Текст книги "Хэвлокономикон-2"

Глава 8

06.04.2024г.

Рассказ погонщика подходил к концу, а я слушал, затаив дыхание.

– Конечно, я бил кнутом, сбивая пламя, кричал ему спасайся! -а он стоял, словно меня не слышал, – говорил погонщик. – И тут я понял, что бояться ему нечего: он пребывал вне времени. Его нашли под завалами целого и невредимого, и непонятно почему впавшего в странный коматозный сон. Третий этаж дома рухнул. Все таблички, свиток и гримуары сгорели. Статуи разбились под обрушившейся кровлей. Вульфрика похоронили, так как он был мумией. А потом от горя мать Вульфрика приняла яд, отец из-за этого потерял должность. Ричард и Кен стали в одночасье нищими. Ричард запил и, шатаясь по барам и гулящим девкам, подцепил заразу и умер от белой горячки в сумасшедшем доме. Кена отдали в приют.

– Так значит, Кеннет– прадед Амброза? – Догадался я.

– А почему исчез он?

– Кеннет тоже попал туда. За пределы времени. Во время Войны. Второй мировой.

Глава 9

Место неизвестно, времени нет.

Вульфрик знал, что умер. Он знал, что его похоронили. И поэтому оказавшись в шахматном клубе Принна, за столом наставника, очень удивился.

Козлобородый сидел напротив и ухмылялся. Потом он заговорил:

– Как ты думаешь, дружок, чей дом заняла ваша семья? Кто был его хозяином до вас?

Мальчик всё понял.

– Это был ваш дом?

Наставник поправил очки. За окном была ночь и бездомная луна светила в окно.

– Мой и моего отца. Это символично: он тоже был судья. Мы объездили с ним Земной шар и, конечно, это он научил меня шахматной игре. Однажды он рехнулся. И всё пошло прахом… Однако ты уже должен сделать ход.

– Вы хотите со мной поиграть? – спросил Вульфрик, затаив дыхание.– Если вы оккультист и вещи из комнаты изучали вы, тогда я хочу, если одержу победу, вернуться на несколько дней назад. И чтобы я не узнал про изменение времени.

– Тогда и с моей стороны условие! – бледный учитель придвинулся ближе. В белках его глаз было пусто.– В случае проигрыша, а это точно будет так, я заберу твою душу!

Послышались шаги за спиной мальчика.

– Так не пойдет, – прозвучал незнакомый голос. В тусклом свете мелькнуло лицо Амброза Хэвлока.

– Почему это? – Козлобородый оскалился.

– Он ребенок. Ему в детских турнирах участвовать. Я буду играть за него, и вы всё исполните, о чём говорили. Вульфрик не найдет комнату и не будет искать способ управления временем. По рукам, отродье?

– А если ты проиграешь, я заберу души у вас обоих, и будете ничем, пустыми болванами! – проскрежетал зубами Мартин.

– Чтож, если я здесь оказался, мне и исправлять ситуацию, -Хэвлок сел на место прадеда, Вульфрик замер между двух огней.

– Начнем! – Принн выставил ранее невидимые рога.

– Аккуратнее! – хтонолог отклонил удар по глазам.

Партия началась.

Сбиты три пешки, конь и офицер Хэвлока, против коня и двух пешек Принна. Следующий ход заставил Мартина верещать от злобы: Хэвлок сделал вилку и забрал королеву красных. Оккультист с бородой отбивается: минус ладья у Амброза.

Время партии в этом безвременном месте, как ни странно, идет. Часы тикают. Вульфрику как никогда тревожно.

Мартин Принн доводит пешку до восьмой параллели и на доске вновь сеет ужас красная королева. Хэвлок натягивается, как струна. Атакуя, жертвуя офицером, ладьей и пешкой, он вновь отправляет королеву Принна за пределы доски.

Вульфрик понимает, что они сейчас находятся в похожем положении: их жизни забрали с доски, из материального мира, заманив в ловушку. Но, как и возвращенная королева, у них ещё есть шанс.

Хэвлок меняет свою пешку на восьмой параллели. Теперь у него две королевы.

Козлоподобный учитель ругается самыми скверными словами. Время идет.

– Амброз! – кричит мальчик.– Он победит, если вы не поставите мат меньшее, чем за десять ходов.-Вульфрик боязливо смотрит на часы.

– Постараюсь! – лицо хтонолога мерцает, вспышки жизненных сил лопаются на его коже.

Королю красных шах. Рокировка. Он уходит. Время уходит. Всё кажется бредом, горячкой.

Луна за окном увеличивается. Её свет заливает комнату. Принн преображается– вместо рук у него тонкие и проворные щупальца. Он быстрее. Королева желтых объявляет шах.

Мартин хохочет. Он защищается ладьей.

Хэвлок теряет вторую королеву, но опять объявляет шах.

Напротив него сидит уже натуральный козел со всклокоченной шерстью и щупальцами. Вульфрик трясётся от озноба.

В часах так мало песка! Король красных трусливо уходит под защиту пешки. Мартин, обратившись, смеётся с булькающим звуком.

Он сбивает вторую королеву Хэвлока!

Но Амброз довольно хрустит суставами пальцев, разминаясь. Это была ловушка.

Часы переворачиваются.

Один ход.

Красному королю нельзя двигаться на соседние клетки. Это означает…

– Пат! – кричит он и бьёт всеми щупальцами по доске, разламывая ее на куски.

– Никто ничего не получит! Добро пожаловать в Безвременье, Амброз Хэвлок.

Глава 10

10.12.1944 г.

Кен вырос в бедноте, но благодаря природному обаянию смог пробить себе дорогу в лучшую жизнь, с которой расстался в 12 лет из-за непутевого младшего брата. Теперь он работал на фабрике, у него была жена и ребенок. Но грянула Вторая мировая война, и он попал в самое пекло после высадки союзников в Нормандии.

Кеннет прошёл все ужасы и был контужен во время обстрела церкви, в результате которого открылся замаскированный подземный зал, в котором стены были сложены из человеческих черепов, посреди возвышался алтарь, а вокруг были начертаны пентаграммы и другие тёмные знаки.

Кен, дергая головой, словно в неё воткнулась спица, обходил скверное место жертвоприношений и наткнулся на стопку старинных книг в кожаном переплёте. От неё исходило странное свечение и слышался тихий шепот.

Возможно, это были всего лишь последствия разорвавшейся рядом бомбы, но Кена тянуло к одной определенной книге. Он, не понимая, что делает, развернул фолиант и стряхнул липкую пыль.

Взглянув на страницы, Кен ощутил, как чужие знания проникают к нему прямо в мозг.

«Во имя Йог-Сотота, всего-в-одном и одного-во– всем! Не открывайте чужих врат безымянным тварям, не смотрите в отражение воды из реки Скай, говорят вышедшие из Кадата в холодной пустыне, а кто входил в Кадат, как только вышедшие из него? До образования Земли мы слышали музыку звезд, мы пели в бесплотной ночи и Азатот, чья флейта треснула по повелению Великих Старых, презирал время. Так знай, любопытный искатель, что второе имя Азатота, первого хаоса из хаоса второго, которого боятся даже Ми-Го, способно разделить пространство и время. Не говорю вам, как его соединить, потому что не знаю, а знает ли кто, как не сам Азатот, клубящийся ядерным облаком в центре вселенных? Но вот имя, имеющее власть– „Цейтнот“ О Боги глубин, как страшно одно произнесенное это слово, ведь оно переносит в страну, где нет жажды и голода, смысла и старения! Поступай с ним осторожно, ибо не в силах ничтожного человека, который сегодня есть, а завтра будет брошен в печь, побороться с Азатотом и если бы Старцы не поставили стражей у всех врат, он бы расцвел цветками смерти, затопляя атомным потопом реки бытия».

Контуженный боец Кен расхохотался в темной крипте под церковью. Он, в одиночку разгромивший штаб-квартиру ордена Туле и обнаруживший, что их знания ничего не стоят, наконец нашёл нужный пазл.

Крикнув это имя, Цейтнот, он стал тем же мальчиком, который ходил с братом в шахматный клуб.

Напротив, за столом с таким знакомым шахматным рисунком и резными фигурками, сидел наставник.

– Долго я ждал, когда ты наконец придешь, -сказал он.– Ты можешь пополнить число запутавшихся во времени и пространстве, Амброза, твоего правнука, и брата, который испортил жизнь всей вашей благочестивой семье. Но давай поиграем– может, для тебя эти годы прошли не впустую.

Кен ответил:

«Я много про тебя узнал, кое-что домыслил. Людвиг Принн, автор «Мистерии Червя», книги, за которой охотилась вся инквизиция, твой предок.

– Не только предок, – зловеще улыбнулся наставник.– Никто не узнает, но я с ним одно. Он во мне и я в нем.

Так было всегда.– нутро Мартина забурлило и сквозь его грудь высунулась мерзкая лысая голова.

– Проклятье! – воскликнул Кеннет.

Голова открыла беззубую пасть.

– Ты угадал со словом, – хрипя, ответило существо. – Как ты понимаешь, за всякие знания нужно платить. Я паразит, живущий во всех колдунах. Противно на меня смотреть, да?

Кен отвёл взгляд. Морщины покрывали безносое лицо, глаза были выедены, и из них торчали пухлые черви.

Контузия тут не при чём. Эта тварь в груди Мартина запрещала ещё в 1924 году разводить огонь в каминах клуба.

– Если мой правнук здесь, я его заберу.

И боец сделал ход Е2-Е4.

Глава 11

08.04.2024 г.

Гай Олдэн, представитель газеты «Аркхэм– газет», и два могильщика стояли у фамильного захоронения Хэвлоков. Олдэн прочистил горло и сказал:

– Решено сегодня закопать могилу, во избежание толков. Мы медлили, думали, сможем отыскать останки и захоронить, как подобает. Приступайте! – махнул он могильщикам.

Те отбросили окурки и взялись за лопаты.

– Скажите, вы не верите в мистику? – спросил газетчик, включая диктофон.

– Я верю в законы, как физические, так и Божии, -ответил полицейский.– А мистика это… Хэвлок?

Внезапно могильщики с воплем бросили инструменты и бросились бежать.

– Что? Кто там? – газетчик вытянул шею.

Из могилы выбрался Амброз Хэвлок, отряхиваясь от земли.

– Что ты там делал? – закрывая диктофон рукой, зашипел на хтонолога следователь.

– Прочитал, что если покопаться в земле, можно получить через почву природный антидепрессант, – бодро соврал Амброз.– Всасывается через кожу.

– Вы посмотрите сюда! Это же пропавший труп! -газетчик весь светился от счастья.– Сенсация! Знаменитый хтонолог находит труп своего двоюродного прадеда! Первая полоса– моя!

Гай Олдэн осторожно заглянул в почти засыпанную земле могилу. Да, в ней лежал труп. Но он быстро разлагался.

– Как так получилось, что он разлагается? – спросил Гай Хэвлока.

– Это значит, что проклятие, наложенное сто лет назад. перестало действовать, – пояснил Амброз. – Не забивайте себе голову, Олдэн. Призраки прошлого развеялись, как утренний туман.

Эпилог

Когда я проснулся, всё оказалось на своих местах. Лабораторный стол Хэвлока, засушенная голова глубоководного, древние книги в переплёте и специальной пленке, которая защищала их от пагубного воздействия воздуха.

Сам Хэвлок, как ни в чём ни бывало, ел яичницу с ветчиной.

– Уж не виденье ли передо мной? – спросил я.

– Видения едят с аппетитом? – вопросом на вопрос ответил хтонолог.– Они оставляют грязные следы от двери до стола, как я?

И правда, он весь был измазан землёй.

– Значит, вы живы. Но куда исчезали? Да ещё и из памяти всех, кроме меня?

– Это сложно рассказать в двух словах. Когда-то был проведен ужасный ритуал. Он попрал все законы времени и сулил дальнейшие искажения.

– Я жил два дня в мире, где о вас не было никаких упоминаний.– Перебил я хтонолога.

– Скучное время было, да? – Хэвлок вытер рот салфеткой.– Такого больше не повторится. Спасибо моему прадеду.

– Прадеду? Но вы никогда его даже не видели!

– Почему? Видел. Совсем недавно. Он поставил мат Легаля чернокнижнику в занесённом безвременьем шахматном клубе… Обойдемся без названий.

Рассказы

Снежные иллюзии

В дверь на Флит-стрит 122 В забарабанили. Заспанный Хэвлок с колпаком из фольги на голове открыл наполовину дверь.

– Федеральный агент Диксон, – представился рыжебородый крепко сложенный посетитель. Когда он говорил, половину букв съедал.

– Хтонолог. Без категории. Без комплексов и криминального прошлого. – Отрекомендовал себя Амброз.

– Ага, значит, я не ошибся, – агент Диксон расстегнул тесный ворот чёрного пальто и вручил хтонологу жёлтый пакет перевязанный бечёвкой. Амброз с уважением покрутил пакет, понюхал и даже лизнул.

– Это то, от чего нам предстоит оттолкнуться, – пояснил Диксон.

Дело опасное и запутанное. Ставлю ящик бурбона, что ничего даже вы не добьётесь.

– Это мы посмотрим, – сказал Хэвлок самодовольно, нашарил на полке шапочку из фольги и предложил агенту. Тот с брезгливым видом натянул её до ушей.

Хэвлок потерял к Диксону всякий интерес и уселся за свой рабочий стол распаковывать большой конверт.

Он извлёк оттуда пачку фотографий, карту северного штата Вермонт и клок волос, перевязанный скотчем. На дне пакета лежал официальный документ с печатью одного важного ведомства.

Дверь в одну из спален отворилась.

Агент Диксон недовольно взглянул на худощавого врача со слегка оттопыренными ушами. Амброз представил:

– Это доктор Эштон Батлер. Мой помощник и ассистент, а в общем, коллега, повидавший много запредельных ужасов. Если со мной что случится, останавливать тварей Извне придётся ему.

Доктор протянул Диксону длинную худую ладонь.

– Майк Диксон из особого отдела, прямо из Нью-Йорка. Раз вам, доктор, можно доверять, скажу, что исчезновение, которое привело меня сюда, необъяснимое. Никак и ничем.

Шапочка из фольги слетела с головы Диксона и скрылась под столом. Он даже не обратил на это внимания.

– Если нет следов, это не значит, что их не было, – возразил доктор Батлер. – Погода ухудшается. Дожди, слякоть, туман… – Эштон перегнулся через стол, чтобы прочесть мелкие цифры даты исчезновения внизу фотографии. Он увидел странный снимок истоптанной тысячами ног поляны. – А это разве не следы?

– Всего лишь олени. – Сухо буркнул Диксон. – К тому же, куда они ушли, неизвестно.

Доктор, хтонолог и агент пристально рассматривали загадочный снимок. Круг из следов парнокопытных чётко выделялся на белой от первого снега земле. Казалось, что стадо паслось там какое-то время. Но за пределом круга не было ни следа животных.

– Не улетели же они к Санта-Клаусу? – буркнул Диксон.

– Что мы вообще ищем? – спросил, не выдержав, Эштон.

– Пропавшую экспедицию, – ответил Диксон. – Вы можете посмотреть план их маршрута. Одиннадцатого ноября они должны были выйти к железной дороге и сесть на поезд.

В поезде их не оказалось. Мы прочесали этот маршрут с поисковым отрядом три раза туда и обратно. Нашли лишь это. – Он ткнул в клок волос своим пальцем, похожим на жирного червя. – Эксперт говорит, они принадлежат Ванессе Гурман, инициатору всей экспедиции и преподавателю палеонтологии в Мискатоникском университете.

– Никогда о такой женщине из университета не слышал, – задумчиво пробормотал Хэвлок и внимательно посмотрел на лицо Диксона. – Кстати, мой знакомый Дуглас Конлин, этот высокий лысый амбал, всё ещё служит в конторе?

Диксон помедлил, словно обдумывал ответ, потом буркнул:

– Служит, конечно.

Хэвлок чему– то усмехнулся и сказал:

– С момента исчезновения экспедиции прошло семь дней. Так как провизия уже должна была закончиться, надо торопиться, иначе спасать будет некого. Надеюсь, они развели сигнальный костёр…

– Мы бы его увидели, – покачал головой Диксон.

– Мы заплутаем сами, – осторожно сказал Эштон. – Прогноз погоды не утешительный. По северу страны идёт снежный фронт.

– Возьмём ищейку. Как насчёт нашего старого друга, полицейского Гая Олдэна? – Подмигнул Эштону хтонолог. – Ну и ракетницу возьмём.

– Собирайтесь, – Диксон сложил все документы обратно в пакет. – Я внизу подожду.

Когда за ним закрылась дверь, Хэвлок быстро направился к резному сапфировому ларцу, на крышке которого были хаотично изображены все фазы луны. Он нажал на них в определённой последовательности, и крышка откинулась.

– Нам понадобится инфернальный пистолет, – Хэвлок достал что-то невидимое и взвесил в руке. Я подошёл к нему и заглянул в ларец: там осталась формовочная пластина с выдавленным очертанием пистолета.

– Это значит, что кто-то не должен знать, что мы вооружены? – Проявил смекалку я.

Хэвлок нахмурил брови.

