он почему-то не смог пройти мимо.

Пока он курил первую сигарету, часовые-курсанты не обращали на него никакого внимания. После четвертой они забеспокоились. Внешность нерусская – мало ли что. Вдруг террорист?

– Слышь, мужик, – сказал один из часовых, подходя к Муродали. – Шел бы ты отсюда.

– Расслабься, боец, – ответил тот. – Я здесь учился пятнадцать лет назад.

– Да? – усмехнулся курсант. – Урюком, что ли, торговать?

Глаза Муродали хищно сузились, кулаки сами собой сжались так, что побелели костяшки.

– Щенок, – выдавил он сквозь крепко сжатые зубы.

Все, что на него давило в последнее время – внезапный заем Димке, которого он почти не знал, отвратительная выходка Юрки, а теперь история с Валей и Тетериным, нежданно-негаданно выплывшая из прошлого, – все это мгновенно исчезло, освободило его сердце и голову. Благодаря глупости неосторожного курсанта Муродали снова оказался в своей стихии. В голове у него стало ясно, хорошо и свободно.

Скрутили его только с помощью срочно вызванного наряда милиции. Курсантов на КПП он раскидал как котят.

– Это что у вас происходит? – грозно спросил невысокий полковник, выходя из черной «Волги», которая подъехала к железным воротам.

– Террориста поймали, товарищ начальник училища! – возбужденно закричал один из курсантов, прикрывая рукой подбитый глаз.

Муродали уже заталкивали в милицейский «уазик». Полковник вгляделся в его лицо.

– Мирзоев! – крикнул он. – Мирза, ты, что ли?

Муродали обернулся на голос.

– Саня? – он тоже удивился, увидев своего однокурсника.

– Отпустить немедленно, – приказал полковник милиционерам, и те послушно сняли наручники с рук Муродали.

– Тебя где носило? – продолжал полковник, широко раскидывая руки, чтобы обнять приближающегося к нему друга. – Ты же вроде у Лебедя воевал?

– Саня! – радостно засмеялся Муродали, обнимая его. – Как я рад тебя видеть!

Глава 8

Таким образом, к шестому дню после отъезда Димки в дружной семье обитателей дома на Озерной установилась полная идиллия. Человеку, имеющему тривиальные представления о жизни, то положение, в котором оказались, а вернее – сами себя поставили эти люди, скорее всего, идиллией бы не показалось. Однако если взглянуть на всю эту историю чуть более внимательно, а главное – с любовью к людям, то обнаружится, что впервые за пятнадцать лет большая семья собралась вместе; что давно покинутые два пожилых человека наконец перестали испытывать одиночество; что доведенная до отчаяния девочка, пытавшаяся привлечь к себе внимание попыткой суицида, снова ощутила вкус к жизни; что у ксенофоба появилась возможность кросскультурных коммуникаций; что две сестры, рассорившиеся, как им казалось, на всю жизнь, нашли почву для примирения; и самое важное – у всех этих растерянных и слегка разочарованных в жизни людей появилась надежда. У них появилось то, от чего они давно отвыкли, – им теперь было что ждать. То есть, с одной стороны, их объединил человек, который забрал у них деньги, и даже не столько, деньги, сколько нормальные бытовые условия жизни, причем забрал он все это ради совершенно авантюрной и, вполне возможно, недостижимой цели; однако с другой стороны, – не все то, что кажется нам негативным, на самом деле является таковым. Многое скрыто от нашего начального понимания, и плоды радости, которые, в конце концов, вкушает человек, зачастую имеют привкус боли, горечи и разочарований. Впрочем, нетривиальный наблюдатель понимает, что страданий на старте не избежать.

Всю эту семейную идиллию в одночасье разрушил Димкин одноклассник, про которого на Озерной совсем забыли. Однако он не забыл про них. Витя Гробман явился обитателям дома, как всадник Апокалипсиса, облаченный в офисный костюм, сжимая в руке какую-то зловещую видеокассету.

Оказалось, что новая приятельница Юрки девочка Даша в ту ночь была с камерой не просто так. Камера принадлежала не ей, а местному телевидению, где она проходила практику после четвертого курса журфака. Даша мечтала снять такой материал, с которым ее встретили бы с распростертыми объятиями в самом престижном московском вузе. Ей было тесно в провинциальном университете. Даша грезила о старинном особняке на Моховой.

