Текст книги "Зеленые погоны Афганистана"

В районе Ширинтагоба, что в провинции Фарьяб, пограничникам пришлось столкнуться с бандой Мавлови Гапура. Это был крайне жестокий полевой командир. Если нашей колонне удавалось пройти по контролируемой его отрядами территории без потерь, Гапур расстреливал виновных на глазах их родственников. Он вел непримиримую войну с неверными.

По нашим данным, Гапур пытался объединить под своим началом все разрозненные группы моджахедов в этом районе, но безуспешно. В борьбе за власть и контроль над денежными потоками, которые шли из-за границы, его убили свои же.

После гибели Гапура представители органов народной власти провинции Фарьяб начали активные переговоры со старейшинами района. В отличие от своего кровожадного земляка они высказались за мир.

Однако, мины продолжал рваться под колесами наших машин. Был такой случай. До города Меймене оставалось менее трех километров. Позади были затяжные перевалы: спуски и подъемы, бандитские засады. Впереди, в базовом лагере, нас ждала банька с привезенными из Союза березовыми вениками. Эх, мечты, как не предаться им в преддверии отдыха! Но вдруг напротив кишлака Ямбулак при проезде через небольшой мостик под левым колесом автомобиля взвода обслуживания рванула «итальянка».

Мы подбежали к машине, честно говоря, не надеясь увидеть ехавших в ней ребят живыми. К счастью, обошлось. Тяжелораненого водителя рядового Валерия Суховея и сидевшего рядом с ним рядового Александра Черного тут же погрузили в фургончик-«таблетку», который помчался в лагерь. Местные жители молча скорбно смотрели вслед автомобилю. Через полтора часа Валерия эвакуировали вертолетом в госпиталь.

Одним из основных способов ведения войны со стороны душманов стали мины и фугасы, заложенные на дорогах. Подорванный автомобиль ГАЗ-66

Запомнился и нерядовой случай минирования. Нет, заряд-то был самым обычным, но вот место его установки! Моджахеды заложили мину на дороге между одноименными кишлаками Джал аир, жители которых (пуштуны по национальности) всегда были лояльно настроены к шурави. За все время пребывания ограниченного контингента советских войск в Афганистане на этом участке наши колонны ни разу прежде не подвергались нападению. Мы в свою очередь по мере возможности помогали миролюбивым дехканам: то соляркой с ними поделимся, то мыло раздадим или сгущенку, медицинскую помощь окажем…

И вдруг – этот взрыв на трассе! Пограничники мгновенно слетели с «брони», выскочили из автомобилей и заняли круговую оборону у обочины дороги, готовые в любой момент открыть огонь по врагу.

Пока военный врач оказывал первую помощь контуженному, на окраинах находившихся в пределах прямой видимости кишлаков-«тезок» собрались их жители, в основном женщины и дети. Через несколько минут от селений в сторону замершей в тревожном ожидании, ощетинившейся оружием колонны поскакали всадники. Едва спешившись, прибывшие на переговоры с пограничниками афганцы заверили, что мина была поставлена пришлыми бандитами, видимо, пытавшимися посеять вражду между шурави и местными жителями. Душманы рассчитывали на то, что после подрыва машины мы сразу откроем огонь по кишлакам. Но они просчитались. Жители обоих Джалаиров пообещали, что возьмут дорогу под охрану и не допустят к ней чужаков, больше подрывов на этом участке не будет. Время показало, что слово они сдержали.

Порой удар можно было получить с совсем уж неожиданной стороны. Это случилось на рассвете. Позиции пограничников подверглись минометному обстрелу. По разрывам мы определили, что огонь велся из 120-миллиметровых стволов. Но у душманов в этом районе такого вооружения не было. Выходит, по нам стреляли… свои?

Пытаясь перекричать взрывы, я тут же связался с «Чайкой» соседей, которые находились за противоположными скатами гор, чтобы их связисты сообщили минометчикам, что те бьют по своим. Но в ответ «Чайка» промолчала. Что тут сделаешь?! Однако вскоре, как по мановению волшебной палочки, обстрел прекратился.

После обеда я отправился к соседям, чтобы устроить их связистам разнос. Те в ответ дружно засмеялись: мол, в следующий раз не надо так орать в радиоэфире, все и так было прекрасно слышно, поэтому, не теряя времени, они связались с минометчиками…

Владимир Казанник

Особенно памятную для меня операцию мы провели в районе Кайсарского уезда, напротив стыка Керкинского и Тахта-Базарского пограничных отрядов. Школа, больница, дома в центре Кайсара были разбиты и сожжены бандитами, но именно здесь пересекались торговые пути и шла активная торговля оружием. На территории района свирепствовало многочисленное и хорошо вооруженное бандформирование Мулл о Кадыра. Бандиты укрывались в окрестных горах и постоянно меняли место ночевки, что создавало трудности в их обнаружении.

Советское командование поставило задачу в кратчайшие сроки ликвидировать противника, а также крупнокалиберное орудие, которое душманы использовали на подступах к Кайсару для уничтожения наших вертолетов.

Вместе с майором В. Семеновым мы разработали два плана под кодовыми названиями «Сигнал» и «Выстрел». Они были детально изучены нашим непосредственным начальством, после чего направлены в Москву для их окончательного утверждения на уровне руководства КГБ СССР.

План «Сигнал» строился на любви бандитских главарей к оружию типа АК или АКМ, особенно украшенному. В Москве специально для его реализации изготовили инкрустированный АКМ с вмонтированным в приклад «маячком». На одном из вертолетов был установлен прибор для отслеживания сигнала.

Затем мы инсценировали утерю автомата в ходе боя. Подобрал его наш тщательно проинструктированный помощник из местных. Он передал оружие своему родственнику в банду Мулл о Кадыра. Позже автомат был подарен самому главарю.

После анализа поступивших благодаря «маячку» сигналов и определения места дислокации ядра бандформирования по району сосредоточения душманов был нанесен массированный ракетно-бомбовый удар восемью боевыми вертолетами. Удалось уничтожить основную часть банды. В дальнейшем силами ММГ двух пограничных отрядов район полностью был очищен.

Целью операции «Выстрел» стало обнаружение позиции крупнокалиберного пулемета, тщательно укрываемого душманами на подступах к Кайсару. Этот пулемет доставлял немало проблем мотоманевренной группе, которая там базировалась.

Ее боевые действия обеспечивали, как правило, два и более вертолетов, и посадочная площадка была оборудована рядом с центральной площадью поселка. При подлете к базе ММГ вертолеты неоднократно подвергались обстрелам.

Подготовка к операции заключалась в тщательном изучении обстановки в районе посадочной площадки, круга местных жителей, оказывающихся поблизости к моменту прибытия на базу вертолетов, и их действий. Я заметил, что некоторые афганцы подбирают с земли все, что остается там после стоянки вертолетов. То, что в Афганистане действовала определенная «такса» за любой связанный с боевыми действиями предмет, уже давно не являлось секретом.

Поэтому было принято решение подбросить на стоянку взрывное устройство в виде патрона к пулемету ДШК. Один из местных неплохо заработал на жизнь, обнаружив наш «патрон» на вертолетной площадке и продав «нужному» человеку. В конечном счете наше изделие попало к хозяину крупнокалиберного пулемета. Во время очередной попытки обстрела советских вертолетов на подходе к Кайсару на земле прогремел страшный взрыв. Летчики видели, как он разнес вдребезги и ДШК вместе с расчетом, и все остальное в радиусе нескольких метров.

Мой вклад в разработку и проведение этих операций командование оценило высоко: приказом КГБ СССР от 2 марта 1983 года я был награжден нагрудным знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».

Всего за время пребывания в Афганистане мне довелось участвовать в разработке четырех крупных операций по уничтожению бандформирований на территории Гератской и Фариабской провинций, а потом непосредственно в боевых порядках выполнять задачу по реализации утвержденных руководством замыслов и решений. Десять раз в составе экипажей вертолетов я проводил разведку боем в глубоком тылу противника. Наши группы не раз подвергались огневому воздействию с земли. Ощущения – не из приятных!

В начале 1983 года довелось командовать мотоманевренной группой при проведении боевой операции на сопредельной территории на участке от Кушки до стыка границ трех государств – СССР, Ирана и Афганистана. Операция длилась неделю и прошла без боевых потерь. Результаты командование округа оценило положительно.

«Жаркая, нерусская погода…»

Надо сказать, что в Афганистане мне и моим сослуживцам пришлось пройти подлинную школу выживания. Действовать приходилось в сложнейших условиях: жара, холод, всепроникающие пыль и грязь, порой отсутствие пищи и воды, еженощные обстрелы… Кроме того, местные чиновники нередко за взятки или в силу родственных связей вступали в сговор с главарями бандформирований, что значительно осложняло нашу работу. Да и отдельные бандгруппы были настолько хорошо вооружены и подготовлены, что представляли собой очень серьезного противника.

Остался в памяти случай, когда в городе Мазари-Шарифе Балхской провинции была похищена группа советских геологоразведчиков. Мне позвонил начальник управления Главного управления пограничных войск генерал-лейтенант В. Шишлов.

