Текст книги "На Темзе всегда клюёт"

Глава 5

Даррэл был единственным сыном четы Оливера и Маргарэт Смит и родился в графстве Норфолк в родовом поместье, которое располагалось совсем неподалеку от летней резиденции короля Эдварда VII и королевы Александры в местечке Сандрингам и которое принадлежало ещё их прадедушке. Две его сестры, которые были значительно старше, потеряв всякую надежду на наследство в связи с рождением мальчика в их семье, размышляли недолго и вышли замуж за местных преуспевающих лэндлордов, а Даррэл в один прекрасный день унаследовал всё отцовское имущество и вступил во владение, пожалуй, самым большим поместьем и земельным участком в Норфолке.

Просьба Майкла забронировать на субботу 14 марта главный зал клуба для торжественного ужина на восемьдесят человек не показалась ему удивительной. Многие члены клуба часто устраивали приёмы подобного рода и клубная касса регулярно пополнялась деньгами вырученными от аренды его залов, наценки на вино и прибыли от кухни и бара. Не было также удивительным и то, что это был ужин и приём для русских бизнесменов. Даррэл сам был знаком с многими старыми иммигрантами и даже вырос общаясь с некоторыми из них. Поэтому, когда с начала 90-х новые русские зачастили из Москвы и Санкт-Петербурга в Лондон, то все они казались ему людьми в высшей степени разумными, содержательными и образованными.

В течении первых трёх сумбурных лет русской революции более двух миллионов человек покинули Россию, большинство из них осели на континенте, но не в Англии, которая всегда слишком болезненно относилась к своим границам. Лагерь беженцев в городишке Ньюмаркет (что в 50 километрах от Кэмбриджа) работал в полном соответствии с законом о «желательных и нежелательных иммигрантах» предусмотрительно принятым в ещё 1905 году. Отфильтровав из общего массы русских переселенцев всего около 15,000, людей исключительно высших сословий, благородного происхождения, политиков, учёных и аристократов, их выпускали за железные ворота с видом на постоянное жительство, тщательно перепроверив те немногие документы, которые были при них.

Расположенный в прямой досягаемости голландских и французских паромов, порт Норвич, скорее всего в силу своей географической близости к пересыльному лагерю в Ньюмаркете, на некоторое время стал своего рода центром притяжения и принимал еженедельно сотни русских людей, прибывавших из Остенде, Аудесхильда, Роттердама, Кале, а также из Курляндии и Лифляндии, из всего того, что позднее стало называться Прибалтикой.

А еще через пять лет почти 90,000 русских жило в Великобритании. Большинство из них держались своим сообществом в Лондоне, но многие осели в Норвиче и его окрестностях которые напоминали своими зелёными пейзажами российские равнины средней полосы, Брянска, Смоленска, Екатеринослава, Орла, Тулы.

Иммигранты гордо перебивались с хлеба на воду, уже скоро продав свои немногие драгоценности, которые смогли вывезти на себе, а в их аскетической нищете было что-то очень величественное и мученическое. Даррэл вспомнил одного интересного русского, который проживал неподалёку и давал всем уроки верховой езды. Ему было в то время уже за пятьдесят, когда он случайно заметил их первые детские попытки прокатиться верхом. В тот момент они без спросу выводили из конюшни своего отца кое-как осёдланных лошадей. Даррэл уже почти был готов пришпорить её пятками и попробовать пустить её вскачь, как мужчина крикнул им издалека, торопливо подходя к ним:

– Стой! Подтяните подпругу – разобьётесь или седло потеряете!

Даррэл опешил и замер на спине своей лошади, а его друзья с любопытством уставились на мужчину. Им тогда едва исполнилось двенадцать и они часто вспоминали этот случай позже. Запомнилось, как тот мужчина заговорил с ними так запросто, как с равными, без всяких нравоучений, что сразу стало ясно, что их тайна останется с ними навеки и что он даже не подумает рассказать об этих проделках их родителям.

– Get off the horse. Слезай, помогу – сказал он на хорошем английском, но с лёгким континентальным акцентом. Подойдя сбоку к лошади, мужчина засунул пальцы между подпругой и её животом.

– Смотри – сказал он Даррэлу и продемонстрировал ему слабину почти в четыре пальца.

– Нам казалось, что мы хорошо затягивали, как полагается, на два пальца – виновато сказал один из пареньков.

