Текст книги "Во имя Безликого!"

По телу разлилась приятная лёгкость, неся за собой счастливое умиротворение. До конца церемонии Крючков был невозмутим, как удав. Стойко выдержал все сорок с лишним заверений в беззаветной преданности, то и дело долдоня один и тот же ответ. И всё равно был несказанно рад, когда обменялся любезностями с последним из мятежных лордов, готовый тут же покинуть дворец. Но на этом, как дали ему понять, аудиенция ещё не закончилась.

За баронами в зал ввели храмовников. Тех, кому посчастливилось выжить в сегодняшней резне, и тех, кто участия в ней вовсе не принимал. Священнослужителей тоже оказалось порядком. Больше двадцати. И то лишь высшие чины – так называемые хранители. По одному от каждого храма, воздвигнутого в честь того или иного божества.

Данила и представить не мог, что на Фросте почитают стольких богов. От нечего делать он попытался их сосчитать по количеству глав представленных концессий, но постоянно сбивался.

Процедура приведения к присяге затянулась, поскольку некоторым храмам пришлось избирать новых вождей взамен павших во время беспорядков. Свято место, как говорится, пусто не бывает.

Наибольшие потери понёс храм Безликого. Его служители полегли почти все в самые первые минуты бунта. В основном от коварных ударов в спину. Это стало ясно ещё там, на храмовой площади, когда хоронили убитых. Зато хранитель храма по имени Лебой выжил. Израненный он лежал под грудой тел своих соратников, которые все до единого – и невредимые, и те, кто уже истекал кровью – бросились закрывать его собой, умирали, принимая на себя удары, ценой собственных жизней спасая священника, не дав убийцам завершить начатое. Столь беззаветная преданность тронула Крючкова до глубины души. Если до этого он ещё колебался, не зная имеет ли право задействовать БМД в местном конфликте, помня о моратории на использование земного вооружения на поверхности планеты, то теперь просто не мог обмануть надежды людей, которые видели в нём единственный путь к спасению.

Лебоя тогда перевязали и отнесли в ближайший дом, занятый под лазарет. Но хранитель вскоре снова приковылял на площадь, как только пришёл в себя, и первым из храмовников упал на колени перед «Витязем», еле выговаривая клятву верности. Пожалуй, это был единственный случай, когда её произносили с таким трепетом, вкладывая в слова всю душу и сердце.

Нет, впервые столь проникновенной, надо полагать, была Таяна. Но с ней всё немного иначе, сложнее. Она знает куда больше, чем Лебой. Наблюдала события, можно сказать, изнутри. А вот хранитель искренен в своём заблуждении, потому и веришь ему без оглядки.

В тронном зале из толпы священников первым вышел опять-таки Лебой. Он держал в руках книгу. Ту самую, что была в сгоревшем храме, и в своё время долбанула молнией неосторожного Фредерика. Надо же, откопал на пепелище! Сам головешки ворочал?

– Это «Книга Откровений» из твоего храма, о Безликий, – торжественно произнёс хранитель и аккуратно, хоть и с трудом, положил тяжёлый фолиант к ногам БМД.

– И что мне с нею делать? – осторожно, боясь ляпнуть что-нибудь неподобающее, поинтересовался Данила.

– Сюда мы записывали то, что ты произносил, когда разговаривал с нами. Но не все твои высказывания нам понятны. Не взыщи. Мы, смертные, не знакомы с языком небожителей. Пусть эта книга будет с тобой. Если пожелаешь оставить нам заповеди, впиши их сюда. Любые мысли, любые высказывания. Всё, что посчитаешь нужным. Мудрость, которой захочешь поделиться с нами, твоими детьми.

Данила даже растерялся. Вот чем-чем, а сочинительством он никогда не страдал. Единственное, что хорошо получалось писать, так это рапорты о проведённых испытаниях и отчеты по выявленным недостаткам в конструкции боевой техники. Не более того. А тут заповеди им подавай. Нормально!

– Нет, знаешь ли, – если бы клешнёй модуля можно было почесать наблюдательный колпак, техник непременно бы это сделал, а так просто поскрёб затылок своей пятернёй. – Не привычен я к перу… Давай уж лучше ты эту книгу себе оставь. Я же от вас никуда пока не ухожу. Вот и записывай за мной эти самые… высказывания.

– Но ведь я не всегда буду рядом, – попытался возразить хранитель.

Надо признать, он был чертовски прав. Но Крючков и тут сумел выкрутиться:

– У жены моей спросишь. Она-то уж точно ни на шаг от меня не отойдёт, – он самодовольно улыбнулся, заметив, как Тая резко вскинула голову. С чувством злого мщения за грубо попранную свободу ядовито закончил: – И вообще, нечего меня беспокоить по пустякам. Со всей этой писаниной обращайся напрямую к Её Величеству. Я разрешаю ей рассказывать обо всём.

– Да будет, как сказал Безликий, – Лебой поклонился, подобрал с пола книгу и отошёл назад.

А Таяна чуть не вскочила с трона, но сдержалась и благоразумно помалкивала в тряпочку. Вернее, в забрало.

«Что, съела? Будешь знать, милая, как подставлять земных мужиков. Не только вы в этом деле мастаки. Хе-хе».

Когда с выборами недостающих глав концессий и приведением священников к присяге было покончено, на повестке дня высокого собрания остался последний вопрос: назначение нового кардинала.

Прежний первосвященник Раднук, идейный вдохновитель и зачинщик всей этой смуты, как выяснилось, бесследно исчез. Вместо того чтобы укрыться в королевском замке вместе с другими заговорщиками, он воспользовался суматохой и под охраной верных ему солдат храмовой стражи покинул столицу верхом на отборных кочанах. Куда ускакал предатель и где теперь его искать, никто не знал.

Впрочем, об этом долго не горевали.

Кардинал назначался просто. Хранители должны назвать претендентов, а король выбрать из их числа кого-то одного. Надо ли говорить, что в этот раз никто не составил конкуренции Лебою. Крючков был только за, и без промедления утвердил единственного кандидата в должности:

– Поздравляю, Лебой. Отныне ты кардинал Куалорна. С этой минуты приступай к исполнению своих обязанностей.

– Я польщён, о Безликий, – сдержанно поклонился новоиспеченный кардинал. – Благодарю хранителей за оказанное высокое доверие. Однако мне надо уладить кое-какие печальные последствия, которые ни для кого здесь не являются тайной.

– Мы все поможем тебе в этом, – твердо заверила королева и обвела пристальным взглядом собравшихся баронов и святош. Те дружно кивали, ловя на себе её взгляд. – К тому же гораздо легче восстанавливать храм и набирать служителей, будучи кардиналом, нежели только хранителем.

– Да, Ваше Величество, но сначала мне нужно назвать преемника в храме, а у меня, как известно, выбор не велик. Чем раньше я начну, тем скорее приступлю к новым обязанностям. Посему прошу соизволения удалиться.

– Иди, конечно, – разрешил Крючков, и Таяна лёгким взмахом руки отпустила первосвященника.

Тот, отвесив прощальный поклон, вышел, прихватив «Книгу Откровений».

Дальше было совсем неинтересно.

Королева произнесла длинную поучительную речь, объясняя священникам и лордам, что те стали жертвами интриг обманщика Раднука и пошли у него на поводу. Высказала надежду, что в дальнейшем такого не повторится, поскольку перед лицом возможного вторжения государство должно быть единым, чтобы отстоять свою независимость. А бояться было чего. Целых три соседних державы собрали у границ Куалорна нешуточные армии. Таяна практически объявила о военном положении, озвучив дальнейший план действий: лордам оставаться в замке и призвать все свои войска в столицу, а храмовникам блюсти веру в богов, не забывая, что приоритетной религией в Куалорне является культ Безликого, её «законного супруга».

Раздав последние наставления, она отпустила святош, а баронов передала с рук на руки лорду Грогану, чтобы тот расквартировал их во дворце.

Зал опустел далеко за полночь.

Крючков остался наедине с Таяной. Настал, наконец, тот момент, когда никто не мешает поговорить по душам. Хоть сейчас бери да выкладывай всё начистоту. Претензий накопилось много, но Данила почему-то не спешил начинать словесную перепалку. Только молча смотрел на Таяну.

А та опёрлась расслабленно правой рукой о подлокотник, да сидела так – отрешённо, совсем не по-королевски. Спина, всегда идеально прямая, вдруг сгорбилась, комкая и некрасиво выгибая кольчугу, и голова опущена низко, словно не в силах больше выдерживать давящую тяжесть шлема. Лишь теперь, когда Таю покинуло напряжение, Крючков понял, как же она устала. Слишком большой груз взвалила эта девочка на свои хрупкие плечи. И доспехи, которые не снимает весь вечер, тут совсем ни при чём. Ну, или при чём, только самую малость.

И что с того? Можно подумать, он не устал. Одно длительное воздержание чего стоит. А кто, спрашивается, втянул его во всё это? И как теперь выкручиваться прикажете?

Таяна вяло шевельнулась. Тяжко вздохнув, медленно покинула трон и встала перед «Витязем», глядя прямо в его глаза-камеры. Для этого ей пришлось приподнять голову, что частично вернуло королеве прежнюю горделивую осанку. Данила, в который раз, невольно восхитился, разглядывая девушку. В лёгких сапожках с узкими голенищами, в штанах, плотно обтягивающих стройные ножки, в короткой кольчуге, приталенной тонким ремешком, с которого свисал небольшой меч, в маленьком шлеме идеально круглой формы с таким же аккуратным забралом она выглядела просто потрясающе. В придачу ко всему ещё и умница. Ну, как тут претензии предъявлять, не смотря на самый, что ни на есть подходящий момент?

Единственное, на что хватило Крючкова, это включить громкоговоритель и покряхтеть, прочищая горло.

На его счастье девушка заговорила первой. Правда, техник услышал совсем не то, чего ждал:

– Ты, наверное, голоден? Тебя накормить?

Вот те нате! А где же «прости, я больше так не буду» или на худой конец «я сделала так, потому что…»?

– Можешь выйти, если хочешь, – продолжала она, игнорируя ответное молчание. – Здесь нас никто не побеспокоит без разрешения. Только… лицо прикрой, пожалуйста, а то неудобно…

Это кому неудобно? Лично он без маски не испытывает никакого дискомфорта, если только воздух ничем не испорчен. Хочет подчинить его местным обычаям? Может, ещё и паранджу предложит нацепить? Нет уж, дудки!

– Выходи. Я же знаю, что ты хочешь есть.

Заботливо сказала, с такой искренностью и теплотой, что ругательства, уже начавшие было царапать горло, там и застряли.

Взяв какой-то фрукт, напоминающий яблоко, Данила с остервенением вонзил в него зубы. Захрустел и зачавкал громко, чтобы слышала Таяна. Съел быстро. Обглоданную сердцевину сунул в контейнер для удаления отходов и закрыл лючок. Огрызок тут же вывалился под опоры БМД и нагло поскакал по сравнительно чистому полу тронного зала. Объедки, по крайней мере, здесь до этого никто не раскидывал. Даже бунтовщики в захваченном дворце вели себя куда пристойнее.

Техник самодовольно улыбнулся, радуясь, как ребенок, своей мелкой подлости.

– Я понимаю твоё раздражение, – ровно произнесла королева, глядя на валяющийся огрызок. – Ты вправе злиться… Но должен понять, что другого выхода у меня не было…

– Да ты его и не искала! – взвился Крючков. – Могла же обсудить это со мной. Попросить, в конце концов. Разве я бы отказал?

– Пока бы мы с тобой договаривались, могло произойти всё, что угодно. Людей погибло бы гораздо больше. И ты, кстати, собирался уйти.

Чёрт, опять она права. Быстро сориентировалась, всё просчитала и приняла единственно верное решение. Даже смерть отца не затуманила ей разум. Холодный расчёт, ничего более. Кремень, а не баба.

«Что, старший лейтенант Крючков, нет больше аргументов?»

– Дальше-то что делать будешь? – спросил уже более спокойно.

Коротко звякнув кольчугой, Таяна обхватила себя за плечи. Отвернулась, опустив голову.

– Не знаю, – донесли динамики её потухший голос.

На экране снова была та беззащитная, не смотря на всё своё боевое облачение, полуголая девчонка из храма, которая позарез нуждалась в чьей-либо помощи. И надеяться ей не на кого кроме как на одиноко стоящий в зале боевой модуль с единственным оператором внутри. Но ведь и это силища, какую поискать!

Данила вздохнул, отключил громкоговоритель и повернулся к люку. Уже дёрнув за рычаг, вспомнил, что Таяна просила прикрыть лицо. Интересно, чем? А, дыхательная маска должна подойти. Глаза, правда, за прозрачными очками не спрячешь, но всё остальное вполне. Надев маску, вылез из модуля, обогнул его и приблизился к девушке.

Она так и стояла в пол-оборота, сжимая плечи побелевшими пальцами, и смотрела под ноги. Хотелось успокоить её, приободрить, лишь бы не видеть такой…

– Тая, – не решаясь подойти вплотную, Данила встал в трёх шагах от королевы, поборов желание коснуться руками её тонкой талии. – Ты же умница. Обязательно что-нибудь придумаешь. Вон как хорошо у тебя выходит.

К нему повернулось безучастное забрало. Из тени в глубине прорезей глаза девушки сверкнули живым и, как показалось, влажным блеском.

– Кому хорошо? – послышался дрожащий голос. – Уж точно не тебе. До сих пор не верю, что ты пошёл с нами. Ведь если бы не твой доспех…

Ах, так вот в чём дело! Ей, оказывается, только «Витязь» был нужен. Боевая, супермощная машина, а не какой-то там старший лейтенант Крючков, человек с планеты Земля, жалкий гололицый. Он тут, значит, совершенно не при делах. Ну и стерва! Жалкая, лживая сучка!

Морально раздавленный таким открытием Данила уже набрал в грудь воздуха, чтобы бросить все эти обвинения в лицо ненавистной обманщице, как вдруг услышал за спиной громкий топот и звон извлекаемого из ножен клинка.

Резко повернулся и увидел Грогана, бегущего от боковой двери с мечом на изготовку. На кого тот собирался напасть, и ежу понятно – на Данилу. Ещё одно подтверждение истины, что женщинам верить нельзя. А говорила: «Никто не побеспокоит…»

Скрыться в модуле уже не успеть. Рослый фростианин налетел словно ураган, собираясь одним махом покончить с непонятно откуда взявшимся коренастым незнакомцем в странной одежде и не менее странной маске.

На Крючкове даже самого простецкого бронежилета нет. Вся защита – армейский «комок», хоть и прочный, но удара мечом не выдержит. Из оружия лишь десантный нож, который с горем пополам разрешили взять на Фрост. Толку от него, если на тебя прёт латник в полном рыцарском облачении. Всё равно, что против БМД с одной плазменной винтовкой выйти.

От первого выпада едва успел уклониться. Меч просвистел в нескольких сантиметрах от лица. Пройдя наискось, описал восьмерку и повторил рубящее движение с другой стороны. Данила опять ушёл вбок, надрывая непослушные после долгого бездействия связки.

– Гроган, стой! – выкрикнула Таяна где-то позади.

Но тот и не думал останавливаться. Махнул мечом в горизонтальной плоскости справа налево и тут же обратно. Первый, более высокий удар, Данила пропустил над головой, просто поднырнув под летящий клинок. От второго отпрыгнул назад, разорвав дистанцию, и замер в боевой стойке.

Не было смысла что-то втолковывать агрессивному лорду, принявшему Крючкова за… Да хрен его знает за кого мог принять землянина этот буйно помешанный телохранитель. Уж явно не за мужа королевы. Говори ему правду, не говори – один чёрт слушать не станет.

Но Таяна всё равно пробовала:

– Уймись, Гроган! Это друг!

Куда там. Начальник стражи рванулся вперед, пытаясь достать прыткого соперника. Его стремительный меч должен был проткнуть Данилу насквозь: вонзиться в грудь и, разрушив позвоночник, выйти со спины. Быстрая и верная смерть.

