Текст книги "Детективное агентство «Лом»"

– Нет. В киногруппе…

– И что на этот раз? Фильмы Токеши Китано?..

– Какой еще Токеша? Я роль читал. Я же медленно читаю. И губами шевелю… А они: смотри, одну страницу уже час читает!..

– И ты снова закомплексовал… Надо было достойно ответить, как прошлый раз.

Он только махнул рукой.

– Понимаешь, Вова, ты теперь – публичная личность…

– Александр Владимирович! – заорал Вова. – Не обзывайтесь!

– Да успокойся. Это вполне прилично. Это значит, что ты теперь – узнаваемый человек. Про тебя теперь всегда что-то говорить будут, и не всегда приятное. И пальцами на улице показывать тоже будут… Воспитанием, увы, наши люди похвастать не всегда могут. Так что привыкай… Ну, а что касается чтения… Первое упражнение – когда читаешь, зажимай между губ карандаш. Освоишь, – продолжим.

Да, теперь еще придется учить Вову основам рационального чтения… Может, мне сменить фамилию на Песталоцци?..

Занятия с Виталиком продолжались. Он уже более-менее членораздельно говорил, стал понемногу вставать. Спрашивал про мать и сестру. Я сказал, чтобы не волновался. Лучше, если пока они не будут видеться. Он понимающе кивал. Только из глаз, как будто сами по себе, текли слезы…

– Фигня, Виталик, прорвемся…

Господи, когда же я найду этого ублюдка?.. Ну почему большой и сильный Вова, как маленький мальчик, хватает меня за руку всякий раз, когда мы входим в незнакомое помещение, почему бесшабашный Виталька, который работал в баре и у меня, чтобы содержать мать и сестру, похож на привидение, почему заводная Люська лежит в земле рядом с каким-то пацаном, вся вина которого состояла в том, что он трахался за деньги?.. Почему всякий раз, приходя домой или приезжая на дачу, мы проверяем с Вовой все закоулки?.. Нет, так можно с ума сойти! Выходи, гад, я тебя не боюсь!

– Мне звонили из толстого журнала, – важно сказал Вова. – Хотят сделать интервью и фотосессию. В интерьере квартиры…

– Здорово. И что же мы им покажем?.. Здесь уже сто лет никто уборку не делал, с тех пор как Виталик…

– Да, у нас нельзя, – просто сказал Вова. – Да и Витальку побеспокоят. Отказаться?..

– Ты с ума сошел? Это же такой промоушн!..

– ?

– Ладно, потом объясню. Надо что-нибудь придумать… Можно снять тебя в тренажерном зале. Будет, по-моему, вполне достойно.

– А что я им буду говорить?

– Ну, это я беру на себя. А ты договаривайся с тем юным экзекутором из зала, который заставляет меня тягать железо…

Две девицы из журнала встретились с нами в зале. Та, что была с фотоаппаратом, занялась с Вовой, а я стал другой давать ответы на вопросы. Она была несколько удивлена, но покорно записывала. А вот ее подруга… Увидев раздетого Вову, остановила намертво взгляд и напрочь забыла про камеру… Пришлось руководить…

Вова позировал на тренажерах, в бассейне, раздевалке… Но сцена в душе опять повергла девицу в шок: увидев его тыл, она так и застыла. Пришлось вновь призвать фотокоршу к порядку.

Наконец мы закончили. Фотографша изъявила желание попробовать новый тренажер. Вова с радостью согласился ей помочь. Судя по раздававшимся звукам, они там занимались совсем другим тренингом…

Девицы отбыли. Одна – умиротворенная, другая злая. Но, в конце концов, это ее проблема.

Приехали документалисты из Парижа. Они сняли дачу, записали интервью со мной, пересмотрели кучу фотографий, и даже Иваныча задействовали – чему тот был бесконечно рад.

– Мсье ваш родственник? – спросили они, указывая на Вову.

– Да, – засмеялся я, – брат-близнец.

Французы ошарашено уставились на нас. Ну, не понимают они русского юмора!..

На следующее утро я проснулся от каких-то странных звуков. Нет, Вова спал рядом и пока не сотрясал пол своими отжиманиями. Что же тогда? Шум доносился из кухни. Так и есть! Виталька, как ни в чем не бывало, шинковал помидоры и огурцы для салата. Такой специфический звук может издавать только нож профессионального повара!

– Виталик, ты зачем встал?

Он виновато посмотрел на меня:

– Не могу больше валяться. Я от безделья скоро озверею…

– Но тебе же нельзя утомляться!..

Он умоляющее посмотрел на меня:

– Я немножко, хорошо?..

Я развел руками.

В кухню ввалился заспанный Вова. Посмотрел на Витальку – и расплылся:

– Ну, наконец-то по-людски позавтракаем!

Он подошел к Витальке и прижал того к себе. У нашего сентиментального повара тут же потекли слезы.

– Да брось ты! – сказал Вова. – Мы теперь всех победим…

Какие-то смутные сомнения не покидали меня уже который день. И вот опять… Что же, что?.. Кухня… Виталька… Вова… Ну, да, он прижал его к себе… Спина… Да, спина! Тогда, в больнице, Вова узнал мужика со спины. Но и я где-то видел эту спину! Вот только где?..

Девица из журнала привезла текст интервью на вычитку.

– Понимаете, – она замялась. – У такого человека с яркой внешностью не слишком яркое имя. На обложке не будет смотреться… Может, стоит подумать о псевдониме? Время еще есть…

Идея псевдонима вдохновила Вову. Он перебрал все – от д’Артаньяна до Зорро.

– Ты еще Бэтменом назовись!

– Опять прикалываетесь! Я же серьезно…

– Ага. Знаешь, порнозвезды на Западе зовутся то Бульдозером, то Молотом… Может, тебе тоже что-нибудь этакое придумать?

– Лом, что ли? Вова–лом… Это не псевдоним, это уже кликуха… Да и в порнухе я не снимаюсь. Из принципа… А, может… Мне понравилось, как тот бюргер вас называл: «Херр Алекс»…

– Ну, «херр» могут неправильно понять, а Алекс… Думаю, нормально. Можно писать латинскими буквами. Будет стильно…

Так Вова стал великим и неподражаемым Алексом.

Съемки фильма, наконец, закончились. В титрах Вова уже значился как Alex. Иваныч, было, возмутился, как так, без фамилии… А потом махнул рукой. В конце концов, – это всего лишь сериал.

Вову стали узнавать на улице. Теперь, по-моему, роль секьюрити исполнял я, отпугивая от него слишком рьяных поклонниц.

Дамы-критикессы, разделав, как полагается, сериал, прошлись по Иванычу – докатился, мол, и по мне – мания величия, мало, что стал продюсером актера, который только и может, что бицепсы демонстрировать, так еще и имя ему свое дал!

– Вот сучки старые! – заржал Иваныч. – Все не угомонятся!

– Нет, я им точно их сморщенные морды набью! – убежденно сказал Вова.

– Да, ребята, пора их вызывать на ковер!

И я пригласил милых старушек к себе на шоу. И что вы думаете? Обе срочно заболели. Конечно, за глаза дерьмом поливать – оно, как-то, проще…

В тот день все не заладилось с самого утра. Приглашенные на запись депутаты срочно куда-то улетели, стали искать замену… Мы от безделья маялись с Вовой в гримерке.

Позвонили снизу: меня спрашивают какие-то иностранцы.

«Опять французы, что ли, приехали?.. Только их и не хватало…»

– Вова, мне надо вниз спуститься…

– Хорошо… Только не торопитесь…

– Что, опять секс-терапия?

– Ну, грех отказываться!

Я покачал головой.

– А вы ничего не заметили?

Я оглянулся. Вроде все на месте…

– Я дверь смазал. Теперь не скрипит…

Этот убийственный звук выводил меня из себя всякий раз, когда открывалась дверь. Уже года два я давал себе зарок купить машинное масло и смазать, наконец, петли. И каждый раз вспоминал об этом, только когда кто-нибудь в очередной раз вваливался в гримерку. Особенно отвратные звуки умел издавать, входя, Стасик. Талант – он во всем талант!

– Вова,  ты просто подарок судьбы! – сказал я, выходя.

Вова довольно хмыкнул.

…Внизу никого не оказалось. Ни иностранцев, ни отечественных граждан.

Молодой охранник ничего внятного ответить мне не смог.

– Извините, я только сменился…

«И какой идиот так пошутил? Найду – голову оторву…» Я поднимался к себе. «Да, Вова же просил не торопиться… Погулять, что ли?.. А, не в первый же раз. За ширмочкой опять уединятся…»

Я толкнул бесшумную отныне дверь и застыл. Сексом здесь и не пахло. У окна, спиной к двери, стоял Вова с поднятыми руками. А перед ним, тоже спиной ко мне, уперев в Вову какой-то маленький, как игрушечный, пистолетик, – противный охранник.

– Ну что, – говорил он своим ехидным голосом, – девочку ждал? А тут я! Как я вас ловко обвел! Один внизу своих иностранцев ждет – как же, мы же все по заграницам ездим, другой трахаться приготовился… Небось, уже и резинку натянул?.. Я вам покажу, как удовольствие получают…

Он явно упивался своей властью над большим Вовой. А я… Подумав: «Ах, ты, падла! Ты в моего Вову будешь какой-то пукалкой тыкать?..», я подошел, стараясь не топать, и от всей души сжал пальцы на шее этого недоноска. Что не говорите, а руки пианистов, даже бывших, – это страшное оружие…

Охранник захрипел и вытаращил глаза. Пистолетик упал на пол. Вова медленно повернулся, увидел меня, и, не раздумывая, молча, съездил придурку своим кулаком по мерзкой роже. Тот обмяк. Я, наконец, разжал пальцы. Вова продолжал молча молотить убивца. Я не вмешивался и не останавливал его. Во-первых, желания не было, а, потом, я же твердо усвоил правило лома…

– Владимир Иванович, отставить! – вдруг раздался строгий голос Петровича.

Потрясенный Вова остановился.

– Заберите это! – Петрович указал парням в масках на бесформенное тело на полу.

– Так ты все знал! – выдохнул я. – И ничего не говорил!

– Ну, ты всегда недооценивал мои способности, – обиделся Петрович. – Я ведь тоже не за просто так звания получаю…

– И вы знали, что я – это я? – выпалил Вова.

– Ну, не трудно было догадаться… Некогда мне тут с вами разговаривать, завтра приходите, Пинкертоны… Заодно и свои документы заберете, – обратился он уже к Вове. – А свою фальшивку… ну, об этом мы еще поговорим, – советую сжечь.

– Спасибо, Петрович! – тихо сказал я.

– Ну, за что же! Ты прекрасно и сам справился. Теперь, если у нас в районе появится маньяк-душитель, ты будешь первым кандидатом!..

Мы остались с Вовой одни. Только сейчас я заметил, что сижу на полу. Он подошел, поднял меня. Мы обнялись.

– Господи, неужели этот кошмар, наконец, закончился?

– Я же говорил: прорвемся…

– Ну, что, Пинкертоны, – начал Петрович, – жаждите узнать правду?..

– Если вы будете так любезны…

– Да ладно уж, – махнул рукой Петрович. – Итак, начнем: ты когда-нибудь видел второго мужа своей бывшей жены?

– Но… Он ведь погиб…

– Я еще раз спрашиваю: видел?..

– Нет…

– А имя, фамилию знаешь?

– …Нет. Люся ни разу так его и не назвала.

– Ну, так вот. Вчера ты имел возможность с ним очень близко познакомиться.

– Ты… Ты хочешь сказать, что этот… м…м… придурок – и есть тот самый Люськин супер-герой? Он что – прошел реинкарнацию?

– Не знаю, что он там прошел, но одно могу сказать: этот, как ты выразился, м… м…, самый что ни на есть второй законный муж Людмилы Михайловны – Тряпкин Сергей Васильевич. Могу сказать больше: он никогда не работал  в силовых структурах, и даже в армии не служил – плоскостопие. Подвязался то сторожем, то продавцом в ночном киоске… Зато врал всегда вдохновенно… Когда у него в киоске случилась недостача, он так живописал хозяину вооруженное нападение неизвестных, что тот даже к нам обратился. Правда, мы этого горе-фантазера быстро раскололи.

– Но Люся… Уж ей-то было палец в рот класть опасно, а здесь… И он же уже который год в телецентре работал, она – что, его не узнала?

– Здесь тоже все просто. Не знаю, почему она поверила его вранью – он, насколько я знаю, в то время в охранное агентство пристроился, но потом случилась банальная автомобильная авария, ему повредило лицо. Склонный к драматизации всего и вся, он подговорил кого-то из дружков позвонить Люсе якобы от имени его командования. Ему, видите ли, хотелось проверить – насколько она крепко его любит… Не ахти как нашему супергерою сделали пластику лица, и без того не слишком привлекательный, он стал тем, кем вы его знаете. Из-за травмы носа голос стал гнусавым. Он устроился в телецентр – его извращенное сознание согревало горе супруги… Но потом Люся постепенно ожила, а уж когда вышла замуж и уехала в Германию – он себе места не находил. У него именно тогда и появилась впервые мысль отомстить. Тут еще ты мелькал каждый день…

– Господи, я-то чем перед ним провинился?..

– А черт их, шизиков, поймет… Он считал, что ты плохо влиял на Люсю, ну, наверное, и твой успех его раздражал. А уж когда Людмила вернулась и стала… хм, прибегать к услугам коммерческого секса – тут уж окончательно утвердился во мнении. Он мне тут даже Ветхий Завет цитировал…

– Потом, вот, Владимир Иванович появился…

Вова встрепенулся.

– Увидев их вместе несколько раз, наш Отелло решил: пора.

– А пистолет, да еще с глушителем, где взял?

– Здесь история пока темная. Говорит, что нашел на чердаке своего дома. В принципе, ничего сверхъестественного в этом нет. Сейчас столько киллеров развелось, а они, если вы кино смотрите, как правило, оружие бросают на месте преступления. Но этот пистолет мы проверяем.

Пробравшись в гримерку своей бывшей жены, а появление охранника вряд ли кого-нибудь насторожило, он утащил из сумки ключи, сделал у уличного мастера дубликаты, и вернул связку на место. Немного рисково, но он примерно знал, сколько идет запись одной передачи…

Дальше вам все более-менее известно. Застрелив любовников, он был твердо уверен, что это Владимир. Лица-то его он не видел, из-за… хм… их позиции. Да и в центре видел его не слишком близко. А фигуры, сзади, в принципе, похожи. Ты тоже в морге не сомневался…

– Ну, конечно, похожи, – возмутился Вова. – У него ноги тоньше, эпиляцию он никогда не делал, и плечевой пояс слабее…

Мы ошарашено уставились на Вову.

– Это, видимо, только специалисту видно, – осторожно сказал Петрович. – Так вот, когда нашего героя в квартире толкнули в спину, он сразу решил – что это ты, Сашка. Почему? А вот черт его знает. Наверное, по себе судил. Если он с ума сходит, то почему ты не можешь?

– И что же я там делал?

– Ревновал, естественно. Он даже думал, что ты его хотел опередить. И страшно возгордился, что успел первым. А потом – решил, что свидетели ему ни к чему. Хотя и думал, что ты не узнал его со спины. Здесь опять начинается шиза. Вместо того чтобы элементарно узнать твой адрес, он начинает какие-то сложные трюки. Хотя, с другой стороны, повторить номер с ключами он бы уже не смог, – ты обзавелся охранником. Он начинает ходить по ночным клубам, на последние деньги знакомится с мальчиками по вызову, пока, наконец, не выходит на Леху. Узнав адрес, он подкараулил Виталика, оглушил его кирпичом, который постоянно носил с собой в сумке, говорит – для самообороны. Тело затолкал в багажник своей «шестерки», взял ключи и подкинул тебе в шкаф пистолет, а Виталика отвез подальше, бросил в лесополосе. Уверенный, что тот уже труп, он для инсценировки якобы драки сломал тому челюсть и пару ребер… В пылу этой операции он забыл о главном: позвонить в 02, что пистолет у тебя в квартире. Сделал это только после того, как избавился от тела, из телефона-автомата в районе лесополосы. Звонок был зафиксирован. Ну, а когда Леха рассказал ему о вашем визите, он, естественно, тут же его и порешил – для чего лишние свидетели?..

Проследив вас до больницы, решил убрать и Виталика. Но вы ему помешали. А уж когда вы Витальку увезли к себе – он растерялся, и даже не сообразил, куда вдруг мог деться больной…

– Ну, ты, конечно, сразу догадался?

– А то… Так вот. Прослышав о сеансах сексотерапии неутомимого Владимира Ивановича, он разработал, по его мнению, гениальный план: вызвать тебя вниз во время визита очередной девицы, разделаться с охранником, а потом – и с тобой. А молодому сменщику, для надежности, он собирался тоже голову проломить… Но ты оказался дядя нещепетильный, не стал гулять долго, чтобы не мешать двум голубкам, да еще дверь вы смазали…

– А где он эту пукалку взял?

– Не такая уж это и пукалка. Это так называемый дамский пистолет образца начала 20-х годов. Его с фронта привез дед одной из пассий нашего агента 007. Так и лежал с тех пор, как сувенир, в бабушкиной шкатулке.

– У него еще и пассия была?

– И не одна…

– Господи, и чем же он их привлекал?

– Ну, это ты у них спроси, – развел руками Петрович. – Вот, в принципе, и все. Вину определит суд, но, думаю, в психушку его отправят, уж очень неадекватно себя ведет.

Петрович вернул Вове его настоящий паспорт.

– И не забудьте памятник заменить!..

– Но мы, кроме имени, ничего больше не знаем.

– Увы, я тоже. Но вы же у нас Пинкертоны, действуйте!

Когда мы уже выходили из кабинета Петровича, я сказал:

– И все-таки, что она могла найти в таком придурке?

– Любовь зла…, – вздохнул Петрович.

Утомленные событиями последних дней, мы отправились на дачу, где торжественно, в камине, сожгли Вовин липовый паспорт.

Я достал из подвала бутылку старого вина: дедовские запасы. Обычно его пили после сдачи очередного фильма. Тогда на даче собиралась чуть ли не вся киногруппа. Дым стоял столбом…

– Классное вино, – сказал Вова. – А как называется?

– Не знаю. Наверное, какое-то грузинское. Его очень давно деду подарили.

– Кто, отец народов?

– История об этом умалчивает…

В момент умиротворения, вдруг зазвонил телефон. Какая-то старая грымза, грассируя, стала приглашать меня непременно вступить в дворянское собрание.

– Вы ведь дво’янин?

– У нас сословия в 17-м году отменили!..

– Но ведь ваши п’едки…

– Ну да, предки, естественно…

– Вот видите. Неп’еменно п’иходите…

– И что же я буду у вас делать?

– Неп’еменно – молебен, потом, знаете ли, балы: вальс, подыспань…

– Смею вас разочаровать: я атеист, к тому же некрещеный.

– Как же так?..

– Могу вам напомнить, что мои предки, будучи дворянами, были революционерами, а прадедушка даже в ЧК служил после революции. И как бы моя бабуся, при ее–то известности, вдруг меня крестила?..

– Но это же поп’авимо, – оживилась старушка.

– Нет уж, увольте… Да и в подыспани я не силен. Так что, извините.

Я положил трубку. Вова ухохатывался.

– И чего это ты заливаешься?

– Про дурную наследственность вспомнил. Да вам же прямая дорога – в следователи.

– Спасибо за доверие, конечно. Но мы уж как-нибудь. А то Петрович конкуренции испугается. Да и прадедушку-чекиста я никогда не видел. Он умер лет за двадцать до моего рождения…

Мы вновь уселись у камина. Я на всякий случай выключил телефон.

– Александр Владимирович, – как всегда вдруг спросил Вова, – а я вам совсем не нравлюсь?

– С чего ты взял?

– А почему тогда…

– Что?

– Ну… вы ко мне никогда не приставали, – и Вова хитро посмотрел на меня.

– Вова! – завопил я. – Я, по-твоему, похож на маньяка-насильника? Как ты себе представляешь это процесс, если я знаю, что у тебя другие предпочтения?

– А ночью?

– Что – ночью?..

– Ну, можно же было воспользоваться…

– Во-первых, достаточно сложно не заметить, когда кто-то с тобою это делает, а, во-вторых, я слишком хорошо знаком с правилом лома… А если бы ты рассердился? Меня бы потом очень долго собирать пришлось…

Вова засмеялся, потом снова хитро глянул на меня:

– А если правило лома не сработает?..

Надо ли говорить, что в эту ночь цитадель сдалась, и почти без боя?..

Прошел без малого год. Вовина карьера неуклонно шла вверх. Он снялся еще в нескольких клипах, паре сериалов и какой-то слезливой мелодраме, напоминающей сюжетом «Танцора диско».

Юноша все чаще задерживался после съемок до утра. Правда, как прилежный ученик, всегда звонил и предупреждал, что у него очередное увлечение.

Как-то, явно стесняясь, он сказал:

– А, может… Ну, как вы думаете, мне квартиру купить?

– Конечно. При твоем звездном статусе – это просто необходимо.

Вова замялся. Жить в одиночку ему явно не хотелось.

– Послушай, – сказал я. – Это будут твои парадные апартаменты. Ключи от моей квартиры у тебя останутся и ты, как всегда, сможешь сюда приходить в любое время.

Эта идея Вове понравилась.

Вскоре мы нашли квартиру-студию почти в центре. Какая-то девица из модельного агентства успешно вышла замуж за миллионера и уезжала в Штаты. По-моему, часть стоимости квартиры Вова отдал ей натурой!.. Мы наняли дизайнера, который без особых хлопот переделал этот будуар под Вовин брутальный типаж.

Вова по-прежнему большую часть времени проводил у меня. Мы как-то чуть не посинели с ним от хохота, когда он заявился, спокойно открыв дверь своими ключами, во время моего сеанса секс-терапии. Бедный секс-работник сполз по стенке, как когда-то Вова, когда я привел его из гаража. А мальчику было не до смеха…

– Я, кажется, женюсь!.. – объявил мне Вова в свой очередной приход.

– И кто же удостоился этой чести?

– Федора.

Известная тусовщица, девочка из обоймы золотой молодежи, она что-то без особого успеха пела, подвязалась на каких-то показах мод, снималась в эпизодах… В общем, делала все, чтобы только ее имя было на слуху.

– Вы думаете, она мне не подходит?

– Думаю. Но вряд ли ты будешь меня слушать…

– Так что, мне не жениться?

– Ну почему же. Не понравится – разведетесь. Тоже мне, проблема…

– С вашим-то опытом, – пробурчал Вова.

День свадьбы приближался. Я привез из Варшавы роскошный подарок, который нашел в секс-шопе: стринги из золотой сетки, украшенные стразами. Таких у него в коллекции точно не было.

А Вова… Вова становился все мрачнее. На мои вопросы отвечал, мол, все нормально. Наконец, я догадался.

– Твоя благоверная не хочет, чтобы я был на свадьбе?

Он утвердительно мотнул головой.

– Какие проблемы! Значит, меня там не будет!

– Но… – Вова умоляющее посмотрел на меня. – Вы не обидитесь?

– Ну что ты! Главное, чтобы тебе было хорошо!..

Надо ли говорить, что он тут же прижался головой к моей груди?..

– А вообще, знаешь, – засмеялся я, – у меня всегда была несбыточная мечта: совратить жениха на свадьбе.

– Ну, вы и извращенец! – выдохнул Вова.

В день Вовиного бракосочетания у меня с утра было мерзкое настроение, хотя я и уговаривал себя, что все нормально.

В студии тоже все не клеилось. Наконец, я заявился домой. Что-то здесь было не так. Ну да, конечно же, – в кресле сидел… Вова! Облаченный по случаю торжественного дня в смокинг, белую рубашку с бабочкой, брюки с шелковыми лампасами, черные шелковые носки, узконосые туфли, он выглядел очень соблазнительно. Но… Я ведь никогда не видел его дома одетым!

– Александр Владимирович… Саша… Я… Я не могу там быть…

Он поднялся с кресла, подошел ко мне, ну да, конечно же, уронил мне голову на грудь…

Потом слегка отстранился, хитро глянул и сказал, развязывая галстук:

– А сейчас вы, кажется, исполните свою несбыточную мечту!.. Ваш свадебный подарок я уже надел!

Уже которое утро я просыпаюсь один. Никто не вопит над ухом:

– На зарядку становись!..

Никто не стучит на кухне ножом…

Все просто. Витальку мы отправили на море – восстанавливать силы. Он бурно протестовал, но Вова коротко сказал:

– Надо…

Вообще, Вова в последнее время стал для Виталика главным авторитетом. Когда он считал, что наш повар переутомился, то просто взваливал его на плечо, говорил: «Не трепыхайся!», и нес в постель, где заботливо укладывал, как профессиональная сиделка. Мне он объяснил это просто:

– Все-таки, пацан из-за нас пострадал…

Теперь пацан раз по несколько на дню погружался в Мертвое море, и восторженно вопил по телефону:

– Как же здесь классно!..

А Вову пригласили в Голливуд! Растем! Он пытался упираться, мол, один не поеду, языка не знаю… Пришлось, как всегда, в авральном порядке натаскивать Вову в английском. Худо-бедно, но что-то он стал понимать, и мог объясниться. Ничего, в Штатах быстро научится. Это же стопроцентный вариант глубокого погружения, о котором нам когда-то талдычили на кафедре методики. Я обещал приехать попозже, когда закончу цикл передач перед летними каникулами.

Неугомонный Вова звонил пять раз на дню. Он требовал объяснить, что и как должен играть. Режиссера напряг так, что тот сам мне позвонил и просил объяснить методику работы с этим трудным русским актером. Я важно ответил, что это по силам только мне, и если хочет снимать – пусть терпит. Бедный американец со вздохом согласился. А куда деваться? Фильм-то он про русскую мафию снимал. Где же еще такой типаж взять?

Я тоже получал от Вовы ценные указания: делать по утрам зарядку, ходить в тренажерный зал (он проконтролирует по телефону!), слишком громко не выяснять отношения в телецентре с его несостоявшейся супругой Федорой (а я виноват, если она дура?..), не курить, правильно питаться… Ох, уж этот Вова… Конечно, в глубине души было приятно, что кто-то обо мне заботится. Но все же, для приличия, я ворчал. А то еще загордится!..

Наше детективное агентство «Лом», кажется, почило в бозе. Я не расстраивался. После пережитого как-то не очень хотелось повторения…

Наконец, мы выдали в эфир последнее в сезоне ток-шоу. Ура! Каникулы! Родители настоятельно приглашали провести недельку вместе с ними на Лазурном берегу. Там же состоится премьера документального фильма о дедуле и бабуле. Они любили отдыхать во Франции…

Я позвонил Вове. Он вздохнул, но согласился подождать. И я вылетел в Париж.

Елисейские поля встретили меня проливным дождем. Я отказался от мысли побродить по городу, с которым было столько связано. Сидя в бистро, вспоминал, как мы куролесили здесь с Вовой. Вспомнил Жака. Может, найти учителя танцев?..

Дверь открыла негритянка с огромным бюстом и непонимающе уставилась на меня.

– Жак?

Она пожала плечами:

– Я здесь живу всего месяц, мсье…

Консьерж тоже не смог мне помочь.

– Здесь так часто меняются жильцы, – развел он руками.

Да… Облом. Ну что же, урока танцев, сегодня, видимо, не будет.

В поисках такси я шел по веселой улице, где, несмотря на дождь, вовсю зазывали клиентов.

– Мсье…

Передо мной, как из-под земли, вырос стройный полицейский в форме.

– Я ищу такси…

Его глаза улыбались. Где же я видел их?..

– Мсье не узнает меня?

– Жак, черт возьми, но…

– Это моя настоящая работа, – смеясь, ответил араб.

– А наши уроки танцев, это что – хобби?..

– Это тоже работа. У нас это называется «под прикрытием». Полиция нравов – к вашим услугам…

– А… Теперь что, прикрытие закончилось?

– Как видите, – он снова рассмеялся. – Вообще-то увидеть меня в форме – большая редкость. Но сегодня я получил очередное звание. Не согласитесь отметить это?

– Конечно.

– Я заеду за вами. Где вы остановились?

Я назвал отель. Жак свистнул, подкатило такси и, ошарашенный, я уехал с улицы вечных развлечений. Ну и дела…

Жак поднялся ко мне. Он уже был в обычной одежде, которую, войдя в номер, тут же с явным удовольствием сбросил. Кого-то он мне напоминает…

– Мы же куда-то собирались? – спросил я.

– Конечно. Но еще есть время…

Жак подошел ко мне, прижался мускулистым телом, и положил голову на плечо (хоть в этом отличается!).

– Я нравлюсь мсье?

А надо ли спрашивать?..

Вскоре мы поехали в маленький арабский ресторанчик. Там вовсю уже гуляла шумная компания. Говорили в основном по-арабски. Я ни черта не понимал. Несколько французов, коллег с работы Жака, как я понял, увидев меня, обрадовались, – будет с кем поболтать.

Мы пили, ели, танцевали, и даже… пели арабские песни. Кульминацией, конечно же, был коронный номер Жака – он вскочил на стол, сбросил рубаху и изобразил то, чему учил в свое время Вову.

Когда все стали расходиться, Жак сказал:

– Это ресторан моего брата. Здесь есть комната наверху. Оставайтесь. Вам же далеко ехать!

