Текст книги "Очерки из истории канонического права XI–XII вв.: Ансельм Луккский, Феодор Вальсамон, Нерсес Лампронский"

Своеобразным дополнением к «Книге против Гвиберта» стал сборник святоотеческих фрагментов под названием «Собрание из различных церковных авторитетов». Книга также имела полемическое антиимперское предназначение, но была написана кардиналом Деусдедитом ранее, чем произведение Ансельма Луккского. Этот сборник был впервые опубликован также, как и «Книга против Гвиберта», И. Канисием в Ингольштадте в 1604 г.[57]57
  Canisius I. Antiquae praelectiones. Ingolstatii, 1604. T. VI. P. 199, 235.


[Закрыть]

Богословские воззрения Ансельма Луккского, формировавшиеся, по всей видимости, под влиянием Григория VII – хотя и отличавшиеся от воззрений Григория VII в ряде вопросов, – нашли свое отражение в молитвенных текстах, автором которых мог быть Ансельм. Следует отметить, что уже среди ученых XVII–XVIII вв. не существовало единого мнения относительно того, насколько справедливо можно считать автором этих памятников именно Ансельма. Среди них следует выделить первую группу документов, к которым относятся богословские комментарии Ансельма на литургические гимны. Эти комментарии перепечатаны Ж. Минем в 149-м томе «Латинской Патрологии» под наименованием «Апокрифических произведений», с учетом отсутствия единого мнения относительно их авторства среди ученых-эрудитов[58]58
  Wadding L. Maxima Bibliotheca Veterum Patrum. Lugdunii, 1677. T. XXIII, XXVII, passim; Rota A. Notizie istoriche di S. Anselmo, Vescovo di Luca et protettore di Mantova, coll’aggiunto di cose del santo inedite. Verona, 1733. P. 368, 375; Muratori L. A. Scriptores rerum italicarum. Mediolani, 1726. Vol. III. Р. I; PL 149. Col. 39-103.


[Закрыть]. К их числу относятся такие небольшие трактаты, как «Размышление на молитву Господню», «Размышление на Ave Maria», «Размышление на Salve Regina», поэтическое «Размышление о деяниях Господа нашего Иисуса Христа». Все перечисленные памятники были впервые выпущены в свет францисканцем Л. Ваддингом в 1634 г. Однако, как уже было сказано, авторство памятников вызывало вопросы. Так, например, первые три комментария были впервые опубликованы в 1521 г. Ж. Бадд под именем некоего Martinus de Magistris. В Венецианском издании 1568 г. творений св. Бернарда Клервосского именно за ним, а не за Ансельмом Луккским признавалось авторство «Размышления на Salve Regina», которое, действительно, напоминает стиль бернардинских молитвенных медитаций. По мнению П. Ришара, четвертое поэтическое произведение, под названием «Размышление о деяниях Господа нашего Иисуса Христа», вряд ли могло принадлежать Ансельму из-за некоторых до конца не проясненных частностей, не подобающих столь достойному и святому мужу[59]59
  Richard P. Anselme de Lucques / Dictionnaire d’histoire et de géographie ecclésiastique par A. Baudrillart, U. Rouzés, R. Aigrain, P. Richard. Paris, 1924. Vol. III. Coll. 492.


[Закрыть]. Более определенно ученый не разъяснил суть своих сомнений, однако темное и неподтвержденное происхождение указанных памятников делает их автономными произведениями средневековой мистики, и не позволяет привлечь их для рассмотрения индивидуальных черт мистики Ансельма Луккского. Современные исследователи не выдвигают никаких аргументов, которые бы свидетельствовали в пользу принадлежности этих памятников Ансельму.

Во вторую группу богословских сочинений Ансельма вошли тексты его молитв, авторство которых не вызывает совершенно никаких сомнений, в отличие от авторства вышеупомянутых «апокрифических произведений». Эти молитвы были написаны Ансельмом специально для маркграфини Матильды Тосканской в тот период, когда он уже являлся ее духовником. По мнению С. Кантелли, написание молитв было связано с письмом папы Григория VII к Матильде, в котором Григорий призывал ее как можно чаще причащаться и обращаться с молитвой к Деве Марии в личной духовной жизни[60]60
  Cantelli S. Le preghiere a Maria di Anselmo da Lucca / Sant’Anselmo, Mantova e la lotta per le investiture… P. 291–292.


[Закрыть]. Эти молитвы, обращенные ко Христу и к Деве Марии, позволяют сделать вывод о том, что характерными принципами духовной жизни Ансельма были практика частого причащения (возможно, совмещавшаяся с практикой адорации – поклонения Святым Дарам), и почитание Девы Марии, которое уже включало в себя идею о телесном вознесении Богоматери[61]61
  Cantelli S. Le preghiere a Maria di Anselmo da Lucca… P. 291–299; Barré H. La maternité spirituelle de Marie dans la pensée médiévale // Études Mariales, 1966. Т. XXVIII. P. 77–104; Barré H. Marie et l’Église du Vénérable Béda à Saint Albert le Grand // Études Mariales, 1951. Т. IX. P. 59–143; Barré H. La croyance à l’Assomption corporelle en Occident de 750 à 1150 environ // Études Mariales, 1949. Т. VII. P. 63–123.