Но Крючков десантник, а не безобидная макивара, не способная на адекватный ответ. В сражении действует одно правило: нападают – защищайся. И он защищался, как учили десантников на Земле во все времена. Шаг навстречу и немного в сторону с поворотом корпуса. Клинок проходит мимо, едва не вспарывая камуфляжную ткань на груди. Левая рука цепко хватает предплечье Грогана. Правая бьет по тыльной стороне кисти, сжимающей меч. Оружие летит на пол, падает с раскатистым металлическим бряцаньем, скользит, скрежеща, по гладкому камню, и сталкивается с толстыми ножками трона. А за это время Данила успевает развернуть лорда к себе и ударить открытой ладонью в красочное забрало с намалёванным оскалом.

Бить пришлось снизу вверх, ведь фростианин гораздо выше. Ничего, дотянулся, но малость не рассчитал, приложив слишком большую силу. Грогана подбросило и швырнуло на БМД, мирно стоящий позади. В лобовую броню машины со звоном влип сначала шлем лорда, а потом и спина. Вниз он буквально ссыпался, гремя всем железом, и без движения остался лежать у «ног» модуля.

«Мертвый», – первое, что подумал Данила, холодея от этой мысли. Убивать рыцаря, до мозга костей преданного королеве, он никак не хотел.

Не сговариваясь, они с Таяной подбежали к бесчувственному телу. Подняв помятое забрало, Крючков увидел закрытые глаза на безмятежном лице барона и синяк, наливающийся малиновым цветом на левой скуле. «Ёлы-палы, хорошо приложил, – отметил мысленно. – Опять не учёл силу тяжести. Какие „штыри“ всё-таки хилые». Потрогал пульс на шее, облегчённо вздохнул:

– Жив бродяга. Просто в отключке.

– Я вижу, – отозвалась Тая. – Аура вокруг головы немного нарушена.

– Небольшое сотрясение. Скоро придёт в себя.

– Откуда знаешь?

– Догадываюсь. Вроде не сильно бил. Любой… хм, гололицый от такого удара только бы с ног свалился, а он…

– Как ты это сделал?

– Что? – Данила непонимающе посмотрел на королеву.

– Как сумел справиться с ним? Совсем без оружия, без магии? Лорд Гроган лучший мечник Куалорна. Никто не устоит перед ним в поединке… До этого не мог устоять. А ты взял и голыми руками…

– Ерунда. У нас практически каждый солдат умеет драться. Механизмы механизмами, но без рукопашки никуда.

– Ты такой сильный…

Прозвучавший из женских уст комплимент мгновенно задрал планку мужского самолюбия Крючкова. Но насладиться вдоволь этим чувством ему не дали – лорд Гроган пришёл в себя и зашевелился, пытаясь подняться. Взяв барона за плечи, Данила помог фростианину сесть, прислонив спиной к опоре «Витязя».

– Что это было? – простонал тот, ощупывая голову.

– Судя по всему, нокаут, – произнёс техник непонятное для фростиан слово и, показав три пальца, спросил: – Сколько пальцев видишь?

– Не морочь мне голову, – барон слабо ударил по руке. – Кто это, Ваше Величество?

Так, агрессию не проявляет, уже хорошо. Ещё и королеву сподобился узнать. Значит, адекватен, жить будет. А синяк до свадьбы заживёт. В следующий раз пусть сначала спрашивает, а потом в драку лезет.

– Это и есть Данила-Безликий, лорд Гроган, – тихо проговорила Таяна.

– Ага, только в человеческом обличье, – добавил Крючков, заметив, как начальник стражи поднял недоумённый взгляд на корпус БМД.

Понятно, бог в его восприятии раздвоился. Сразу и не сообразишь.

– Гололицый? – глаза Грогана впились в ту часть лица техника, которую не могла скрыть прозрачная панорама.

– Можешь звать меня Дэн. Я же не называю тебя штырём.

Таяна помалкивала.

Похоже, объясняться с бароном предстоит Крючкову. Что ж, пусть так. Только ту сказочку о явлении Безликого в мир Куалорна, что придумала ушлая королева, он повторять не будет. Данила успел проникнуться уважением к лорду, показавшему себя настоящим бойцом и преданным служакой. Врать этому человеку ну никак не хотелось.

Похлопав ладонью по шершавой броне «Витязя», техник пояснил:

– Это мой доспех. Я всё время находился в нём. Идея выдать меня за бога целиком и полностью принадлежит королеве. Все претензии по этому поводу только к ней. Меня как-то позабыли спросить.

Взгляд барона метнулся к Таяне, молча стоявшей в сторонке.

– Он говорит правду, Ваше Величество?

С ответом королева не торопилась. Опять обхватила плечи, словно зябко ей под металлом кольчужной вязи. Не решается признать свой обман?

– Так было надо, лорд Гроган, – процедила, наконец. – Ты должен меня понять…

На лице барона появилась растерянность, придавшая фростианину слегка комичный вид. Это впечатление усиливал синяк, что расплылся на всю щеку, раскрасив её в тёмный багрянец. Начальник стражи, пребывая в задумчивости, пожевал губами. Заметил, что забрало шлема поднято, и поспешил вернуть его на место. Словно извиняясь за свою бестактность, виновато пробурчал:

– Король никогда не верил, что гололицые придут на помощь в случае опасности. Выходит, зря… – подняв голову, уставился на Крючкова. – И много у вас таких доспехов?

– Много, но здесь только этот. Других не будет.

– Почему?

Данила развел руками:

– Таковы правила. Нам нельзя использовать своё оружие.

– А с этим как же? – Гроган кивнул за спину.

– Моя личная инициатива, – коротко пояснил техник, не желая вдаваться в подробности. – Ну, и буйная фантазия Её Величества.

– Ясно… Здорово ты мне по маске надавал. Твой доспех творит чудеса, но ты и без него неплохо дерёшься. У вас все так могут?

– Практически. Многие даже лучше.

– То-то я не мог с тобой совладать. Представляю, на что вы способны с мечами в руках. Ваши люди, пускай и без доспехов, очень бы пригодились. Они помогут? Мне бы сотню таких солдат, и мы любую армию победим.

– Не знаю, – честно признался Крючков. – Я никак не могу связаться со своим начальством, чтобы спросить, что делать дальше. Но думаю, что моя миссия на этом завершена. Мятеж подавлен, порядок в городе восстановлен. Как бы мне ещё по маске не настучали за такую самодеятельность. Так что я возвращаюсь на базу.

– И бросишь на произвол судьбы тех, за кого воевал? – проникновенно спросил барон.

Он всё ещё сидел, но сказал так, будто возвышался над Крючковым и давил тяжёлым укоризненным взглядом. Данила невольно почувствовал себя предателем.

Ну вот, приехали. И этот туда же.

– Оставь его, Гроган, – подала голос Таяна. – Всё верно, пусть уходит. Гололицым до нас нет совершенно никакого дела. Они будут торговать с любым королём, с любым народом. Им всё равно кто победит в этой войне.

Данила хотел возмутиться, но вдруг понял, что она права. В самом деле, какая разница землянам, где и у кого на Фросте закупать продовольствие? Да никакой. Лишь бы этому ничто не мешало. Война, к примеру. Тот же Мацкевич приложит все усилия, чтобы её предотвратить. Но если уж она развязана, то посол вылезет из кожи вон, чтобы остановить бойню как можно скорее. В этом случае будет разумно помочь сильной стороне, принимающей участие в конфликте, нежели пытаться спасти слабого. Так уйдёт гораздо меньше времени на полное завоевание, налаживание мирной жизни и на возобновление поставок.

– Кстати о войне, Ваше Величество, – начальник стражи, кряхтя, поднялся, подобрал с пола и вложил в ножны свой меч. – Я, собственно, шёл сюда, чтобы сообщить: из Лемисорна к нам движется армия Лемис-Берта. Он уже пересёк границу и скоро будет здесь. После всего случившегося нет никаких сомнений, что Лемисы намерены атаковать.