– Не в этом дело. Лошадь ещё к вам не привыкла. Они всегда надувают живот когда их седлают чужие, так что всегда проверяйте дважды.

Почти сразу Даррэлу пришлось рассказать про этот случай отцу. Отпираться было бессмысленно. Отсутствие лошадей заметил конюх, которого в тот день отправляли в соседний город, но которому пришлось неожиданно вернуться с полдороги.

– Лошадей сами седлали? – это было единственное, что спросил отец, радуясь в тайне, что его сын растет нормальным парнем, таким же сорванцом каким был он сам.

– Почти … – признался он.

Через какое-то время тот мужчина встретился им в городе, когда они всей семьёй прогуливались по старинной городской площади на воскресном рынке. Специально построенный еще в 11-м веке по указу Вильгельма Завоевателя в помощь норманнским купцам и торговцам, рынок до сих пор был, пожалуй, самым популярным местом прогулок горожан.

– Вот тот человек! – сказал Даррэл и толкнул отца в бок.

Отец, увидев его правильную офицерскую осанку, сразу проникся к нему необъяснимым расположением и подошёл первым.

– Добрый день! А я уже заочно наслышан о вас. Рад познакомиться! Капитан Оливер Смит! – сказал он дружелюбно и протянул руку.

– Взаимно! Имею честь представиться – ответил мужчина, подавая свою руку – Сергей Родзянко.

С того самого дня он был частым гостем в их доме. Однажды на одной из вечеринок, разгулявшиеся гости отца, поймали его на слове и тому пришлось показать свой класс верховой езды. Он, закинув на выведенного из конюшни коня одну лишь уздечку, ловко вскочил ему на спину и, без всяких видимых усилий в свои пятьдесят пять лет, удерживая себя на его спине без седла, сделал по лужайке перед их домом два круга галопом, а затем направил его в затяжной прыжок через изгородь. Все обомлели и замерли. Один из гостей в задумчивости сказал:

– Мы, англичане, думаем, что знаем, как надо ездить верхом на коне, а этот русский наверное даже не думает об этом, но просто умеет это делать по-настоящему.

Там же в Норвиче на какое то время задержалось ещё несколько интересных русских знатного и даже царского рода, Галицыны, Оболенские, Дубасовы, Пущины, губернатор Костромы Петр Шиловский и бесчисленное множество интеллигентных людей, которые предпочли добровольное изгнание гражданской войне с собственным народом. С ними рядом было необычно как в музее с незнакомыми экспонатами, но всегда интересно. Удивительно, но все эти старые русские ничем не отличались местных англичан ни поведением, ни манерами, разве что в их глазах была какая-то особенная глубина, а за ввалившимися глазными впадинами начинался тоннель в другой мир, в другую жизнь, допустить в которую они могли только таких же как они сами. Их глаза всегда были обращены как бы вовнутрь себя, а их наружный матовый блеск мягко отражал и отводил от себя чужие пронзительные взгляды, как бы те не стремились проникнуть внутрь, в их потаённую область памяти, которая была безмерно глубока и опасна для всех людей неподготовленных к таким переживаниями.

Конечно, они растворились без остатка в размеренной английской провинциальной жизни со временем и с возрастом. Их дети сохранили запоминающиеся и колоритные славянские фамилии, но ничем кроме родительских рассказов не были связаны с той далекой и чужой для них страной. Через двадцать-тридцать лет жизни в Англии они всё ещё были здесь не совсем свои, хотя уже и совсем не чужие.

Даррэл возвращался к себе в поместье только на выходные, обычно в пятницу вечером, если только ему не приходилось задержаться в городе на какой-нибудь ужин, который было никак нельзя пропустить. Он не любил Лондон в пятницу, ему казалось, что люди в городе массово теряют свой разум и манеры, которые с огромным трудом восстанавливают к началу самого тяжелого, первого дня недели. Tолпы людей, постыдно опустив головы и не поднимая глаз, каждый понедельник делали вид, что спешат куда-то на утреннем поезде метро, спрятавшись за либо в газету, либо угрюмо уткнувшись в бумажный стаканчик кофе.

Он тем более не хотел видеть как проходит эта пятница в клубе и оставлял на плечах управляющего решить все возможные последствия этого безумия к моменту своего возвращения, обычно к полудню понедельника.

