Текст книги "Холод, пиво, дробовик"

За разговорами день пролетел как-то неожиданно быстро, но так оно обычно и бывает. Хорошая компания, отличное пиво, немудреная закуска. Пахнут хвоей развешанные по стенам еловые лапы, в углу магическая елка огнями мигает, уже даже не раздражает. Так и кажется, что еще немного, еще чуть-чуть – и, будто в прежние времена, накатит новогоднее настроение.

Но никак не накатывало почему-то. И когда на улице начало темнеть, я решительно поднялся из-за стола и объявил:

– Все, я спать.

– Подожди! – остановил меня Платон и, запрокинув бокал, допил пиво. Потом вытер испачканную пеной короткую бородку и взглянул на часы. – Давай по последней – и я домой.

– Вот это поворот! – удивился Николай. – Ты что дома забыл?

– Встреча, – самодовольно улыбнулся кондуктор, хитро прищурился и добавил: – Важная.

– Бабу пригласил? – догадался Саня. – Я вот, между прочим, на сегодня свидание специально назначать не стал…

– Твои проблемы, – хохотнул Платонов. – Хмель, давай последний кувшин, и я поеду.

– Что значит – поедешь? – опешил Гордеев. – Ты на ногах еле стоишь!

– Кто еле стоит? Я еле стою? – оскорбился кондуктор. – Да ничего подобного!

Я наполнил кувшин пивом, вернулся с ним к столу и указал на пол:

– А ну-ка пройдись по половице.

– Очень смешно! – фыркнул Платон. – Может, еще с закрытыми глазами к носу прикасаться прикажешь?

– Просто пройдись. Слабо?

Кондуктор прошелся. Легко и нисколько не пошатываясь.

– Ну ты, Серега, даешь! – восхитился Саня. – Силен!

Платонов с гордостью выпятил грудь, потом зажмурился и дотронулся до кончика носа сначала указательным пальцем левой рукой, а потом и правой.

– Так-то! – рассмеялся он, наполняя свой бокал. Отпил из него и задумчиво глянул куда-то вверх. – Я вот думаю: стоит ли Диму будить?

– Пусть спит, – решил я.

Дмитрий к нам пару раз спускался, но не пил и вскоре возвращался в гостевую комнату с кувшином воды. Выглядел он при этом – краше в гроб кладут.

– Пусть! – махнул рукой Платон, допил пиво и снял с вешалки полушубок. – Выпустишь меня?

– Да, сейчас. – Я нашарил под стойкой и сдернул с загнутого гвоздика нацепленное на него кольцо с ключами от ворот.

– Всем пока! – помахал кондуктор на прощанье рукой и двинулся к черному ходу, но тут же обернулся и уточнил: – Коля, у нас все по плану?

– По плану, – подтвердил Гордеев. – Погоди, чарофон у тебя с собой?

Платонов похлопал себя по карманам и выудил дешевый телефон с кнопочной клавиатурой и монохромным дисплеем, к которому черной шершавой изолентой была примотана пластина-аккумулятор с магической энергией.

Дешево и сердито, но по всему Форту связь обеспечивает. Правда, подзарядка батареи уже не столь дешево обходится, но тут без вариантов – базовых станций мобильной связи у нас никто ставить не собирается.

– Если что – звони, – предупредил Гордеев, вытащил из кармана собственный чарофон, на который, помимо всего прочего, была заведена сигнализация магазина, и выложил его на стол.

Я проводил Платона до двери и отодвинул засов, выпуская кондуктора на задний двор, сам вышел следом и зябко поежился. После теплого бара уличный морозец пробрал до костей. Похолодало, что ли?

Сергей Платонов забрался в машину и завел ее, но с места трогаться не стал. Вместо этого он выбрался из салона и принялся очищать скребком заиндевевшее лобовое стекло, дожидаясь, пока прогреется двигатель.

Я тоже времени понапрасну не терял и распахнул ворота, освобождая проезд. Тогда Платон уселся за руль и тронулся с места. Помахал мне через стекло рукой, выкатил за ворота, повернул и сразу прибавил скорость. Оставалось надеяться, что домой он доберется без происшествий.

