Текст книги "Тёмное пламя"

Хлопок крыльев заставил Малиналь поднять голову. На ветку села птица кецаль. Малиналь залюбовалась царственной красотой. «Нет птицы прекраснее кецаля, – подумала она. – Даже колибри, этот маленький летающий драгоценный камень, проигрывает гордой свободной красоте». И вдруг ей показалось – птица как-то странно смотрит на неё. Она глянула кецалю в глаза и вздрогнула. Птица смотрела с жалостью. Несколько бесконечных мгновений человек и птица смотрели друг другу в глаза, затем кецаль сорвалась с ветки и стремительно ушла в ослепительно-бирюзовую бездну неба.

Поражённая Малиналь немного постояла и пошла к городу.

Войдя в Табаско, прошла две огромные ступенчатые пирамиды – теокалли, храмов Кецалькоатля, точнее Кукулькана – жрецы ацтеков дали богу майя своё имя, и главному богу ацтеков, богу войны – Уицилопочтли, и подошла к дворцу касика.

– Малиналь, где тебя носит? – подбежала служанка. – Правитель приказал срочно тебя найти.

Малиналь кивнула и вошла в покои касика.

Вот уже несколько лет она, рабыня Малиналь, была на особом положении, став, по сути, тайной советницей правителя, сумевшего оценить её незаурядный ум.

Касик восседал в кресле, при нём был незнакомый паба – жрец.

– Вот и ты, Малиналь, – приветливо кивнул касик, – тебя желает видеть этот человек, – он показал на пабу.

Незнакомый жрец испытующе глянул на неё острым пронизывающим взглядом.

– Здравствуй, прекрасная Малиналь, – сказал он, – я прибыл к тебе по поручению настоятеля нашего храма – храма великой Тлацолтеотль. Он желает видеть тебя.

Малиналь на миг растерялась, сумев, однако, скрыть это от касика и жреца. Визит к настоятелю храма мог означать что угодно, даже то, что её решили принести в жертву великой богине, которую многие майя тайно почитали гораздо больше мужских богов.

– Но зачем я, простая рабыня, понадобилась такому святому человеку? – чуть удивлённо спросила она, не выказывая и толики волнения.

– Ты не простая рабыня, прекрасная Малиналь, – с некоторой торжественностью ответил жрец, – зачем же ты понадобилась, о том знает лишь сам настоятель, не я.

Осталось только подчиниться.

Путь к храму был долгим. В отличие от многих других, он затерялся во влажной тропической сельве, и когда они подошли к великолепной теокалли, солнце уже скрылось. Во внутренних покоях их встретил сам верховный жрец. Малиналь по обычаю простёрлась ниц, но тот, лёгким движением руки удалив её спутников, заботливо помог ей подняться.

– Садись, Малиналь, – он указал на резное кресло, в такое же сел и сам. – То, что я скажу, удивительно, – с волнением продолжил жрец. – Много лет я служу Тлацолтеотль, но никогда такого не было в моей жизни. Были знамения, которые означают, что тебя хочет видеть великая богиня.

– Сама Тлацолтеотль?! – потрясённо спросила Малиналь.

Она давно интересовалась древней религией майя, и чем больше узнавала, тем больше поражалась её глубине и мудрости. Но ни в одном из древних документов, а их она прочла немало, не встретилось упоминания о том, чтобы великая богиня пожелала личной встречи со смертной женщиной, тем более рабыней.

– Поверь, я удивлён не меньше тебя, но другому толкованию знамения не поддаются. Сейчас ты немного отдохнёшь, а потом войдёшь в покои, в которых даже я никогда не был, – торжественно сказал жрец.

Перед Малиналь открылась дверь небольшой комнаты, в которой не было окон. Посреди комнаты, непонятно как, висел в воздухе человеческий череп, выточенный из цельного куска горного хрусталя. Череп пронизывал свет. В глазницах свет был особенно мягким.

– Садись, – паба показал на кресло перед черепом. Около кресла стоял небольшой стол, на нём – золотой сосуд с какой-то жидкостью.

– Выпей! – приказал паба.

Малиналь взяла сосуд, почувствовала незнакомый одурманивающий запах и выпила всё до дна.

– Смотри ему в глаза, – как сквозь сон долетели слова пабы. Она посмотрела в глаза черепу и поняла – череп смотрит на неё. Но этот взгляд не пугал, напротив, он был мягким, добрым и понимающим.

Малиналь поняла, что находится уже в другом помещении. Стены, пол и потолок были похожи на белый непроницаемый туман. Перед ней стояла удивительно красивая женщина в непонятной одежде, сотворённой из света различных цветов и оттенков. Глубокие зелёные глаза женщины наполняла печаль, казавшаяся настолько бесконечной, что Малиналь стало страшно. В то же мгновение она поняла, кто эта женщина, и простёрлась ниц.

