Текст книги "Секретные базы III рейха в Антарктиде (сборник)"

Глава 7. «Прыжок» адмирала Бёрда

Окончание Второй мировой войны стало отправной точкой для многочисленных спекуляций, связанных с Третьих рейхом и судьбой отдельных бонз национал-социалистической партии. Многих интересовала судьба Адольфа Гитлера. Поскольку речь в данной книге идет об антарктической экспедиции, то остановим свое внимание не на всех версиях, а исключительно на гипотезах, которые так или иначе связаны с США. Американцы с самого начала весьма скептически относились к сведениям о том, что советские специалисты обнаружили в Берлине трупы Адольфа Гитлера и Евы Браун, которые затем были кремированы. Оба эти утверждения американцы никак не могли проверить, а потому как бы изначально ставили их под сомнение. Более того, не заставили себя ждать появившиеся версии о том, что Гитлер «на самом деле» был жив. Первым под сомнение смерть Гитлера поставил нью-йоркский выпуск журнала «Тайм», который 7 мая 1945 года опубликовал материал, давший старт «гитлеромании», то есть попыткам найти живого Гитлера сначала в США, а затем и в других странах мира. На страницах журнала утверждалось, что найденный советскими солдатами в Берлине труп был вовсе не покончивший с собой Адольф Гитлер, а его двойник Август Вильгельм Бартольди, продавец продуктов из Плауэна. Якобы этот мужчина имел поразительное сходство с Адольфом Гитлером, а потому невольно был подготовлен к выполнению роли двойника. Высказывалось мнение, что Бартольди доставили в Берлин, в имперскую канцелярию, во второй половине апреля 1945 года, уготовив ему «героическую смерть», в то время как «действительный» Гитлер попытался скрыться за границей. Версий бегства Гитлера из Берлина было столь много, что не имеет смысла перечислять их все. Остановимся лишь на одной из них. Впервые она была высказана чилийской прессой, которая утверждала, что Гитлер, Ева Браун и еще несколько высокопоставленных национал-социалистов покинули Берлин 30 апреля на самолете с аэродрома Темпельхоф, откуда взяли курс на Норвегию. Там они приземлились в районе пролива Христиана, где «гостей» еще с 24 апреля 1945 года ожидало несколько подводных лодок. Именно на этих подводных лодках Гитлер и его окружение направились в Южную Америку.

В этой легенде основным является посыл, что в конце войны множество немецких подводных лодок выводилось из немецких гаваней, они переплывали в Норвегию, откуда направлялись в Южную Америку. Во всех этих, с позволения сказать, «исторических сведениях» нет ни слова правды, по крайней мере они совершенно не доказуемы, а потому их нельзя воспринимать серьезнее, чем одну из многочисленных спекуляций на тему бегства Гитлера из Берлина. Однако, как говорится, дыма без огня не бывает, а потому в действительности имелась одна история, которая и стала основой для многочисленных выдумок, легенд и спекуляций.

Ранним утром 17 августа 1945 года у аргентинского побережья всплыла немецкая подводная лодка. Оказалось, что она уже 66 дней находилась в море. Столь длительный рейд ей позволила совершить новая конструкция шноркеля, аппарата для забора воздуха. Находясь в трех морских милях от берега Аргентины, командир подводной лодки Хайнц Шеффер стал подавать светом сигнал: «Германская субмарина». Некоторое время спустя, к подводной лодке подошли минный тральщик и пара подводных лодок аргентинских Военно-морских сил. Капитан Шеффер выразил готовность сдаться в плен властям Аргентины, после чего стали дожидаться прибытия буксирного катера. После некоторых переговоров, которые велись на английском языке, аргентинский офицер объяснил, что его задача заключается в том, чтобы в целости и сохранности доставить германскую подводную лодку в гавань Мар-дель-Плата. Во время буксирования Хайнцу Шефферу в последний раз доверялось командовать субмариной, имевшей номер U-977.

