Текст книги "Одинокий демон. Черт-те где"

– Да мне на этот мир… если он еще к тому же решил покончить с собой! Оно мне надо? Может, тут просто пришла пора тушить свет? И пророчество появилось поэтому? Сами говорили – пророчества появляются, когда требуется корректировка! Может, конец света – это как раз то самое лекарство, которое ну просто необходимо вашему миру? – зло ответил я, начиная раздражаться. А нечего держать меня за идиота! Весь мир будет помнить своего героя! Ха, мир низших! Тьфу! Как бы не так! Два дня попомнят, на третий разбегутся по своим делам. Хорошо, если за эти два дня успеют памятник сляпать. А то так и останешься – безымянным героем…

– Будем считать, что я этого не слышала… – после продолжительной паузы негромко сказала Хель. – А насчет конца света – так это не моя идея и не мое пророчество. Прорицательница была вообще из монастыря, который патронирует богиня любви! Можешь при случае высказать ей свои претензии. Хотя она тоже в общем-то ни при чем. Так устроен мир… Я тоже такая же заложница ситуации, как и ты. И сейчас испытываю давно забытое чувство – боль, потому что вмешиваюсь в пророчество, чего мне делать совершенно не стоит! Мои силы тают… Но вместо того чтобы прибить нахального иномирца, я вынуждена его уговаривать! Ты понимаешь меня, Бассо?! – Голос богини снова усилился до громовых раскатов.

– А вы меня понимаете?! Я демон! А это мир низших! Спасти мир низших, стать у них героем-спасителем – это худшая посмертная шутка, которую можно только себе вообразить! – не сдерживаясь, заорал я в ответ.

– Мир низших… – повторила Хель в наступившей тишине.

– Прошу прощения, богиня…

– По крайней мере, твое упрямство становится понятным… – ответила Хель.

– И что теперь? – спросил я.

– Что теперь? Можно оставить все как есть, и пророчество выберет тебя. Или попробовать договориться еще раз… Иногда я бываю ужасно терпеливой, Бассо… Но сейчас не та ситуация, в которой можно проявлять бездну терпения.

– Понимаю, богиня…

– А если понимаешь, то прекращай артачиться! Все равно тебе никуда не деться. Пророчество должен исполнить ты! Как бы тебе ни хотелось этого избежать. Единственное, что ты можешь сделать, – это выбрать, как существовать до пророчества: либо ты живешь хорошо, жертвуешь собой ради мира и остаешься героем в истории, либо ты живешь плохо, очень плохо. Плохо умираешь, и никто о тебе больше не вспомнит, потому что вспоминать будет некому! Я доходчиво объясняю?

– Вполне. Только вот вы, богиня, кажется, тоже не понимаете или не знаете одного момента. Мы, демоны, существа с очень тонкой душевной организацией и очень не любим, когда нас принуждают. Мы от этого очень страдаем и стараемся убить приносящего нам страдания как можно быстрее. Не нужно заставлять меня страдать. Это не в ваших интересах. Надеюсь, вы меня понимаете, богиня?!

– О, даже так?! – с изумлением воскликнула Хель.

– Именно так, богиня! – Я слегка склонил голову и твердым взглядом уставился в ее прозрачные глаза. Я был зол. А когда я зол, мне сам черт не брат, как говорят кое-где…

– Хм… А ты не пожалеешь, демон? – тоже пристально смотря мне в глаза, спросила Хель.

– Нет, богиня!

– Ну что ж, похоже, наш разговор окончательно зашел в тупик. Или я ошибаюсь?

– Похоже, да. Но мне бы не хотелось завершать его столь категорическим образом! Поэтому я хочу сказать, что обязательно рассмотрю ваше предложение, богиня, – ответил я, не отрывая своего взгляда от нее.

– Рассмотришь мое предложение? Да ты просто наглец… – тихо прошептала Хель, наклонившись вперед в своем кресле и глядя на меня с нехорошим прищуром.