Даррэл любил длительные прогулки по полям и подлеску, начинавшемуся сразу за калиткой в дальней стене их родового имения. Почти каждую субботу, когда удавалось вернуться из Лондона уже в пятницу, он уходил сразу после завтрака, взяв с собой лишь маленькую походную фляжку с ромом, два сухих бисквита и любимую палку для ходьбы c посеребрённым наконечником в форме головы оленя, которой было очень удобно время от времени счищать со своих сапог комочки прилипшей грязи. Порой он вышагивал по самому большому маршруту по пять-шесть часов и, пройдя десять – двенадцать миль, возвращался только к пяти часовому чаю, на который, как правило, приходил кто-нибудь из его давнишних приятелей. Они не нуждались в предварительных приглашениях и звонили ему сразу после того как видели, что к его дому в пятницу вечером подъезжает черное такси. Чай непременно переходил в джин с тоником. Далее, в ожидании ужина, следовало несколько партий в вист (если удалось собраться большой компании), или игра вдвоем в забавную игру двумя колодами русский банк (если приходил один единственный гость). Часто просто выкуривалась сигара и велась неторопливая беседа у камина или в беседке в зависимости от погоды.

Лондон с его интенсивным ритмом с каждым разом становился всё более тяжеловат, и, приехав истощенным после недели утомляющих улыбок и раздражающей суеты, он восставливал свое равновесие этим размеренным деревенским покоем.

Глава 6

– Я еду в Лондон! – сообщил жене Олег

– Вооооот здорово! – протянула Ирина

– Начальник делает там презентацию своей компании, берёт меня с собой, хочет чтобы я там отвечал за все компьютеры и слайд-шоу. Тем более, что там розетки не такие как у нас. Да и вообще, на кого там надеяться в незнакомом месте?

– Клаааасс! Биг Бен посмотришь! Тауэрский мост! Солдат в медвежьих шапках

– Лечу в среду, за четверг надо всё настроить, презентация в пятницу, обратно в воскресенье

– Вообще круто! Целая суббота точно твоя, всё увидишь, везде походишь!

За вечер Ирина сделала более десятка звонков и растрезвонила всем своим подругам о том, что её муж собирается в Лондон. Восторгу не было конца и края! В то время все считали своим «окном в мир» Германию или Америку и почти никто не решался открыть для себя Остров туманов. Поэтому попасть туда всегда было из разряда особо выдающихся поступков. Англия, знакомая многим исключительно по рассказам Конан Дойля и Агаты Кристи, казалась закрытой и загадочной страной. Удачно отделённая проливом от континента с его нескончаемыми проблемами, она представлялась для всех оплотом стабильности, позитивности, непоколебимых консервативных традиций, а также страной недосягаемой для любых бед и невзгод.

– Олег, здравствуй – звонила толстогубая секретарша шефа Марина. – Александр Викторович просил передать, что уедет в Лондон раньше тебя на несколько дней, а тебе нужно будет всё подчистить согласно замечаниям, которые он перешлёт оттуда через пару дней, ну и прилететь. Билет я тебе уже забронировала, анкету за тебя заполнила и отправила в посольство на срочную визу, обещали в течении 3-x дней.

– А вдруг визу не дадут?

– Не переживай! С таким приглашением как у тебя? Куда они денутся! Там подпись какого-то лорда на нём! Да и потом, ты же уже был в Шенгене!

– Ну да. Прага уже Шенген!

– Получать придется лично, они сами позвонят тебе и скажут когда прийти к ним за паспортом. Иди прямо в их посольство на Смоленскую набережную. Лучше пешком, там машину поставить вообще негде. Я пошлю тебе точный адрес и твой талончик с номером по эмайлу. Распечатаешь дома.

– Всё понял! Договорились!

Приятная неожиданность, но ничего нового – подумал он. Шеф часто присылал новые вводные в последнюю минуту и очень любил приговаривать «мне это нужно было ещё вчера». Ну что поделаешь, ведь это он шеф, а не ты. А в принципе, он вполне нормальный мужик, адекватный. Могло быть и хуже….мог бы и сократить, тем более что всем уже раздали уведомления о прекращении трудового контракта в связи с реорганизацией …. Как вовремя тогда у них система заглючила во время конференции! Глаза у шефа были как у загнанной газели, которую вот-вот должен был задрать лев. Еще эти немцы из Мюнхена. Весь этот PWC… Дима сказал ему тогда: Александр Викторович, объявите перерыв и дайте нам с Олегом десять минут. Дима сказал потом Олегу по пьянке – вот и хорошо, что всё по-мирному обошлось, обиженный компьютерщик, он ведь страшнее чем униженная женщина…

– Олег, это снова я, Марина. Звонил Александр Викторович. Сказал, что там будет ещё официальный ужин, в общем, надо одеться соответственно, он выслал «по мылу» твоё приглашение. Смотри на своей почте!