[Закрыть]. Сохранилось пять таких молитв, написанных Ансельмом для маркграфини Матильды. Две из них были изданы А. Рота в 1733 г. по Моденскому кодексу[62]62
  Bibliotheca Estensis in Modena, ms. H. 4–6, 93v-96v.; Rota A. Notizie istoriche di S. Anselmo, Vescovo di Luca et protettore di Mantova, coll’aggiunto di cose del santo inedite. Verona, 1733. P. 368–374.


[Закрыть]. В 1938 г. А. Вилмарт, изучая рукописную традицию молитвенных произведений Ансельма Кентерберийского, обнаружил в Библиотеке Арсенала в Париже в одном целестинском кодексе XIII века группу из четырех молитв, каждая из которых была озаглавлена как «Oratio Venerabilis Anselmi». При этом заглавие второй молитвы содержало уточнение «Luccensis». Счастливое уточнение, сделанное переписчиком, позволило ученому легко определить их действительного автора, на которого косвенно указывал и сам текст[63]63
  Cantelli S. Le preghiere a Maria di Anselmo da Lucca… P. 291; Wilmart A. Cinq textes de prière composés par Anselme de Lucques pour la comptesse Mathilde // Revue d’ascétique et mystique, 1938. № 19. P. 26–38.


[Закрыть]. В указанных молитвах обращение ко Христу и к Деве Марии велось от первого лица в женском роде, что позволяло без труда догадаться о том, для кого эти молитвы были написаны. А. Вилмарт издал тексты молитв, которые дают очень богатую пищу для размышлений относительно мировоззрения и духовного опыта Ансельма. Список молитв открывался первой «Молитвой на утешение госпожи графини Матильды», затем следовали «Молитва на принятие Тела Христова», две молитвы «К Святой Марии» и, наконец, «Иная молитву Телу Христову, которую упомянутая госпожа произносила, когда должна была приступить ко причащению»[64]64
  Wilmart A. Cinq textes de prière… P. 49–72.


[Закрыть]. Первая и пятая молитвы входили в Моденский кодекс и были известны ученым еще по изданию А. Рота, выполненному в XVIII столетии.

Кроме указанных литургических памятников Ансельм Луккский оставил в наследство латинской церковной традиции несколько богословских трактатов по нравственному и литургическому богословию, а также по экзегетике. Одним из таких произведений, в частности, стал его труд, известный как «Беседа о любви» (Sermo de caritate). Это сочинение было издано Э. Пастор, вероятно, по единственному сохранившемуся списку, который содержится в Брюссельском кодексе[65]65
  Cod. Lat. Bruxellensis 18644-52, эта рукопись начала XII в. содержит также вторую редкацию «Жития» – «Vita Anselmi», а также «Книгу против Гвиберта».


[Закрыть]. Издание было снабжено подробными комментариями, в которых исследовательница раскрывала смысл и содержание экклезиологических воззрений Ансельма Луккского[66]66
  Pásztor E. Motivi dell’ecclesiologia di Anselmo di Lucca. In margine a un sermone inedito // Bullettino dell’istituto Storico italiano per il Medio Evo e Archivio Muratoriano, 1965. № 77. P. 45–104; Fornasari G. S. Anselmo e il problema della “caritas” / Sant’Anselmo, Mantova e la lotta per le investiture… P. 301–312.


[Закрыть]. По мнению Э. Пастор, указанный трактат был написан Ансельмом в самом конце жизни – между 25 мая 1085 г. и 18 марта 1086 г. Подобное мнение было основано на том, что в трактате автор постоянно писал не о верности папе (как в «Книге против Гвиберта»), а о верности Римской Церкви, не упоминая имени понтифика. Указанное обстоятельство косвенно свидетельствует о примерной датировке памятника – он мог быть создан в период между кончиной Григория VII и избранием Виктора III[67]67
  Pásztor E. Motivi dell’ecclesiologia di Anselmo di Lucca… Р. 55–56, note 3.


[Закрыть].

Другим не менее интересным богословским произведением Ансельма следует признать трактат об евхаристии «De corpore et sanguine Christi», единственный список которого был обнаружен в 1777 г. Бандини в Лаврентиевской библиотеке во Флоренции. Хотя, по замечанию П. Ришара, Бандини отметил рукопись в каталоге, указанное произведение до сих пор не издано[68]68
  Richard P. Anselme de Lucques… Coll. 493.


[Закрыть].

Ансельм Луккский был также автором двух произведений, посвященных экзегетике Ветхого Завета, а именно автором «Толкования на псалмы» и «Толкования на Плачь Иеремии»[69]69
  Ibid. Col. 489–493.


[Закрыть]. К сожалению, от первого сочинения остался лишь один фрагмент, который сохранился до наших дней благодаря Павлу Бернриедскому – автору «Жития Григория VII». Этот средневековый агиограф поместил отрывок, представляющий собой комментарий на первые два стиха второго псалма Давида, в своем произведении[70]70
  Pauli Bernriedensis Vita Gregorii VII / PL 148. Coll. 96.