Впрочем, пьяным кондуктор вовсе не казался. Он товарищ габаритный и не худой, такие проще алкоголь переносят. Опять же – помоложе нас с Клондайком будет. Доедет, никуда не денется. В крайнем случае, по чарофону свяжется. Даже если в сугроб машину загонит – приедем и вытянем.

Если только сами по дороге не забуксуем. Да уж…

Клондайк

2 января

Закончился праздник наконец. Но похмельем меня одарил. Вчера все же первое января было, которое я сам себе определял с детства как «ленивый день». Поэтому и просидел в пабе до вечера, попивая пиво. А что еще оставалось? Нет, все было совсем неплохо и даже здорово, только еще и переел до кучи. Сколько раз за день перекусывал? Даже считать не решусь. Еды у Хмеля осталась после праздника прорва, как и подобает на первое, вот мы и отрывались.

Зато отдарился. В обмен на все выпитое и съеденное на халяву в этом пабе принес ему карабин «росси» под .454 «кэсалл» и две коробки патронов. Пятьдесят обычных, пристреляться и потренироваться, и дальше по десятку «зажигалок», «пустышек», обманок и «тормозов». «Пустышек» два десятка, если точнее, чтобы поддончик заполнить, положил. Так что пил и ел в три горла, с чувством исполненного долга.

Сам Хмель на второй день тоже расслабился. Тридцать первого его ограбить пытались, приехал весь встрепанный, но, спасибо, рассказал на этот раз, не утаил. Но вроде и в самом деле на банальный грабеж похоже. Торговцы перед Новым годом катаются с деньгами, вот кто-то и выпас его. Но по-дурацки, просто с ножом, Хмель его, будь чуть с револьвером поразворотистей, и просто привалить мог.

А вот первого он с утра Ирину провел, вернулся уже довольным жизнью, с нами до вечера сидел, хотя потом все же спать ушел. Хорошо праздник прошел, жаль только, Милы не было со мной, я на ее общество вообще-то рассчитывал. А тут такой облом.

И вот будильник. Шесть утра в такой день – все же рановато, но мне ехать надо. Поэтому надо воскресать.

Открыл ящик прикроватной тумбочки, выловил маленький пластиковый пузырек с бледно-зелеными горошинами, вытряхнул одну на ладонь, закинул в рот, запил водой из графина, который ночью у меня всегда под рукой, – сейчас должно отпустить. Ведьмы, между прочим, сей на диво полезный медикамент изобрели. А говорят, что «бабы – дуры». Сейчас, сейчас, сейчас похмелье растворится как туман под ветром и солнцем. Проверено.

Душ, бритье, тут и таблетка подействовала – вроде как ожил. Но вообще советуют этим не злоупотреблять: по печени бьет. Основа у этой таблетки та же самая, что и у «синего доктора», средства для заживления ран, но название не просто же так пошло, верно? А после него пить как минимум на неделю запрещают. С пилюльками не так строго, но все равно поосторожней надо.

Согрел чайник, достал печенье из шкафа, неторопливо влил в себя две чашки крепчайшего чуть ли не чифиря, без всякого сахара. Кому как, а мне эта чайная горечь нравится. Потом за сборы взялся.

Револьвер при мне обычный будет, я все же не по лесам гулять иду, и к нему «дерринджер» в комплекте, это само собой. Длинное что брать? Дробовик или «марлин»? Вечная дилемма, вопрос всех вопросов. «Марлин» для «повоевать» получше, а вот если от какой твари самообороняться, то здесь дробовик рулит. Иногда. И боеприпаса у меня для него гуще всякого, и противоамулетная пуля в нем такая, что одного выстрела на любую защиту хватает, проверил вон на ведьме, и зажигательная картечь штука тоже хоть куда, а в десятом калибре ее еще и много… да, пожалуй, «браунинг» десятого и возьму. Который с восемнадцатидюймовым стволом и удлинителем, то есть шесть в магазин и один в ствол. И по пятнадцать зажигательных картечин в каждом патроне. Нормально, огневая мощь что надо.

