Текст книги "Древо. Пожиратель"

Проскользнув к входу в свой корпус, быстро поднялся к себе на этаж. Дверь в комнату оказалась незапертой. Внутри обнаружилось сразу несколько человек, сбившихся в кучу возле окна: Рангар, хорёк и ещё трое рыжих разного роста – кажется, брат тогда называл этих Сурами.

– Извини, босс. От нас на площадь не взглянешь, – за всех извинился Линкин, торопливо освобождая мне место. – Простоту привели. Сейчас корневых делить будут.

Заняв своё почётное место в центре подоконника, я, как и остальные, высунулся наружу. Да их тут с полтысячи, точно! Теперь понятно, на хрена нужны три этажа, что над нами. Четыре примерно равные кучки, человек под сто в каждой, и одна малость больше. В последней как раз собралась, судя по одежде, самая беднота – наверное, это и есть корневые.

– Ха! Смотрите, вон тот, в латаной рубахе, – оживился Линкин. – Это же наш листовой! Я этого пацана как-то на спор с его дружбаном в мох посылал за куколками краснушки. Второй таки грохнулся, а этот вернулся и целую корзину принёс. Вот мы с малым обожрались-то. Не знал, что у него дар.

– Так он мог совсем недавно проявиться, – заметил один из парней. – Кто знает, когда ему пятнадцать стукнуло. Может, в самом конце круга.

– Изверг ты, Линкин, – хохотнул Рангар. – А в нижний лес своих листовых случайно не посылаешь? Фра – клан богатый. Одним листовым меньше, одним больше – кто там их считать будет.

Оценив шутку, парни дружно заржали. Улыбнулся и я, но отнюдь не весело. У них что здесь – крепостничество процветает? Рабовладельческий строй? А чему я удивляюсь? Если есть благородные господа, значит, могут иметься и бесправные смерды. Но одно очевидно: с проявлением дара человек перестаёт быть рабом, или, как минимум, получает возможность отучиться вместе с хозяйскими детками в магической школе. Наверняка среди стоящих на площади есть и мои крепостные. То есть не мои лично, а великого клана Рэ – будь он трижды неладен. Получается, мне теперь не только барчука-мудака изображать, но и потомственного рабовладельца в десятом колене, для которого люди делятся на собственно людей и двуногий скот.

Хотя нет. Черхан вроде бы что-то там говорил про всеобщее равенство и отсутствие привилегий. Уже легче. По крайней мере, не придётся требовать «выдать плетей» каждому косо на меня посмотревшему простолюдину.

Тем временем наш директор внизу завершил приветственную речь, и ребят в каждой кучке принялись пересчитывать по головам.

– С нашей ветви опять меньше всех, – вздохнул средний из Суров.

– И я даже знаю, почему, – бросил заговорщический взгляд на Рангара Линкин.

– Что ты сказал? – сразу вскинулся брат. – В ухо получить хочешь? Эти слухи распускают наши завистники! Рей, скажи ему. Совсем страх потерял!

Не понимая, о чем вообще речь, тем не менее, я скорчил суровую рожу и зло взглянул на хорька.

– За такое можно и из окна выпасть случайно.

– Ты что, босс? Я же пошутил, пошутил! Прости дурака! Рот на замке! Я больше никогда, никогда…

Линкин явно воспринял мою угрозу серьёзно. Похоже, Рейсан действительно кого-то убил в младшей школе.

– Первое и последнее предупреждение, – прервал я хорька. – Всех касается. Эту тему не трогать.

Рыжие Суры синхронно закивали, а Линкин исполнил пантомиму с закрываемым на замок ртом. Мой взгляд снова переместился на площадь. Там подсчёты успели закончиться, и теперь кучу корневиков разбивали на неравные части, дабы доукомплектовать веточных. Когда же и этот процесс завершился, оказалось, что четыре образованных группы всё равно отличаются по численности учеников. Через миг я догнал, что распределение проходило с учётом имевшейся знати. То есть каждую ветвь представлять будет всё же одинаковое количество силаров, хоть и разного социального положения. И – к гадалке не ходи – разного уровня в плане прокачки способностей. Едва ли простолюдины имели возможность набить себе ступени повыше, чтобы это ни значило.