– Казанник, Вы поплатитесь головой, если специалистов уведут в Иран через зону вашей ответственности безнаказанно. Вы поняли?

Что уж тут непонятного!

Пришлось обращаться за помощью к местным «авторитетам». Полагаться на их честность было, конечно, самонадеянно, но больше ничего не оставалось. Они же, в свою очередь, пообещали информировать об обстановке. И слово свое сдержали. Надо сказать, что именно полученные нами разведданные позволили командованию округа сосредоточить больше внимания на поиске советских специалистов в других районах.

Позже выяснилось, что до зоны ответственности нашего отряда геологов не довели. Их освободили на территории Саманганской провинции.

Мы как могли старались наладить взаимоотношения с афганцами, но далеко не всегда они отвечали нам тем же. Не скрою, случались откровенно неприятные моменты. Расскажу об одном из них.

Есть на территории Баргизской провинции районный центр Бала-Мургаб. Однажды бандиты подожгли местный завод по переработке хлопка, но часть сырья удалось спасти. Руководство Афганистана приняло решение перевезти оставшийся хлопок в Герат и обратилось за помощью к советской стороне. Задача по сопровождению колонны была возложена на резервную ММГ Тахта-Базарского пограничного отряда.

В это время на афганский контрольно-пропускной пункт «Тургунди» (напротив КПП «Кушка») из глубокого тыла Гератской провинции прибыл начальник безопасности уезда и попросил у советской стороны срочной медицинской помощи. Нам сообщил об этом начальник КПП «Тургунди». Получив разрешение из округа, мы приняли афганца в больнице Кушки. Медосмотр показал серьезное нервное истощение. Наши врачи оказали афганцу необходимую помощь и обеспечили его запасом медикаментов.

Мы пригласили нашего нежданного больного на обед. За столом он похвастался, что по долгу службы хорошо знает обстановку в провинции и имеет обширную агентурную сеть. С нашей стороны особого интереса к подробностям его работы никто не проявил. По окончании трапезы афганец получил пожелания скорейшего выздоровления и был сопровожден до границы.

Однако он посчитал своим долгом нанести визит находившемуся в то время в Герате представителю Народно-Демократической партии Афганистана и пожаловаться на подробные расспросы советских представителей с целью выведать оперативные данные. Тот, естественно, доложил об инциденте в Кабул.

В результате по линии МИД пришла нота о якобы имевшем место советском вмешательстве во внутренние дела Афганистана. В округ прибыл генерал-лейтенант В. Шишлов. С автором этих строк провели долгую неприятную беседу по этому поводу. Так отблагодарил нас афганский офицер за оказанную ему медицинскую помощь.

Впрочем, задачу по перевозке хлопка в Герат пограничники выполнили успешно. А это – главное.

Мы никогда не забывали и не забываем тех, кто отдал свою жизнь при исполнении воинского долга. Война отзывается в нас и, надеюсь, в новых поколениях пограничников памятью и скорбью. Но вместе с тем и гордостью за величие духа наших современников.

Валерий Воронков

Для меня лично афганская война началась в 1986 году, когда мне была предложена должность старшего оператора в Оперативной группе Среднеазиатского пограничного округа КСАПО. До того, я проходил службу в Туркмении, заместителем начальника штаба Караколинского пограничного отряда.

Следует пояснить, что для управления пограничной группировкой в Афганистане, была создана многоуровневая система управления. В Москве действовала Оперативная группа Главного управления пограничных войск под руководством генерала Карпова. Позже ее возглавил генерал Геннадий Згерский. Окружная оперативная группа поначалу размещалась в Пянджском пограничном отряде, где ее возглавлял полковник Валентин Свердлов. Позже группа была переведена в Ашхабад, где ею командовал генерал – майор Иван Коробейников. В дальнейшем, группой руководили полковник Высоцкий и генерал Анатолий Мартовицкий. Кроме того, в каждом пограничном отряде КСАПО, граничившего с Афганистаном, была своя оперативная группа. Таких отрядов в округе было шесть: Тахта-Базарский, Керкинский, Термезский, Пянджский, Московский и Хорогский.

Офицер оперативного отдела Пянджского пограничного отряда майор Валерий Воронков докладывает о результатах операции. Октябрь 1987 года

Смысл создания оперативных групп был в том, что они снимали с отрядов задачи, связанные с войной. Руководство пограничным отрядом занималось выполнением своей главной задачи – охраной государственной границы. А оперативные группы занимались снабжением подразделений, дислоцирующихся на той стороне, организацией их взаимодействия, разведкой афганского приграничья, организацией боевых операций и т. д. Подобная система была создана впервые в истории погранвойск.