– Я очень сожалею, великая, что у вас сложилось обо мне такое мнение. Но в данной ситуации я намерен в первую очередь думать о себе, а не о судьбе вашего мира! Как вы правильно заметили, у меня нет никаких причин жертвовать своей шкурой ради его спасения. И поэтому я не собираюсь ничего обещать, не имея на то серьезных причин. Демоны не приносят клятвы просто так!

После моей фразы воцарилась тишина. Хель молча продолжала разглядывать меня из-под своих тонких бровей. Я продолжал смотреть ей прямо в глаза, намереваясь сдохнуть, но не отвести взгляда.

– Скажи, Бассо, а враги у твоего дома есть? – после бездны тишины обратилась ко мне Хель с неожиданным вопросом.

– Есть, и немало! – не ожидавший резкой смены темы разговора, не задумываясь, ответил я.

– А как ты думаешь, твое появление здесь – это, случаем, не шутка ваших врагов?

Шутка? Хм… шутка… Хм… нужно подумать… Может, и шутка. Хотя это выглядит довольно невероятно, но такое тоже случается… Хм… Или это Хель играет со мной, пытаясь как-то повлиять на мое решение? Тоже может быть… С богами нужно держать ухо востро, они тоже любят пошутить…

– Не знаю, богиня. Но если это так, то такая шутка достойна богов, – ответил я.

– Да вся эта история выглядит одной большой шуткой! – В голосе Хель послышался гнев. – Великое пророчество о конце света – уже дурная шутка, избранный, наглый демон из другого мира, из дома шутников – хороший повод улыбнуться, и богиня смерти, уговаривающая смертного… Одна сплошная забава!

– Хм… м-да, вы правы… В этом действительно есть что-то забавное, – ответил я, обдумав слова богини.

– Забавное? Решается судьба целого мира! Ты находишь это забавным?

– Ну, это же не мой мир. И потом, я ведь тоже участвую. Меня поймал в пентаграмму какой-то ненормальный пацан. Хи-хи, разве это не смешно?

Некоторое время Хель молчала, потом сказала:

– Шутишь, демон?

– И в мыслях не было, богиня!

– Не забывай, Бассо, что шутить можешь не только ты один… – Хель приподняла уголки губ, обозначая улыбку.

– Прошу прощения, если невольно позволил себе лишнего, – сделал я легкий полупоклон.

– Хм… наглый, но с воспитанием… Что ж, считаю свою миссию выполненной. Пусть теперь с тобой возятся другие. Посмотрю, как это у них получится… Или, может быть, ты все-таки передумаешь?

– Прошу прощения, богиня, что приходится огорчать вас отказом, но поставьте себя на мое место. Попадаешь неизвестно куда, а там с тебя сразу требуют поклясться в том, что пожертвуешь собой ради того, чего ты еще и в глаза-то не видел!

– Тебе все равно придется свершить пророчество!

– Я постараюсь избежать этого!

– Избежать Великого пророчества? Не слишком ли ты самоуверен?

– Но это бы устроило всех. Мир остался бы цел, я остался бы жив. Как вы думаете?

– Пустое! Никогда и никому не удавалось избежать неизбежного, – махнула рукой Хель, откидываясь на спинку кресла.

– Все когда-то случается в первый раз. Почему бы не попробовать? – продолжил настаивать я.

– И как ты себе это представляешь?

– Ну… Я думаю, для начала мне нужно осмотреться…

– Ну что ж… осмотрись. Спешить тебе некуда. До исполнения пророчества все время мира – твое, – усмехнулась Хель.

– Спасибо, великая, – поклонился я и продолжил: – Тогда, рассчитывая на вашу щедрость и доброту, хочу просить вас о даре!

– О чем ты хочешь просить? – с удивлением в голосе и чуть наклонив голову набок, спросила Хель.

– О даре богини! – снова кланяюсь я.