– А у нас ещё и баллы штрафные, – словно прочитав мои мысли, грустно вздохнул Рангар.

– Штрафов нет. Я уладил.

Все дружно повернулись ко мне.

– Серьёзно, босс? – выпучил свои узкие глазки Линкин.

– Я имею привычку врать своим людям?

Дальше второй раз за неполные сутки мне пришлось слушать победное: «Рэ! Рэ! Рэ!»

Глава восьмая. Крутость в цифрах

Пара следующих часов ушла на заселение новичков на верхние этажи, во время которого мы добросовестно предавались безделью. Я соврал, что не выспался из-за храпа Рангара, и всех выгнал из комнаты. Братец тоже утопал. Скорее всего, искать до сих пор не окученных лохов, коих здесь звали чучерами, дабы вовлечь ещё нескольких аколитов азарта в какой-то там понг.

В этот раз на обеде столовка набилась битком. Почти все места у длинных столов были заняты. Знать с краёв, что поближе к учительскому, простаки с небольшим интервалом от нас по всему остальному куску. Кстати, как я успел узнать из разговоров ребят, далеко не все новички относились к сословию листовых, которые, и правда, являлись подобием крепостных, фактически принадлежа клану, во владениях которого проживали. Помимо них, здесь присутствовали так называемые вольные веточники – подданные империи напрямую, селившиеся, соответственно, на ветвях и те самые корневики – беднейший слой населения, но при этом обладающий правами, сравнимыми с веточниками.

А названия у них тут, конечно, капец. Культ какого-то великого древа цветёт и пахнет. С иносказательностью перебор налицо. Как только сами не путаются во всей этой херне с околодревесными терминами?

И тут меня осенило! Дерево! Мёд мне в рот! А что, если мы, и правда, находимся сейчас на огромном дереве? Жутко захотелось, не дожидаясь горячего, выскочить из столовки под открытое небо и посмотреть вверх. Нет, с утра у нас плотная облачность, как и вчера, но вдруг тучи ненадолго раздвинутся, и я снова увижу ту странную здоровенную штуку, что так меня удивила тогда? Ветка? Всё-таки ветвь! Слишком уж она велика. А шершавая изогнутая стена… Это ствол!

Мёд мне в рот! Но этого быть не может! Законы физики, разреженность атмосферы, температурная разница на разных высотах, экосистема… Тьфу! В этом мире есть магия – как я о главном забыл? Не стоит примерять привычные данности своего прежнего дома на эту планету с её колдовством. А планету ли?

Я тяжело выдохнул. Вот это открытие – так открытие. Надеюсь, рожа у меня не сильно раскраснелась от только что испытанных переживаний? Не нужно привлекать к себе внимание. Срочно переключаемся на что-нибудь другое. А вон как раз и жратву несут. Ну-ка, что там у нас сегодня за основное блюдо?

– Патасики! – радостно ответил на мой вопрос Рангар, первым сдёрнув с подноса округлую крышку.

Нет, большие открытия обязательно ходят парами. Стоило мне увидеть вдохновившее брата яство, как я отчётливо понял: мяса, курицы, рыбы, как в столь любимом мной самолётном меню, больше мне никогда не отведать. На подносе брюшками вверх лежали кружком несколько запечённых жучков в два кулака размером, напоминающие формой знакомых всем колорадов, или, если кому больше нравится – божьих коровок.

Насекомые – сцуко! Тут всюду одни насекомые. И мне остаётся либо сейчас взять и сожрать эту дрянь, либо взобраться на крышу жилого корпуса и сигануть вниз. Может, следующий мир окажется более гостеприимным в гастрономическом плане? Правда, что-то подсказывает мне, что за таким прыжком последует настоящая смерть. Проверять отчего-то не хочется. Эх, была не была!

С максимально равнодушным видом я взял с блюда всё ещё тёпленького жука и положил себе на тарелку. Тимон, Пумба, я иду к вам. Как там Рангар расчехляет эту ползающую мерзость? Оторвать зажаристые хрустящие лапки, сковырнуть вилкой корочку спёкшегося хитина на брюшке, осторожно, чтобы не брызнул сок, разломить тушку надвое. Запах… Неужели к нему можно привыкнуть?

