Текст книги "Попытка"

Попытка
Андрей Николаевич Ларионов

© Андрей Николаевич Ларионов, 2017

ISBN 978-5-4485-5058-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Надежды умирают последними

Мир потерянного города

– Андрей, о чем задумался? – грубый голос Брона вывел человека из состояния задумчивости, и только взгляд брошен за окно, где шел серый и невзрачный дождь. Грязноватой массой тучи, скопившиеся на востоке, надвигались сейчас на город. Мощеные улицы блестели под каплями дождя. Мусорные кучи даже в тот сырой вечер выглядели более внушительными, привлекали бродячих животных. Койоты, или кто-то прохожие на них, с желтыми глазами яростно терзали пищевые остатки в куче городского хлама. Прохожих не было видно, лишь в домах тлели редкие огоньки. Там кто-то тоже прятался от дождя-грязи…

– Ни о чем. Не пойму одного. Я что-то пропустил? – недовольно буркнул Андрей, когда все же попытался сопоставить картинку жизни-воспоминания и теперешнюю реальность. Голос гулко прокатился по каменной комнатушке. Здесь когда-то клеили обои – желтенькие с цветочками они еще местами остались, частично были отодраны или изрисованы какими-то символами и рисунками, непонятные пока что для Андрея.

– Ты о времени? О переменах? – немного неохотно отозвался Брон, встревать в очередную философскую перепалку с этим парнем ему не хотелось.

– Да. – Выражение лица смягчилось, – Я же не могу адаптироваться к этой жуткой реальности, скитаюсь как странник уже два года… – слова не требовали больше дополнения, но недоговоренность все больше звучала в словах Андрея.

– Ты должен привыкнуть к новой реальности, и прежде всего к новому самому себе. Посмотри на себя в зеркало, – советовал Брон, между тем начиная подбрасывать картонные листы бумаги в камин. Огонь весело завелся, что-то там затрещало, заглушая монотонный шум уличного дождя. Ветер неистово гудит в трубе.

Потрескавшееся зеркало отражало утлую реальность комнаты. Андрей подошел к зеркалу, приглядываясь к своим чертам лица. Это лицо он не узнавал: другие глаза, другой нос, губы и даже другой цвет волос.

«Даже не узнаю себя…» – вздохнул парень, тщетно пытаясь уловить в отражение, что-то далекое и похожее на свой старый облик. Взгляд зацепился критически на своей внешности. Старик хмыкнул себе под нос, но продолжил заниматься своим делом.

– Такой худой… Мне казалось, что я выглядел лучше, – еще добавил Андрей, отпрянув от зеркала также быстро, как и подошел. Настроение было отвратительным, не то от погоды, что завелась опять своей серостью дождя, окропляя этот забытый город мутноватой грязью, не то от мыслей о прошлом.

– Да, мы худые, неудивительно, – Брон рукой оценил свои щеки, поросшие щетиной.

Огонь крепчал, жаром и уютом повеяло от него. Андрей, подошел к огню, подставляя свои ладошки теплу. Благодать.

– Все я пойду спать.

– Как хочешь, дождь будет идти еще долго. На рассвете выбираемся в город, – невыразительно отвечал Брон, вглядываясь в неясные очертания языки пламени. Эмоции скрашены равнодушием на минимум.

Парень положительно кивнул головой, попрощался, и вышел из комнаты. Шаги замолкали, и только дверь неприятно скрипела еще долго. Андрей шагнул в чернеющую массу сумрака: впереди начинался коридор с облезлой штукатуркой и побитыми красноватыми кирпичами. Комната для ночлега была где-то в восточной части дома, была холодной и выглядела совсем заброшенной. Сумерки скрали видимость помещения, однако молодой человек сумел различить женский облик, что стоял неподвижно возле матраса.

– Что ты здесь делаешь? – немного холодно спросил Андрей женщину, устало плюхнувшись на свою постель.

– Я? – Оливия склонилась медленно над ним. Андрей уловил едва ощутимый запах цветов от этого женского тела. Совладав собой, он продолжал казаться равнодушным.

