Текст книги "Евгений Кушнарев: под прицелом"
Автор книги: Андрей Кокотюха
Жанр: Политические детективы, Детективы
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Раз ты такой умный, растолкуй: для чего вообще я на своей позиции нужен был? Не проще ли того стрелка, который там кроме меня был и реально в Кушнарева пальнул, также подставить? А там ведь сложная комбинация…
– Ну, это уж пускай тебя наниматели просвещают. Хочешь мое мнение – тот стрелок для организаторов всего этого важнее и ценнее тебя. Когда ты вдруг вырвался, ничего другого не осталось, кроме как обставляться под несчастный случай. Кстати! – Роман встрепенулся. – Я, кажется, понял, чем вся эта веселая компания там больше часа занималась! Они не просто совещались. Они сигнала ждали, что поймали тебя и при попытке к бегству застрелили! Не дождались, ну и в спешном порядке изменили легенду. Тогда все сходится.
Свернув на ближайшем повороте, Золотарев развернул машину и поехал обратно, в сторону города. Кирилл молчал, обдумывая услышанное.
– Значит, так, шурави, – подытожил майор. – Мне нужен твой замечательный ствол, из которого ты якобы стрелял в Кушнарева. Есть у меня знакомый эксперт, задам ему пару вопросов. А ты сиди, носа на улицу не высовывай. Прояснится что – сам найду. Где он у тебя?
Самохвалов назвал адрес. Остаток дороги мужчины проехали молча, думая каждый о своем и все равно – об одном и том же.
Винтовка, замотанная в мешковину, перекочевала к Золотареву. Весь остаток дня Кирилл пролежал перед телевизором, лихорадочно ловя в последних новостях информацию о состоянии Кушнарева и его деле. Ничего нового не говорили.
Проведя тревожную ночь почти без сна, под утро Самохвалов с большим трудом все же отключился. Проснувшись ближе к одиннадцати с тяжелой головой, он долго держал ее под струей холодной воды, потом заварил чаю, опустив в кипяток сразу три пакетика, и попытался дозвониться Золотареву. «Абонент не может принять ваш звонок». Кирилл улегся на диван и попытался сосредоточиться на телевизоре, который здесь принимал только десять каналов.
Ожидание неизвестно чего тянулось несколько часов.
А после обеда сообщили: Евгений Кушнарев скончался в изюмской больнице.
7
Золотарев сам отзвонился после семи вечера.
К тому времени Кирилл, так и не рискнув выходить из своего убежища, уже знал все новости. В Харькове объявлен траур. Следствие склоняется к версии убийства по неосторожности. Наказание – от трех до пяти лет. Надзор за следствием осуществляет областная прокуратура. Все правильно, город умывает руки: харьковчанина застрелили за его пределами.
По сравнению с «десяткой», которая осталась за спиной Самохвалова, «пятерка», которую еще могут и не дать, выглядела несерьезно. Поднаторевший за десять лет в тюремных университетах Кирилл склонялся к мысли: раз замешаны такие серьезные люди, дело, с одной стороны, станут гнать, а с другой, как ни парадоксально, начнут спускать на тормозах. Нужен виновный. Причем такой виновный, который физически не сможет отрицать свою вину. Которому не понадобятся прокуроры и адвокаты.
То есть – мертвый виновный. Им мог стать он, Кирилл Самохвалов. Живые подозреваемые в этой истории только мешают.
В общем, после многочасовых раздумий Самохвалов пришел к выводу: даже если по делу Кушнарева кого-то когда-то и осудят, виновный отделается условным сроком.
Майор Золотарев вышел на связь как раз тогда, когда Кирилл слушал по какому-то каналу краткую историю всех несчастных случаев на охоте, начиная еще с какого-то царя Архелая, правившего Македонией до нашей эры, и заканчивая американским адвокатом, которого почти год назад подстрелил американский вице-президент Дик Чейни. Уже кормят народ, отметил Кирилл. Уже готовят к тому, чтобы проглотили версию про случайный выстрел. И словно в ответ ему зазвонил телефон.
На дисплее высветился незнакомый номер. Но никому, кроме Романа, Самохвалов своего нового номера не давал. И почему-то он был уверен: майор его не сдаст. Просто звонит в целях конспирации с другого телефона.