– Ну ты наглец, Бассо! Значит, просьбу богини ты исполнить не можешь, а дар просишь? Причем не молишь, а просишь! Или ты надеешься, что пророчество защитит тебя от моего гнева?

– Моя просьба продиктована только желанием скорейшего разрешения наших проблем, о великая! Ничего такого я и в мыслях не имел, – ответил я, делая акцент на слове «наших».

– Наших проблем? Забавно… Вот уж никогда не думала, что у меня со смертными будут одни и те же проблемы… Хотя… – Хель призадумалась. – И что же ты хотел бы получить в дар от богини смерти? – спустя некоторое время спросила она. – Надеюсь, ты умеешь просить?

Умею ли я просить? О да! Извратить желание смертного – любимое развлечение высших.

Это как в анекдоте, услышанном мною на Земле. В нем один темнокожий житель, погибающий в пустыне от жажды, получил возможность загадать желание. Он пожелал стать белым и чтобы вокруг было много воды. В результате он стал белым унитазом. Формально желания выполнены, а по сути – сплошное издевательство. Обращаясь с просьбой к богам, нужно было быть предельно осторожным и оговаривать все мелочи.

– Да, богиня, – ответил я.

– Отлично. Так чего же ты хочешь?

– Я хочу уметь читать, писать, говорить на всех языках живших и живущих народов этого мира и понимать их! – высказал я свое желание.

– Однако! А ты не треснешь? – ответила мне Хель.

– Ээээ… Богиня? – сделал я непонимающий вид.

– Не прикидывайся, демон! Все ты понимаешь. Читать и писать – это для отвода глаз. Главное в твоей просьбе – понимать! Чтобы понимать, нужно знать про этот народ все. Историю, культуру, обычаи и все интеллектуальное богатство, накопленное этим народом. Только тогда ты сможешь понимать. Ты только что попросил у меня ни много ни мало знания всего мира! В том числе и богов. Вот я и спрашиваю тебя – а ты не треснешь? Ты думаешь, что в тебя это все влезет, а, Бассо?

– Ну… я как-то не подумал…

– А мне вот почему-то кажется, что ты все хорошо обдумал и просто пытаешься использовать меня. Знаешь, демон, я и не таких шустрых видала!

– Что вы, богиня! И в мыслях не было! Я просто не успел обдумать формулировку просьбы! Поэтому такая двусмысленность и вышла… – торопливо оправдывался я, ругаясь про себя на ее догадливость. А что делать? Не изучать же полжизни местные диалекты…

– Прибить бы тебя за наглость, демон… – задумчиво сказала Хель, – ну да ладно! Коль у нас теперь с тобой общие проблемы… выполню я твою просьбу. Только частично, чтобы ты не треснул. – Она усмехнулась и продолжила: – Думаешь найти способ открутиться от пророчества в мудрых книгах? Ну-ну, дерзай, смертный!

Неожиданно мою голову пронзила дикая боль. Не удержавшись на ногах, я со стоном упал на колени. Ощущения были просто непередаваемые! С колен я перешел на карачки. Боль не прекращалась, а, казалось, наоборот, нарастала. Не выдержав, я плашмя рухнул на пол, распластавшись у ног Хель. Внезапно боль исчезла.

– Что ж, я выполнила твою просьбу… Надеюсь, что у тебя будет время подумать и о моей… – прошелестел в голове голос богини. – До встречи, демон-шутник!

Белый свет в моих глазах померк, стянувшись в одну черную точку, и я отрубился.

Пиуу! Сознание вернулось… Лежу… Очень неудобно лежу… Как-то наперекосяк. Ноги где-то навыворот сбоку и выше. Щекой плющу пол. Пол каменный, холодный и грязный. Вон что-то прилипло… Скашиваю глаза на комочек грязи на полу. Интересно, что это было?