– Вижу! Так как одеваться??

– Читай! Ну ты же понимаешь по-английски! Учился всё-таки! Он сказал, что там в приглашении должно быть всё написано. Одежду купи, займи, возьми на прокат, как хочешь. Чек приложишь в отчет о командировке.

Олег уже четверть часа рассматривал на экране ноутбука своё приглашение: геральдический герб сверху, незнакомые сокращения и аббревиатуры, ровные линии текста написанного буквами с завитушками. Витиеватые буквы складывались в предложение очень старомодное по стилю и необычное по содержанию:

HRH Duke of Bradbury

Requests the pleasure of your company

At the reception in The Royal Artillery Club

On September 24^th at 19:00 pm

Олег хорошо учился в школе и всегда интересовался английским языком, но отсутствие практики общения с настоящими носителями языка скоро свело большую часть его школьных стараний почти на ноль. Короткие диалоги с работниками гостиниц в Египте и Турции не могли помочь в принципе и даже сыграли разрушающую роль в поддержании знаний его английского языка на достойном уровне. Разве что, песни Поля Маккартни могли оказать своё очистительное воздействие чётким произношением и культурной лексикой, но услышать их в эфире, плотно забитом лепсятиной, киркоровщиной и прочей пошлятиной, удавалось довольно редко.

– XPX …Герцог Брэдбери …просит …иметь удовольствие от моей компании… во время приёма в королевском клубе артиллеристов??? … – перевёл он и поморщился от того, что ничего из этого не понял. Текст звучал не совсем современно и как-то уж очень по-свойски, даже пo-братски, однако его главныe загадки шли ниже:

Carriages 22:30

Black tie

RSVP

– Кареты в 22:30…Нет, я на метро… Ключевое слово галстук tie, допустим…..– мучительно думал Олег – но почему только чёрный галстук? Как на зло у меня ни одного чисто чёрного, все с какими-то узорами…

Потратив еще около часа на поиск информации в Google, он, окончательно запутавшись в противоречивой информации, решил пойти другими путём. Oтыскав в интернете несколько компаний предоставляющих на прокат одежду на различные случаи жизни, он выбрал одну из них в пределах центральной Москвы, которая на его взгляд звучала наиболее достойно, и набрал их номер телефона.

– Добрый день, вы позвонили в компанию «Одежда на прокат», – раздался на том конце линии мягкий и интеллигентный женский голос.

– Добрый день. У меня к вам довольно сложный вопрос….. – робко начал Олег

– Слушаю вас очень внимательно – произнесла женщина

– Я хотел бы взять у вас на прокат костюм, для одной важной встречи заграницей…

– Какая именно будет встреча, позвольте вас спросить?

– В общем, в Лондоне. Приглашение подписано от имени Герцога Брэдбургского. Я так понимаю, что мне нужно быть в черном галстуке Black tie и в соответствующем пиджаке, я правда не уверен в каком. Скорее всего в том что по-короче, а не в том длинном, у которого есть удлинение типа хвоста, почти до подколенок сзади, – произнес Олег и тут же ужаснулся от всего сказанного….

На том конце линии повисла гробовая минута молчания, которую вскоре прервал всё тот же мягкий и размеренный голос, так похожий на голос его первой школьной учительницы русского языка и литературы:

– Молодой человек, из вашего колоритного рассказа я поняла, что вам нужен смокинг. Это такой костюм с атласными лацканами на пиджаке, а также специальная рубашка и бабочка. Кстати, тот костюм, который вы охарактеризовали как «с хвостом», именуется фрак и он вам точно не нужен для этого случая. Его лучше приберечь для следующего раза, например, когда вас пригласят на скачки в Аскотт или венчание в англиканской церкви. ….Впрочем, одним хвостом вы там тоже не отделаетесь, есть свои нюансы. ….

Олег был готов провалиться сквозь землю от стыда, но быстро собрался с духом и сказал:

– Да, именно это. Смокинг. Беру – на четыре дня.