Дорога туда лежала через исключительную академическую успеваемость, здоровое честолюбие и непременно убойный материал. После недолгих размышлений Даша решила, что таким материалом могут послужить местные ксенофобы. Поэтому она далеко не случайно оказалась на площади, где собирались эти угрюмые представители человечества. И не случайно подошла к Юрке, когда соратники оставили его одного.

Юрка же в приступе откровения и еще потому, что он был зол на своих родных, зачем-то рассказал ей про квартиры, про быстрый кредит, про тендер на поставку компьютеров для городских и районных школ, а самое главное – про Димкиного одноклассника в областной администрации, с помощью которого тот умудрился получить заказ.

Даша не забыла включить камеру, соврав, что получила ее в подарок на день рождения и просто хочет снять Юрку на память, а сама потом отнесла запись своему телевизионному начальнику по фамилии Бабаян, чтобы опробовать материал на нем.

Бабаян материал одобрил и даже пообещал пунцовой от счастья Даше поставить его в эфир, после чего немедленно отправился к Вите Гробману и сообщил ему, что похоронит его блестящую и стремительную карьеру. Он ясно не высказал, чего от него хотел, но Вите было понятно, что хочет он многого.

Витя, как умный человек, не хотел делиться, поэтому отправился на Озерную, чтобы лишить ТВ-упыря доказательной базы, забрав договор со своей подписью.

– Вы мне скажите, где Димка? – спросил он после публичного просмотра кассеты, стараясь отвлечь внимание онемевших обитателей дома от своих истинных намерений.

– Димка? – растерянно переспросил Степан и посмотрел на Марию.

Та поняла, что ей надо принять удар на себя.

– Он скоро приедет, – уверенно начала она, и дальше поток ее слов полился легко и непринужденно.

Из ее речи вытекало, что самолет с Димкой на борту если не кружит с выпущенными шасси где-то над Озерной, то вот-вот сядет в местном аэропорту. Вите Гробману был на руку энтузиазм Марии. Она эффективно заговаривала зубы своим родственникам вместо него. Поэтому когда она закончила свой пламенный монолог, он как о чем-то совсем незначительном попросил показать ему договор. Женька сходила в комнату к бабушке и принесла бумагу.

– Вот и чудесно, – вздохнул Витя Гробман, убирая договор в свой портфель и даже слегка погладив его от удовольствия. – А вы со своей стороны должны гарантировать мне, что это интервью не пойдет в эфир.

– Как мы можем это гарантировать? – пожал плечами Тетерин.

– А это ваша забота, – улыбнулся Витя. – Только если это покажут по телевизору, считайте, что никакого договора у нас с вами не было.

– Как это не было? – возмутился Степан. – Куда нам без тебя столько компьютеров? Солить их, что ли?

– А это как вам угодно. Можете посолить.

Здесь Витя явно перегнул палку. В его намерения не входило дразнить и без того сильно попавших лохов. Ощутив, что Степан может сейчас взорваться, он быстро сменил тон.

– Да вы не волнуйтесь, – как можно более безмятежно сказал он. – Никуда договор ваш не денется. Просто пока полежит у меня. А когда Димка приедет, пусть сразу мне позвонит. Все будет нормально, не беспокойтесь.

С почтением пожав руку Ивану Александровичу и галантно простившись с Галиной Семеновной, чьи блинчики со сметаной он обожал еще со школьных времен, Витя отбыл с Озерной.

После его ухода в комнате воцарилось молчание. Никто не знал, что сказать, и вместе с тем они боялись разойтись по своим комнатам, как будто понимая, что они теперь приговорены друг к другу и что лучше им оставаться вместе, пусть даже молча, пусть даже совершенно не зная, что сказать. Они сидели так до тех пор, пока заскучавшая Гуля не потянула Валю за рукав.

– Мам, а что такое «чучмеки»? – спросила она.

«Чучмеками» Юрка в своем интервью несколько раз назвал новых родственников, приехавших из Приднестровья. Во время просмотра никто не обратил на это слово особенного внимания, им было не до этого, а Томка с бабушкой вообще поначалу просто обрадовались Юркиному дебюту на телевидении. К тому же до приезда Муродали это словечко вполне могло промелькнуть в их собственном обиходе. Однако теперь в устах маленькой Гулбахор оно прозвучало грубо и неуместно.