Сихот меня побери! Мне что, делать больше нечего, как грязь на полу рассматривать? Это, наверное, последствия встречи с богиней… Интересно, она будет мне мстить или нет? Пожалуй, Хель до мести не опустится. Не ровня я ей. Прихлопнет по случаю, это да. А мстить не будет. Это было бы хорошо… если так. Иметь во врагах богиню смерти… Брр!

Ладно, буду надеяться, что пронесет… А что же мне делать с этим пророчеством? Вот ведь не повезло-то как! Причем совершенно неожиданно. Никуда не лез, никого не трогал, занимался своими делами, и вдруг – бац, нате! Избранный! Пакость-то какая! Что же делать? Ммм…

Наверное, для начала нужно подняться, а то валяться на грязном полу как-то унизительно, решил я.

Пытаюсь двинуть рукой. Рука никак не реагирует. Это еще что такое? Пытаюсь еще раз. Опять ничего не получается! Что со мной? Почему я не могу двигаться? Я ранен? Тогда почему ничего не болит? Или болит? Нет, не болит… Только слабость какая-то… Что тогда случилось?

Неожиданно в памяти всплыл хруст моих ломаемых костей. Ааа! У меня, наверное, сломан позвоночник, и меня парализовало! Этого еще только не хватало! И сколько мне придется валяться тут, сращивая кости? А если кто придет и наткнется на беспомощного меня? Еще неизвестно, кто тут водится, могут ведь и живым сожрать, костей срастить не успеешь…

Нужно срочно восстанавливаться!

Я обратил взор внутрь себя, пытаясь определить разрушения тела.

– Сихот меня побери! – только и смог сказать я через несколько мгновений. Я ничего не определил. Как будто тела у меня не было. Как же это так? Что со мной случилось?

Я опять попытался пошевелить рукой. Вау, получилось! Рука начала неуверенно, но слушаться. И вторая вроде шевелится… Шевелится! Так. А ноги? О! И ноги двигаются! Хорошо! Нужно попробовать сесть! И разз!

Сесть мне удалось с третьего раза. Сижу, дышу, держусь руками за пол, пытаюсь унять головокружение.

Пол скользкий какой-то… Когти скользят… Перевожу взгляд на правую руку.

Это еще что такое?! Вместо своей родной руки наблюдаю какую-то тонкую бледную конечность с грязными человеческими ногтями. Человеческими? А мои где?! Отдираю руку от пола, подношу к лицу, шевелю пальцами. Шевелятся! Я ими шевелю! Значит, это – мои? Бред какой-то! Опускаю взгляд вниз. Это что, мои ноги? Шевелю. Шевелятся! Значит, мои! Но как же так? Это же не мое! А где мое? Смотрю по сторонам. Где я?

Небольшое помещение с каменными стенами из серого булыжника, освещаемое многочисленными красными свечами. Свечи повсюду – на полу, на настенных полках. У дальней стены по центру вроде жертвенник. На нем кто-то лежит. Перед жертвенником на полу пентаграмма призыва со слабо мерцающими багровыми линиями. Внутри пентаграммы какое-то большое темное тело. Тело все жутко перекручено и изломанно, под ним огромная черная лужа, похоже, кровь. Сразу даже не поймешь что это не шмат мяса, а чье-то тело. Из мяса торчат наружу острые осколки костей, кусок крыла. Вид просто ужасный.

Крыла?! Меня аж тряхнуло. Не может быть! Это… Это же мое крыло! Это же я был в пентаграмме, когда пацан шарахнул меня своим заклинанием! Так, значит, эта куча там – все, что от меня осталось? А я тогда где? Оглядываю себя. Где-то я уже видел этот черный балахон… Точно! На придурке, который меня призвал! Но… тогда получается что… что… я в его теле! Как такое может быть?

Я что, сошел с ума? Или… или это месть Хель за мою наглость? Бррр! Что же произошло? Как же меня угораздило попасть в такую ситуацию? Некоторое время занимаюсь тем, что ошарашенно перевожу взгляд со своего тела в пентаграмме на свои ноги в балахоне. Никаких мыслей. Одна растерянность.

– Господин Эриадор, вы слышите меня? Что случилось, господин княжич? – неожиданно я улавливаю чей-то глухой голос. Это еще кто? – Господин княжич, откройте дверь! Господин княжич! Мы очень беспокоимся за вас, господин! – Бум! Бум, бум!

Стучат! Куда стучат? Похоже, в дверь… А вон она где! Открыть или пусть ломают? Зачем ее портить? Она же не виновата… Значит, открыть… Кое-как встаю на ноги и с трудом делаю несколько шагов к двери. Взгляд снова упирается в неподвижное тело в пентаграмме. Какой кошмар… Как же мне досталось! Одно крыло, пожалуй, и уцелело…

Бум! Бум! Дверь, сдается мне, начали ломать. Ну и Сихот с ними! Пусть ломают. Я делаю еще несколько шагов вперед. Неожиданно под ноги что-то попадается, и я чуть не падаю. Что еще там? С трудом опускаю взгляд. Сердце! На полу, в луче пентаграммы, лежит сердце. Мое сердце? Как оно сюда попало? Выскочило? Приглядываюсь. Нет, пожалуй, не мое. Слишком маленькое. А чье тогда? Смотрю на жертвенник. Теперь вижу, что к нему привязана молодая мертвая девушка. Живот и грудь разрезаны, внутренностей нет. А… понятно! Это ее Эри ухайдакал. Видать, использовал для моего призыва… Придурок! Жаль, что его нельзя еще раз убить! Я бы с удовольствием это сделал! Только на этот раз медленно…

Ба-бамс! Оборачиваюсь на звук выбитой двери. От резкого движения головой мир неожиданно перекашивается и наклоняется.

– Господин княжич, что случилось?

Убью! Всех убью, успел еще подумать я, падая лицом вперед в пентаграмму, а потом, в который раз за сегодня, потерял сознание.

Там, где собираются боги

– М-да… вот это дела… – озадаченно протянул Коин, рассеянно потирая правой рукой свою блестящую лысину, – дела…

– Действительно, выглядит как чья-то шутка. Глупая шутка! – сердито сказала сидящая рядом с ним в зеленом костюме охотницы богиня жизни.

– А он точно демон? – спросила Мирана, задумчиво накручивая один из локонов своих золотых волос на тонкий указательный пальчик.

– Ты сомневаешься в моих способностях? – с иронией в голосе ответила ей Хель.

– Нет, что ты! Но просто так необычно…

Хель молча поджала губы.

– А может, это Прежние? – предположила богиня жизни, обращаясь ко всем.

Над столом внезапно повисла недобрая тишина.

– Прежние? Да когда их видели! Мы им так вломили последний раз, что они теперь, пожалуй, вовек к нам не сунутся! – пренебрежительно махнул рукой Марсус.

– Не знаю, не знаю… Тогда мы тебя еле откачали… – задумчиво сказал бог торговли, перестав гладить лысину и принявшись барабанить пальцами по столу. – Или ты уже забыл? – продолжил он, обращаясь к богу войны.

– Ничего я не забыл… – буркнул Марсус. – Просто некоторые моменты жизни не стоит часто вспоминать…

– Если ты имеешь в виду момент про те чудные отравленные стрелы, которые воткнулись в твой голый… гм… пониже спины, то, наверное, да, не стоит! Скажу тебе откровенно, я до сих пор не могу понять, как им удалось тебя туда ранить? Это же твое самое защищенное место!

– Ничего не самое! – прогудел багровеющий бог войны. – Просто я не учел направления ветра, когда показывал им наше отношение к ним… Стрелы оказались слишком легкие, вот их ветром и донесло…

– Ха-ха-ха! Ну ты даешь! Наше отношение! Ха-ха-ха! А я-то все голову ломал, как им это удалось? – заржал Коин. – Ну ты и затейник!