Кто бы в трезвом уме мог тогда подумать, что всего после несколько лет регулярных контактов российских реформаторов с западной аристократией смокинг и бабочка станут общепринятой рабочей одеждой в их совместном бизнесе по распилу великой страны. Но тогда эти аксессуары были ещё диковатыми и такими же противоестественными как, например, выступление Элтона Джона в кино-концертном зале им. Муслима Магомаева, «Бутик секонд-хэнд» в Марьино или концерт Аллы Пугачёвой в зале Венской оперы.

– Настоятельно рекомендую вам прийти к нам на примерку. Всё-таки у всех разная полнота, возможно пуговицу придется подгонять. Выбирайте удобный для вас день на этой неделе…

Глава 7

Даррэл сидел в своем кабинете и молча курил сигару, глядя как ниоткуда появившаяся туча в мгновение ока съела все краски прекрасного дня и быстро обесцветила всю палитру Кенсингтонского парка открывавшуюся из его большого окна. Накрытые первыми каплями мелкого, но сильного дождя люди, только что расположившиеся на послеобеденный отдых прямо на травке, проворно вскакивали с газона и спешили укрыться от такого обильного душа под раскидистыми клёнами, растущими ровными рядами вдоль аллей. Он любил наблюдать эту картину, она была совсем не редкой для Лондона и напоминала ему полковое построение по сигналу тревоги, всегда неожиданное, суетливое, хотя и достаточно бессмысленное. Монотонный шум летнего дождя заполнил собой всё пространство комнаты и Даррэл незаметно задремал.

Отец Даррэла зарегистрировал сына в клубе по сложившейся традиции ещё задолго до его рождения, а с тех пор как ему исполнилось пятнадцать часто приводил его в клуб. Он прекрасно помнил своего отца, когда тот, ещё молодой лейтенант 1-го Королевского драгунского полка, в ярких красках рассказывал всем домашним неизвестные детали корейской и малайской войны. Вернувшись из военной операции в Южном Йемене в 1967 уже полковником под занавес своей военной карьеры, он говорил про сомалийских повстанцев и эвакуацию Адена, потом про свою дружбу с капитаном Филипсом, который по возвращению женился на принцессе Анне. Он слышал, как друзья его отца из других подразделений рассказывали о своих приключениях в Брунее, Танзании, Кипре, Непале, Пакистане. В то время не было такого уголка мира, где не появлялись английские военные контингенты, но к 80-м годам рассказов заметно поубавилось. Великая Британская Империя, над которой несколько столетий не заходило солнце, уже давно уменьшилась в своих границах, пытаясь избежать болезненных войн за независимость и ненужных трат людских и финансовых ресурсов, и, даровав большинству своих колоний условно-досрочное освобождение, связала их экономическими и военными договорами, надолго закрепив их как зоны своего влияния.

За три года председательства ему пришлось многому научиться и даже увидеть многое впервые. Приезжая в Лондон из своего семейного поместья в Норвиче и проводя здесь бóльшую часть недели, Дарэлл видел как постепенно меняется сам клуб. Точнее было бы сказать, как меняется его дух, как меняются разговоры людей сидящих у камина и в курительных комнатах, как меняются сами люди и как в его комнатах и обеденных залах появляется всё больше и больше изысканно одетых бесформенных людей, с расхлябанными походками и без какого-либо намёка на выправку.

– Предприниматели – брезгливо морщился он, натыкаясь на них и стараясь не попадать в поле их зрения. Если это всё-таки не удавалось, то он старался ни в коем случае не встретиться с ними глазами, быстро уйти от их пронзительных взглядов и нежелательного продолжения разговора.

Резкий звонок мобильного телефона нарушил его послеобеденную дрёму. Он недовольно посмотрел на него. Ему показалось, что было ещё достаточно рано и этот звонок нарушил установленные нормы этикета. Однако всё было в пределах правил, на часах уже было 17:05 и он, не утруждая себя разглядыванием высветившегося номера на маленьком экране, сразу ответил «Даррэл Смит. Слушаю вас». Номер его мобильного телефона знали не многие.

На том конце раздался мягкий баритон объяснивший ему причину своего звонка.

– Я понял тебя, Майкл. Встретимся и обсудим! Ты ведь знаешь, что нет ничего такого, что не могло бы быть решено в течении часа за бокалом шерри в Уайтс-клубе, – закончил он известной лондонской поговоркой. – А в нашем клубе всё возможно и даже быстрее!