– Встань, Малиналь, – сказала Тлацолтеотль, великая богиня преступной любви, – и подойди ко мне.

Малиналь поспешно выполнила приказ.

– Садись, – Тлацолтеотль махнула рукой, и в комнате непонятно откуда возникло два кресла.

Обе сели. Богиня смотрела на Малиналь своим необыкновенным печальным взглядом. Малиналь узнала этот взгляд, так на неё смотрела странная птица кецаль.

– Малиналь, – сказала Тлацолтеотль, – я призвала тебя потому, что тебя ждёт необычная судьба. Что ты думаешь об ацтеках?

– Я думаю, они жестоки, повелительница, – ответила Малиналь.

– Это так, – подтвердила Тлацолтеотль, – они слишком жестоки, и их жестокость ведёт к смерти. Смерти их самих и смерти всего мира, но к смерти более страшной, чем просто смерть. Умерев, ацтеки и мир с виду останутся живы. А это самое страшное, что может быть. Поверь! Во всей вселенной нет ничего страшнее, чем мертвецы, считающие, что они живы!

– Прости меня, великая богиня, но что я, слабая женщина, могу сделать? – огромным усилием воли преодолев внутренний трепет, спросила Малиналь.

– Ты можешь уничтожить народ ацтеков, – просто сказала Тлацолтеотль.

– Как?!

Тлацолтеотль печально склонила голову и некоторое время держала её склонённой, затем снова посмотрела в лицо Малиналь:

– Скоро на землю Анауака и Юкатана придут жестокие и алчные завоеватели. Вы назовёте их теули. Их предводителя вы будете звать Малинцин. Они приплывут из-за большой воды, на больших кораблях. Сначала они придут сюда, на Юкатан. Но майя дадут им суровый отпор, хотя и сами понесут большие потери. У теулей есть оружие, убивающее огнём и кусочками металла, какого нет у вас. А вот дальше всё будет только в твоих руках. Между Малинцином и касиком Табаско начнутся переговоры, и они договорятся о союзе против ацтеков. В ходе переговоров касик подарит Малинцину тебя. Если ты поможешь Малинцину, то очень скоро он, с помощью майя и других покорённых ацтеками народов, сокрушит великие армии, возьмёт Теночтитлан и навсегда покончит с властью ацтеков. Если же нет, то Малинцин будет разгромлен, многие его люди будут пленены, они научат ацтеков делать своё оружие и строить свои корабли. Ацтеки полностью покорят майя, покорят большой остров рядом с вашей землёй, который недавно завоевали теули, истребив населявшие его народы. Потом они поплывут за большую воду, и теули, а также другие народы земли за большой водой, не смогут им противостоять. Весь мир покроют теокалли, на которых ацтеки будут вырывать сердца самым прекрасным юношам и пожирать их тела. Потом ацтеки научатся летать к звёздам. У звёзд тоже есть миры, населённые людьми, и в этих мирах тоже будут воздвигнуты теокалли. К сожалению, у ацтеков есть всё, чтобы дать смерти крылья.

– Великая Тлацолтеотль, – хрипло произнесла Малиналь, – я выполню твою волю.

Богиня одобрительно посмотрела на неё. В бесконечно печальных глазах мелькнула тень улыбки.

– Теули очень жестоки, – печально сказала Тлацолтеотль, – но именно очень, а не слишком, это важно. Вера теулей отвратительна, но вновь не слишком, как вера ацтеков. Кроме того, у теулей есть могущественная организация, умеющая бороться с тайной верой, поэтому они и уничтожат веру ацтеков. Для этого я и призвала теулей, поэтому дала им оружие, убивающее огнём, корабли и многое другое. Теули должны сокрушить не ацтеков – они должны сокрушить их богов. Это ты и поможешь им сделать. Но тебе придётся предать народы твоей земли. Теули покорят ацтеков, а потом и майя, но с майя они будут воевать много веков и так и не покорят до конца. Священная птица кецаль скоро покинет вас. Она станет умирать в неволе, и много веков вам придётся жить без неё. Но однажды она вернётся, вернётся тогда, когда ваши народы опять станут свободными. Ты же, после того как вы с Малинцином захватите Теночтитлан, станешь очень богатой и могущественной, и потом ещё много веков твой род будет очень богат и могуществен в новой стране, которая возникнет на Земле Анауака и Юкатана. Но это не принесёт тебе счастья. Даже я не знаю, что будет потом. Но верю, что и твой род однажды поможет птице кецаль вернуться, только тогда ты успокоишься в Обители Солнца.