После прибытия в гавань Хайнц Шеффер и его экипаж были провозглашены военнопленными и препровождены на аргентинский крейсер «Бельграно». Немцы едва ли могли жаловаться на плохое обхождение с ними: их хорошо кормили, а Шеффера даже разместили в офицерской каюте. Во второй половине дня Шеффера отвели к командиру военно-морской базы, после чего начался допрос, который по своей форме больше напоминал непринужденную беседу, которая велась двумя моряками на английском языке. Аргентинца в первую очередь интересовали какие-то документы и истинная цель плавания. Когда все сказанное Шеффером подтвердилось, то его ожидал «сюрприз». В своих мемуарах он описывал этот момент следующим образом: «В то время газета «Эль Диа», выходившая в Монтевидео, решила предпринять собственное расследование. Она начала форменную кампанию, которая проходила под лозунгом: на борту моей подводной лодки находился Гитлер. Якобы я доставил его в Патагонию, откуда он отбыл в Антарктиду. Можно представить, как была воспринята эта статья в мире. Реплику из Монтевидео подхватили во всех странах. Мировую прессу просто захлестнула волна сенсационных разоблачений. Я пребывал в плену и упорно молчал. В какой-то момент произошло несколько неожиданных событий. Меня показали группе англо-французских офицеров, которые составляли специальную следственную комиссию, выехавшую в Аргентину, чтобы специально разобраться с «таинственным случаем» подводной лодки U-977. Эти господа были очень настойчивыми: «Вы спрятали Гитлера? Говорите! Где он находится?» Поскольку я не мог рассказать ничего иного, кроме того, что поведал аргентинцам, то они потеряли всякое терпение. А тем временем во всем мире газеты выходили с огромными заголовками, которые касались плавания моей подводной лодки. Газеты каждый день выдавали все новые и новые «подробности» моего плавания, однако ни одна из них не считала нужным опубликовать правду. Все репортажи, статьи, заметки были откровенным враньем, которое неизменно вращалось вокруг одной и той же темы: «Хайнц Шеффер – укрыватель Гитлера!»

Адмирал Бёрд планирует экспедицию

Однако я продолжал настаивать на правдивых сведениях, чем немало сердил господ, которые хотели поймать давно объявленного погибшим фюрера. Причем сделать это они хотели непременно на основании моих показаний. Чтобы иметь возможность оказывать на меня давление, они добились моей экстрадиции в США. За мной последовали подводная лодка U-977 и весь экипаж. Меня разместили в лагере для военнопленных в Вашингтоне, где находились только высшие и известные немецкие офицеры. Неделю за неделей длилось одно и то же. Американцы хотели узнать, где я «спрятал» Гитлера! И неделями напролет я пытался доказать, что эти слухи были нелепыми и беспочвенными. Но логичные доказательства не воспринимались ими всерьез, а представить кого-то, способного подтвердить правоту моих слов, я не мог. Не могу сказать, что со мной некорректно обращались. В любом случае после того, как закрыли мое дело, меня направили по морю в Германию. Однако высадиться мне предстояло в Антверпене, так как все немецкие гавани были забиты кораблями.

Теперь я попал в руки англичанам. История началась заново. Англичане посчитали меня за важную птицу, а потому решили узнать то же самое, что и американцы. Опять начались допросы. После того как все их попытки выудить из меня подробности относительно того, «где я спрятал Гитлера», закончились неудачей, меня все-таки отпустили».

Так Хайнц Шеффер вновь оказался в Германии. Однако его пребывание на родине не было длительным. В 1950 году он эмигрировал в Аргентину, где написал книгу «U-977: тайное плавание в Южную Америку», на страницах которой он поделился с читателем своими воспоминаниями и переживаниями.

В то время как происходили допросы Хайнца Шеффера, американский полярный исследователь Ричард Эвелин Бёрд дослужился до чина адмирала флота США. Как мы помним, накануне отплытия Немецкой Антарктической экспедиции состоялся закрытый показ фильма Бёрда. Интерес был взаимным. Не только немцы интересовались достижениями Бёрда, но и сам адмирал Бёрд пытался собрать все, что было хоть как-то связано с «Новой Швабией» и немецкой экспедицией. Поначалу это были только лишь газетные заметки и статьи. Однако тема интересовала не только Бёрда, но и многих чинов Военно-морского флота США. Этим можно объяснить то обстоятельство, что в распоряжении Бёрда оказались копии допросов «укрывателя Гитлера», Хайнца Шеффера. Тогда очень многих волновало, всю ли правду сказал немецкий подводник и правду ли вообще он сказал на допросах?

В 1947 году аргентинский журналист венгерского происхождения Ладислао Сабо опубликовал книгу со скандальным названием «Гитлер жив!». Автор этого скандального бестселлера утверждал ни больше ни меньше, что по приказу Гитлера в «Антарктике был создан «Новый Берхтесгаден». В книге имелось предисловие некоего Клемента Симорры, который заверял читателя, что «аргументы Сабо являются впечатляющими», а это позволяло однозначно утверждать «Черная птица Гитлер раскинул свои крыла над 14 миллионами квадратных километров бескрайних белоснежных просторов Антарктиды». Сам же Сабо голословно заявлял, что Немецкая Антарктическая экспедиция, доплывшая до Южного полюса на корабле «Швабия», построила там по приказу гросс-адмирала Дёница «Новый Берхтесгаден». Именно там вместе со своей женой, детьми (?!) и приближенными укрылся Гитлер. В Антарктику же он был доставлен специальной подводной лодкой. В заключении книги автор обращался к лидерам «Большой четверки», то есть главам правительств СССР, США, Великобритании и Франции, с просьбой. Сабо умолял их разыскать и арестовать Гитлера. Он полагал, что это должно быть «заданием чести», так как оно могло предотвратить возрождение нацизма.

Несмотря на то что книга Сабо изобиловала выдумками, спекуляциями, легендами и мифами, а потому была лишена какой-либо фактической основы, она все-таки вызвала нездоровый интерес сначала в Южной Америке, затем в США, откуда идеи Сабо стали распространяться по всему миру. В те дни агентства новостей не успевали выдавать один за другим громкие заголовки: «Гитлер в Новой Швабии?» В то время никто не мог доказать правдивость подобных громких заявлений. Проблема заключалась в том, что их никто не мог и опровергнуть! Только этим можно объяснить уверенность американцев в том, немцы якобы в годы войны обосновались в Антарктиде, где смогли создать специальную базу. В качестве «доказательства» этого приводились слова, которые якобы были произнесены Хайнцем Зивертом и Рихардом Верендом. Действительно, Зиверт и Веренд были участниками Немецкой Антарктической экспедиции 1938–1939 годов. Однако они ничего не говорили о том, что в годы войны перевозили на «Швабии» в Антарктику оборудование и строительные материалы. Остается лишь гадать, откуда взялась эта фраза. Не исключено, что ее могли выдумать падкие до сенсаций газетчики. Самое подозрительное в этой истории, что и Зиверт, и Веренд упоминаются в качестве «солдат», хотя на самом деле они были гражданскими моряками.

Столь же сомнительными являются отсылки на якобы имевшийся приказ гросс-адмирала Дёница. Якобы в 1944 году в своем выступлении перед командирами подводных лодок он произнес: «Немецкий подводный флот гордится тем, что создал для фюрера на другом краю мира неприступную крепость, земной рай». Для американцев, не проверивших даже историчность этой фразы, она являлась доказательством того, что гросс-адмирал, которого Гитлер назначил своим преемником, «конечно же» говорил о «Новой Швабии»! К самому Дёницу, который после войны заверял, что не произносил ни этих слов, ни чего-то подобного, прислушаться почему-то никто не хотел. После некоторых изысканий можно было установить, что эту «цитату» ввел в оборот израильский писатель, некогда бывший тайным агентом, Михаэль Бар-Цохар. В своей книге «Мститель» (Лондон, 1968) он писал: «В марте 1945 года в Вашингтоне, в Государственном департаменте, имелось сообщение, из которого следовало, что «нацистский режим вынашивает планы по осуществлению доктрины достижения своего господства уже после войны; некоторые из мер для выполнения этой задачи были уже предприняты». Следуя такой логике, можно было прийти к выводу, что американцы были убеждены в том, будто бы от Антарктиды исходит реальная угроза. Не исключено, что некоторые из наиболее впечатлительных военных могли поверить в доводы, которые были изложены в книге Ладислао Сабо. Но могли ли эти выдумки быть взяты на вооружение в качестве официальной доктрины?

Если говорить об исторических фактах, то можно отметить, что летом 1946 года США начали подготовку к самой большой антарктической экспедиции. На тот момент это был самый грандиозный полярный проект. Это предприятие получило кодовое название – операция «Высотный прыжок». Ее целью было испытание возможностей американского флота в сложных условиях, которые можно было обнаружить только в Антарктическом регионе. Сразу же можно было отметить, что экспедиция носила не научный, а преимущественно военный, и лишь уже затем исследовательский характер. Любые научные открытия и сбор сведений должны были осуществляться только лишь в военном контексте.

О том, насколько важной для США была эта экспедиция, говорит хотя бы состав комиссии, которая занималась ее планированием и подготовкой. В нее вошли высшие офицеры американского морского флота: адмирал Честер В. Нимиц, вице-адмирал Форрест П. Шерман, контр-адмирал Роско Ф. Гуд, контр-адмирал Х. Крузен, статс-секретарь по вопросам флота Джеймс Форрестел. Само собой разумеется, в комиссии также числился адмирал Бёрд. Он был единственным высокопоставленным морским офицером, который обладал опытом пребывания в полярных областях. По этой причине он был назначен командующим операцией «Высотный прыжок». Для самого Бёрда это была пятая полярная экспедиция, но первая, которая осуществлялась исключительно силами военных.

После продолжительных совещаний было решено, что самое позднее в декабре 1946 года, то есть когда наступит антарктическое лето, к южным льдам будет послан конвой из военных кораблей. Операция «Высотный прыжок» должна была осуществляться силами 68-го оперативного соединения Военно-морского флота США. В качестве флагманского корабля должен был выступать «Олимп», который одновременно должен был являться кораблем связи. 2 декабря 1946 года на борт «Олимпа» поднялся адмирал Бёрд. К «Олимпу» присоединился ледокол «Северный ветер», только что спущенный на воду корабль «Бертон Исланд», военно-грузовые корабли «Янси» и «Мэррик», а также подводная лодка «Сэннет». Корабли конвоя должны были выйти из Норфолка, Виргиния, портов Хаенем и Сан-Диего. Они должны были направиться к проливу Скотта, откуда бы двинулись к Китовому заливу.

Создание взлетно-посадочного поля на базе «Литтл Америка»

Этот залив считался одним из самых благоприятных мест в Антарктике для того, чтобы корабли могли встать на якорь. Отсюда же можно было бы предпринимать авиационные полеты. Это была центральная группа экспедиции, командование которой было поручено (при общем руководстве Бёрда) контр-адмиралу Крузену. Западную группу экспедиции возглавлял капитан Чарльз Бонд. Его соединение состояло из эскадренного миноносца «Хендерсон», танкера «Какапон», легкого авианосца «Куритак», который нес на себе три гидросамолета и соответствующий летный экипаж. Эти три корабля должны были начать путь у Норфолка, а затем следовать к острову Петра. Восточная группа экспедиции, которой командовал капитан Джордж Дуфек, состояла из эсминца «Броунзон», танкера «Канстео» и легкого авианосца «Исландия», который также нес на себе три гидросамолета. Эта группа выступала из калифорнийских портов Сан-Диего и Сан-Педро, после чего брала курс на острова Баллени, к которым должна следовать через Маркизские острова, где к ней должен был присоединиться авианосец «Филиппинское море», который был одним из самых больших и самых современных боевых кораблей Военно-морского флота США того времени. Он был спущен на воду в Норфолке 29 декабря 1946 года, а приблизительно через месяц должен был уже войти в состав центральной группы экспедиции. На этом авианосце размещались шесть самолетов (большие монопланы Дугласа типа R4D) и один вертолет. Всего же в экспедиции принимало участие 13 кораблей, на борту которых находилось 4 тысячи человек (моряки, морские пехотинцы, бортовой персонал, летчики и несколько ученых). Если не брать в расчет военных специалистов, то штатских в экспедиции было всего лишь несколько человек. Это были служащие Геодезического надзора, Геологического надзора, Рыболовной службы и т. д. Экспедиция была снабжена большим количеством продуктов. При стандартной норме потребления они брались из расчета, что экспедиция будет длиться 8 месяцев. Кроме гидросамолетов экспедиция была снабжена транспортными самолетами, вертолетами, бульдозерами, тягачами, вездеходами и множеством других технических устройств.

С самого начала для адмиралов из состава комиссии оставалось неясным, надо ли было представлять общественности полярное предприятие как «научное» или все-таки как «военное». Было решено использовать лукавую лексическую формулу, которая выражалась словосочетанием «в равной степени как». Сразу же по завершении экспедиции Ричард Бёрд в октябре 1947 года написал для журнала «Нэшнл географик» стостраничный отчет, который назывался «Наш флот исследует Антарктику». В этом отчете Бёрд пытался продемонстрировать американскому народу, что экспедиция носила не только военный характер. Видимо, это должно было смягчить впечатление от множества фотографий плавающих танков, гусеничных машин, бульдозеров, солдат и т. д.

План «научно-военной» операции «Высотный прыжок» предусматривал, что три оперативные группы, из которых состояла экспедиция, должны были выйти на заданные позиции, после чего приступить к действиям. Центральная группа, на флагманском корабле которой находился адмирал Бёрд, должна была держать курс на остров Скотта, после чего планировалось создать базу, которая должна была включать в себя взлетно-посадочное поле. Для этого было решено использовать базу «Литтл Америка» (пролив Мак-Мурдо), которая служила отправной точкой для предыдущих антарктических экспедиций Бёрда. Отсюда самолеты должны были начать полеты во внутреннюю часть Антарктиды, совершая при этом маршрутную аэрофотосъемку. Западная и восточная оперативные группы экспедиции должны были исследовать соответствующие сектора антарктического побережья, также осуществляя маршрутную аэрофотосъемку с гидросамолетов. Они должны были создать в западной и восточной частях антарктического побережья метеостанции, которые должны были помочь авиационным полетам.

С американского авианосца взлетает самолет Дугласа

Вкратце так выглядели задачи, которые надо было выполнить в ходе осуществления операции «Высотный прыжок». Сразу же надо оговориться, что американская экспедиция готовилась в спешке, а потому для ее подготовки у США было совсем немного времени. Поспешность в организации экспедиции полетов привела к тому, что не было совершено ни одного опытного полета на самолете Дугласа. Хотя это были самые большие летные машины, которые должны были стартовать с авианосца. Уже во время экспедиции американским техникам пришлось в «полевых условиях» справляться отнюдь не с одной проблемой, которых могло бы вообще не быть, если бы были осуществлены экспериментальные полеты.

Собственно, множество вопросов возникало и по поводу самой американской антарктической экспедиции. Зачем нужно было готовить экспедицию в такой спешке, если США только что победоносно вышли из Второй мировой войны? Что подразумевал адмирал Бёрд, когда характеризовал экспедицию всего лишь как пробу сил флота «между войнами»? Поначалу казалось, что американское «научно-военное» предприятие не имеет никакого отношения к «Новой Швабии». Собственно, и сам адмирал Бёрд почти никогда не упоминал ее. Это кажется вполне логичным, так как «Новая Швабия» фактически находилась на противоположной стороне Антарктического континента, являясь противопоставленной секторам побережья, в которых должны были действовать оперативные группы экспедиции адмирала Бёрда. Так, например, американцы должны были находиться в Тихоокеанском бассейне, а «Новая Швабия» омывалась водами Атлантическо-Индийского бассейна, а если быть предельно точным, то моря Уэдделла. Непосредственное расстояние между «Новой Швабией» и островом Скотта составляло около 4 тысяч километров.

Тем не менее план операции «Высотный прыжок» содержал в себе одну интересную деталь – действующие на востоке и западе оперативные группы экспедиции во время выполнения поставленных заданий должны были как бы с двух сторон обогнуть Антарктиду. Местом их приблизительной встречи должен был стать нулевой меридиан, то есть область, которая находилась в непосредственной близости от «Новой Швабии». Более того, сам Бёрд говорил о том, что экспедиция была по большому счету учениями, в ходе которых надлежало «окружить континент» и «атаковать его с трех фронтов».

На американском авианосце

Три корабля западной оперативной группы экспедиции прибыли к островам Баллени сразу же после Рождества 1946 года, то есть в последних числах декабря. За несколько дней до наступающего Нового, 1947 года корабли восточной оперативной группы экспедиции вышли к острову Петра. Центральная оперативная группа вышла на заданные позиции буквально за день до наступления 1947 года. Чтобы избежать ненужных вопросов относительно того, была экспедиция все-таки «военной» или «научной», на корабли было решено взять представителей средств массовой информации. В Антарктику с адмиралом Бёрдом направилось одиннадцать журналистов: десять газетчиков и два «радийщика». Эти журналисты, кроме всего прочего, представляли три крупных информационных агентства, например агентство «Рейтер». Присутствие журналистов в составе экспедиции было уже непривычным для сугубо научных предприятий. Это было еще одним доказательством того, что американские власти опасались, что экспедиция будет восприниматься общественностью как сугубо военные учения.

Сейчас существует неимоверное количество спекуляций относительно того, что американцы хотели открыть или все-таки открыли в Антарктиде. Хотя надо признать, что столь большое количество военных, солдат, боевой техники позволяло усомниться в том, что экспедиция Бёрда была «научной».

В околонаучной литературе растиражирована версия дальнейших событий. Якобы после трех недель пребывания в Антарктике адмирал Бёрд внезапно приказал прекратить операцию «Высотный прыжок», столь же внезапно приказав отплывать всем кораблям обратно в США. Называется даже дата этого «внезапно принятого решения» – 3 марта 1947 года. Многие оценивают эти действия как паническое бегство кораблей адмирала Бёрда из Антарктиды. Причем бегство было настолько стремительным и паническим, что якобы было решено оставить девять самолетов в вечных континентальных льдах.

Все эти «сведения» не соответствуют действительности. Анализ можно начать со времени прибытия экспедиции к Антарктике. Если бы 3 марта истекли три недели экспедиции, то она должна была достигнуть побережья в десятых числах февраля 1947 года, а не в конце декабря 1946 года. На примере флагманского корабля «Олимп» можно проследить, сколько времени длилась операция «Высотный прыжок». 2 декабря 1946 года «Олимп» вышел из Норфолка. 10 декабря он был в районе канала, а 30 декабря 1945 года прибыл к острову Скотта, 14 января он был у ледяного барьера Росса. В период с 22 января по 6 февраля 1947 года «Олимп» был в Китовом заливе, а 13 февраля – уже у острова Скотта. С 7 по 14 марта судно стояло на якоре у побережья Новой Зеландии. У восточных берегов США оно оказалось только месяц спустя. 14 апреля 1947 года адмирала Бёрда принимали в Вашингтоне. Он имел беседу с адмиралом Нимицем.

Американская морская пехота испытывает работу машины-амфибии в антарктических водах

Испытание американских военных вездеходов в Антарктиде

Позже руководитель операции «Высотный прыжок» писал об огромных трудностях, с которыми столкнулась экспедиция. Ее центральная группа в силу непогоды оказалась в крайне неблагоприятном расположении льдов. Указывалось, что состояние погоды было самым плохим за прошедшее столетие. Несмотря на то что формально в Антарктике было лето, центральная группа фактически была блокирована льдами. Лишь в конце января она была вызволена из ледяного плена ледоколом, который прибыл к замерзшему морю Росса. Только после этого авианосец «Филиппинское море» смог приблизиться к краю шельфовых льдов, откуда можно было совершать разведывательные полеты на самолетах Дугласа.

Как видим, экспедиция не смогла воспользоваться антарктическим летом, на которое пришлось всего лишь несколько дней хорошей погоды. Кроме этого состояние льдов заставило корабли центральной группы покинуть области, которые были изначально запланированы для осуществления поставленных задач. Пребывание здесь было связано с очень большим риском – Бёрд мог потерять несколько кораблей. Отход на север должен был произойти только в середине марта, однако его пришлось совершить 6 февраля 1947 года. Как писал Бёрд, «прежде чем мы смогли предпринять хотя бы один-единственный дальний полет». Между тем в программе средней оперативной группы значилось 40 полетов для осуществления аэрофотосъемки и 25 специальных полетов! К концу экспедиции этой группе удалось осуществить всего лишь 29 полетов, из которых 17 были оценены Бёрдом как «успешные» и еще 3 как «отчасти успешные». Факт остается фактом – 9 полетов не принесли никаких результатов. Бёрд предпочел возложить ответственность на плохую погоду и неудовлетворительное состояние техники. Даже одно из немногих достижений экспедиции полет над Южным полюсом прошел отнюдь не идеально. Два «Дугласа» R4D стартовали с базы «Литтл Америка» 15 февраля около 23 часов. Самолеты были явно перегружены. Чтобы пролетать над Южным полюсом, а затем вернуться на «Литтл Америку», требовалось взять горючего на 40 % больше, нежели обычно. Это имело свои негативные последствия.

Во время полета обнаружилось, что температура стала резко падать внутри одного из самолетов. Во время старта система отопления была совершенно исправной, но во время полета она отказала. Мотор стал глохнуть, никто не мог сказать, почему это произошло. Когда он был переключен на другой топливный бак, то стал снова работать. Однако к этому времени стекла самолета замерзли изнутри и в несколько мгновений покрылись слоем инея. Его постоянно приходилось соскребать, а само стекло протирать спиртовым раствором. Целью полета было изучение территории непосредственно над Южным полюсом. К полудню 16 февраля оба самолета вернулись на базу «Литтл Америка». После 12-часового полета летчики были вымотаны. Холод, недостаток кислорода и постоянно вдыхаемые пары спирта сделали свое дело. Впрочем, это еще не было самым трагическим событием во время экспедиции.

Адмирал Бёрд никогда не отрицал, что во время экспедиции произошло несколько несчастных случаев, которые закончились гибелью людей. Начать рассказ лучше всего с самого трагического происшествия. Бёрд упоминал его в своем отчете как «трагедию, связанную с феноменом свечения» (судя по всему, он подразумевал «белую тьму»). Это произошло в восточной оперативной группе экспедиции. Различные разведывательные полеты проводились на гидросамолете «Джордж I», который стартовал с авианосца «Исландия». Этот самолет был в постоянном использовании, на нем менялись только лишь экипажи. В 2 часа 24 минуты 30 декабря 1946 года за короткое время должен был быть совершен третий полет. На борту самолета находилось девять человек: лейтенант Ральф Пол Ле-Бланк (пилот), лейтенант Уильям Кэрнс (второй пилот), Энснг Максвелл Лопез (навигатор), Уэдли Хендерсен и Джеймс Роббинс (радисты), Фредерик Уоррен Вильямс и Уильям Джордж Уорр (бортмеханики), Оуэн Маккарти (специалист по аэрофотосъемке) и Генри Говард Колдвел. Как вспоминал У. Кэрнс, погода поначалу была располагающей к полету, а потому самолет направился в юго-западном направлении над отлогими льдами. Во время полета самолет внезапно залетел в подобие облака, и видимость стала плохой, нельзя было даже обнаружить горизонт. Выжившие очевидцы не смогли точно указать, что это было: пар, облако или снежная туча. В любом случае стекла самолета стали стремительно замерзать. Использование имевшегося на борту антиобледенителя не дало никаких результатов. Внезапно вспыхнул яркий свет, как если бы самолет вылетел в разрыв между облаками прямо на солнце. Слой инея, который появился на стекле, в доли секунды превратился в тысячи мелких фонариков. Ориентироваться в воздухе стало совсем невозможно. Ситуация осложнялась тем, что приборы показывали совершенно противоречивые данные. Надо было поворачивать назад. Ле-Бланка за штурвалом решил сменить Кэрнс. Как только самолет совершил маневр, произошел толчок. Судя по всему, летающая лодка задела за какую-то из горных вершин. Кэрнс стал набирать высоту, но тут произошел взрыв. Гидросамолет «Джордж I» разорвало на четыре части. Три человека (Хендерсен, Вильямс и Лопез) погибли сразу же. Маккарти, Уорр, Роббинс и Колдвел получили ранения, но пришли в себя и смогли выбраться из обломков. Кэрнс, который впервые за все время службы не пристегнулся ремнем безопасности, был выброшен в снег и получил лишь легкие ушибы. В горящих обломках остался Ле-Бланк, которого, раненного, с трудом удалось вытащить.

Используя остатки пищевых продуктов и «пакетов первой необходимости», в последующие дни летчикам приходилось выживать между обломками самолета. Однако ожоги, полученные Ле-Бланком, были настолько сильными, что он впал в полубредовое состояние. Поскольку не имелось ни запасов питьевой воды, ни необходимых медикаментов, то травмы Ле-Бланка стали очень большой проблемой. Так как погода резко испортилась, то летчики предполагали, что их поиски начнутся только через несколько дней. Они правильно оценили ситуацию, ибо гидросамолеты «Джордж II» и Джордж III» из-за нелетной погоды не могли покинуть борт авианосца. Однако даже когда погода наладилась, то поиски потерпевших бедствие безрезультатно длились с 5 по 9 января 1947 года. Двумя днями позже ослабленные и истощенные люди были найдены в 20 километрах от незамерзающей воды, откуда они могли быть спасены. Однако сильный снегопад и туман затруднили спасательную операцию. Лишь 18 января «Исландия» встретилась с эсминцем «Броунзон», который смог доставить пострадавших на авианосец «Филиппинское море», на котором они, собственно, и были возвращены в США. Все выжившие в катастрофе пошли на поправку, однако Ле-Бланку пришлось ампутировать обе ноги. Дело было даже не в ожогах, а в том, что за две недели пребывания во льдах он получил сильнейшие обморожения.