Текст книги "Край неба"

Глава 5

– А кто нам запретит? – удивилась соседка. – Аккредитация была, фотограф редакционный, все легально. Итальянцы предложили продать снимки, мы согласились, бумаги подписали, все честь по чести. В чем проблема-то?

– Но я-то не модель, а сам по себе. Мое согласие что, не нужно?

– Нет, – безмятежно ответила мне Маринка. – Во-первых, ты стоишь на подиуме в манерной позе, а потому явно являлся частью показа. Откуда нам знать – модель ты, не модель? Во-вторых, нам такую денежку предложили, что главред чуть дар речи не потерял, потому никто бы его не разубедил в том, что этого делать нельзя. Мамонт в гневе страшен, его даже я боюсь. В-третьих, ты мой дружок сердечный, правильно? Значит, бочку катить на нас не станешь. Ведь не станешь?

– Вот фиг знает, – буркнул я. – Меня из-за вашей заметки только ленивый не пнул, а тут еще это. Если продолжат на мозг приседать, то могу впасть в ярость не хуже твоего Мамонта.

– Будет тебе компенсация, – промурлыкала в трубку соседка. – Давай так – я тебе куплю большой торт с кремом, бутылку дорогого коньяку и еще сиськи покажу. Как тебе такой вариант?

– Душа моя, ты запоздала где-то лет на пятнадцать, – хмыкнул я. – Вот кабы ты мне такое предложила тогда, то да, не устоял бы. Да и потом – ты серьезно? Чего я там не видел?

– Тогда ограничимся тортом и коньяком, – серебристо рассмеялась Маринка. – Кстати – наверное, это соседи сверху барагозили. Не шумит у тебя в квартире никто.

Само собой. Что Родька, что подъездные ребята с хорошим слухом, вот и затихарились. Но все равно как приеду, так им за подобное поведение вкручу по первое число.

– Да, Саш, еще вопрос есть, – посерьезнел голос соседки. – Мне птичка на хвостике принесла такую новость, что ты с господином Белозеровым общаешься, вернее с членами его семейства. Сначала один мой коллега тебя с его бывшей видел, а вчера я дочурку его младшую у нашего подъезда приметила. Я ее в лицо знаю, пару лет назад с одним чертом из «Белого паруса» материал один делала из серии «Богатые – они как мы, только богатые». Память у меня профессиональная, я ее сразу признала. Да и не так часто «Порше Бокстер» в нашем дворе увидишь.

Вот это интересная новость. С чего бы Марине Белозеровой, которая вроде как должна обретаться в рехабе и лечиться от своей порочной зависимости, ошиваться у моего дома? Странно и непонятно это. А непонятное я не люблю.

– Положим, – уклончиво ответил я. – И?

– Мне бы по Белозерову эксклюзивчик заполучить, – вкрадчиво прошелестел голос соседки в трубке. – Саш, за мной не заржавеет, ты же знаешь.

– Еще один торт и бутылка коньяка? – усмехнулся я, одновременно с этим скорчив рожицу «Ну извините, это важно», адресовав ее недовольно глядящим на меня ворожеям. – Мне и первые-то не сильно нужны.

– Мы договоримся, – заверила меня Маринка. – Поверь, я найду способы, как с тобой рассчитаться. У меня богатая фантазия.

– Это да, – согласился я. – Ладно, подумаю. Да, вот еще что. Тот парень, что про меня статью написал, в Москву еще не вернулся?

– Какой парень? – озадачилась было Маринка, но тут же продолжила: – А, Киф! Нет, он еще на Алтае.

– Ну, пусть его, – вздохнул я. – Ладно, пойду, меня люди ждут.

– Вечером позвоню, – пригрозила соседка. – И буду дергать постоянно, пока ты мне положительный ответ не дашь, ясно?

И первая повесила трубку. Любит, чтобы последнее слово всегда было за ней. Да и вообще упорства ей не занимать, вот еще бы деликатности самую малость добавить.

– Дико извиняюсь. – Я убрал телефон в карман джинсов и смущенно улыбнулся. – Знакомая журналистка, ее вот так просто не пошлешь. Четвертая власть все же, от нее вреда и пользы может быть одинаково много, так что лучше дружить. Опять же – крайне пронырливая девица, много видит, слышит, знает.