– Ты? – коротко спросил Кирилл, ответив на звонок.
– Я, – отозвался на другой стороне майор. – Вчера возле твоей берлоги скверик приметил. Будь там через пятнадцать минут.
Быстро одевшись, Самохвалов на этот раз решил идти на встречу вооруженным. Сняв «макарова» с предохранителя, он опустил его в правый карман куртки. Так и пошел, держа обе руки в карманах и втянув голову в плечи. Дескать, холодно, дует…
Скверик Кирилл нашел быстро. По недавней городской традиции, он был освещен только слабым светом, идущим из окон расположенного неподалеку дома. Присев на влажную лавочку, Самохвалов поудобнее взялся за рукоятку пистолета и принялся ждать.
Золотарев появился откуда-то сзади, присел рядом, протянул руку. Кирилл машинально пожал ее, и майор тут же лапнул своей пятерней его карман, ощущая тяжесть оружия.
– Боишься?
– Опасаюсь, – уточнил Кирилл.
– Правильно делаешь. Только все равно не пригодится. Если что – не успеешь. Все серьезнее, чем я думал. Хотя, когда дело закручивается вокруг персоны такого масштаба, серьезнее просто некуда. Выходит, можно. Куришь? Или снова бросил?
Вместо ответа Кирилл протянул руку, вытащил сигарету из предложенной пачки, прикурил от зажигалки Золотарева.
– Короче, времени у меня мало, – начал Роман. – А у тебя его вообще нет. Пока всем нужен убийца. Тот фигурант, который пока имеется, кого-то не устраивает.
– Кого? Ты договаривай, фамилии называй, а то завел: «кого-то», «того-то»…
– Что тебе дадут реальные фамилии? Многие знания – многие печали, слышал истину? Я сам, если честно, знаю все очень и очень поверхностно. Мы – город, дело в области. После того как Кушнарев умер, бесконтрольно сливать информацию перестали. А в ее потоке было кое-что интересное. Например, место происшествия толком начали осматривать лишь вчера днем. Почему, как думаешь?
– Чтобы следы затоптали, – предположил Кирилл.
– Это лес, а не городская подворотня. Тем более охраняемая территория, – возразил майор. – Я тебе отвечу, как думаю. Позавчера, в темноте, ее осматривать толком не могли. А со вчерашним рассветом по месту должны были пройтись сначала те, кто должен был убрать оттуда все лишнее и подготовить территорию к осмотру оперативно-следственной группы. Спроси меня теперь, зачем и кому это нужно.
– Спрашиваю, – в тон ему проговорил Кирилл.
– Отвечаю. Кому нужно – ни ты, ни я не узнаем. А если я и узнаю, то тебе не скажу. Зачем – тут уже можно объяснять более конкретно. По своим каналам я выяснил: входное отверстие от пули, попавшей в Кушнарева, больше той дырки, из которой она вышла. Эксперт проболтался. Не мне, но сообщение ушло по цепочке. Сейчас ее оборвали. Информация закрыта, эксперт слова лишнего не скажет.
Кирилл честно попытался понять, что это значит. Ему не удалось, и он спросил:
– Ну?
– По новой версии, которая стала почти официальной, пуля срикошетила. Сначала, когда гражданам рассказывали про неосторожного Кушнарева, который вышел на чужую линию огня, говорили: стрелявший стоял в пяти метрах от него. Теперь признают: был рикошет, а стрелявший находился в сотне метров от потерпевшего. Или в полутора сотнях, пока прикидывают. Но уже никак не в пяти, понял?
– Нет, – честно признался Кирилл.
– Если палят с дальнего расстояния, рикошет исключается. У пули достаточно места, чтобы лететь с нормальным ускорением, не встречая помех на своем пути. Кстати, от чего срикошетила пуля, тоже неясно. От волка, которого никто не застрелил? Смешно и глупо. От дерева? Тогда она должна идти по касательной к стволу какого-нибудь дерева. А во время осмотра, насколько мне известно, никакого дерева, от которого могла отскочить пуля, не обнаружили. Может, найдут еще. Говорят, в связи с новой версией есть такие указания.