Эдна очнулась. Некоторое время она смотрела в потолок, приходя в себя. Картина, увиденная в медитации, была страшнее предчувствия.

Много лет Эдна и её подруга Сандра Кара, знаменитый психолог, исследовали состояние транса. Информация, получаемая в трансе, почти всегда была правдивой и существенно помогала изучению истории, став своеобразной машиной времени. Две подруги – историк и психолог – объединили усилия. Объединение усилий людей, казалось бы, далёких друг от друга профессий, два века было нормой в самой большой и могущественной организации Земли – Академии Горя и Радости, изучающей бездны человеческой души и потому занявшей центральное место в системе Ноосферной цивилизации. Результаты работы Эдны и Сандры Академия оценила высоко – обеих недавно избрали членами Высшего Совета Академии Горя и Радости. Победа Второй Великой Революции в конце Века Расщепления сделала блок наук о человеке главным в научной парадигме, человечество поняло – бездны индивидуального сознания ничуть не меньше бездн космоса. В научной системе перестал доминировать физико-математический и технический блоки, наукой наук стала история. В истории на первый план вышло изучение социальных ошибок, неправильных путей, многочисленных тупиков и поиск выходов из них.

Тщательный анализ прошлого удалил из жизни многие социальные проблемы и пороки. Но Академия Горя и Радости помогала намного глубже вникнуть не только в общественные проблемы.

Её фундаментальные исследования позволили многое понять в безднах души и сложнейшем механизме реинкарнации, в просторечии «переселении душ». Реинкарнация была научно доказана ещё в ходе Второй Великой Революции. Эти же исследования интроспективным методом позволили перейти к куда более углублённому познанию сложнейшей структуры пространственно-временного континуума, чем позволял физико-математический блок наук и аналитический метод. Академия Горя и Радости доказала – картины регрессии не всегда память о прежних жизнях, медитация даёт несравнимо больше информации. Малиналь, по сути, отдавшая Мексику Кортесу, реальная историческая личность, в которую только что воплотилась Эдна, не могла быть её инкарнацией. Слишком отличались характеры.

«Вот инкарнацией Сандры она быть могла, – подумала Эдна, – они удивительно похожи. Но важно другое. Впервые в опыте регрессии человек „вспомнил“ существо „по ту сторону смерти“ – богиню». Тлацолтеотль могла быть галлюцинацией Малиналь, но очень странной, необъяснимой. Слишком серьёзны её сбывшиеся пророчества, и особенно важным, чувствовала Эдна, оказалось несбывшееся пророчество об ацтеках, завоевавших Землю и понёсших в космос чудовищный обычай человеческих жертв и ритуального людоедства. Она подошла к клавиатуре и описала регрессию.

Эдна всегда снимала мнемограмму медитаций, но сейчас не имела такой возможности. Мнемографы, устройства для записи мыслей и образов, возникающих в сознании, – сложные и не слишком распространённые приборы, не говоря уже об этической составляющей такой работы.

Она только что вышла из ванны, как раздался звонок коммуникатора. Мидори Ока, её помощник и бессменный спутник в экспедициях, без обиняков заявила: «Я сейчас приду» и отключилась.

– Что случилось? – спросила Мидори через мгновение, переступив порог номера. – Я почувствовала неладное…

Бурное развитие Третьей сигнальной системы сделало такие вещи обычными. К тому же Мидори и Эдна обладали серьёзными врождёнными способностями.

Эдна коротко описала предчувствие и видение.

– Тебе нужно немедренно связаться с Рамом, – сказала Мидори. Каждый житель Земли Ноосферной эры владел всеобщим языком не хуже, чем родным, но в минуты сильного волнения у Мидори прорывался акцент.

– Вправе ли я беспокоить президента Академии Горя и Радости? – с сомнением спросила Эдна. – Есть только неясное ощущение, и никаких фактов.

Мидори прищурила тёмные узкие глаза – московское утро было необычно солнечным.

– Вправе, – хрипло сказала она, – предчувствие тебя не обмануло. Вот документ. Его торько что нашли в подземерье, – и с застывшим выражением на лице протянула тонкий зеркальный диск.

Экстренный гравитационный стрелоид Московского представительства Академии Горя и Радости мчал Эдну на сверхзвуковой скорости в Арктиду. Эти летательные аппараты появились недавно и использовали принцип антигравитации. Название «стрелоид» закрепилось, поскольку они имели стреловидную форму, характерную для боевых самолётов Века Расщепления. Они были удобны, могли летать как на Земле, так и в космосе, и не нуждались во взлётно-посадочной полосе.

