Электронная библиотека » Андрей Ливадный » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Ковчег"


  • Текст добавлен: 27 марта 2014, 05:23


Автор книги: Андрей Ливадный


Жанр: Космическая фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Первые несколько секунд Рогман в ужасе смотрел на мумию, не в силах отвести оцепеневший взор от черт усохшего лица с ввалившимися глазницами, и страшная догадка ледяным холодом ползла вдоль напряженного позвоночника…

Мумия сидела, хищно оскалившись в его сторону пожелтевшими от времени зубами. При жизни это существо с гладкой кожей и волосами, что росли исключительно на голове, явно не принадлежало ни к этнамам, ни к сенталам…

Оно было таким же, как и Рогман…

Существо ЕГО племени!..

Юного раба трясло, как в лихорадке. Он не был готов к выпавшим на его долю испытаниям ни физически, ни морально.

Все, что случилось с ним, казалось страшным, неправдоподобным, ненужным…

Но что он мог сделать?!

Сила, которая унесла его с городской улицы, не поддавалась объяснению. Рогман леденел, вспоминая свой полет, и горячо благодарил Падших Богов, что те позволили ему почти сразу же потерять сознание, иначе он бы умер от ужаса.

Единственное, на что хватило силы воли у измученного подростка, – это зажмуриться, протянуть руку, схватить синевато-черный предмет и метнуться прочь, в ту сторону, откуда пробивался неясный свет.

* * *

Источником света оказалась решетка вентиляции.

Распластавшись по дну трубы, Рогман жадно, со страхом и надеждой разглядывал расположенное под ним свежевспаханное поле.

Он знал эти места. Один из участков Плодородной Равнины, где никогда не гас свет. Это обширное помещение располагалось недалеко от дома Эргавса.

Выламывая пальцы, Рогман судорожно вцепился в решетку. Он оказался так измучен внезапно обрушившимися на него бедами, что почти не соображал, что и как делает.

Когда преграда наконец поддалась, он, не задумываясь, спустил ноги в открывшееся квадратное отверстие и полетел с высоты пяти метров прямо в объятия рыхлой, свежевспаханной земли.

Судя по тому, что на полях не оказалось рабочих, в городе все еще царила ночь. Только пара шерстобрюхов вздыхала и чавкала в дальнем загоне у закругляющейся стены, наполняя ярко освещенный зал таинственными шорохами.

Всхлипывая и прижимая к груди свою находку, Рогман со всех ног бросился к дому Управляющего Полями.

Старый Эргавс, наверное, оставался единственным существом на всем белом свете, кто относился к нему хоть с какой-то, минимальной долей симпатии. Юноша не имел никакого понятия о тайне своего рождения, но Управляющий не смог забыть ни сияющего Алтаря, что взорвался на его глазах, ни зычного гласа Богов, ни своей минутной слабости при виде маленького комочка розовой плоти, что скорчился на дне внезапно открывшегося ящика. Полученный от Алтаря прямоугольный кусочек пластика он носил на шее как талисман, а к приемышу старался относиться терпимо: кто знает, чего добивались Мрачные Боги, послав ему младенца чужой расы?

Поэтому и сейчас, разбуженный среди ночи, Эргавс не стал кричать, а сел в постели, непонимающе глядя на голого, заляпанного кровью и грязью Рогмана, который, дрожа и заикаясь, сбивчиво поведал Управляющему Полями о своих злоключениях в городе, все без утайки.

– Оденься, – хмуро и однозначно приказал он, выслушав Рогмана.

Через полчаса они вдвоем уже были на поле.

– Вот. – Рогмана опять начало трясти, когда он указал Эргавсу на квадратное отверстие в потолке.

Управляющий посмотрел туда, сокрушенно покачал головой, а потом принялся вертеть в руках найденный его приемышем предмет, явно принадлежавший когда-то Падшим Богам.

Эргавса сильно смутило утверждение юноши, что мумифицированный труп был точно такой же расы, как и он сам.