– Снова не понял, – вздохнул Самохвалов. – Получается, убийцу уже не ищут? Соглашаются с несчастным случаем?
– Ты или плохо слушаешь, или тебя на самом деле долго выбирали для подставы, – вздохнул майор. – Думать совершенно не умеешь. А ведь воевал же, с оружием дело имел.
– Хватит меня доставать! – вскипел Кирилл. – Говори толком – что там, у экспертов ваших, происходит?
– Ничего особенного. – Золотарев докурил. – Просто пока по всем раскладам получается: в Кушнарева таки стреляли из засады.
На несколько долгих минут разговор прервался.
Потом Самохвалов щелчком послал свой окурок в темноту и спросил, повернувшись к Роману и пытаясь угадать выражение его лица:
– Давай совсем коротко, чтобы такой, как я, понял. Тот, про которого говорят все… Завальный, кажется… Он, получается, не стрелял?
– Стрелял. Но в Кушнарева ли – вопрос. Во-первых, он опытный охотник. Во-вторых, спортсмен, мастер спорта по стрельбе. О случайном выстреле и речи быть не может. В-третьих, даже те свидетели, фамилии которых обнародованы, дружно показывают: Завальный, бывший в тот момент, как и Кушнарев, в движении, мог находиться от него в пяти, шести, пускай в десяти, но никак не в ста метрах. Тем более – в ста пятидесяти. На таком расстоянии расположился стрелок. И затаился он с противоположной стороны, в засаде, на позиции, выбранной с учетом направления ветра. Похоже на твою позицию?
Прикрыв глаза, Кирилл четко представил себе позавчерашний день, картину, которая до мельчайших подробностей отобразилась в его памяти.
– Где-то так, – наконец согласился он. – Я ловил на прицел всех по очереди из второго джипа. Там расстояние примерно такое. Про ветер не скажу, но позицию мне указали на подробной карте.
– Значит, мы с тобой вполне можем допустить: где-то рядом, на том же расстоянии, но только раньше, обосновался другой, настоящий стрелок. И если бы тебя тогда взяли, эти выводы экспертизы уже подшивались бы к делу. А так, – Золотарев развел руками, – говорят только о рикошете. В этом всем есть еще одна нестыковочка – оружие.
– Мое? – вырвалось у Самохвалова.
– И твое тоже, – кивнул майор. – Сначала говорили: стреляли из «Сайги». Такой охотничий карабин есть у каждого уважающего себя охотника-буржуя. Что-то вроде непременного красного пиджака или шестисотого «мерса» из старых анекдотов. Потом мнение изменилось. Теперь даже в газетах пишут – в Кушнарева стреляли из «Бенелли Арго». Итальянский карабин, мощный, убойный. Стреляет пулями калибра 7,62 миллиметра. Я даже справку видел: утяжеленные пули, которыми стреляет этот карабин, вылетают из ствола со скоростью, примерно в два раза большей, чем из классического охотничьего ружья. Той же «Сайги», кстати. А это значит, – Роман поднял указательный палец, – что при выстреле из «Бенелли» рикошет исключен. Пуля, повторю, летит слишком быстро, и выходящее отверстие у нее при попадании в цель действительно больше входящего. Из такой машинки, как «Бенелли», при желании, я читал, слона завалить можно. Ее так и прозвали – слонобой.
– У нас в лесах слонов нет, – неожиданно для себя сказал Кирилл.
– Правильно, – согласился майор. – Хоть и пишут разные умники, что Украина – родина слонов.
– Кто пишет? – не понял Самохвалов. – Серьезно, что ли?
– Фигурально, – отмахнулся Золотарев. – В Интернет зайди, там еще не таких глупостей начитаешься. Однако там и полезные вещи есть.
– Сам знаешь – я в этом не понимаю ни фига. На зоне нет Интернета.
– Без претензий. – Роман снова закурил, Кирилл последовал его примеру. – Тебе он, по большому счету, и не нужен. А мы здесь без него уже никуда. Короче, спросил я у Интернета про оружие подобного калибра. Знаешь, что он мне выдал? Сходные тактико-технические характеристики с «Бенелли» имеет автоматическая винтовка системы Мосина.