Тревога Эдны с момента посадки на стрелоид только усилилась. К тому же к ней пришло ещё более странное чувство – теперь ей угрожает непосредственная опасность.

Давно исчезли, растворились в туманной глубине облаков старинные здания древней столицы, золотистые купола Кремля, двух-трёхэтажные уютные дома, берёзовые рощи, с детства любимые Эдной, просеки, полноводные речки, старинные усадьбы, мостки, пруды, теперь покрытые льдом, восстановленные только в Ноосферную эру.

В конце Эры Разобщённого Мира здесь шло неразумное, разрушающее природу строительство гигантских небоскрёбов, уродливых пятиэтажек и безобразных в своей вычурной безвкусице дворцов-коттеджей. В то же время старые прекрасные постройки Москвы и Петербурга, хранившие память о многих великих людях, разрушались или варварски перестраивались.

Машинально Эдна провела по внутренней поверхности ручки кресла, где располагался тактильный переключатель «путеводителя» СТВ. Перед ней вспыхнул световой куб голографического экрана, похожий на шкатулку, вернее, на ларец – он был довольно приличных размеров, в нём заструились цветные картины мест, связанных с историей маршрута полёта. Многочисленные экологически вредные производства, сосредоточенные в городах-спутниках, давно исчезли. Подмосковье полностью вернуло первозданную красоту.

«Как давно это было, – подумала Эдна, – в самом конце Века Расщепления…»

Сквозь облака показались другие пейзажи – тёмные, могучие сосны чередовались с белыми тонкими стволами берёз и низким кустарником, летом наверняка полным вкусных ягод… Временами снежно-белыми зеркальцами вспыхивали небольшие озёра и искрящиеся нити замёрзших рек.

«И всё же, как наша Земля прекрасна», – подумала Эдна. Ей было с чем сравнивать. Она вспомнила далекие чёрные скалы Луны и чёрное небо, с которого острыми иглами вонзаются в глаза беспощадные лучи немерцающих звёзд – их свет не смягчён вуалью атмосферы. Потом перед глазами поплыли пустынные ржаво-красные пески Марса, его нежно-розовое небо и иногда звучащее тонкое пение марсианских песков. Обо всём этом ей удалось узнать не понаслышке: когда-то она была пилотом планетолёта, а в ранней юности стажировалась медсестрой на Марсе.

Овладеть несколькими специальностями обязан каждый человек Ноосферной эры. Но удивительная, полная приключений жизнь космоплавателя не смогла победить в ней любви к истории. Это был её окончательный выбор. Причём не только в этой жизни, как она уже точно знала.

Эдна выключила СТВ и включила голографическое зеркало. Из темноты смотрело изящное молодое женское лицо с печальными, мягко блестящими зелёными глазами, обрамлённое прядями чёрных волос, отливающих огненным блеском. Она вынула из сумки серебряный обруч и надела на голову, превратившись в фею из сказок. Теперь отражение ей полностью понравилось. Эдна знала, что очень красива, но её отношение к собственной красоте было двойственным. Она одновременно и гордилась ею, и в то же время как бы стыдилась, испытывая смущение и некую неловкость за сногсшибательную внешность. И, в отличие от большинства женщин, старалась её не подчёркивать. Эдна вновь взглянула в иллюминатор: теперь стрелоид как птица с невероятной быстротой проносился над застывшим ледяным морем, освещённым солнечными лучами. Льдины громоздились одна над другой. Вдали виднелись целые ледяные горы, вспыхивающие тысячами зеркал…

«Волшебный ларец» показал тающий ледник в начале двадцать первого века. «С каким огромным трудом человечество остановило климатическую катастрофу! – подумала она. – Мало кто задумывался тогда, что Земля у нас одна. Но всегда находятся люди, готовые всё отдать за сохранение красоты, ставшей высшим нравственным идеалом людей Ноосферной эры, заменив гуманизм христианской и постхристианской эпох. И вот – хоть это трудно себе представить – и сейчас, в Ноосферную эру, над этим хрустально-хрупким чудом, называемым Земля, вновь нависла смертельная опасность…»

Поразмыслив, Эдна остро почувствовала, что именно сейчас смертельная опасность нависла и над ней. Её интуиция Раджа-йога властно сигнализировала о чём-то. Чуть поколебавшись, она переключила стрелоид на ручное управление и резко направила вниз. Это спасло ей жизнь. Под ней был небольшой остров в Балтийском море, полностью занесённый снегом и покрытый льдом. Именно оттуда и ударило неизвестное энергетическое оружие.

Выстрел всё же задел стрелоид.

