Текст книги "Воспитатели чтения: библиотека, семья, школа"

2.9. Определение проблемного поля посредством анализа терминологического аппарата публикаций в глобальной сети

Беглый анализ актуальности (цитируемости) тем и названий опубликованных работ в конкретной области научных интересов показывает, что интерес к отдельным темам распределяется неравномерно. Так, к примеру, тема исследования, связанная с детским чтением и его мотивацией посредством возбуждения личностного интереса ребенка, в части опубликованных научных работ освещена неравномерно: работ по личностному интересу и теме чтения довольно много, по детской тематике – еще больше, но связь детского чтения и личностного интереса прослеживается в незначительном количестве работ.

Неравномерность интереса исследователей к темам – даже в такой относительно узкой научной специализации как детское чтение и его мотивация – связана к четко прослеживающейся зависимостью: чем меньше (в количественном отношении) опубликовано работ по той или иной теме (включая сопутствующие области научных интересов), тем более перспективной в части результатов и выводов для конкретного исследователя может стать само проблемное поле исследования. Так или иначе анализируя глобальную сеть (Интернет), представляющую собой, с позволения сказать, огромный стог «разнородного сена», – в поисках существенно ценной информации – «иголки», мы находим не только коллекцию научно – популярных текстов, но и много разного по ценности материала, по сути отсеивая его; таким образом, действуем как весьма «привередливое сито», опираясь на задачу конкретного (своего) исследования.

Исходя из этой гипотезы, логично предложить – перед началом исследования по конкретной теме – провести мониторинг опубликованных работ с помощью одной или нескольких поисковых систем в сети Интернет для выявления области (стыка областей науки), которая исследована по результатам публикаций менее всего.

Для такого мониторинга логично использовать анализ семантического поля, образованного терминами, ключевыми для исследуемой проблемы в массиве публикаций, представленных в глобальной сети. С применением поисковой системы Yandex (www.yandex.ru) этот путь представляется ничем не хуже, чем, к примеру, поиск посредством поисковой системы Google (www.google.ru) или аналогичной; то же справедливо для версий поисковых программ в зоне. com. Суть процедуры – в нахождении характера уменьшения числа документов, найденных поисковой машиной в глобальной сети по мере конкретизации задачи поиска – посредством добавления ключевых слов, проведенной для конкретной фразы, в данном случае – для фразы «Личностный интерес ребенка как фактор приобщения к чтению».

Перед мониторингом ресурса глобальной сети определим объект (фактор приобщения к чтению) и предмет исследования (личностный интерес ребенка), и выделим ключевые слова.

В качестве ключевых – выбраны слова: ребенок, чтение, приобщение, фактор, интерес, личностный. Выбор этих слов определяется их значимостью по возрастающей. Очевидно, что большее количество выбранных слов позволяет провести и более широкий мониторинг. Добавление слов в процедуру поиска проводится в соответствующей последовательности, так, как слова чередуются выше. В результате поисковая система Yandex в сегменте расширенного поиска с опциями «добавлять к поиску все эти термины» адрес ресурса http://www.bing.com/search? показала следующие результаты (см. рис. 2.1).

Рис. 2.1. Диаграмма сужения массива текстовых документов, обнаруживаемых поисковой машиной Yandex в массиве информации сети Интернет по мере добавления слов – терминов, имеющих ключевое значение для исследования по теме: «Личностный интерес ребенка как фактор приобщения к чтению».

Пояснение к диаграмме:

1 – ребенок – 4 840 000 упоминаний

2 – ребенок + чтение – 1 510 000 (31.19 % от предыдущего)

3 – ребенок + чтение + приобщение – 43 400 (2.87 % от предыдущего)

4 – ребенок + чтение + приобщение + фактор – 19 700 (45.39 % от предыдущего)

5 – ребенок + чтение + приобщение + фактор + интерес – 16 300 (82.74 % от предыдущего)

6 – ребенок + чтение + приобщение + фактор + интерес + личностный – 5 470 (33.55 % от предыдущего)

В процессе поиска обнаружено, что из 4 480 000 (почти 5 млн.) документов, содержащих слово «ребенок», 1 510 000 (около 31 %) содержит и слово «чтение». Добавление слова «приобщение» уменьшает число документов еще в 34 раза. Таким образом, «удельный вес» «приобщения к чтению» в общем числе имеющихся в Интернет материалов, посвященных детям (ребенку), не превосходит 3 %. Далее резкое сужение поля заканчивается.

Последующий анализ приводит к следующим результатам: добавление слова «фактор» приводит к сужению поля лишь чуть больше, чем наполовину (остается 45 %), следующее слово «интерес» сужает поле менее значительно (остается 83 %), после введения следующего (заключительного) слова – «личностный» – остается 34 % от предыдущего числа документов. Сопоставляя полученный результат с результатами аналогичных процедур для фраз, отражающих суть других педагогических исследований, можно заключить, что в данном случае происходит интересная динамика сужения поля по мере добавления ключевых слов.

В весьма незначительной части документов, посвященных чтению детей присутствует проблематика приобщения к этому самому чтению (хотя не исключено, что если бы поиск проводился по иным ключевым словам – синонимам – результат был бы иным, вплоть до обратного). Далее почти в каждом втором случае (45 %) относительно предыдущего, результат поиска – так или иначе сопрягается с «фактором», который в свою очередь в подавляющем большинстве случаев несет смысловую нагрузку рядом с «личностным интересом».

О чем это говорит, применительно к проблеме выбора тем новых научных исследований?

Тематическая «впадина» по найденным в глобальной сети работам попадает на слово «приобщение». Здесь очевиден вывод о том, что подавляющее число исследователей, опубликовавших свои работы, считает проблему приобщения детей к чтению малоисследованной, а значит и наиболее перспективной в части анализа, разработки, методических рекомендаций – для возможных вариантов решений проблемы.

Получается, что в общественном сознании слабо связаны, – процесс «приобщения», как таковой, с действием – «чтением ребенка». На основании проведенного мониторинга не менее интересно и другое: оказывается, «личностный интерес» ребенка в общественном сознании также часто не коррелирует с просто «интересом как фактором его приобщения к чтению».

Что можно получить с помощью примененной методики?

Кроме количественной оценки «популярности» той или иной темы, проблемы в опубликованных научных работах, методика выявления проблемного поля позволяет изучать конкретный документальный поток научной литературы, и способна уточнить социометрическую картину научной проблемы.

Анализ проведенного мониторинга в частном порядке позволяет утверждать, что приобщение к чтению современных детей в контексте их личностного интереса является не надуманной и серьезной проблемой. Получается, что о чтении детей сегодня есть очень много информации, равно как и об их возможном личностном интересе. В то же время приобщение к чтению – само действие, направленное на популяризацию чтения детьми, как проблема – освещена мало и нуждается в глубоком и даже фундаментальном научном исследовании. Это важно осознавать в связи с тем, что выбранная тема в части научной проблемы дает возможность путем исследований, анализа работ по сопутствующим темам и) новые научные знания. По той же аналогии выявляется «тематический стержень» исследования по любой другой теме.

Как отмечается в ранних исследованиях (А. А. Ахаян 2003, 2009; А. И. Синицына, 2008) [37,38,39], вывод о количественной «популярности» или наоборот – малой исследованности публикаций условен, поскольку смыслового анализа текстов в рамках осуществляемой процедуры не проводилось (что указано выше), а также есть возможность ошибки. Последнее замечание обосновывается тем, что если в том же поиске ввести полностью тему конкретного диссертационного исследования – «личностный интерес ребенка как фактор приобщения к чтению», то поисковая система выдаст результат точного совпадения слов 5 410 (документов), что несколько отличается (5570) от количества, полученного при последовательном добавлении ключевых слов в поиск. Также следует понимать, что поисковая система в процессе мониторинга в глобальной сети реагирует не только на название имеющихся работ, материалов, ссылок, но и на части текста, которые соответствуют введенному в строку поиска слову (словосочетанию, фразе). Это увеличивает как поисковое поле, так и неточность результатов.

Однако если принять во внимание, что просмотру, на предмет наличия искомых слов, подвергаются миллионы документов, и не все из них одинаково удовлетворят впоследствии интересу исследователя, то выявляемая в результате проведенного мониторинга закономерность не случайна, а значит, таким образом, находится проблема (противоречие) исследованности конкретной темы. То есть по данной методике находится проблемное поле, исследование которого должно быть заложено в фундамент научной работы (относительно сопутствующих тем); выстраивается конкретный план исследования, его методология.

2.10. Школьное образование со стороны родителя, педагога, ученика

Не анекдот, а жизненный разговор в учительской:

– Я этим болванам раз пять все объяснила.

– Ну и что?

– Сама уже все поняла, а они – ни в зуб ногой, редкие дурни…

Нередко можно услышать такое не только от обывателей, людей отвлеченных волею судеб от проблем образования, но и даже…от самих учителей, что, конечно, не делает им чести. Иногда можно увидеть своих же учеников в щекотливой ситуации на улице, во внешкольной атмосфере, или как я – непосредственно в зоне, и подумать, что они в действительности такие и есть: бесконечная чернуха и развлекаловка – их насущные потребности… Но это иллюзия! Губительная ошибка современной системы общего образования сегодня заключается в том, что последнее занимается воспеванием формы и результата, и практически мало энтузиастов – самим процессом, дающим архиважный мотивационный импульс. Реклама, общение со сверстниками и опыт старших не говорят – «кричат» молодому человеку: «оттянись», «забей на все», получи удовольствие, «живи в шоколаде», «заряди мозги». А кто зарядит импульсом к тому, чтобы на все эти блага заработать, что‑то сделать для близких, помочь по хозяйству, навестить бабушку, вспомнить старого учителя? Кто защитит молодое поколение от совершения неблаговидных поступков во взрослой жизни, мерзости, по крайне мере, очевидной?

Школе очень не хватает духовности, но это, пожалуй, всем известное замечание, а потому рутинное. Но и кроме этого нравственные критерии молодых людей не меньше зависят от методов дачи знаний, примеров, получаемых непосредственно в школе, на уроках.

Система образования современной школы стала своеобразной «фабрикой» по производству «среднестатистических граждан». Ученик в ее тисках представляется объектом воздействия, а отнюдь не субъектом – активным, имеющим свое мнение и право на выбор, что немаловажно – духовно богатым, толерантным и гармоничным. С незапамятных времен ведущая роль в системе образования принадлежит учителю, который руководит учебной деятельностью, объясняет новый материал, выдает домашние задания, контролирует их выполнение, что привело к «забронзовелости» классно – урочной системы. В чем причина ее устойчивости, и можно ли заменить систему другой, более совершенной?

Современная система школьного образования

Независимый методолог в области образовательных процессов А. С. Соколов признается [48]: «Сама система урока требует одноуровневости учеников. Педагогу удобнее иметь дело со «средними» учениками: они успевают работать в предложенном темпе, «звезд с неба не хватают», оригинальностью мышления не отличаются, зато добросовестны и трудолюбивы. Вот и «плодят» учителя серость, «троечников по жизни», «удовлетворительных» государственных людей. Требование усиления содержания программ приводит к тупиковой ситуации – непомерные домашние задания или снижение качества учебного процесса. Первое недопустимо по санитарным нормам, второе наблюдается повсеместно. Это одно из миллиона противоречий, заложенных изначально в классно – урочную систему.

