Текст книги "Если ты мыслишь здраво – политика уже с тобой. Современная практическая философия"

§.3.2. Патриарх Кирилл в прицеле философской критики

Субботним утром 30 марта 2013 г. на первом канале прозвучала очередная проповедь патриарха Кирилла. Наставник говорил о человеческой гордыне: о том, что она порочна и отдаляет человека от божьей благодати. Но в конце своей проповеди совершенно неожиданным образом патриарх начал смешивать понятие «гордыни» с «гордостью», и вместо «горделивого человека» (охваченного гордыней) стал осуждать, почти бичевать «гордого человека».

«Гордый человек», по мнению Кирилла, является источником зла и всевозможного греха. Он не послушен, он живёт только по своим понятиям и часто одинок. Он не верит в божью благодать.

В самом конце своим непререкаемым голосом патриарх заявил:

– Гордый человек не может быть счастлив!

Так и хотелось ему сразу ответить:

– Наверное, в России это так. И кому-то это очень выгодно.

Итак, состоялся приговор «гордому человеку» в России. Что же делать бедным россиянам, которые несмотря ни на что хотят быть счастливыми?

Ответ церкви прост: не быть гордыми.

По словам патриарха, нужно быть послушными и терпеливыми, и неустанно ждать божьей благодати как манны небесной. Как говорится, чтобы в стране нашей была «тишь, гладь, да божья благодать».

Прекрасный рецепт от диктатора.

Но ведь не все россияне настолько наивны, чтобы не различать «гордость» и «гордыню» как совершенно разные человеческие моральные качества. Если гордыня – это самовозвышение человека над всеми остальными и презрение к другим людям, то гордость – возвышает человека над его собственной животной природой, она поддерживает его моральное достоинство. Веками известно, что тот, кто не имеет гордости, является рабом в самом унизительном смысле.

Когда правители начинают путать гордыню с гордостью, это значит, они теряют контроль за своим народом, и хотят обманным путём подчинить себе оставшееся наивное население.

Но философы не дремлют, и не забывают напоминать согражданам о правильном употреблении понятий.

Пролог на самом Верху

– Страна вступила в период больших выборов, и вроде бы всё хорошо. Рейтинг президента почти максимален, сентябрьские региональные выборы прошли успешно для партии власти, основные СМИ чётко выполняют данные Сверху установки и ретивые общественники искореняют дух конкурентности и оппозиционности… И вроде бы всё хорошо… Но вот экономика…, чёрт бы её забрал, эта материя жизни начала сьёживаться как шагреневая кожа. Люди начали быстро беднеть, и пока потихоньку начали выражать недовольство, а некоторые либерал-горлопаны уже открыто говорят о новой революции. Не хорошо это, ой, как не хорошо. А если цены на нефть упадут до плинтуса, то чем будем кормить население?

– Знать, пора запускать тяжёлую идеологическую артиллерию…

Декабрьские события 2015 года – Россия

Патриарх Кирилл очень чуток к «Небу», он способен глубоко понимать всю сложность общественно-политической ситуации, и в этом он большой мастер. Но рационально-критический взгляд на его идеологическую деятельность обнаруживает много мировоззренческой путаницы, постоянные подмены понятий, противоречия и явную политическую ангажированность. Короче говоря, типичный «стяжатель». Свидетельством тому является его недавнее выступление на встрече с молодёжью Общественной палаты и Совета Федерации 11 декабря 2015 года ([битая ссылка] https://www.youtube.com/watch?v=qH98cLNafac).

Общий тренд этого поучительного монолога заключался в том, что в современном российском обществе усиливаются недовольства действующей властью, и есть слабые позывы к её смене. Церковь категорически против таких перемен, так как её вполне устраивает нынешнее положение вещей и сложившаяся система распределения благ. А кто будет роптать, тот не найдёт себе утешения на русской земле.

Теперь разберём речь патриарха более детально.

Патриарх сосредоточился на двух главных морально-практических понятиях – человеческом достоинстве и свободе, которые во многом определяют способ мышления человека и его образ жизни. Он начал с утверждения, что все люди свободны, такими их создал Бог, и Бог почти не вмешивается в человеческую жизнь, и в материальный миропорядок. Это типичная позиция религиозно-философского деизма, которая в целом согласуется с рациональным мышлением и наукой.

Из этого вполне логично вытекает, что у каждого человека есть свобода выбора, возможность мыслить, действовать по-своему, выбирать добро и зло самостоятельно, и нести за это ответственность.

А вот далее патриарх делает интересный интеллектуальный ход: он заявляет, что свободу выбора нельзя считать абсолютной ценностью, если она порождает зло.

О чём же говорит патриарх? О самой возможности самостоятельного выбора или о выборе зла? Любому разумному человеку понятно, что выбор зла (убийства, войны, обмана и др.) является негативным, греховным и наказуемым. Но почему мы должны сразу осуждать и ограничивать саму свободу выбора? Отвечу: а потому, что патриарху нужно, чтобы россияне выбирали то, что он подскажет, что церкви представляется «добром». При этом он ловко подводит своё понимание «добра» под понятие «базисных ценностей народа», не разъясняя их содержания.

Как я понял, если ты правильно выбираешь – это одобренное церковью «добро», – ты наш, – оставайся в нашей традиционной «колее» (по выражению А. Аузана), а если ты вознамеришься выбирать своё, «не нашенское», то – «пошёл вон отсюда», станешь изгоем… Любая попытка выбраться из родной «колеи» будет дурным примером для остальных ползущих, а потому – «не высовывайся, башку оторвут».

Особое внимание хочу обратить на трактовку понятия достоинства.

По мнению патриарха РПЦ, достоинство «не должно пониматься ни политически, ни идеологически», так как это просто духовная ценность. Суть её патриарх не стал разъяснять, а сразу перешёл к критике современного (т.е. западного) толкования достоинства. По его мнению, западный смысл достоинства – «это убеждение человека в его автономии от других, в его независимости». Такое убеждение, добавляет он, «провоцирует взгляд сверху на других». Хотя в мировой этико-философской традиции, начиная с И. Канта, речь идёт о признании всех людей равнодостойными, но об этом патриарх умолчал.

Далее следует намеренно гипертрофированное и уничижительное сравнение такого (нетрадиционного) человеческого достоинства с «надутым пузырём», с «мыльным пузырём», который скоро лопнет. Примерно, также в советские времена говорили о загнивающем капитализме и его скорой погибели.

На это сразу хочется возразить патриарху.

Разве должны черви земные «надуваться» и пытаться вылезти из родной «колеи»? Разве должен оскорблённый и униженный защищать своё достоинство, свою честь? Судя по словам нашего миротворца, конечно, нет. Бог терпел и нам велел. Зачем возмущаться, если вас унижают? Сохраняйте своё «внутреннее достоинство» и не ропщите, ведь все мы узники родной «колеи».

Особенно эти новоиспечённые бизнесмены должны помалкивать, а то жируют за счёт народа, обманывают государство, да ещё о политике рассуждают, хотят что-то менять в стране, всё заглядываются на чужеродный Запад. А на хрена туда смотреть!? Это всё от лукавого! Смотрите под ноги себе, да не забывайте взирайть с почтением на вышестоящие авторитеты.

Да, странно всё это, и как-то противно. Если за своё достоинство не нужно бороться, если не следует быть «надутыми пузырями», то зачем РПЦ инициировала спешное принятие закона о защите чувств верующих? Ведь истинно верующие христиане должны быть терпимыми, должны тихо, внутри себя хранить своё достоинство. Зачем тогда церковь одобряет «жёсткую ответку» российской власти исламским террористам и Турции? Что-то тут не вяжется, не логично получается, пожалуй, что слова расходятся с делами.

И конечно, инсайтовским перлом патриарха стало новое определение молитвы как «просьбы Богу ограничить нашу свободу».

Получается, что верующему человеку свобода мешает жить, и он хочет отказаться от неё, и постоянно просит об этом Всевышнего. Сразу возникает ассоциация с известной «легендой о Великом Инквизиторе» Ф. М. Достоевского:

– Отдай мне свободу, а взамен получи благополучие, – предлагает Христу Великий Инквизитор.

Неужели наш патриарх встал на место этого литературного персонажа? Или я его не правильно понял? Пожалуй, такую хитроумную, софистическую речь трудно понять однозначно.

В завершение своего монолога патриарх резко осудил все революции, которые были в человеческой истории, и связал их с желанием людей получить свободу. По его мнению, «революции никогда не приводили к реальной свободе».

Это мнение патриарха я считаю ошибочным, так как многие революции привели к росту степеней свободы в обществе, освободили от гнета и деспотического насилия миллионы людей. И прежде всего – это буржуазно-демократические революции 18—20 веков.

Такой акцент патриарха на негативном значении политических революций, конечно, не случаен. Ведь опыт Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года очень сильно пугает современных представителей РПЦ. Они понимают, что нужно держать народ в узде – «контролировать его мысли, чувства, поступки», а то, не дай Боже, опять возмуться за вилы и топоры, и начнут рушить храмы.

Я полностью согласен с патриархом Кириллом в том, что политическая революция как насильственная смена власти может натворить много зла, что в ходе революции может быть много насилия и дикого произвола. Но современные общества нашли цивилизованные, законные и мирные способы смены власти – это свободные, демократические выборы. Такие выборы, по сути, предназначены для мирной смены власти. Политическая свобода выбора граждан является необходимым условием смены власти, того политического строя, который не выражает интересы большинства.

Но, к сожалению, наш патриарх не любит слово «демократия», и заменяет его мудрённым выражением «общества, где услышаны мнения людей». Могу предположить, что он не любит слышать мнения других людей. Такое барское пренебрежение к «мнениям людей», т.е. к демократии, по всей видимости, может быть основано на том, что большинство граждан, по его мнению, могут сделать «не правильный» политический выбор. А от этого политического выбора напрямую зависит: будет ли «гарантия исторического существования» или нет?

Мы можем успокоить эти опасения патриарха словами современного историка:

– Россия будет идти, но куда и как – мы не знаем1616
  См.: Кондрашин В. В. Куда идёт Россия? // Люди во времени: записки историка. – Пенза – Саранск, 2012. С. 542.


[Закрыть].

Действительно, свободный выбор наших современников и будущих поколений трудно предсказать, ведь для этого нужно обладать божественным всеведением.

Политико-метафизическая прелюдия

Поистине предвыборные страсти в России накаляются с каждым днём. «Тяжёлая артиллерия» в лице патриарха РПЦ начала использовать опасные идеологические средства – разжигание войны мировоззрений ([битая ссылка] http://echo.msk.ru/blog/otvagin/1703666-echo/). Борьба с инакомыслием приобретает фронтовой характер: кто не с патриархом – тот должен считаться «еретиком», богоотступником – почти служителем дьявола, а потому отношение к этим безбожникам должно быть воинственно-негодующим ([битая ссылка] http://ria.ru/religion/20160320/1393313845.html).

Слова патриарха созвучны консервативным российским настроениям:

– В России жить без Бога нельзя, вернее, не получится в силу объективных обстоятельств… – такое умонастроение очень удобно власти в предвыборный, да ещё и в кризисный период нашей истории для ужесточения контроля за массовым сознанием, и особенно за интеллигентскими размышлениями, которые так и норовят самовольничать и критически оценивать вековые порядки и уклад чинопочитания.

А официальные пропагандисты вторят патриарху:

– Нахлебались люди этой свободы иностранной! Хватит! Пора возвращаться по своим берлогам, и чтить своих богов, завещанных нам из далёкого феодально-крепостного прошлого. Лучше, – всё равно, – у нас не получится. Так, что давайте, братцы, по-старому, по-доброму, – заткнёмся в тряпочку, – глядишь, и увидим потом Царство Небесное.

Рационально-практический анализ

С точки зрения современной практической философии высказывания патриарха Кирилла по поводу «человекопоклонничества» являются очень опасными идеологическими выпадами. Что же имеется в виду под этим замысловатым термином «человекопоклонничества»?

Переводя это слово на научный язык, оно предполагает, во-первых, антропоцентризм, к которому мировая человеческая цивилизация постепенно приходит, начиная с эпохи Возрождения, а во-вторых, – секуляризацию, т.е. отделение церкви от государства, и религии от науки. Антропоцентризм и секуляризация, появившиеся в западноевропейских странах, действительно привели к утверждению приоритета прав человека по отношению к традиционному религиозному мировоззрению, и этот приоритет как историческое явление (существующее уже более 300 лет), почему-то стало возмущать патриарха именно сегодня, в канун больших федеральных выборов, в период глубокого системного кризиса.

Попробую объяснить «человекопоклонничество» следующим образом: это учение о человеке как свободной, разумной, созидательной личности, обладающей неотчуждаемым достоинством и правами. Конечно, признавать свободу и достоинство каждого человека непривычно тем, кто привык поклоняться только верховной, сакральной власти или привык ставить себя выше остального большинства, и с большим недоверием относиться к всеобщему гуманизму и равноправию.

Современная практическая философия может определить эти высказывания патриарха как новейшую ловушку для практического разума (относящуюся ко 2 уровню Матрицы традиционного сознания – [битая ссылка] http://sofia-pnz.ru/?p=421). На этом социально-политическом уровне находятся стереотипные установки, предназначенные обеспечить неизменность властно-политического порядка в стране любыми средствами.

Поэтому не приходится удивляться, что в борьбе за сохранение властного господства начинают применяться очень опасные стереотипы или ловушки, разжигающие войну мировоззрений. Призывы патриарха к защите православия от «еретиков» – безбожников, по сути, направлены на борьбу с теми правами человека, которые не согласуются с догмами православной веры. А такие призывы противоречат Конституции – защитнице и спасительнице свободных и здравомыслящих россиян.

P.S.

Высказывания патриарха по поводу «православного гетто» вообще заставляют серьёзно задуматься о роли церкви в жизни нашей страны.

§3.3. О телепроекте Н. Михалкова «Бесогон»

Сама идея этого проекта мне представляется явным пропагандистским предприятием, которое активирует недавнюю советскую установку «Врагом может быть каждый».

Никита Сергеевич Михалков взял на себя «священную миссию» изгнания «бесов» с русской земли. Под «бесами» он обычно понимает тех, кто обличает несправедливость в общественной жизни, кто критикует власть и лично его, кто мыслит по-другому. Для крупного бизнесмена и политика, каким Михалков является последние 20 лет, – такая «миссия» вполне целесообразна, ведь его основные бизнесы (золото-алмазные и др.) находятся на востоке страны, и ему очень важно сохранять контроль за ними, ему очень нужна гегемония центра над всеми провинциями. Для сохранения этой гегемонии можно использовать и православную церковь, и советскую ностальгию по «великой и могучей Родине», и прежние имперские воспоминания-надежды и др. Всё это ловко превращается в мифологемы для оболванивания российских телезрителей, для запутывания умов и манипулирования массовым сознанием.

Самое страшное в этом проекте – это нагнетание агрессии и ненависти к инакомыслящим (якобы «бесам»), к тем, кто думает иначе, и любит свою страну по-своему, а не так, как хочется Михалкову и ему подобным. Для догматического сознания – это действительно так: любой инакомыслящий, имеющий другую систему ценностей – это «бес», «слуга Сатаны», «враг народа», который должен быть осуждён и сурово наказан. Роль такого «Судьи» взял на себя нынешний безнесмен-«Бесогон». Он хочет господски рассуждать и судить по своим понятиям… Это и есть неизжитое до сих пор русское барство. Но, слава нашим предкам, мы живём не при царе и не при крепостном праве!

Мы живём в демократическую эпоху, и, согласно действующей Конституции РФ, все граждане имеют право по-своему думать и рассуждать о своей стране, о своей роли в жизни страны, и за это они не должны унижаться и подвергаться оскорблениям.

Вывод: Считаю, что телепроект Н. Михалкова «Бесогон» является общественно опасным идеологическим предприятием, и на него следует обратить внимание руководству телеканала «Россия-24», а также генеральной Прокуратуре РФ.

§3.4. «Так было, так есть и так будет!»
(философские размышления о консервативном понимании истории)

В небольшой статье под названием «О пользе истории для современников…» известный российский историк, а теперь уже сенатор от Пензенской области Виктор Викторович Кондрашин попытался объяснить современникам практическую пользу исторической науки1717
  См.: Кондрашин В. В. О пользе истории для современников: размышления историка-практика в связи с «Годом истории» в России // Люди во времени: записки историка. – Пенза – Саранск, 2012.


[Закрыть]. Задача эта действительно фундаментальная, ведь история как наука до сих пор находится в неловком положении – в России ей не очень-то доверяют после десятилетий идеологической, партийной подневольности и чекистского самоконтроля, типа «как бы чего лишнего не сболтнуть».

Самооправдание историков в глазах современного российского общества необходимо, оно назрело, и у них самих есть потребность реабилитироваться, очиститься от груза неправды, секретности и прежней идеологической догматики. Современная философия находится в схожем положении, поэтому мне как представителю философской науки очень любопытно разобраться с аргументами в защиту полезности истории. Эти аргументы должны быть убедительными, доступными для большинства образованных россиян и вносящими ясность в умы современников. Читая статью уважаемого историка, я обнаружил два главных аргумента.

Первый: «…знание истории помогает лучше ориентироваться в современном мире, идентифицировать себя как народ, у которого своя страна, свой язык и своя вера, которые необходимо оберегать и защищать, как это делали предшествующие поколения»1818
  Там же. С. 9.


[Закрыть].

Второй: «Знание истории поможет нам чувствовать себя увереннее, имея за спиной многовековой опыт предков при решении современных проблем, потому что мы будем знать их исторические корни, увидим их причины. Говоря медицинской терминологией, это позволит нам поставить правильный диагноз болезни, а значит найти для её лечения нужные лекарства, а не залечить больного, как сделал, например, Горбачёв с больным, но поддающимся лечению Советским Союзом»1919
  Там же.


[Закрыть].

Первый аргумент я назову «догматическим», его можно свести к высказыванию «знать прошлое, чтобы защищать его». Второй аргумент можно назвать «терапевтическим» и представить в виде тезиса «знать прошлое, чтобы выжить сейчас».

Догматический характер первого аргумента очевиден: он предполагает, что знание своей отечественной истории должно ограничится лишь знанием фактов, и не должно содержать каких-либо оценок прошлых событий и исторических лиц. Хорошо это было или плохо? Справедливо или нет? Нужно ли это повторять сейчас или не нужно делать никогда? Эти вопросы как бы не должны касаться специалистов по истории. Профессор Кондрашин полагает, что «мы должны знать всё, что было в нашей истории, но не для того, чтобы судить своих предков, а для того, чтобы понять их. Почему они жили именно так, можно ли было жить и действовать по-другому»2020
  Там же. С. 11.


[Закрыть].

В контексте данного рассуждения «понять» предков, значит, простить их (включая их зверства, подлости и другие преступления) и увековечить все их имена, не взирая на сами деяния. Из этого следует гениальная задача для современной истории – увековечить всех, о ком есть хоть какая-то информация. В нашу информационную эпоху каждый человек хочет остаться в истории. С прошлыми эпохами труднее и не только из-за недостатка информации. Почему-то историки увековечивают не все имена и по-разному оценивают деятельность Кутузова и Лжедмитрия, Распутина и Сталина, предателей и народных героев, захватчиков и освободителей.

«Не судите и не судимы будете!» – по всей видимости, современный историк вернулся к этой известной христианской истине. И вроде бы всё чинно, благородно, но сомнение закралось в сознание философа. Может ли история быть безоценочной наукой? И почему нынешняя государственная власть так заинтересовалась историей? Как известно, власть просто так (без своей выгоды) ничего не делает. Неловко, конечно, подозревать уважаемого коллегу с мировым именем в каких-то потаённых соображениях, но разум заставляет думать и делать выводы, несмотря ни на какие авторитеты.

По поводу первого вопроса, могу сказать вполне ответственно, что ни одна гуманитарная наука не может быть безоценочной, так как эти науки имеют дело с разными людьми, с их разными деяниями, ценностными системами, а тем более сейчас, когда преобладает многообразие исследовательских позиций и плюрализм мировоззрений. История как простая констатация фактов и имён малоинтересна, и, по сути, бесполезна. Разумные люди хотят понимать причины, следствия и, конечно, давать самостоятельные оценки поступкам и событиям. А как же иначе извлечь из прошлого так называемые «уроки истории»? Или эти «уроки» должны быть установлены каким-то абсолютно непререкаемым авторитетом?

Если историки нам говорят, что мы не должны «судить предков», то в этом случае они почему-то ограничивают наше право на самостоятельные суждения об истории, при этом ссылаясь на засекреченность многих документов и невозможность иметь полной информации о прошлом. Действительно, самостоятельность суждений может быть непредсказуемой, а значит, опасной. Для кого? Самое время подойти ко второму вопросу: почему нынешняя государственная власть так заинтересовалась историей?

По моему мнению, ответ прост, да и размещён на страницах любого официального СМИ: для усиления военно-патриотического воспитания молодёжи. Цель понятна и историку, и философу, а вот обоснованность этой цели философу не очень ясна. Зачем в демократическом (правда, по Конституции) государстве подчинять историческую науку задаче военно-патриотического воспитания молодёжи? Неужели это новый идеологический заказ? Да, как-то не верится. Ведь только-только скинули с себя ярмо прежней идеологии, и опять… Факты, действительно, вещь упрямая, как и логические выводы. Выходит, что историческая наука оказалась вновь востребованной для построения новой российской государственной идеологии. Не будем спрашивать: не противоречит ли это действующей Конституции? Этот вопрос слишком эмоционален.

Попробуем понять смысл аргументов историка. Смысл «догматического» аргумента в том, что наше прошлое (т.е. история государства российского) должна быть дорога россиянам, мы должны любить своё прошлое, ценить, оберегать и защищать его, так как без знания прошлого мы погибнем, т.е. погибнет государство, а следовательно, и мы вместе с ним.

Этот аргумент заставил меня вспомнить главный тезис новой национальной идеи России, недавно появившейся в недрах «Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования»2121
  См.: Национальная идея России / под общей ред. С. С. Сулакшина. В 6-ти т. М.: Научный эксперт. 2012. 4425 с.


[Закрыть]. Этот тезис гласит: «Если будет Россия, значит, буду и я»2222
  См.: Национальная идея России. Т.1. – С.11.


[Закрыть]. Созвучие смыслов очевидно: я должен любить своё Отечество (включая его историю) каким бы оно ни было, и безропотно (в крайнем случае, с криком «Ура!») умереть за него.

А ведь сам уважаемый историк пишет, что «История России, как и человеческая жизнь, противоречива и неоднозначна. В ней есть и хорошее, и плохое»2323
  Кондрашин В. В. О пользе истории для современников… С. 11.