– Трехлинейка? – переспросил Кирилл.
– Так точно. Стояла на вооружении российской армии в начале прошлого века. Прошла Первую мировую, осталась на вооружении Красной армии. С ней бойцы начинали в сорок первом, против немецких автоматов и танков. Та самая винтовка, про которую нам в школе рассказывали, помнишь?
– Ага. Одна на трех добровольцев. Убили одного – следующий принимает оружие и продолжает бой.
– Такие винтовки до сих пор откапывают в лесах под Харьковом, на местах боев. Обычно они непригодны к стрельбе. Но если использовать ствол, переделать умелыми ручками ударноспусковой механизм… Смекаешь?
Самодельная винтовка, которую дали Кириллу.
Нечаев, он же Кулибин. Мастер, способный, по словам Миши Буяна, собрать оружие из металлолома.
Кулибин время от времени прохаживался по местам бывших боев, иногда находил какие-то старые пистолеты, винтовки, автоматы. Но чаще покупал их у «черных» археологов, опережающих в своих поисках энтузиастов из военно-исторических клубов.
Миша Буян. Он вывел неизвестного – пока! – заказчика на Кирилла. Он же – сто процентов! – подсказал, к кому обратиться за стволом. А вчера Кулибина вдруг забрали. Не трогали, не трогали – и вдруг разоблачили.
Торговля оружием, между прочим, компетенция чекистов.
Цепочка выстроилась так быстро, а мозаика сложилась так ловко, что Самохвалов от неожиданности даже перешел на шепот:
– Та винтовка…
– Да, – коротко ответил Золотарев. – Самодельная работа, делал мастер. Ствол от трехлинейки. Вообще очень похожа на упрощенный и модернизированный вариант исторической винтовки Мосина. Знакомый оружейник, к которому я с этим ходил, тут же прокачал ситуацию. Спросил, откуда она у меня. Ответа не дождался. Велел выкинуть подальше и больше его в такие истории не впутывать. Так что, Кирюха, – подвел итог майор, – я если уже где-то со всем этим не засветился, то в шаге от засветки. Ведь все оно – не в моей компетенции. Да и посторонний я во всей этой истории. Понял, куда можем зайти?
– Не дурак, – все так же, шепотом, ответил Самохвалов.
– Винтовку я выкину, – сказал майор. – Но помогать тебе больше не рискну. Под раздачу легко попасть. Сам видишь, на каком уровне все готовилось. Поэтому партизанщина моя здесь никому не нужна. Твоя – тем более.
Золотарев поднялся, протянул руку Самохвалову, продолжавшему с потерянным видом сидеть на холодной скамейке.
– Пока. Линяй отсюда шустрее, мой тебе совет. Сам видишь – информацией всех вокруг как нарочно запутывают. Никто ведь не ожидал, что стрелок – как колобок. И от бабушки, и от дедушки, и от внучки, и от Жучки…
Роман ушел в ночь. А Кирилл еще некоторое время сидел, втянув голову в плечи, всматриваясь в темноту и пытаясь понять, кого ему слушать: майора или себя самого, свой внутренний голос.
Который настраивал бывшего старшего сержанта совсем на другие действия.
8
Утром следующего дня шел мокрый снег, который потом перешел в унылый, совсем не январский дождь.
Такие дожди делали город Кирилла серым. Потому он не любил их. Тем более что сегодняшняя погода соответствовала его настроению: хоронили Евгения Кушнарева.
Самохвалов не мог объяснить себе, почему собрался, вышел из своего убежища и отправился к оперному театру, где, как было объявлено несколько раз, со вчерашнего вечера началась церемония прощания. Подозревая, что вокруг по периметру обязательно будут сновать чекисты в штатском, у которых – почему нет? – имеются его приметы, он не рискнул подходить близко. Покрутился в сквере у зеркальной струи, выкурил две сигареты, посмотрел на прибывающую толпу народа и пожалел, что не может себе позволить потолкаться там.
Приняв наконец решение, которое не давало ему покоя всю ночь, Кирилл вышел на Пушкинскую. Нашел там телефон-автомат. Звонить с мобильника в свете последних открытий было не менее рискованно, чем торговать лицом на похоронах. Потому он сунул в автомат карточку, по памяти набрал нужный номер.