Я, естественно, согласился. Но я… просто спал. Один. Видимо, родственники не понимают работы под прикрытием…

Утром меня разбудил Жак.

– Как спали, мсье?

– Спасибо, – пробурчал я.

Он улыбнулся.

– Родственники, понимаете ли…

Я махнул рукой.

– Мы можем поговорить?

– Да, конечно.

– Мсье не будет возражать…

– Меня, вообще-то, Саша зовут…

– Сашá, если я приеду к вам домой, на некоторое время…

– Работа?

– Да. Вы понимаете, я не могу рассказать всего…

– Приезжайте. Но я сначала – на Лазурный берег, потом в Голливуд, к Вове.

– О, он так талантлив!.. Но это не к спеху. Вы позвоните, когда вернетесь домой?

Я записал телефон Жака. Ну, дела. Кажется, «Лом» снова начинает работу…

Вечный праздник Лазурного берега показался на этот раз мне каким-то слишком искусственным. Наверное, старею…

И вот – я в Голливуде. Вова с шиком встретил меня в аэропорту на авто.

– Здесь без машины никуда, – расплылся он, прижимая меня к накачанной груди.

Мы заехали к нему на квартиру, я оставил вещи, переоделся, и – на площадку. Вопреки студийным строгостям, меня там ждали. Режиссер жаждал познакомиться с тем, кто интерпретирует по-русски его творческую методу. Господи, проще надо быть, ребята! Тогда бы Вова вас и без меня понимал…

Дождавшись конца съемок, я погрузился в Вовину машину, он же в это время напропалую кокетничал с киношными девицами. Они, окружив плотным кольцом, проводили его до самой машины.

– Уф, – сказал Вова, – наконец-то поговорю по-человечески. А то все: «Yes… No… O.K…»

Я прижался к его мощному плечу.

– Как я соскучился, великий мистер Алекс, – я вздохнул. – Какие планы на вечер?

– В гости поедем. К порно-звезде. Мы с ним в одном доме поначалу жили.

– Бульдозер или Молот?

– Нет, – засмеялся Вова. – Глыба. На самом деле – Джон.

– Ты тоже к такой роли присматриваешься?

– Ты что, – возмутился Вова (мы, наконец, перешли на ты), – был я у них на площадке. Ну, на фиг…

Глыба оказался чем-то похож на Вову. Раньше промышлял бейсболом. Теперь вот… Родители пока не знают…

– Но вы же звезда, – сказал я.

– Они старой закалки, боюсь, не поймут, – вздохнул Джон.

Его новые роскошные апартаменты были просто забиты грудастыми девицами в супер откровенных нарядах.

– Коллеги, – скромно представил их Глыба.

Девицы сделали профессиональные улыбки.

– Мой продюсер, – напыщенно представил меня Вова.

Девицы оживленно загалдели. Видно, Вовочка пользовался популярностью и среди профессионалок.

– Да ты не стесняйся, здесь все запросто, – на чистейшем русском сказала мне одна из девиц. – Наташа. Из Киева. Наших тут хватает…

Пока Вова и Джон оттягивались, я рассказывал Наталье последние новости из нашей жизни. Она уже пять лет здесь. Дома сын, родители.

– А шо делать… – грустно сказала она. – Где ж я еще такие бабки заработаю?

Наконец, мы распрощались с гостеприимным Джоном.

– Ну вот, – огорченно сказал Вова, – а для тебя никого не оказалось…

– Переживу как-нибудь. Я ведь уже старенький…

– Ты это брось, – завопил разгневанный Вова. – Дедушка хренов!..

Исправно, как на работу, я каждый день ездил с Вовой на площадку. Режиссер был на седьмом небе от счастья.

– Вы – его папа? – серьезно спросила меня одна из киношных девиц.

– Нет, брат-близнец…

Она, ошарашенная, молча отошла. Опять я забыл про специфический русский юмор…

Личная жизнь у Вовы в Голливуде била ключом. Ему постоянно звонили какие-то девицы, он куда-то уезжал, к нему кто-то приезжал…

– Ты не против? – спросил он.

– Ну что ты! Пользуйся моментом…

– Нет, ну если ты… если тебе не нравится…

– Вова, успокойся! Ты же знаешь, как я к этому отношусь.

Он, конечно же, прижался к моей груди. Неисправим!..