Или нет, с ним в машине не всегда поворотливо, а я один еду. Возьму просто «рем» двенадцатого с пистолетной рукояткой, на манер того, какой на Аляске возил, он в машине лучше размещается, и случись чего – из него через окно проще пальнуть.

«Рюкзак выживателя» у меня всегда собран, он в ящик под задним сиденьем пойдет. Пожрать в дорогу еще вчера заготовил, воду тоже взял, а сейчас в термос чаю налью, только еще и с сахаром. Фляжка с самогоном на травках, аптечка… что еще? Вроде бы все.

Все, семь утра – и я готов, можно выезжать.

Сегодня «сабербен», я лучше на гусеницах. С одной стороны, приметно слишком, а с другой – ну и чего мне прятаться? Поменял машины местами, выкатил здоровенный белый внедорожник с кое-как закрашенной водительской дверью и двумя мутными пятнами в лобовом, закрыл за собой ворота. И поехал в сторону новой базы Патруля.

От дома дотуда, считай, рукой подать. На улицах ни души, спят все, похоже. Сегодня еще выходной официально, так что народ вчера продолжал праздник изо всех сил. Темень кругом, а елка на Павших на весь город сверкает.

На перекрестке с Кривой свернул налево, оттуда уже до въезда на территорию базы Патруля рукой подать, вон фонари над воротами светят. Перед въездом блоки бетонные объехать пришлось, потом на КПП удостоверение резервиста предъявил, после чего меня пропустили. Резерв-то Патруля, и штаб резерва как раз здесь же.

Ага, готовятся к отъезду, вон машины грузят… На опорник «Рудное» смена едет. «Урал»-вахтовка, то есть с комфортом, еще «Урал» с грузом и прицепом, на прицепе небольшой гусеничный вездеход, на каком по снежной целине гонять лучше всего. Бойцы к грузовику ящики таскают, к вахтовке мешки, один вон командует.

Я подъехал ближе, остановился, на меня привычно уже уставились. Это из-за гусениц на «субуре», на них все таращатся, причем с оттенком зависти.

– Здравия желаю, – поприветствовал я старшего с нашивками лейтенанта: петлицы шить на этот камуфляж было не на что. – Я с вами в колонну, доводили?

– Доводили, – кивнул тот, что-то вычеркнув из листочка на фанерке, которую он держал в руке. – До Рудного?

– Дальше, но дотуда с вами.

– Интересные колеса, – кивнул он на гусеницы. – Как по снегу?

– Отлично. Трактор.

– А дорого?

– Недешево.

– На «Ниву» есть такие?

– Вот на «Ниву» не встречал.

– Жаль, – вздохнул тот. – Пригодились бы. У меня «Нива».

– Скоро поедем?

– Да сейчас уже, почти закончили.

Действительно, грузились они недолго. Я лишь в штаб наш забежал, убедился, что на время отсутствия меня никто ни на какое дежурство не поставил, хоть я и предупреждал об отъезде, вышел – а патрульные уже сами загружались в вахтовку. Рация у меня была, Лихачев старшим групп выдал, ну я ее и прихватил, так что установили связь в колонне – и двинули.

Выезжали, как и подобает Патрулю, через Западные ворота, без всякой излишней проверки, лишь документы сверили. Кроме нас, на выезд никого не было. Думаю, что и на дороге пустовато будет, вся торговля до конца праздников затихла.

Потянулся в свете фар привычно мерзкий пейзаж за стенами Форта – развалины, засыпанные снегом, уродливая растительность, пробивающаяся сквозь сугробы, какие-то обломки и цепочки следов время от времени, сразу заставляющие предполагать, что прошло здесь нечто такое, с чем ты встретиться точно не пожелаешь. А ничто другое здесь и не бродит.

Обогнув Форт, выехали к Торговому Пятачку, который был тих, кругом и сплошь закрыт, разве что в гостинице «Купеческая», что прижалась к ресторану «Жар-птица», светилось несколько зарешеченных окон, а перед входом стояло несколько машин. Похоже, здесь тоже кто-то праздновал, но вот ни на какие колдовские фейерверки хозяева здесь разоряться не стали. Или у них заряд кончился уже.