«Может ли он быть потомком Падших Богов?!» – с сомнением и некоторой долей раздраженного страха подумал Эргавс, глядя на понурившего голову подростка. Лезть в дыру в потолке, чтобы проверить данное утверждение, старому Управляющему совсем не хотелось. Он предпочитал не иметь дела с потусторонними силами, справедливо полагая, что такие знакомства никогда не принесут ничего хорошего.

В то же время как теперь относиться к Рогману? Выдать его Амбушу? Или, наоборот, спрятать от гнева обманутой в своих вожделениях Нейры?

И то и другое казалось Эргавсу неприемлемым. Если дрожащий от страха и усталости раб действительно имеет какое-то отношение к Падшим Богам, то лучше не гневить их, но, с другой стороны, гнев Амбуша и его дочери могут настичь его самым быстрым и недвусмысленным образом…

Колебания Эргавса разрешил тот предмет, что он все это время машинально крутил в своих пальцах.

Очевидно, он неловко задел упругий рычажок, что скрывался под защитной скобой, у самого основания удобной, рифленой рукояти, – внезапно раздался оглушительный грохот, странный предмет вырвало из рук Управляющего Полями, а из стены Мира, напротив того места, где стоял Эргавс, одновременно с раздавшимся грохотом брызнули осколки разбитой облицовки…

Когда рассеялся сизый дым и прошел первый шок, Эргавс, глухо ворча, встал, отряхивая прилипшие к шерсти кусочки сырой земли. Давно уже он не падал вот так, навзничь, там, где стоял. Покосившись на Рогмана (не прячет ли улыбку, глядя на распластавшегося в грязи Управляющего?), он с опаской подошел к тусклому, иссиня-черному предмету, который валялся поодаль, нагнулся, понюхал его и лишь затем осторожно поднял, цепко зажав в волосатых пальцах.

От предмета исходила стойкая кислая вонь. С той стороны, где у него была небольшая дырка, все еще курился едва приметный дымок…

Взгляд Управляющего Полями переместился на изуродованную стену. Облицовочный материал в том месте, где в него ударила неведомая сила, раскололся, щерясь иззубренными краями уродливой дыры, за которой четко угадывался каркас стены.

Покачав гривастой головой, Эргавс перевел взгляд на Рогмана и тут же с болезненной ясностью припомнил все обстоятельства его появления на свет.

«Нет, гневить Падших Богов – это последнее дело…» – решил про себя сентал.

Седина в его спутанных волосах говорила не только о годах, но и накопленной житейской мудрости. Эргавс знал, что нужно делать с Рогманом.

– Пошли, – коротко приказал он, направляясь к устью того тоннеля, что вел в сторону Города этнамов.

Ничего не понимающий, обескураженный и перепуганный, юноша покорно поплелся за ним. Его ноги подкашивались от усталости, в голове еще гудело от головокружительного полета в вентиляционную шахту, куда его так внезапно уволокла неведомая сила Падших Богов, очевидно, внявших его бессознательной мольбе…

Он шел, машинально переставляя ноги, вслед за Эргавсом, еще не подозревая, что вот уже несколько часов кряду движется навстречу своей новой судьбе…

Эргавс же, напротив, очень хорошо представлял, куда направляется.

Зажатый в волосатой руке предмет, явно принадлежавший Падшим Богам, испугал, но не обескуражил его своим грохотом. Он знал такие вещи. Они казались страшными, непонятными, но в то же время полезными. Были среди таких вот остатков прошлого очень яркие глаза неведомых существ, которые умели разогнать любой мрак своим сиянием, только вот беда – со временем они тускнели, а затем и вовсе умирали, теперь уже окончательно… Еще он видел маленькие цилиндры с небольшим колесиком наверху, которые умели рождать огонь. Да мало ли что хранили в себе руины Сумеречной Зоны, всего, наверное, не перечтешь. Ходили слухи, что в доме Амбуша хранится страшное оружие Богов, наподобие того, что попало сегодня в руки Управляющего Полями, только еще более разрушительное и страшное. Немногие очевидцы рассказывали, что однажды Амбуш демонстрировал его, желая поразить подданных Божественной мощью, что оказалась в его руках, но дело кончилось весьма плачевно, два или три уцелевших свидетеля говорили о бледном пульсирующем свете, что якобы разлился перед Правителем, но их рассказам трудно верить: все они оказались слепы, хотя Эргавс своими глазами видел, что на боку Амбуша долго не хотела зарастать новым голубым подшерстком уродливая паленая полоса…