– Не я один, – перестав багроветь, польщенно ответил Маркус. – А помнишь, как Диная…

– Так, я не поняла, у нас тут что, вечер воспоминаний начался? – повысив голос, спросила богиня жизни. – Может, еще за бочонком сбегать, чтобы воспоминания четче стали?

– Да ладно тебе, Дин! Уже и отвлечься на минуту нельзя, – обиженно пробасил бог войны.

– Мы тут собрались решать, как мир спасать, или чьи-то россказни слушать? Если языком трепать, то я пошла! – Диная сделала вид, что собирается вылезти из-за стола.

– Хм… гм… да, мы несколько отвлеклись – прокашлялся бог торговли. – Диная, пожалуйста, останься! Давайте вернемся к нашим проблемам… Все слышали рассказ Хель. У кого какие мысли?

– Я думаю, что это происки Прежних, – быстро сказала Диная.

– Кхм… Вряд ли… Если только они резко не поумнели с нашей последней встречи… Слишком сложно для них. Хотя проверить не будет лишним… Марсус, тебе не составит труда прокатиться с Динаей по внешней границе? Вроде сигналов не поступало, но свой глаз… сам понимаешь! – предложил бог торговли.

– Да запросто, – ухмыльнулся в ответ здоровяк, переводя взгляд на богиню жизни.

– Ну и отличненько! Диная, у тебя возражений нет?

– Да я и сама могу, – сварливо ответила та, без всякого восторга глядя на Марсуса.

– Верю. Но если ты права насчет Прежних, то тогда одной по границе шастать не стоит.

Диная нехотя, медленно кивнула.

– Ну и отличненько. Еще у кого какие идеи есть?

– Может, нам отправить демона обратно? – предложила богиня любви.

– Куда обратно? – удивилась Хель.

– В свой мир! Пусть сидит у себя, а у нас пророчество не исполнится!

– Вот как? Значит, ты знаешь, где его мир? – усмехнулась Хель.

– Нет, но я думала, ты знаешь…

– Я же всем сказала, что не знаю, откуда он взялся! Или ты меня не слушала?

– Почему… слушала…

– Я и вижу, как ты слушала!

– А мне нравится эта идея, – громогласно вмешался Марсус. – Точно! Давайте выкинем его из нашего мира, да и дело с концом!

– А мир решит, что мы препятствуем Великому пророчеству, и выкинет всех нас. Или, может, выберем одного, кто пожертвует собой ради остальных? Я лично – пас! – язвительно сказала Хель.

– Хм… Да… Хель права… Да и потом, что стоит пророчеству найти нового избранного. Тогда и жертва окажется бессмысленной… – произнес бог торговли.

– Что же тогда мы можем сделать? – спросила Диная.

– Я думаю, его нужно убить! Пророчество выберет себе нового избранного из наших смертных, и все станет гораздо проще… – сказал Марсус.

– Да кто ж против-то! Скажи только как? – воскликнула Хель.

– Ну как… как. Как обычно. Как смертных убивают!

– Понятно, что как обычно. Меня интересует, кто потом за него перед пророчеством ответит?

– Мм… ну тогда надо, чтобы это кто-то за нас сделал. Вроде само как-то вышло… Случайно… – предложил Марсус, делая непонимающее лицо и разводя руками.

– Так сделай! Я с удовольствием посмотрю, как у тебя это получится. Только имей в виду, сколько бы ты посредников ни привлек, ты все равно будешь организатором. А если так, то… Ну ты сам понимаешь… – сказала Хель.

– Э-э-э… – произнес Марсус и замолк.

– Ситуация… – прервал затянувшееся молчание Коин. – Единственное, что приходит в голову, – сделать так, чтобы этот избранный сам решил спасти наш мир…

– Это понятно, – хмыкнула Хель, – только как это устроить? Ему тут просто не за что умирать.

– Значит, нужно сделать так, чтобы было! – хлопнул по столу ладонью Коин. – Есть! Все просто!