В Оперативной группе Среднеазиатского пограничного округа КСАПО, было шесть операторов и один старший оператор. В их задачи входил сбор и анализ данных по обстановке в Афганистане. Также в составе опергруппы был разведотдел. Его возглавлял Сергей Минаков. Разведчики имели детальную информацию по сопредельной территории, благодаря развитой сети информаторов. В этом было серьезное преимущество разведчиков – пограничников, по сравнению с их армейскими коллегами.

Также хотел бы отметить, что пограничники, и рядовые и офицеры, постоянно стремились участвовать в боевых действиях. Но это было непросто – попасть на территорию Афганистана отправляли далеко не каждого. Тех, у кого были нарушения воинской дисциплины, в ДРА не отправляли. Возможно, благодаря этому за все время войны в Афганистане, пограничные войска не оставили там ни одного пленного или убитого.

Пограничные подразделения, дислоцировавшиеся на территории Афганистана, выполняли разнообразные задачи, призванные обеспечить безопасность в их зоне ответственности. Например, под контролем пограничников был газопровод, по которому газ поставлялся из Союза в Афганистан. Наряды следили за тем, чтобы никто не мог приблизиться к этому стратегическому объекту.

Периодически проводились рейды. Это были либо боевые рейды – по поиску и уничтожению противника, либо агитационно-пропагандистские. В ходе агитационно-пропагандистских рейдов в составе колонны находились медицинские подразделения, которые оказывали помощь местному населению. В ходе таких мероприятий в школы завозились учебники и пособия.

В случае появления на сопредельной территории формирований противника, оперативная группа планировала в районе ее появления окружную операцию. Для этого привлекались необходимые силы и средства, создавалась авиагруппировка (порой в нее входило более двадцати машин!), подтягивалась артиллерия, готовились мотоманевренные и десантно-штурмовые группы. Поскольку, чаще всего, речь шла о десантно-войсковых операциях, для них привлекались ДШМГ из нескольких погранотрядов. В начале войны, примерно в 1983 году, были созданы две такие группы – Пянджская ДэШа и Керкинская. Затем, в 1986—87 годах ДШМГ были созданы в каждом погранотряде, участвовавшем в боевых действиях. Зачастую в крупных операциях были одновременно задействованы все ДэШа округа.

С помощью подразделений, задействованных в операции район, где была обнаружена банда, блокировался. По нему наносился огневой удар артиллерии и ракетно-бомбовые удары авиации. Затем на господствующие высоты высаживался десант. На завершающем этапе район зачищался подразделениями афганской армии, царандоя или ХАДа. А пограничники не давали противнику вырваться из блокированного района. Как правило, такая операция длилась две-три недели.

Особое внимание уделялось снабжению, или как сейчас сказали бы – логистике. Пограничные подразделения на территории Афганистана находились в опорных пунктах, поблизости от ключевых населенных пунктов. Как правило, личный состав жил в землянках и блиндажах, что позволяло пережить обстрел со стороны противника. Оперативная группа планировала снабжение этих подразделений, дислоцировавшихся в ДРА всем необходимым, планировала «проводку» транспортных колонн. Представители опергруппы ежемесячно летали на все «точки», проверяя на месте – достаточно ли продовольствия, топлива, боеприпасов? Когда я прибыл в опергруппу, меня почти сразу же отправили на участок Хорогского пограничного отряда, в комендатуру, дислоцировавшуюся в Калай-Хумбе. Там, как раз, проходил завершающий этап одной из операций. Мне было приказано подменить офицера опергруппы – полковника Гурнака. Это был конец апреля 1986 года. Как раз случилась катастрофа в Чернобыле.

Моей задачей в ходе операции, было осуществление контроля за развитием обстановки. Большая часть бандформирований в районе операции была ликвидирована. Однако оставались недобитые группы душманов, которые могли вести активные действия. Их уничтожением занимались десантно-штурмовые маневренные группы, в том числе и Керкинская ДШМГ – одно из самых боеспособных подразделений КСАПО.

Операция шла в высокогорной местности. Меня, в составе группы пограничников, на вертолете перебросили на территорию ДРА и высадили на высоте, которую занимала одна из наших ДШМГ. Для меня это был первый опыт пребывания в горах и почти сразу же попал под минометный обстрел и получил контузию – звон в ушах остался на всю жизнь.

Затем, операции последовали одна за другой: Имам-Сахибская, Шахри-Бузурская, Дарбандская и т. д. Особенно запомнилась Имам-Сахибская операция, которая проводилась в 1986 году на участке Пянджской мотоманевренной группы. Поводом к ее началу послужило обнаружение в районе кишлака Иштери бандгруппы. Туда выдвинулась Имам-сахибская мотоманевренная группа. На возможных путях отхода банды с вертолетов были высажены Пянджская и Керкинская ДШМГ. Таким образом, банда была блокирована и оказалась в мешке.

Высадка пограничников на господствующую высоту

Руководил операцией заместитель начальника оперативной группы полковник Валерий Горовенко. Меня в составе опергруппы привлекли к планированию и реализации операции по уничтожению блокированной банды. Изначально командный пункт операции находился в Пянджском отряде. Затем, он был переброшен на участок имам-сахибской мангруппы.

В ходе Имам-Сахибской операции пограничные подразделения только блокировали район. Непосредственно «зачистку» кишлаков и ликвидацию бандитов проводили сарбозы – солдаты подразделений афганской армии, ХАДа (госбезопасности) и царандоя (милиции). Также в этом качестве привлекались формирования оппозиции, которые шли на сотрудничество с пограничниками. Например, в районе того же Имам-Сахиба была задействована банда полевого командира Раима Пахлавона.

На заключительном этапе операции в Имам-Сахиб лично прибыл руководитель пограничных войск Вадим Матросов. Нас тогда предупредили, что прилетает «самый главный». И действительно – прилетает вертолет, из него выходит, со свитой, Вадим Александрович. Он был одет в камуфлированную форму – «варшавку», с панамой. На ногах – болотные сапоги. Сразу и не поймешь, что прибыл крупный военачальник.

Матросов заслушал доклады о ходе проведения операции, поинтересовался – какие необходимы дополнительные силы и средства. Нужно заметить, что он во время каждой крупной пограничной операции, старался быть в гуще событий, во все вникал, оказывал своевременную помощь. Даже если Матросов не находился в КСАПО, он предметно знал, что и где происходит. Мы ежедневно готовили донесения с подробными данными за истекшие сутки, которые по спецсвязи отправляли в Москву. Оттуда нам давали «добро» или вносили коррективы по тому или иному виду действий.

По времени операция растянулась на два месяца. При этом, благодаря работе опергруппы, все подразделения, задействованные в ней, были обеспечены всем необходимым. От всех подразделений ежесуточно собирались заявки – кому что необходимо. Затем эти данные передавались в тыл. Благодаря слаженной работе на самые отдаленные точки вовремя доставались вода, продовольствие, боеприпасы, и даже дрова. Доставка осуществлялась вертолетами.

Имам-сахибская операция прошла успешно. Банда была ликвидирована.

Генерал-майор запаса Валерий Воронков.

Валерий Иванович родился в Белоруссии, под Минском. После окончания школы, в 1970 году, был призван на срочную службу в Пограничные войска КГБ СССР. Служил в Одесском пограничном отряде, на КПП «Измаил».

В 1971 году поступил в Алма-Атинское Высшее военное пограничное училище. После выпуска из училища был направлен в Прибалтику, в Вентспилсский пограничный отряд. Через пять лет поступил в Военную академию.

После выпуска из академии продолжил службу в КСАПО, в должности заместителя начальника штаба Караколинском пограничном отряде. С марта 1986 по 15 февраля 1989 год выполнял задачи на территории Афганистана в должностях старшего оператора Оперативной группы КСАПО, начальника Оперативной группы Пянджского пограничного отряда.

В 1992–1994 годах Воронков проходил службу на Чукотке, в должности заместителя начальника – начальника штаба Магаданского погранотряда. В 1994–1995 – начальник Пшкашимского пограничного отряда. В 1995–1996 годы заместитель командующего группой пограничных войск ФПС России в Республике Таджикистан. В 1996–2001 – начальник оперативно-войскового отдела «Хорог».

Валерий Иванович прослужил в Пограничной службе ФСБ России до 2009 года. Последняя должность – Начальник Оперативной пограничной группой ФСБ России в Республике Беларусь. После ухода в запас, преподавал в Московском пограничном институте ФСБ России.

Награжден орденами Красная Звезда, «За службу Родине в Вооруженных силах» III степени, «За военные заслуги», медалью ордена с мечами «За заслуги перед Отечеством» II степени, орденом «Дружбы» Республики Таджикистан, многими медалями, в т. ч. «За отличие в охране государственной границы СССР», «За боевые заслуги», «От благодарного афганского народа» и др. а также именным оружием от Директора ФПС России. Кандидат исторических наук.