Но, так или иначе, предметы, оставшиеся от Падших Богов, хоть в большинстве и являлись опасными безделушками, но все же ценились очень дорого. Особенно те, чье назначение было разгадано. Их добывали особые рабы, работавшие на нескольких Хозяев – богатых городских купцов, имевших разрешение на торговлю такими предметами. Разрешение, естественно, давал Амбуш, забирая при этом в свою сокровищницу львиную долю собранных артефактов, но и той малости, что доставалась предприимчивым владельцам особенных рабов, хватало с лихвой, чтобы сделать тех самыми богатыми и уважаемыми обитателями Города.

Все они были сенталами, ни один этнам, будь он хоть трижды нищий, не прикоснется к торговому прилавку. «Впрочем, нищих этнамов не бывает, – подумал Эргавс, выходя к городской окраине, над которой все еще властвовали сумерки. – Им и так принадлежит все. Бывают не нищие, а опустившиеся этнамы, а тут, как ни крути, большая разница…»

Лавка, куда он шел, располагалась совсем недалеко от устья тоннеля.

Повернув вправо, вдоль закругляющейся стены Мира, Эргавс принялся считать овальные двери. Это были входы в самые богатые жилища города. Все остальные постройки, громоздившиеся на некогда свободном пространстве огромного зала с сорокаметровым потолком, были возведены уже после окончания потрясших Мир катастроф, в основном из обломков рухнувших перекрытий и иных подручных материалов, образовав целые кварталы с неровными, узкими улицами, а эти овальные входы вели в те жилища, что остались еще со времен Богов. Естественно, здесь жили только этнамы. За редким исключением, которым как раз и являлись немногие предприимчивые соплеменники Эргавса, сумевшие добиться определенного положения в городе.

Отсчитав пять раз по пять, Эргавс остановился подле запертой двери и осторожно, почтительно постучал.

За дверью тут же зашипел лимминг.

Управляющий Полями поморщился, по привычке вздернув верхнюю губу и издав низкий, утробный рык. Лиммингов, этих выродков Сумеречной Зоны, он не любил.

За дверью раздались шаркающие шаги, тихо клацнул замок, и в дверях приоткрылось квадратное окошко.

Узнав Эргавса, хозяин заскрежетал ключами.

Овальная дверь со скрипом приоткрылась.

Этого сородича Управляющего Полями трудно было удивить неурочным визитом. Сентал выглядел вовсе не заспанным.

«Очевидно, только спровадил очередного посетителя», – проницательно предположил Эргавс, который точно знал, что все хозяева блайтеров приторговывают голубыми кристалликами, теми самыми, при помощи которых сажают на незримую цепь своих клонгов. Потребителями этого дьявольского зелья, что вырабатывалось из определенного сорта плесени, живущей на самых гиблых уровнях разрушенного Мира, были, естественно, этнамы. Не один сентал не мог позволить себе ни пьяной одури, ни рабской зависимости от голубоватых гранул: сентал обязан работать, а не шататься в пьяном полузабытье по городу и окрестностям. Если, конечно, его не прельщает участь раба, посаженного на цепь…

Ни слова не говоря, хозяин посторонился, отпихнув ногой шипящего лимминга, чтобы Управляющий Полями и Рогман могли войти.

В центре просторной комнаты стоял стол, по обе стороны которого к полу были привинчены две широкие скамьи. Остальная обстановка являлась уже более поздним усовершенствованием. Сев в кресло, искусно сработанное из порожнего пластикового контейнера, Эргавс указал взглядом на Рогмана и скупо заявил:

– Он может искать в ночи.

Хозяин недоверчиво вскинул кустистые брови, окинув презрительным взглядом тощую, безволосую фигуру Рогмана.

Заметив это, Эргавс выложил на стол принесенный Рогманом предмет. Это являлось прямым доказательством только что произнесенных слов: откуда взяться у Управляющего Полями такой дорогой вещи, оружия Падших Богов, если ее не принес этот самый тщедушный клонг из Сумеречной Зоны? Вещи Богов могли прийти только оттуда. Это хозяин лавки знал точно.

– Ты воспитал хорошего раба… – с почтением произнес он.

Эргавс деланно пожал плечами. Он играл, но достаточно несложно.

– Рогман многого не знает. Он ходит недалеко и недолго. Его надо учить.

Глаза купца сузились. Он понял, что хочет от него Управляющий Полями.

– Учить раба дорого и сложно… – осторожно произнес он, покосившись в сторону принесенного Эргавсом предмета.

Управляющий Полями не возражал. Ему не было никакого толка от той вещи, что грохочет и ломает стены Мира. Однако он был далеко не глуп и представлял себе приблизительную цену данного предмета.

– Большая дырка в стене возле поля… – пробурчал он. – Голову просунуть можно.

– Я дам тебе два светящихся глаза!

– Нет, – покачал головой Эргавс. – Ты возьмешь моего раба. Он принесет тебе много таких вещей оттуда, где живет Невидимая Смерть. А мне ты дашь Ту-Которая-Лечит.

Купец побледнел.

Это было очень серьезное предложение. Раб, способный выжить в Сумеречной Зоне, даже необученный, ценился очень высоко. А тот предмет, что, по словам Эргавса, являлся действующим оружием Падших Богов, – и того больше. Но Та-Которая-Лечит стоила обеих ценностей, вместе взятых…

Несколько минут в душе сентала шла борьба между желанием урвать сиюминутную выгоду и той перспективой, что давал ему новый раб.

В конце концов победило рациональное начало.

Глубоко и судорожно вздохнув, он направился в глубину комнаты, за ширму, и долго скрежетал там какими-то замками.

Вернувшись, он принес на вспотевшей волосатой ладони небольшой прямоугольник с моргающей на нем зеленой точкой и жирным красным крестом.

– Вот… – хрипло произнес он, передавая эту ценность Эргавсу.

Тот несколько секунд пристально смотрел на диковинную редкость, о которой раньше только слышал, потом поспешно убрал ее с глаз и встал.

– Ты поступил мудро, – произнес он и, даже не оглянувшись на оцепеневшего Рогмана, направился к двери.

Когда овальный люк за его спиной с лязгом встал на место, Эргавс удовлетворенно прорычал что-то нечленораздельное и быстрой поступью пошел к зеву тоннеля, который вел в сторону Плодородных Равнин.

На душе Управляющего Полями вновь было спокойно. Он только что совершил самую удачную сделку в своей жизни. Эргавс был доволен своей изобретательностью. Во-первых, он не отдал Рогмана на растерзание этнамам. Во-вторых, он получил чудодейственное средство от всех мыслимых болезней, что в его возрасте уже являлось не лишним. И, наконец, в-третьих, он теперь ничем не прогневит Падших Богов, ведь когда Рогман умрет в Сумеречной Зоне от прикосновения Невидимой Смерти, это будет уже не его вина, теперь туда Рогмана пошлет купец, хозяин блайтеров…

Нет, определенно тот Алтарь, что много лет назад взорвался на глазах Эргавса, принес ему удачу, надоумив не придушить крохотное, орущее существо, появившееся на свет из внезапно открывшегося ящика!..

День, судя по всему, обещал быть удачным.

Управляющего Полями нисколько не смущало, что он только что продал своего воспитанника в рабство, обрекая его на быструю и мучительную смерть. Он уже не имел к Рогману никакого отношения.

Глава 3
Ищущий-В-Темноте

Сон…

Он спал, скорчившись на дне старого пластикового контейнера, а по его лицу, иссеченному шрамами, блуждала удивленная улыбка…

Это выражение наивного, восторженного изумления, которое заставляло губы Рогмана кривиться в не свойственной его мышцам мимике, казалось жутким… Жутким, потому что бледное, не по годам серьезное лицо подростка было слишком сильно изуродовано жизнью… Оно хранило столько отметин от лишений и невзгод, которые тянулись длинными шрамами по щекам, подбородку, лбу, врезаясь в густую шевелюру русых волос корявыми тропками-просеками, что даже робкая тень от улыбки искажала его черты, натягивая кожу, напитывая рубцы цветом крови, вздергивая уголки растрескавшихся от непреходящей жажды губ…

И тем не менее он улыбался во сне.

Настороженно, скованно, напряженно, но улыбался.

Его сон действительно походил на сказку…

Обычно сновидения не баловали Рогмана своим разнообразием. Тем более тут, в сердце Сумеречной Зоны, где проклятия Падших Богов оставались все так же сильны, как и много веков назад, но на этот раз ему приснилось нечто совершенно необыкновенное…

…Сначала он услышал голос.

Далекий, нежный голос, который медленно выговаривал слова на незнакомом языке. В сочетаниях дивных, ласкающих слух звуков не было ничего от отрывистой, лающей речи сенталов или от протяжных, гортанных слов языка народа этнамов.

Звук неведомого голоса казался сродни ласковому дуновению теплого ветра, который иногда удавалось ощутить, проходя мимо развороченных труб, исчезавших в неведомых недрах разрушенных гневом Богов уровней. Он нес в себе что-то божественное, успокаивающее…

Рогман напрягся, выгибаясь во сне, словно кусок ржавой пружины, к которой приложено усилие.

Первый раз в жизни, подспудно ощутив чье-то присутствие, он не смог проснуться, только тело зашевелилось во сне, скрипнули зубы да ладонь машинально нашарила рифленую рукоять оружия…

Что-то мягкое коснулось его напряженного разума. Будто ласковые, заботливые пальцы пробежались по налитым кровью рубцам, истомной дрожью скользнули вдоль позвоночника, разлились в груди щекочущим теплом…

– КИМПС… – раздался долгий, протяжный, идущий из немыслимой дали стон…

…Он очнулся с резким, болезненным, непроизвольным вскриком.

Немая пустота рванулась к нему со всех сторон, ломая разум своей оглушающей тишью…

Скрипнув зубами, Рогман удержал себя от необдуманных движений. Если есть кто-то рядом, то лучше не шевелиться… Пусть идет на невольный вскрик, если жить надоело…

Какой-то звук все же пробивался извне, текучий, знакомый, как бегущие под туникой щекотливые капли ледяного пота…

Каждая клеточка его тела ныла от напряжения, пальцы правой руки свело судорогой на рукояти оружия. Барабанные перепонки впитывали звенящую тишину окружающего Мира, словно та текла пульсирующими волнами…

Такое пробуждение не назовешь приятным. Чувство неосознанной тревоги, острое, как нож, полосовало по нервам, заставляя его окаменеть, слушая тишину…

«Капель…» – наконец осознал Рогман тот звук, что присутствовал в окружающей его тиши.

Где-то далеко, в сумрачных глубинах уровня капала вода.

От сердца отлегло.

Кап… Кап… Кап…

Он уже окончательно проснулся, но глаз не открывал. Тело задеревенело от неудобной позы и жесткой постели, но он не торопился подавать признаки жизни. Лежал и слушал, как затаившийся зверь, – не почудится ли реального, уже не относящегося к бредовому сновидению шороха, не скрипнет ли кусок пластика под неосторожной поступью… но в вязкой, осязаемой тишине продолжал звучать лишь монотонный звук срывающихся с неведомой высоты капель…

Он был блайтером, и этим сказано все. Само слово, что состояло из двух половин: «блай» – темнота и «тер» – ищущий, – звучало как проклятие. Ищущий-В-Темноте… Их было немного, рабов разного рода-племени, которые отличались от других несчастных лишь своей паранормальной способностью выживать там, куда этнамы и смотреть-то боялись. А именно – в Пустых Секторах.