– Что просто? – спросил Марсус.

– Он же смертный! Что нужно смертному? – спросил, не обращаясь ни к кому конкретно, бог торговли и ответил сам себе, поочередно загибая пальцы на правой руке: – Власть, богатство и женщины! Простой набор! Давайте ему это все дадим, и он сам пожертвует собой ради всего этого.

– Да?.. – скептически отозвалась Хель. – Что-то я сомневаюсь…

– В чем?

– Знаешь, когда наступает время уходить за завесу, смертные бросают все – и богатство, и власть, лишь бы пожить подольше. Я столько раз это видела, уж поверь мне.

– Хм… да, пожалуй, ты тут права… Ну а женщины? Неужели он не пожертвует собой ради любви? – спросил Коин.

– Он демон, где мы тут ему демоницу найдем? – резонно возразила ему Диная.

– Уже не демон. Он уже в человеческом теле… – ответила ей Хель.

– Это ты его туда засадила? – с интересом спросил Коин.

– И в мыслях не было, – фыркнула Хель. – Мне уже досталось от пророчества, чтобы снова подставляться под удар. Просто мага он убивал через ментальный канал, а пока он это делал, маг уничтожил его самого. Душа демона умирать, похоже, не захотела и по-шустрому перебралась в новое тело, так что наш избранный нынче – юнец семнадцати лет от роду…

– Обалдеть! – сказал бог торговли, шлепая себя пятерней по лысине.

– Я думаю, что тут не обошлось без пророчества… – после некоторой паузы задумчиво сказала Хель. – Трудно представить демона-избранника, который бы незамеченным ошивался десятилетиями по нашему миру в ожидании свершения. Наверное, пророчество его таким образом замаскировало. Хотя вероятно, я неправа… Точнее может сказать богиня судеб. А кстати, где Сатия? Почему она не ходит на наши собрания? Она что, выше этого?

– Она сказала, что не видит будущего избранного и поэтому не собирается тратить время впустую, ходя на наши встречи… – потупив взор, произнесла богиня любви.

– Отлично! Я, значит, хребет свой подставляю под пророчество, а она ничего не видит и поэтому не считает нужным тратить свое время! Я тоже не вижу его будущего, но это не помешало мне растратить половину своих сил, пытаясь спасти мир, в котором, между прочим, живет эта старая карга! – вспылила Хель.

– Что, половину? – тихо спросил Коин.

– Да, половину! А эта старая… – Хель внезапно прервалась и, глядя на присутствующих своими прозрачными глазами, сказала неожиданно спокойным голосом: – Я ей это припомню! Надеюсь, вы не забыли, что обещали выполнить одно мое желание?

– Наш уговор остается в силе, Хель, – ответил за всех бог торговли, ежась под взглядом богини смерти, – но я надеюсь, ты не потребуешь ничего такого…

– Посмотрим! – отрезала Хель. – А пока давайте вернемся к нашей проблеме. На чем мы остановились?

– На любви… – осторожно подсказал бог войны, смешно вытягивая трубочкой губы.

– Да! Можно надеяться, что ради любви избранный пожертвует собой… – сказал Коин.

– Но мы не в курсе, когда исполнится пророчество. Это могла бы знать Сатия, но ей некогда заниматься с нами всякой ерундой! Как угадать, что избранного пора влюблять? Не можем же мы держать его в состоянии любви веками? Или сможешь? – спросила Хель, обращаясь к богине любви.

Та в ответ отрицательно покачала головой.

– Смертные только раз могут испытать истинную любовь, – тихо произнесла Мирана. – Но чтоб веками… Да они столько и не живут… – Богиня снова покачала головой.

– Ну есть же у нас долгоживущие! Эльфы, гномы… Найди там кого-нибудь! – раздраженно предложила Хель.