– Кто-то… Монстр с бородой… Я разгадал его замысел с трёх нот, вернее с трёх фактов: задал вопрос о некоем Дугласе из конторы, которого никогда не было. Диксон соврал. Потом я заглянул в чат университета: всё спокойно, никто не пропадал. И экспедиции, следовательно, не было. Опять враньё. Зачем, задал я себе вопрос. Ответ: где-то на маршруте нас подстерегают. Поэтому знайте: если перед вами окажется ущелье, не верьте, бегите. Если на вас будет нападать носорог, не верьте, это мираж. Ми-го и не на такое способны.

– Ми-го? – переспросил я.

– Снежными могут быть не только люди. Эта раса спустилась с Юггота, они ушли в биоинженерии далеко вперёд, могут обманывать все сенсорные чувства человека. А Диксон именно их агент. Как ему плохо было в шапочке из фольги, ведь он не мог поддерживать ментальную связь с хозяивами!

После объяснений хтонолога я старался не подходить близко к бородачу. Хэвлок деловито спрятал инфернальный пистолет, и мы налегке, не считая двух фляжек с виски, вышли из дому.

Долго толкались на вокзале, а потом я получил подтверждение теории Хэвлока.

Кто-то толкнул рыжего агента, и от него отлетело что-то похожее на транзистор. Эта странная деталь зазвенела, прыгая по перрону.

Тот, кто толкнул Диксона, оказался Гаем Олдэном.

– Давно не рисковали задницами! – Весело поприветствовал он нас и крепко пожал руки. Хэвлок похлопал Олдэна по спине и кивнул мне: он настоящий.

Так, можно выдохнуть спокойно. Я Эштон Батлер, это Гай Олдэн, это Амброз Хэвлок… А это агент чужих с механическим нутром, который называет себя Диксоном.

Нам осталась одна забава: разместиться в купе, согласно купленным по интернету билетам и смотреть на пробегающие мимо станции. Погода всё сильнее портилась. Так прошло около пяти часов. Вагонное стекло затянуло серебристым узором льда.

На одной из станций мы втроём, оставив неподвижного Диксона, вышли размять затёкшие спины.

– Что с агентом? – Спросил Олдэн. У него глаз алмаз, сам всё заметил.

– Он не имеет отношения к спецслужбам Земли, – тихо сказал Хэвлок, из его рта поднимались облачка пара. – Это маска, за которой фасеточные глаза.

– Так зачем мы притворяемся, задержим его и всё! – Олдэн стукнул кулаком по ладони.

– А как же их логово? – Хэвлок похлопал себя по карману. – Твари так и будут заманивать людей к себе. Но они не будут очень счастливы, что пригласили в гости именно нас. Ещё раз повторю: не верьте своим глазам, что бы на месте вам не привиделось. Если обрушится лавина – не реагируйте. Если выбежит стая волков – не бойтесь. Ми-го действуют на сенсорные ощущения. В какой– то момент вам может показаться, что небо внизу, а земля вверху.

– Ну если никто кроме нас, – усмехнулся Гай. – То мой табельный револьвер «Смит– Вессон» ждёт целей.

Замёрзнув, мы вернулись в вагон. Снег усилился. Дул северный ветер.

Через полчаса мы вышли на конечной станции. По сообщениям о наносах на дорогах можно было судить, что назад поезд не отправится. Хоть это утешало.

Когда мы друг за другом выбрались на снежные холмы, то увидели, что лес впереди замело, словно снежные баррикады отгородили жуткие места обитания монстров. Однако Диксон был более чем уверен, что надо идти.

Ветер свистел в кронах, завывал и плевался колючей изморозью.

Я подумал, что эти снежные шапки сугробов– великанов и танк могут спрятать, так что нападение Ми-го точно будет неожиданным. И пришло ужасное понимание того, что сигнальные шашки, отмечающие путь назад, заносит снегом. Мы оставили эту затею. Гай вынул свой армейский нож и принялся делать зарубки на деревьях.

Выдёргивая ноги из плотно слежавшегося снега, мы продвигались вперёд очень медленно. Но, наконец, перед нами появилась знакомая по фотографии со спутника поляна, однако прежние следы были похоронены под метровой толщиной снежного наста.

Внезапно Диксон остановился посреди этого круга. Он чихнул, и из его ворота пальто посыпались извивающиеся многоножки. Из рукавов агента стали выползать чёрные и белые раздувшиеся гусеницы. Раздался утробный хохот, и ничем не поддерживаемая одежда Диксона опустилась, свернувшись, на снег, а твари зажужжали в унисон.

Я услышал страшный грохот за спиной. Обернувшись, открыл рот от ужаса, но крик не слетел с онемевших от холода губ: на нас катилось мельничное колесо, раздвигая самые высокие деревья и вырывая их с корнем.

Гай Олдэн расстегнул кобуру. Я бросился к тропинке, по которой мы пришли в этот круг. Внезапно меня ослепил свет фары и громкий гудок поезда. В мозгу вспыхнула мысль, что поезд сошёл с рельсов и сейчас раздавит нас. Я попятился и свалился в чащу из голых колючих ветвей. Они враждебно, по-змеиному, старались оплести меня с ног до головы.

Хэвлок на поляне громыхал выстрелами из инфернального пистолета.

Жужжание усилилось и проникало в самый мозг. Гай Олдэн поспешил ко мне на выручку и принялся резать подвижные ветви армейским ножом. Те в ответ пытались вонзить свои длинные шипы в его руки.

В это время я, лёжа на спине, увидел самое страшное видение на сегодня. Небо, на котором уже были видны звёзды и половинка луны, стало опускаться. Я видел, как оно сгибает верхушки сосен и ломает их с треском. И я видел, как небо собирается впечатать всё в снег, не оставив ничего живого.

На какое-то время сознание покинуло меня.

Потом я услышал крик.

– Эштон! Вставай, быстро! – Хэвлок оказался рядом и прыснул мне на лицо из фляги. – Надо отходить к локомотиву. Здесь слишком сквамозно!

Мы выползли из кустов, Гай Олдэн был ранен в ногу шипом из живого терновника, его пришлось поддерживать.

Внезапно из тьмы сумеречных деревьев нам наперерез выступила тень. Вся она бурлила и состояла из чего– то, смутно напоминающего гроздья чёрного винограда. Пузырьки раздувались и образовывали новые конечности, которых уже было больше восьми.

– Хэвлок! – Прокричал я, указывая на чудовище из кошмаров, заслонившее путь к бегству.

Амброз осторожно опустил Гая на снег и выхватил инфернальный пистолет.

Прозвучал выстрел, словно ударили в большой колокол, и чёрные виноградины вздрогнули, осыпаясь дождём на землю. Однако тварь ещё стояла. Хэвлок выстрелил ещё раз. Тварь качнулась, заваливаясь и придавливая остатки самой себя. Текучая чёрная жижа убралась вглубь леса.

Но к этому времени подоспел жуткий Ми-го. Чёрный панцирь, величиной с купол собора и формой шляпки гриба, несли тысячи бледных ножек-стручков. На панцире раздувались два длинных хобота, из которых валил дым. Панцирь наклонил свои хоботы в нашу сторону.

– Бегите что есть сил! – рявкнул хтонолог. – Он нас сожжёт!

Из каждого хобота вырывалось пламя, как из сопла ракеты. Хэвлок выстрелил в один и попал, потому что в глубине панциря раздался гул, а один хобот повис.

Я почувствовал, как жар опаляет лицо, а снег вокруг тает и съёживается.

Бросить раненого я не мог. Сгореть заодно с ним тоже не хотелось.

Я пошарил по карманам. Рука сжала ракетницу.

– Хэвлок! Отойди! – Крикнул я, целясь в хобот грибоногого.

Хтонолог тут же убрался с линии огня. Я нажал на курок. Ракета, свистя, пролетела под огненной волной и обожгла хобот Ми– го у основания.

Монстр взревел и повалился на бок. Его тысячи ножек ещё немного пошевелились в предсмертной агонии и безвольно повисли.

– Браво! – кашляя, произнес Хэвлок. – Это был очень могучий враг. А теперь – к поезду! Поддержите Олдэна слева, а я справа.

Вокруг начало темнеть, а когда мы вдали увидели станцию, было не видно ничего.

Проводник с удивлением нас осмотрел и напоил чаем.

Хтонолог перебинтовал ногу полицейского и вколол ему антибиотик, чтобы избежать заражения.

Проводник обмолвился словом, что эти глухие места издавна обходят стороной. Аура у них какая– то отталкивающая, зловещая.

Я вспомнил всё, что мне почудилось, и всё, что произошло на самом деле, и не смог провести между этими событиями даже приблизительной грани.