– Привет, – поздоровался он, стараясь придавать своему голосу бодрую озабоченность. – Как там дела?
– «Там» – это где? – ответил мужской голос. – Куда ты затасовался? Трубку не берешь, и вообще…
– Куда я тасовался? Все тебе скажи… Личная жизнь, понял? Прошелся недавно по некоторым местам и слышу краем уха – Буян меня искал.
– Он тебя, шурави, даже очень искал. Нехорошо. Даже почтового адреса не оставил. Мы б тебе письма писали, телеграммы. Короче, когда сможешь быть?
– Да хоть когда! Что за пожар там?
– Дело срочное. Бери такси, через час – ты знаешь где.
– А через два не годится? Я ванну приму, причешусь, побреюсь.
– Здесь все есть. Ты ж знаешь – Крещение сегодня, банный день можно устроить. Если, конечно, в Лопани покупаться не хочешь, по обычаю.
– Пускай там враги купаются. Ладно, ждите.
Итак, Миша Буян действительно обыскался его. И ждет его сейчас в своей резиденции: совсем неприметном, хотя и добротном частном доме, потерянном в недрах Журавлевки – одного из районов Харькова.
Только на этот раз Кирилл не собирался идти к старшему зоновскому товарищу с парадного входа. После всего, что случилось, он имеет полное право идти через черный.
Таксист высадил Самохвалова недалеко от нужной ему улицы.
Отсюда, если идти прямо, можно было выйти так, чтобы в результате оказаться как раз с тыльной стороны дома Буяна.
Дом, расположенный напротив, отделенный от соседского старым садом, был несколько лет назад выкуплен через подставных лиц Мишиными людьми. И теперь здесь, за новым железным забором, обосновались его «пехотинцы». Такой же забор отделял двор внутри с двух сторон от соседей, превратив дом частично в склад, частично – в перевалочную базу, частично – в своеобразный офис Буяна.
Ни массивные ворота, ни тяжелая калитка с этой стороны никогда не открывались. Если в округе и жили любопытные, им оставалось только гадать, что же происходит внутри этой небольшой цитадели.
Брать ее приступом не имело смысла. Кирилл вполне мог с разбегу запрыгнуть на ограду. Даже в теплой камуфляжной куртке он не был скован в движениях. Вот только одна проблема: железо загремит. Отчасти на это и рассчитывали те, кто укреплял резиденцию Миши Буяна.
Подкоп под ограду тоже не сделать, хотя раздобыть лопату было бы парой пустяков: в любом хозяйственном или туристическом магазине всегда можно найти сейчас саперную лопатку. Однако это ни к чему: только ненормальный начнет, подобно кроту-неудачнику, возиться с лопатой у чужого забора прямо на улице.
Представляя себе, что его ожидает, Кирилл сразу исключил эти варианты. Особенно подкоп: на подобную возню у него просто нет времени. Идя сюда, он имел очень смутное представление о том, как незаметно и неслышно проникнуть за железный забор. И тем не менее, теоретически всегда существовал способ открыть любые ворота.
Пройдя до конца улицы по горбатому, кое-как положенному асфальту, Самохвалов достал телефон, набрал нужный номер и произнес несколько слов. Теперь оставалось только ждать.
Ожидать пришлось минут двадцать. В конце улицы появилась красная пожарная машина. Она ехала хоть и без сирен, но в нужном направлении. Отойдя в сторону и став у забора, прислонившись к нему спиной, Самохвалов пропустил машину, проводив ее взглядом, а когда она повернула налево и скрылась на параллельной улице, поспешил обратно к дому за железным забором.
Пожарные, остановившись у дома, но с другой стороны, на соседней улице, принялись колотить в ворота. Шуму они наделали достаточно, да и внимание опричников Буяна минут если не на десять, то на пять точно отвлекут. Сначала попытаются выяснить, где пожар, на который их срочно вызвали. Потом начнут препираться с парнями, пытаясь найти виновных в ложном вызове. И очень даже может быть, попробуют скачать с них штраф. Те, в свою очередь, упрутся рогом, пошлют пожарных подальше или, в лучшем случае, получат от Буяна приказ сказать, что вызов – чья-то глупая и неуместная шутка, даже, возможно, сунут пожарным немного денежных знаков за беспокойство.
