Текст книги "Западня"

– Да, все пятеро, – ответил высокий худой парень в грязном комбинезоне. Его глаза горели нескрываемой злобой. – Но с ними был еще шестой. Он убил Сапа и Маркера, я хочу знать его имя!

– На все воля «Обелиска»! – Главный сектант все так же бесстрастно провел рукой ото лба до подбородка, чуть прикрыв глаза. – Я знаю, Челнок, что Сап был для тебя больше чем командиром, но у тебя еще будет время поквитаться с нашими врагами. Эти люди нужны Мирре, – высокопоставленный адепт бросил еще один взгляд в небо, – но когда он закончит беседовать с ними, ты узнаешь все, что тебе нужно. Прибор нашли?

– Да, мы успели вовремя, – Челнок повернулся к своему человеку и передал ему в руки ДП Птицы, – вон тот в зеленом комбинезоне хотел его уничтожить, но не успел.

– А код?

– Не знаю, – ответил тот, кого называли Челноком, – даже если он и был введен, экран уже погас. Надо набирать снова.

– Да? – Черный наклонился над умником и посветил фонариком ему в лицо. Птица открыл глаза и застонал. – Значит, это ты знаешь код? Ну, что ж, тем проще. Он хоть живой?

– Живой. Ранен только, но Крыс ему здоровье поправит. – Говоря это, Челнок улыбнулся, темнота скрыла глаза, но не интонацию.

– Скоро исход. – Черный вновь выпрямился, закрыв глаза, замер на секунду и, глубоко вздохнув, развернулся к пленникам. – Челнок, отведешь их в форт. Доставишь живыми всех и передашь Грегору. На этом твоя задача закончится. Отряд теперь твой – Сап долго и верно служил нам, теперь «Обелиск» хочет, чтобы ему служил ты! Отправляйтесь!

– Менес.

– Что еще?

– Мне нужен хороший следопыт вместо Маркера. Я бы хотел Саная, поможешь?

– Ты сделал большое дело, я думаю, Мирра позволит, – пообещал Менес. – Идите.

Идите – это было мягко сказано. Челнок лично привел в сознание Дана, отбив ему все ребра, а пока тот приходил в себя, он менее травматично, но не менее настойчиво поставил на ноги Птицу. Когда выяснилось, что умник почти не может ходить, пришлось Максу и Санитару брать его под руки и тащить на себе. На Серого сгрузили рюкзаки, выбрав из них предварительно все, что могло послужить оружием. Серый думал, что пленников заставят тащить на себе еще и раненого бойца «братства», но сектанты не доверили своего товарища врагам.

Челнок, меж тем наплевав на приказ, через тридцать секунд силового допроса узнал у Дана имя того, кто убил командира отряда и штатного проводника. Никто за это на Дана косо не смотрел – и так ясно, что палач сектантов способен добыть любую нужную ему информацию.

Шли настолько быстро, насколько хватало сил, регулярно получая от конвоя затрещины и тычки. Сектанты спуску пленникам не давали. Сначала их завели в какой-то подземный тоннель, пропахший сыростью и плесенью. Тоннель когда-то имел множество отводов и рукавов, но теперь каждый второй из них был старательно перекрыт крупным мусором или искусственно созданным завалом. Охраны в тоннеле не было, мутантов и крыс Серый тоже не заметил, но по многочисленным оберткам от еды и прочему бытовому мусору было ясно, что тоннель активно используется.

В одном из рукавов, закрытом решеткой, послышался громкий звериный рык. Оглянувшись, Серый заметил в просвете полупрозрачный силуэт. Кто это, домашний любимец сектантов? Кровосос был молодым и одноруким, он злобно закрутил свои присоски вокруг круглого рта и показался во весь рост – двухметровое чудище ударило единственным кулаком по металлу решетки, но та не поддалась. Тогда мутант просунул между прутьями руку и попытался достать кого-нибудь из людей. Идущий позади Серого сектант по-хозяйски стукнул тварь по конечности, и кровосос, жалобно зарычав, убрался восвояси.