– Это важно, – согласилась со мной Верея, усаживаясь за стол. – Правильно рассуждаешь, ведьмак. Сила – хорошо, деньги – хорошо, но крепкие связи куда полезней. Они мощнее вдвое, а то и втрое всего перечисленного.

– Кабы твои сородичи мыслили так же, то с ними было бы куда проще поладить, – добавила Яромила, устраиваясь рядом с ней и жестом предлагая мне присесть напротив. – Застряли они в прошлом веке, а то и в более старых временах, закостенели в своих правилах и устоях, не понимают, что сейчас пришла эра не сильных, а цепких.

– Может, и так, – кивнул я, снова опуская зад на стул. – Но это мой род и моя кровь, другой не будет.

– И даже если они построятся колонной по трое и отправятся на верную смерть, ты пойдешь вместе с ними? – не без ехидцы уточнила старшая мать.

– Все зависит от ситуации. Если речь будет идти о добровольном самоубийстве – нет. А если встанет выбор – умереть с честью бок о бок со своими или дальше жить одному и с позором – да, – подтвердил я. – Тем более что вряд ли в этом случае мне будет отведена долгая жизнь. Безродный одиночка-предатель в Ночи долго не протянет, его распустят на ленты очень быстро. Легкая добыча. Да вы и сами это знаете.

– Знаем, знаем, – покивала Яромила. – Ну что, Александр, обдумал наше предложение? Утро вечера мудренее, как известно.

– Чистая правда, – подтвердил я. – Полночи не спал, ворочался, так и так прикидывал и все же решил, что неохота мне по Нави шастать, даже ради того, чтобы таким красивым женщинам, как вы, удружить. Мой ответ – нет. Так что спасибо за ночлег, доброту, ласку и вкусную еду, но я, пожалуй, поеду домой. Буду другие возможности знакомицу свою вылечить изыскивать.

Ворожеи переглянулись, а я тем временем заговорщицки глянул на дверь и, понизив голос, сказал:

– Вот еще что. Вы за Добронегой, той, что меня завтраком кормила, поглядывали бы. Или беседу какую с ней провели, мозги как следует вправили.

– Ты о чем? – уточнила старшая из ворожей. – А?

– Хорошая она, как видно, девчонка, но ветра в голове у нее много еще. По молодости, надо думать. Не скажу, чтобы она под меня прямо вот подстраивалась, но намеки такие строила. Дескать – ты меня отсюда забери, а уж я тебя отблагодарю. Ну, вы поняли, о чем я? Вы ко мне со всем уважением отнеслись, я такое ценю, потому вот все как есть рассказал. Просто ведь у вас тут разные люди бывают, из числа экскурсантов, имеется в виду. Я-то ей отказал, а кто другой возьмет и согласится. Девка Добронега симпатичная, все при ней, так что возьмет какой хмырь, увезет ее – и с концами. Хорошо еще, если нормальный попадется, а то ведь неровен час через месяц-другой где-нибудь на свалке ее труп найдут, со следами множественных истязаний. Сами же говорите – нравы теперь не те, что раньше, жизнь что людская, что ворожеи куда дешевле стоит, чем в прошлом веке. Или в более старых временах.

– Все через это проходят, – еле заметно улыбнулась Яромила. – Всех поначалу тянет в город, где много людей, возможностей и свободы. Но, знаешь, почти все сбежавшие скоро возвращаются сюда, потому что понимают, что как раз тут и возможностей, и свободы куда больше, чем там. Ты же не будешь спорить, ведьмак, что вы там живете в иллюзорном мире, что на самом деле вас опутывают тысячи невидимых нитей законов, устоев, правил… Вы связаны по рукам и ногам. А мы – нет.

– Я бы мог, конечно, сейчас вступить в дискуссию на тему того, кому и где жить свободнее, но не стану. Нет в этом смысла, потому что правда у каждого своя, такой, чтобы одна на всех, на свете не бывает в принципе. А еще у меня есть большое желание попасть в Москву хотя бы во второй половине дня, чтобы успеть кое с кем повидаться. Дела, знаете ли, они такие дела. Потому еще раз спасибо, и – всего доброго. Авось еще увидимся.

Я встал со стула, подхватил рюкзак, стоящий у печки, и направился к выходу. Поклон даже обозначать не стал, хоть и стоило, наверное, вежество есть вежество. Но – ну на фиг.

– Стой, ведьмак! – уже у самой двери услышал я голос Яромилы и не удержался от улыбки. Вот так и знал, что уйти не дадут. – У нас есть к тебе еще одно предложение. Выгодное, не сомневайся.

– Готов выслушать, – повернулся я к ним. – Но только давайте без дальних подступов и долгих заходов. Что нужно, какой мой интерес?

– С твоим интересом все ясно, ты получишь зелье, которое хотел, – с легкой ленцой произнесла старшая мать. – Сварю я его для тебя, причем все расходы по дополнительным ингредиентам мы берем на себя. А там, поверь, много чего надо помимо мандрагыра. И «вороний глаз», взятый в сварожий день, и чернь-гриб, что вырос на перекрестке лесных дорог, и… Короче – та еще экзотика.

И правда, экзотика. Нет, «вороний глаз» я, конечно, знаю, ягода недобрая, но нередкая. Вот только мало какой плод до начала ноября дотянет в наших широтах, бывает, что на день Сварога уже и снег лежит. А про чернь-гриб вообще не слыхал ни разу. Чернушка, что ли? Ну, черный груздь? Скорее всего. Гриб это непростой, им, как и «вороньим глазом», травануться можно – только в путь. Плюс еще перекресток лесных дорог, который по-любому является местом силы.

Интересный какой состав у зелья, предназначенного для вытаскивания человека с того света. Прямо от противного, по-другому не скажешь.

– А взамен? – прислонился плечом к дверному косяку я.

– Да все то же, – невозмутимо ответила Яромила. – Но с одной поправкой. Мы не станем ставить тебе временные рамки. Мы заменим их словами «если получится». Если получится так, что ты окажешься в Нави, то польешь деревце, растущее на кургане, под которым спит Ладимира, водой из реки Смородины. А если не получится – не польешь.

– Не пойдет, – покачал головой я. – В последний раз, когда мне довелось там оказаться, у меня секунды лишней не было, еле ноги живым унес. Кто даст гарантию, что в следующий раз такая же ерунда не произойдет? А слово-то уже дано, получается – вариантов нет, надо его держать. То есть добираться до Смородины, холм заветный искать… Нет, не пойдет.

– Хорошо, – кивнула глава ворожей. – Сформулируем по-другому. Ты окажешь нам вышеупомянутую услугу в том случае, если у тебя в принципе возникнет такая возможность и твоей жизни ничего не будет угрожать.

Видно, крепко им моя помощь нужна, если они так… Ну, не то чтобы прогибаются, скорее, дают бешеный дисконт. Причем теперь можно даже не волноваться за то, что зелье будет тем самым, которое нужно, им жульничать смысла нет. Я так и так свистану в Навь после его использования, окажись оно некачественным, шиш эти тетки получат, а не полив зеленых насаждений.

Кстати – эти условия вполне себе пристойные. Нет, какая-то фига в кармане, разумеется, есть, но какая? Разве что…

– Еще вопрос. А не выйдет так, что после того, как я водицы под деревце плесну, кто-то попробует до моей души добраться? Или до плоти? Просто случаи разные бывают… Нет, я ни в коем разе ничего плохого про вашу прародительницу сказать не хочу, берегини вообще очень чтимы в Ночи, хорошая память о них осталась. Даже за границей про них знают, между прочим. В Чехии, например.

– А кто это там такой сведущий? – отчего-то насторожилась Яромила.

– Да у меня в тех краях роман с одной ведьмой случился, так вот она очень уважительно отзывалась о наших берегинях. Называла их… Как же там… Гроссе туфтлериннен. Ну или что-то в этом роде. Великие делательницы, короче, если с немецкого. Ведьма немка была по рождению.

– Вот как? – усмехнулась глава экодеревни. – И как звали эту в высшей степени знающую особу? Если не секрет?

– Да какой секрет, – ответил я. – Генриетта.

– Симпатичная, лет тридцати, томная, как будто чуть сонная? – моментально уточнила Яромила. – Да?

– Да, – немного удивился я.

– Интересные у тебя знакомства, Александр, – чуть сузила глаза моя собеседница. – Удивил. Расстался с ней добром? С братцем ее названым не повздорил, часом?

– Полюбовно разошлись. А брата только видел пару раз, мы даже толком не общались, – кивнул я. – А в чем дело-то? Что не так?

– Если добром, то все так. Не забивай себе голову. Так что, согласен или нет? Это последнее предложение, других не будет.

– Вы на мой вопрос не ответили, – напомнил я.

– Клянусь именем матери нашей, берегини Ладимиры, что нет в предложении моем никакого второго дна, что опасности никакой для тебя и души твоей оно не содержит, что после того, как ты выполнишь мою просьбу, оттого лиха с тобой не случится ни в Нави, ни здесь, в нашем мире. За иные опасности не скажу, тут сам разбирайся, а нам надо просто, чтобы ты взял и полил ивушку на кургане. Все! Ну и еще кое-какие слова при том произнес. Текст, если договоримся, мы тебе выдадим.

– Тяжело с тобой, Саша, – вздохнула Верея и подперла щеку кулаком. – Родись ты девкой, целкой бы помер.

– Учителя хорошие были, – и не подумал смущаться я. – Крепко в голову вбили, что сначала надо думать и только потом соглашаться на то, что предлагают.

– И правильно, – одобрила Яромила. – Всяк из нас свою выгоду ищет, любой желает получить нужное даром. Но мы тот максимум скидок, который возможен, уже сделали. Не устраивает, значит, в самом деле не договорились.

– Сколько по времени зелье делаться будет?

– Дней пять, – ответила Яромила. – Его в два захода варят. Первый раз с одними травами, теми, что на смерть со старых времен заговорены, второй раз другими, теми, что жизнь несут. Да пока настоится… Короче – пять дней минимум. Но не больше недели.

Вот зачем все это, а? Моей же выгоды тут никакой нет. Кто мне эта Бэлла, для чего…

– Договорились, – я протянул руку Яромиле. – Если сложится, полью я ваше деревце.

– Не будь ты Ходящим близ Смерти, не взялась бы я за варку этого зелья, больно хлопотно, – рукопожатие у старшей матери ворожей оказалось крепким, мужским, – да еще на таких условиях. Но увы, других таких, как ты, в наших краях нет, так что деваться некуда. Давай мандрагыр.

Надо заметить, что после того, как корень перекочевал из моей сумки в карман Яромилы, мне выдали бумажку с напечатанным на ней текстом, а после довольно шустро препроводили к выходу с фермы, причем чуть ли не в спину подталкивали. Оно и понятно, что желали – получили, на кой я им там сдался? Более того – мне было сказано, что за зельем самому приезжать не надо, мне его в Москву привезут. Прямо домой доставят.

Но одну интересную деталь я все же заметить успел. Мусор, который является естественным спутником хоть человека, хоть ворожеи, здесь расфасовывали в здоровенные мешки, которые после складировались на той границе, которая пролегала между деревней и остальным миром. Находились они, разумеется, в сторонке, на специально огороженной площадке, к которой раз в несколько дней, а то и чаще, приезжал мусоровоз. И вот когда я уже почти покинул экоферму, то бросил взгляд в ту сторону и смог разглядеть несколько забавных фенечек, которые юная ворожея как раз перегружала в черный плотный мешок вместе с остальным мусором, преимущественно состоящим из грязных тряпок. Тех самых фенечек, которые вчера были на руках у девушки Полины, что прибыла со мной сюда, я их сразу узнал.

Года три назад я бы непременно остановился и попробовал что-то узнать у Вереи, идущей за мной следом. А сейчас… Полли знала, куда едет и чего хочет, это был ее выбор. Не в смысле, что я должен его уважать, это все дежурные слова для тех, кто хочет и неприятностей не нажить и хорошеньким остаться. Просто каждый сам выбирает свою судьбу и сам после отвечает за свой выбор. Это было ее решение, значит, пусть будет так.

Но ворожеи, конечно, те еще… гражданки. Сила извне, значит. Ну-ну. Запомним, а лучше запишем. Авось когда и пригодится.

– Ну наконец-то! – всплеснула руками Жанна. – Я уж чего только не передумала за это время.

– Все мозги мне расплавила, – пожаловался Толян. – Хоть они и призрачные теперь!

– Ведьмак! – окликнул меня девичий голос. – Эй, ведьмак!

Это была Добронега. Она задорно мне подмигнула, а после показала язык. Злобы на меня или какого-то разочарования в ее голубых глазах ни на грамм не имелось, из чего можно смело делать вывод – девчоночка-то той еще щучкой, похоже, вырастет. Зубастой и беспощадной.

Василий, которому я позвонил сразу же после того, как вышел с экофермы и договорился о встрече на остановке, что приятно, подъехал за мной быстро, я даже в хваленый магазин ворожей заглянуть не успел. Да и не очень хотелось, если честно. Я лучше на автовокзале пирожков куплю, чем тут.

Впрочем, есть мне не хотелось, больно хорошо меня на экоферме накормили. Полупустой автобус, на который я чуть не опоздал, время от времени поскрипывал на поворотах, в салоне было душновато, и меня уже почти сморил сон, как в кармане задергался смартфон. Дружок мой закадычный, помощник Носова. Интересно, чего ему надо? Или он мальчик-метеор, уже все по моему заказу сделал?

– Добрый день! – поприветствовал меня Александр. – Удобно разговаривать?

– Да, тезка, удобно. Что случилось?

– Небольшой форс-мажор, Илья Николаевич возвращается в Москву чуть раньше и хочет завтра вечером вас видеть. Вот, звоню узнать – сложится встреча или вы опять начнете свои номера устраивать? Ну, «не могу», «не хочу», «мне не до вас».

– Вот не надо из меня невесть кого делать, – попросил я его. – Не надо. Да, характер у меня не сахар, мне это и самому известно, но не настолько же? Если позвонить заранее, как вы сейчас, и обойтись без диктаторских замашек класса «одевайся, дурак, обувайся, дурак, поедем, дурак, к царю, дурак», то со мной вполне можно иметь дело. Так что не вопрос, буду. А если машину пришлете, то еще и к нужному времени.

– Пришлем, – подтвердил Александр. – Ну и еще заранее я вам позвоню обязательно. Мало ли что? У них там, на Филиппинах, сейчас сезон дождей как раз начался, так что запросто нелетная погода может образоваться.

– Это да, – согласился я. – Натянет муссон тайфун дня на три-четыре – и все, сиди жди, пока распогодится. А что с моей просьбой? Насчет профессора? Делается?

– Уже. Только что выслал вам результат на почту.

– Да ладно? – изумился я. – Так быстро?

– Время есть, сам занялся, – пояснил Александр, удивив меня тем, что чуть ли не впервые за все время нашего с ним общения в его голосе я услышал добродушные нотки. – И сотрудников к работе привлек, чтобы не разленились, пока хозяин в отъезде.

– Вот за это спасибо! – искренне поблагодарил его я. – В смысле – за скорый результат. Прямо порадовали!

– Не за что. И вот еще что, Александр Дмитриевич. Совет вам дам – поосторожней выбирайте себе дам для постельных утех.

– Это вы о чем? – чуть напрягся я. – Вернее – о ком?

– В компании Ряжских работает девушка Олеся, с которой вы, насколько я понял, поддерживаете отношения особого толка, – пояснил собеседник. – Она говорит очень много лишнего, причем не тем людям, которым бы следовало. Но еще хуже то, что эта девушка не очень разборчива в способах заработка.

– Саша, вы можете обойтись без тонких намеков на толстые обстоятельства? – возмутился я. – Скажите прямо, что и как.

– Вчера с этой Олесей встречался Полежаев. Помните такого?

– Нет, – честно ответил я. – А это кто?

– Начальник охраны господина Белозерова. Вы точно с ним знакомы.

А, Михаил, грозный пахарь одной из дочерей олигарха. Как же, помню, просто фамилия его из головы вылетела. На редкость неприятный тип, чего скрывать.

– Понятно. И что?

– Сначала он купил у этой Олеси всю информацию, которой она владела. О вас, как понимаете. После заплатил за что-то еще, причем весьма щедро. За что именно – не знаю, хотя кое-какие предположения на этот счет у меня есть.

– У меня, похоже, тоже, – невесело произнес я. – Да, блин, только этого мне и не хватало.

– Еще стоит отметить, что после беседы с сотрудницей Ряжских он сел в машину, за рулем которой находилась младшая дочь Белозерова, Марина. Насколько я понял, она как минимум в курсе происходящего или даже финансировала Полежаева.

– Мне стало еще веселее. Добивайте, если есть чем.

– На этом почти все. Добавлю только, что наркотики Белозеровой-младшей поставляет именно Михаил. Подозреваю, что он ее на них и подсадил. Ну, а про его тесные отношения со старшей дочерью Вадима Евгеньевича вы в курсе. Выводы, полагаю, можете сделать сами?

– В длинную товарищ играет, – пробормотал я. – Стратег, мать его так!

– Стратег, – подтвердил Александр. – Его хорошо учили, а он, в свою очередь, отлично учился. Поверьте, Полежаев очень опасный противник, особенно при открытом столкновении. И как стрелок, и как рукопашник он очень хорош. Не знаю, на кого посоветовал бы вам делать ставки, случись мне столкнуться с ним лоб в лоб.

– Уже напугали, – вздохнул я. – Вопрос – что дальше?

– Не знаю, – бесстрастно ответил помощник Носова. – Я изложил данные, которые, по-моему, вам могут быть полезны. Что с ними делать – думайте сами. Всего доброго!

– Стоп, вороные! – гаркнул я, заставив дернуться плотную тетку, сидящую передо мной и всю дорогу хрустящую чипсами. – Еще пара вопросов появилась!

– Слушаю.

– Первое – а с чего вы вообще следили за Олесей? Ну или за Михаилом. С какого перепуга они попали в орбиту вашего внимания?

– Ответа не будет. Наши дела – это наши дела. Второй вопрос.

– Ведь у вас есть видео, на котором Полежаев передает наркотики младшенькой Белозеровой? – понизив голос до шепота, уточнил я. – Есть же?

– Есть, – выдержав паузу, ответил Александр.

– Вышлете?

– Пока ответа не дам, – и снова заминка. – Мне надо кое-что уточнить.

Темнишь ты что-то, братец, ой темнишь. Руку на отсечение дам, я стал частью его оперативной разработки, и назначение у меня самое простое – быть разыгранным втемную. Условно, конечно, но тем не менее. Нет, насчет доченьки Белозерова, той, что в ноздри долбится, я еще вчера призадумался, после рассказа Маринки. Но с ней все просто и понятно, она на меня вот такой зуб заимела за то, что я ее папе слил, а тот после запихнул кровиночку в рехаб. Девчонка она молодая, импульсивная, избалованная, само собой, ретивое взыграло, возникло желание отомстить черту, который ее привычный образ жизни поломал. Интересно, кстати, как она из рехаба смылась, там вроде охрана такая, что иная тюрьма позавидует.

Выбор напарника тоже неудивителен. Для Михаила я прямая и явная угроза, слишком много знаю и невесть что могу выкинуть, плюс, как и в случае с дочкой хозяина, я ему планы порушил. У него же все катилось что по маслу, тут возник я, и все пошло юзом.

Но вот что тут не монтируется – как Александр про все это узнал? Ушей и глаз у него в имении Белозерова нет, за что ему босс при мне фитиля вкрутил, а уж про видео, на котором начальник охраны наркоту младшенькой передает, я вообще молчу. Это же не на улице происходило наверняка, а дома, в родных стенах. То есть такое может снять только тот, кто там живет, кто в курсе всего происходящего.

Альбина – вот ответ на все вопросы. Это ее рук дело. Не добившись успеха напрямую, сия деятельная особа стала изыскивать другой вариант для устранения проблемы по имени Михаил все теми же моими руками, и ведь отыскала в лице Александра. Она знала как то, что я вхож в дом Носова, так и то, что для его помощника начальник охраны конкурента является бельмом на глазу, после сложила два эти обстоятельства в одно, а затем взяла, да и разыграла эту карту. Уж не знаю, под каким именно предлогом, может, со словами «У нас с вами одна проблема на двоих», может – «Я знаю, как этот славный юноша дорог вашему шефу, потому не могу молчать». Да это, собственно, и неважно. Главное, что Александр счел данную комбинацию для себя полезной и приступил к ее реализации.

А самое поганое то, что, похоже, все выйдет так, как им и нужно. По ходу, Михаила придется убирать, не дожидаясь того момента, пока он доберется до меня первым. А этот товарищ может. Нанимал стрелка Носов, не нанимал – поди знай, но вот он точно найдет тех, кто за денежку меня на ноль помножит. Или уже нашел. За что он Олесе вторую часть денег дал? Не просто же так, как бонус за рассказ. Явно там что-то другое.

Елки-палки, как же они все мне надоели со своей возней! Вот честное слово, если бы не моя доброта и не отдел с их принципиальностью, прямо сегодня отправил бы Павлика в имение Белозерова с тем, чтобы там, кроме детей, к утру никого в живых не осталось. Ну а чуть погодя, как колдуна изведу, еще бы Маре предложил в гости к Александру наведаться. Потому что нечего играть с огнем в моем лице, добром такое не заканчивается.

В руке завибрировал смартфон, который я так и не убрал в карман. Легка на помине – Олеся.

– Добрый день, Александр Дмитриевич, – прощебетал в трубке знакомый голосок. – Это Олеся, ваш секретарь.

– Форсировать события не стоит, – буркнул я. – И делать подобные выводы после одного моего визита в офис тоже.

– Как раз хотела уточнить – вам у нас не понравилось? Просто один раз побывали – и все. Может, есть какие-то пожелания, что-то в кабинете стоит переделать? Может, мебель другую заказать? Что не так?

– Все у вас замечательно, одно только не так – я.

– Простите?

– Иногда люди понимают, что они находятся не на своем месте, – пояснил я. – Тут как раз такая ситуация. Так что, Олеся, не быть вам моим секретарем. Что до офиса – скажите кому следует, хоть бы даже и Ряжскому, что я на этот кабинет больше не претендую. Претензий никаких нет, просто не сложилось.

Молчит, видимо переваривает информацию. Ну, и скорее всего, думает, как теперь полученные за меня деньги отработать. Ладно, чуть-чуть стимулирую ее мыслительную деятельность.

– Так что, Олеся, всего тебе хорошего, а именно карьерного роста и финансового благополучия. Пока!

– Стой! – пискнула отчаянно девушка. – С кабинетом не сложилось, да и ладно. Но просто так, вне работы, мы же можем общаться? Тем более что у нас уже есть общее настоящее. Ну, тогда, в больнице, помнишь?

Прямо на интимное «ты» резко перешла.

– Это было приятное настоящее, – добавил меда в голос я.

– Может, и хорошо, что тебе у нас не понравилось. Работа есть работа, там ты начальник, я подчиненная. А теперь все проще – Саша и Олеся. Мы можем быть самими собой, да?

– Да.

– Давай на этих выходных ко мне на дачу съездим? – предложила девушка. – Родители туда совсем перестали выбираться, так что в доме будем только ты и я. Там речка, лес, тишина.

И ребята с автоматическим оружием, которые наделают в нас много-много дырок. Или, что вернее, всего один хороший спец, который представит всё как несчастный случай. Мы в доме сгорим или в речке утонем.

А ее тоже втемную разыгрывают, вне всякого сомнения. С той, разумеется, разницей, что она, в отличие от меня, совсем не понимает, что происходит и чем все кончится. Наплел ей Михаил небось всякой ерунды про корпоративные войны и необходимость полной приватности переговоров со мной, а после подкрепил слова деньгами, вот дурочка и повелась.

– Подумаю, – пообещал девушке я, кое-что для себя решив. – Перезвоню. Пока!