Неважно, как они там решат проблему, которую им создал на ровном месте Кирилл. Главное – такая катавасия даст ему возможность все-таки форсировать забор и оказаться внутри.
Как и следовало ожидать, пошел разговор на повышенных тонах.
Громко хлопнула калитка.
Все-таки сбросив куртку для большей легкости передвижения, кинув ее под забор и проверив, крепко ли держится пистолет за поясом, Кирилл, быстро осмотревшись, разбежался, подпрыгнул и ухватился руками за холодный край ограды. Помогая себе ногами, он лег на нее животом и скинул тело на другую сторону, во двор.
Он не приземлился на ноги – упал на бок. Но сразу же вскочил, пригнулся и метнулся к стене дома. Прижавшись к ней спиной, перевел дыхание, достал пистолет, опустил предохранитель.
Судя по шуму, пожарные уже собирались уезжать, явно недовольные происходящим. Посчитав про себя до двадцати, Кирилл двинулся вперед. Чтобы добраться до резиденции Миши Буяна, надо марш-броском пересечь небольшой старый сад. И если никто не помешает…
Прямо на него из сарая вышел парень в кожаной куртке. Оружия у него не было, но в левой руке он сжимал небольшой топорик.
Что ему понадобилось в сарае, неважно. Парень явно не ожидал увидеть незваного гостя. Кирилл, хоть и знал большинство людей Буяна в лицо, этого молодца видел впервые. Взгляд Кожаной куртки опустился с лица Самохвалова на пистолет в его руке. Он ловко перебросил топорик в правую руку и замахнулся.
Стрелять пока рано. Чуть пригнувшись, Кирилл сделал обманное движение, якобы собираясь уходить влево. Сам же, как только корпус противника подался в правую сторону, нырнул ему под ноги. Упав и перекатившись, он подмял противника под себя. Рука с топориком неловко метнулась у него над головой. Успокаивая Кожаную куртку, Кирилл достал его рукояткой пистолета по скуле. Парень вскрикнул. Плохо, вряд ли теперь получится остаться незамеченным. И все-таки у Самохвалова оставалось преимущество внезапности. Пользоваться им надо было в полной мере.
Вырубив Кожаную куртку вторым, более сильным и точным ударом, Кирилл быстро вскочил на ноги и побежал к дому, уже не особо таясь.
Бойца, выскочившего ему навстречу из-за угла, он тоже не узнал. Какая разница – вскинул руку, пальнул на ходу. Громыхнуло, словно петарда в новогоднюю ночь. Хотя расстояние до нового противника было ничтожно маленьким, Кирилл даже не удивился, что пуля не достигла цели – в пылу слепой атаки очень легко промахнуться, даже если враг в нескольких шагах.
Странно – ответного выстрела не последовало. Боец неся прямо на него уверенно и стремительно. Чтобы следующий выстрел получился более прицельным, надо было остановиться. Но противник оказался на удивление профессиональным. Кирилл не помнил таких в окружении Буяна.
Удар ногой.
Пятка, обутая в теплую кроссовку, больно ударила по запястью. «Макаров» выпал из руки Самохвалова, отлетел на метр в сторону. Когда-то Кирилл тоже умел так ловко махать ногами. Только сейчас ему было не до спортивных финтов – на его стороне были злость и десятилетний опыт тюремных драк. Приняв еще один удар, он без всякой техники, наотмашь, зацедил бойцу кулаком прямо в центр физиономии. А когда тот пошатнулся – утопил кулак у него в животе. Согнув противника пополам, довершил дело третьим ударом, локтем по затылку.
Нагнувшись, Кирилл подобрал пистолет. Вперед, на абордаж!
Вбежав во двор дома Миши Буяна и не обнаружив там превосходящих сил противника, Самохвалов удивился. Но долго обдумывать ситуацию уже не было времени и желания. Адреналин играл у него в крови, даже, казалось, уже бродил и выпускал наружу энергию ненависти, копившуюся все эти несколько дней со времени выстрела в Изюмском лесничестве. Самохвалов был готов стрелять, бить руками, ногами, рвать зубами всех, кто станет сейчас на его пути и помешает объясниться с предателем Буяном.