По пути Челнок перебирал отобранные у пленников персональные детекторы, но ничего интересного так и не нашел. Разве что составленная Крюком карта района, расположенного за Рыжим лесом, наводила на мысль о том, что этот проводник оказался слишком хорошо осведомлен о районе, который сами сектанты считали неприступным и непроходимым для чужаков. Крюк был не просто достоин мести Челнока, он был опасен для всего «братства» в целом. Серый довольно улыбнулся, когда новый командир отряда молча забросил в карман его собственный наладонник, – хорошо, что он успел стереть всю важную информацию до того, как прибор попал в руки сектантов.

Выход на поверхность обнаружился примерно через триста метров, прямо в чистом поле, с этого места до так называемого форта было не больше ста шагов. Оглядевшись, Серый увидел, что вокруг базы сектанты подготовили два ряда надежных укреплений, не осталось сомнений, что форт готовится отразить очередную атаку военных. Получается, что неизвестный предатель снова предупредил сектантов о нападении.

Вот за такими размышлениями Серый добрел до входа в форт. Это было скопление одно-, двух-и трехэтажных строений на окраине Припяти. По сути, они относились к тому самому заводу железобетонных конструкций № 3 города атомщиков, который и являлся конечной целью похода. Сам завод – дюжину крупных корпусов с массой вспомогательных построек – через полгода после первого выброса накрыли консервы, с тех пор на закрытой Зоной территории никто не бывал, если не считать просочившихся сквозь заслон ученых. Высокий дымчатый купол «мешка» был отсюда как на ладони, за крайним зданием форта, – до него было не больше ста метров, а если пройти вдоль края консервов на запад, то через сто пятьдесят метров будет небольшой овраг, около которого вошли в консервы Мэг, Долл и Монгол. Это было почти девять месяцев назад.

До того случая здания нынешнего форта пустовали, здесь хозяйничали мутанты и аномалии, земля плотно покрылась густой растительностью, а сами строения ветшали не по дням, а по часам. «Братство Зоны» в считаные дни навело на территории порядок, перебило тварей, огородило ловушки. Скромные серые строения ощетинились пулеметами и крупнокалиберными орудиями, а единственный воздушный коридор намертво перекрыли комплексы зенитных установок.

Челнок довел пленных до приземистого, но хорошо сохранившегося здания в западном крыле форта. Когда-то оно было либо котельной, либо плавильней, об этом свидетельствовали четыре огромных котла, сваленные около стен, – лишний мусор просто вынесли на улицу и побросали недалеко от входа. На первом посту их встретил сутулый двухметровый здоровяк в потертой шинели советского образца. Перекинувшись с ним парой фраз, Челнок вошел внутрь и через минуту появился в сопровождении человека славянского типа – белесого, невысокого, с едва заметной щетиной и густой шевелюрой. Грегор осмотрел пленных, кивнул Челноку и вошел в здание.

Через пять минут трое бравых адептов профессионально ошмонали пленников, изъяли рюкзаки, отобрали артефакты и все, что имело хоть какую-то ценность. Потом заставили снять защитные комбинезоны и повели внутрь.

Штаб-квартира форта находилась в просторном зале, сюда стащили более-менее сохранившуюся мебель – два дивана, письменный стол, два больших сейфа. На одном из диванов сидел крупный огненно-рыжий человек, скрестив руки на груди, с закрытыми глазами. Из его уст вырывался чуть слышный шепот молитвы, слов которой было не разобрать. Голова покачивалась в такт речи, накинутый на затылок капюшон понемногу сползал назад. Когда в зал ввели пленников, мужчина окинул их взглядом, таким же мертвенно спокойным, как у Менеса, но твердым и будто прожигающим насквозь.

За столом сидел другой человек, низкого роста, худой, лысый, морщинистый. Костлявые пальцы сжимали рукоять костыля из резного дерева, с золотистым шаром на конце. Взглянув на него, Серый сразу же отвел взгляд, потому что человек смотрел точно на него, но, не разжимая век, будто слепой пес.

Рыжий поднялся и подошел к Максу вплотную, а затем резко, без замаха ударил его в живот. Макс рухнул на пол, хватая ртом воздух.

Стоявший рядом охранник рывком поднял старателя, и рыжий, сощурив глаза, заглянул ему в лицо:

– Имя?!!

Макс еще не успел отдышаться, поэтому его ответа никто не услышал. Рыжий поелозил нижней челюстью, примериваясь к следующему удару, но нанести его не успел.

– Чего вы от нас хотите? – спросил Серый, чтобы отвлечь рыжего на себя.

Рыжий побагровел и, в очередной раз пожевав челюстью, шагнул к тому, кто посмел открыть рот без разрешения.

– Не надо, Мирра, они и так все расскажут, – просипел из-за стола худой. – Сядь.

Тот, кого назвали Миррой, цыкнул зубом и отошел к своему дивану. Серый только сейчас заметил, что сзади за ним тянется длинная ряса.

– Вот этого достопочтенного человека, – Мирра почти кричал, показывая рукой на худого, – «Обелиск» наделил даром. Озарение снизошло на него во время божественного гнева, и теперь он видит то, что не дано видеть другим. – Худой чуть заметно кивнул. – Исход наделил его одним даром, отняв другой – возможность видеть, как обычные люди. Например, он знает, когда человек говорит правду, а когда лжет. Поэтому я вас предупреждаю: если не хотите умереть долгой и мучительной смертью, не лгите.

– Мы расскажем все, что вас интересует, – быстро ответил Серый.

– Я и не сомневался, – усмехнулся Мирра и спросил уже совершенно другим тоном: – Ты у них главный?

– Нет, у нас нет главного.

– Но ты знаешь больше других, это так?

– Так точно! – по-военному ответил Серый.

– Интересно. – Мирра погладил бородку и указал на ДП, стоящий перед худым: – Тогда скажи мне, что это?

– Ты и сам знаешь. Дестабилизатор пространства.

– Код? – спросил рыжий.

Ответом было молчание. После недолгой паузы Серый все-таки ответил:

– Код знает только один из нас. Птица, скажи им.

Надо было видеть лицо Птицы. Он был похож на русского партизана, у которого спросили, где скрывается его отряд. Если бы он сейчас мог, то наверняка еще и плюнул бы Мирре в лицо.

– Ну, какой код? – Мирра верно вычислил обладателя кода и подошел к Птице.

Серый понимал, что ничем хорошим допрос для Птицы не закончится, нужно вмешаться до того, как тот наделает глупостей.

– Разрешите, я поясню ситуацию, – влез он. И не дожидаясь ответа, начал: – Заряд все равно фальшивый. Так что код вам ни к чему.

– Ты о чем?! – рявкнул Рыжий.

– Я говорю: ДП – фальшивый. Бутафория.

– Не врет, – удивленно перебил его худой. – Робот, ну-ка на, проверь.

От стены позади пленников отделился человек в замызганном темном халате и широкой, закрывающей лоб бандане. Лицо спеца по технике, именно так охарактеризовал его для себя Серый, было изуродовано малиновым рубцом, начинающимся от шеи и доходящим до глаз. Секунду спустя, когда руки техника забегали по креплениям и кнопкам прибора, Серый увидел продолжение на ладонях и кистях сектанта. Вероятно, когда-то Робот был обычным старателем, возможно, с хорошим радиотехническим образованием, а потом попал под кислотный туман, именно он дает такую картину ожогов – все неприкрытые участки тела сплошным ковром.

– Что значит фальшивый? – взревел Мирра, не дожидаясь результатов осмотра.

– То и значит, – ответил Серый. – Там нет начинки. Им не пробьешь дыру в «мешке». Мы подозревали, что о наших планах может узнать ваш информатор, поэтому решили подстраховаться. Мы сузили круг допущенных до дестабилизатора пространства до двух человек. А из Птицы сделали «подсадную утку» на случай, если произойдет утечка информации.

Серый замолчал, ожидая дополнительных вопросов.

Мирра удивленно посмотрел на слепого, тот, уставившись в крышку стола, сидел неподвижно, ожидая дальнейших разъяснений и результатов от технаря. Будто получив соизволение, рыжий громогласно зарычал:

– Дальше что?

– Мне не понятно, как вы нас нашли.

Рыжий побагровел от наглости Серого и, бешено вращая глазами, навис на его телом. «После этого они еще будут говорить, что у них все нормально с психикой», – успел подумать Серый, прежде чем задохнулся от удара в печень, похоже, этот удар был на особом счету у главы сектантов. Следом последовал удар ногой в лицо, но Серому удалось повернуть голову так, чтобы тяжелый армейский сапог прошел вскользь, рассекая кожу, но не причиняя других повреждений. Зато следующий удар угодил точно в грудь, выбивая из нее остатки воздуха. Серый снова задохнулся, вместо вдоха вырвался надрывный кашель. Не давая пленнику опомниться, охранник поднял Серого с пола, после чего ловкой подсечкой поставил его на колени перед хозяином. Горла коснулся острый нож, который Мирра извлек из недр своей накидки.

– Теперь ты понял, что здесь вопросы задаю только я?

Серый терпеливо дождался, когда его прекратят бить. Да, ему было больно, но удары рыжего хоть и были болезненными, не причиняли особенного вреда здоровью. Будь у Серого желание, он в две минуты уделал бы и стоящего позади охранника, и самого Мирру, но двух минут ему не позволили бы еще пятеро солдат, державших пленников под прицелами автоматов. Пока оставалось только тянуть время.

– Я не буду говорить, пока не узнаю, кто нас предал, – упрямо ответил Серый, готовясь получить новую порцию тумаков.

Однако вместо этого он услышал голос слепого. Тот успел подняться со своего места и оказаться за спиной у рыжего. Ходил он медленно, как будто ему приходилось долго всматриваться вперед, прежде чем сделать новый шаг, но посохом он при этом не пользовался, трость служила ему не средством передвижения, а частью имиджа. Когда слепой посмотрел на Серого из-за спины предводителя, у старателя не осталось сомнений – слепой на самом деле зрячий.

– Зачем тебе это? Ты ведь знаешь, что умрешь.

– Считайте, что это последнее желание умирающего.

Слепой развернулся и пошел прочь от пленника. Его шаркающая походка была подобна размеренной поступи коронованной особы. По сути, он был самым настоящим кардиналом этого гребаного сектантского муравейника. Несмотря на все свои потуги, Мирре не удавалось казаться таким же значимым. Скорее всего, рыжий лишь мускулы, а мозгом «братства» является мнимый слепой.

– Самым надежным способом получить дестабилизатор пространства, – заговорил он, на этот раз его голос звучал нежной песней любящей детей матери, слова проникали в голову, минуя уши и слуховой аппарат, казалось, в голове просто всплывают нужные мысли. Серый стряхнул морок и убедился, что слепой говорит обычным голосом, но настолько плавно и размеренно, что после нескольких слов это перестаешь замечать, – самым надежным способом был способ установления маяков на все производимые приборы. Они ведь производятся в лаборатории по мере необходимости, верно? – Слепой посмотрел на Птицу, до которого начало доходить, кто помог сектантам. Умник кивнул, а кардинал продолжил:

– Формула производства тщательно скрывается, из тех, кто к ней допущен после гибели Мэг и Долла, – Слепой в очередной раз проявил осведомленность, – осталось лишь три человека, но каждый из них предан делу, которым занимается, и выкупить рецепт нам не удалось, что, безусловно, делает вам честь. Тогда мы решили проблему по-другому. Вы ведь делаете только начинку, а корпус приходит к вам уже в готовом виде, не так ли?

Птица кивнул, а Серый мысленно перекрестился, понимая, что они с Горбуновым едва не доставили ДП в секту на блюдечке с голубой каемочкой. И то, что этого не произошло, лишь дело случая.

– Вы установили маяк в короб, – завершил за Слепого Птица. – Это мог сделать любой из сотрудников лаборатории.

– Вот именно. – Кардинал развел руками. – А дальше нам оставалось только следить, когда готовый прибор возьмут со склада и вынесут за пределы лагеря. Кто из вас додумался клеить на ДП-5 логотип вашей лаборатории?

Слепой подошел к столу, за которым трудился спец по технике, и ногтем подцепил трехсантиметровую наклейку с эмблемой на железном боку заряда. Под наклейкой оказался небольшой паз – кто-то тонкой фрезой сделал двухмиллиметровую насечку и аккуратно уложил в нее миниатюрный маячок, после чего скрыл следы своей работы под тонким слоем бумаги в виде наклейки.

– Секретная разработка вашей лаборатории, – улыбнулся Слепой, – произведена специально для Зоны, хоть вы и отрицаете, что ведете работу, направленную на улучшенное техническое оснащение старателей. Легко настраивается и идентифицируется, при малых размерах имеет хороший диапазон обнаружения. Еще вопросы есть?

– Я не услышал имени. Это – во-первых. А во-вто рых, вы не объяснили, почему вы ждали пятерых. Кто видел, что нас именно пятеро? – ответил Серый.

Пока Слепой с ним беседовал, Мирра ослабил хватку и перестал вдавливать нож в шею Серого, однако тут же отыгрался за свою доброту, саданув пленного по больному колену, не со всей силы, а так, чтоб не зарывался. Подействовало.

– Ну, что там? – Обратился Слепой к технарю, который оставил фальшивый ДП в покое и что-то высчитывал на листке бумаги при помощи обычного химического карандаша.

– По внешнему виду абсолютно идентичен настоящему, – заговорил тот, заставив вздрогнуть и Серого и Птицу. Они оба узнали голос, ведь когда-то им приходилось работать вместе. Звагольский, когда-то руководитель отдела Зонотехнологий и непосредственный начальник Птицы и Мэг, но узнать его в новом облике не представлялось возможным. Он пропал в Зоне после одной из неудачных вылазок и до сих пор считался пропавшим без вести, что, по меркам Зоны, в девяносто девяти процентах случаев идентично гибели. Но где-то же должен быть этот самый один случай из ста. Помнится, пропал он около полутора лет назад, еще во времена испытания ДП-1 или в крайнем случае ДП-2, в принципе не важно, потому что оба испытания были неудачными и работы по их разработке зашли в тупик. При создании ДП-3 за основу бралась уже совершенно другая модель, от нее и дошли до конечного продукта, поэтому помочь сектантам с созданием собственного дестабилизатора пространства Звагольский не мог.

– Сказать на сто процентов, что это пустышка, я не могу, потому как все внешние характеристики соответствуют. Однако если принимать во внимание слова старателя, то я бы обратил внимание на некоторые детали. Четыре печати, как раз там, где хранится начинка, хоть и являются натуральными, наложены на слои разной толщины, как будто основу наносили вручную, а не дозатором, это раз. Во-вторых, вес прибора почти на полкилограмма меньше, чем должен быть при стандартной загрузке. И, в-третьих, – Звагольский поднял ДП и потряс его над собственным ухом, – слышите, шорох, как будто что-то ходит по вкладке туда-сюда? Это может быть результатом того, что начинку заменили на подходящий по размеру, но неидентичный по форме вкладыш. – Объект исследования переместился обратно на стол. – Это, конечно, все косвенные показатели, но… я бы утверждал на семьдесят-восемьдесят процентов, что это – пустышка, – закончил бывший умник.

– А точнее? – недовольно прорычал Мирра.

– Точнее не знаю, надо разбирать его на полигоне, а то окажется настоящим и переварит нас всех, – спокойно ответил подчиненный.

– Звагольский! Крыса ты подлая! – закричал Птица. – Тварь! Предатель!

Уж чего не ожидал Серый, так это того, что после слов Птицы все сектанты впадут в ступор. Даже Слепой растерянно посмотрел на него, не понимая, о чем речь, а технарь, так тот вообще не понял, что пленник обращается к нему. Мирра по привычке хотел стукнуть Птицу под ребро за самовольное открывание рта, но удержался. Слепой вновь оказался сообразительнее всех.

– Ты знаешь этого человека? – по-зрячему подняв брови, спросил он.

– Знаю! – нервно ответил Птица, понимая, что попал впросак. Хотел уличить Звагольского в предательстве, а тот даже не помнит своего имени.

Робот же лишь с надеждой посмотрел на слепого старца, услышав в ответ обнадеживающее обещание.

– Ты получишь время. Но сначала надо закончить с нашим делом. – Слепой снова сел на диван и устало откинулся на спинку. Оказалось, для него передвижение по комнате непростое занятие и отнимает много сил. – Имя, если надо, ты и сам вычислишь, не дурак. А насчет пятерых: когда наш человек увидел, что кто-то получил ДП со склада, он установил за прибором и его обладателем слежку. Отследил, в какую сторону вы направляетесь, сколько вас. Это не трудно, когда у тебя есть право на выход из лагеря. Для нас оказалось большой удачей, что вы отправились к нам. Нам даже не пришлось выходить за пределы внутреннего кольца. Ты получил ответы на свои вопросы, теперь я хочу получить ответ на свои.

– Допуск в лабораторию и право на выход, – еле слышно прошептал Серый, они с Птицей переглянулись, приходя к общему знаменателю. – Допуск в лабораторию имеет с десяток человек, в основном ученые и лаборанты, но права на выход за пределы лагеря без дополнительного разрешения ни у кого из них нет. Зато оно есть у Олега Прошина по кличке Винтик, специалиста по настройке и ремонту лабораторного и экслабораторного оборудования.

– Что, будете его проклинать? – усмехнулся Слепой. – Убьете силой мысли? Нет, непосвященные, его оберегает «Обелиск», вам теперь до него не добраться. А кстати, раз уж вы об этом заговорили, почему вас оказалось шестеро?

– Шестой присоединился к нам за лагерем, – ответил Серый, раздумывая, как бы не соврать и не выдать Крюка. – Оказалось, что ему с нами по пути. А когда мы почуяли погоню, проводник остался, чтобы прикрыть нас. Он все равно почти отработал контракт.

– Да, мне доложили про проводника. Он оказался очень шустрым. Как там его звали… Крюк? Вот-вот, на моей памяти он первый, кто проложил восточную дорогу через Рыжий лес. Надо будет поработать над нашей защитой. Ладно, разговор получился интересный, но пора и к делам вернуться. Итак, я ответил на ваши вопросы, теперь жду, что вы будете честны по отношению ко мне. Где настоящий прибор?

Мирре даже не пришлось никого бить. Серый ответил любезностью на любезность:

– Настоящий ДП-5 все это время был у меня. У нас было предположение, что за готовыми образцами ведется слежка, поэтому начальник научного отдела подменил в единственном готовом приборе начинку, прежде чем отдать его Воронину. Получилась пустышка, «подсадная утка». А настоящий ДП я забрал в бункере недалеко от лагеря, за приборной доской, куда мне его и подложил начальник. Он организовал пропажу лаборанта как раз к нашему приходу, а также и его поиски, он же заставил солдат передвигаться так, чтобы нам пришлось укрыться от них в бункере и я мог забрать заряд, не вызывая подозрений у моих спутников. К счастью, начинку он уложил в прототип, в оболочку, оставшуюся от испытаний ДП первых моделей, а не в специально заказанный корпус. Просто заменил в нем нерабочую вставку на боевую, поэтому в моем приборе не было маяка.

– Где он?

– Я оставил его в подвале, где вы нас взяли. Как только я понял, что вы нас догоняете, спрятал его под плитой наверху.

– Они обыскивали здание? – Мирра грозно воззрился на Грегора.

– Я не знаю, – Грегор склонил голову в поклоне, – этим занимался Менес. Я могу спросить у него.

– Не надо. – Слепой остановил поляка, который уже повернулся, чтобы уйти. – В этом нет необходимости, я и так вижу, что он говорит правду. До исхода осталось меньше часа, пусть выходят. Быстро!

Слепой впервые повысил голос на подчиненных, похоже, и у него нервы были не железные.

– Если прибор попадет под исход, артефакты изменят свойства и заряд испортится! – прокричал вслед убегающему Грегору Звагольский. И добавил тихо, про себя: – Откуда-то я это знаю.

Когда пленников увели, Мирра достал из сейфа бутылку «Смирнофф» и два стакана: война войной, а радиацию выводить надо. Тем более перед исходом после небольшой дозы алкоголя не так трясет и, как ни странно, быстрее отпускает.

– Зачем ты рассказал им про информатора? – спросил он, садясь рядом со Слепым и разливая водку в стаканы. – Они бы и так все рассказали.

Слепой несколько раз глубоко вдохнул, после чего маленькими глотками осушил стакан. Вкуса он не чувствовал, вкус пропал вместе со зрением, осталось лишь приятное тепло, прокатившееся по пищеводу. Мирра с легкой завистью посмотрел на соратника и одним залпом опустошил свою тару.

– Сказали бы, – согласно кивнул Слепой. – Но не раньше чем после выброса, когда заряд уже был бы испорчен. А так, может, Менес еще успеет.

Рыжий помотал головой:

– Все-таки странно, что он сам раскололся. За три четверти часа Менес найдет прибор, если он действительно там.

– Вот именно, если он действительно там, – усмехнулся Слепой. – Но это вряд ли.

– Как? – не понял Рыжий.

– Этот солдат не так глуп, чтобы давать нам шанс. Ты помнишь, их было шестеро?

– И что?

– Шестой отстал от группы, чтобы забрать ДП, если запахнет жареным. Вояка скинул ему инфу о тайнике, как только сбросил груз, и сразу же стер начисто свой ПКДА, а Крюк забрал прибор.

– С чего ты взял?

– Я же тебе говорил, что учусь читать мысли. Немного.

– Это, по-твоему, немного?

– Я считал только то, что прибора там нет, хотя солдат его там оставил – в этом он нам не соврал. Остальное я домыслил. Так что пока можешь меня не бояться.

– Да ну тебя в дыру! Надо же найти этого Крюка, пока он не ушел далеко! – подскочил Мирра.

– Не кипятись. Скоро пожалуют федералы, у нас не будет сил и времени, чтобы ловить Крюка, который, судя по всему, очень пронырливый тип. Я вот думаю, что если мы заплатим ему больше, чем ученые, то… Но на всякий случай, – Слепой призадумался, – скажи Шаману, чтобы прислал из Припяти пару мобильных отрядов, надо проверить места, где этот Крюк может переждать исход, уйти далеко он не мог, а здесь таких мест всего ничего. И еще, поскольку он старатель, уходить той же дорогой, что пришел, не станет, значит, пойдет через форт возле Проклятого леса. Надо его отыскать, а то мне эта история с консервами порядком поднадоела.

Военный старатель уже сместился к выходу из ангара, теперь вокруг него было семь-восемь метров свободного пространства, он внимательно осмотрелся: нет, никого не видать, никакого движения, шуршания, мельтешения. Не похоже, чтобы кто-то выходил на позицию для атаки. Мэг замерла за спиной, в двух метрах от старателя, выбрала хорошую позицию, так чтобы ей было видно и пространство за зданием, и часть внутреннего зала, чтобы при необходимости поддержать огнем товарища. Алекс уже привычно парил в нескольких метрах над ними, незримо присутствуя, без возможности помочь.

Монгол и Мэг попятились. Оказавшись за пределами здания, но не спуская глаз с проема дверей, Монгол огляделся. Слева расположился длинный ряд разрушенных боксов со множеством дверей-ячеек – вдалеке строение поворачивало и скрывалось за краем заводского цеха, из которого они только что вышли. Ни одной живой и даже полуживой души там не было, лишь тело убитого ранее зомби. Справа остался проход между двумя зданиями, который выводил на площадь, где бродили по кругу заблудившиеся в пространстве зомби. С позиции Алекса просматривались фигуры как минимум четырех живых трупов. Мертвяки брели неровной походкой вдоль длинного полуразрушенного здания, примыкавшего к цеху, из которого только что выбрались люди. Проход перекрывала длинная цепь искрящих аномалий – от «электросетей» было много света, и темнота далеко просматривалась.

Алекс попытался развернуться, сознание скользнуло по пятаку, занятому сестрой и ее спутником, и он с ужасом узнал дверь здания позади. Она была в том, самом первом, сне – массивная ручка с резными наконечниками, где-то там в подвалах Мэг и Монгол навсегда уйдут в синий и мертвый туман.

Военный старатель меж тем отступал к зданию, которое располагалось за спиной. Внутри была почти полная темнота, окон в зале, где они оказались, не было, свет проникал лишь в раскрытую дверь. Монгол и Мэг замерли, давая глазам привыкнуть к полумраку. Спустя полминуты Алекс смог рассмотреть тусклый блеск металла – вездесущую вертушку и коробку вахтера, ныне пустую, как и все вокруг. Толстый слой пыли отчетливо ощущался при каждом шаге, обеспечивая бесшумность ходьбы, но так же бесшумно могли передвигаться и притаившиеся здесь мутанты.

Негромкое похрюкивание на лестнице, ведущей наверх, выдало обитаемость строения – судя по всему, это была плоть, и, к счастью, она не собиралась прятаться. Монгол развернулся на звук и приготовил оружие. Тварь медленно ковыляла посмотреть, кто отважился зайти в ее обитель.

– Мэг, держи ключ. – Вояка протянул что-то напарнице, пальцы Алекса будто бы ощутили прикосновение тонкого пластика, вроде пластиковой карты, но ощупать его не удалось, мираж быстро исчез, оставив после себя лишь слабое послевкусие.

– Тут все базы кодов, – шепотом продолжил Монгол. – Откроешь дверь – дашь знать.

Тварь на время затаилась, то ли почуяла опасность, то ли просто вычисляла, где прячется враг. Через несколько секунд над лестницей послышался скрежет когтей о бетон, слишком частый для одной особи, получалось, что плотей несколько.

– Монгол! Дверь открыта! – Мэг появилась за спиной Алекса, теперь он ее хорошо чувствовал.

– Замок работает?

– Вроде работает. Но за ней полно аномалий.

– Медленно отходим, спускайся первая, приготовься впустить меня и закрыть за мной дверь. Если прикажу закрываться одной, приказы не обсуждать, ясно?

– Ясно, – сухо ответила Мэг, хотя Алекс мог поклясться, что этот приказ она никогда не выполнит.

Когда события начали разворачиваться с удивительной быстротой, дух Алекса оказался где-то между Монголом и Мэг, над лестницей, ведущей в подвал, поэтому видимость была слегка ограничена. Сначала на площадку вывалились мутанты, плоть была не одна, а в компании с еще двумя побратимами, но вид у них был далеко не боевой. У плоти, которая первой скатилась по лестнице, отсутствовала одна передняя конечность, поэтому она и ковыляла столь невыразительно. Две другие плоти, хоть и были в полном здравии, в размерах и весе уступали взрослой особи почти вдвое – подростки.

Но прямо за ними в полутьме коридора Алекс прекрасно разглядел силуэты проникших в здание двух человекоподобных мутантов. Их тела лишь на миг показались в проеме дверей и будто испарились – захотелось вскрикнуть, предупредить, но Монгол уже отреагировал и выпустил длинную очередь из «Вала». Вспышки выстрелов ненадолго осветили зал, давая полную картину происходящего. Кровососы оказались в центре помещения, где нос к носу столкнулись с плотями. Закипела драка. Сначала завизжала крупная плоть, подброшенная вверх мощной лапой двухметрового гиганта, два мелких тельца бросились врассыпную.

Монгол повел стволом, первые пули ушли в пустоту, никому не причинив вреда, в цель попала только половина рожка, ближний кровосос пошатнулся и упал прежде, чем в автомате закончились патроны, и все погрузилось во тьму. В нескольких метрах от старателя утробное рычание слилось с цокотом копыт, громким хрюканьем и визгом, раненая плоть пыталась вырваться из когтистых лап уцелевшего кровососа.