Текст книги "Последний рубеж"

У Кайманова уже не оставалось никаких сомнений, что он наблюдает именно постройки, опытный взгляд лейтенанта выделил элементы защитного периметра, мысленно разграничив бункерную и наземную инфраструктуры.

Никакого движения.

Датчики энергосканирования молчат.

Он снизил скорость, заглушки ракетных шахт автоматически открылись, обнажая жерла пусковых установок.

С ноющим визгом сервоприводов выдвинулись спрятанные в обтекаемой броне стволы электромагнитных орудий, коротко отработали боевые эскалаторы, подавая боекомплект, «Фантом», преобразился за доли секунд, теперь он уже не напоминал мутный росчерк на фоне серых небес, материализовавшись в грозную готовую к бою машину.

– Командир, выхожу на цель. Датчики по нулям. Ни одной сигнатуры. Конфигурация построек не характерна для автоматизированной планетарной базы.

– Вижу. – Скупо отозвался коммуникатор. – Прижмись к земле, насколько сможешь. Мы должны быть уверены, что это не иллюзия.

– Я ниже уровня стандартной вуали. На сканерах нет сигналов энергетической активности.

«Фантом» пронесся над серыми унылыми, как видно – давно заброшенными постройками. Кайманов машинально отметил, что вместо привычного металлопластика конструкции защитного периметра выполнены из чистого металла, с применением керамлитового бронирования.

Чуть дальше, в конце многокилометровой, свободной от растительности проплешины, вытянувшейся от побережья вглубь материка, сканирующие системы обнаружили каркас наполовину разобранной конструкции.

– Я обнаружил сферу колониального транспорта. Она разобрана.

– Мы принимаем данные. – Опять скупо ответил полковник. – Паша, сделай еще один заход с глубинным сканированием бункерной зоны.

– Это колониальный транспорт командир. Никаких сомнений.

Исполняя приказ Кайманов, развернул истребитель, двигаясь на предельной малой высоте и скорости.

Сканирующие комплексы «Фантома» теперь были нацелены вглубь бункерной зоны.

Лейтенант посмотрел на показания датчиков. Незнакомая конфигурация подземных уровней только усилила его уверенность: здесь совершил посадку один из колониальных транспортов эпохи Велико Исхода.

Оставалось понять: куда подевались люди.

* * *

Повторный заход не дал никаких дополнительных результатов.

– «Ширан», зона посадки исследована. Противник не обнаружен. Здесь вообще нет признаков современной деятельности людей или машин.

– Хорошо, Паша, мы обрабатываем полученные данные. На следующем витке начинаем процедуру расстыковки. Расчисть площадку для приема технических носителей. Сам держись в стороне.

– Понял.

Кайманов вновь развернул истребитель.

Результаты анализа атмосферы, произведенного забортными датчиками, уже переданы на борт «Ширана», однако лейтенанту не требовалось компетентное мнение Святогора, на войне невольно становишься специалистом широко профиля, благо уровень технического оснащения «Фантома» позволял производить сложные процедуры анализа окружающей среды.

В атмосфере присутствовали не только химические элементы, но и споры микрожизни. Органика чуждой планеты по определению смертельно опасна для людей. Требовались серьезные исследования, чтобы в лабораторных условиях получить нужные препараты, которые дадут иммунитет против местных микроорганизмов, а пока действовать придется по стандартной процедуре: полная изоляция первичного поселения от окружающей среды.

Размышляя, Кайманов не прекращал действовать.

Десятикилометровая пустошь, выжженная планетарными двигателями неопознанного пока колониального транспорта, не годилась для посадки технических носителей. Они зайдут в атмосферу с другим вектором, поэтому Павел убрал вакуумные орудия, выдвинув на оружейные пилоны четыре лазерных установки. Данные, преданные с борта «Ширана» по каналу телеметрии, уже прошли обработку, и автоматика включилась в процедуру подготовки посадочной площадки для приема грузов.

Короткие росчерки когерентного излучения хлестнули вдоль поверхности, срубая растительность, мгновенно раскаляя попадавшиеся на пути каменные глыбы, и те взрывались от внезапного перегрева, рассыпаясь шрапнельными выбросами дымящегося щебня.

Он совершил три захода, расчистив площадь в девять квадратных километров.

Отсканировав получившуюся площадку, Кайманов отстрелил капсулы с автоматикой посадочных маяков, и занялся подготовкой второй площадки, предназначенной для будущего поселения. Он действовал, учитывая направление снижения технических носителей, которые сначала доставят на поверхность грузовые контейнеры, а затем, состыковавшись с основным модулем «Ширана», обеспечат безопасную проводку ветхого космического корабля через плотные слои атмосферы и бережно посадят его в заранее рассчитанной точке, неподалеку от обнаруженных древних построек.

Когда вторая площадка была расчищена от растительности, а ее рельеф сглажен, тонко взвизгнул предупреждающий сигнал аларм-процессора.

Взглянув на тактический монитор, Павел увидел четыре активных маркера движущихся «лесенкой».

– «Ширан», на связи «Фантом». Площадки приема груза и зона высадки прошли первичную подготовку. Наблюдаю вход в атмосферу технических носителей. Автоматика посадочных маяков работает исправно.

– Сколько у тебя осталось планетарного топлива?

– На два часа.

– Соблюдай дистанцию. Чтобы не случилось при посадке – помни о мерах безопасности. Не приближайся к «Ширану».

– Вас понял. Продолжаю барражирование. Веду сбор данных.

* * *

Технические носители успешно освободились от груза и вновь поднялись в зону низких орбит.

Теперь на востоке во второй раз разгоралось зарево от работы их планетарных двигателей.

Основной модуль «Ширана» шел на посадку. Четыре корабля поддержки, состыковавшись с корпусом древнего корабля, вели его через плотные слои атмосферы, черпая планетарное топливо с борта буксируемого транспорта.

Кайманов, как было приказано, держался в стороне, понимая, что мощные воздушные потоки, порожденные работой планетарных двигателей опасны для истребителя.

Порывистый ураганный ветер трепал кроны деревьев, поднимал облака пепла на обработанных лазерами площадках, которые с высоты выглядели двумя темными пятнами, которые соединяла широкая полоса, выжженная при первом снижении технических носителей.

Основной модуль «Ширана» медленно приближался к месту своей последней стоянки. Больше этому кораблю, верно отслужившему двум разным поколениям людей, не суждено подняться в космос. Он отработал свое, и теперь элементы его обшивки будут использованы в качестве конструктивного материала при строительстве герметичного убежища для горстки поселенцев.

…

Завершающий этап посадки походил на катастрофический катаклизм.

Планетарные двигатели боевых кораблей (технические носители относились к штатным единицам флота) беспощадны к окружающей среде. Боевая техника проектировалась исходя из конкретных задач, признавая лишь критерии функциональности.

Откровенно говоря, Кайманов не видел в посадке ничего ужасающего. Тонны сгорающей почвы, обнажившийся базальт коренных материковых пород, лужицы расплавленного стекла, в который превратился песок, – все это было привычно и естественно для взгляда лейтенанта. Родившийся в условиях войны, он просто не знал, что такое гражданская техника, его рассудок не располагал опытом бережных посадок на альтернативных установках планетарной тяги.

Напротив, пламя плазменных двигателей выглядело для него как очищающий огонь, оставляющий лишь прах от чуждой и опасной растительности, которую все равно пришлось бы уничтожать при помощи химических средств защиты зоны посадки.

Теперь задача значительно упрощалась. Электромагнитное статис-поле и установки климат-контроля, которые создадут постоянное избыточное давление под куполом маскирующей энергетической защиты, не дадут спорам исконной жизни планеты вновь инфицировать зону посадки, а специальные культуры бактерий, распыленные по прилегающим площадям, примутся за неприметную работу по преобразованию участка поверхности. Микроорганизмы, штаммы которых были созданы в лабораториях Земного Альянса, в течение года полностью изменят экологический баланс на прилегающих к зоне посадки территориях, подготовив почву для генетически модифицированных растений.

Джунгли будут отброшены, на очищенных площадях появиться привычная глазу зелень неприхотливых представителей древней флоры Земли, и, спустя несколько лет, люди, получив необходимые иммунные прививки, смогут организовывать первые поселения под открытым небом, не опасаясь эпидемий, спровоцированных экзобиологическими вирусами.

…"Ширан" медленно продолжал снижение.

Объятые пламенем планетарных двигателей технические носители удерживали корабль в нескольких метрах над землей.

Наконец неистовый огонь начал иссякать, и глухой удар возвестил о касании.

Мгновенное сканирование показало, что обшивка Ширана все же не выдержала, часть бронеплит разошлась по швам, но Кайманов не успел сообщить об этом по связи, его опередил успокаивающий голос Шайгалова, раздавшийся на общей частоте:

– Внимание осмотреться в отсеках. Датчики показывают рост температуры и частичную разгерметизацию в районе модулей гипердрайва. Очевидно, не выдержала обшивка. Риган, отключай двигатели технических носителей.

– «Ширан», на связи «Фантом». Визуально вы сели. Приборы показывают допустимый крен. Можно выпускать дополнительные опоры.

– Поняли тебя. У нас все в порядке. Разгерметизации отсеков экипажа нет. Сажай истребитель, Паша. У нас сегодня еще уйма дел.

* * *

Зона посадки колониального транспорта «Ширан». Час спустя…

Цепочка фигур в тяжелых бронескафандрах медленно продвигалась от места посадки к периметру древних построек.

Не смотря на изматывающие события последних суток, полковник Шайгалов не дал времени на отдых.

Техническое состояние колониального транспорта не внушало оптимизма, нарушенная во многих местах герметичность корпуса в любой момент могла обернуться тяжелыми последствиями для здоровья людей, а на возведение первичного убежища требовалось как минимум две недели, учитывая ограниченный парк вспомогательных механизмов, которые удалось вывезти с базы планеты Ширан.

– Времени на отдых у нас, к сожалению нет. – Так сказал Иван Дмитриевич, собрав личный состав поредевшего подразделения в тесном зале совещаний древнего космического корабля. – Думаю, мне не нужно объяснять от чего сейчас зависят наши жизни. Поэтому – он обвел взглядом собравшихся, – я временно сохраняю за собой право командовать вами. Надеюсь, вскоре мы сможем отказаться от иерархии боевых подразделений, ну а пока я считаю целесообразным сохранить структуру подразделений и правило беспрекословного подчинения приказам старших офицеров. Есть возражения?

– О чем речь командир? Не маленькие, понимаем.

Каждый из присутствующих прошел через ад многих столкновений, не раз рисковал жизнью, но раньше они делали это в силу обстоятельств, сложившихся задолго до их рождения, в угоду абстрактным целям затянувшегося на три десятилетия противостояния, теперь же речь шла совсем о другом, – вырвавшись с Ширана каждый, вольно или невольно, почувствовал облегчение, они выжили, но не затем, чтобы продолжать бессмысленную войну.

Мысли о внезапно полученной свободе, которой никто из них не знал с самого детства, пьянили, придавали сил, в корне меняли окраску событий.

…Облачка праха от сожженной дотла почвы сопровождали каждый шаг, пепел еще витал в воздухе, но настроение у людей никак не соответствовало мрачноватой картине окружающего: в их настороженности угадывалась не смертельная усталость, накапливавшаяся в период боев, блеск глаз выдавал волнение, не имеющие ничего общего с медленно подкрадывающимся безумием.

Война. Это слово постепенно исчезнет из их лексикона.

Новые чувства захлестывали разум, придавали сил, и воображение, так долго прозябавшее на ниве ночных кошмаров, постепенно начинало работать в ином направлении.

Первая пара – Кайманов и Дуглас – остановилась в полусотне метров от древнего периметра.

Несколько секунд лейтенанты исследовали постройку посредством сканирующих комплексов тяжелых боевых скафандров.

– Чисто. – Произнес Генрих.

– Подтверждаю. – Павел сам вызвался возглавить разведгруппу, и сейчас нисколько не жалел об этом. Перед ним возвышался изрядно потрепанный периметр, древность которого не вызывала никаких сомнений. Система распознавания целей, оказывается, хранила в стандартных базах данных конфигурацию подобного сооружения, обычно возводимого механизмами неподалеку от места посадки колониального транспорта.

Новые чувства врывались в рассудок, от них по спине пробегал холодок, но он был приятен, нов в оттенках возникающих ощущений. Кайманов поймал себя на мысли, что впервые предвкушает не скорую смертельную схватку, а соприкосновение с некоей тайной, загадкой, которую им придется решать, распутывая клубок немых свидетельств былого.

– Двигаемся к бреши в периметре. Всем – повышенное внимание. При появлении энергоактивности докладывать немедленно.

– Что думаешь Паша? Почему периметр частично разрушен?

– Ничего не думаю, Генрих. – Откровенно признал Кайманов. – Не похоже на следы боестолкновения. Посмотри, несущие конструкции вдавлены внутрь, арматура как будто порвана… – Они к этому моменту уже входили в пролом, и лейтенант красноречиво указал на источившиеся, растянувшиеся и затем лопнувшие фрагменты металлоконструкций.

– Да, действительно… – Согласился с ним Дуглас, обратив внимание на покосившуюся вышку, на верхней площадке которой, следуя логике стандартной конфигурации периметра, устанавливалось автоматическое орудие. – А бой тут все же был, – он наклонился, смахнул рукой, затянутой в прочный бронепластик перчатки, слой свежего праха, и в лучах клонившейся к закату звезды внезапно сверкнули тускло-желтые глянцевитые гильзы от крупнокалиберных боеприпасов.

– Смотри, тут их целая гора. Орудие работало, пока не закончился боезапас.

– Знать бы по кому вели огонь защитные системы периметра… – Кайманов прошел дальше, уверенно ступив на вымощенную железобетонными плитами площадь.

– Первичные производства, необходимые для строительства, они запустили, а построек не видно… – Он медленно повел взглядом, сканируя обширный внутренний двор. – Так. Я что-то вижу. Десять метров, азимут тринадцать.

– Подтверждаю. – Дуглас остановился, машинально активировав плечевое орудие. – Зотов, проверь. Сканеры показывают скопление металлопластика.

Фигура в бронескафандре выдвинулась вперед. Сержант двигался к указанной цели под прикрытием рассредоточившихся, готовых к любым неожиданностям разведчиков.

– Это андроид. – Некоторое время спустя, пришел доклад. – Вернее это был андроид. –  Уточняющее замечание сопровождалось недвусмысленной картинкой, снятой видеокамерами, закрепленными на гермошлеме: видеоизображение показывало раздавленный корпус человекоподобного механизма, опознать который удалось лишь по отдельным фрагментам чудом сохранившихся сервоприводов.

– У меня ощущение, что на дройда кто-то наступил. – Произнес Зотов. – Он просто раздавлен в лепешку. Характерных повреждений от попаданий из стрелкового оружия нет.

– Местная жизнь? Как думаешь лейтенант?

– Вероятно. – Ответил Кайманов. – По характеру повреждений совпадает с пролом в периметре. Только не могу понять, если орудие отстреляло весь боекомплект, почему мы не обнаружили останков тех существ, что атаковали периметр?

– Вариантов два: либо у них природная броня, к примеру, костная, которую не берет тридцатый калибр, либо мы сожгли некоторые свидетельства плазмой при посадке. Обрати внимание: если периметр атаковали со стороны бреши, то нападавшие выдвигались от джунглей, как раз по вектору снижения технических носителей.

– Да. Логично. Сейчас свяжусь с полковником, узнаю как дела у второй группы. Дуглас. Распредели людей. Ищем вход в бункерную зону.

* * *

Шайгалов наблюдал за происходящим из рубки управления основного модуля «Ширана», автоматически преобразованной в командно-координационный центр.

Выслушав доклад Кайманова, он посмотрел на датчики отмечающие продвижение второй группы, которая исследовала сферу колониального транспорта, и ответил:

– Похоже, здесь произошла неудачная посадка, обернувшаяся катастрофой. Лайм докладывает, что криогенный модуль разбит, сфера фактически раскололась на несколько частей при ударе о поверхность планеты.

– Останки людей?

– Да, есть. – Подтвердил Шайгалов. – Там внутри все перемешано после удара. Основной модуль вообще оторвало от сферы и разбило о скалу. Короче, зрелище удручающее. Часть криогенных камер видимо продолжала работать в аварийном режиме, но на обломках видны вмятины и глубокие царапины. Могу предположить, что местные формы жизни обладают поистине исполинскими размерами. Они пытались поживиться на месте крушения. Группа капитана Лайма обнаружила следы интенсивного боя между кибернетическими механизмами и ксеноморфами.

– Они нашли останки животных?

– Да. Фрагменты костей. Размеры впечатляют. Похоже на звероящеров, что не противоречит общим тенденциям эволюции «кислородных миров» и геологическому возрасту планеты. Вы отыскали вход в бункерную зону?

– Ищем. Здесь все покрыто слоем песка, в котором захоронены останки кибермеханизмов. Периметр проломлен, орудия, похоже, работали до последнего. Мне непонятно командир, если колонисты погибли при крушении, к чему машины начали возводить защитные сооружения и бункерную зону?

– Не знаю. Могу только предположить, что при катастрофе часть криогенных модулей сохранило функциональность.

– Ясно. Надо думать, как нам избежать повышенного внимания со стороны этих зверушек.

– Над этим уже работает Риган. Сочетание минных полей с маскирующими комплексами даст нам время на более основательные исследования. В любом случае бункерная зона для нас – подарок судьбы. Вскройте проходы и исследуйте все уровни. Меня интересует тип и состояние реактора.

– Понял. Доложу, когда появится результат.

Кайманов отключился, а Шайгалов продолжал смотреть на секции обзорных экранов, которые автоматика поделила на сектора, сориентировавшись по сторонам света.

Им повезло. Данный мир имел массу положительных характеристик, существенно облегчающих процесс колонизации. Наличие геомагнитного поля, кислородосодержащая атмосфера, наклон оси вращения, гарантирующий смену времен года, приемлемая температура, все это позволяло надеяться на успешное освоение территорий.

Шайгалову вдруг стало грустно.

Нас слишком мало, для организации полноценной колонии, – подумал он.

Действительно, семьдесят два человека не могли стать основой для развития полноценного планетарного поселения. Их дети будут вынуждены искать выход, чтобы избежать скорого вырождения.

Дети… – От промелькнувшего в мыслях образа на душе полковника стало тепло, что-то сладко защемило в груди.

Думал ли он, что судьба даст ему шанс иметь детей?

Нет. Война скорее предполагала обратное, да и не было ни у кого из них ни времени, ни шансов на создание семьи, само понятие мирной жизни было исключено из повседневных мыслей силой жестоких обстоятельств.

Тот факт, что они сумели пережить войну, в которой едва не сгорела вся человеческая цивилизация, граничил с чудом.

После многих лет непрекращающегося противостояния, вселенского безумия, ада техногенных схваток, картины древней трагедии, открывшиеся взгляду, воспринимались не так остро, а грозящие опасности не вызывали серьезного беспокойства. Они все еще жили, мыслили критериями отгремевшей войны, их психика была готова принять, осмыслить и найти способ устранения любой опасности, среди людей, вырвавшихся с Ширана, каждый был личностью, прошедшей через немыслимые испытания. Их боевой опыт в сочетании с современными знаниями, фактически гарантировал, что колония будет успешно развиваться, не взирая на некоторые неблагоприятные нюансы местной биосферы.

– Это Кайманов. Мы нашли вход в бункерную зону. Приступаем к разведке подземных уровней.

– Отлично. – Шайгалов отвлекся от нахлынувших вдруг мыслей. – Я послал людей на разгрузку транспортных контейнеров. Наверху будут производиться работы по восстановлению периметра. Оставь пару человек, чтобы они контролировали перемещение планетарной техники.

Переговорив с Каймановым, полковник вновь взглянул на экраны.

Все происходящее было так разительно не похоже на многочисленные боевые высадки.

Это вселяло надежду. Надежду на то, что они смогут, наконец, вздохнуть спокойно, и слово война, постепенно потускнеет в памяти.

Как это странно, – в сорок с лишним лет вдруг почувствовать, что только начинаешь жить…