Он вскочил на крыльцо. Ударом ноги распахнул дверь. Никто не стоит на пути.
Странно. Ведь только что здесь были люди. Не двое же парней объяснялись с обманутыми пожарными…
Держа пистолет перед собой в вытянутой руке, Кирилл Самохвалов прошел через небольшой коридор. Первая дверь направо. Толкнул – никого. Комната прямо, самая большая комната в доме, там Буян обычно беседовал с гостями в неформальной обстановке.
Ну наконец-то!
Хозяин дома сидел в кресле у камина, на своем любимом месте. О камине он часто мечтал на зоне. Сколько раз говорил Кириллу: «Выйду, шурави, и ничего мне не надо. Есть какой-никакой золотой запасец, на домик с камином хватит. Буду жить спокойно, греться по вечерам, на огонь смотреть».
Камин и сейчас горел. Миша Буян, крепкий, поджарый, в свитере домашней вязки, поднялся навстречу незваному гостю. В руке он держал кочергу, и оружием она не выглядела. Даже наоборот, как-то буднично…
Слишком буднично.
– Я тебя искал, – хрипло проговорил Буян.
Кирилл ничего не успел ответить.
Движение за спиной.
Он попробовал повернуться на звук – в затылок уперлось что-то твердое.
– Стой спокойно, Кирюха. Не надо. Брось ствол. Извини, ничего личного.
Самохвалов подчинился. Пистолет со стуком упал на ковер.
– Три шага вперед. Можешь повернуться.
Кирилл выполнил и этот приказ. Повернулся и увидел Романа Золотарева – еще одного предателя.
Сразу стало тесно от народу.
Майор опустил оружие и ничего больше не сказал. Только отступил, пропуская в комнату Кожаную куртку и другого бойца, который время от времени прикладывал руку к ушибленному затылку. Они подхватили Мишу Буяна под руки и молча вывели из комнаты. Тот шел на удивление покорно, а уже в дверях на миг задержался, обернулся через плечо на Кирилла. Или ему показалось, или во взгляде старого уголовника действительно мелькнули жалость и печаль.
Потом вошли еще трое в штатском. Под одинаковыми строгими плащами – костюмы и галстуки. У одного, помимо того, под пиджаком на рубашку был надет очень домашний и уютный синий джемпер. Знакомое лицо: когда он привозил Кириллу винтовку утром шестнадцатого января, одет был попроще.
Тип в джемпере ловко обыскал пленника, кинул на пол телефон, брезгливо посмотрел на смятую пачку купюр, но высыпал их на стол и зачем-то пересчитал. Когда он закончил, второй тип вытащил из кармана плаща наручники, показал Кириллу. Тот покорно вытянул руки.
Щелк – браслеты сковали запястья.
Все это время он не сводил глаз с Золотарева.
– Не надо так смотреть, Кирюха. Дырку проглядишь. – Бодрость майора выглядела явно показной, да он и не особо скрывал это. – Тебе сейчас все объяснят, не волнуйся.
– Господин Золотарев, вы нам больше не нужны, – послышался от дверей комнаты новый, очень знакомый голос.
Майор пожал плечами и отошел, пропуская на первый план худощавого светловолосого мужчину лет около сорока. Очки в тонкой оправе ему очень шли. Собственно, этого человека Кирилл Самохвалов и хотел увидеть.
Это был заказчик, вышедший на него по рекомендации Буяна.
Во время их встречи он тоже был одет проще. И представился просто: «Зовите меня Леонидом Ивановичем». Вряд ли это было настоящее имя.
– Вы свободны, господин майор, – повторил Леонид Иванович. – Вы отлично проделали свою работу. Вы занимаете не свое место, вам пора расти. Такой аналитический ум и всего-то – старший опер.
Ничего не сказав на это, Роман повернулся через левое плечо и чуть ли не строевым шагом вышел из комнаты. Не дожидаясь особого распоряжения, трое в плащах вышли за ним, прикрыв за собой дверь. Выдержав паузу, Леонид Иванович кивнул на диван за спиной Кирилла.