Муродали подошел к дочери, взял ее на руки и молча вышел из комнаты. Степан повернулся к сыну.

– Ну, ты урод, – сказал он. – Да еще подставил нас.

– Я все исправлю, – твердо сказал Юрка.

* * *

Но исправить всего он не мог. История с интервью и отнятым из-за него договором была далеко не последним испытанием в этот день для обитателей дома на Озерной.

Когда Женька пошла в комнату к бабушке за договором для Вити Гробмана, в папке с бумагами из областной администрации она нашла бумажку с Димкиным адресом в Китае. Иван Александрович нашел для этой записки действительно хорошее место, в которое ни Мария, ни девочки почему-то не заглянули. Быть может, потому, что это место было слишком очевидным.

Женька убрала адрес в карман джинсов, вернулась в комнату к остальным, передала договор Вите Гробману и тихонько уселась в углу, сжимая бумажку в кармане. После того, как счастливый Витя ушел, а Гуля задала свой вопрос, в комнату легкой тенью проскользнула маленькая Катя. Она чувствовала, что произошло что-то нехорошее, и поэтому хотела подбодрить взрослых, проявив к ним свое внимание.

– Вот сколько мы с Гулей собрали, – протянула она Марии пакет, набитый бумажками.

– Да, да, пойдем, – негромко сказала Мария, забирая у нее пакет и выводя ее за руку из комнаты.

Женька тут же последовала за ними. Когда она поднялась в комнату родителей, Мария с Катей сидели у маленького стола, разбирая ворох бумажек.

– А вот эта? – говорила Катя, разворачивая очередной клочок.

– Это не то, – нетерпеливо отвечала Мария.

– А вот это?

– И это не то. Катя, ну что вы какой-то мусор собрали?

Женька стояла у них за спиной. Ни Мария, ни Катя ее не замечали.

– Ты вот это ищешь? – наконец сказала она, протягивая матери Димкин адрес.

Мария удивленно посмотрела на дочь.

– Откуда он у тебя?

Женька убрала руку с бумажкой за спину.

– А ну дай сюда, – потребовала Мария.

Женька покачала головой.

– Я кому сказала, – Мария повысила голос.

Женька отступила от нее на два шага.

– Мама, зачем тебе Димкин адрес в Китае? Ты же сама сказала, что он звонил тебе из Благовещенска.

Мария встала из-за стола.

– Женя, дай сюда эту бумажку.

Женька отступила еще на шаг, приближаясь к балкону.

– Ты же сказала, что с ним все в порядке! Ты всем соврала?

Мария попыталась схватить ее за руку и отнять адрес, но Женька вырвалась и выскочила на балкон.

– Ну почему ты всегда врешь? – закричала она. – Почему даже мне не можешь сказать правду? Ты же никого не любишь! Ни меня, ни папу! Ты всем врешь!

Иван Александрович, который в этот момент вышел в палисадник, услышал Женькин крик наверху и поднял голову.

– Женя! – обеспокоенно позвал он.

– Ну, что ты орешь? – негромко сказала Мария Женьке, услышав голос отца. – Прекрати немедленно.

Она сделал шаг в сторону дочери, но та быстро захлопнула перед ней стеклянную дверь, навалившись на нее с той стороны.

– Открой, – потребовала Мария.

Женька решительно помотала головой. Димкин адрес она по-прежнему сжимала в руке.

– Не дури, – сказала Мария, стараясь держать себя в руках. – Отдай мне, пожалуйста, эту записку.

– Скажи им правду! – продолжала кричать Женька. – Скажи, что Димка пропал! Его ведь никто не ищет!

– Нельзя говорить. Подумай, что здесь начнется!

Обеспокоенный Иван Александрович еще не понимал, что происходит. Он видел только, что его внучка зачем-то держит балконную дверь.

– Женя, – снова позвал он ее. – Что случилось?

Услышав его, Женька бросилась к перилам.

– Стой! – попыталась остановить ее Мария, но было поздно.

– Дима пропал! – закричала Женька с балкона. – Мама все врет! Он ей не звонил!

– Как не звонил? – проговорил Иван Александрович и схватился рукой за сердце.

В следующее мгновение он осел на землю, неловко подвернув под себя ногу и хватая ртом воздух.

* * *

Через полчаса пошел сильный дождь. Гулбахор и Муродали сидели на крыльце под навесом, наблюдая за тем, как в лужах лопаются пузыри. В одной из луж Гуля заметила очки Ивана Александровича. Вскочив на ноги, она выбежала под дождь и подняла их.

– Папа, а дедушка умрет? – спросила она, вернувшись под навес и протягивая очки Муродали.

В комнате над Иваном Александровичем, который с закрытыми глазами лежал на кровати, склонился врач «Скорой помощи». За спиной у него напряженно молчал Тетерин. Остальные столпились у входа в комнату. Мария с бледным лицом стояла позади всех. Откуда-то с улицы долетал бесконечный монотонный собачий лай.

На веранде Галина Семеновна резала лимон. Порезав его весь, она налила стакан чаю, поставила его на блюдечко, взяла три куска рафинада и аккуратно выложила их по краю блюдца. Рука ее при этом немного дрожала. Выложив рафинад, она на мгновение замерла, а затем поправила кусочки сахара, стараясь добиться, чтобы они лежали на одинаковом расстоянии друг от друга. Не положив в чай ни одной дольки нарезанного лимона, она взяла блюдце со стаканом и направилась в дом.

Галина Семеновна прошла мимо расступившихся детей и внуков и остановилась рядом с врачом. Тот поднял голову, удивленно посмотрев на блюдце со стаканом в ее руке, но Галина Семеновна смотрела в лицо Ивану Александровичу.

– Это не нужно сейчас, – сказал врач. – Спасибо.

Томка приблизилась к матери и обняла ее за плечи.

– Мам, пойдем…

Забрав у Галины Семеновны блюдце, она увела ее из комнаты.

Мария шепотом позвала дочь:

– Женя, иди сюда.

Выйдя на веранду, она с укором посмотрела на Женьку.

– Добилась, чего хотела? Адрес давай.

Та протянула ей клочок бумажки и молча вернулась в комнату к остальным.

Мария вынула телефон.

– Алло, это гостиница? – сказала она, быстро набрав номер. – Алло, вы меня слышите?

Муродали, который по-прежнему сидел на крыльце, обернулся и посмотрел на нее.

– По-русски кто-нибудь разговаривает? – продолжала Мария. – Рашн? По-русски!..

Опустив телефон, она посмотрела на Муродали.

– Ты китайский язык случайно не знаешь?

Муродали отвернулся, и Мария снова пошла за Женькой.

– Иди сюда, – опять прошептала она.

Степан проводил их долгим тяжелым взглядом.

На веранде Мария схватила с блюдца стакан, который до этого вынесла из комнаты Томка, и сделала несколько жадных глотков.

– Они там по-русски не говорят, – сказала она, опять набирая номер. – Спроси у них по-английски.

– Что спросить? – Женька с вызовом посмотрела матери прямо в глаза.

– Про Диму спроси! – взорвалась Мария.

Женька взяла у нее телефон, и в этот момент на веранду вышел Степан.

– Я не понял! – зашипел он на Марию. – Ты чего нам мозги парила? Где этот Дима?

– Степа, сейчас не до тебя, – быстро сказала Мария, не сводя глаз с дочери.

– Ах ты, зараза! – Степан угрожающе двинулся к ней.

На веранду выглянула Валя.

– Ну вы что, совсем уже? – нервно прошептала она. – Нашли время…

Не обращая на Степана ни малейшего внимания, Мария вытолкнула Женьку на крыльцо. Муродали подвинулся, чтобы дать ей место.

Услышав, наконец, в трубке ответ, Женька резко вскинула руку над головой, и все замерли, как будто играли с ней в «Море волнуется раз».

– Hello, – сказала в телефон Женька. – Can I speak with Dmitry Sedov, please? Hello? Do you speak English?

Муродали поднялся со ступенек крыльца. Гуля тоже вскочила на ноги.

Женька еще секунду послушала голос в трубке, а затем протянула телефон Марии.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!
Купить легальную копию

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации