Текст книги "Музыкальная история"

 
I was lost and at an end…
Mommy it’s you
 

В месте, где был проигрыш, Полина представила, что танцует с мамой, развела руки в стороны, как будто поддерживала мамины, и начала тихонько вальсировать по комнате.

На окошко села голубка. Она сидела и наблюдала за девочкой. Наверное, песня была очень приятной и спокойной, потому что птица прошагала по подоконнику к открытому окну и вспрыгнула на нижнюю оконную раму, почти на внутренний подоконник.

Девочка так вошла в образ, что не услышала, как открылась входная дверь и в комнату тихо и медленно ступили три пары детских ног. Они остановились у входа. Это были девочки. Они внимательно слушали и разглядывали новенькую. Голубка увидела их, вспорхнула и улетела.

Песня закончилась. Полина остановилась и отступила на шаг назад, присела в реверансе и поблагодарила свою невидимую партнёршу за прелестный танец. Тут она очнулась от песни и услышала чьи-то слова.

– Тэк, тэк, тэк, – скривила в ухмылке губы и медленно проговорила одна из вошедших в комнату девочек, такого же возраста, как и Полина. – Что это мы тут раз-нылись? – Она делала ударение на каждом слове и медленно подходила к новенькой.

Полина стояла с повёрнутыми вперёд и опущенными вдоль бёдер ладошками. Она слегка приподняла маленькие плечики, как делает человек, когда ему неудобно от происходящего, и как бы извинялась. Она молчала и удивлённо смотрела на своих новых соседок.

Обойдя её вокруг, Джесс – так звали одну из хозяек новой комнаты – приподняла рукой прядь волос Полины и с отвращением в голосе добавила:

– Терпеть не могу нытиков!

После этих слов она быстро шагнула к своей тумбочке, нажала на кнопку музыкального центра и сделала оборот вокруг себя. Затем подняла руки вверх и, то ли ухмыляясь, то ли смеясь, кашлянула и с первых тактов зазвучавшей из центра музыки громко запела:

 
Alright now,
My mama warned me about girls like you…
 

Спутницы Джесс пустились с ней в пляс вокруг Полины. Полина поворачивала голову вслед за ними, а они кружили и кружили вокруг неё, пока звучала песня, поднимая кончиками пальцев то её волосы, связанные резинкой в косичку, то воротничок платья, то поддевая указательным пальцем её подбородок.

Наконец песня закончилась, спутницы с громким смехом рухнули на свои кровати, а Джесс оказалась перед лицом Полины. Она толкнула её в грудь, и девочка от неожиданности шагнула назад, запнулась о кровать и плюхнулась на неё.

– Поняла? – грозно спросила Полину Джесс.

Полина смотрела на Джесс не отрываясь – наверное, пыталась понять, что она от неё хочет.

– Усекаешь, я спрашиваю? – грозно повторила свой вопрос Джесс. – Будешь ныть – будешь иметь дело со мной! – при этом она указательным пальцем правой руки ткнула себя в грудь.

– Мы все здесь одни, без родителей, сечёшь? – спросила, с ухмылкой скривив рот, одна из подруг Джесс, обращаясь к Полине. – И никто не ноет.

– Знаешь, что такое «тёмная»? – добавила третья из компании. – Попробуешь испортить нам настроение – узнаешь!

Полина молча слушала и смотрела по очереди то на одну, то на другую соседку по комнате. Она пыталась понять, почему её так странно встретили.

Девочки без лишних расспросов сделали для себя вывод об их новой соседке. Они уже не обращали на неё внимания и стали переодеваться к ужину, который должен был скоро начаться в столовой, что находилась на первом этаже их корпуса. При этом они весело болтали о своих делах.

– Ну что, на ужин идёшь? – надменно обратилась Джесс к Полине, всё ещё сидевшей на кровати.

Полина не ответила, только подняла взгляд на свою новую соседку.

– Если идёшь, шевели кеглями! До завтрашнего обеда ничего серьёзного больше не дадут. Утром почти нечего есть. Вперёд! – скомандовала она своим соседкам, и все пошли на ужин, продолжая по пути обсуждать свои дела.

Ужин прошёл без происшествий. В столовой никто на Полину даже внимания не обратил. Как будто все сами только вчера сюда приехали и никто ещё никого не знает. Молча съели ужин и разошлись по комнатам. Джесс с подругами решили заглянуть к соседкам со второго этажа. Полину с собой они не позвали, и та вернулась в комнату одна.

Уже был вечер, и Полина решила лечь спать пораньше. Достала свою любимую мягкую пижамку, надела её, разобрала постель и в задумчивости села на кровать. Она смотрела куда-то сквозь пол и всё пыталась понять – что она сделала не так, почему к ней так странно отнеслись? В процессе раздумий она произнесла:

– И зачем я согласилась сюда поехать? Зачем мне эти чужие одарённые люди вокруг?

Ответа на вопросы пока не было. Ещё немного посидев, она решила, что лучше пока лечь спать, забралась под одеяло, уютно укуталась в нём и мгновенно провалилась в сон.

Сон был добрым, как и мысли девочки. Ей снился весёлый дядя Сэм, который то пел ей весёлую заводную песенку, то шутил. Снилась смеющаяся мама, которая готовила вкусный ужин на их уютной кухне и рассказывала дочери что-то интересное, а она смеялась в ответ. Снились друзья из детского дома, которые звали её играть в «Короля» – их любимую игру с битами, наподобие городков, – и на игровую площадку за детским домом. Снилась дорога, по которой они с Сэмом долго ехали. Снились мелькающие мимо автобуса дома маленьких городков, которые они проезжали по пути, снились красивые зелёные деревья, мелькавшие вдоль дорог.

Потом она вдруг оказалась в старинном каменном замке, на одной из его высоких башен, одетая в средневековые одежды, с красивой диадемой на голове, которая сверкала от солнечных лучей. Рядом стояла мама, также облачённая в средневековые одежды. Она показывала в сторону густого леса, где виднелось большое голубое озеро, и что-то с интересом рассказывала. Полина внимательно слушала маму, всматривалась вдаль, в сторону озера, а оттуда, со стороны горизонта, медленно приближалась небольшая беленькая птичка. Она плавно спланировала на выставленные вперёд ладошки Полины, села и кивком своей маленькой головы положила на них крошечную сине-белую незабудку. Полина улыбнулась птичке, мама – Полине. Девочка чувствовала себя в полной гармонии с окружающим. Ей было уютно и спокойно рядом с родным человеком…

* * *

– Подъём! – прогремело в ушах, и Полина почувствовала, что одеяло слетело с неё. Она всё ещё находилась под впечатлением от приятного сна, медленно повернула голову и увидела перед своей кроватью ухмыляющееся лицо вчерашней задиры.

Это Джесс будила своих соседок по комнате, бегая от кровати к кровати. Было раннее августовское утро. Солнце уже взошло над горизонтом, и его тёплые лучи ласково щекотали щёки и веки новенькой. Её кровать стояла так, что во время восхода солнца лучи попадали как раз на подушку. Полина села на кровати, оглядела комнату и вспомнила, куда она вчера приехала.

Соседки не поворачивались и бурчали:

– Джесс, дай поспать. Ещё целых два часа до занятий.

– Не́ фига спать! А ну подъём! Утренняя пробежка! – громко ответила Джесс, как будто было не раннее утро, а уже давно полдень. – Лёгкие должны быть сильными и чистыми!

Джесс сидела на кровати, натягивала и зашнуровывала кроссовки. Она ещё раз обежала кровати девочек, снова поскидывала с них одеяла. Подруги медленно сели на своих кроватях, всё ещё заспанные и лохматые после сна.

– И на фига мне эта радость? – бурчала себе под нос Кэт.

Кэт была среднего роста, стройной, с короткой причёской типа сэссон, каштановыми волосами и карими глазами.

– А мне зачем этот гадский талант, если поспать не дают! – вторила ей Сандра, девочка двенадцати лет, высокая для своего возраста, худая, даже, можно сказать, несколько долговязая, но с добрыми, тёмными, бездонными глазами и длинными, прямыми, чёрными, как смоль, волосами. Скорее всего, она просто попала под влияние своей более сильной духом одноклассницы.

– Балбески! – ответила им Джесс. – Если талант не гонять, он прокиснет. Вперёд! – С этими словами Джесс вскочила с кровати и в два прыжка оказалась у входной двери. – За мной! – уже был слышен на весь коридор её призывный клич.

Девочки сделали утреннюю пробежку – три круга вокруг футбольного поля. Затем растяжки на тренажёрах, которые были вдоль беговых дорожек. Джесс лихо села на шпагат и залихватски подмигнула при этом Полине. Ещё несколько гимнастических упражнений, и спортсменки умчались принимать прохладный бодрящий душ, где слегка распевались и тренировали голосовые связки и бронхи.

– Ммэ, ммэ, ммэ! Мми, мми, мма, ммо! – слышалось из всех душевых кабинок.

По утрам на спортплощадках бегало и занималось много ребят, среди которых был и один хромой от рождения на правую ногу чернокожий мальчик. Он, в отличие от других, сразу заметил новенькую и искоса наблюдал за ней, пока девочки не исчезли за дверьми своего жилого корпуса.

* * *

– Сегодня первым будет хор, – сказала Джесс. Она быстро переодевалась. – Общий класс в актовом зале. – Тут она повернулась к Полине и надменно добавила: – Шевели кеглями!

Полина спокойно одевалась и никак не отреагировала на слова Джесс. Девочки вышли на первое занятие за пять минут до начала, потому что учебный корпус находился напротив жилого и идти до него было всего несколько шагов.

Стоит дополнить, что эта школа для одарённых детей была очень хорошо продумана в архитектурном плане.

Пешеходные дорожки были усажены красивыми клумбами. Повсюду под развесистыми кронами больших зелёных деревьев стояли стенды с красивыми плакатами и объявлениями, на ветвях чирикали птицы. Расстояние между всеми корпусами было всего несколько шагов.

В просторной аудитории, у противоположной от входной двери стены, была широкая сцена, наполовину закрытая огромным красивым занавесом. По всей аудитории были огромные окна с большими подоконниками, на которых можно было не только сидеть, но и спокойно лежать. На окнах висели массивные полупрозрачные шторы, подвязанные по бокам.

В зале рядами стояли кресла. На сцену вели ступеньки по обеим сторонам. Слева на сцене стоял чёрный рояль, за которым сидел чернокожий мальчик и перебирал указательным пальцем правой руки клавиши. У него получалась несколько странная, но удивительно успокаивающая мелодия. Пришедшие раньше других ребята спокойно стояли небольшими группами и тихонько болтали между собой.

Джесс и здесь проявила свой дерзкий характер. Не пройдя и двух шагов от входа в зал, она громко прокричала:

– Ну что, бездельники, кто сегодня налажает больше всех? – Ухмылка на лице лишь подчёркивала в очередной раз её высокомерие и заносчивость.

– Да иди ты! – не поворачиваясь к ней, ответил высокий для своих лет мальчик и, как будто ничего не произошло, продолжил разговаривать со своими друзьями.

– Можешь сегодня без своих придирок обойтись? – спросила крепенькая на вид, среднего роста девочка, стоявшая с подругами там же.

– Какие вы таланты? – продолжила свою амбициозную речь Джесс. – Бездари! Езжайте по домам и не мешайте настоящим талантам творить!

Она обняла за плечи своих подруг по комнате, которые шли по бокам от неё, и добавила, обратившись к ним:

– Правильно я говорю?

– Хе-хе! – ответила одна.

– Да капец! – добавила другая.

Полина почувствовала, что обстановка в коллективе нездоровая, но, не подавая вида, подошла к стоящим на сцене ребятам и остановилась.

– Это наша новенькая, – представила её Джесс, показывая на неё рукой, и, обратившись к стоявшим на сцене, продолжила: – Нытик ещё тот! Вчера, не успела приехать, уже сопли распустила.

Соседки по комнате уселись в кресла в первом ряду по бокам от Джесс, положив ногу на ногу. Ребята, которые были возле сцены и на ней, повернулись в сторону Полины и оглядели её с ног до головы. Ей стало неловко, и она, чтобы несколько разрядить обстановку, представилась:

– Полина.

– Майк, – тут же отреагировал самый высокий со сцены, повернулся к ней и приятно улыбнулся.

– А я Дженни, – также улыбнулась стройная блондинка и слегка присела, как это иногда делают девочки, когда здороваются. – Не обращай на неё внимания! – имея в виду Джесс, сказала она и подошла к Полине, чтобы поздороваться с ней за руку.

– Не обращай, не обращай, – ухмыльнулась в ответ Джесс. – Когда не будешь знать, как расписать партитуру, прибежишь как миленькая. Куда вы денетесь?!

– Сами научимся! – отреагировал чернокожий мальчик из-за рояля. – А зачем тогда мы здесь? – и сам же на свой вопрос ответил: – Чтобы учиться.

И, улыбнувшись, подмигнул Полине, затем встал из-за рояля и тут же представился, при этом он слегка поклонился и сделал мах рукой перед собой так, как будто помахал большой мушкетёрской шляпой:

– Его высокопремузыкантство Томас Джордж Дэвид О’Нимбл. Хотя можно и просто Том, – закончил он, опустил взгляд в пол и глубоко вздохнул. – Хоть бы раз кто-то меня так назвал.

Тут он хитро поднял глаза на Полину, не поднимая головы, и снова с улыбкой подмигнул.

Полина тоже слегка улыбнулась в ответ, но по-прежнему, прижав тетрадки к груди, стояла перед сценой и не сходила с места. Шутить ей не хотелось. Скромность очень отличала эту девочку от многих сверстниц.

Вдруг раздались громкие хлопки в ладоши, и тут же зазвучал громкий женский голос:

– Всем доброе утро! Быстренько, быстренько встаём все на свои места! Готовимся к конкурсу! Времени остаётся всё меньше и меньше, и терять его – преступление против таланта! – С окончанием скороговорки быстрые шаги смолкли возле рояля. Среднего роста, стройная дама в пенсне мгновенно села за клавиши, и пальцы тут же пробежали по всем клавишам слева направо.

Все ребята быстро выстроились в три ряда на сцене, встав на небольшие ступеньки, специально предназначенные для хора. Джесс подхватила Полину за локоть и силой потащила за собой в верхний ряд. Там они, соседки по комнате, встали рядом. При этом Джесс оказалась слева от Полины.

– «Аве Мария», с первого такта, – продолжила преподаватель, и её пальцы побежали по клавишам.

Она пока не заметила, что в аудитории появилась новенькая. Все ребята аккуратно затянули каждый свою партию, а стройная дама старалась при этом дирижировать ими правой рукой.

Джесс протянула Полине свой листок с нотами и словами и тихонько на ухо сказала:

– Вот наша партия, давай.

Полина поняла. Всё-таки музыкой она занималась уже давно, и музыка была тем, в чём она разбиралась. Когда дошла очередь до их вступления, Джесс достала из наружного кармана булавку и в тот момент, когда нужно было брать высокую ноту, уколола Полину в ягодицу. От боли Полина дёрнулась и, исказив звук, вскрикнула. При этом она повернулась к Джесс, которая стояла как ни в чём не бывало и старательно выводила свою партию.

– Так, кто это у нас там издевается над классикой? – грозно спросила преподаватель, прекратив аккомпанировать и повернувшись к хору.

Хор стоял и молчал. Некоторые ребята оглянулись и посмотрели на Полину с удивлением. Никто не понял, что произошло. Не дожидаясь ответа от нарушителя, дама скомандовала:

– Снова с первого такта, и-и-и!..

Ребята снова запели с самого начала. Дама самозабвенно аккомпанировала и одновременно дирижировала. На высокой ноте Джесс снова уколола Полину. Полина, вскрикнув от боли, уже не сдержалась и левым локтем толкнула Джесс в бок. Джесс мгновенно спрыгнула со ступеньки на сцену и, обратившись к Полине, громко крикнула:

– Ты что, свихнулась? – При этом в голосе её было столько удивления, что все подумали, что это Полина – зачинщица назревающей ссоры.

– Так, идите обе сюда! – отреагировала преподаватель. – Это что ещё за новости?

При этих словах она грозно оглядела девочек и поняла, что у них в классе новенькая.

– Джесс, в чём дело?

– Да ни в чём. Это она толкается.

Полина стояла и молча смотрела на даму за роялем.

– Ты откуда здесь?

– Я вчера приехала.

– А, понятно. Это, значит, о тебе директор говорила вчера.

– Не знаю, – ответила, как бы оправдываясь, Полина.

– Как тебя зовут?

– Полина Хэйл.

– А я Пэт Капелли. Ваш, значит, преподаватель по хоровому искусству, – представилась дама. – Ты что кричишь, Полина? – Она не дождалась ответа на свой вопрос и продолжила: – Петь умеешь?

– Да, – тихо ответила Полина и опустила голову.

– Мы готовимся к серьёзному конкурсу, а ты нам тут репетицию срываешь! – громко чеканя слова, сказала дама.

– Я не хотела…

Преподаватель не дала Полине договорить и продолжила:

– Джесс, иди на место.

– Может, споёшь нам что-нибудь, чтобы мы поняли, стоит ли тебе с нами к конкурсу готовиться? – обратилась она к Полине.

– А что спеть? – как бы извиняясь, спросила девочка.

– Ну, дорогая, – в голосе дамы прозвучал укор, – пой что умеешь.

– Можно я ноту возьму? – попросила она.

– Бери.

Полина подошла к роялю и нажала на клавишу – «ми» третьей октавы. Подняла глаза немного вверх, закрыла их, набрала в лёгкие воздуха и тихо и спокойно запела:

 
В горнице моей светло.
Это от ночной звезды…
 

Полина пела очень красиво, при этом она слегка плавно махала руками в такт песне. Казалось, что она ничего и никого вокруг не видит, а видит только то, о чём поёт.

В зале стояла тишина. Все с интересом и некоторым удивлением молча и внимательно слушали. При этом Том водил головой в такт словам и на высоких нотах поднимал подбородок вверх, не сводя глаз с Полины, вдобавок помахивая правой рукой, как дирижёр.

Когда прозвучала последняя нота, все начали хлопать, а Джесс свистнула на пальцах. Преподаватель сидела и молчала в задумчивости, но спустя несколько секунд повернулась к исполнительнице и спросила:

– Это ты на каком языке пела?

– На русском, – ответила девочка.

– Красиво. А что за песня?

– Мне мама её часто пела. Не знаю, чья она.

– Ну хорошо. Молодец! – одобрительно выдала, чеканя каждый слог, дама. – Петь ты умеешь, – затем, обратившись к Полине и ребятам, попросила: – Только встань в первый ряд. Ребята, подвиньтесь, пожалуйста, пустите её в серединку.

На скулах Джесс заходили желваки, и она прошипела:

– Снова эти сопли. Терпеть не могу! – и кривляясь, прошептала: – «Кря-си-и-во»…

Соседки по комнате повернулись и молча посмотрели на Джесс, а Кэт добавила:

– Но ведь правда красиво, Джесс! Что ты злишься?

– Чё? – брови Джесс удивлённо изогнулись. – Вечером я ей устрою «крясиво»!

Молодые таланты отрепетировали «Аве Мария» и пошли на урок сольфеджио. Том догнал Полину в коридоре и предложил:

– Полин, садись рядом со мной? – Он с интересом рассматривал глаза девочки и как бы пытался понять, что же там ещё кроется, в глубинах её пока не совсем для него понятной души.

Полина ничего не сказала, только пожала плечами, как бы дала понять Тому, что она не знает, можно ли там сесть рядом с ним, и что ей в общем-то всё равно.

Ему очень хотелось, чтобы она рассказала ему ещё что-нибудь о той песне, которую она спела, и он спросил:

– А ты знаешь ещё что-нибудь интересненькое наподобие того, что ты спела на хоре?

– Конечно, – однозначно пыталась отмахнуться от назойливости Тома Полина, повернулась и оглядела с интересом новый для неё класс.

– Покажешь? – продолжал расспросы мальчик.

– Могу, – она опустила взгляд в раскрытую большую тетрадь, повернулась к Тому и предложила: – Только давай после занятий, хорошо?

– Ну хорошо! – улыбнулся с радостью в глазах Том. Он не отводил от неё назойливого взгляда.

– В твоих именах нет ещё одного? – хитро улыбнулась Полина.

– Какого? – Брови Тома взлетели от неожиданного вопроса.

– Приставалкин.

– Упс! – удивлённо произнёс мальчик. – А чего это?

– Я просто спросила. Без намёков, – улыбнулась в ответ Полина.

– Вообще-то мои близкие друзья зовут меня Эми, – ответил Том.

– Эми? – тут уже удивилась Полина. – А что, Том им не нравится?

– Ну, это Эми – от Эминенс, – пояснил он и расшифровал: – Высокопреосвященство.

– Хо! – глаза Полины округлились, она повернулась к нему и добавила: – И что, службы проводишь?

– Да нет, – отмахнулся Том. – Просто в хоре нашего прихода пел, пока сюда не отправили.

– Молодец, – тихо похвалила его девочка.

– Да ладно, – как бы извинился мальчик и опустил голову. – Пустяки.

– Ну уж не скажи, – покачала головой Полина. – Донна Саммер тоже в восемь лет пела в церковном хоре.

– Кто? – повернул голову к Полине Том.

– Это великая певица! Мне о ней мама рассказывала. – Интонация девочки выдавала явную гордость за то, что она знает об этом великом музыканте.

Тут в аудиторию вошёл преподаватель.

– Здравствуйте, все! – Он закрыл дверь в класс и прошёл к своему столу.

Это был мужчина средних лет, высокий, интеллигентного вида и тоже в очках. Обычно сольфеджио преподают женщины, но тут был мужчина.

– Сегодня мы займёмся драматизацией, – обратился он к классу. – Мне нужно помочь вам лучше подготовиться к предстоящему конкурсу. Кто подготовил домашнее задание?

Все начали переглядываться. Руку подняла девочка из первого ряда, сидевшая у окна. Её звали Сэнди. Она была невысокая для своего возраста. Даже, можно сказать, коротышка. Её тёмные волосы были связаны в хвостик на затылке, а на лбу аккуратно торчала пушистая чёлка.

– Вот моя минусовка, – она протянула флешку преподавателю.

Зазвучала музыка. Сэнди стала входить в образ, подняла ко лбу правую руку и как бы закрыла ею глаза. Девочка очень старалась. Она двигалась в такт музыке, делая разнообразные пассы руками. Пару раз даже красиво двинула бёдрами, поставив кулачок правой руки на правый бок.

И преподаватель, который встал возле окна, чтобы не мешать, и ребята с интересом наблюдали за ней. Некоторые даже пытались импровизировать и хлопали в ладоши вразрез такту.

 
Givin’ up, givin’ in…
 

– Интересно, – резюмировал преподаватель, когда музыка закончилась и Сэнди наконец остановилась. – Я бы даже рекомендовал тебя на конкурс с этой песней, если не возражаешь, – улыбнулся он.

– Ну что вы, – ответила Сэнди, перекрестив руки перед собой и пожав плечами, как бы стесняясь. – Я только попробовала сделать домашнее задание: понять и передать то, что переживал автор.

– Вот и правильно, – кивнул головой учитель. – Именно так и нужно. Садись, Сэнди, спасибо.

В оставшееся время преподаватель объяснял, как нужно правильно драматизировать произведение. Перед глазами Полины проплывали разные образы, герои песен и книг, фильмов и мультиков. Она с интересом наблюдала за актёрской игрой учителя и иногда делала пометки в своей большой тетради. Том исподтишка наблюдал за Полиной. Было понятно, что девочка ему небезынтересна.

На переменах он снова просил её ещё что-нибудь напеть, но она отнекивалась и говорила, что, может, потом, после занятий что-нибудь споёт. Ей было неудобно хвастаться перед ребятами.

Все преподаватели школы, которых успела увидеть в этот день Полина, относились к ученикам очень дружелюбно и рассказывали им много нового и интересного, того, о чём она ещё не слышала. Полина успела познакомиться со многими ребятами и из других групп, когда они общались в коридорах учебных корпусов. После последнего урока Том предложил своей новой подружке посмотреть Зал славы школы, который находился в самом большом учебном корпусе на первом этаже. Там висели портреты выпускников, которые добились особых успехов.

Во время обеда ребята, с которыми Полина села за один стол, предложили ей в ближайший выходной поехать в город и сходить в краеведческий музей. Там есть огромный скелет доисторического динозавра и маленькая колибри. Девочка внимательно наблюдала за каждым из своих новых многочисленных друзей, пытаясь запомнить хотя бы, как кого зовут.

После обеда одни ребята пошли по своим комнатам заниматься самоподготовкой, другие в библиотеку, чтобы подготовить сообщения на заданные им темы, кто-то пошёл на репетицию. Полина начала вникать в свою новую жизнь, и она начала её захватывать.

* * *

– Бэмц! – подняв глаза на вошедшую в комнату Полину, произнесла Джесс. – Явилась наша звезда! – В голосе соперницы звучали нотки недовольства.

Полина постаралась не обращать внимания на грубые слова. Она прошла к своей кровати и положила тетрадь на тумбочку. Села и сняла туфли. Ступни немного устали, она наклонилась и стала растирать их руками.

– Я к тебе обращаюсь! – услышала девочка новый окрик в свой адрес, и по голове ей ударила плюшевая игрушка, которую Джесс в неё запустила.

Полина подняла глаза и вопросительно посмотрела на Джесс.

– Ты что? Чего кидаешься? – спросила она спокойно.

– Звезда! – повторила Джесс со злостью. – Цыпочка! Ангелочка из себя строишь! – и откинулась на стену.

– Да ладно тебе, Джесс, – обратилась к ней Кэт. – Дай в тишине полежать.

Джесс и Полина смотрели друг на друга и не отрывали взглядов. Только один взгляд был злым, а другой – спокойным и недоумевающим.

– Девки, пошли в бассейн? – внезапно распахнулась входная дверь, и в комнату влетели две других одноклассницы, уже одетые в купальники. Одна держала в руках тёмные очки, другая – маску для ныряния. – Хватит бездельничать! Пока солнце, нужно позагорать!

– Витамин D полезен для роста! – добавила вторая.

– А правда, – подхватила идею третья соседка Полины по комнате, – идёмте, девочки?

– Идёшь? – всё ещё не отрывая взгляда от Полины, дерзко спросила её Джесс.

Полина повернула голову на вошедших, а они, в свою очередь, посмотрели на неё. Казалось, что всё сейчас зависит от ответа Полины. И она кивнула им в ответ, встала с кровати, открыла шкаф, взяла со своей полки купальник и пошла в душевую комнату переодеваться.

– Посмотрим, какая ты звезда в спорте! – крикнула ей вслед Джесс.

Мысли Полины были об одном: что не так? Почему Джесс к ней цепляется? У неё никогда ни с кем не было конфликтов. Она вообще мирный человек, который никогда никому в своей жизни ещё грубого слова не сказал. У мамы девочки было больное сердце, и Полина старалась никогда её не тревожить, не огорчать и не расстраивать. Так же она привыкла относиться и к другим людям.

* * *

– Да, Эд, – протяжно произнёс его сослуживец, сосед по каюте, крепкого телосложения, среднего роста молодой человек, лет тридцати на вид. Он приобнял Эда за плечо и продолжил: – Теперь ты у нас человек семейный.

Соседа звали Рич. Он посмотрел на Эда и улыбнулся такой довольной улыбкой, как будто это у него нашлась семья.

– Отец!

– Понимаешь, Рич, – ответил Эд, – я никак не пойму, почему она это от меня скрыла и скрывала столько лет?

Эд держал в руках фото, на котором были Мария и Полина: они сидели за праздничным столом и мило улыбались.

– Бог их разберёт, – пожал плечами Рич и пристально посмотрел на фото. – Женщины – это другая вселенная. Я вот своей всё оставил. Пусть живут. Мне не жалко. Так она всё равно грозилась ещё в суд на меня подать. Представляешь?

– Полина, – нежно произнёс Эд. Казалось, что он совсем не слушает своего приятеля. – Дочка. Надо же, взрослая совсем уже.

– А Мария у тебя кто? – обратился к нему Рич.

– В смысле? – наконец обратил внимание на Рича Эд.

– Ну, откуда она? Кто по национальности?

– А, понял. Она русская.

– Да ты что! – удивился Рич. – И как ты решился на русской жениться? – Он оторвал взгляд от фото, перевёл его на Эда и выпрямился, в голосе прозвучало удивление. – Они же странные.

– Сам ты странный! – засмеялся Эд. – Она была замечательная! – Тут он наконец повернулся к Ричу и посмотрел на него.

– Расскажи, – попросил Рич, – а то я о русских только из новостных выпусков знаю.

– А что рассказывать? Они такие же люди, как и все.

– Ну, расскажи, как они общаются, о чём разговаривают, какие они в быту…

– Да нормально они общаются, – прервал поток вопросов Эд. – По крайней мере её родители и она между собой очень дружно жили.

Рич встал со стула, подошёл к холодильнику, достал оттуда баночку прохладного напитка, открыл её, сделал несколько глотков. Затем пошёл и сел на свою кровать.

– Эд, мне очень интересно, расскажи подробнее. А то нас всех пугают злыми пьяницами, которые грозятся сровнять нас с землёй.

– Могу только сказать, что и Мария, и её покойные родители были спокойными людьми. Её отец был учёным-филологом. Мать – историк. Мария окончила университет и работала переводчицей.

– Ав быту они какие? – донимал вопросами Рич.

Эд повернулся к Ричу и внимательно посмотрел на него. Затем вместо ответа спросил:

– А ты не странный? Такие мысли у тебя о людях…

– Да мне просто о русских интересно узнать.

– Ну, в быту они тоже порядочные. Очень гостеприимные. – Эд поднял взгляд кверху и погрузился в воспоминания. – С её родителями было интересно беседовать, они столько всего знают! Я о многом и не слышал никогда.

Рич глотал напиток, внимательно слушал и не отводил взгляда от Эда.

– Они вкусно готовят и предпочитают это делать сами, а не ходить в кафе.

– Ну, это же столько возни!

– Если бы ты попробовал хотя бы раз их домашние пельмени, ты бы понял. А борщ! А пироги с рыбой! Боже, как моя тёща вкусно готовила! Ей бы жить да жить…

– Господи, что же у вас все поумирали? – удивлённо и с сочувствием произнёс Рич.

– Они уже старенькие были. – Эд поднял голову вверх и, как бы к кому-то обращаясь, добавил: – Царствие вам небесное, добрые люди, – и перекрестился.

– Не отчаивайся, старина! – Рич встал с кровати, подошёл к Эду, положил ему руку на плечо и сказал: – У тебя вон дочка теперь. Есть о ком заботиться, кого любить!

– Я её заберу из детдома.

– У нас до окончания учений ещё дней двадцать, так ведь?

– Мне командующий уже подписал отпуск. Как закончим полёты – сразу улетаю за Полинкой.

– А жить где будете?

– Снимем дом.

– Правильно. Только вам нужно сначала познакомиться, немножко пообщаться. Мало ли – не сойдётесь характерами.

– Думаю, что Полинка вся в Марию, и о капризах речи быть не может.

– Не торопись с выводами.

– Я уверен, мы подружимся. – Эд встал из-за стола, лёг на кровать, опёрся спиной на подушку, заложил руки за голову и мечтательно устремил взгляд сквозь потолок.

Перед глазами возник бирюзово-белый небесный фон, из которого к нему медленно приближалась Мария в своём красивом свадебном платье. Она плавно перебирала ногами меж прозрачных облаков и, раскрыв руки ему навстречу, улыбалась своей доброй, искренней улыбкой.

* * *

– Бу-у-у-ултых! – прокричала Джесс, разбежавшись прямо от лежаков, лихо оттолкнувшись от края и нырнув в бассейн.

– Эгей! – заорали, махая руками, Сандра с Кэт и побежали к бассейну.

Они оттолкнулись от края, прижали в прыжке колени к груди и с громкими криками плюхнулись в воду, как «бомбочки». В воде они не переставали громко кричать от удовольствия.

Полина оглядела территорию вокруг бассейна и заметила Тома с друзьями, которые подходили с другой стороны. Том весело помахал Полине и крикнул:

– Иди к нам, Полина!

При этих словах остальные мальчишки, остановившись возле своих лежаков, обратили взгляды на девочку.

– А, это наша новенькая, – произнёс один из них, рыжеволосый конопушчатый Мик.

– Пацаны, давайте сегодня без девчонок посидим? – предложил третий. И напомнил: – Мы же хотели посоревноваться в нырянии, забыли?