Я медленно поднёс ко рту одну из половинок и осторожно откусил кусочек чего-то белёсого – предположительно, мяса. По зубам скрежетнули твёрдые внутренние выступы отломанных лапок. Жуём, жуём, жуём… Нужно глотать. Вкус сомнительный, но рвотного рефлекса не вызвал. Правильно говорят, что всё самое страшное у нас в голове. Если не думать о том, что ты ешь жука, то вполне себе годно. И питательно, небось. Я смогу! Однозначно смогу! Не проблеваться – уж точно. А для начала и это неплохо.

Не особо спеша, я кое-как одолел двух патасиков. Обильное закусывание лепёшкой и овощами облегчило процесс. Благо, торопиться сейчас было некуда – ещё перед началом обеда Черхан попросил не расходиться по завершении оного. Нас ожидала какая-то важная информация. Наверное, озвучат расписание занятий или что-то типа того. Детишки собраны, на ветви поделены – пора приступать к учёбе.

Но я вновь ошибся. В таком серьёзном государственном учреждении, как наша академия, без дюжины подготовительных ритуалов не обойтись. Для начала генерал-комендант объявил о торжественном утверждении дара, что уже через час – встроенный переводчик поименовал временной отрезок именно так – пройдёт в зале общих собраний главного учебного корпуса, на котором вновь прибывшие силары обретут истинный цвет и получат свои первые тоху. Затем же, повторно попросив тишины, взялся зачитывать наизусть правила академии, нарушение которых влечёт за собой наказание в виде вычета баллов личного и общего рейтинга.

Помимо уже известного мне запрета на выяснение отношений при помощи силы – как физической, так и магической, – в список вошли такие «нельзя», как: покидать без разрешения форт, выходить из жилого корпуса после отбоя, оскорблять других учеников и – боже упаси – учителей. А также неповиновение приказу наставника, нанесение умышленных травм сокурсникам во время занятий и ещё куча всякой уже менее значимой мелочи. Для особо забывчивых данный список будет вывешен на каждой из разбросанных по академии справочных досок. Там же каждое утро будут вывешиваться обновлённые рейтинговые таблицы.

– Теперь же давайте поговорим подробнее об этом самом рейтинге, – перешёл Черхан к теме, разобраться в которой я уже потерял всякую надежду.

– Сначала, для чего он вообще нам нужен? Тут просто. Система вашей мотивации. Всего лишь инструмент, с помощью которого мы добиваемся от вас рвения в учёбе. Ветвь, набравшая к завершению круга баллов больше остальных, получает награду. Каждому, независимо от его текущей ступени, будет даровано количество силы, необходимое для перехода ещё на две вверх.

Судя по равнодушным лицам большинства ребят, находящихся в зале столовки, что-то новое для себя узнавал здесь один я. Черхран тоже подметил сей факт, когда понял, что перекрикивать бубнящую о своём молодёжь ему становится сложно.

– Попрошу тишины! – гаркнул комендант. – Знаю, что большинство из вас имеет весьма полное представление о вопросе, но дайте мне всё-таки договорить. У поднявшихся с корней тоже есть право на понимание этой кухни.

Ага, у поднявшихся с корней и у одного наследника могучего клана. Я давно обратился в слух. Был бы под рукой карандаш – записал бы всё, что он тут рассказывает. Академии ещё предстоит узнать, какой Рейсан Рэ на самом деле прилежный студент.

– Также каждый силар победившей ветви получит десять таларов маной или монетой. Для кого-то из вас эта сумма смешная, но кому-то может помочь приобрести жильё, открыть своё дело или выкупить родных. Кроме того, десять лучших по личному рейтингу на этой ветви за счёт империи поднимутся ещё на одну лишнюю ступень и получат в пять раз больше денег. Более везучим, чем эти счастливчики, окажется только единоличный лидер рейтинга не только конкретной ветви, но и всего потока. Этот силар перепрыгнет через четыре ступени и обогатится сразу на сотню таларов. Думаю, награда заманчивая. Особенно если учесть тот факт, что для перехода на каждую следующую ступень силы требуется ровно в два раза больше, чем для покорения предыдущей. Но это вы и так знаете.

Ну, ничего себе! Кто как, а я впечатлился. Это же геометрическая прогрессия в чистом виде. Получается, я со своей десяткой обгоняю прямых конкурентов вроде Гора и Краса даже не на несколько корпусов, а в разы. Серьёзный, однако, рояльчик. Ох, и серьёзный.

– Как же считается рейтинг? – пошёл дальше Черхан. – Здесь всё немного сложнее. Важный показатель – опять же ваши ступени. Сегодня к вечеру мы будем знать уровень возвышения каждого силара в академии. Клановцев прошу явиться к окончанию ритуала утверждения дара в зал общих собраний – вас тоже проранжируют. Так вот, только нулевая ступень ничего не даст к сумме баллов. Первая добавляет десятку, вторая – двадцать, третья – сорок, и так далее, по аналогии с силой, необходимой для их получения. Казалось бы, счёт простейший, но тут на сцену выходит наш мастер-наказатель Дзон Гон, и дальше всё зависит уже от вашей дисциплины. И самое главное: конкретные задачи на конкретных занятиях. Наставники будут озвучивать доступные к получению баллы. Что на теории, что на практике можно вполне неплохо подняться. Кто из вас имел возможность посещать начальную школу, может сравнить всё это с оценками в дневнике. Учитесь хорошо, и у вас будут все шансы.

Бросив ещё несколько маловажных фраз, Черхан Гра закруглился, и мы получили свободу. Казалось бы, самое время вернуться к себе и чуток поваляться в безделье, но, несмотря на то, что присутствие на самом ритуале утверждения дара обязательным не было, желание посетить его имелось у всех поголовно.

– Спорим, нам и здесь ничего путного не обломится? – посетовал Рангар, когда мы вышли на улицу. – На сотню простаков, как мне рассказывали, тридцать-сорок нулёвок приходится. А нам и вообще сплошь корневище досталось.

– А вот тут ты, братец, неправ, – ухмыльнулась Тайре. – Из корневых как раз больше шансов кого-нибудь путного выцепить. Не забывай, что у них там внизу прорывы почаще, чем у нас, происходят. Кому-то из замухрышек наверняка приходилось отбиваться от роя. Не удивлюсь, если нам и несколько троек достанется.

– Прямо-таки и троек? – влез Линкин, который, как я уже знал, сам только-только перескочил на упомянутую ступень.

– И даже одна четвёрка, – парировала сестра. – Чувствую, нам повезёт. Кто-то хочет забиться? Три сивера ставлю.

Но отчего-то пари никто поддержать не решился. Негромко перебалтываясь ни о чём – всё-таки топали ни одни, а в плотной толпе других студиозусов – мы миновали площадь и вышли к зданию ГУК-а, которое сегодня мне уже довелось посетить. На этот раз привратник в фуражке ни к кому с расспросами не приставал, да и обе створки двери оказались распахнутыми. Центральная галерея первого этажа упиралась в другой, не менее широкий арочный вход, ведущий в огромнейший зал, превосходящий размерами даже просторы столовки.

Идущие полукругом стены, спускающиеся к далёкой сцене ряды мягких кожаных кресел, высокий сводчатый потолок. Самый настоящий крытый амфитеатр, разделённый на четыре сужающихся книзу сектора и полоску партера – видимо, места преподов. Монументально, однако. Наш актовый зал в универе рыдает горькими слезами. Но я к здешним масштабам уже привык – челюсть с пола подбирать не пришлось.

– Рассаживаемся по ветвям, – безостановочно напутствовал ползущих мимо него учеников дядька на входе.

Ах, вон оно что? Напротив каждого сектора надпись здоровенными буквами: восток, север, запад и юг. Соответственно, нам направо. Забавно, но знать, выделить которую в толпе по разноцветным тоху сейчас не составляло проблемы, устремилась к самому низу. В моём мире все крутыши, наоборот, сразу застолбили бы галёрку. Та же хрень, что в столовке: самые почётные места ближе к преподам, то есть в данном случае к сцене. Но я и не возражал – лучше всё будет видно.

Когда все расселись, в том числе и зашедшие в зал через другой вход наставники, на сцену поднялся Гайда Мох и важно опустил свой тощий зад в тронообразное кресло, что уже стояло там аккурат в самом центре. Из-за кулис – а такие тут тоже имелись – обслуга принялась выкатывать бортовые тележки, выстраивая их в длинный ряд по левую руку от мастера-счетовода. Затем пришёл черёд учеников, которых по одному погнали туда же, на сцену, с противоположной стороны от дедка.

Первой, в силу расположения сектора, оказалась восточная ветвь. Наши же, судя по всему, пойдут последними, что и к лучшему – понятнее будут расклады. Я с удивлением поймал себя на мысли, что реально переживаю за эти сраные показатели. По идее, мне до местного соцсоревнования не должно быть никакого дела – так и так сдёрнуть же собираюсь – ан нет, щекочет нервишки азарт.

Подходя к Гайде, подросток – будь то девушка или парень – протягивал мастеру-счетоводу руку. Тот брал её в свои костлявые ладони, на пару секунд задумывался, словно прислушиваясь к ощущениям, и, шевеля своими смешными усами, на удивление громко озвучивал вердикт.

– Манник, нулевая ступень. Водник, первая. Менталист, первая. Огневик, нулевая…

«Опознанные» ребята шли дальше, где их подзывали каждого к своей определённой тележке помощники мастера-счетовода. Беглая оценка габаритов новоиспечённого силара заканчивалась выдачей свёртка соответствующей расцветки и размера. После чего ученик спускался со сцены с другой стороны и шёл обратно к своему сектору.

– Четвёртый ранг, – завистливо протянул Линкин, смотря за манипуляциями дедка. – Силён наш усач.

– Это да, – согласился Рангар. – Четвёрок на весь ярус – по пальцам. Оттого-то, небось, и держат, чтобы было кому ступени определять. Так-то цвет дара распознать и любой трёшка сможет.

– Черхан – тоже четвёрка, – не поворачиваясь к парням, сидевшим позади неё, бросила Тайре.

– Ну, это все и так знают. Гляди-ка, первая тройка нашлась.

Брат некультурно тыкал пальцем на сцену, где Гайда Мох только что нашёл в череде простаков самородок, получивший тоху салатного цвета.

– Лечила, – презрительно фыркнул Линкин. – Толку с него. Был бы громобой…

– Ага, а бронебоя сразу не хочешь? – подначила сестра.

– Хочу, – осклабился хорёк. – Только не востоку, а нам. Скоростников много не бывает. Рэ не дадут соврать.

– Это точно, – поддакнул Рангар. – Нас на ветвь всего трое. Меньше, чем на любой из других.

В этот момент я врубился, что речь идёт о нас, чёрных и решил внести в болтовню свою лепту. А то снова сижу-молчу.

– Важно не количество, – холодно заявил я.

– Хорошо сказал, брат, – хлопнула меня по плечу Тайре. – Один харц стоит пяти грызлов. Но ты у нас и за полноценного глома сойдёшь со своей десяткой. Жуть, как хочется посмотреть на рожи некоторых, когда до нас дойдёт очередь ранжироваться.

Между тем простаки от восточной ветви закончились, и пришла пора севера выяснять, что им бог послал. Вернее, кого. И ступеней им, как вскорости выяснилось, на толпу прилетело поболе, нежели Лиси Сай со товарищами. Две пятёрки, три четвёрки и несколько троек. Всего шестьсот сорок баллов, если в общий рейтинг переводить. Махавай, оказывается, всё записывал и подсчитывал в режиме реального времени. Что, признаться, оказалось очень удобно и весело, ибо, когда Фалко Крас показательно радовался на весь зал обнаруженной среди западников жёлтой шестёрке, мы ржали, уже зная, что на всю ветвь им насыпалось всё равно меньше рейтинга, чем северянам Яхо.

К моменту же, когда пришёл наш черёд, я окончательно забыл о своей непричастности к данному действу и, скрестив на удачу пальцы, с азартом следил за спускающимися мимо нас к сцене ребятами. Как показали мои предыдущие наблюдения, по фигуре, одежде или лицу заранее определить крутость силара невозможно. И толстячок в приличном прикиде, и фигуристая блондинка в заштопанном сарафане, и сутулый худыш в откровенном тряпье в равной степени могли оказаться как бесполезной нулёвкой, так и кем-то повыше.

Единственным, в ком я видел безоговорочный плюс к сумме рейтинга нашей ветви, был парень, на голову превосходящий ростом всех остальных, а шириной плеч – Рангара. Поросшая чёрной щетиной тяжёлая челюсть, крупный горбатый нос, прищуренные карие глаза, лохматая шевелюра, как у Логана-Росомахи, здоровенные кулаки и пружинистая походка спортсмена. Этот просто не может быть слабаком, потому что не может, и всё тут. И не важно, что обряжен в какой-то потёртый комбез. Для корневика и такая одёжа – роскошь. Зато на вид все лет двадцать – второгодник махровый. Специально последним идёт, чтобы нас удивить?

Гайда Мох привычно озвучивал дар и ступень подходящих к нему ребят, а мы либо расстраивались очередной нулёвке, либо радовались кому-то покруче. Двоек-троек хватало, а вот четвёрка нашлась пока только одна, да и та голубая – манников у нас было с запасом и без неё. Когда мимо мастера-счетовода протопали три четверти наших, я не вытерпел и попросил Махавая озвучить текущий результат.

– Пока всего триста двадцать, – равнодушно сообщил тот. – Но всё это кусова возня, босс. Сами понимаете, единственный силар высокой ступени перекрывает всё это стадо новиков влёгкую. Один вы со своей десяткой даёте к рейтингу ветви пять тысяч сто двадцать баллов. Интереснее дело пойдёт, когда начнут знать ранжировать.

– Подожди, ещё до того громилы очередь не дошла, – кивнул я в сторону заинтересовавшего меня парня. – Там точно не нулёвка и даже не двойка.

Хотя, прав Махавай, всё это – мышиная возня. Удваивание баллов на каждой новой ступени – это вам не хухры-мухры. У меня и действительно сумасшедший отрыв.

– Ага, я на этого корневика тоже внимание обратил, – согласился Рангар. – Вон, смотрите, как раз он подходит.

Здоровяк в комбезе нехотя протянул мастеру-счетоводу руку. Тот обыденно сжал её в своих лапках, но вдруг вздрогнул и, переменившись в лице, удивлённо озвучил:

– Скоростник… Девятая ступень.

– Насрать в тапки! – подпрыгнул в кресле Рангар. – Девятка! Причём, бронебой! Вы это слышали?

– Две тысячи пятьсот шестьдесят баллов рейтинга! – немедленно перевёл крутость парня в цифры наш счетовод. В голосе Махавая былого равнодушия как не бывало.

Пять секунд, десять – а зал всё продолжал и продолжал шуметь. Такого точно не ожидал никто. У меня же в голове крутилась пугливая мысль: «Хорошо, что хоть на одну ступень, но ниже меня». Не хватало ещё получить в свою ветвь чувака, превосходящего меня в силе. Признаться, я уже привык к мысли о своём тотальном превосходстве, и такое положение дел мне нравилось, что уж греха таить. Почёт, уважение, страх… Да, чужой страх, как выяснилось, тоже приятен. Я не святая великомученица – мне не чужды пороки и слабости. И главное, что никто не полезет с расспросами, а в моём случае это перевешивает все остальные плюсы.

– Эй, корневой, – окликнул Рангар девятку, проходящего мимо нас. – Давай к нам.

Брат недвусмысленно похлопал по сиденью пустующего кресла.

– Сам ты корневой, – буркнул амбал, не поворачивая головы, и пошёл дальше. – Дети… – услышали мы его вздох, прежде чем крики брата не вытеснили все лишние звуки.

– Ты кому это сказал, падаль! Ты знаешь, кто я! Я Рэ, кусок ты дерьма! У тебя проблемы! Большие проблемы!

Пришлось силой усаживать Рангара на место, пока нам не отсыпали штрафов.

– С характером мальчик, – хохотнула Тайре, не принявшая отказ здоровяка близко к сердцу.

– Мальчик? – округлил глаза брат. – Ты его бороду видела? Перезрелок сраный! Я к его возрасту по-любому на второй ранг перейду.

Полемику в наших рядах прекратил Черхан Гра, затянувший пафосную речь про честь и гордость Великого древа – силаров, в чьи ряды сейчас официально вступили узнавшие свой истинный цвет простаки. Когда же генерал-комендант снова сел, на сцену к мастеру-счетоводу призвали подняться знать из восточной ветви. Махавай не ошибся – тут уже пошло веселее и совсем с другим уровнем показателей.

Несмотря на то, что лидер ветви – сексапильная Лиси Сай оказалась всего лишь пятёркой, в целом рейтинг востока возрос на семь с лишним тысяч. Среди знати мало кто имел ступень ниже третьей, и пятёрки с шестёрками никого не удивляли. Север с западом и подавно хорошенько рванули вперёд. Тем более что общедоступная информация, как и у нас на Земле, не имела ничего общего с фактами. Что Фалко, что Яхо вместо ожидаемых седьмых ступеней продемонстрировали, соответственно, девятую и восьмую, что позволило их ветвям не так сильно отстать от нас, даже с учётом моего увесистого вклада.

– Камни, – пожал плечами в ответ на мой вопросительный взгляд Махавай. – Богатые кланы подогнали своим отпрыскам на дорожку. Подкиньте мне жёлтеньких на две-три сотни таларов, и я тоже взлечу. Эка невидаль.

– Ну, прямо глаза раскрыл, – ухмыльнулась Тайре. – Думаешь, наш отец Рею не подкинул гостинцев? Наш клан точно не беднее других. Только вот девочкам от родительских щедрот не перепадает. Все вложения в наследника – как же иначе?

Сестрёнка заговорщически мне подмигнула. Значит, думает, что я на каких-то камнях свою десятку «наел», как выразился Рангар, ругаясь тогда с Красом на площади. Хорошая теория, удобная для меня. Теперь даже знаю, что за жёлтая галька у меня в сундуке валяется. Допинг. Пусть – будет мне дополнительным козырем на всякий пожарный. Лично я же списал стремительный рост Рейсана в силёнке на наше слияние – его тело, мой дух. Может, я, сам того не зная, был мощным магом? На Земле-то такое едва ли проверишь?

Подходя к мастеру-счетоводу последним – специально так выстроились ради усиления эффекта – я мысленно прокручивал перед глазами картинку «опознания» Фалко, которая пятнадцать минут назад вызвала бурю эмоций у зала, выразившихся даже непродолжительным скандированием его прихлебателей: «Крас! Крас! Крас!». Ох, и светилась его блондинистая рожа. Ну ничего, сейчас мы смоем с неё самодовольство.

– Скоростник, – начал Гайда Мох, ещё не коснувшись моей руки, – Ого! Да тут у нас аж десятая ступень! Второй ранг. Поздравляю, мэл Рэ! Выдающийся для вашего возраста уровень возвышения.

И только через пару секунд повисшую над залом тишину снесло возгласами: частью гневными, частью радостными – мои хлопцы распевали своё любимое: «Рэ! Рэ! Рэ!» во всё горло, – но в большинстве своём удивлёнными. Похоже, я, и правда, первый силар, заявившийся в академию с таким уровнем. Знай наших, древляне! Теперь можно, купаясь в лучах чужой зависти, гордо топать на своё место.

Отвернувшись от старого усача, я невольно бросил быстрый взгляд в зал и, словно по волшебству, выхватил из толпы сидящую значительно выше нас сестру Ферца. Та, обнаружив установление контакта, тут же мне подмигнула и медленно провела по приоткрытым губам высунутым язычком. Кажется, я был прощён, и Санёк-младший в штанах поспешил тут же отпраздновать это дело, в связи с чем мне пришлось срочно спускаться со сцены, дабы не выглядеть долбоклювом, у которого встаёт от осознания собственной крутости. И хотя тело радовалось переменившемуся отношению Толы ко мне, разум упрямо твердил: «Ты попал, чувак! Ты попал!»