Со стороны базы пограничников к городу проскочил камуфлированный по-зимнему уазик, а так больше никого и не встретили. Насколько я знаю, даже рейсовые автобусы до завтра отменены, а по направлению к Рудному он даже и не ходит. Как раз по причине того, что там Рудный. Надо в Песчаное или куда еще – договаривайся с обозами.

Проехали поворот к базе пограничников, затем съезды на Боровую и поселок Октябрьский. От Октябрьского, к моему удивлению, на дорогу выехал потрепанный ЗиЛ-131 с тентом и поехал в Форт. Интересно, что в такой день кому там могло понадобиться?

Теперь до самого Рудного никаких жилых деревень не будет. Будет пара заброшенных в стороне от дороги, но туда, как и в любое заброшенное место в Приграничье, лучше без большой нужды не соваться, целей будешь.

Понемногу начало светать, конвой даже чуть ускорился, разогнался до пятидесяти в час. Мне в «сабербене» было тихо, плавно, мягко, тепло и уютно, так что я решил побаловать себя чайком. Открыл термос, придерживая руль коленями, налил в кружку ароматного, почти черного чаю, потом выудил из кармана маленькую серую горошину в обертке – экомаг. Пора, я уже за стенами, тут защиты от излучения нет.

Пейзаж вокруг пошел поприятней – просто поля, едва, правда, видимые через валы, наметенные вдоль дороги, поодаль лес тянется почти черной зубчатой полосой. Здесь лес, к слову, почти обычный, от Октябрьского и до самого Рудного, а на запад до Южной дороги и дальше. Сюда на охоту ездят, и вовсе не на монстров. Вот на восток, дальше, будут болота – вот там беда, у болот здесь всякая нехорошая тварь водится, ну и сам Рудный дальше – не приведи бог, а вот тут – ну разве что сугробники и волки. С волками еще волколаки попадаются, но это редко, а волколак такой охотничий трофей ценный, что скоро уже сам задумаешься, как их в Красную книгу записать.

Шучу, не надо их в книгу. Ловкая тварь и увертливая, но серебром бьется не хуже оборотня, не надо даже по месту попадать. Поэтому серебром больше гладкоствол снаряжать любят: вероятность попасть выше. У меня сейчас «дерринджер» серебром заряжен, а прямо на дробовике в сэддле еще три патрона с серебром.

Покосился на дробовик под потолком. Его вид на меня успокаивающе действует. Все же веселые тут места. А Рудный – веселей всего.

В этом заброшенном поселке городского типа, прижавшемся к старым шахтам, всегда проблемы были. Место нехорошее, буквально притягивает к себе всякую гадость. Говорят, что причина в самих шахтах, этот мир не любит темных мест, да еще и глубоко под землей, возле них обязательно какая-то дрянь заводится. Тут, говорят, поначалу даже люди жили, пока не разобрались, что к чему. Кого-то съели твари и всякая нечисть, а кто-то мутировал так, что и в гетто бы не взяли. Говорят, что из таких мутантов здесь целое племя каннибалов образовалось, которое охотилось на проезжающих. Вроде и не очень верится, но зная, что в Приграничье ничего невозможного нет…

И через этот самый Рудный идет дорога на Северореченск. Не единственная, их две, но обозы ездят по ней так же часто, как и по Южной, потому что не все сами товар через границу тянут, многие сдают его оптовикам в том же Песчаном, а с Южной дороги туда не особенно свернешь. Обозы идут в силах тяжких, но все равно регулярно кто-то гибнет и с кем-то что-то случается.

Прокатали объездную, но она рядом с болотами прошла, которые к Рудному совсем близко подступили. Вот такая аномалия: с одной стороны старые шахты, а с другой – болота. И как одно с другим на не такой уж большой территории совмещается – непонятно. У болот в распутицу не проедешь, дорога разбивается в хлам, а заодно к ней твари из болот тянутся, за добычей, поэтому непонятно, куда лучше ехать.

Ну и городская власть решила, что, раз Патруль так усилился, значит, надо ему и дополнительный фронт работ нарезать – Рудный. На самом деле логично, не поспоришь, потому что безопасность путей сообщения как раз в прямые обязанности Патруля и входит.

Зачистить Рудный нереально, слишком много там всего неправильного и плохого, если только когда-нибудь позже, всем миром объединиться и с землей сровнять, да и то не уверен, что поможет. А вот организовать поблизости опорник, а на нем разместить достаточно техники и личного состава, чтобы подскочить на помощь, – это уже реально. Что и сделали.

Заодно патруль на этом зарабатывает – продает амулеты связи прямо на всех КПП Форта. Купи и сможешь вызвать себе подмогу, если где-то сильно прижмут.

Ну вот и Рудный. Панельки без окон в стороне от дороги, развалины магазина с остатками надписи, в которой до сих пор можно было угадать слово «Универсам», – я уже и забыл, чем он от универмага отличался. Самообслуживанием, что ли? Дальше угадываются развалины промышленные, это как раз и есть шахты, на них даже отсюда как-то нехорошо смотреть. Может быть, просто потому что я знаю, что там на самом деле, вот и внушаю себе всякое.

Дорогу чистили недавно, может, даже вчера, прогнали БАТ, похоже. Чистят здесь комендачи, разжившиеся с недавних пор серьезной техникой вроде стареньких БАТ-М, да еще и под хорошей охраной обычно. Идут неторопливо, от опорника до опорника, так что если вчера прошли здесь, то на опорнике Патруля, скорей всего, ночевали. Или до сих пор ночуют. Самые необходимые люди в этом мире, иначе засыплет всех нас тут с головой.

Панельки закончились, сменившись двухэтажными бараками и какими-то старыми домами, придвинувшимися прямо к самой дороге. Треснувшие стены, осыпавшаяся штукатурка, из-под которой лезет гнилая дранка, старый, покрытый зимним мхом кирпич. Аура у места откровенно давящая, сознание намекает, что из каждого темного провала окна за тобой кто-то следит. Мы-то ладно, на машинах, идем достаточно быстро и вооружены до зубов, а как здесь санные обозы ходят? Хотя сани сейчас грузовиками вытесняются почем зря в дальних поездках. Это только кажется, что лошадь дешева в эксплуатации, а на самом деле хлопот с ней прорва, и кормить ее надо все время, а не когда она работает, и везет на единицу хлопот она совсем мало. Если бы лошади выгодными были, на них бы до сих пор все возили. Про скорость оборота я и не говорю.

Да и добыча лошади. Волчьи стаи, особенно те, где волколаки вожаками, давно уже приучились лошадей первыми рвать. Тогда ее бросят и мясо останется, а заодно и седоки могут в разряд пешеходов перейти, и тогда их тоже за добычу считать можно. А машина что? Проехала и проехала, прокуси ее попробуй.

Давит как-то. Надо будет Саню попросить энергетическую защиту проверить, какую он в «субур» установил. Прямо вот как будто плита чугунная на душе лежит. Звуки двигателей эхом отражаются от стен, поэтому хочется всех попросить ехать как-то потише, чтобы не привлечь внимание кого-то большого и злого, прячущегося неподалеку. Но внимание не привлекается на самом деле, едем и едем себе.

Вот дома вновь расступились, мы на противоположную окраину выезжаем. Потом колонна вдруг остановилась, по рации голос лейтенанта сказал:

– Снежные черви, остановка две минуты.

Ну да, понятно, все правильно. Из вахтовки выскочили два бойца в зимнем камуфляже, у одного брезентовая сумка в руках. Подошли к обочине, один дорогу перед собой щупом тыкает. Остановились. Перекинулись парой слов, один из них чуть назад отступил, а второй какой-то предмет вроде как на землю положил. Затем оба быстрым шагом вернулись к машине, и колонна пошла дальше. И когда мы отъехали метров на сто, сзади вдруг вспух шар ослепительно-яркого пламени, затем донесся хлопок, а над выжженным местом поднялось облако пара от испарившегося в невероятном по жару пламени алхимического заряда снега.