– Я тебе нравлюсь? – спросила немного вкрадчиво женщина.

– Нет, – едва слышно пробормотал в ответ Андрей, и это было абсолютной правдой. Он любил раньше женщин других, не таких замученных, не с такими серыми лицами, и обязательно ухаживающих за собой. Оливия не имела ничего общего с женщинами его прошлого. С грязными спутанными волосами, серостью лица и не отличавшаяся фигурой она вызывала лишь неистовое желание страсти, которое было подогрето лишь долгим одиночеством.

– Я тебе нравлюсь, – Это уже был не вопрос. Женщина вдруг перестала гарцевать перед ним, просто сняла с себя все свои рубища. Худоватое тельце оказалось более привлекательным на вид, чем под одеждой. Небольшая грудь выглядела довольно упругой.

– Иди ко мне, – цедит тихо сквозь губы Андрей, скидывая грубо и быстро свою выцветшую рубашку. Сопротивляться своим желаниям было трудно. Женщина подошла к нему. В этом маленьком помещение с кирпичными облезлыми стенами, неуютно гулял ветер, через щели заколоченного досками окна. Что-то было в ее поступках сейчас доверчивое и вместе тем страстное, она слегка ежилась не то от холода, не то от смущения. Мужчина потянул ее за собой, повалил на матрас, прижал к себе, навалился на нее всей тяжестью тела. Оливия была послушна и горела желанием.

Было безразлично в этот час, что там за окном шумел холодный ветер, что город опять погрузился в ночь, и голодные койоты бродили по улицам, вновь неприятно завывая, задирая морды к небу. Звезды проступили на темном небе бриллиантами чистых огней. Даже через деревянные щели забитого окна можно было увидеть тот неверный переливчатый свет звезд, уловить дыхание уличной свежести. Однако сейчас Андрей совершенно не думал, о том, что окружало его, он сконцентрировался на той, что ласково извивалась под ним, страстно испуская стоны. Она его, похоже, действительно любила…

***

Свечка вспыхнула в темноте рядом. Сон закувыркался, скомкался, сломался. Другое прошлое исчезло, растворилось…

– Пора вставать, – дыхнул шепотом слова кто-то знакомый из темноты. Андрей со сна не сообразил, только испуганно глянул на Брона, разглядел сполна впалые глаза, морщины старикана, что исполосовали его дряхлое лицо. Оливия рядышком крепко спала укрытая теплым пледом.

– Уже? – спросил он. Ответа не требовалось. Андрей медленно попытался стянуть с себя руку девушки, при том, не тревожа ее сна, потянулся за своей одеждой. Грубоватые, сделанные из мешковины, штаны. Рубашка была красива только раньше, сейчас она скаталась и потускнела. Брон тяжелой поступью удалился из комнаты. Огонек исчез где-то дальше по коридору, на смену ему пришла привычная предутренняя темнота. Человек уже привык к ней. Легко различал очертания контуров комнаты. Жидкий едва заметный свет опалесцирующий полосками через заколоченные доски не мог развеять здесь вечного сумрака.

Андрей схватил свой ранец, заполненный до отказа своими книгами. Их никто не понимал. Вернее не понимали силу той информации, что хранилась в книгах, потому, наверное, молодой человек, в душе лишь осознавал полную возможность этих знаний, молча без лишних слов, использовал свои знания. Здесь все привыкли ждать окончания дождя, искать себе пропитания на каждый сущий день. Мечтать тоже было некогда. И зачем только он – Андрей, ученый и психолог, еще надеялся на что-то особенное здесь? Однако этот мир был прост, как ответ дважды два четыре.

– Ты идешь? – Донесся откуда из глубин огромного темного дома Брона голос.

