Текст книги "Бюрократы Белокамня"

Бюрократы Белокамня
Андрей Смирнов

© Андрей Смирнов, 2016

ISBN 978-5-4483-0610-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Так случилось, что в моей большой семье есть только один чиновник – мой брат. Поэтому эту книгу я посвящаю ему. Толстый, надеюсь, что тебе никогда не отдадут подобных распоряжений, какие описаны ниже.

Многие думают, что жизнь большинства чиновников и бюрократов скучна до безобразия – кабинет, бумажки, распоряжения, указы и наказы, откаты, взятки и снова бумажки, бумажулечки, бумаженции и бумажища всех сортов. Но не тут то было! Эта история докажет вам, что не всё так просто, и что цена малейшей оплошности может зашкалить счётчик бед, жертв и разрушений на критической отметке. Вы убедитесь, что работа чиновника может быть опасна как никогда, и ставкой в ней может быть не только собственная жизнь или благополучие, но и даже судьба огромного города.

Бюрократы Белокамня

Белокамень? Хм-м… Как это – вы никогда о нём не слышали? Удивительное дело! Ну да ладно, встречаются в наше время и невежды посерьёзнее, например, из числа тех, которые не знают грамоты или не отличают где лево, а где право. А пока позвольте кратко рассказать вам об этом чудесном месте. Белокамень – это столичный город государства Эос, который удачно расположен неподалёку от дельты реки Полноводная, а она, в свою очередь, делит собой город на три части – центральную – островную, а также лево– и правобережную. Город живёт как за счёт торговли, поскольку удачно расположен на пересечении множества торговых путей (сухопутных и речного, который впадает в Южное море через несколько десятков километров), так и за счёт выращивания и добычи цветов чёрного лотоса в болотах верховья и притоков Полноводной. Чёрный лотос – это болотный цветок, листья которого являются одним из самых дорогих магических компонентов для множества ритуалов и сложных заклинаний. Кроме того, высушенные и перетёртые листья, превращённые в порошок, являются мощным наркотическим средством, поэтому в окрестностях Белокамня процветает контрабанда.

Южное расположение Белокамня обуславливает жаркий и довольно влажный климат (сказывается близость многочисленных болот), в котором большую часть года господствует жаркое солнечное лето, лишь на зиму сменяющееся непродолжительным сезоном дождей. Снега в этих краях отродясь не видели, если только не учитывать редкие снежные бури над магическим полигоном, которую вызывают местные маги в рамках программ своего обучения.

Сам город имеет несколько особо крупных районов, из которых больше всего выделяются: правительственный квартал и квартал знати, расположенные на острове; аллею правосудия, академию, храмовый квартал и рынок, расположенные на левом берегу, а также ремесленный район, кварталы иноземцев и Дыра, расположенные на противоположном берегу. Единственный район, который охватывает все три части города – это доки.

Но что собой представляет этот город со стороны статистических сводок?

Если мы начнём рассматривать Доки, то обнаружим, что левобережная их часть ежедневно обслуживает несколько десятков купеческих и грузовых суден, общий грузовой тоннаж которых заставит стонать любого кладовщика (от удовольствия или ужаса – вопрос десятый), истекать слюной любого нечистого на руку чиновника, сладостно вздыхать портовых таможенников, готовых обложить налогом всё, что может двигаться или стоять на месте. Это место – основной источник торговли города и получения неплохой прибыли в виде пошлин на прибывающие грузы. Порт требует огромное количество рабочих, которые будут задействованы при разгрузке-погрузке товаров, поэтому поденщики тут востребованы как никогда. Труд этот тяжёлый, но оплачивается неплохо. Один раз там промышлял маг со своими искусственными големами, которые могли перетаскивать огромные тяжести в один присест. Естественно, что их труд был намного более востребован, нежели человеческий или орочий, поэтому многие грузчики тогда остались не у дел. Разозлённые поденщики нашли выход, проявив немалую смекалку – они попросту намазали жиром путь следования грохотавших колоссов, которые были неустойчивы к обычному оружию и части магических воздействий. Однако законы физики оказались сильнее их природной и волшебной защиты, ноги гигантов разъехались в стороны, а сами они с оглушительным грохотом свалились на землю, разбив при этом дорогой товар и сломав себе пару конечностей. Особо задорные люди уверяли, что использовался не свиной жир, а благоухающие отходы жизнедеятельности самих недовольных грузчиков.

Правобережная часть Доков это несколько сотен яликов, барок, пирог и барж, основная цель которых рыбный промысел и перевоз необработанных товаров к Ремесленному району – кожи, уголь, руда, глина и прочая. Это по официальной версии. По неофициальной – перевоз неучтённых рабов, наркотиков и сомнительных личностей, чей внешний вид явно говорил о проблемах с законом. Естественно, что такая противозаконная деятельность не могла обходиться без отходов производства, которое выливалось в свёрнутые шеи, перерезанные глотки, колото-резаные ранения или пена изо рта. Отработанный человеческий или не людской материал, прекративший свои жизни мучительными способами, в этом районе попросту сбрасывали в Полноводную. Сильное течение быстро выносило трупы из города, большая часть которых застревала ниже по течению на Косе Мертвецов. Копошившиеся там речные крысы (из числа прокажённых), собирали этих мертвяков, чтобы погрузить их на свои скрипучие телеги и ночью привести к воротам академии, а именно к корпусу некромантов. Чернокнижники хорошо платили побирушкам за любые трупы, имевшие на себе черты насильственной смерти, поскольку из таких мертвецов получались более сильные упыри или талисманы.

Власти города, в лице короля Вигора и его советников, не раз хотели поставить незаконный бизнес на учёт, чтобы иметь с него прибыль, но ушлые контрабандисты и бандиты изворачивались как могли. Да и поймать их было в родной стихии с поличным крайне сложно. Все жители помнят ту историю, когда нечистым на руку перевозчикам пришлось утопить огромную партию чёрного лотоса в Полноводной, дабы избежать ареста. Говорят, что ближайшие несколько дней рыба в реке вела себя более чем странно, буквально сама прыгая в неводы рыбаков и косяками выбрасываясь на берег. Старина Пью лично божился и клялся, что одна зубастая щука даже пыталась говорить с ним, но поскольку перегаром, исходившим от старого рыбака, можно было убивать женщин и детей, ему никто не поверил.

На счёт островных Доков сказать было нечего, поскольку вся информация оттуда была засекречена. Посольские, военные и другие важные корабли не подлежали, как правило, никакой проверке. Зато любую неучтённую посудину, случайно приставшую к острову, тут же переворачивали вверх дном, пока трясущиеся хозяева лежали мордами в мостовую под тяжёлыми башмаками и алебардами гвардейцев.

Тут, вероятно, стоит упомянуть и об Острове. Именно тут располагается дворец, правительственный квартал и особняки всей местной знати. Это мозг Белокамня. Сюда можно было попасть только через единственный мост либо вплавь, но оба пути зорко охраняли лучшие стражники города. Поэтому если вы собираетесь попасть на остров, то запаситесь специальным приглашением, жетоном государственного служащего или спецрабочего, либо браслетом островитянина. Причём не факт, что наличие любой из этих вещей позволит вам беспрепятственно пройти мимо придирчивых стражников дежурных постов, которые имели обыкновение по три раза перепроверять всё, что имело возможность ходить. Снисхождение делалось лишь для вещей, которые передвигаться самостоятельно были не способны. Их обычно проверяли всего лишь дважды. Так что если вы надумываете посетить остров, спрятавшись в телеге с сеном или бочке – подумайте ещё раз. Таких смельчаков обычно рубили сразу на месте, чтобы остальным было неповадно. А всех сопровождавших бросали в тюремные казематы, где пытками вырывали из бедолаг всю правду о попытках незаконного проникновения.

Аллея правосудия – огромный район, посвящённый… Правильно, правосудию! Пять баллов за сообразительность. Казармы, тренировочные площадки, стрельбище, военный полигон. Школа стражи (в том числе и агентов специального назначения), в которую из-за большого конкурса попасть ой как непросто, ежегодно выпускает за три сотни подготовленных специалистов, готовых служить на благо родине. Если вы не смогли туда попасть, то к вашим услугам коммерческая организация фехтовального искусства, которую сами стражники презрительно или снисходительно называли не иначе как «ФИ!». Несмотря на это не очень лестное название, эта школа способна любого сделать отличным бойцом за довольно приличную сумму, если ученик способный. В противном случае не помогут никакие деньги, поскольку вбить в дерево знания невозможно. Кроме того, школа фехтовального искусства может представить вашему вниманию курсы телохранителей и уже обученных бойцов, готовых за звонкую монету защищать (или даже атаковать) то, что им прикажет обеспеченный хозяин.

Кроме этих замечательных заведений в этом квартале имеется большой суд (более сотни слушаний в день, под полсотни тысяч дел в год или выше), обустроенный с большой помпой. Оно и понятно – место это зачастую проводит открытые слушания, поэтому может вместить внутри несколько сотен человек в главном зале, и по несколько десятков в малых. Также тут есть специальная пыточная площадь, посвящённая публичным наказаниям. Это одно из самых любимых мест охочей до зрелищ толпы, которая всегда восторженно реагирует на любые пытки или казни. А что делать, если развлечений в те времена было немного? В цирке и на ипподроме нужны деньги, Арена всегда переполнена и попасть на трибуны очень тяжело. А на площади места всегда вдосталь, поскольку размеры её поражают воображение. Каждый день тут кого-то наказывают, перевоспитывают или выставляют на всеобщее порицание, приковывая к позорному столбу. По выходным же зрелища набирают градус и обороты, крови становится больше, вопли истязаемых звучат громче, летальные исходы случаются чаще и фееричнее.

Естественно, что всех нарушителей следует где-то содержать. Обратите внимание – Склеп. Названа тюрьма так потому, что условия проживания в ней сопоставимы с таковыми в одноимённом загробном учреждении. Темно, сыро, холодно и страшно. В тюрьме на правом берегу в районе иноземцев условия содержания заключённых ещё хуже, а названия не в пример лаконичнее – Яма. Но строить более комфортабельных камер правительство не решилось, поскольку все заключённые в них подолгу не задерживались. Попался первый раз – отправят на принудительные работы, либо отделаешься клеймом. Второй залёт уже грозит более серьёзными наказаниями, среди которых преобладают ссылка на рудники, необратимое увечье или смерть.

Нынешние власти Эоса таковы, что предпочитают более суровые наказания преступникам, поскольку свято веруют в то, что устрашение – есть лучшая мера против рецидивистов или новоявленных криминальных элементов.

Академия – крупнейший университет различных наук (естественные, точные, магические) и самая большая лечебница в стране одновременно. Более трёх сотен специалистов выпускается ежегодно из стен сего учебного заведения, которое считается самым престижным из всех на континенте. Особо одарённых юношей и девушек учат бесплатно, в то время как большая часть студентов вынуждена платить за своё обучение. Многие близлежащие города или сёла присылают сюда своих представителей обучаться различным искусствам, оплачивая весь курс вскладчину. Такие вложения часто оправданы, поскольку на выходе они получат первоклассного специалиста. Вот только сможет ли их представитель пройти все муки сессионного ада, получив вожделенный диплом, либо не поддавшись соблазнам большого города и студенческой жизни? А даже если ему и суждено завершить обучение, то у новоявленного специалиста будет большой соблазн остаться в великолепном Белокамне, а не возвращаться обратно в провинцию.

Кроме учебных функций, академия выполняет и роль самого большого медицинского учреждения на континенте, способного распознать и справиться практически с любым недугом. Ежели нет, то не бойтесь, вас не закопают – вас попросту передадут в руки заботливых некромантов, которые воскресят вас из мёртвых, вернув в строй за счёт лечебницы. Престиж – дело дорогое. Да и за каждого погибшего докторов ругают так, что мало им никогда не покажется. Самое главное – суметь попасть в клинику и оплатить своё лечение, поскольку особой благотворительностью больница заниматься не может. Ею занимаются только Чумные Доктора, которые убивают опасных заразных пациентов в целях профилактики распространения эпидемий прямо на улицах города. Их ужасающие плащи и вытянутые маски пугают всех обывателей похлеще самой инфекции, и эта боязнь зачастую весьма справедлива. Конечно, опасных эпидемий Белокамень видел немного, и всё благодаря совместным усилиям магов и лекарей разных специальностей, но, чтобы избежать их появления и впредь, был создан отряд Чумных Докторов, в прямые обязанности которых входит выявление и уничтожение любой заразы на корню. Их немного, и все они в совершенстве владеют не только скальпелями и ланцетами, но и кислотой с огнём.

Рынок или Променад, по праву считается центром города. И если Остров это мозг Белокамня, то Променад – его сердце. Именно торговля позволяет городу жить и развиваться, поскольку столица удачно расположена на пересечении нескольких крупных торговых путей – караванного и водного. Ежедневно на улочках и площадях Рынка совершается такое множество сделок, что их общая стоимость может составить цену целого города (не такого крупного, как наш Белокамень, конечно, но всё же). Кроме того, Променад изобилует множеством развлечений, способных удовлетворить абсолютно любые вкусы. Любой голод и жажда, как естественные, так и не особо, могут быть удовлетворены тут. Хотите крови? Вам прямиком на Арену (более десятка боёв ежедневно, а по выходным – особо большие и зрелищные побоища или знаменитые бойцы). Нужна пища для ума и души? К вашим услугам цирк-шапито, театры, уличные музыканты, танцовщицы, барды, шуты и скоморохи. Любите скорость и азарт? Сделайте пару ставок на ипподроме. Ищете какой-то товар? К вашим услугам несколько десятков магазинов и пара сотен уличных лотков и коробейников со всевозможными обыденными вещами и редчайшими диковинками. Проголодались? Несколько десятков крупных ресторанов, баров и кафе ждут вас, не говоря уже о множестве мелких забегаловок или уличных торговок пирогами, рыбой или орехами. Устали? Несколько бань, массажных салонов, а также бордель мадам Ллойс всегда рады приветствовать любых существ, в чьих кошелях есть монеты.

Храмовый квартал это настоящий ад для любого атеиста – тут расположено более сотни различных религий, культов, сект и прочих верующих общин. Все, даже самые опасные и жестокие верования разрешены властями Эоса только в одном месте – в Белокамне. Почему, спросите вы? Да потому что так их проще контролировать или контактировать с ними при необходимости. Кроме того, руководителям государства зачастую приходится иметь дела со множеством других стран, поэтому общим интересом и точкой опоры в отношениях может послужить и чужая, казалось бы, религия. Естественно, что каждое вероисповедание старается построить как можно более величественный храм, чтобы затмить своим великолепием остальные, поэтому район буквально распирает и ломится от церквей, костелов, всевозможных алтарей, расположенных даже прямо под открытым небом, что делает этот район излюбленным местом отдыха горожан и гуляний туристов. Почему все любят храм Луны у тёмных эльфов, либо Охотницы у лесных эльфов, так это за принципиальный отказ от любых одежд среди их последовательниц (а это только строго женщины). Также почитаем и храм Нимфсатра, основным типом богослужения в котором является всеобщая, гхм, оргия верующих или любопытствующих. Стоит ли говорить, что храмы данных божеств посещаются мужской половиной Белокамня куда чаще и охотнее, нежели все остальные?

Отдельно стоит упомянуть и о пожертвованиях, которые ежедневно получает этот район. Естественно, что ни один храм не откроет такой информации, но по самым скромным подсчётам сумма будет достаточной, чтобы нанять и вооружить не один десяток головорезов за раз. Множество храмов и культов имеют свои небольшие армии, которые собраны ими для защиты своих угодий или побития конкурентов (бывают и такие случаи, хоть и нечасто).

Если говорить о правобережном Белокамне, то статистикой может похвастаться только Ремесленный район. Именно тут собрано более пяти десятков различных видов ремёсел, представленных тремя сотнями мастерских, многие из которых воняют так немилосердно, что это район справедливо был вынесен подальше от остальных и от реки. Ежедневно сотни тонн сырья поглощаются и перерабатываются, выдавая на выходе множество готовой продукции. Именно благодаря Ремесленному району пополняется половина бюджета столицы государства, поэтому это единственный огромный квартал правостороннего Белокамня, где патрулирует стража. В двух других районах её не сыскать днём с огнём.

Дыра не поддаётся никакому исчислению. Статистики на этот рассадник болезней, преступности, бедности и отчаяния собрать никому ещё не удавалось. Пересекать этот район лучше бегом, вооружённым отрядом, в сопровождении монстра пострашнее, иначе вы рискуете получить по темечку дубиной, по носу или челюсти кастетом, а печень или селезёнка будут зудеть и чесаться от лезвия кинжала, заглянувшего к ним в гости. А лучше вообще избегать этих трущоб, где визитёры долго не задерживаются или вовсе пропадают, словно их угораздило свалиться в бездонную… Правильно, дыру. Количество обитающих тут банд зашкаливает за три дюжины и постоянно меняется, причём в обе стороны. Кроме того, весь район поделён между собой двумя большими противоборствующими преступными группировками, которые подмяли под себя все остальные – гильдия Теней и клан Топоров. Периодически в Дыре вспыхивают войны мелких банд или крупные побоища между Тенями и Топорами, и тогда число трупов на улицах или в водах Полноводной возрастает в разы. В общем – держитесь подальше, если вам дорога ваша жизнь, здоровье, имущество, репутация и девичья (юношеская) честь. По самым скромным соображениям, в Дыре проживает около пятидесяти тысяч разумных (и не очень) существ, но эта цифра очень грубая и сильно округлённая (как считают многие – заниженная).

Квартал иноземцев также не подвержен статистическим данным, поскольку обитающие тут существа (нелюди) живут закрытыми общинами, редко впуская к себе людей. Учитывая любовь гоблинов и половинчиков к бесконтрольному размножению и желанию жить большими семьями, то общее число обитателей может сравняться с Дырой или даже превзойти её.

Но самая любимая статистика всех обитателей Белокамня, это подсчёт империалов – местной валюты. Они бывают медными, серебряными («серяк» или «чешуя» в народе) и золотыми («солнце»). Курс их 100:10:1. То есть за сто медяков вам дадут десять чешуй, либо один золотой.

Вот мы и рассказали вам всё, что знали о Белокамне со стороны статистики, умышленно стараясь не оперировать точными цифрами, дабы не пугать и не утомлять читателей. Поверьте, в этом городе есть на что посмотреть и чем заняться, поэтому смело приезжайте в Белокамень, только не забудьте отметиться у таможенного служащего, который старается вести эти сложные подсчёты.

Ромул

Вам никогда не казалось, что ваша жизнь тяжела и несправедлива? В детстве эта несправедливость выражается в том, что вас рано уводят с улицы или укладывают спать родители, обижают сверстники или ребята постарше. Потом, в отрочестве, тебе не дают заниматься теми делами, которые тебе нравятся, симпатичные тебе девчонки или парни хихикают над тобой, а родители норовят вас загнать домой. Когда ты станешь старше, то тебе придётся трудиться в поте лица, постоянно сомневаясь в том, правильный ли ты выбрал труд и партнёра.

Вся жизнь Ромула состояла из череды подобных несправедливостей, сомнений и ощущений собственного бессилия. Так, во всяком случае, считал он сам. И это несмотря на то, что в свои 35 лет он добился поста помощника по экономическим вопросам у главного советника аж самого короля Вигора! Монарх-солнце, который правил уже четвёртый десяток лет и смог принести Эосу покой и стабильность. Именно при нём война Сторон окончилась победой Юга, и все государства смогли вздохнуть спокойно, кроме непокорного Востока, который периодически старался огрызнуться посильнее.

Ромул был высоким кареглазым брюнетом с довольно симпатичными и приятными чертами лица, которые несколько портил крупноватый и немного кривой нос (сломанный в студенческие лихие годы) и едва заметные зарождающиеся залысины. Всеобщей мобилизации и воинской обязанности юноша в своё время смог избежать, поскольку обучался в академии на должности, которая исключала зачисление в ряды солдат. Отучившись на экономиста, он обязан был вернуться в свой родной город Земех, но талантливого молодого человека заметили преподаватели и предложили ему пост при учебном заведении. Кроме того, из родного города пришли вести, что там нашёлся грамотный человек на ту должность, которую изначально должен был занять Ромул. Поэтому юноше удалось зацепиться и остаться в Белокамне.

Через два года работы, полным отчётности, двойной бухгалтерии и разной статистики, Ромула перетянули работать на Остров. Мог ли он подумать, что работать при дворце будет так… Нет, это оказалось вовсе не здорово. Должность, хоть и была почётной, но оплачивалась не особо здорово, начальство пусть и ценило одарённого юношу, но относилось к нему несколько рассеянно и забывчиво, часто не замечая ни самого работника, ни результата его трудов. И это было обидно. Обидно, когда ты горбатишься неделями и месяцами, прорабатывая определённые вопросы, а твоё начальство давно махнуло на них рукой или уже решило их без твоего ведома. Естественно, что очень часто Ромула об этом предупредить забывали. А он всё продолжал и продолжал собирать информацию, анализировать, составлять отчёты и рекомендации, чтобы потом, в один единственный миг ему сказали о бесполезности его трудов. Это бесило. И было несправедливым! Как и зарплата, которой едва хватило на то, чтобы купить себе небольшой домик на окраине Променада.

Амбиции Ромула представляли ему в грёзах особняк на Острове, или, на худой конец, в Храмовом районе или центре Променада, которые считались более роскошными. Но действительность была более плачевна. Почему же так мало платили на этой должности, которая была приближена к такой видной фигуре, как сам король, он не знал. Его друг Сереж, которого все прозвали Серьгой из-за одноимённого украшения в мочке правого уха, постоянно шутил на эту тему, говоря следующее.

– Лучше всего охотится голодный зверь, – смеялся мужчина. – Тогда он становится более хитрым, расчётливым и целеустремлённым. Наверняка и у вас также! Ты же сам помнишь, что говорят все студенты в академии – сытое брюхо к учению глухо. Так и тут. Ну о чём ты сможешь думать и соображать, коли развалишься с набитым пузом за столом? Вот и смекай!

– Но это не повод платить мне меньше, – обычно тут же начинал ворчать Ромул. – Ты мне предлагаешь это говорить жене, когда та завистливо вздыхает, глядя на роскошные кареты или паланкины, проносящиеся мимо нас?

– Не знаю, – пожал плечами полный Серьга. – Да и зачем они вам нужны? У вас есть лошадь и лёгкая прогулочная коляска. На черта вам эта роскошь?

– Тебе хорошо говорить, – скривился помощник советника. – У тебя и карета, и коляска есть, и тройка отличных скакунов. Да и особняк твой где расположен? В центре Променада, а не на отшибе, как у меня!

– Не в них счастье, – улыбнулся друг. – Скажи судьбе спасибо, что ты вообще не в Дыре живёшь! Вот там-то точно не так здорово, как у тебя в твоём доме.

– Это точно! – поёжился Ромул, вспоминая о грязных трущобах. – Вот только в нашем домике становится тесно. Семья же растёт!

– Как там твой малой, кстати? – улыбнулся Серьга, стараясь отвлечь товарища от неприятных мыслей.

– Никтус-то? – улыбнулся молодой человек. – Растёт не по годам. Говорить начал, так теперь болтает без умолку! Сказки требует и конфет!

– Ну, можете смело попрощаться с тишиной и спокойствием.

– Мы уже про них забыли! А твои дочери как?

– Нормально, – односложно ответил Серьга, принявшийся чистить вяленую рыбину.

Холодное пиво, неспешная беседа в хорошей компании, конец рабочего дня, завтра выходной – чего ещё можно желать? Это была уже традиция – по окончании рабочей недели собираться в таверне «Слеза и пламя» и обсуждать последние новости, обмениваться сплетнями, и просто отдыхать. Своё название питейное заведение заслужило из-за особой настойки, рецепт которых был известен лишь хозяину – тощему как жердь (удивительное для трактирщиков дело) малому по прозвищу Метла. Вероятно, его прозвали так из-за излишней худобы или волос, напоминающих этот инструмент. Фирменная настойка Метлы «Рёв дракона» могла заставить любого делать две вещи одновременно – плакать горючими слезами, и дышать не менее горючим пламенем. Два ингредиента из множества были всеми уже давно разгаданы – кислица и болотный стручковый перец, а вот на счёт остальных ходили ожесточённые споры. Так или иначе, фирменный вкус знаменитой настойки пока воспроизвести в точности никто ещё не смог. А тот счастливчик (или безумец) что выпивал сие пойло, мог самым натуральным образом выдохнуть маленький язычок пламени из своей глотки в те моменты, когда переставал рыдать. Ни дать, ни взять – словно хворый дракон. Многие авантюристы по достоинству оценили плюсы этого пойла, беря всегда в поход небольшую его флягу – если трут и огниво потеряются, то всегда можно глотнуть «Рёва Дракона», и разжечь неплохой костерок. Только смотрите, не затушите его сразу же своими слезищами! Да и язвенникам сей продукт категорически противопоказан.

– Парни, кто сегодня пойдёт со мной смотреть на Обрубок? – спросил у друзей Петрусь, третий человек в их компании.

Если Ромул был высок и худощав, Серьга низок, полноват и широкоплеч, то Петрусь был среди них словно самый настоящий ребёнок, хотя все трое мужчин были ровесниками. Причём «ребёнок» в данном случае – не комплимент, а, скорее, ругательство. Росточка Петрусь был низкого, усы и борода никак не хотели расти на его лице, только задорный неряшливый пушок, голосок был тонким и звонким, отчего его часто принимали за страшную девчонку, а прыщей на одном только лице было столько, что хватило бы и на дюжину голодранцев. Серьга работал в банке Гарибальди в центре Променада, Петрусь был лицом, э-э-э (хотя сложно назвать его лицом, поскольку прыщами с физиономии Петруся можно было пугать народ на улицах), точнее сказать он являлся главным представителем гильдии ассенизаторов Белокамня. Все трое мужчин были представителями зажиточного среднего класса, с ощутимым достатком, который и варьировался в их тусовке значительно сильно. Самым неимущим был, как вы уже догадались Ромул. Потом шёл Серьга, а вот Петрусь сделал их всех по уровню доходов. Вот что значит уметь делать деньги! Даже из г… прошу прощения – отходов жизнедеятельности, при должной сноровке можно извлечь больше прибыли, нежели от работы ростовщиком или помощником главного советника. Звучала должность не особо почётно, но это не значило, что Петрусь самолично шарится по канализациям и канавам Белокамня. Нет, вместо этого он руководил большим штатом разнорабочих, специально обученных стражников и командируемых вечно озлобленных магов. Да-да, вы не ослышались – без мечей и магии в стоки соваться было большой ошибкой, поскольку обитавшие там повсюду агрессивные плотоядные слизни, тролли, кобольды или прочая нечисть могли схарчить смельчака быстрее, чем вы успеете испугаться. Естественно, что желающих добровольно поработать в канализациях было немного, особенно среди чистоплюев-магов, поэтому была развита целая система подношений Петрусю, чтобы тот распределял объёмы и участки работ желательным образом.

– Тебе не надоело смотреть на это издевательство? – спросил у товарища Серьга. – Обрубок уже приелся по самое не могу!

– Обрубок?! – содрогнулся Ромул. – Нет, пожалуй, не пойду.

– Да что вы такие ханжи, в самом деле? – обиделся Петрусь, когда понял, что никто не поддержал его идеи.

Тут, вероятно, стоит сделать отступление, чтобы пояснить про предмет их разговора. Обрубок – так зовут провинившегося чиновника, уличённого во взяточничестве или коррупции. Когда его вина будет доказана, то провинившегося ждёт лишь одна участь – публичная пытка, придуманная лично самим Вигором для коррумпированных госслужащих. Суть её сводилась к следующему – негодяя выводили на помост под жадные взоры толпы, а потом начинали поочерёдно отрубать и отрезать выступающие части тела. Когда палач отхватит что-то одно, то дежурившие тут же маги начинают процесс исцеления, восстанавливая повреждения. Поэтому одну и ту же конечность могли отрубать несколько десятков раз, под бурные одобрительные аплодисменты и крики толпы. Когда народу надоедало это зрелище (а это никогда не происходило быстро, поскольку казни и пытки, а особенно расхитителей государственной собственности вызывали в людях стойкое желание повторить наказание на «бис»), либо, когда истекал час от начала истязаний, тогда Обрубку заживляли последнюю нанесённую ему рану, но конечность, палец или что-то ещё уже не восстанавливали. Бедолагу водворяли обратно в камеру без ноги, руки, пальца, уха, носа или чего ему там отхватили напоследок, а на завтра экзекуция возобновлялась. Таким образом пытать казнокрада могли неделями, понемногу урезая его тело, переводя в разряд беспомощных калек. Первыми старались безвозвратно ампутировать пальцы, дабы пытка затянулась на максимально долгий срок. Это было выгодно палачам и магам, поскольку им платили тем больше, чем дольше протянет преступник. Если же он наоборот – умирал слишком рано, тогда исполнителей самих могли публично казнить. Многие Обрубки сходили с ума от подобных процедур ещё до своей смерти, о которой молили днями напролёт. Родственники жертвы готовы были заплатить тюремщикам баснословные суммы, лишь бы те окончили страдания их бывшего кормильца, но любой, кто будет уличён в подобном, сам рискует разделить участь истязаемого. Заканчивалась вся эта эпопея тогда, когда отрезать от тела несчастного, без риска убить его, больше было уже нечего. Вот этот оставшийся Обрубок клеймили специальной магической руной, которая грозила взорваться при любой попытке протезирования, а также целительной либо чёрной магии, направленной на жертву, после чего калеку возвращали родным. Если таковых не имелось, то страдальца подвешивали на крючьях на площади правосудия до тех пор, пока в нём будет теплиться жизнь.