Для меня современная система школьного обучения – хорошо отлаженная система воровства времени в развитии детей и один из основных источников массовых хронических заболеваний школьников».

Премудрости школьного образования на этом не заканчиваются. Максимально открытой и понятной для родителей школа становится посредством электронного контроля оценок, выставленных ученикам, и, соответственно пройденным темам; хотя до сих пор случаются и курьезы – на сайте пройдена одна тема, по конспектам – другая. Тем не менее, с введением электронного дневника бумажные «анахронизмы» до сих пор действуют. И если с этим можно еще согласиться (традиции отмирают инертно), то принять в перспективе действующую сегодня «групповую» форму преподавания в учебной программе как ведущую – один говорит, все слушают – нельзя, ибо эта форма опасна своей пассивностью. Она блокирует социальное и деловое взаимодействия общения, не дает установить полезный канал обратной непрерывной связи «учитель – ученик».

«Урок сегодня построен таким образом, что учащийся довольствуется выбранной педагогом частью материала, иначе учителю просто не успеть выполнить все необходимые по плану учебника и методистов действия. Повседневное употребление этой методики приводит к эффекту, который психологи назвали фрагментацией мышления. Это выражается в том, что учащийся не в состоянии самостоятельно устанавливать связи между понятиями и смыслами, если они относятся к разным фрагментам по времени или по предмету. В результате даже знания хороших учеников заканчиваются с уходом их из школы. Что уж говорить о трудных подростках, которых всячески выдавливают из учебных заведений! При этом аргумент учителей чаще всего звучит как приговор: это необучаемый ребенок. А ведь виноват в этом, как правило, именно педагог, система, по которой он работает, педагог за недостатком времени (иногда и желания) идет путем наименьшего сопротивления и уделяет максимальное внимание «среднеуспевающим» учащимся. Одни дети «необучаемы», потому что подсознательно отвергают фрагментацию (фрагментированные знания в голове, с учетом естественного старения информации, часто хуже их полного отсутствия), у других мышление быстро становится примитивным. И те и другие – нежеланные объекты в современном учебном процессе»[7]7
  Там же.


[Закрыть].

К слову, даже персональный компьютер для увеличения быстродействия рекомендуется перезагружать и дефрагментировать диски, с человеческим мозгом «перезагрузка» не предусмотрена, и специально этому в нашей системе образования почти не учат. А между тем это очень важная тема в смежной с педагогикой науке – психологии. Перезагрузка сознания способна сохранить многие жизни, и уберечь от суицида.

Мне нет необходимости теоретизировать по данному вопросу, по опыту психолога учреждения пенитенциарной системы (Колпинская воспитательная колония, Санкт – Петербург), где мы «вытягиваем» так называемых «трудных» подростков, уже совершивших преступление и осужденных, проведены исследования и напрашивается вывод о том, что «необучаемых» детей не существует. А решение вопросов индивидуального подхода к каждому ученику, которые долгое время не существовали (методически не рекомендовались), теперь становится все более перспективным, если не единственно верным решением. Отрадно сознавать, что такие учреждения как «воспитательные колонии» в уголовно – исполнительной системе, реформируются, в том числе и меняют названия на «Центры воспитания и развития». К примеру, на базе Алексинской (Московская обл.) и Брянской воспитательных колоний (аналогичных нашей ВК по задачам и контингенту – везде преобладают мальчики) второй год «обкатывается» пионерский опыт, как его паллиатив, а возможно и перспективное решение, воспитатели в отрядах колоний заменяются на мужчин со специальным образованием (до этого работали женщины).

Я также не лишен возможности констатировать, что при обучении в техникуме, а затем и в Государственном Университете Культуры и Искусств (среднюю школу я еще перенес), мне неоднократно приходилось «брать» академические отпуска с тем, чтобы «дефрагментировать» свое сознание, ибо те методы подачи материала, которыми пользовались педагоги среднего специального (тогда оно так называлось) и высшего (!) образования, вызывали неприятие знаний и нежелание к учебе, если предполагать, что последняя должна быть все же благой и непринужденной. То есть приходим (возвращаемся) к первому заявленному в статье тезису – учиться в современных УЗ неинтересно, и это проблема касается не менее педагогического сообщества, нежели обучаемых.

В результате, я все же возвращался в техникум и университет, и продолжал образование, чтобы теперь иметь возможность анализировать. Но многие другие перспективные ребята, которых я знаю лично…не вернулись. И это огромная, на мой взгляд, беда современного российского образования – когда в части государственных интересов «нет проблем» и людей с высшим образованием достаточно, но других гармоничных личностей и тех, кто мог бы ярким примером войти в кадровый резерв науки, помогать строить грамотное гражданское общество, мы теряем ежегодно сотнями.

Как родитель, в октябре 2010 года я провел социологический опрос учащихся 11б – го класса 111 средней школы г. Санкт – Петербурга методом анкетирования, на предмет мотивации обучения, интересных предметов и педагогов. Увы, по результатам микроисследования, современная школьная система не вызывает у старшеклассников восторга: предметы скучны, тотальный контроль, спровоцированный «оцифровкой» системы образования, включая контроль посещения школы и времени ухода, не многим ученикам кажется положительным; учащиеся откровенно отвечают, что такой подход лишает индивидуальности и обезличивает человека. А ведь все (школьники и не только) – они личности.

С одной стороны «цифровая» революция с претензией на дистанционное обучение в школе позволяет минимизировать влияние «старой» классно – урочной системы с «усредненным» усвоением материала, позволяет переходить на индивидуальный режим обучения, так важный для разносторонне развитой творческой личности, но с другой стороны – возросшая роль виртуального обучения, самостоятельной работы и оценивания ее посредством фиксированной бальной шкалы и тестов с ответами имеет ряд недостатков. Все педагоги понимают это, особенно те, кто объективно относится к системе ЕГЭ, и здесь я не открываю секретов, но мне интересно было знать мнение самих учеников, и я получил его… Только радоваться особливо нечему.

С точки зрения развития общества система образования в СССР не была идеальной, но она, тем не менее, служила какое‑то время (за неимением, непризнанием альтернативной). Термины «совок» и «совковое мышление» сегодня широко известны, и стали крылатыми выражениями – одно из достижений системы. Власть (по определению «государство – организация насилия над трудящимися») умело манипулировала педагогическим пространством для решения насущных задач: культивировалась закрытость сознания, внушаемость… Другое дело, что при любой рассматриваемой системе в частности, всегда были люди, идущие своим путем. Эйнштейн в юношеском возрасте «показывал» весьма посредственные знания и даже не получил аттестата (затем он стал известным, и как некоторые считают, гениальным ученым), это произошло, вероятно, вопреки системе, а не благодаря ей.

Подход к почти безальтернативному образованию в рамках всей страны, с упором на идеологию, которая пронизывала все вертикали и слои общества, давал и положительные результаты. Не можно не сказать, что победа и стойкость народа в ВОВ (1941–1945 гг) во многом связана с отечественной школой и теми педагогами, которые обучали советских граждан, в частности и своим примером. Да, любая система образования имеет свои достижения и «агниевы конюшни», но ведь вопрос не в критике, как таковой, а в улучшении и перспективе будущего на основе анализа прошлого и настоящего.

Если даже рассуждать на примитивном уровне, то сегодня ученик имеет в 50–100 раз информации в единицу времени больше, чем в начале ХХ века (даже тогда классно – урочная система не считалась идеальной, но лишь… удобной).

«Диалоговый метод с богатейшей историей, вытекающий из теории коллективного способа обучения (КСО). Его еще иначе называют методом Ривина, когда ученики работают в парах и «триадах» сменного состава со специально организованным учебным материалом. Суть его в том, что ребенок работает в паре, потом пересаживается к товарищу, и работает с ним. Учитель по мере необходимости тоже подсаживается к одной из пар, и общается с учениками путем диалога. Таким образом, усвоение материала (через «проговор»), происходит эффективнее.

Ребенок или ученик в таком методе обучения развивается со своей индивидуальной скоростью, которая в разы (даже для детей компенсационных уровней) выше, чем в обычном учебном процессе. Учащиеся в короткие сроки обретают способности, независимо от изучаемого предмета, и стартового уровня развития. После обучения в диалоге дети избавляются от проблем с любым предметом и всевозможными комплексами в части учебы.

Что нужно уметь? Достаточно ясно говорить на языке другого (партнера), и, главное, слышать, что говорит партнер. Этим же методом воспитывают творческую, гармоничную, толерантную личность, которая впоследствии будет влиятельна в обществе»[8]8
  Там же.


[Закрыть].

Вариантов развития общества множество. Будучи еще молодым человеком, я полагал, что многое зависит от общественного заказа, от желания родителей и педагогов влиять на ситуацию, но теперь твердо убежден – от политики власти в области образования, а там… постоянные эксперименты, как и сама жизнь. Тем не менее, очевидно, что один из простейших вариантов привести общество к лучшему уровню жизни – через систему образования. История знает такие примеры, к примеру, Финляндия, Япония, Великобритания и многие другие страны, у народа которых есть чему поучиться и перенять положительный опыт. В противовес этому опыт Германии говорит об обратном: если ребенок не появился в школе в течении 15 минут после начала занятий, а родители не предупредили администрацию школы, к дому подростка подъезжает полицейская машина (а не случилось ли чего?)

В первую очередь необходимо изменить общественно – педагогическое сознание, используя новые методы (и хорошо забытые старые) и технологии и, возможно, даже изменить укоренившиеся в постсоветское время взгляды; именно за этим я получаю знания в магистратуре РПГУ им. Герцена (Санкт – Петербург) с пониманием, что «учитель это не тот, кто учит, но тот, у кого учатся». Дошло до того, что даже в педагогической науке ученые недопонимают (понимают по своему) – есть методология, и есть «госзаказ» на методы, замешанный на сомнительной мотивации, а есть реальные дети, которые пытаются учиться. Сегодня общая тенденция в школе (да и не только в школе) – внешне благополучный фон, прикрывающий неброские достижения. Меня, как и других будущих педагогов, в магистратуре на психолого – педагогическом факультете сегодня пытаются учить (Галактионова) по Гарднеру (и другим «спецам» зарубежной школы), при живых отечественных корифеях, оказывающих заметное влияние на развитие педагогической науки и практики: (Днепров, Хуторской, Колесникова, Гузеев, Библер). Начинаешь доказывать обратное – профессор «вредничает». Нарастает глухое недовольство, основанное на непонимании методов, что и ведет к изменению самосознания.

Такое изменение уже происходит, но, в силу объективных причин, весьма инертно. Сегодня между потребностями и реальным школьным образованием наросли колоссальные противоречия. Детям неинтересно и скучно в школе (см. рис. 2.2). Налицо растущий разрыв, несоответствие между действующей системой обучения, в которой работает большинство преподавателей, и потребностями в новой, к которой уже готовы многие ученики.

Наиболее мудрые педагоги и сегодня, в рамках подготовки к ЕГЭ, дают детям разносторонние, не запрещенные программой знания, развивая независимое мышление, способность к анализу, а не к примитивному заучиванию готовых вариантов, а потому шаблонов, и помнят, что самая главная цель – воспитание гармоничной личности.

Рис_2.2

Фото: Кореневская Елена Викторовна, учитель математики, школа № 328, обучалась в Академии постдипломного педагогического образования (АППО), магистратуре РПГУ им. А. И. Герцена, Санкт – Петербург.