Текст книги "Байки из Зоны. Дискобол"

– Кто как хочет, а мы к армейским складам. Есть желающие с нами?

Прозвучало это с вызовом и как-то по-мальчишески. Только что задремавший сталкер вздрогнул, поднял голову.

– Долбой… – пробормотал он и снова задремал.

– Лично мне на склады без надобности, – лениво ответил гитарист, нежно перебирая струны своего инструмента.

– Подождал бы ты до утра, – заметил Орех. – Вместе бы пошли.

– А нам попутчики и не нужны, – последовал дерзкий ответ. – Мы так спросили, из вежливости. Вдруг кто захочет.

В неверном свете костра Орех отметил, что лицо говорившего сталкера – лицо пацана, мальчишки еще.

– Ты смерти ищешь, сталкер? – поинтересовался мужчина. – Куда ты в ночь без нужды прешься-то? Вляпаетесь во что-то ненароком в двух шагах от складов, и поминай как звали.

– У нас детекторы аномалий есть, почище, чем твое старье.

– Ну как знаешь, – махнул рукой Орех. – Только учти, что есть в Зоне много такого, чего никакому детектору, даже самому новому, ни в жисть не учуять.

Молодой сталкер повернулся к Ореху спиной, собираясь шагать к своим. Ореху стало жаль пацанов. Сгинут-то по глупости и горячности. Даже он, опытный сталкер, не решался ночью ходить по Зоне. А молодым это и вовсе не рекомендовалось. Конечно, если возникнет острая надобность, то тут уж деваться некуда.

– Да, кстати, вокруг складов минные поля, я слышал. Ночью сможете разминировать? – предпринял последнюю попытку удержать юных коллег сталкер.

Молодой вернулся к костру.

– Это правда? – спросил он у Ореха.

Но тот только плечами пожал. Мол, не ходил тут, не знаю, но люди говорят.

– По слухам, так и есть. Но есть люди, которые и по ночам на склады шастают. Видимо, дорожку какую хитрую знают, – монотонно ответил в никуда гитарист, не прерывая мелодии.

Молодой досадливо хмыкнул, развернулся и зашагал к своим. Компания посовещалась еще чуть-чуть. Наконец сталкеры приняли решение остаться на стоянке.

«Что-то сентиментальным становлюсь, – подумал Орех, взглянув на небо. – Говорили мне пару месяцев назад Потап с Хамычем, что молодых пора начать водить, смену себе готовить. Видимо, пора. Старею или устал просто».

Небо было темное – плотная завеса туч закрывала Зону, не давая возможности наблюдать за происходящим ни из верхних слоев атмосферы, ни с орбиты. По слухам, были желающие запустить и беспилотники, и высотную авиацию. Но после безвозвратной потери нескольких дорогостоящих аппаратов пыл поостыл.

Сталкер вспомнил сынишку. Как он там? Как чувствует себя? Спит ли или от болей не может уснуть? Невольно к горлу подкатил комок и одновременно пришла решимость сделать все возможное для спасения мальчика.

Ночь Орех проспал вполглаза. Он дремал таким образом всякий раз, когда не был под крышей или не ночевал в окружении своих. Сейчас вокруг него, конечно, были союзники. Как минимум двое не спали. Остальные бдели сквозь сон. Но все равно напряжение не покидало Ореха. В Зоне не следовало расслабляться. Это помнил каждый. Знание об этом выжигала сама Зона каленым железом всякому, кто выживал. Даже если ты отсиживаешься в надежном месте – специально подготовленном для себя бункере или на базе одной из группировок, то все равно следовало пребывать в определенном тонусе. В Зоне постоянно что-нибудь случалось – и всегда что-то неожиданное.

С рассветом Орех проснулся. В лагере почти ничего не изменилось. Только вместо сталкера в экзоскелете стражу нес гитарист. Да давешний сонный бродяга исчез. С севера донесся истошный вопль. В тот же момент слух Ореха уловил частый перестук автоматных очередей. Впрочем, перестрелка стихла так же внезапно, как и началась. В общем, жизнь текла своим чередом.

Орех поднялся на ноги, встряхнулся, проверил снаряжение и рюкзак. Он не боялся, что за время сна его обокрадут. Крысятничество среди сталкеров не приживалось. Тем более этого не могло случиться на сталкерской стоянке в Зоне. Суд был скор, приговор суров – пуля в голову и на корм гамма-гончим или псоящерам. Но Орех все равно был достаточно осторожен и тщательно следил за своими вещами. Как и ожидалось, все оказалось на месте. Наскоро перекусив остатками ужина, сталкер начал собираться. У кунга зашевелились ребята из давешней группы, которая хотела идти к складам ночью. Присмотревшись, Орех подметил, что сталкеры действительно в ней все молодые – лет от двадцати до двадцати трех. Вооружены и оснащены средненько.

«И куда только эти “горячие головы” тащатся? – подумалось Ореху. – Что их привело в эти гиблые края?»

Сталкер подошел к кунгу и окликнул молодых людей:

– Ну, что, молодежь, выдвигаемся к складам? Или я один уйду.

– Ща, погодь, брат, – ответил один из молодцов слегка развязным тоном. – Соберемся, перетрем по-взрослому.

Этот был невысокий, широкоплечий. Его широко распахнутые голубые глаза на круглом веснушчатом лице, белокурые волосы и характерный деревенский выговор указывали на то, что парнишка был родом из славной Белой Руси.

– Шевели гузном, брат. Выплеск не за горами. А я предпочитаю такие явления встречать в более фундаментальных местах, чем этот кузов, – ворчливо ответил Орех с явной ноткой сарказма и пнул ботинком борт кунга.

Кузов отозвался глухим гулом.

– Не кипиши, Растик, – подал голос парень, который подходил вчера к костру.

В утреннем свете он и вовсе оказался мальчишкой. Худое вытянутое лицо, в уголках верхней губы усы не усы, а так – пушок, серые внимательные глаза, над которыми брови забавной формы – домиком. Они придавали лицу такое выражение, будто парень постоянно пребывал в состоянии удивления.

Боец, осадивший товарища, вышел вперед и остановился напротив Ореха.

– Ведешь, дедулька? – спросил он, прищурившись.

– За дедульку ответишь, – в ответ сузил глаза Орех. – Меня Орехом кличут.

– Я Крикун. Так что?

– Я этих мест не знаю, Крикун, – пожал плечами мужчина. – Можно, конечно, по ПДА сориентироваться…

– А что тут ориентироваться, – перебил Ореха выбравшийся из кузова сталкер в экзоскелете. Его голос глухо пробивался сквозь маску бронешлема. – Склады за этим холмом километр на север. И вся любовь. Подниметесь к вышке, – он ткнул пальцем в поваленный скелет вышки ЛЭП, – увидите все сами. Только по склону вам путь не срезать. Там «пьезы» плотно сидят. Придется обходить по асфальтовой дороге.

– То есть надо пройти между холмов на запад. – Орех ткнул пальцем в сторону, откуда и пришел. – И затем по асфальту дойти до складов.

– Да, идите по асфальту и никуда не сворачивайте, – кивнул головой в шлеме тяжелооснащенный сталкер.

Про экзокостюмы Орех слышал. Но воочию увидел только сейчас, когда забрался ближе к центру Зоны. Рассмотреть же удалось и вовсе только что, да и то без особых подробностей, поскольку вперить взгляд в незнакомого человека только по причине того, что у него незнакомое снаряжение, было довольно опасно. Сталкеры вообще в массе своей не любили пристального внимания. Тем более к своему оснащению. Подобная ситуация могла запросто закончиться стрельбой. Поэтому Орех оглядел своего собеседника исподтишка, бросая короткие взгляды. Тот, конечно же, был оснащен по меркам любого сталкера воистину шикарно! Экзоскелет дает существенные преимущества и в части подвижности, и в части массы груза, который тащишь на себе. В укрепленных экзопланками руках боец держал ручной пулемет «Печенег». Из-за правого плеча выглядывал приклад ВСС «Винторез», из-за левого – туба «Мухи». На поясе висело две обоймы с патронами для пулемета, куча разных подсумков. Поверх комбинезона был надет не просто бронежилет, а целая броня, укрепленная также и антирадиационной защитой. На голове – бронешлем с маской и встроенными воздушными фильтрами. Получился, прямо сказать, не сталкер, а этакий ходящий на двух ногах броневик. На левом рукаве сталкерского комбинезона нашита эмблема – красная голова гамма-гончей на синем поле.