– Садитесь, старший сержант.
– Успею, – не сказал – выплюнул Самохвалов.
– Что? – не понял собеседник, и Кирилл поднял перед собой скованные руки. – Ах, это! Нет, вы не арестованы, даже не задержаны. Это для моей безопасности. Знаю я, как вы умеете орудовать голыми руками. Я вообще собрал о вас больше информации, чем вы можете предположить. Поэтому у наших ребят в машине оружие было заряжено холостыми.
Кирилл не выдержал – посмотрел на пистолет, валяющийся под ногами.
– Да-да. Убивать вас именно тогда не входило в наши планы. Уже не входило.
– А раньше? – вырвалось у Кирилла.
– Я сказал – уже не входило. Хватит с вас и этого. Думайте, что хотите. С самого начала все пошло наперекосяк. Буян о ваших умственных способностях ничего не сказал. Наоборот, рекомендовал вас как туповатого исполнителя, которого легко разменять. Я поверил, в чем искренне раскаиваюсь: надо было бы собрать о вас немножко больше сведений. В колонии подтвердили – обычный «бык», солдат, выполняющий приказы. А сегодня – остроумный трюк с пожарной машиной. Не ново, но всегда работает. За два прошедших дня мое мнение о вас, Самохвалов, изменилось в лучшую сторону.
– Чем это мне грозит?
– Ничем. Еще во вторник я понятия не имел, как с вами поступить. Собирался просто изолировать на время и ждать указаний. Но все решилось само собой. Вы залегли на дно и не особо мешали. Сама ситуация вокруг убийства Кушнарева изменилась. Собственно, его заказное убийство и, как результат, задержание подставленного киллера-стрелка уже не нужно. Если та информация, которую собрал и умело проанализировал майор Золотарев, и станет достоянием гласности, то не раньше чем через полгода. Когда она будет уже не опасна. Может, мы сами организуем слив. А может, и нет. Ваш покровитель, в смысле – майор, увлекся задаванием вопросов, получение ответов на которые не входит в его служебную компетенцию. И когда я сегодня встретился с ним, он понял свою ошибку, свернул игру в сыщиков и согласился нам помочь.
– Вы ждали меня именно здесь?
– Здесь. Там. В другом месте – неважно, куда вас вызвал бы Буян. С его публикой или этого вашего Кулибина намного проще. С вами – сложнее.
– Почему?
– Вы задаете правильные вопросы, Самохвалов. Их достаточно подержать под стражей. Оружейника этого – сколько за такие дела по закону полагается. Михаила Буянова – для профилактики. Потом возьмем его на короткий поводок, будем использовать в нужных целях. А вот вас после всего полагается ликвидировать.
Кирилл почувствовал: сейчас полагается как-то отреагировать. Но реагировать не хотелось. Он просто молчал и слушал.
– Вы даже молчите правильно, – отметил Леонид Иванович. – Раз все поменялось и ваш труп никому не нужен, то и у нас одной головной болью меньше. Зачистка – сильная головная боль, и вы должны это знать. Итак, официально Евгений Кушнарев трагически погиб по глупой случайности. Пуля срикошетила. На этой версии случившегося будет настаивать официальное следствие, ее и будет разрабатывать. Потерпевшая сторона, конечно, не согласится. Такой сценарий вполне нас устраивает. Это ведь предусмотрено, а значит – отвлечет общественность от других, более рискованных версий и предположений. Остаетесь вы, Самохвалов.
Леонид Петрович прошелся по комнате.
– Да, остаетесь вы. Кто вы такой? В недавнем прошлом – боевик известной криминальной группировки. Служили в Афганистане, а средства массовой информации, кино и литература тут постарались – таких, как вы, считают проблемными, психически нестабильными людьми. К тому же вы вряд ли начнете на каждом углу рассказывать, что сидели в засаде в Изюмском лесничестве и целились в кого-то из друзей Кушнарева. Помимо того, что это просто глупо, ваше благоразумное молчание – гарантия вашей безопасности. Золотарев прав: вам ничего не угрожает. Более того – в силе остаются наши договоренности. Вы получаете некую сумму денег и уезжаете из Харькова. Правда, с одним уточнением: не на время, а навсегда.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