[Закрыть]. Значит, не всё в ней одинаково и прекрасно, не всё нужно любить, обожать и восхищаться; что-то нужно ненавидеть, осуждать, проклинать и искоренять. А что именно? Кто будет решать, – что было в нашей истории хорошо, а что плохо?

Историк не берёт на себя эту функцию, но при этом он и не может быть безоценочным фиксатором фактов. Значит, кто-то ему подскажет: что было хорошо, а что плохо. Например, революция – это всегда плохо? А любая религиозная традиция хороша? Нужно ли любить Сталина?

Философ может высказать своё мнение, но оно не будет абсолютным и неоспоримым, его можно оспаривать. А как же тогда быть с защитой государственных интересов и сохранностью государственного строя? Ведь от многоголосицы мнений держава не крепнет (не случайно же Иван Грозный называл свободу «многомятежным человечества хотением»).

Значит, для историка должен быть Голос Свыше. И наиболее чуткие историки должны услышать Его, вторить Ему, и с упоением наслаждаться Его высшим замыслом. Но не будем вторгаться во внутренний мир историков – это дело не благодарное, да и не приличное.

Итак, «догматический» аргумент предназначен защитить действующую государственную власть от различных нападок со стороны недовольных россиян и иных критиков. Пожалуй, в самую точку.

Очевидно, что нынешняя российская власть нуждается в исторической легитимации, в утверждении консервативно-догматического мировоззрения, чтобы закрепить незыблемость новых институтов, и прежде всего институтов частной собственности, образовавшихся в результате очень сомнительной приватизации.

«Так было, так есть и так будет!» – девиз всех традиционалистов-государственников, который выгоден некоторым нашим современникам, но далеко не всем. Разум не принимает мысль о неизменности социального бытия, в том числе, и государственного устройства, да и мировая история подтверждает изменчивость, динамичность общественных систем. Этот девиз не для разума, а для веры, т.е. для догматического мышления.

Конечно, не хотелось бы думать, что все российские историки скоро станут единообразными догматиками. Да ведь так и не получится, ведь всё равно придётся отталкиваться от какого-то «так было»: или от киевской Руси, или от Московского государства, и т. д. Какую эпоху будет идеализировать тот или иной историк? Может быть, 1913 год или чуть раньше, или чуть позже? Как решит догматический историк? Я не знаю, но пока мне видится заказ на дореволюционную Российскую империю.

Например, Игорь Чубайс – доктор философских наук, известный общественный деятель постперестроечной России – прямо указывает на необходимость возврата к духовным, политическим и культурным ценностям дореволюционной России, а также подчёркивает необходимость «забыть» (вытравить из сознания) советское прошлое2424
  См.: Чубайс И. Российская идея. М., 2012., а также см. радио «Эхо Москвы» от 28.09.2012 «Какая идея Нужна России» с Игорем Чубайсом..


[Закрыть]. Такое указание философа-политика-публициста, пожалуй, соответствует нынешним интересам некоторых слоёв российского общества, и поддерживается частью представителей исторической науки.

Перейдём ко второму аргументу профессора Кондрашина – «терапевтическому» («знать прошлое, чтобы выжить сейчас»). Он является необходимым средством для больного российского общества, переживающего сильнейший стресс от цивилизационной ломки конца ХХ века – перехода от тоталитаризма к демократии.