– У долгоживущих свои судьбы… И я не думаю, что их можно легко изменить…

– Опять Сатия! Мы что, не можем вызвать сюда эту маразматичку? Мы тут что, вообще никто? – яростно зашипела Хель.

– У меня идея! Дети! – громко воскликнул бог войны, поднимая вверх правую руку с отставленным указательным пальцем.

– Что дети? – переспросил Коин.

– Смертные очень любят своих детей! И, не задумываясь, жертвуют собой ради них, – радостно сообщил Марсус. – Я много раз видел, при штурмах осажденные в первую очередь пытаются спасти детей. Ну и женщин…

– Хм… хорошая идея! Только у избранного нет детей… – сказала Хель.

– Ну так будут! Процесс известный, богиня любви есть. Не вижу никаких проблем! – громко сказал Марсус. – Или есть проблемы, Мирана?

– Нет… – неуверенно сказала богиня любви, – только вот судьбы…

– Слушай, Мира! В конце концов, ты богиня или нет? – перебил ее бог торговли.

– Богиня! Просто дар любви меняет судьбы, а судьбы это…

– А судьбы это Сатия! Понятно! – перебила ее Хель. – Значит, сама, без нее, ты ничего сделать не можешь?

– Нет, ну почему, могу…

– А если можешь, тогда делай!

– Хорошо, – кивнула головой Мирана, – я подарю ему истинную любовь!

– Не ему! – сказал Коин.

– А кому? – с удивлением спросила богиня любви.

– Не ему! – твердо сказал бог торговли. – И вообще не лезь к избранному. Если ты одаришь его, то вполне возможно это будет расценено, как попытка изменить пророчество… и может случиться так, что мы тебя тогда больше не увидим…

– А… ну да… А как же тогда? – растерянно спросила Мирана.

– Действуй через его избранницу! Пусть она полюбит его, а он загорится ответным чувством, – ответил Коин.

Мирана наморщила лоб, пытаясь осмыслить услышанное. За столом наступила тишина.

– Кои, я, конечно, понимаю, что ты разбираешься во многих вещах, но все-таки любовь, похоже, не твоя стезя! Откуда возьмется избранница, если он никого не любит? – нарушила длинную паузу Хель.

– Вы что, не слышите меня, что ли? Я же сказал, пусть его кто-нибудь полюбит! А он полюбит в ответ! Что тут сложного? – рассердился Коин.

– Ну… это непросто… – растягивая слова, задумчиво сказала богиня любви, – совсем непросто…

– А кто сказал, что спасать мир – это легко? Зато скучно не будет! Придумаешь что-нибудь новенькое, покажешь, на что ты способна!

– Вот уж не думала, что ты у нас сторонник перемен, – удивленно сказала Хель, обращаясь к богу торговли.

– О, вы еще и половину обо мне не знаете! – самодовольно ответил тот. – Значит, так, предлагаю план! Поскольку богиня судьбы у нас вне игры, будем действовать без оглядки на равновесие, так сказать, по обстоятельствам, – энергично потер руки бог торговли. – Основная надежда у нас на Мирану! Она должна обеспечить избранному любовь и детей, ради которых он пожертвует собой, спасая наш мир.

Все сидящие за столом разом посмотрели на растерянно хлопающую глазами богиню любви.

– Но и остальным тоже не стоит оставаться в стороне, – в том же духе продолжил Коин. – Пусть каждый из нас попробует привязать избранного к нашему миру, используя свои возможности. Лично я намереваюсь позаботиться о его благосостоянии. Даже если Хель и права в том, что смертные перед завесой бросают все, но случаи разные бывают… Может, он захочет чтобы нажитое не пропало! Поэтому каждый из нас должен что-нибудь предпринять для своего спасения. Только учтите – никакого прямого воздействия на избранного! А то до конца света не доживете… – усмехнулся бог. – Еще вопросы или идеи есть? – после небольшой паузы спросил он.

Ответом ему была ошеломленная тишина.

– Ну и отличненько. Тогда действуем по моему плану!