[Закрыть]. Этот отрывок тесно перекликается по смыслу с «Книгой против Гвиберта». Ансельм использует слова псалмопевца как иллюстрацию, как повод для характеристики современного ему положения Церкви, обличая антипапу Климента III (Гвиберта) и сравнивая гонения на Григория VII с осуждением Христа. Второе произведение – толкование на «Плачь Иеремии», – к несчастью, утрачено. Однако, исходя из цитат, заимствованных из «Плача Иеремии», которые Ансельм поместил в «Книгу против Гвиберта», достаточно правдоподобным выглядит предположение о том, что «Плач Иеремии» также использовался Ансельмом как аллегорическая иллюстрация современного ему состояния Римской Церкви. Эта иллюстрация могла служить ему для сравнения Римской Церкви с плененным Иерусалимом, и для осуждения тех преследований, которые претерпели Григорий VII и дело церковной реформы в начале 1080-х гг. от традиционалистов, сторонников императора Генриха IV.

Наконец, еще одну важную группу источников, оставленных Ансельмом и позволяющих исследовать его творчество, образуют немногие сохранившиеся письма Луккского архипастыря. Исследователи располагают тремя письмами Ансельма. Два из них опубликовал К. Эрдманн по Ганноверскому кодексу ΧΙ 671 в 1950 г.[71]71
  Briefsammlungen der Zeit Heinrichs IV / Ed. C. Erdmann, N. Fickermann // MGH Die Briefe der Deutschen Kaiserzeit 5. Weimar, 1950, S. 15, 50.


[Закрыть] Первое письмо Ансельма было адресовано королю Англии Вильгельму Завоевателю. В нем Луккский епископ поздравлял короля с победой над врагами и наставлял его в послушании и почитании Римской Церкви. Второе письмо было направлено епископу Меца Герману, в нем Ансельм сетовал на разделение в Римской Церкви и на беззакония сторонников антипапы и императора. Третье письмо сохранилось благодаря «Хронике» Гуго де Флавиньи, который привел его на 117-м листе под событиями 1078 г.[72]72
  Hugonis Flaviniensis Chronica / PL 154. Coll. 317–318.


[Закрыть] Письмо представляет собой ответ Ансельма аббату Фросcинорского монастыря по имени Понцио, который собирался покинуть аббатство из-за того, что императорские союзники терроризировали его. В целом эти письма очень хорошо дополняют известный из источников облик Ансельма.

Третья категория памятников, касающихся фигуры Ансельма Луккского, представляется, на первый взгляд, более ограниченной, хотя вместе с тем, практически любой документ, оставшийся от эпохи борьбы за инвеституру, позволяет делать определенные выводы о тех исторических условиях, в которых протекала церковно-политическая деятельность Ансельма. В частности, Ансельм Луккский несколько раз упоминался в письмах папы Григория VII[73]73
  Например, cм.: Fontes litem de investitura illustrantes, Pars prior Gregorii Papae VII. Epistolae selectae, cura et studio F. J. Schmale / Ausgewählte Quellen zur Deutschen Geschichte des Mittelalters. Darmstadt,1978. B. XII a. Р. 36.


[Закрыть]. Сигeберт из Жамблу в сочинении под названием «Книга о церковных писателях»[74]74
  Sigeberti Gemblacensis Liber de scriptoribus ecclesiasticis CCLXI / PL 160, Сol. 585.


[Закрыть] дал хвалебную характеристику Ансельму как автору канонических трактатов. Еще более пространное упоминание об Ансельме и его деятельности можно обнаружить в «Хронике» Фрутольфа[75]75
  Ekkehardi Vraugiensis Chronica / PL 154. Col. 951–952.


[Закрыть]. Неоднократно об Ансельме Луккском идет речь в «Хронике» Бертольда фон Рейхенау[76]76
  Die Chroniken Bertholds von Reichenau und Bernolds von Konstanz 1054–1110 herausgegeben von S. Robinson // MGH, SS, Nova Series XIV, Hannover, 2003. S. 410, 433, 461, 489, 495.


[Закрыть], в двухчастной поэме «Жизнеописание Матильды» Доницоне[77]77
  Donizonis Vita Mathildis / PL 148. Col. 1002.


[Закрыть] и во «Всемирной Хронике» Гуго де Флавиньи[78]78
  Hugo Flaviniensis Chronica / PL 154. Col. 339.


[Закрыть].

Очевидно, что адекватное осмысление личности Ансельма Луккского и значения его творчества возможно лишь в контексте церковной и общественной жизни Италии конца XI в. и, вместе с тем, нельзя игнорировать тот факт, что Ансельм не был «проходным персонажем» своей эпохи, а внес в нее значительный вклад как канонист, духовный писатель и церковный политик. Подводя итог обзору источников, связанных с творческой деятельностью Ансельма Луккского, следует отметить, что сам герой нашего повествования стал автором очень большого количества произведений, однако след, оставленный им в церковной истории, был столь значителен, что нашел отражение в наиболее значительных исторических памятниках современной ему эпохи.

Подобное обстоятельство обязывает нас предложить читателю сжатое описание того образа Ансельма Луккского, который сложился к настоящему моменту в исторической науке. «Ансельм, муж литературных сочинений, просветленный ученым знанием», – эти слова Сигеберта из Жамблу, характеризующие Ансельма Луккского, на протяжении столетий в полной мере выражали то почтительное отношение, которое проявлялось к нашему герою на средневековом Западе. Высокая оценка Ансельма, данная Сигебертом, тем более примечательна, что сам ее автор, будучи бенедиктинцем и насельником одного из лотарингских монастырей, был идейным противником Ансельма[79]79
  Mirbt C. Die Publizistik im Zeitalter Gregors VII. Leipzig, 1894. S. 450–456.


[Закрыть] и Клюнийских преобразований, которые тот последовательно отстаивал на протяжении всей своей жизни. Лотарингский монах определенно выражал свою резкую критику патарского движения в поддержку целибата духовенства как движения, подрывавшего устои благочестия, а также скепсис в отношении антиимперских нововведений папы Григория VII. Позиция Сигеберта из Жамблу была представлена в таких его сочинениях как «Хроника»[80]80
  Sigeberti Gemblacensis Chronica / PL 160. Col. 217–218.


[Закрыть] или как знаменитый трактат в защиту месс, совершавшихся женатыми священниками[81]81
  Sigeberti Gemblacensis Apologia contra eos, qui calumniaintur missas coniugatorum sacerdotum // MGH, Libelli de lite / Ed. E. Sackur. Hannoverae, 1892. P. 436–448.


[Закрыть]. Рассказывая в «Хронике» о кончине Ансельма, лотарингский бенедиктинец беспристрастно свидетельствовал о том, что «Ансельм, епископ Лукки, неустанный соработник папы Гильдебрандта, преставился, находясь в ссылке в Мантуе. Он издал комментарии на Псалмы и Иеремию, и подтверждал ясной для понимания книгой учение Гильдебрандта. Его святость засвидетельствована многочисленными чудесами»[82]82
  “Anselmus Luccensis, Hildebrandi cooperator indefessus, apud Mantuam exulans moritur, qui in Hieremiam et in Psalmos tractatus edidit et doctrinam Hildebrandi libro luculento confirmavit; cuius sanctitas miraculis declarata est” (Sigeberti Gemblacensis Chronica / PL 160. Coll. 223).


[Закрыть].

Рассуждения Сигеберта об Ансельме являются, пожалуй, единственной достойной внимания характеристикой, данной Ансельму в оппозиционном лагере. Все остальные сколь бы то ни было весомые упоминания о Луккском архипастыре, как правило, носившие панегирический характер, принадлежали сторонникам григорианской реформы и Клюнийских преобразований. В связи с этим наиболее показательными являются слова Павла Бернриедского – автора «Жития Григория VII». Павел рассказывал об Ансельме как «о совершенном наследнике и блаженном продолжателе добродетелей папы Григория». По выражению писателя, «Ансельм, будучи архиереем Луккской церкви, прежде всего, усердствовал, дабы подражать Григорию во всем… Григорий словно был источником, а Ансельм истекающей рекой, и орошал землю. Григорий как глава управлял всем телом, а Ансельм как старательная рука, которая осуществляет действия хозяина. Григорий как солнце просвещал все, а Ансельм как сияние освещал частные предметы. Как некогда Илия, перейдя из обиталища мертвых, передал Елисею свой палий, орудие пророческого служения, таким же образом и Григорий, отходя из этой смертной жизни, передал Ансельму знаки архиерейской власти, а именно митру с главы своей…»[83]83
  “…praecipuus virtutum eius sectator et heres, beatus Anselmus, Ecclesiae Luccensis antistes, qui ante omnia id studii semper habuit, ut imitaretur eum in omnibus… Gregorius namque, veluti fons erat; Anselmus quasi rivus fluebat, et arida irrigabat: ille, quasi caput totum corpus gubernabat: iste, ceu manus studiosa, quod injunctum operabatur: ille, sicut sol illuminavit omnia; iste, velut splendor, declaravit singula. Olim Elias, ex mortalium cohabitatione transiturus, dimisit Elisaeo pallium suum, prophetici muneris instrumentum: similiter et Gregorius, ex hac mortali vita migraturus, transmisit Anselmo pontificalis insigne potestatis, videlicet mitram capitis sui” (Pauli Bernriedensis Vita Gregorii VII Papae / PL 146. Coll. 95).


[Закрыть]. Возвышенный агиографический стиль сочинения Павла Бернриедского доминирует и в «Житии» самого Ансельма, составленном Псевдо-Бардоне. Автор жития неоднократно подчеркивал аскетизм и различные добродетели Ансельма, восклицая: «Как же мне рассказать о его воздержании»? Для Псевдо-Бардоне Ансельм – в первую очередь праведник, который искренне и честно помогал законному Папе. Примерно так же его личность осмыслялась и Рангерием Луккским. Рангерий постоянно подчеркивал в своем «Метрическом житии», насколько прочно был связан Ансельм со своим дядей Александром II, у которого он получал образование и преемником которого он стал. Рангерий начинал первую главу своего сочинения следующими словами:

 
Светлейший среди благородных
От сиятельной крови отцовской
Был архипастырь Ансельм в городе нашем,
Александров достойный преемник, —
Чадо того, кого Рим для службы Господской
В пределы свои призывает от пажити сродных[84]84
“Clarus nobilium claro de sanguine patrumAnselmus nostra praesul in urbe fuit,Dignus Alexandri successor eique propinquusQuem sibi de nostro munere Roma tulit”  (Rangerii Luccensis Vita Metrica I. V. 1–4 // MGH 30, 2. P. 1157).


[Закрыть].
 

Поскольку Гильдебрандт, став папой, продолжал в более радикальном виде политику Александра II, вполне логично, что Ансельм стал его соратником и последователем.

Доницоне, воспевавший в своей поэме маркграфиню Матильду, также оставил восторженные отклики о праведности и душевных качествах нашего героя. Он сравнивал его вслед за Псевдо-Бардоне с евангелистом Иоанном и, рассказывая про его кончину, писал так:

 
В марта осьмнадцатый день Царь небесный – Господь
призывает в горние выси Ансельма,
Верю, что нет в веке сем среди нас сему мужу подобных,
Тело свое умерщвлял как врага, совершая служенье
Денно и нощно святителей и преподобных,
Был он безбрачен, католиком был,
Благосерд, воздержания полон,
Верными в смерти оплакан он был,
А схизматиков сонм околдован
Радостью велей, – ведь враг им он был[85]85
“In coelis regnans Anselmum vexit ad aethraHuic similis credo fuit hoc in tempore nemo;Officium duplex monachorum pontificumqueNocte die complens; corpus macerabat ut hostem;Catholicus, caelebs, pius et sobrius fuit aeque;De cuius vere tristantur morte fideles,Schismatici gaudent; erat his contrarius autem”  (Donizonis Vita Mathildis II // MGH 12. P. 387).


[Закрыть].
 

Подобные хвалебные оценки личности Ансельма в более сдержанном виде можно встретить у Гуго де Флавиньи и у Фрутольфа, принадлежавших григорианской партии. В частности, Гуго де Флавиньи, лично знавший Ансельма, оставил о нем такие отзывы: «господин Ансельм, избранный епископом Лукки, муж достойный всякого похвального украшения, ныне блажен от счастливой кончины, в которой ему расточают спокойно всевозможные похвалы»[86]86
  “…domnum Anselmum Lucensem aelectum, virum omni laudis praeconio dignum, nunc felici beatum excessu, in quo omnis laus secure canitur” (Hugonis Flaviniensis Chronica Fol. 96 / PL 154. Coll. 276).


[Закрыть]. Следует отметить, что сам Гуго весьма напоминал Ансельма своим литературным стилем, в частности, для обоих был характерен метод использования текстов Священного Писания в полемических целях против антипапы Гвиберта и императора Генриха IV[87]87
  Healy P. The polemical use of scripture in the Chronicle of Hugh of Flavigny // Recherches de Théologie et Philosophie Médievales. Cologne, Leuven, 2006. Т. LXXIII. 1. P. 1–36.


[Закрыть]. Фрутольф на страницах своей «Всемирной хроники» упомянул о непримиримой оппозиции Ансельма Луккского Гвиберту. Хронист при этом привел цитату из письма Ансельма Гвиберту, в котором Ансельм предлагал антипапе те же самые тексты Киприана Карфагенского, которые он использовал в «Книге против Гвиберта». По словам Фрутольфа, Ансельм «был, прежде всего, ученым в литературе, был человеком, в высшей степени утонченным посредством душевных качеств, предупредительным в красноречии, и что более всего, в страхе Божьем и в святой молитве искуснейшим, благодаря чему как при жизни, так и после смерти он просиял чудесами»[88]88
  “Anshelmus episcopus, vir literis apprime eruditus, ingenio acutissimus facundia precipuus, et quod omnibus maius est, in Dei timore et sancta conversatione nominatissimus, adeo ut tam in vita quam post mortem referatur miraculis clarus” (Ekkehardi Vraugiensis Chronica Universalis / PL 154. Coll. 952).


[Закрыть]. Об эрудиции и начитанности Ансельма упоминал также сам Григорий VII[89]89
  Fontes litem de investitura illustrantes, pars prior Gregorii Papae VII. Epistolae selectae, cura et studio F. J. Schmale / Ausgewählte Quellen zur deutschen Geschichte des Mittelalters. Darmstadt, 1978. B. XII a. Р. 36.


[Закрыть].

Эти оценки в последующий период слились с агиографическим образом Ансельма, стали «общим местом», которое транслировалось и передавалось уже в связи с почитанием Ансельма как святого. Для потомков было очевидно, что Ансельм – праведник, который совершал аскетические подвиги и был преданным соратником папы Григория. В известном смысле такой «портрет» Ансельма соответствовал действительности, однако, как часто бывает с агиографическими образами, из этого «портрета» исчезла живая личность Ансельма, личность духовная, обладавшая определенным миросозерцанием, а также личность историческая, прошедшая сложный путь внутреннего становления.

Ансельм Луккский и историографическая традиция

Ансельм Луккский скончался 18 марта 1086 г., исполняя на тот момент обязанности папского легата в Ломбардии. Именно на его плечи легла тяжесть политической борьбы против императора и его сторонников. Во многом именно поэтому, а также, несомненно, и за его личные качества он был канонизирован папой Виктором III уже через год после смерти. С этого момента в общественном сознании образ Ансельма неразрывно связывается с личностью Григория VII, и Ансельм становится святым покровителем Мантуи – города, в котором он некогда обрел пристанище после своего изгнания из Лукки. Однако, подобное почитание, сохранявшееся на протяжении веков, так и оставалось литургическим почитанием[90]90
  Почитание Ансельма в Мантуе способствовало формированию в связи с этим почитанием местного патриотизма мантуанцев, особенно в эпоху правления Гонзага. Подобным же образом, почитание св. Амвросия Медиоланского стало основой для миланского патриотизма, веронский патриотизм предполагал почитание св. Зинона, бергамский – св. Александра, брешианский – св. Филастера и т. д. См.: Bellú A. Il culto di S. Anselmo nella Vita religiosa e culturale di Mantova nel basso Medioevo / Sant’Anselmo, Mantova e la lotta per le investiture… P. 81–97.


[Закрыть]. В период интенсивного развития церковно-исторических штудий, связанных с именами эрудитов, образ Ансельма Луккского прочно ассоциировался с политикой Григория VII. В сознании ученых-эрудитов, таких как Ц. Бароний, A. Тейнер, Л. Ваддинг, Ф. Угелли, А. Рота, Таленти, кардинал Р. Беллармин, Ф-М. Фьорентини, Сч. Маффео Ансельм был не более чем праведным соратником и учеником Григория VII, и его историческое значение, несомненно, меркло на фоне великого понтифика[91]91
  Baronius C. Annales ecclesiastici. Romae, 1869. T. XVII. P. 540–541; Theinerius A. Disquisitiones criticae / PL. 149. Coll. 563; Wadding L. Bibliotheca Veterum Patrum, Suplementum. T. XXVII, Col. 436; Ughelli F. Italia Sacra sive de episcopis Italiae cura et studio. N. Coleti, Venetiae, 1717, T. I., Col. 814; Rota A. Notizie istoriche di S. Anselmo, Vescovo di Luca et protettore di Mantova, coll’aggiunto di cose del santo inedite. Verona, 1733, passim; Talenti, Panegirico di santo Anselmo, Vescovo di Lucca, Mantua, 1748, passim; Bellarminus H. R. De scriptoribus ecclesiasticis, Coloniae Agrippinae, 1684, ad ann. 1077; Fiorentini F.-M. Memorie di Matilda, la gran contessa e propugnaculo della Chiesa. Luca, 1642, passim; Maffeo Sc. A. Gli annali di Mantova, Cortona, 1675. P. 434; См.: Richard P. Anselme de Lucques… Col. 489–493.


[Закрыть]. Отчасти с этим было связано то, что в XVII–XVIII вв. издавались полемические и духовные произведения Ансельма «Книга против Гвиберта», сборники молитвенных текстов, опубликовали даже «Житие» Псевдо-Бардоне, но никто не вспоминал об основном творении Ансельма – «Собрании канонов». Этот сборник в наибольшей степени помог бы определить самостоятельную экклезиологическую позицию Луккского епископа, а также степень его интеллектуальной эрудиции, включая особенность восприятия им памятников византийского церковного права.

Даже после того, как упоминавшийся выше профессор Грацского университета Ф. Танер осуществил неполное издание одиннадцати книг «Собрания канонов», в историографии не было ни одной научной статьи, целиком посвященной Ансельму Луккскому, в которой Ансельм рассматривался бы независимо от политической биографии своего дяди Александра II или своего учителя Григория VII. Лишь в 1924 г. в третьем томе известного «Словаря церковной истории и географии» под редакцией А. Бодриллара появилась статья П. Ришара, в которой ученый обобщил все имеющиеся сведения, касающиеся биографии Ансельма Луккского. По сути, это было первое, пусть краткое, но серьезное жизнеописание Ансельма, написанное в соответствии с требованиями современной исторической науки, с обобщением почти всех источников, упоминающих об Ансельме. Статья не была лишена недостатков. В частности, автор, оказавшись перед необходимостью дать максимально полный curriculum vitae своего героя, в сущности, ограничился пересказом сведений, сообщаемых источниками. В статье отсутствовала критика этих источников, их сопоставление. В перечне произведений Ансельма П. Ришар также воздержался от того, чтобы как-то комментировать их церковное и общественное значение.

Следующей подробной научной статьей, героем которой стал Ансельм Луккский, была публикация А. Аманье, написанная – спустя десять лет после биографической статьи П. Ришара – для первого тома «Словаря канонического права», выходившего под редакцией Р. Нац[92]92
  Amanieu A. Anselme de Lucques // Dictionnaire de Droit canonique / ed. par R. Naz. Paris, 1935. Vol. I. Р. 573–576.


[Закрыть]. В отличие от П. Ришара, А. Аманье не ставил своей целью создать альтернативную краткую биографию Ансельма. Для автора было важно прокомментировать ученый метод Ансельма как канониста, описать те документы, которые Ансельм поместил в свое «Собрание канонов». С этой задачей А. Аманье справился превосходно, опираясь на издание Ф. Танера и на собственную эрудицию в области канонического права. Однако, как уже отмечалось выше, издание Ф. Танера не соответствовало критериям критического издания, к тому же оно не было полным. Поэтому и статья А. Аманье оказалась в известном смысле поверхностным описанием «Собрания канонов». Автору не удалось предложить читателю анализ методологии Ансельма как канониста.

Гораздо более успешно с этой задачей спустя двадцать с лишним лет справился Ж. Бернар. Ученый решил указанную задачу на страницах фундаментального исследования, посвященного сравнительному анализу «Собрания канонов» Ансельма Луккского и малоизвестного «Собрания канонов в двух книгах», которое сохранилось всего в одном списке[93]93
  Bernhard J. La Collection en deux livres (Cod. Vat. lat. 3832) / Revue de droit canonique ΧΙΙ, Strasbourg, 1962. T. I–II. Например, см.: T. I. P. 322.


[Закрыть]. В этой работе историку удалось на основании конкретных текстологических примеров продемонстрировать особенности методологии Ансельма. Автор смог безошибочно выявить основные источники «Собрания канонов» Ансельма. Однако к биографии Ансельма подобные исследования отношения не имели, несмотря на то, что еще в 1948 г. бельгийский медиевист А. Флиш опубликовал обстоятельную статью, в которой поставил всерьез вопрос относительно исторической ценности «Собрания канонов» Ансельма Луккского[94]94
  Fliche A. La Valeur historique de la collection canonique d’Anselme de Lucques / Miscellanea Historica in Honorem Alberti de Meyer 1, Louvain-Bruxelles, 1948. P. 348–357.


[Закрыть].

Своеобразный научный прорыв в области изучения и осмысления произведений Ансельма в контексте его биографии произошел в начале 60-х гг. XX в. благодаря исследованиям итальянских медиевистов. В 1961 г. в третьем томе «Биографического словаря итальянцев» вышла упоминавшаяся выше статья Ч. Вьоланте, посвященная жизнеописанию Ансельма Луккского[95]95
  Violante C. Anselmo da Baggio, santo… P. 399–407.


[Закрыть]. Статья представляла собой, по отзывам историков, прекрасный критический анализ биографии Ансельма, снабженный необходимым научным аппаратом. Статья охватывала эпоху и социальную среду, в которой жил Ансельм. Можно сказать, что эта публикация стала плодотворным итогом многолетнего изучения итальянского общества в эпоху борьбы за инвеституру[96]96
  См.: Violante C. La pataria milanese e la riforma ecclesiastica. I: Le permesse // Studi storici, Roma, 1955. № 11–13. P. 16.


[Закрыть]. Восприятие и осмысление борьбы за инвеституру как общественного катаклизма, определившего дальнейшую итальянскую историю, способствовало пробуждению интереса к личности Ансельма Луккского. Теперь Ансельм ожил, выступил из-за покрывшегося пылью времен занавеса своих канонических и полемических произведений. Ансельм перестал быть тенью Александра II и Григория VII, и за ним, наконец, признали самостоятельную историческую роль, имевшую колоссальное значение для проведения церковной реформы в Ломбардии. Неслучайно же, в конечном итоге, именно Ансельма Григорий VII видел своим возможным преемником. Одновременно с Ч. Вьоланте биография Ансельма Луккского, церковное и общественное значение его произведений стали темой научных изысканий итальянской исследовательницы Э. Пастор. В ряде статей автор обозначила очень важные исторические проблемы, связанные с мировоззрением Ансельма. Например, Э. Пастор подробно осветила систему его собственных экклезиологических воззрений, которые в ряде пунктов отличались от традиционной Клюнийской идеологии и существенно дополняли ее[97]97
  Pásztor E. Motivi dell’ecclesiologia di Anselmo di Lucca // Bull. Dell’istituto Storico italiano, 1965. № 77. P. 45–104; Pásztor E. Sacerdozio e regno nella Vita Anselmi episcopi Luccensis // Annuario Historiae Pontificiae, 1964. № 2. P. 91–115.


[Закрыть].

Э. Пастор пришла к выводу о том, что источники, связанные с деятельностью Ансельма – в частности, «Житие» Псевдо-Бардоне, – позволяют осмыслить глубокие канонические темы, которые волновали Ансельма, например, вопрос отношений священства и царства. Неслучайно Ансельм поместил в «Собрание канонов» целый ряд отрывков из ранневизантийских законов, регламентировавших эти отношения. В начале 80-х гг. XX в. вышло еще несколько публикаций, посвященных различным аспектам церковно-политической деятельности Ансельма. В частности, биографическая статья Т. Кельцера, статья Р. Сомервилла, освещающая противостояние Ансельма и антипапы Гвиберта, а также статья К. Мертла, посвященная «Книге против Гвиберта»[98]98
  Kölzer T. Anselm von Lukka / Lexicon des M. A., I, München-Zürich, 1980, Col. 679; Somerville R. Anselm of Lucca and Wibert // Bulletin of Medieval Canon Law N. S., 1980. № 10. P. 1–13; Märtl C. Zür Ueberlieferung des Liber contra Wibertum Anselms von Lucca // Deutches Archiv, 1985. № 41. P. 192–202.


[Закрыть]. Тем не менее, настоящей историографической базы, которая позволила бы в будущем написать пространную научную биографию Ансельма Луккского, все же не существовало, несмотря на богатый корпус источников.

С целью обобщения усилий историков, занимающихся Ансельмом Луккским и его эпохой, итальянское сообщество медиевистов подготовило и провело две специальные международные конференции. Эти конференции оказались приурочены к девятисотлетию со дня кончины Ансельма. Первая конференция проходила в Мантуе с 23 по 25 мая 1986 г. Спустя год был выпущен в свет сборник, содержавший ее материалы[99]99
  Sant’Anselmo, Mantova e la lotta per le investiture. Atti del convegno internazionale di studi (Mantova 23-24-25 maggio 1986) a cura di Paolo Golinelli. Bologna. 1987.


[Закрыть]. Вторая конференция, организованная под эгидой Луккской архиепископии и Итальянской Академии наук, филологии и искусств, состоялась в Лукке с 25 по 28 сентября 1986 г. Сборник материалов этой конференции был опубликован только в 1992 г.[100]100
  Sant’Anselmo Vescovo di Lucca (1073–1086) nel quadro delle trasformazioni sociali e della riforma ecclesiactica a cura di Cinzio Violante. Roma, 1992.


[Закрыть] Следует признать без преувеличения – никогда прежде фигура Ансельма не получала такого разностороннего научного освещения. Участники обеих конференций подробнейшим образом анализировали в своих докладах такие важнейшие темы как происхождение Ансельма, его канонические и политические взгляды, историческое и юридическое значение его «Собрания канонов», социальная обстановка в Лукке и в Ломбардии, сопровождавшая епископство Ансельма, археологические исследования Лукки и Мантуи эпохи борьбы за инвеституру. Не осталась без внимания история участия Ансельма в войне против императора Генриха IV и в церковной реформе. Ученые не обошли молчанием также духовный опыт Луккского пастыря, традицию его посмертного почитания, а также литературные памятники, которые воздвигли в честь Ансельма его младшие современники. В конференциях приняли участие такие ведущие специалисты по итальянской средневековой истории, как Ч. Вьоланте, Э. Пастор, П. Голинелли, Г. Северино, П. Ландау, Дж. Пикассо, Ж. Франсен и некоторые другие, статьи которых уже упоминались. В итоге Ансельм предстал в докладах обеих конференций как личность чрезвычайно сложная, сочетавшая в себе кающегося аскета, ревнителя нравственной чистоты и церковной реформы, ученого юриста, духовника и политического трибуна. Кого же в нем было больше? Вряд ли на этот вопрос найдется окончательный ответ.

В значительной степени, благодаря результатам упомянутых юбилейных конференций, в последние годы появилось два англоязычных научных исследования, которые касаются в первую очередь юридической методологии Ансельма, а также исторической обстановки, в которой протекала его жизнь. Первая из подобных публикаций вышла в свет в Оксфорде в 1998 г. благодаря трудам К. Г. Кашинг[101]101
  Cushing K. G. Papacy and Law in the Gregorian Revolution. The Canonistic Work of Anselm of Lucca. Oxford, 1998.


[Закрыть]. Автор осмысляет значение Папства как юридической институции и значение канонического права в целом, в процессе Григорианской реформы. В качестве главного источника ученый использует, конечно же, «Собрание канонов» Ансельма. Вторая публикация принадлежит перу венгерского премонстранта А. Сцуроми. Этот ученый выпустил в 2006 г. во Франкфурте-на-Майне подробную работу[102]102
  Szuromi Sz. A. Anselm of Lucca as a canonist / Adnotationes in ius canonicum. Frankfurt am Main, 2006. B. 34.


[Закрыть], на страницах которой буквально «препарировал» главы «Собрания канонов» Ансельма, классифицируя каноны по определенному принципу, пытаясь подобрать ключ к методологии Ансельма как канониста. При всей научной новизне и прочих очевидных достоинствах указанных произведений, к сожалению, ни в одном из них не ставится вопрос о том, какова была специфика рецепции канонов древней Церкви, которую осуществлял Ансельм. Его богословским воззрениям в этих работах также уделяется слабое внимание.

Несмотря на серьезную источниковую базу и богатую историографическую традицию, фигура Ансельма Луккского еще не обрела своего подлинного места в широкой панораме исследований, посвященных борьбе за инвеституру и Клюнийским реформам. Рассматривая историческое значение Ансельма в контексте эволюции институтов Римской Церкви накануне Крестовых походов, необходимо учитывать, что главное его произведение – «Собрание канонов» – до сих пор не стало объектом критического издания. Место Ансельма Луккского в церковно-исторической традиции сегодня не может быть определено в полной мере, однако его богословское и каноническое наследие бесспорно оказывало влияние на церковно-политический контекст событий второй половины XI столетия. Главным выводом настоящего исследования должна стать мысль о том, что для более адекватного понимания значения богословского и канонического наследия Ансельма для церковной истории XI в. следует вернуться к традиционной для XIX столетия методологии текстологических исследований его произведений. Иными словами, необходимо вспомнить старый призыв прославленного итальянского иезуита Л. Муратори, который около трех столетий назад вслед за Вергилием обращался к потомкам. Этот призыв представляется сегодня в высшей степени актуальным и для отечественной исторической науки – «Antiquam requirite matrem».