Рогман широко открыл глаза. Его зрачки описали полукруг, обшаривая вечный сумрак уровня. В ладони правой руки приятной тяжестью угнездилась покрытая рифленой резиной рукоять, из которой начинался длинный, плоский, обоюдоострый клинок. Его металл отливал серо-голубым, как глаза самого Рогмана…

Законы этнамов, запрещающие оружие, действовали лишь там, где горел свет. Рогман зло скривил губу, словно отвечая такой мимикой на собственную мысль. Да, в Городе он автоматически становился клонгом, серой тенью… Послушным, униженным рабом, чье тело неизменно скрывает бесформенная хламида с глубоким капюшоном. Здесь же, в Пустых Секторах, действовали иные правила. На сумеречной, исковерканной равнине царили законы выживания, написанные кровью десятков несчастных, которых посылали сюда на сбор артефактов.

Насколько понимал Рогман, рабы его профессии существовали всегда, наверное, с тех незапамятных пор, когда падение Мрачных Богов превратило в руины огромный участок Мира.

Предания говорят, что это были воистину страшные времена, оттого, наверное, и исчезнувших Богов всякий называет по-разному, кто Падшими, а кто и Мрачными… Сам Рогман, будь ему дана воля решать, назвал бы их немного иначе – Яростными, ведь кому, как не Ищущему-В-Темноте, знать о том, что скрывают в себе вставшие на дыбы руины Мира. По его мнению, они источали именно ярость. Боги, уходя, сжали эту часть Мира в своем могучем кулаке и бросили под ноги неблагодарным выкормышам, дерзнувшим поднять на них руку, – нате, живите, самонадеянные твари!..

…Не обнаружив опасности, он наконец выпрямился, легко и бесшумно соскользнув по наклонной стенке приютившего его контейнера. Пружинисто приземлившись, еще раз огляделся и только после этого позволил свой ладони расслабиться, не так крепко сжимать теплую рукоять самодельного клинка.

Видимо, ему приснился обыкновенный кошмар… Обрывки сна все еще заполняли часть его сознания. Он силился, но не мог понять ускользающего смысла полуосознанных картин. В душе осталась лишь сладкая, кусающая сердце боль, рожденная звуком далекого, нереального голоса…

Присев на корточки, Рогман сунул левую руку за пазуху подпоясанной ремнем туники и достал соевый брикет. Фляга на поясе была пуста, но об этом можно позаботиться позже – звук срывающихся капель по-прежнему звучал где-то поблизости, монотонно и отчетливо. Если вода не отравлена Невидимой Смертью, то он сможет не только напиться, но и пополнить запас.

За те два года, что прошли после памятного полета в трубу, он изменился, возмужал, окреп.

Сейчас на вид ему можно было дать лет девятнадцать-двадцать. Одет просто: кусок грубой ткани, обернутый вокруг тела и скрепленный на правом плече неким подобием броши, составлял весь его гардероб. Светлые волосы перехвачены по лбу тонким нейлоновым шнурком, концы которого свисали от левого виска. На концах шнурка крепились маленькие, но увесистые шарики, – шнур являлся не только деталью скудного гардероба, но и оружием, которое в отсутствие карманов было принято носить таким образом.

Пояс на тунике резко отличался от остальных деталей одежды. Кожаный шнур с хитрым замком не только держал узкую петлю, что чуть отвисала, отягченная голубовато-серым клинком из невиданного материала, еще к нему был приторочен мешок из плотной ткани, который, хотя и оказался наполовину набит разного рода добычей, не мешал при ходьбе и не ощущался Рогманом как груз.

Постепенно его мысли, растревоженные странным сновидением, переместились в более практическую плоскость.

Тщательно пережевывая безвкусную, отдающую травой массу, он покосился на притороченный к поясу полупустой мешок, прикидывая, сколько времени еще осталось в его распоряжении.

Получалось – немного. Сухость во рту, неестественное напряжение мышц лица, легкий зуд под коленями – верные признаки приближающегося предела… Однажды он задержался, решив пренебречь этими ненавязчивыми симптомами, и узнал, что такое ломка…

От непрошеных воспоминаний сразу расхотелось есть, а сухость во рту стала такой, что кусок соевой галеты едва не застрял в горле.

«Поганые боги!..» Рогман едва не поддался абсурдному желанию зашвырнуть подальше кусок недоеденного брикета.