– Иду, – Андрей подавил приступ зевоты, накинув на плечи сумку, поплелся по коридору. Проходил расстояние коридоров дома уже на память, и зажигалка была вовсе не нужна теперь. Нужно было экономить на всем. У нее газ тоже однажды закончится…

Снаружи. Шорохи ночи приутихли. Выйдя только на порог дома, Андрей уткнулся ногами в чавкающую землю. Брон уже подталкивал его вперед в чернеющую массу города в предутренней темноте, дальше лес голыми ветками корчился под звездным небом, тянул свои ветки-руки вверх. Надеялся тоже…

– Не стопорись. Не успеем, – старикан уже обогнал молодого, звонко зашлепал по огромным лужам своими грубыми кирзовыми сапогами. Неприятная сырость висела в воздухе, скребла горло.

– До рассвета еще много времени… – Отметил Андрей, делая поступательные движения по зыбкости местной улочки. Дорога потекла подтеками грязи, дома словно провалились в темноту. Огоньки потухли в окнах. Все спали, а кто не спали, также уже уходили на добычу. Влажная серо-зеленая темнота сковала все кругом, скрыла невзрачность пейзажа, что всю ночь прозябал под грязным дождем. Они же вдвоем уходили прочь, оставляли все это, уходя за пределы этого мирка. Вспышки света на окраине города мелькали все чаще, когда какие-то человеческие силуэты пересекали запретную зону. Звук, похожий на легкий шелест листьев, прилетал сюда. Привычная процедура. Такую процедуру изо дня в день делал и квартирант Андрей. Зарабатывал себе на пропитание и оплату за жилье у Брона.

– Приготовились, – Старик сошел с дороги, свечкой озаряя себе путь вперед. Впереди валежник, хрустящий под ногами людей. Городишко, обмакнувшись за ночь сполна в темноту и сырость, остался позади. Ученый последовал за ним, хотя сейчас Андрей вовсе не был похож на знающего человека. Заросший щетиной на лице, с впадинами на щеках и тусклыми пришлепнутыми волосами скорее походил на какого-то бродягу, что потерял пристанище и уже давно.

– Готов, – улыбнулся Андрей, в очередной раз, убеждаясь, что Брон к нему относился скорее, как к сыну или другу, чем к человеку, который снимал у него площадь.

Границы этой реальности обрывались, туго вписавшись клочками с другими формациями миров. Человек ощутил легкое сопротивление, притяжение к старому и зов к новому. Вспышка нарастала медленно. Синевато-сизый свет раскручивался где-то впереди. Мазками темных тонов закрашивался и без того беспросветный город с бледной зарей в небе. Пощипывание прекратилось, свет тумана кончился, и мужчина упал на колени на какой-то каменистый щербатый выступ скалы. Темно. Пещера. Сталагмиты вытянулись в невероятных удлиненных очертаниях. По правую сторону дневной свет, там поверхность. Изумрудно-пепельные стены погружены в сумерки, тени длинно ложились от прохода.

Брон вывалился из вспышки света рядом. Закашлялся натужено и как-то болезненно, на корточках сидел, обхватив руками колени. Старый, наверное, а может, уже болен, чем был. Этого Андрей не знал. В такие минуты он не лез к своему арендатору.

– Странное место… – шепнул молодой, глядя, на проступившую из синеватого света кромку скалистых очертаний влажновато поблескивающих под светом, что сразу начинались за жерлом пещеры. Здесь же внутри сухо, пыль струилась клубками от внезапного появления людей.

Старик замолчал, перестал задыхаться от очередного приступа астмы. Переводил дыхание, уже оглядывался по сторонам.

– Здесь не были, – сразу понял Брон, внюхиваясь в странные запахи мира, которые ветерок сумел заволочь сюда в сумрак.

– Не были… – поддакнул ученый, доставая свою самую важную книгу. Страница распахнута на тридцать пятой странице. Это он делал всегда. Начал читать знакомые строки. Аппарат тихо и ровно загудел в сумке, откликнулся на бормотание. Молодой человек полез за ним. С виду, как блестящий огромный шар, только снизу имеющий огранку из полупрозрачного вещества, что-то вроде породы мрамора. Тяжело брякнул им об шершавость пещеры. Ничего ему не делается. Уникальная вещь, на то и уникальна.