Орех никогда не видел такой эмблемы. Впрочем, по всей вероятности, это мог быть и член располагающейся рядом «Вольницы». Хотя сталкер не мог быть уверенным до конца. Впрочем, если эту стоянку контролировала сильная группировка, было скорее хорошо для нейтралов и дружественных «Вольнице» кланов, чем плохо.

Когда инструктаж по переходу до складов был закончен, Орех поблагодарил сталкера в экзокостюме и обратился к неформальному лидеру группы молодых бойцов:

– Ну что, идем? В принципе, теперь ясно куда. Осталось только дойти. Я впереди, остальные за мной.

– А что это ты впереди? – с подозрением прищурился Крикун. – Мы тебя не знаем. Вдруг заведешь куда-нибудь не туда? Пойдешь в центре группы, а там видно будет.

– Я тоже ни тебя, ни твоих молодчиков не знаю, – возразил Орех. – Впрочем, дело хозяйское. Могу и в середине группы идти. Мой шмот весь на мне. Вы когда выступаете?

– Через пять минут, – последовал короткий ответ, и высокий парень отвернулся к своим.

Орех отошел к костру, усмехаясь про себя. Он предполагал подобное развитие событий. Молодые любят покомандовать и лишний раз продемонстрировать свою «крутость». На этом сталкер и сыграл. Находясь в центре группы, отбиться в случае чего гораздо проще. А вперед лезть Орех и не планировал. Себе дороже. Тем более что места незнакомые. Пусть другие добровольными отмычками поработают.

Через пять минут группа выдвинулась со стоянки. Сталкеры шли гуськом на расстоянии метра друг от друга. Первым шел широкоплечий блондин Растик. За ним Крикун. Потом Орех. Следом остальные трое. Колонна обогнула холм, вышла на асфальтовую дорогу и неспешно направилась на восток. Вокруг пока было тихо. По всей вероятности, дневное зверье еще не проснулось, а ночное уже разбежалось по норам. Тихо гудел «магнит» на склоне холма справа от дороги. Аномалия была не сильной, поэтому сталкеры двигались спокойно. Вместе с тем Растик был насторожен и внимателен. Бросая перед собой болты, он, несмотря на ровную поверхность и очевидность безопасности, все равно внимательно следил за их полетом. Услышав гул «магнита», Растик слегка отклонился влево. Так, на всякий случай.

Из-за холма примерно в двухстах метрах от него показалась развилка. Дорога расходилась в этом месте на две колеи, одна из которых круто забирала на север – к объекту Чернобыль-2. Об этом гласил указатель в виде доски, прибитой к стволу скрюченного ясеня. Цепочка сталкеров уже подходила к Т-образному перекрестку. Вдруг слева раздался грохот выстрелов, крики и рычание. Сталкеры как по команде обратились в сторону этих звуков. Сработало неписаное правило Зоны: «Услышал рык мутантов и шум боя – поспеши на помощь». Правда, ему следовали далеко не все. Ну так далеко не всякий в Зоне и выживал. Она как некий живой организм реагировала на каждый микрон своего громадного тела, уничтожала, спасала, карала и награждала каждого по своему усмотрению вне зависимости от статуса и личных качеств и заслуг. Для Зоны все равны – и мутанты, и аномалии, и надоедливые людишки, пытающиеся что-то свое сделать.

Несмотря на жалкие попытки молодого высокого командира привести своих бойцов к порядку, сталкеры бежали нестройной толпой.

– Держим строй, перебьют же всех! – рявкнул Орех.

Его не прельщала перспектива глупой гибели. К тому же он оказался в гуще людей, и в случае опасности кто-нибудь из них запросто мог оказаться на линии огня. А лишней глупой смерти тоже не хотелось брать на душу. После окрика подобие строя восстановилось. Но Орех нажил себе врага в лице молодого. На всякий случай нейтрал поставил себе в мозгу галочку, что от Крикуна можно ждать неприятности.

Дорога на Чернобыль-2 слегка изгибалась и убегала за холм. Вот из-за этого поворота на бегущих сталкеров и вылетели лупоглазки. Мутантов было около десятка. Все произошло так неожиданно, что бойцы растерялись. Все, кроме Ореха и Крикуна.

– По тварям – огонь! – скомандовал лидер группы, явно копируя героя какого-то второсортного заграничного боевика.

Сталкеры открыли пальбу, азартно пытаясь попасть по мечущимся перед ними мутантам. По характеру стрельбы Орех тут же понял, что с ним идут не просто новички, а люди, не нюхавшие пороха и знающие о стрельбе только по компьютерным играм. Ему стало тоскливо. Сталкер только не понял почему – то ли было жаль молодежь, то ли себя. Этого осознать Орех не успел. Вслед за первой волной мутантов, которую по малочисленности успели перестрелять, из-за холма выметнулось целое стадо лупоглазок. Бойцы попятились. Они не ожидали такого бешеного напора вала визжащего мутировавшего мяса. Строй смешался. Секунда – и мутанты могли смять молодняк, как свиньи капусту на грядке.

– Всем рассредоточиться! – рявкнул Орех, решив, что лучше взять на себя управление этой толпой малолеток на себя. Так появлялся шанс выжить. – Выбрать всем свой сектор обстрела! Никому не лезть на линию огня соседа!

Сталкеры приободрились, и порядок снова начал восстанавливаться.

– Огонь по мутантам! Патроны беречь! – продолжал командовать Орех. – Бить по глазам, по носовым пазухам и в плечи! Это слабые места! Огонь по готовности!

Загрохотали дружные выстрелы. Теперь сталкеры уже палили не абы куда, а стараясь, насколько это было возможно, выцеливать места, указанные Орехом.

– Не забываем соседа прикрывать! – крикнул нейтрал.

При этом в подтверждение своих слов он дал короткую очередь в бок лупоглазки, которая бросилась на выбравшего другую цель белоруса Растика.

Откуда-то с правого фланга ударили очереди, отсекая мутантов от Ореха со товарищи. Бока лупоглазок взрывались черно-красными брызгами. Чернобыльские твари с громким визгом валились наземь и подыхали, суча острыми копытами.

– Помощь идет, ребята! – воззвал Орех. – Веселее! Кто завалит больше мутантов, тому бутыль беленькой сегодня вечером! В погоню не лезем, добиваем тварей здесь.

Из-за деревьев справа со стороны базы «Вольницы» показались семеро бойцов в экзокостюмах. Скорым маршем, растянувшись небольшой цепью, они двигались в сторону дороги. Трое были вооружены ручными пулеметами. Остальные штурмовыми винтовками западного производства. Что это за оружие, Орех идентифицировать не брался. Но внешний вид винтовок ему понравился. Ведя непрерывный огонь по мутантам короткими очередями, спасители приближались. Через пять минут группы встретились. К этому времени почти все лупоглазки были перебиты. Раненых добивали молодые сталкеры. Они были вполне довольны своими подвигами. Уцелели все. Даже раненых не было, не считая одного бойца, которого сбил с ног мутант. Но тот был скорее напуган, чем ранен.

– Вы что, не смотрите ПДА? – накинулся один из бойцов в экзоскелете на Ореха. Голос из-за воздухофильтров шлема звучал глухо. Маску сталкер снимать не стал. – Наши с Заслона передали о прорыве волны мутантов со стороны Чернобыля-2. Вас бы потоптали, если бы мы не подоспели.

Ореха явно приняли за командира группы.

– Виноват. Как-то не учел такой ситуации, – повинился сталкер. – Но группу веду не я. К тому же я впервые в этой части Зоны.

– Я командир, – вышел вперед Крикун. – Это я веду группу. Далеко до складов?

– Они рядом, – ответил человек в экзокостюме. – «Вольнице» нужна ваша помощь.

– Какая?

– Следующая волна идет на наш Заслон. Поможете? «Вольница» не забывает своих друзей.

– Мог бы не спрашивать, – обиженно бросил Крикун. – Конечно же идем. Веди.

Через десять минут колонна из полутора десятков сталкеров трусцой добралась до рубежа. На самом деле Заслоном это место назвали исключительно по недоразумению. Просто дорога, которая вела в сторону объекта Чернобыль-2, шла между холмами. Когда-то советские еще строители и проектировщики решили, что в этих местах проложить асфальтовое шоссе будет наиболее оптимально. Скоростной магистрали не получилось, но местным жителям вполне хватало трассы, соединявшей первый в мире «город мирных атомщиков» с деревнями и селами. Этой дорогой пользовались в том числе ликвидаторы и правоохранители еще в далеком 1986 году, во время устранения последствий первой аварии. Позже – ученые и военные, выезжавшие с рейдами в Припять. Теперь этим путем ходят только смельчаки. Да еще и мутанты, стада которых выплескивались по направлению от Чернобыля-2. То есть как можно дальше от эпицентра Выплеска. Вольники назвали это место Заслоном. Они перекрыли дорогу и часть склонов чем могли, создав причудливую баррикаду. Она состояла из разных объектов – строительной техники и крупного мусора, остовов автомобилей, каких-то бетонных блоков и прочего подобного хлама. Склон холма справа был изрыт индивидуальными ячейками. Левый фланг баррикады представлял собой два поставленных вплотную кабинами друг к другу и бортами в сторону Радара остова маршрутного «Икаруса». Линия обороны как раз отделяла небольшую холмистую равнину от поросших лесом скал. Территория за баррикадой казалась зловещей и таинственной, тени, сгустившиеся под деревьями, таили неявную угрозу.

Гарнизон этого Заслона был также, мягко говоря, разношерстный и совершенно непостоянный. Бойцы приходили туда, участвовали в обороне, гибли или уходили обратно, кто-то возвращался. Постоянного контингента на этом посту, в общем, не было. При этом количество защитников удивительным образом было таково, что его хватало для отражения либо волн мутантов, идущих со стороны Припяти, либо атак бандитов или еще кого малоизвестного, приходящего из Мертвого города.

Новоприбывших быстро расставили по местам. Командовавший здесь седоусый сталкер с уставшими глазами, которого все называли Батей, распределял бойцов таким образом, чтобы сталкеры с тяжелым вооружением – пулеметами и штурмовыми винтовками – были в центре, а с легким – на флангах. Орех со своим АКМом оказался в самой середине баррикады – на самом опасном участке. Нейтрала утешало только то, что его позиция оказалась поднятой над дорогой на целых полтора метра. Его в отличие от Крикуна со товарищи поставили на импровизированный балкон, состоявший из бетонной плиты, водруженной на стоящие на торцах бетонные же трубы. Да еще утешительным призом являлось нахождение рядом ребят в экзоскелетах и с ручными пулеметами. Орех злился и досадовал на себя, что, поддавшись чувству толпы, рванул на Заслон, на помощь неизвестно кому. Добро бы, если б был пуст, а то с полным рюкзаком денег и хабара. Пропасть тут с таким богатством не хотелось. Радовало то, что он окажется над волной мутантов. Известно, что ни кабаны, ни лупоглазки не прыгают. Так что риск был минимален. Но если среди копытных появится что-то иное – гамма-гончая, например, или вурдалаки, – то вероятность гибели возрастает. Эти твари были прыгучими и могли запросто взять эту высоту. Если же вылезет цыпа, то защитникам баррикад тем более может не поздоровиться. Эта зверюга, кроме габаритов и веса, обладала еще одним свойством – гравитационный удар. Не сильный, но достаточный, чтобы сбросить зазевавшегося сталкера под копыта кабанам или плотям.

Однако без риска жизни в Зоне нет. Хочешь спокойной старости – возвращайся на Большую землю и садись в офис клерком или торгуй носками на базаре. Здесь же каждый шаг был связан с угрозой для жизни, даже, казалось бы, в спокойном местечке. Не понимающий этого либо погибал сразу, либо становился легендой. Эта мысль возникла и пролетела в голове Ореха в мгновение ока, потому что над деревьями за Заслоном взмыла красная ракета. Сработала система оповещения.

– Без команды не стрелять! – донеслось с левого фланга.

Там находился самопровозглашенный командир гарнизона – Батя. Говорили, что на Заслоне он был уже второй год, заменив погибшего Майора. Батя и впрямь выглядел героически. Высокий, статный, широкоплечий, он был похож на былинного богатыря. Как говорят памирские киргизы – большой, как гора, голос – как выстрел. Только нос картошкой, вислые усы и широкая, неподдельно добрая улыбка делали его внешность простецкой донельзя. Оружие у него было, разумеется, лучшее – германский автомат G-36 со встроенным подствольным гранатометом и потрясающей оптикой.

– Без команды не стрелять! – повторно донеслась команда, выкрикиваемая во всю мощь широченной груди.

– Без команды не стрелять! Без команды не стрелять… – понеслась команда по цепочке от одного бойца другому. Повторил ее и Орех, хотя был искренне уверен, что этого не требовалось. Все защитники баррикад слышали этот призыв. Тем не менее порядок надо соблюдать.

Мелко задрожала земля. Где-то рядом слева задребезжала неплотно прикрученная железка. Вдалеке раздался мерный гул, издаваемый сотнями ног, бьющих в зараженную землю. Кроны деревьев затряслись, и это не был результат сильного ветра или сейсмического толчка. Не опавшие еще листья обильно сыпались на асфальт. Из-за стволов показались первые мутанты. Бегущие впереди кабаны выстроились клином и пылили почище танковой цепи, идущей в атаку. За ними угадывались круглые спины лупоглазок.

«Прямо как средневековый рыцарский клин», – подумал Орех.

Волна животных показалась на краю леса. Первые шеренги мутантов находились уже в ста метрах от баррикад. Напряжение возрастало. Оно чувствовалось, будто живое. Рядом с Орехом боец «Вольницы» нетерпеливо топтался на месте, нервно сжимая свой автомат.

«Скорее бы уж, – подумал Орех. – Вот-вот ребята шмалять начнут без команды».

– Центр – огонь! – рявкнуло с левого фланга.

И середина баррикады взорвалась грохотом и свинцом. Дробно стучали G36, сухо щелкали британские IL-86 и АКМ, тявкали М-16, с треском выплевывали смертоносные куски свинца пистолеты-пулеметы фирмы «Хеклер и Кох» UMP и MP5, в унисон ревели «Печенеги» и «Корды». Все выстрелы слились в один громоподобный и смертоносный рев. Скорость движения мутантов замедлилась. Крупнокалиберные пули, попадая в тела, вырывали из них куски плоти и выбивали черно-красные фонтаны. Передние животные, получив смертельную дозу свинца, вставали на дыбы, валились под копыта напирающих сзади. Создалась помойка и толкотня. Тем не менее волна мутантов худо-бедно докатилась почти до самой баррикады, подставив свои бока под фланкирующий огонь сталкеров.

Поднялась туча пыли, накрывшая место побоища. Умирающие мутанты бились на земле, хрипели и громко кричали от боли. Одна из лупоглазок чудом прорвалась к баррикаде. Тварь выскочила из-за туши громадного кабана, который не дошел до преграды всего каких-то десять шагов. Оттолкнувшись от трупа, плоть каким-то чудом запрыгнула на баррикаду, зацепившись измененными копытами передних лап. Мутант оказался аккурат между Орехом и стоявшим рядом вольником. Нейтрал не успевал что-либо предпринять. Он менял в этот момент обойму. Боец же «Вольницы» с «Печенегом» уничтожить тварь не мог – она оказалась в «слепой зоне» его пулемета. Плоть попыталась перевалить через загородку. Но что-то ей мешало. Тварь бешено завизжала и попыталась достать вольника копытом.

– А-а-а-а! – закричал боец, пытаясь выйти из-под удара, сбить мутанта очередью и при этом не задеть пулями своих.

Но у него не получалось. Вольник, даже усиленный экзоскелетом, не успевал развернуть громоздкий «Печенег». Лупоглазка между тем бешено хлестала роговым колом, в который переродились копыта домашней свинки, воздух, и каждое движение ее оружия было все ближе и ближе к бойцу «Вольницы».

Видя это, Орех бросил перезаряжать автомат и, выхватив пистолет из кобуры, разрядил в глаз мутанта всю обойму. Лупоглазка всхлипнула и обмякла на загородке. Матюгнувшись, нейтрал пинком сбросил тушу вниз.

– Сейчас бы сюда защитников животных, – весело и зло крикнул он вольнику. – Прямо под копытца.

Тот только кивнул благодарно. Оторваться от стрельбы боец не мог – лупоглазки и кабаны продолжали наседать.

Смешанное стадо никак не заканчивалось. По подсчету Ореха, под пулями погибло уже около сотни голов зверья, но копытные все напирали и напирали. Между спин мутантов начали подниматься столбы разрывов. Это менее терпеливые защитники рубежа пустили в ход ручные гранаты. Звуков взрывов Орех почти не слышал. Ему конкретно заложило уши от грохота выстрелов. Нейтрал давно не участвовал в таких вот массовых длительных, как ему казалось, побоищах. Впрочем, реального времени прошло не так уж и много – каких-то десять-пятнадцать минут. Но даже за этот короткий промежуток, скупо расходуя боезапас, прижимистый Орех не заметил, как расстрелял почти все заряженные обоймы. Это стало понятно, когда он достал последнюю связку (так называлась конструкция из двух перетянутых между собой изоляционной лентой обойм). Отстреляв последние патроны, Орех приблизил лицо к шлему соседа-вольника.

– Мне надо отойти на вторую линию. Перезаряжусь и вернусь! – крикнул он бойцу группировки.

Тот молча кивнул и продолжал палить из пулемета. Правда, уже более короткими очередями. Патроны заканчивались и у него. Под ногами валялись сотни отстрелянных гильз.

Орех уже собрался ретироваться. Даже опустил автомат стволом вниз. И в этот самый момент Зона наказала его за беспечность. На парапет вскочил вурдалак. Он материализовался буквально из воздуха и явил свою жуткую красоту стоящим на первой линии Заслона сталкерам. Бойцы ничего не успели сделать, как мутант схватил своими ручищами Ореха и потащил к себе. Ноги сталкера оторвались от земли, и он почувствовал, что сейчас умрет. Вурдалак не был голоден, иначе бы давно сбежал. Он был напуган перспективой Выплеска и разозлен препятствием. Поэтому он старался расчистить себе путь и уйти на безопасную территорию. Но при этом выбрал явно неудачное место прорыва. Мутант ухватил Ореха за плечи и оторвал от досок балкона, намереваясь отшвырнуть подальше. Перепуганный нейтрал выпустил автомат и лапнул рукоять пистолета. Но с проклятием вспомнил, что не поменял обойму после расстрела лупоглазки. В панике шаря по разгрузке в поисках хоть какого-то оружия, сталкер наткнулся за рукоять ножа, выхватил клинок и вонзил его мутанту под мышку, а потом два раза в шею. Это произошло настолько стремительно, что времени, потраченного на прочтение данного абзаца, хватило бы на совершение пяти таких эпизодов. Мутант взревел, из его шеи хлынул фонтан черной крови. Видимо, клинок Ореха перехватил какие-то важные жилы. Вурдалак сжал сталкера ручищами так, что уже тот завопил от боли, при этом продолжая слепо бить вурдалака ножом в голову и в шею. Вдруг мутант хрюкнул, хватка ослабла, и оба – человек и его противник – рухнули. Орех – со стороны балкона на пол, а чернобыльская тварь – за пределами защитного Заслона. Краем глаза сталкер заметил, что вместо правого глаза мутанта зияет кровавая рана. Что за оружие ее нанесло, осталось для нейтрала загадкой, потому что он вдруг услышал, что наступила тишина. Не грохотали выстрелы, не ревели мутанты, не взрывались гранаты. Бой закончился.

– Всем отбой! – словно в подтверждение донесся рев Бати с левого фланга.

Нейтрал поднялся, тряся головой. В ушах еще стоял предсмертный вопль вурдалака. Перед глазами плясали звездочки. Орех пошатнулся, пытаясь найти точку опоры, схватился за оградку парапета. Дружеские руки не дали упасть, придержав его плечи.

– Твою мать, откуда эта зверюга взялась? – пробасило над ухом.

Орех поднял глаза. Над ним возвышался давешний сталкер в экзоскелете и с пулеметом. Забрало бронешлема было открыто, и на Ореха дружелюбно таращились круглые серые глаза.

– Но ты тоже не промах, как я погляжу. Искромсал вурдалачине всю харю, – продолжал вольник. – И как ты не сдрейфил, просто в толк не возьму! Меня Звонарем тут кличут.

Вольник протянул свою широченную ладонь.

– Меня Орехом называют, – нехотя пожал руку нейтрал.

– Ты, я гляжу, ни в какой группировке не ходишь?

– Да, я сам по себе. – Орех начал приходить в себя.

Сталкер осмотрел одежду, снаряжение. Убрал нож, предварительно очистив клинок. Достал пистолет и сменил в нем обойму. Все эти действия он совершал механически. Тело само помнило, что и как делать. Мозг же пытался осознать, что случилось. В голове крутилась одна фраза: я убил ножом вурдалака! Нейтрал был потрясен. Он никак в это не мог поверить. Нет, не осознанием того, что справился почти без оружия с одним из опаснейших созданий Зоны, а тем, что случилось вообще. Орех никогда не отличался героическими поступками, да и смельчаком не слыл. Без нужды не лез вперед, не делал отважных заявлений, не бросался навстречу опасности. Вот если возникнет острая необходимость, ситуация, выходом из которой будет либо гибель, либо жизнь и процветание, Орех проявлял чудеса храбрости. А в данном случае он чуть не стал пищей для мутанта, но выжил, победив скорее случайно, с перепуга.

– Так давай к нам, в «Вольницу», – вернул Ореха в действительность увесистый хлопок по плечу.

– Что докопался до мужика, Звонарь, – раздался над ухом не успевшего ответить на лестное предложение Ореха знакомый бас. – Где тот боец, который вурдалака ножом уложил? Все о нем говорят, я тоже взглянуть на него хочу.

– Да вот он и есть, – еще один хлопок по плечу от Звонаря чуть не швырнул Ореха на пол балкона. – Он мне жизнь спас. Подстрелил плоть.

– И теперь об этом жалею, – проворчал Орех, потирая ушибленное место.

Батя, а подошедший сталкер был именно им, и Звонарь рассмеялись.

– Ну, ты молодец, мужик, – похвалил командир гарнизона Заслона. – Спасибо тебе за Звонаря. Он у нас душа всей «Вольницы». Что б мы делали, если бы он погиб.

И Батя протянул Ореху свою широкую, мозолистую ладонь. Отвечая на крепкое рукопожатие, нейтрал думал, что еще вчера он целился в соклановцев этих славных ребят в свою оптику.

– Так, сантименты закончили, – через минуту сменил тон Батя. И рявкнул: – Всем, кто помог, спасибо! Основной гарнизон остается, остальным лучше уйти. Через пару часов начнется Выплеск. Рядом военные склады. Они всех смогут приютить. Здешние бункеры вместят только ограниченный контингент.

«Странно, – подумал Орех. – До Выплеска, по информации от сталкеров на «Сатурне», оставалось около трех суток. Почему он раньше времени идет? Или кто-то ошибается».

Однако никто не думал шутить. Сталкерам было дано десять минут на сборы. Этого хватило Ореху, чтобы набить патронами три связки. Остальные он планировал заполнить у гостеприимных вольников. Звонарь пообещал ему «теплый прием, хороший ночлег и мягкую женщину на ночь». Эту концепцию отдыха Орех не очень разделял. Он не был против душа, продолжительного сна хотя бы на незастеленном матрасе и обильного завтрака. Как раз по подсчетам сталкера должно было быть около десяти утра. Но женщины ему в данный момент вовсе не хотелось. И не потому что он был импотентом или извращенцем каким, просто не хотелось, и все тут. Такое у мужиков бывает, когда много рискуешь и думаешь о семье.

Спустившись с балкона и ощутив под ногами твердую землю (балкон, несмотря на то что был частью крепкой конструкции, все ж регулярно подрагивал от передвижения сталкеров и ударов врезавшихся в основание мутантов), Орех огляделся. Повсюду валялись туши кабанов и лупоглазок. Кое-где виднелись трупы псоящеров и гамма-гончих. Но их было мало. Тела нескольких погибших сталкеров их товарищи уже выносили с поля боя – за Заслон.