«Предел… Вот и снится всякая чушь…» – зло и тоскливо подумал он.

Спрятав еду, он приподнялся, выглянув поверх хаотичного нагромождения порожних пластиковых ящиков.

А заветная цель-то, вот она, близко… Так близко, что кажется – рукой подать…

Рогман уже не в первый раз наблюдал раскинувшийся в сумраке пейзаж, но все равно терялся, изнывая от подспудного желания плюнуть на все и хотя бы раз достичь невозможного…

Перед ним во всей своей мрачной красе лежал Перевал Тьмы – место, где издревле обитали мечты всех рабов, неисчислимого количества их поколений… Вот только цепь, на которую посажен каждый из них, коротка – не дотянешься до мечты, только взвоешь, корчась в ломке, там, где застанет срок, а потом, если не хватит сил повернуть, доползти назад, чтобы валяться в ногах насупленного хозяина, то умрешь в страшных муках и судорогах, глядя издалека на сумеречные вершины и ущелья, за которыми, по преданиям, лежала та самая страна Богов…

Рогман вздрогнул, отгоняя наваждение. Он-то знал самого себя – мог часами смотреть на чудовищный зев провала, который вобрал в себя пространство нескольких обвалившихся уровней древнего Мира. Серая, исковерканная, испещренная прихотливыми разломами ущелий и нагромождениями покореженных конструкций наклонная плоскость уходила вверх, так далеко, что ее верхняя грань, то есть сам перевал, терялась не столько в сумраке, сколько в дымке испарений. Отчего-то воздух там уплотнялся, завиваясь плотным, но невесомым кружевом…


«КИМПС!!!» – внезапно полыхнул в его голове знакомый по сновидению голос.


Это уже не походило на кошмар, рожденный нездоровым, беспокойным забытьем. Да и на зовущий стон тоже… То, что прозвучало в сознании Рогмана, исходило оттуда, из-за сумеречных вершин, и звучало как полный отчаяния, но изрядно приглушенный расстоянием вопль!..

Кто-то звал его из-за Перевала Тьмы?!

Он вздрогнул, опять окаменев от внутреннего напряжения, но вокруг стояла прежняя звонкая тишина…

Нет… Рогман тряхнул головой, отгоняя наваждение проклятых мест, потому как отлично знал, что посмотрит на перевал и повернет назад. И никакие зовущие, потусторонние голоса не заставят его сделать роковую ошибку, вторично поддавшись жестокому искушению, которое, наверное, и рождало эти галлюцинации… «Не время еще…» – успокаивая сам себя, подумал он.

Цепь была коротка, но если ее не порвать, то растянуть хотя бы можно? – этим вопросом задавался не он один, но не у всех Ищущих-В-Темноте мечта заглянуть за сумеречный перевал была так сильна, как у него.

Мечта…

На лицо Рогмана набежала новая тень непрошеных воспоминаний.

Он слишком хорошо помнил, что родилось в нем раньше мечты о невиданных землях, лежащих за Перевалом Тьмы.

Прежде он обрел свою цепь, а уж потом начал рваться с нее, словно ополоумевший лимминг…

Сюда, в Пустые Сектора, он попал несколько лет назад…

…Рогман все же заставил себя сунуть руку за пазуху и достать оттуда недоеденный брикет. Как бы ни было скверно на душе, а кормить себя он обязан: путь назад предстоял неблизкий, и мало ли чего не хочется…

Откусывая отдающую травой соевую массу, он продолжал настороженно шарить взглядом по сторонам, а мысли текли, облекаясь в форму воспоминаний, таких ненужных сейчас, непрошеных, незваных…

* * *

…Процесс обучения блайтеров протекал весьма незамысловато и болезненно.

Рогмана посадили в клетку. Рядом с ним стояло еще несколько неказистых металлических узилищ, в одном из которых сидел незнакомый ему сентал, другое занимал пойманный где-то дикий, и еще несколько клеток поменьше делили между собой крыса-переросток, подслеповатый кнурт с нижних уровней, – полуразумное, похожее на собаку существо с рыжей, свалявшейся клоками шерстью, и два нетопыря с широкими кожистыми крыльями, которые достигали в своем размахе почти что метра.