Опорный пункт Патруля находился у самой дороги и представлял собой старый, но капитальный цех с кирпичными стенами, с явно новыми железными воротами, на которых так и было написано огромными белыми буквами «Патруль». Смену уже ждали, потому что ворота открылись на глазах и колонна из двух машин бодро въехала внутрь цеха. Я даже успел разглядеть стоящие рядком вагончики-бытовки и защитного цвета БРДМ-2, стоящую у самого въезда. Попрощался с лейтенантом по связи и просто поехал дальше, уже в одиночку. Больше попутчиков у меня не было. Но хоть Рудный в колонне проскочил, это самое важное.

Дальше вновь поля-перелески пошли. Тут опять же более или менее чистый кусок земли, если ни к каким развалинам не приближаться. Тут и кабаны водятся, причем такие по размеру, что не сразу и поверишь, что на самом деле случаются, и лоси встречаются. Волков так много не просто же так, им жрать что-то надо. А так всякая живность здесь уже к плохим местам чувствительность выработала, стороной их обходит. Того же волка или кабана возле болота не встретишь, возле болота только дрянь всякая бывает. Но вишь как, жизнь всегда себе место найдет.

А дорога чистая, с утра БАТ дальше пошел, похоже.

Только подумал – и увидел впереди две машины. Передняя, массивная и широченная, напоминает большой капотный грузовик, поставленный на танковые гусеницы. Впереди у него огромный отвал углом, и этот отвал играючи откидывает снег в обе стороны. Не то чтобы широкая дорога получается, но две встречные разъедутся. А следом БТР тянется неторопливо, вроде как прикрытие. БТР старый, «шестидесятка» еще, но с модернизации, такие в Муроме до ума доводят, я знаю. Никогда не мог понять, куда вообще подобные переделки идут, армия в таких все равно не нуждается, а вот тут увидел, причем уже не первую. Вместо старого бензинового движка дизель ставят, сзади двери вместе с новым задом вваривают, башня не с КПВТ, как раньше, а с «кордом». Оно и разумней по местным условиям.

Я посигналил, меня увидели. БАТ сдал правей, вдавившись в сугроб и открывая мне проезд слева, ну а я специальных приглашений ждать не стал и обогнал. Скорость у них километров десять в час, тащиться следом несподручно.

Снег сразу стал глубже, сантиметров двадцать, наверное, навалить успело. Если бы на колесах ехал, месил бы неторопливо его, а на гусеницах так и пошел дальше, не замечая, держа скорость под тот же полтинник.

Так, дальше должен быть поворот на Песчаное. Не думаю, что Мила там, а заехать бы надо… Но потом между Песчаным и Лисьими Выселками плохое место проезжать придется, которое Полем Чудес именуют, или большой крюк делать. Обычно проскакивают его без проблем, но не всегда. Пытались дорогу в объезд прокладывать – не работает, пятно перемещается и снова оказывается на пути. Причуда Стужи какая-то. Так что едут там или большими группами, или в объезд.

Нет, пожалуй, с Выселок начну. Там место своеобразное – авторынок, казино, бордели есть, для подгулявших купцов – место на оттянуться перед тем как к жене приехать. Правда, и криминала хватает, так где его не хватает? А вот скрыться с приметной машиной проще, к тому же в Песчаное с оружием не пускают.

Из оружия, кстати, она не только карабин с ружьем взяла, но и «таурус джадж» прихватила вроде того, какой я Хмелю продал. Нет, не поедет она в место, где окажется без оружия, она же не просто так его взяла, верно?

Все поля и сугробы по бокам, поля и сугробы. Мотор журчит лениво, музыка играет, тепло… но все же как-то в одиночку не слишком уютно кататься в такой пустоте. А если сломаюсь? А если сломаюсь, то до меня доберется БАТ, и меня спасут. Так что все нормально. Люди вон на санях в одиночку с товаром в Форт и обратно катаются. Просто не с этого направления. Рудный тут картину портит, Рудный. Интересно, не туда нас планируют кинуть ближе к весне? Или нами другие направления прикроют, а в Рудный высвободившиеся силы погонят?

Шахты там надо уничтожать, а власти Форта не хотят. Там руда медная очень богатая, чуть ли не самородный металл, все надеются когда-то до него добраться. А пока в шахтах нечисть плодят.