Брон подсел рядом, подогнул ноги под себя, стал наблюдать за действиями своего квартиранта. Старик кстати так и называл его часто. Квартирант. Ученый. По имени реже. Андрей не обижался, но и не был польщен этими словами, привычно и равнодушно относился к тому, что там, в городке его звали так…

– Сейчас все будет, – Мужчина замолчал, идеальный шар перед ним раскладывался на части. Содержимое поражало, начинка сложная и трудно оцениваемая на глаз. Какие-то ювелиры-архитекторы разработали этот аппарат. Гудение стихло, когда перед людьми вывалилась картинка яркая и пестрая. Клочок мира на экране или то, что можно было так назвать.

– Неплохо, неплохо. – Брон заулыбался, видя прибрежный вид, какого-то моря, валуны, простаивающие в зеленоватой воде. Жизни мало, но она есть. Вглядевшись можно было заметить, странное копошение в прибрежной гальке и на крахмальном песке.

– Ну, все тогда можно идти? – Андрей потянул аппарат, за изящную палочку. Жужжание пронзило тишину пещеры. Пара мгновений и перед людьми опять лежал идеальный шар, отражающий своей мутностью утробу каменистой выбоины.

Брон поднялся неуклюже на свои ноги. Лысина поблескивала потом. Здесь было определенно жарко. Андрей убрал свой инструментарий в недра своей мешочной сумки. Книгу оставил при себе, как средство защиты от неприятностей и неожиданностей, какие могли бы поджидать их вне недр пещеры.

***

В мире бесконечного моря

Двое вышли из пещеры, ослепленные приторными лучами света, морщились, не имея возможности привыкнуть сразу. Гул моря снаружи был сильнее. Раскатисто волны набегали на каменистые обрушенные гроты. Вода вытесывали из камней свою архитектуру. Бледно-розоватое небо подернулось в какую-то схожую с морем лазурь: там нагонялись облака едва заметные, перистые бродящие на недоступной высоте.

Брон шагнул дальше. Гладкие камни затрещали под ногами человека, легкая пенка осталась на них. Очевидно, начинался отлив. Вода моря постепенно отступала назад, все больше и больше обнажая побережье. Андрею казалось при взгляде вдаль, что там горизонт сливается в одно неизмеримое пространство, где стихии неба и воды превращались в общую однородную синеватую гамму цветов.

– Эти съедобные, – констатировал старик, наклонясь над белой бесформенной массой какого-то существа. Оно копошилось, ползло куда-то на камень, облегая плотно его шероховатости. Рядом, и даже на всем побережье можно разглядеть было таких созданий.

Андрей потянулся рукой к сколькому подводному обитателю, чуть брезгливо схватил его и бросил в пищевой подсумок. Туда он складывал все то, что могло потом быть использовано в рационе.

– Пальчики оближешь, – восторгался Брон, хотя молодой его энтузиазма не испытывал.

– Ты бывал здесь раньше? – Андрей не мог не удивиться определенной осведомленности своего арендатора о МИРАХ.

Старик смолк, мгновение, посмотрев куда-то вдаль за горизонт, выдал ответ:

– Очень давно… – в голосе ощущались воспоминания о чем-то далеком и забытом.

Брон уже уплетал за щекой прибрежного моллюска. Нельзя сказать, что прошлые воспоминания тяжело сказывались на его теперешнем настроении. Он буднично собирал еду, попутно поглощая ее, морщась смешно беззубым ртом.

– Откуда тебе знать, что я однажды вернусь обратно? Может я также здесь застрял навечно, не имея возможности на возвращение? – Эти ответы терзали больше всего сейчас и раньше Андрея. Сколько ночей бессонных прошло. Он согревал свое сознание надеждой на успешный исход выход из этого мира навсегда. Иногда, квартирант был не один, к нему приходила девушка за деньги – Оливия. Нельзя было сказать, что он к ней ничего не чувствовал, однако и не любил. Равнодушие жило в сердце всегда, даже в те редкие минуты, когда он ощущал под боком хрупкое тело женщины. Там в своей комнате в темноте, через щели заколоченного окна Андрей думал о будущем, которое с каждым днем превращалось в нестерпимое однородное настоящее.

– Я такого не говорил, – старик отперся от своих некогда оброненных слов. – Однако, вполне вероятно, что скоро ты вернешься домой. Миры цикличны, они повторяются, хотя комбинации непредсказуемы. – Глубокие морщины избороздили лицо арендатора, когда стало видно, что он над чем-то задумался. – Я пытался отследить эту тенденцию. Пытался вывести формулу, по которой все происходит, как появляются проходы в другие миры и не смог. Знаю, одно, что в нашем мирке вне коллапса материи, пока живется безопасно и это надо ценить… Не так ли? – Глаза слегка прищурились, глядя на Андрея.

Тому ничего не оставалось, как просто кивнуть головой. Вобрав полной грудью морской воздух, молодой присел на камнях, подбирая все то, что указывало на съедобность. Красивые пышные водоросли с изящными ворсинками определенно сгодились бы для супа. Все было прозаично сейчас в делах и поступках его жизни. Он копался в морской грязи и камнях, ища себе пропитание. Однако Андрей верил, что сможет найти выход назад, что его попытка будет не напрасной.

– Смотри кто там у нас? – Воскликнул Брон, ветер всколыхнул его седые до корней волосы. Там где-то далеко на линии воды и суши, мелькала фигурка. Возможно, человеческая.

– Догнать? Окликнуть? – Андрей уставился пристально на старикана, тот поднял руки вверх, внюхивался в воздух. Ветер дул встречный, можно было легко различить все то, что там было впереди ему. Он умел различать запахи и очень хорошо, обладая почти звериным чутьем.

– Не стоит. Нас скоро выкинет обратно в наш городок, – устало махнул арендатор, глядя на своего подопечного.

И действительно, прошло еще минут десять-пятнадцать, как этот странный мир начал блекнуть. Краски размазались, небо потекло в разных тонах. Не было уже ни фигурки того человека, ни моря, ни неба высокого и прекрасного. Андрей устало закрыл глаза, понимая, что все повторяется изо дня в день. Однако надежды умирают последними, а пока он еще верил, что сможет выбраться из мира-тупика и попасть к себе домой.

«Дом», – это слово почему-то вызывало у молодого человека какое-то чувство легкого восторга, где смешивались брызги воспоминаний, щепотка фантазии и море ностальгии.

Снова все пропало. Они в черном бараке одни. За окном такой же тоскливый дождь. Свеча дрожит на столе, как и пламя в камине. Сырость и холод не выгонял из жилища их этот резвый огонь. Андрей устало стоял у заколоченного досками окна, смотрел в прореху досок. Позади он слышал голос Оливии, она опять звала его к себе в постель. Скоротает с ней он очередную звездную холодную ночь. Он не будет один…

– Спокойной ночи, сынок, – с легкой лукавой улыбкой произнес Брон.

– И тебе добрых снов.

Молодой человек впотьмах шел в свою комнату. Там уже ожидала его обнаженная женщина, что отрабатывала свое пропитание и кров за деньги. Прильнув к нему, касаясь его неприкрытой ничем грудью, Оливия спросила:

– Ты уже вернулся?

– Да я вернулся. Миры и время слишком неоднородны. Вот совсем недавно казалось, было, утро, а сейчас, опять ночь.

За окном завывали койоты. Там же лил нестерпимо холодный ливень, а Андрей в мыслях мечтал обнаружить в один из дней таких своих вылазок в другие миры, найти свой тот неповторимый мир. Он хотел вернуться к своей семье, прижать к груди близких людей. Сказать им нужные слова, как долго скучал по ним.

Глава 2. В дни бури

В доме Брона. Первый день бури

День следующий пронзил нестерпимостью ярких лучей. Через щели досок вместо вчерашнего ночного неба и угрюмой темноты в лучах света мириады пылинок порхали, искрясь золотистыми бликами. Оливия была одна, завернувшись в выцветший плед, рукой пытаясь найти своего возлюбленного, но гнездышко уже было пусто. Андрей ушел еще раньше, когда небо скрадывали сумерки.

Молодой человек ушел к старику, готовясь к очередному походу в неизведанные края. Кажется, Брон сегодня не торопился отправиться на поиски пропитания в другие миры, хотя портал опять разгорался там.

– Что случилось, Брон? Ты заболел? Почему мы не идем искать себе пропитание? – Молодой человек начал тормошить старика, что как-то подозрительно странно безмятежно еще лежал на своей койке.

– Не трогай меня… – просипел арендатор.

– Нам нужно идти добывать еду.

– Сегодня нельзя. – Опять коротко отрезал старик.

– В чем проблема? Объясни. Я ничего не понимаю! – Восклицал Андрей, зажигаю свечу. Огонь тускло выхватил из синеватого мрака комнаты щербатые стены, что разрушились частично от своей ветхости. Этот дом, кажется, доживал последние годы.

– Надвигается великая буря, – мрачно выдавил из себя старикан, и даже чуточку грозно посмотрел на молодого человека.

– Буря? – Андрей был явно озадачен словами арендатора.

Молодой ученый подошел к окну и стал всматриваться в щели заколоченного окна. Там по небосводу разливался пунцово-красный цвет, что заливал весь пейзаж удивительными красками. С неба обрушались вдали алые капли дождя. Именно потому Брон не собирался на охоту сегодня, арендатор не двигался. Ржавым елеем, йодированными тенями покрылись улицы города. Койот не было. Было тихо и пустынно. Лишь этот странный дождь вдали набирал силу.

Глядя на тот пейзаж, Андрей испытал легкое чувство разочарования или даже отчаяния. Ему хотелось вырваться из этой тяжелой реальности. Человеку хотелось вернуться в свой мир, где все было бы хорошо и просто. Однако вокруг была эта атмосфера дома сизо-мрачных теней. Снаружи картины города также отнюдь не радовали его.

Что-то там крушилось за незримой линией света. Арендатор сказал, что там происходит буря. О таком явление молодой человек слышал впервые.

– Что ты там видишь? Верно же я тебе говорил про бурю… – Брон поднялся все-таки с кровати с тихими стонами и после довольно продолжительной возни на своей койке. Старая кровать была не моложе хозяина. Старик, тем не менее, выглядел довольно бодрым сейчас. Он посмотрел с легкой улыбкой на Андрея.

– Я вижу там странный свет. Красные лучи или что-то вроде того.

– Вот-вот. Лучи алые розовеют, и они начнут охватывать весь этот пейзаж. После чего начнется буря. Такая буря, такая буря… – старик забурчал себе под нос.

Невидимый исток коллизии опутывал лилово-алой едкостью весь испещренный черно-синими тенями город. Свет разливался неравномерно. Чуть позже началась буря. Андрей со стариком стояли и смотрели на такое удивительное зрелище. Насыщенность кровавых цветов неба уступили более мягким тонам. Изумленным взорам людей предстала новая картина. Кажется, там с небес действительно полил дождь. Однако это был необычный ливень, что отличался, прежде всего, своей печальностью и серебристостью. Ливень этот был, как гранатовый сок, что сыпался крупными каплями вниз на город. Андрей иногда переглядывался с арендатором, тот тоже озирал ученого с легкой ухмылкой, но ничего не произносил. Ручьями начинала растекаться по дорогам города гранатовая жидкость. Испещренные незримыми тенями небо дрожало от нарастающей грозы и бури. Одинокая фигурка стояла где-то под навесом магазинчика. Наверное, тот человек не боялся приближающейся бури, а также этих голодных животных, что сновали в сумерках трущоб. Особо худощавые фигурки койот появились в какой-то момент вновь, но затем пропали под навесами подземным коммуникаций города. Вой едва уловим был сейчас. Им было голодно, оттого они так печально выли, глядя на ржаво-бардовое небо. Чернеющие тени города растворились в пустоте этих всеобъемлющих лучей, что ниспадали с неба.