Аппарат подбит и падает, поняла Эдна. Выправив полёт уже прикрытого скалами стрелоида, она посадила его на остров, подальше от места, из которого ударил луч, и постаралась скрыться в зарослях чахлого кустарника. И вовремя. К стрелоиду уже бежали люди, шесть человек. С изумлением Эдна увидела, что они вооружены скорчерами – мощным энергетическим оружием, разрешённым к использованию лишь в дальнем космосе. Ирреальность происходящего ошарашила. Такого не могло быть! Ноосферная Земля, по сути, уже более ста лет назад реализовала то «прекрасное далёко», о котором когда-то мечтали советские писатели-фантасты. На Земле, конечно, ещё оставались народы и племена, не принявшие Ноосферное мировоззрение, равно как и сторонники традиционных религий. Но реальная сила, способная оперативно получить информацию об удивительной находке в подземельях Москвы и организовать нападение, да ещё и со скорчерами… Это казалось дурным сном.

Один из нападавших включил коммуникатор:

– Её нет в стрелоиде!

– Обыщите окрестности, она не могла уйти далеко! – донеслось из коммуникатора.

Нападавшие сразу направились к кустам, где она пряталась, что и понятно: среди скального грунта острова больше скрыться было негде.

Эдна поняла, что у неё есть только один выход, и вздрогнула. Ей ещё никогда не приходилось убивать людей.

У неё не было оружия, но, как Раджа-йог, она умела входить в боевой транс. Когда-то это умели делать ещё и берсеркеры, но потом на северо-западе Земли это искусство было утрачено. В таком состоянии функции организма ускоряются в несколько раз, что и давало преимущество. В своё время очень хорошо это явление описал Г. Уэллс в рассказе «Новейший ускоритель», причём не в боевой обстановке, а в обычных условиях. Эдна сосредоточилась и удивилась, как легко удалось войти в транс. «Очевидно, чувство реальной опасности стимулирует способности Прямого Луча», – мелькнула мысль. Всё замедлилось, как в комбинированной съёмке: очень медленно качались от ветра ветки деревьев и кустов, набегали волны на близкий берег, замедлились движения нападавших. Дождавшись, когда ближайший подошёл вплотную, Эдна вскочила.

Нападавший медленно стал поднимать скорчер. Эдна обрушила ребро ладони ему на шею. Раздался жуткий замедленный звук, означавший треск ломаемых шейных позвонков. Другие нападавшие только начали поднимать оружие, а Эдна уже была рядом с ними. К счастью, они не догадались рассредоточиться, и через несколько мгновений всё было кончено. Эдна подхватила скорчер, залегла в кустах, укрывшись за ближайшим выступом скалы.

Невидимый луч прошёл над головой и срезал стоявшее неподалёку деревце. Однако падающий ствол Эдну не задел. Нападавшие срезали ещё несколько деревьев, но также неудачно. Затем они переключили оружие с лучевого огня на плазменный. Эдна с изумлением увидела, что они расстреливают трупы. Плазмоиды разрывали лишь головы. Эдна тут же всё поняла: «Они не хотят, чтобы убитых реанимировали или хотя бы опознали».

Однако на атаку они не решались, что тоже было понятно. Небольшая гряда, из-за которой вёлся огонь, была единственной преградой между ними. До Эдны несколько десятков метров открытого пространства. А это давало возможность перебить нападавших. Ещё несколько секунд они продолжали обстрел, но скальный выступ надёжно защищал Эдну.

Эдна включила браслет-коммуникатор.

– Рам, – сказала она как только прибор ожил, – произошло невозможное. На меня напали, у них есть скорчеры, стрелоид подбит, я под обстрелом. Навигационный спутник отслеживал полёт, срочно направь ко мне оперативную группу ПНОИ.

Рам отреагировал мгновенно.

– Держись! – коротко бросил он.

Огонь из скорчеров вмиг прекратился. Очевидно, нападавшие прослушивали её переговоры. Вскоре раздался шум винтов, и с острова, идя низко над землёй, поднялся небольшой вертолёт. Он буквально прижимался к поверхности, пытаясь укрыться от огня скорчера, ему помогали торосы, окружившие остров со всех сторон. Дождавшись, когда тот пойдёт над чистой водой, хоть расстояние уже и было велико, Эдна всё же вскинула оружие. Первые два импульса прошли мимо, но третий задел винтокрылую машину. Она дрогнула и задымила.

Эдна выпустила ещё один луч. Вновь удачно. Часть обшивки вертолёта охватило пламя. А затем громыхнуло: машина превратилась в ослепительный шар. «Активировали устройство самоликвидации», – поняла Эдна.