А вообще… вот если кто-то умный построит базу и заправку на середине Южной дороги, которая по большому счету безопасней этой, то товарооборот пойдет туда. Там ехать чуток дальше, однако критично это для гужевых обозов, а сейчас машины доминировать начинают. Но проблема всегда была в месте стоянки, заправки, обслуживания и перевалки…

Хм…

Мотельчик для водил, отельчик для купцов. Ресторан, баньку, несколько лавок разных. Стоянку. Сервис. Самому все не надо, просто арендаторов взять. Или соинвесторов.

Потом из Лисьих Выселок приедут это все поджечь. Но с этим можно разобраться, можно. И тут уровень бизнеса совсем другим станет.

Черт, а ведь это мысль. Надо со своими обдумать – и искать деньги. Крыша? А Патруль крыша, найдем с кем из начальства поделиться. Хмель вон с Гельманом который год корефанится, вот пусть и проталкивает.

И опять же правила будут свои, не как в Форте, то есть можно делать что-то такое, чего там не дадут. Спрос ведь не только Фортом определяется.

Решено. В Форт вернусь – и сразу начну почву щупать.

На Песчаное я сворачивать так и не стал, погнал на Лисьи Выселки. Дорогу до села от шоссе уже дня три никто не чистил, да по ней и не очень ездили, если по следам судить. Впрочем, от этого места никто другого и не ожидал, тут точно ударники труда не живут.

Первое, чем встречает село, – КПП, понятное дело. Средней такой бдительности, если ты за рулем. Не было покуда прецедентов, чтобы неправильная сущность на авто прибыла. А груз тут подчеркнуто не досматривают, иначе центром распределения контрабанды этому селу не быть. Поэтому меня колдун каким-то жезлом проверил, пара охранников заглянула в кабину через окна – и потом я проехал. Документов тоже никто не спрашивал, здесь это не принято.

Отчасти еще и поэтому я Милу здесь искать намерен. Хочешь просто потеряться – лучше места не найти.

За КПП я увидел большую вывеску «Авторынок». С этого рынка рост и начался. Как сюда, в Приграничье, начали тащить машины после того, как появилось свое горючее, так рынок и открылся. Он как раз на «трех дорогах», то есть именно отсюда ближе всего и в Форт, и в Северореченск, и в Город. А основное скопление ворот было все больше у границы территория Северореченска, так что машины начали продавать здесь.

Авторынок представлял собой немалую площадку, огороженную забором из колючки на деревянных кольях, с шарами сигнализации поверху. Не знаю от кого: в Приграничье машины воровали очень редко. Во-первых, сигналки магические делают это очень рискованным, а во-вторых – машин-то не очень много, вычислить легко, куда ушла. Так что думаю, что такая защита больше от хулиганов.

Машин было много, под сотню, наверное, так и не скажешь сразу точно. Грузовые, легковые, дорогие, дешевые – на все вкусы. Стоят рядами, в будний день между ними, наверное, покупатели бродят. По периметру площадки сервисы: обычные технари, противоугонки, обогреватели, даже магическая защита. Маячки на розыск и много чего еще. Запчасти оптом, запчасти в розницу.

В дальнем углу площадки сразу десяток новых «Нив» в самой простенькой комплектации, все – трехдверки. Самая популярная машина из новых. Не таскал бы «американцев» – сам бы на «Ниве» ездил. Несколько уазиков всех видов, три автобуса ПАЗ… «жигули» из совсем уж секонд-хенда, но такие здесь тоже берут, всякие магазинщики, кому возить немного… Иномарки сплошь из не новых, качество горючего тут так себе, мы вот тоже новых не возим. Пикапы и внедорожники.

Пикапы… А вот этот пикап «Шевроле С-10», что стоит последним в ряду почти у самой проволоки, я знаю хорошо. Даже очень хорошо, потому что еще десять дней назад сам на нем ездил. А теперь он выставлен на продажу, и цена напечатана принтером на листе бумаги за стеклом.