История как психо – и логотерапия способна дать некоторые объяснения, а точнее, успокаивающее толкование прошедших событий (типа, «нам есть чем гордиться в нашей истории» или «иначе было нельзя»), но как она поможет решать современные проблемы? – это серьёзный и важный вопрос. Возможно, она даст человеку некоторую психологическую уверенность в своих силах, а может и не дать её. Но даже если она даст эту уверенность в своих силах, будет ли её достаточно, чтобы решить современные проблемы. Вряд ли. Для решения проблем нужны современные знания и умения, а ведь исторический опыт может играть и отрицательную роль, например, когда бывший «народ-победитель» долгое время мнит себя самым лучшим в мире и теряет чувство реальности, то грёзы и самообольщения оборачиваются страшными разочарованиями и жизненными катастрофами2525
  Уже в конце XIX века, точнее в 1874 году немецкий философ Фридрих Ницше написал большую статью «О пользе и вреде истории для жизни», в которой он чётко определил критерий полезности истории: «она нужна нам для жизни и деятельности, а не для удобного уклонения от жизни и деятельности или тем менее для оправдания себялюбивой жизни и трусливой и дурной деятельности. Лишь поскольку история служит жизни, постольку мы сами согласны ей служить». Ницше Ф. Соч. в 2-х. т. Т.1. М., 1990. Режим доступа // http://az.lib.ru/n/nicshe_f/text_0020.shtml


[Закрыть].

Чтобы история и другие гуманитарные науки начали выполнять свою терапевтическую функцию, они должны для начала стать объективными – беспристрастными – беспартийными (насколько это возможно для этих наук) и заслужить доверие общества тем, что сформулируют понятные и реальные цели его развития. Эта задача очень трудная, по сути – это суперзадача на ближайшее столетие.

И, вместе с тем, философский взгляд обращает внимание на такой принципиальный мировоззренческий вопрос: настоящее и будущее зависят от нас или нет? Если они от нас не зависят, то грош цена всем нашим рассуждениям, прошлое сделает своё неумолимое дело. А если настоящее и будущее всё же зависят от нас, от воли и разума каждого человека, то история значима, прежде всего, как описательная и нравоучительная наука, которая может рассказать о самых страшных и опасных ошибках наших предков, а также о самых интересных и славных достижениях, победах прошлых эпох.

Насколько наше настоящее и будущее предопределены прошлым? — вопрос метафизический. Точного ответа на него получить нельзя, так как каждый человек по-своему действует в настоящем и по-своему (со своей уникальной силой, энергией и опытом) будет действовать в созидании будущего. Это его свобода, которую нельзя просчитать и точно определить. Поэтому гуманитарным наукам, в том числе и исторической, следует быть скромнее, умереннее в своих притязаниях на практическую значимость. Зачем обманывать людей исторической предопределённостью событий, ведь будущее нам не известно, конечно, кроме биологического знания о том, что все люди смертны.

Могу предположить контраргумент:

– А если люди сами хотят обманываться? Если хотят чуда или откровения о светлом будущем, и готовы отдать за это свои души? Кто же устоит перед таким соблазном?

Пожалуй, трудно устоять, но можно, если помнить о неизбежном суде потомков, которые узнают всё, тем более в нашу информационную эпоху, когда что-либо скрыть или обмануть всех практически не возможно. Потомки будут судить по своим понятиям и убеждениям. Как они оценят нас? Как оценят догматическую историю? Мы не знаем. Мы можем лишь надеяться, что наши правдивые, искренние суждения будут восприняты ими как наши добросовестные убеждения, а все наши хитрости, уловки и секреты будут раскрыты. Да, это может быть не очень приятно, но на то и суд истории, чтобы потомки знали всё и делали свой выбор. Поэтому некоторые документы лучше уничтожить заранее, чтобы «не засветились» потом, и не разоблачили преступные деяния.

Итак, подводя итог нашему рассуждению о практической пользе истории, я могу сказать, что аргументы, представленные в статье профессора В. В. Кондрашина, мне показались, не достаточно весомыми и основательными. В них отчётливо виден определённый государственный заказ на военно-патриотическое воспитание современной российской молодёжи в духе традиционализма и догматического служения государству. Такие политико-идеологические установки, наверное, нужны для сохранения российского государства как такового, но они препятствуют развитию российского общества к лучшему. Если мы хотим, чтобы государство было для человека, то мы (прежде всего учёные-гуманитарии) должны говорить о том, что лучше для современного человека, что может сделать его жизнь более интересной, качественной и свободной. И здесь без добровольного союза историков и философов просто не обойтись.