Текст книги "Никакой магии"

– Я дал вам возможность взглянуть на эльфийку, мессир, – напомнил Кард. Судя по едва слышной радостной нотке, полковник уже считал вопрос решенным – в свою пользу. А вот в мою ли?

– Удивляюсь, что ты за этот подвиг медаль не просишь.

Сэр Невилл закончил возню с потайным сейфом и вновь подкатил к нам. На проятнутой ладони что-то тускло блеснуло – небольшое, овальное и очень похожее на виденный мной недавно жетон полковника.

– Берите-берите, мисс! – ласковые бархатные обертоны в голосе Паука плохо скрывали сталь приказного тона. – Эта безделушка не кусается сама по себе, она лишь дает право загрызть.

– Лучше всего прикрепить ее на лацкан, – посоветовал Кард. – С обратной стороны, разумеется – знак «нетопырей» все же не то украшение, которое стоит демонстрировать на публике… без острой на то нужды.

Вообще-то я именно так и собиралась его прикрепить, но после слов полковника ограничилась холодным кивком и спрятала жетон в кармашек для часов.

– А сюда, – сэр Невилл протянул Карду сложенный вдвое листок, из которого свешивалась красно-черная ленточка, – имя впишешь сам. Мои собственные каракули без проблем разбирает лишь Джотто.

– Вы уверены, мессир? – судя по удивленному взгляду полковника, ему только что отрезали больший кусок, чем он собирался заглотить.

– Уверен, Эдмонт, уверен. Чтобы мисс эльф могла открывать все нужные двери, одной «летучей мышки» недостаточно. Некоторые крепости поддадутся лишь пушкам из Осадного Парка Ее Величества, жерлам.

– Все так, мессир, но…

– Эдмонт, – я ждала, что Паук повысит голос, но сэр Невилл перешел на шепот, – мальчик мой, когда я приказываю срубить чью-то голову, палач не начинает с пальцев ног. Если ты решил, что мисс Грин необходима в твоей команде, она должна иметь возможность работать, как ты сам же и сказал, «полноценно», максимально полноценно. Вы должны так работать, Эдмонт, я дам тебе все, что в моих силах и даже больше – кроме одного. Права на провал, Эдмонт.

Полковник искоса глянул на меня, затем кивнул и взял загадочный листок.

– Благодарю, мессир.

Возмутиться, завизжать, затопать ногами, запоздало спохватилась я… и вообще, с чего эти двое взялись решать мою судьбу? Да я сейчас как…

– Любопытство сгубило эльфийку, если верить гномской поговорке, – сэр Невилл откатился назад и прищурился. Правда, взгляд у него при этом был не голодный, а, скорее, изучающий. Примерно таким взглядом двоюродный кузен обычно рассматривал очередную пойманную бабочку, решая, достоин ли экземпляр места в коллекции. Наверно, с возрастом Королевский Паук переквалифицировался в энтомолога.

– Ваше любопытство, вэнда, уже завело вас довольно далеко от родного леса. Ассистентка придворного парфюмера… – на самом деле, моя должность называлась несколько иначе, но поправлять Паука я не решилась, – сумевшая поймать за хвост самого знаменитого эльфийского преступника за последние два века. Громкое было дело, верно, Эдмонт?

– Громкое, – подтвердил Кард, – но за плотно закрытыми дверями.

Я привычно изготовилась к вопросу в стиле: «Неужели вам настолько понравилось играть в кошки-мышки со злодеем?» Однако сэр Невилл молчал.

– Будьте осторожны, юная эльфь, – наконец произнес он. – Ваши сородичи не любят отнимать жизнь… но вы не дома. Помните об этом – и почаще оглядывайтесь по сторонам.

Глава 3
В которой инспектор Грин узнает некоторые фамильные тайны гномов.

«Гнездо» полковника, как выяснилось, находилось отнюдь не в королевском замке и даже не в «зоосаде Ашера» – квартале военного ведомства, прозванного так за поистине маниакальную страсть одного из предыдущих Лордов Армии к скульптурам геральдических зверей. Кард обосновался в «Золотом Треугольнике», среди финансовых воротил, и не просто снял под свою контору скромный флигель, а занял целый этаж «Четырех Банков», заодно прихватив и часть крыши под ангар для летающей лодки.

До сегодняшнего дня данное строение я полагала одним из величайших образчиков людского дурновкусия. Но, как оказалось, «Четыре Банка» только снаружи покрылись корой из плит багряного гранита, из-за которых здание в рассветных и закатных лучах выглядело куском сырого кровоточащего мяса. Изнутри же стены были весьма гармонично отделаны диким камнем, а разбитый во внутреннем дворике крохотный парк – с водопадом, озерцом и затерянными среди кустарника и карликовых сосен скамейками – почти примирил меня с мыслью о необходимости каждый день лицезреть ужасающий фасад.

Впрочем, предаваться особо глубоким размышлениям у меня просто не хватило сил. После всех волнений этой ночи вид мягкого диванчика у стены полковничьего кабинета оказался слишком большим искушением. Кое-как волоча ноги, я доплелась к спасительному островку и рухнула в плюшевые глубины, с трудом подавляя желание свернуться калачиком под плащом и задремать.

– Полагаю, инспектор Грин, вам не помешало бы что-то бодрящее, – заметил полковник.

Надо же, какое внимание к деталям и удивительно глубокомысленный вывод! Сам-то Кард выглядел отвратительно бодрым. Должно быть, он, как и животное с его бляхи, ведет ночной образ жизни, а отсыпается днем.

– Благодарю покорно, но эльфы не имеют привычки употреблять алкоголь! И вашу любимую коричневую бурду из Эскишехира – тоже!

– Миф, – тут же парировал полковник, – во-первых, а во-вторых, я вам не спиртное предлагаю. И не кофе… к слову, правильный кофе должен быть белым, но так умеют готовить только кочевые орки из Хардамурской пустыни.

– Белый, черный, все одно по сердцу эта дрянь бьет не хуже гномского молота, – пробормотала я и уже громче спросила: – А что же вы хотите в меня влить?

– Скоро узнаете, – пообещал Кард.

Скоро возненавижу эту фразу, злобно подумала я, глядя, как полковник берет массивную трость и начинает выстукивать на стоявшем у окна доспехе нечто телеграфное. Тук-тук-тук-пауза-тук-тук-скрип-блямц – каска с пернатым гребнем съехала набок, задев наплечник, отчего доспех приобрел залихватски-жалобный вид. Стук разом прекратился… полковник отставил трость, бережным движением вернул каске прежнее положение, а затем провел рукой по нагруднику, будто пересчитывая темные росчерки пуль на полированной стали.

– Страшно там было? – не удержалась я от вопроса.

– Что? – недоуменно переспросил Кард.

– Страшно было бежать навстречу залпам?

– Навстречу – нет! – полковник вздохнул. – Страшно мне стало потом, когда я оглянулся назад и увидел тех, кому не досталось гномской стали на кирасу. Легион Корабельной Ее Величества Пехоты, 2-й экспедиционный полк… отмель в сто двадцать шагов, и если упал в волны, уже не подняться. В тот день я впервые узнал, что кровавый прибой – не просто звонкая метафора.

Что ж, поставила я мысленную галочку, по крайней мере, мой новый шеф умеет оглядываться – занятие, людям не очень свойственное. Хочется верить, что с возрастом он чуть поумнел и теперь оглядывается не только в конце забега, но и в процессе.

– Именно поэтому вы поставили его здесь? Как напоминание?

– Отчасти – да, – полковник произнес эти слова так, словно и сам не был до конца уверен в мотивах своего поступка. – Есть и другие поводы. Сентиментальность, к примеру, – слегка усмехнувшись, добавил он. – Этот стальной парень раз двадцать спасал мне шкуру, так что засовывать его в дальний угол чулана было бы незаслуженной обидой.

Я почти придумала следующий вопрос, но тут меня отвлекли шаги в коридоре.

– Можно войти, сэр?

– Заходи, Тайлер, конечно! – тут же отозвался Кард и, заговорщицки подмигнув мне, на цыпочках двинулся к двери.

Сначала в кабинет вошли запахи – пьяняще-сладкий аромат ягодной смеси, окаймленный почти незаметной горечью. На следующем вдохе запах оказался уже иным, теперь в нем преобладали мятные нотки, лаванда и еще что-то холодно-бодрящее, словно положенный на язык кусочек льда. Еще вдох, и запах-обманщик прикинулся горячим апельсином, на миг отступил, спрятавшись за угольно-масляной завесой, и ворвался в открываемую дверь под барабанный бой сандаловых палочек.

– Вот ваш напиток, сэр…

На первый взгляд, появившийся в проеме юноша выглядел вполне обыденно – типичный подросток со столичных улиц: растрепанная прическа и хмурый, «почти как у взрослых», взгляд из-под несуразно большого козырька модной клетчатой кепки. Разве что наряжен чуть лучше среднего – куртка и штаны из добротного сукна, башмаки не зияют дырами. Однако целостность одежды более чем компенсировалась ее изгвазданностью. Даже перемазанные в золе беспризорники, которых мы с констеблем Батлером извлекали позавчера из-под печей стекольного завода, и те выглядели не в пример чище, чем этот гибрид трубочиста с кочегаром.

Увидев меня, паренек охнул и выпустил из рук поднос, на котором дымились две аляповатые глиняные кружки. К счастью, полковник, явно ожидавший именно такой реакции, уже успел перехватить его.

– Вы… эльфийка?! Настоящая живая Перворожденная?!

– В данный момент – полуживая, – вздохнула я.

– Что поправимо и очень быстро! – пообещал Кард, ставя поднос на стол. – Пара-тройка глотков подгорного варева, и вы почувствуете себя, м-м-м, юной ланью.

– Захватывающая перспектива. – Я уже понимала, что не устою перед искушением. Какое там «устою» – клянусь Великим Лесом, я бы выпила «подгорное варево», даже точно зная, что имею дело с настоящим ядом! Но эльфийская гордость не позволяла сдаваться просто так, без подобающего последнего слова.

– А если я почувствую себя раненной в живот ланью, вы сумеете сделать промывание желудка?

– Мисс! – возмущение паренька было настолько сильным, что перебороло благоговение. – Это не какая-то там людская отрава! Рецепт напитка хранился в нашем клане больше семи веков, и никто еще… никогда…

Мысленно застонав, я выставила себе низший балл за внимательность. Конечно, сложением худощавый Тайлер мало напоминал своих «склонных к шарообразности» сородичей – на фоне давешнего водителя локомобиля он выглядел худышкой. Но уж отличить подлинное кольцо с клановой печаткой от модных среди людской молодежи подделок я не просто могла – была обязана! Вдобавок, для особо сонных и невнимательных эльфиек, у паренька имелась еще и серьга с тем же характерным узором.

– А на пленных Перворожденных вы регулярно тестировали?

– Мисс!!!

Топора при мальчишке не имелось, но торчащий из правого бокового кармана гаечный ключ выглядел явно прочнее моего черепа. И к тому же, судя по звяканью, он был не одинок – а в руках гнома любая гайка или шестеренка могут стать о-го-го каким оружием. Особенно против хрупких костей эльфа.

– Для начала позвольте вас представить! – полковник передал мне одну из кружек, а сам, вернувшись за стол, облапил вторую. – Инспектор Фейри Грин…

– Мя! – обозначилась я.

– …с сегодняшней ночи будет исполнять в нашем отделе обязанности эксперта.

Кажется, и это слово я тоже скоро возненавижу.

– По магии?! – радостно взвизгнул Тайлер.

– Чему-чему? – непонимающе уточнила я. За время пребывания в Клавдиуме мне довелось услышать в свой адрес множество «именований», но полугном, похоже, решил перещеголять своих предшественников по части загадочности.

– Магия, она же чародейство, она же волшебство! – пояснил Кард из-за кружки. – Мифическая способность, которой, согласно некоторым источникам, владеют Перворожденные. Том же твердо уверен, что магия существует. И, добавлю, с истинно гномским упорством пытается найти доказательства ее проявления. Именно это и привело его в наш отдел… правда, он был очень разочарован, когда узнал, чем именно мы тут заняты.

– Но… что за бред?! – возмутилась я. – Никакой магии нет и никогда не было!

– Думаете, у меня нет допуска? – Последовавший затем печальный вздох мог бы разжалобить камень, ну а зрелище поникшего Тайлера – заставить этот камень рыдать. Что до меня, я бы с превеликим удовольствием рассказала бедолаге все-все-все про «магию» – если бы хоть отдаленно представляла, что же он жаждет выслушать.

– Если тебя утешит, допуска нет даже у меня, Том, – сообщил полковник, по-прежнему прячась за кружкой.

– И у меня, – поддакнула я.

– Поэтому инспектор Грин будет у нас экспертом, – Кард разгладил по столу давешний листок с красно-черной ленточкой и потянулся к чернильнице, – по медицине и биологии. И не надо так неодобрительно шевелить ушами, мисс Фейри.

– Тогда не скрипите пером! – парировала я. – И хочу заметить, сэр, далеко не все эльфы являются академиками по части биологии и медицины, тем более человеческой. Например, лично мои познания носят весьма поверхностный характер…

– Ну, должность эксперта по парфюмерии смотрелась бы весьма странно в нашей ведомости. Мы все-таки не двор Ее Величества… по крайней мере, не относимся к нему напрямую. Вот, возьмите, инспектор, – Кард протянул мне листик, – и постарайтесь не пользоваться ею без крайней нужды.

Инспектор почтительно взяла драгоценную бумажку, хотя ответ насчет крайней нужды в листике и гномского варева так и просился на язык. Чтобы загнать его внутрь, я собрала остатки решимости, сделала глоток…

– Сэр!

Кажется, я пропустила секунд пять. Просто выпала из реального мира… куда-то. Надеюсь, не пропустив ничего важного.

– …давно уже стал его самой незаменимой частью. Механик, курьер, стенографист, повар, прачка…

…и химик, мысленно дополнила я. Что же он все-таки намешал в этот алкатест?

– Сэр!!!

– Но ведь ты стираешь в своем баке сорочки Аллана, не так ли? – нарочито невозмутимо уточнил Кард.

– Всего один раз! В порядке опыта!

– Странно, а вот я помню как минимум три раза.

Я сделала еще один глоток. На этот раз провала в «куда-то там», к счастью, не последовало – но и к составу напитка не особенно приблизило. Чуть сладкий – значит, там есть сахар… привкус, похожий на… на… почему-то вкус упорно ассоциировался у меня с дорогой тканью, причем красного цвета – но понять причину я так и не смогла. Но в любом случае, явно не основной компонент – а вот распознать основу не получалось даже близко. Легкий налет пряности… что могло дать такой эффект? Кассия-канель? Циннамон? Эх, утащить бы эту чашку в лабораторию!

– Инспектор?! Вы еще с нами?

– А?! Простите, сэр, я немного…

– …задумались. Ничего страшного, это иногда даже полезно, – Кард очень явственно выделил слово «иногда». – Но сейчас я попросил бы вас вновь спуститься из мира грез в реальный мир. Полагаю, гномский напиток уже подействовал надлежащим образом, и вы не засыпаете на лету?

– Да, сэр. – Чуть развернув уши, я приготовилась узнать наконец, чем же именно занимаются мой новый шеф и его подчиненные, к числу которых угораздило стать причисленной и некоей эльфийке. Однако полковник отчего-то решил пропустить вводную часть и взял с места в карьер.

– Вам известно, кем был сэр Артур?

– Лордом.

– Что ж, этого достаточно для поднятия среди ночи всей столичной полиции, – вкрадчиво произнес полковник, – но не для нас. Гораздо более существенным является тот факт, что Артур Бентинк возглавлял подкомиссию стратегического совета Адмиралтейства по газам. И, разумеется, – полковник слегка улыбнулся, – как и подобает человеку его происхождения, особое внимание уделял газам благородным… – Кард замолчал, явно предлагая мне закончить фразу. К счастью, благодаря гномскому пойлу, я уже была способна сложить раз и раз, получив два, а не восемь.

– Гелион!

– Совершенно верно! – кивнул полковник. – А гелион, как известно, необходим для выплавки кейворита. Полагаю, инспектор, вам не нужно пересказывать основы гелиополитики, в частности, как сказалось открытие кейворита на балансе сил между Аранией и Лесным Союзом. Том, – Кард резко повернулся к полугному, – не вижу повода для смеха!

– Простите, сэр, виноват, – вытянулся юноша. – Просто эта ваша фраза насчет баланса сил… я не смог удержаться. Мистер Кейвор ведь баланс, по сути, на помойку отправил. Прежде ваши короли всю армию еще на внешних засеках укладывали, а сейчас любой броненосец может р-раз – и хоть Священную Рощу нефтью полить.

У меня никогда не было повода жаловаться на недостаток воображения – проблемы возникали как раз из-за его избытка. Вот и сейчас я живо представила, как чадно дымящий стальной уродец медленно подплывает к верхушкам древних меллорнов, выхаркивает из своего чрева поток огня, и тысячелетние деревья вспыхивают, словно спички.

– Не стоит, – оскалилась я, – так поспешно списывать нас на помойку. У Высоких Ветвей могут найтись свои козыри.

– Магические? – с наивной жадностью уточнил Тайлер.

– Хватит и традиционных, биологических, – осадил Тома полковник и, покосившись на меня, уточнил: – Более чем хватит.

Полугном дернул плечом, но ввязываться с полковником в дальнейший спор не стал. Я же подумала, что гномы, и без всякого биооружия иной раз вымиравшие целыми кланами, к подобным угрозам относятся философски. Очередная чума? Рвем коридоры, в каждом из них именно на такой случай заложены заряды взрывчатки. Кто остался по ту сторону завала, пусть молит об исцелении Владыку Глубин. Обычно молитвы остаются безответными.

– Если вы понимаете, сэр, то к чему тогда ваши намеки? Конечно, Высокие Ветви совсем не обрадовались появлению летающих кораблей. Но хорек уже сбежал из клетки, какой же смысл теперь менять замок на дверце?

– Ветви наверняка могут желать, чтобы этих кораблей стало чуть поменьше, – сказал полковник. – Не забывайте, инспектор, все имеющиеся улики указывают в сторону Леса.

– Вы же сами говорили Пау… сэру Невиллу, что эльфийский след вам подозрителен, – напомнила я. – Что изменилось за последний час?

– Ничего! – неожиданно мрачно буркнул Кард. – В этом и проблема! Все улики по-прежнему твердят об участии в деле эльфов… а мою подозрительность к делу не подошьешь!

– Сэр, – подал голос Тайлер, – но ведь уменьшению нашего воздушного флота обрадовались бы не только эльфы, верно?

– Ха! – каркнул полковник. – Если рассуждать так, то в подозреваемые нужно зачислить полмира. Начиная с нашей собственной доблестной армии, а также ничуть не менее прославленного военно-морского флота.

Карду не удалось меня шокировать – все-таки я изучала человеческое общество изнутри не первый месяц и уже сумела примириться с мыслью, что единый и дружный снаружи людской муравейник на деле представляет собой бесчисленное количество мелких конгломераций, весьма слабо связанных друг с другом. А зачастую даже и антагонистичных. Взять хотя бы вражду полиции Клавдиума со столичным же пожарным департаментом. Корни неприязни, насколько мне удалось выяснить, уходили в седую древность, когда после мятежа Валка Безумного аранийские короли взяли за правило даровать титулы Хранителя Порядка и Хранителя от Огня лордам из враждующих Домов.

– Мотивы, – продолжал Кард, – могли найтись у многих. А вот осуществить задуманное, причем именно в таком виде…

– Но эльфы тоже не могли этого сделать! – горячо возразила я. – Вы же слышали, что сказал Молинари! Ящерицы не поддаются дрессировке!

– Да неужели? А ваша тяжелая кавалерия?

– Но это же совсем другое дело! Панцирные драконы выводились на основе варанов, имеют значительно более развитую нервную систему. Но и они способны воспринимать лишь простые команды.

– А вы можете поручиться, инспектор Грин, – Кард поднял голову и впервые за время разговора «поймал» мой взгляд, – что вашим сородичам не удалось вывести еще более «усовершенствованную» породу? Нет? Так я и думал. Полагаю, и кей Молинари не сможет. К тому же, – криво усмехнувшись, добавил он, – навряд ли любые ваши клятвы убедят хоть кого-то. В Арании не принято доверять эльфам.

Подобное отношение не было для меня новостью, но…

– Мне вернуть жетон и бумажку? – сухо спросила я. – Если вы не собираетесь верить моим словам… к чему тогда весь этот фарс?

– Если и дальше будете вести себя, словно выпускница монастырской школы, я моментально верну вас обратно в участок, можете быть уверены, – пообещал Кард. – А лучше – сразу в Лес, и там вы сможете швыряться шишками хоть до начала следующей Эпохи.

Закрыв глаза, я попыталась настроиться на «зеленую волну». Считается, что настоящий Перворожденный способен услышать звуки родного леса в любой ситуации, даже когда рядом с ним исполняют на волынках и дудках орочьи походные марши. Увы – то ли сыграл свою роль загадочный напиток Тайлера, то ли еще что, но вместо шелеста листвы и щебетания птиц я упорно слышала бульканье воды в трубах и лязг печной дверцы этажом ниже.

– Но в других случаях никакого «эльфийского следа» не отмечено, – пришел мне на подмогу полугном.

– И что с того? – возразил Кард. – Для начала, нам еще предстоит найти доказательства, что между этими случаями вообще наличествует хоть какая-то связь. Некий список в сейфе сэра Дарнли таковым не является.

– Другие случаи? – повторила я, с запозданием припомнив фразу про «еще одного человека из списка».

– Первый раз наш оппонент заявил о себе две недели назад, – хлопнув ящиком, Кард перегнулся через стол и кинул на диванчик рядом со мной толстую картонную папку. – В Ее Величества Карциемских Лабораториях. Очень громко заявил.

Название, с таким пафосом произнесенное полковником, не сказало мне ровным счетом ничего – а значит, эти лаборатории не имели отношения ни к биологии, ни к парфюмерии. Распустив шнуровку, я достала из папки верхний лист… оказавшийся карандашным рисунком. У художника было не очень хорошо с перспективой, но совсем неплохо со штриховкой и проработанностью мелких деталей… вплоть до косых солнечных лучей и призрачного дымка над огромной воронкой.

– Это и есть ваши лаборатории, сэр?

– Все, что сохранилось от главного корпуса, – не поддержал иронию Кард. – К счастью, взрыв произошел ночью, в противном случае жертв бы считали на сотни. А так погибло всего шестнадцать человек… и среди них – профессор Элман.

– Еще один специалист по газам?

– Угадали, – кивнул полковник. – Правда, Джозеф Элман специализировался не на гелионе, а на водороде. И воздушных шариках.

Полугном снова захихикал, но полковник ограничился лишь строгим взглядом в его сторону, так что уточнять пришлось мне самой.

– Воздушных шариках?

– Именно так.

– Геометрическая проблема, – Тайлер быстро глянул на полковника и, получив одобрительный кивок, зачастил: – В докейворитную эпоху Арания в полной мере пользовалась выгодами своего географического положения. Хребет Глен-Мор отделяет королевство от основного континентального массива, и после высадки Гаральда Свирепого на остров Кринан единственной головной болью на суше для аранийцев остались, – запас воздуха у Тома кончился, и ему пришлось делать новый вдох, – эльфы Великого Леса.

– Сказала бы я, какой именно болью сделались для нас аранийцы… – пробормотала себе под нос одна из тех самых эльфов Великого Леса, продолжая изучать папку. К сожалению, большая часть содержащихся в ней бумаг заполнялась таким отборным канцеляритом, что моя голова напрочь отказывалась его воспринимать.

– Однако, – продолжил свою лекцию полугном, – все изменилось в одночасье после известия об успехе мистера Кейвора. Отныне горы, равно как и контролируемое Флотом Ее Величества море, не могли служить надежной преградой. И хотя Арания, разумеется, первой начала постройку воздушных кораблей, это лишь частично сглаживает остроту вопроса. Слишком большую территорию требуется прикрыть, слишком уж много направлений для возможного вражеского удара – а быть сильным везде не может и самый могучий флот мира. Наземная артиллерия также не решает проблемы: во-первых, орудие на воздушном корабле всегда будет иметь преимущество перед своим собратом парой миль ниже, а во-вторых…

– …и в главных, – перебил Тайлера полковник, – все эти чудовищные пушки для «крепостей воздушной обороны» стоят чудовищных же денег. Решение, предложенное профессором Элманом, выглядело куда более практично.

– Те самые воздушные шарики?

– Если быть химически точным, водородно-кислородные шарики, – уточнил Том. – Поначалу они просто собирались подвесить под аэростат обычную морскую мину. Но в ходе исследований выяснилось, что при соотношении два к одному водород и кислород образуют взрывоопасную смесь. А теперь представьте, что случится, если корабль попадет в целое облако таких «шариков». Фейерверк будет раз в сто громче и красочней, чем в день коронации.

Ну да, что гномы, что людские подростки в этом сходятся, им только дай шанс взорвать что-нибудь, да еще со светозвуковыми эффектами…

– Судя по бумагам, – я постучала ногтем по краю папки, – фейерверк действительно вышел что надо. Разбитые стекла в радиусе полутора миль… и четыре тысячи фунтов пороха… не многовато ли для одного человека?

– Когда вызванный мной капитан из Королевских Саперов досчитался до этой цифры в первый раз, он тоже не поверил, – Кард усмехнулся, – собственной логарифмической линейке. Но в третий раз он все же пришел с полученным результатом ко мне.

Мысленно я попыталась перевести цифру из отчета во что-то более привычное и представимое. Воображение не подвело, тут же нарисовав ряд груженных доверху телег.

– И как же злоумышленник доставил эту гору пороха? Под слоем угля или в пивных бочонках? Или воспользовался той самой магией?

– А он ничего и не доставлял, – хихикнул Том. – Достаточно было лишь открутить вентиль у баллона с водородом в лаборатории. Пара минут – и все помещение превращается в мощнейшую бомбу. Можно сказать, профессор своей гибелью подтвердил высокую эффективность собственного изобретения.

Я тем временем добралась до последних листов папки. Удивительно, но результат работы комиссии по расследованию катастрофы кто-то все же сумел оформить в виде кратких и вразумительных выводов, сводившихся к фразе: установить точные причины происшедшего не представляется возможным. Впрочем, большинство ее членов, узнав о том, чем именно занимался покойный профессор, сошлись на версии о трагической случайности. «Чему суждено взорваться, то уж точно не утонет».

– И как вам это дело, инспектор?

– Никак! Восстанавливать картину происшествия по дыму и груде битого кирпича не умеют даже эльфы. Разве что… – я замялась.

– Давайте, выкладывайте.

– Злоумышленник был очень хорошо проинформирован о порядках в лаборатории. Вряд ли профессор задерживался там каждую ночь…

– Лотто!

В первый миг я решила, что полковник грязно выругался. Однако интонация возгласа все же казалась одобрительной, и, порывшись в памяти, я припомнила, где и при каких обстоятельствах слышала это слово прежде. Что-то связанное с нежно любимой дежурным нарядом игрой, там еще были бочонки с цифрами, карточки…

– Мы так же пришли к выводу, что преступник имел своего человека среди персонала лаборатории. К сожалению, пятеро ближайших сподвижников Элмана оказались в числе погибших. Наш оппонент, поразив свою основную цель, вполне мог заодно оборвать и единственную нить, ведущую к нему.

Кард явно собирался сказать еще что-то, но раздавшийся за дверью звонок заставил полковника оборвать речь на полуслове. Пронзительная резкая трель – этот звук мне был хорошо знаком, точно так же звонил телеграф и в нашем участке.

– Тайлер…

Полугном уже бежал к двери.

– Депеша из комендатуры 4-го сектора! – крикнул он из коридора, подхватывая бумажную змейку. – Согласно 314-й… уведомляем… – Тайлер вдруг замолк, изумленно глядя на ленту.

– Ну что там? – нетерпеливо крикнул полковник.

– А… виноват, сэр. Они пишут нечто весьма странное, я не уверен…

– Просто прочитай, – велел Кард, – а я сам решу, перепились в комендатуре или нет.

– Понял, сэр, – Том глубоко вздохнул и оттараторил на выдохе: – В чартэмском предместье взбунтовался паровой голем!

* * *

Улица, по которой только что прошел взбесившийся паровой голем, представляет собой весьма занятное явление. Легкий ветерок с каждым порывом образует новые сочетания запахов, да и знакомые прежде обретают невиданную доселе остроту.

Вот, к примеру, раздавленная мясная лавка… нет, мимо нее лучше проходить быстро и зажав нос. Куда приятнее руины домика бакалейщика: чай, кофе, мука и различные крупы, все подернуто легким флером пряностей, слегка размыто маслами…

– Больше восьми тысяч, понимаете! – дотянулся до моих ушей очередной взвизг: – И не броудами, гномы не любят ассигнации, да-с! Полновесными золотыми скаттерами! Новый, меньше месяца как сделанный паровой голем! Я прошу вас, нет, я настоятельно требую, – владелец строительной компании взмахнул пухлым кулачком перед самым носом полковника, – чтобы вы, сэр, приказали своим людям как можно бережнее относиться к нему!

Толстячок ораторствовал перед Кардом уже почти три минуты – и оставалось лишь удивляться выдержке полковника. Возможно, шеф не терял надежды извлечь из толстяка хоть унцию полезной информации. Мне же хватило одного взгляда на драповое пальто с бобровым воротником, чтобы понять: ничего толкового из этого типчика не вытянуть даже пыточными щипцами. Давно уже не видела столь безвкусно и вместе с тем тщательно пошитой одежды.

А вот встретивший нас местный констебль, напротив, произвел на меня весьма положительное впечатление. Осанка в стиле «штык проглотил» явственно намекала на армию, а массивная трость и причудливо скроенный левый башмак – на причину досрочного расставания с ней. Содержание отставника из нижних чинов, даже с учетом «кровавых грошей» за ранение, позволяет свести концы с концами разве что в глухой провинции, где, если верить слухам, ходят в домотканой одежде, а деньги видят раз в год, на ярмарке. Если же человек, да еще инвалид, остался в столице, но не спился, как сотни его собратьев, а начал строить карьеру заново – значит, он явно не дурак, а вовсе наоборот. И, надев полицейскую каску, следит за происходящим на участке не менее пристально, чем наседка – за яйцами в гнезде.

– В первый раз он оправился довольно быстро. Не потому что не любил свою Люси… нет, поймите правильно, мисс инспектор, любил, да еще как. Просто всю эту любовь Марвин перенес на дочурку. Она для него всем стала. И то сказать, – констебль привычным движением подкрутил седой хвостик усов, – трудно не проникнуться добрыми чувствами к эдакому ангелочку. Бывало, идешь после ночного дежурства, уставший, злой, на прохожих зыркаешь так, что шарахаются, ровно от дворняги бешеной. А тебе из-за угла навстречу выкатывается эдакий голубоглазый херувимчик и звонко так: «Доброго вам утра, дядя Полиция!», – констебль вздохнул. – Сразу и на душе светлее, и рука вроде как сама по себе лезет в карман, за монеткой на сладости.

Что будет дальше, я уже догадывалась – это была далеко не первая трагедия, разыгравшаяся передо мной на фоне серых домов, таких же серых лиц и длинных, вечно дымящих фабричных труб. «Конец немного предсказуем», как любил повторять мой бывший сосед по столу в канцелярии.