Я тормознул, заглушил двигатель, выбрался из машины, потягиваясь и разминая ноги. Авторынок сегодня закрыт, но вон будку охранника я вижу, а из трубы дым валит, то есть кто-то внутри, похоже. Вот туда я и направился по нечищеной дорожке.

Будка представляла собой нечто вроде вагончика-бытовки, поставленного на стопки кирпичей. За окном я разглядел парня в тулупе, увлеченно нажимавшего кнопки приставки. Он с явным сожалением обернулся на стук в окно, протянул руку, приоткрыл окошко и сказал:

– Завтра! Все завтра, друг! Выходной, нет никого.

– А завтра работать будут?

– В десять откроются, заходи.

Пытаться у него что-то уточнить я не стал. Он и знать не должен, а если и знает, то не скажет. Оно ему зачем? Я даже топтаться там в задумчивости не продолжил, а сразу направился к машине.

У Милы с собой три сотни золотом как минимум было, так что продавать машину ради денег… ну, может, ей большая сумма срочно понадобилась, но сомневаюсь. Она от нее, скорей всего, просто избавилась: приметная очень. Сама она может быть здесь? Может, наверное. А может и уехать. Но поискать смысл есть. И в любом случае есть смысл ждать завтрашнего дня, потому что только так я смогу убедиться в том, что машину сюда сдала сама Мила. И только так могу узнать, ушла она пешком или взяла что-то взамен. Так что да, ждать.

Как я уже говорил, Лисьи Выселки вообще так организованы, чтобы тут никто не скучал. Эдакий маленький Лас-Вегас среди мрачных земель Приграничья. Мне тут разок уже довелось побывать как раз по автоторговым делам, так что место я более или менее помню. Поэтому здесь лучше с мотеля начать, который так и называется – «Мотель». Там по ночам тише, чем в двух других гостиницах, и при этом территория неплохо охраняется.

«Мотель» расположился в самом дальнем от КПП краю села, так что для начала я проехал по местному Бродвею – центральной улице, где все веселье обычно и происходило. В город, похоже, на праздники публика специально подтянулась, потому что людно было и на улице, и у обеих гостиниц хватало машин, причем по здешним критериям так еще и модных, и роскошных. А черный «Патриот» с мигалкой так даже откровенно заинтересовал – он тут стал атрибутом власти.

Мороз еще в свои права полностью не вступил, сегодня градусник упал лишь до минус пятнадцати, так что хватало даже гуляющих, пытающихся застать последние дни относительного тепла «качели». Из кабаков слышна была музыка, где-то даже пели хором, только я не разобрал что. У белого «Экспедишна», стоящего у входа в казино «Эльдорадо» – двухэтажное бревенчатое здание в форме терема, – шла какая-то возня. Какой-то в дым пьяный мужик пытался сесть за руль, а двое других, чуть более трезвые, старались его туда не пустить, попутно отговаривая. По виду все бандиты бандитами, из местных, похоже, потому что этот «Экспедишн» помню, он куда-то сюда и ушел.

Группировка, контролировавшая Лисьи Выселки, была местной, звали их «высельскими». Когда-то Семера пыталась это место под себя подгрести, но обломалась, пришлось идти просто на сотрудничество. На чужие территории они не лезли, так что специально их никто не давил. Мзду с них брали и Патруль, и пограничники, по слухам, но крышей в прямом смысле не были. А место оказалось слишком удобным ну для очень многих, потому что тут можно было проворачивать такие дела, с какими больше не сунешься никуда.

Единственное, чем здесь нельзя было заниматься, – это тяжелыми наркотиками вроде «мозговертов», с какими в Форте задолго до моего появления была очень большая проблема. За этим сами высельские следили изо всех сил, потому что попадись с этим – и тогда закрывать глаза на эту благодать перестанут.

Бродвей был недлинным – две гостинцы, при них два казино и два же ресторана при казино, ночной клуб «Полярная звезда», над крыльцом которого переливалось всеми цветами нечто вроде звезды – иллюзия, понятное дело. Ну и два борделя, «Ночная сказка» и «Белоснежка». Несколько магазинчиков, включая один оружейный. Вот и все. В конце улицы свернул налево и по неширокому проезду быстро добрался до «Мотеля».