Обучение сводилось к тому, что в центре помещения между клетками раб-сентал устанавливал стол, на котором Хозяин, которого звали Ургун, бережно раскладывал принесенные из хранилища вещи.

Узникам предписывалось подойти вплотную к прутьям клетки и внимательно смотреть на разложенные предметы, стараясь накрепко запомнить их очертания. При этом все помещение оставалось погружено в плотный сумрак. Раб-сентал ходил между клетками. В одной его руке была зажата дубинка, от прикосновения которой между телом и наконечником проскакивала яркая голубая искра, вызывая адскую боль в пораженном месте, а в другой он держал плошку с бледно-синими гранулами. Их полагалось вложить в рот, под язык, и смотреть на сумеречные очертания разместившихся на столе предметов.

Рогман не знал, что такое наркотик. Его первое знакомство с бледно-голубым веществом прошло вполне спокойно, доза оказалась достаточно слабой, и в первый момент он действительно почувствовал странный, прямо-таки эйфорический прилив сил – его зрение обострилось, разум, казалось, сам потянулся к разложенным на столе предметам, накрепко впитывая в память их контуры, но это достаточно быстро прошло, состояние упоенной ободренности длилось не больше десяти-пятнадцати минут, и вслед за ним на удивленного юношу вдруг обрушились такие апатия и слабость, что он, не удержавшись на ногах, медленно ополз на пол своей клетки.

Раб-сентал понимающе усмехнулся и протянул ему миску с голубоватыми гранулами.

Только много позже Рогман понял, какую недопустимую ошибку он совершил, впервые взяв эту ядовитую пакость.

Понимание пришло примерно через неделю.

Просто в какой-то из дней никто из узников этой страшной «школы» вдруг не получил обычной порции наркотического вещества.

Последствия не заставили себя ждать.

Уже на второй день после последнего приема голубоватых гранул Рогман увидел, как беснуется в своей клетке непомерно большая крыса.

Она бессмысленно кидалась на прочные стальные прутья, разбиваясь о них в кровь, пыталась грызть их, обламывая зубы, потом вдруг забилась в конвульсиях, изрыгая отвратительную пену…

Следом за ней нечто подобное произошло и с другими обитателями клеток.

Рогман, как оказалось, держался дольше всех. Он тоже почувствовал себя не лучшим образом. Сухость во рту, спазмы мышц лица, ноющая боль под коленями и жажда, жгучая, сводящая с ума жажда, хотя рот был полон свернувшейся клубком слюны…

Его мучили страшные галлюцинации. Сидеть на месте не представлялось никакой возможности. Стоило лишь на мгновение сосредоточиться на своих муках, и все: тело мгновенно выскакивало из-под контроля мозга, само по себе рвалось бежать куда-то, биться в кровь о прутья клетки… руки начинали рвать свою же плоть, в исступленном желании сделать хоть что-нибудь, хоть как-то унять непонятный, сжигающий изнутри огонь…

Ему хотелось одного – этих самых проклятых гранул. Впервые в жизни Рогман понял, что готов на все, лишь бы почувствовать под языком горьковатый катышек…

Когда бороться с самим собой уже не было никаких сил, в комнате появился Хозяин.

Остановившись подле стола, в центре помещения, он долгим, пытливым взглядом обвел клетки с узниками.

Как понял потом Рогман, крыса, кнурт и дикий были к тому моменту мертвы. В живых оставались сентал, он сам и два огромных нетопыря, рассаженных по разным клеткам.

Ургун подошел к клеткам с нетопырями и долго, пристально смотрел в глаза обессилевшим от ломки существам. Тогда Рогман еще не понимал, что тот беседует с ними. Сам он научился такому разговору гораздо позже.

Следующим был он.

Хозяин подошел к клетке Рогмана, который без сил лежал на полу, уставившись погасшим, бессмысленным взором в противоположную стену. Его одежда была изодрана в клочья и перемазана кровью.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации