Текст книги "Убийство в старинном особняке"

Пит, к его чести, не только не отскочил, но даже не выругался. В плывущем оранжево-зеленом мире он был окутан синим пламенем с тоненькими белыми нитями.

– Ладно, кусаться не буду, – улыбнулся Скай. – Это просто заклятье Особого взгляда. Пойдем, а то у меня от него голова болит.

В лужу они не забрели, зато кустов на пути встретилось множество. Мертвец явно предпочитал не выходить на открытое пространство. И кусты выбирал самые густые и колючие. Ему-то, гаду, все нипочем: боли не чувствует, одежду тоже не бережет. Скаю было сейчас не видно, пострадал ли плащ, но судя по треску, после этого дельца придется срочно покупать новый. Ну или возрождать старинную моду на скоморошье лоскутное шитье.

– Да что ж он, гад такой, в самой чащобе забыл? – возмутился Пит, которому в очередной раз прилетело гибкой веткой от идущего впереди Ская. – Или он вообще бесплотный дух?

– Нет, у духов следы по воздуху идут, не по земле. А тут самый что ни на есть обычный бродячий труп. Они небо не любят, даже ночное. Поэтому и прячутся по кустам. Ну и склепы с подземельями очень уважают. Не самая опасная дрянь, но кусать себя не позволяй: трупный яд не шутка.

– Чего от него ждать-то вообще?

– Ничего особенного. Очень пьяных видел? Ну, таких, чтобы на ногах стоит шатко, но в драку лезет будь здоров? Вот и этот такой же, только уже дохлый. Так что руки ему заламывать бесполезно. Да и по башке бить тоже. Башку надо отделить от тела, тогда сразу упокоится. Ну а остановить можно, перебив хребтину, для надежности – в нескольких местах. Срастаться он не умеет. Видит-слышит плохо. Ловкости никакой. Но сила есть, схватит – мало не покажется.

– Понятно, – буркнул Пит. – Так я ему и позволил себя хватать!

– Кстати, из нас двоих он, скорее всего, попрет именно на тебя. Магия ему не нравится.

– Вот обрадовал так обрадовал. Но топор тоже у меня – есть чем его приветить.

В оранжевом мареве пред глазами Ская внезапно проступило что-то массивное серо-зеленого цвета.

– Что там? – Волшебник остановился, дожидаясь Пита.

– Стена. Похоже, тут флигель, но давно заброшенный – ишь как зарос.

Следы бродячего покойника вели вдоль оплетенной хмелем стены и сворачивали в темный провал входа.

Глава седьмая

Скай остановился и принялся тереть лицо, будто умываясь. Заклятье Особого взгляда всегда оставляло после себя головную боль и резь в глазах. И голод, куда же без него.

– Внутри лучше своими глазами смотреть, а то недолго ноги переломать.

– Ты это, поосторожнее. Если я второго спутника привезу со сломанной ногой, со мной больше вообще никто никуда не поедет. А кому нужен кучер, с которым не ездят? – Пит смеялся, но пальцы, сжимающие топорище, побелели от напряжения.

Здесь чувствовался не только могильный холод, пробирающий до костей Ская с его волшебным чутьем, но и отвратительный запах, доступный чутью обыкновенному.

– Держись пока за мной. Надеюсь, магия его напугает. Загоним в угол, а там ты его топором разделаешь? – полувопросительно сказал Скай, создавая защиту. – Ну или давай топор и подожди на лужайке – на солнце он не выскочит.

– Э, нет. С топором мне веселее, – отказался Пит.

Выглядел кучер бледновато, но решительно. Скай, которому упокоивать бродячие трупы доводилось не раз, решил, что даже если в последний момент решимость парня подведет, это не будет большой проблемой. С такой мелочью, как ходячий мертвец, Скай сможет управиться в одиночку, да и Пита прикрыть успеет.

Флигель был заброшен очень давно. Сквозь пол и дыру в крыше проросло деревце. Доски пола затянулись пышным мхом, и было непонятно, проминается ли под сапогами только мох или сами доски тоже. Во мху четко отпечатались следы сапог для верховой езды с каблуками. Человек шел, сильно шатаясь и волоча то одну ногу, то другую.

– Ничего не понимаю, – признался Скай.

Он даже присел и провел рукой над отпечатком.

– Что не так? – заинтересовался Пит, озираясь по сторонам: не затаился ли в каком-нибудь уголке зловещий мертвец?

– Здесь все правильно, вот следы, они ледяные, – волшебник потер ладони, будто они озябли. – Судя по запаху, покойный уже давненько мертв.

Пит кивнул. Смердело во флигеле преизрядно.

– Но вчера ночью мы видели следы этих же сапог, и никакого холода от них я не почувствовал. Может, со мной что-то не так?

Пит окинул волшебника придирчивым взглядом. В полумраке флигеля тот и сам был похож на живого покойника, но все же…

– Ну, на больного ты похож вот только в последние полсвечки. Разве что борода у тебя не растет – ну или ты успеваешь бриться тайком от меня? – Пит потер щеку, изрядно уже заросшую щетиной.

– Борода не растет, это семейное. А бледный я сейчас от голода, наверное…

– Сказал упырь, подбираясь к жертве? – Шутка вышла неуместной, но парни расхохотались в голос.

– Это, конечно, забавно. Но все равно я должен был почувствовать, что след холодный.

– А я должен был почуять вонь, – ответил Пит. – Я же к этим кустам близенько подошел. А он уже вчера должен был изрядно пованивать, раз сейчас так смердит. Но я не заметил. Как такое может быть?

Скай потер лоб. Что-то такое было в учебнике…

– А вообще-то может. Помнишь, я про Темного духа рассказывал?

– Как уж такое забыть…

– Вот пока он в теле, покойник выглядит живым, хоть и странным. Не воняет. И следы у него ничем таким особенным не отличаются, без Особого взгляда, по крайней мере. А когда дух тело покидает – тут быстро запускаются все процессы разложения по полной программе.

– То есть у нас тут, кроме ходячего трупа, еще и нечисть? Умеешь ты радовать.

– Ну, я и сам рад по самые уши, я, между прочим, нанимался чары с дома снимать, проклятье там или охранные – не важно. Чары – они хотя бы по кустам от волшебника не бегают. Знал бы, что тут такое, цену бы вдвое выше запросил как минимум! – сердито заявил Скай.

Пит рассмеялся.

– Ладно, попробуем по возвращении у господина премию какую-нибудь выклянчить. Упирай на то, что карету волшебнику подали не по статусу, да она еще и развалилась, чуть тебя не угробив. Про имение-то ты сам согласился разобраться с теми неприятностями, что тут найдутся, так ведь?

– Ну да, сам дурак. Но это мне урок на будущее. Впредь так не попадусь.

Пит кивнул.

– Ну что, идем внутрь? А то уже даже хочется скорее встретить и угробить этого гада – ишь, развонялся.

Доски пола скрипели и прогибались, но выдержали. Следы вели в глубь флигеля и спускались в подвал. Смрад здесь стоял невыносимый: видимо, мертвец прятался тут с ночи.

Скай зажег лампу, Пит перехватил топор поудобнее, и они начали осторожно спускаться по склизким каменным ступеням.

В подвале след терялся: пол тут был покрыт слоем грязной воды, а помещение заставлено какими-то полуразвалившимися ящиками, столами, составленными друг на друга поломанными стульями. Скай тихонько выругался. Похоже, когда-то сюда стаскивали все, что стало ненужным, но рука не поднималась выбросить, и теперь мертвец мог затаиться за любой неопознаваемой грудой хлама и тихонько сидеть, выжидая подходящий момент для нападения. И ведь даже не дышит, подлец. А дышать в подвале было тяжело и даже опасно. К покойницкой вони добавилась еще тяжелая сырость с нотками ядовитой черной плесени.

Нужно было заканчивать с этим дурнопахнущим дельцем как можно скорее.

Скай поставил лампу на остов комода, сложил ладони лодочкой и сосредоточился.

– Когда я скажу: «Давай!», зажмурься. Сосчитай до двух и открывай. Как раз должен будет выскочить. Понял?

– Ага.

– Давай!

Из сложенных ладоней плеснул ослепительный золотистый свет. Вместо того чтобы разойтись лучами и отбросить тени, свет разлился по всему помещению от стены до стены. Плеснул – и погас. А из-за сломанного гардероба с яростным хрипом вывалился ослепленный мертвец.

Покойный был невысок ростом, да еще и сгорблен, но широкоплеч. Седая нечесаная борода топорщилась на одутловатом лице. Мыча что-то невнятное и размахивая руками, он быстро попер на парней.

Скай посторонился, пропуская врага к Питу и его топору.

Кучер встретил мертвеца коротким сильным ударом в левое бедро. Попасть спереди в шею, так, чтобы перебить позвоночник, было почти невозможно – башку мертвец, как назло, держал низко, вжатой в широченные плечи. Поэтому Пит решил сперва сбить противника с ног, а уже потом разбираться с головой. Но удача сегодня была не на его стороне. Мертвец оступился правой ногой и шатнулся в сторону. Удар прошел вдогонку и получился намного слабее, только царапнув по кости, а не перерубив ее. Живому противнику рана все равно помешала бы наступать на ногу, но мертвец боли не чувствовал. К тому же топор зацепился за лохмотья штанов и застрял.

Пит рванул на себя, и окончательно потерявший равновесие мертвец повалился, сбивая его с ног. Слишком поздно выпущенный из рук топор отлетел в темноту.

Скай бросился к падающим противникам и, ухватив мертвеца за грязную рубаху, изо всех сил толкнул его в сторону. Зубы покойника щелкнули возле самой руки Пита, но не попали. Проскользнув по луже, мертвец отлетел в сторону, перекатился несколько раз и неловкой грудой остался лежать у колченогого стола. Скай подбежал и припечатал его к полу заклятьем тяжести.

Пит поднялся, грязный, мокрый и очень злой. Он сам сейчас походил на потревоженного покойника. Повозил сапогом в грязи, отыскивая топор. Наклонился, чтобы поднять…

Скай слегка расслабился: сейчас все будет кончено. Но не тут-то было. Неожиданно мертвец начал шевелиться.

Медленно, но неотвратимо он выпростал из-под тела правую руку, приподнял над водой и сжал пальцы. От сжатого кулака разошлась волна полупрозрачного марева, похожего на воздух над нагретым камнем в летний день. У Ская закружилась голова. Охнул, приседая на четвереньки, Пит. Метнулся и едва не погас огонек в лампе. Мертвец начал подниматься.

Скай изо всех сил навалился сверху. Заклятье тяжести все еще удерживало нежить, но от головокружения волшебник потерял концентрацию, и магия заметно ослабла. А колдовать, одновременно вцепившись в неуклонно поднимающегося врага, было слишком тяжело. Силы таяли. Скай всем весом насел на противника и задействовал одно из крайних средств. Собрал все имеющиеся силы и вложил в заклятье. Мышцы, лишенные силы, ослабели. Тело мешком осело на покойника. «Ничего, тяжелее буду…» – успел подумать Скай. К счастью, мертвец тоже перестал дергаться. Наведенное головокружение прекратилось, но в общем-то легче от этого не стало.

Совсем рядом свистнул топор. Откатилась в сторону башка с синюшным перекошенным лицом.

– Эй, ты живой? – Пит потряс волшебника за плечо и выругался так, что наемникам из речного народа не переплюнуть. Скай слабо улыбнулся, но говорить пока не мог.

Кучер отложил топор и взвалил товарища на плечо.

«Надеюсь, доски наверху выдержат», – подумал Скай и потерял сознание.

Очнулся он уже на сенном тюфяке в домике привратника. Пит гремел посудой. Пахло жареной рыбой и травяным отваром.

Хотелось есть, а шевелиться и разговаривать не хотелось вовсе. Но Скай понимал, что двигаться все-таки придется. Хотя бы для того, чтобы поесть. Он осторожно пошевелил пальцами ног и обнаружил, что ни сапог, ни вообще одежды на нем нет. И укрыт он не собственным плащом, а незнакомым узорчатым пледом. Плед был весьма несвежим и попахивал затхлостью. Видимо, Пит успел сходить за ним в особняк. Скай представил, во что превратилась одежда после возни с мертвецом в грязной луже, и не смог сдержать стона. С собой у него была только смена белья, а ходить осенью в одном белье – чересчур экстравагантно и к тому же невыносимо холодно. Его и под пледом-то ощутимо потряхивало.

На стон в комнатушку заглянул Пит, одетый только в штаны, и то, судя по длине чуть ниже колен, не собственные. Принес лампу, поставил на окно и уставился на волшебника с подозрением.

– Ты точно ожил, а не восстал?

– Ну, если честно, сам не знаю, – слабо улыбнулся Скай. – Но хочется рыбы, а не твоей печенки.

– Это обнадеживает, – кивнул Пит. – Я там рыбный бульон варю, думал, вдруг тебя с ложки кормить придется.

Скай поднял руку и сжал пальцы. Рука дрожала, но слушалась.

– Пожалуй, не придется. Справлюсь. Тащи что-нибудь съедобное, проверять будем.

Пит принес миску бульона с плавающими в нем кусками рыбы и мелко резанными кореньями.

– Грибы класть не стал, их вроде больным не полагается.

– Я не больной, я просто очень уставший, – пробурчал Скай, налегая на еду. С каждой ложкой это становилось все проще. Дрожь проходила, в тело возвращалось тепло.

– Что это было-то вообще? – спросил Пит, когда ложка заскребла по дну миски.

– Со мной или с покойником? – уточнил Скай.

– С обоими.

– С ним – сам пока точно не знаю. Это вот головокружение – это магия, но не человеческая. Так делает один из горных духов, Снежная Марь. Дезориентирует и сбрасывает в пропасть. Как это провернул человек, да еще и дохлый, не представляю.

– А с тобой? Меня-то это так не проняло.

– А со мной произошла банальная глупость, – признался волшебник. – Надо было его рукой с Усилением по шее приложить, перебил бы хребтину, и всего делов. А я так удивился, когда он магию творить начал, что сдуру все силы в паралич вложил. Его, конечно, проняло. Но и мне мало не показалось.

– И что теперь?

– А что? Отлежусь денек, отъемся и буду как новенький. Одна печаль: как бы мертвец там совсем не развалился за это время. Он же сейчас не как нормальный разлагается, а в ускоренном темпе. А мне очень надо его разглядеть, может, тогда прояснится, откуда у него такие фокусы.

– Мне его сюда приволочь?

Скай вспомнил вонь в подвале флигеля и поморщился.

– Нет, пожалуй. Давай еще еды и что-нибудь потеплее этого пледа, а потом я туда попробую сам добраться.

– Одежду я постирал, только это ей не особо помогло. Так что я рискнул в особняк сунуться. Там все тихо, кстати. Но я долго там шарить все равно не стал, принес что под руку подвернулось.

После еще одной миски бульона Скай начал чувствовать себя живым. Даже с постели поднялся, к удивлению Пита, самостоятельно.

Развешанные на веревке под деревом тряпки действительно трудно было назвать одеждой. Они даже гордого звания половых тряпок не заслуживали. Когда ветерок с них достигал пасущейся неподалеку лошади, она фыркала, брезгливо вздергивая верхнюю губу.

Пришлось надевать пыльные старомодные вещички покойного господина Юстиниана. Сидели они на худом долговязом волшебнике с изяществом, достойным огородного пугала. Зато сапоги подошли отлично.

Потом Скай долго промывал волосы от грязи, добавив в ведро колодезной воды котелок кипятка. Вытерся полотенцем, в котором привез из города хлеб. Как же давно это было… Собрал еще мокрые волосы в хвост и объявил, что готов идти.

– Ты точно дойдешь? – с сомнением посмотрел на него кучер. – Я, конечно, и еще раз донесу, но лучше бы подготовиться к этому заранее.

– Дойду, – бодро заявил Скай и пошатнулся.

Непривычно высокий каблук попал на неустойчивый камешек, но Скай и сам понял, что выглядело все весьма печально.

– Может, просто на лошади доедешь? Там необязательно по тем же кустам пробираться. Есть почти нормальная дорога с другой стороны, до флигеля совсем чуток пролезть по зарослям придется.

– Без седла? – Скай с опаской покосился на лошадь, уже столько раз показавшую свой скверный и непредсказуемый характер.

– А тут конюшня есть. Лошадь туда я ставить не стал, потому что отсюда далековато, вдруг волки или еще кто. Но какая-то сбруя там есть, может, и седло завалялось. Подождешь с полсвечки?

Седло нашлось, и даже не одно. Кучер отчистил их от пыли, с усилием подергал подпруги и, кажется, остался удовлетворен.

– Выбирай.

Скай, у которого собственной лошади никогда не было, а чужие обыкновенно бывали уже оседланы, пожал плечами.

– Положусь на твой опыт.

Пит молча кивнул и отправился седлать кобылу.

Сегодня лошадка прикидывалась смирной. Позволила нацепить сбрую без лишних взбрыкиваний. Поэтому Скай почти испугался, когда затягивающий подпругу Пит внезапно стукнул послушно стоящую кобылу кулаком в бок. В жестокости к животным он раньше кучера даже не подозревал. Уж не одержал ли его кто, пока он за седлами ходил? Слишком много странного происходит в этом проклятущем имении…

Кучер повернулся, посмотрел на волшебника долгим взглядом и вдруг расхохотался.

– Что, думаешь, я тут вконец озверел, пока ты в отключке был?

Скай промолчал, но ответ и так был на нем ясно написан.

– У этой скотинки есть такая привычка: когда подпругу затягиваешь, она вдыхает побольше воздуха и раздувает бока. Ремень вроде затянут, а потом она выдыхает, подпруга слабеет, и седло начинает съезжать набок. Вот я ее и треснул, чтобы сдулась от возмущения.

Лошадь косилась на него недовольно, но без страха.

– Извини, – хмыкнул Скай. – Скоро я даже себя тут начну во всяком подозревать, если не появятся хоть какие-то внятные ответы.

– Да ладно, я понимаю, как злодейски это выглядело. – Пит, кажется, совсем не обиделся. – Залезешь сам?

Скай кивнул и ухватился за луку седла.

Красиво запрыгнуть он даже не попытался: сил пока хватало только на самое необходимое. Сунул ногу в стремя, все ожидая от кобылы какой-нибудь пакости. Подтянулся. Тяжело ввалился в седло. Голова немного кружилась, и лошадь показалась вдруг ужасно неустойчивой и ненадежной.

– Пожалуй, я ее под уздцы поведу, – решил Пит. – Тем более ты обратный путь, можно сказать, пропустил и дорогу не знаешь.

По пути к флигелю Ская слегка укачало, как на лодке в море. Зато переход занял не так уж много времени.

На ничем не примечательной полянке между разросшихся вишен и шиповника Пит остановился и начал привязывать поводья к вишневому стволу.

– Дальше пешком. Лошадь по кустам плохо пойдет. Да и незачем ей мертвечину нюхать, еще взбрыкнет снова. Тут совсем недалеко.

Глава восьмая

Идти было действительно недалеко, но совсем не просто. Кусты разрослись буйными зарослями и пропускать чужаков не желали. Скай даже решился потратить немного силы, чтобы убедиться, что никакой Дебрень не свил себе здесь гнездо. Однако духов по-прежнему не чувствовалось, даже совсем мелких. Как будто здесь и правда прошелся Чистильщик. Но Чистильщик точно не прошел бы мимо дома с его многочисленными вещами. Занавес ему не помеха, он воспринимает мир совсем иначе, чем волшебники. Но вещи в доме по-прежнему заряжены.

Флигель, как и в прошлый раз, нашелся внезапно. Просто вырос перед носом стеной хмеля. Нос тут же уловил характерный запашок.

– Давай я его сюда притащу? – предложил Пит.

Скай хотел было великодушно отказаться, но вспомнил гнилые доски пола и согласился. Будет лучше, если кто-то останется снаружи на всякий случай.

Пит зажег фонарь и скрылся в зловонном проломе.

Вскоре запах усилился, и из пролома явился Пит, волочащий тело за ноги.

– За головой идти? – поинтересовался он с явной надеждой, что это не понадобится.

– Лучше сходи, – не оправдал его надежд Скай. – Хоть он нам и доставил столько хлопот, а похоронить по-человечески все равно надо бы.

Пит вздохнул и отправился обратно.

Скай достал прихваченный из дома нож и принялся срезать с тела грязные лохмотья. Пригодились бы перчатки, но их, увы, не было. И чем их заменить, Скай придумать не смог.

Труп под лохмотьями был вздут и синюшен, но черви за него не принялись – явный признак того, что одержимость действительно была. Хотя бы один ответ оказался верным.

Зато дальше возникли новые вопросы. И было их столько, что Скай забыл и про вонь, и про головокружение, и даже про голод. Просто сидел и смотрел на голого покойника, пока вернувшийся Пит не потряс его за плечо.

– Эй, что у тебя тут?

– Давай я не буду снова говорить «не знаю», чтобы ты не решил, что тебе достался хреновый волшебник?

– Ну, тогда с умным видом поясни мне, на что это вот, по-твоему, похоже? – Пит ткнул рукой в сторону трупа. Все тело покойника от пояса до шеи было покрыто странными шрамами. Круги, знаки, звезды, уже изрядно тронутые разложением и трупными пятнами.

– Похоже это на знаки для призыва духов, – неуверенно пояснил волшебник. – Когда надо его поймать и изгнать или запечатать, чертят похожие штуки. Но уж точно не на живом человеке.

– Мертвом, – поправил Пит.

– Да нет, еще на живом, – возразил Скай. – Взгляни, рубцы уже заживали. Некоторые совсем зажили, другие же только-только начали. Вот это, кстати, очень похоже на круг, призывающий Снежную Марь.

– То есть его одержала эта Марь, а вовсе не Темный дух?

– Нет. Марь никого не одерживает. Вообще не так уж много духов, способных вселиться в человека.

– Но колдовал-то он, я так понимаю, как Марь?

Скай кивнул. Долго рассматривал знаки.

– Можешь его перевернуть? – сказал он наконец. – Хочу глянуть, что там на спине.

Пит ухватил труп за руку и за ногу и перекатил спиной вверх. На спине кожа была содрана, пока тело волочили. Но даже под снятым слоем виднелись следы вырезанных знаков, хотя и нераспознаваемых.

– То есть он это не сам? – уточнил Пит, словно опасаясь, что волшебники как-то умеют проделывать и подобные штуки.

– Нет, конечно. Волшебником он не был, по крайней мере настоящим, практикующим. Волшебники, если вдруг нежитью становятся, чувствуются иначе. Я бы понял. Но, похоже, кто-то нашел способ… даже не знаю… запечатывать духов в теле, что ли? – Скай поморщился. – Знаю, звучит странно.

– Да не более странно, чем все волшебство вообще, – рассмеялся Пит. – Для меня что твоя магия, что его – одинаково непостижимая штука.

– Ладно. Тогда просто поверь мне на слово, что это невероятно странная и непостижимая штука. И вообще, открытие века и все такое. Если, конечно, твой господин не решит взять с нас клятву молчать об этом вечно. Ну или не прикопает где-нибудь под кустом для надежности.

Пит задумался. Потом тряхнул головой.

– Вообще, он вряд ли захочет нас прикапывать. А вот связывать свое имя с чем-то странным и непостижимым не захочет точно. Он на свою репутацию чуть ли не молится. Так что тебе придется другим волшебникам про это самое открытие века что-нибудь приврать насчет того, где и при каких обстоятельствах ты с ним столкнулся. Вряд ли господин Марк запретит тебе вообще рассказывать про что-то настолько для вас, волшебников, важное. Но и толпу любопытных исследователей в своем имении не потерпит. Так что придется что-то придумать.

– Подумаем, – согласился Скай.

– Так ты все увидел, что тебя интересовало? Или зарисовывать на память эти штуки будешь?

– Зарисую, пожалуй. А ты пока можешь за лопатой сгонять? Кое-кого под кустом прикопать все-таки придется.

– Хорошо. Я быстро. Если что, кричи, – сказал Пит и исчез в кустах.

Скай поразился тому, насколько бесшумно кучер умеет двигаться. Ах да, он же не просто кучер. Интересно, сколько еще у этого парня скрытых талантов? Волшебник отогнал завистливые мыслишки и принялся за рисование.

Вскоре вернулся Пит с лопатой, перевернул тело еще раз и принялся рыть яму прямо рядом с полуразвалившейся стеной. После того как Скай дотошно зарисовал каждую сохранившуюся черточку, несчастный мертвец наконец обрел свое последнее пристанище.

– А не встанет? – опасливо поинтересовался Пит.

– Без головы уже точно нет, – успокоил его Скай, в который уж раз поражаясь, что совершенно равнодушный к обычным трупам кучер так боится трупов ходячих. Все, кого Скай знал раньше, или боялись любых покойников вообще, или относились к ним с брезгливым равнодушием, невзирая на, скажем так, степень подвижности.

– Интересно, кем он был?

– Так привратник же! Старый, невысокий, похож на сгорбленного гнома, – пояснил Пит. – Именно так мне его и описывали. А звали его… Кажется, Роб? Да, точно, старина Робби.

– Покойся с миром, Робби, – сказал Скай.

Пит положил на земляной холмик большой камень, вывалившийся из стены флигеля. И они отправились обратно.

Как ему удалось доползти до лестницы, Ник потом не смог бы рассказать даже за очень большую награду. Ступеньки уходили вверх, высокие и недружелюбные, как окрестные горы. Силы закончились уже давно. Колени отказались сгибаться еще на середине комнаты. Зато боль перестала его мучить. Нет, она не ушла, просто как будто бы перестала иметь хоть какое-то значение. Дыхание, холод, боль, злость – все стало неважным. Теперь он полз, как ползают улитки, медленно, подтягивая вялое непослушное тело. Там, наверху, за дверью была земля с жухлой осенней травой. И он мечтал об этой траве, которую тоже можно жевать, грызть, высасывать остатки соков. Нужно только доползти.

* * *

Весь следующий день Скай собирался провести в праздности, но сперва пришлось идти за рыбьей ловушкой, потом собирать орехи. Осень неуклонно вступала в свои права, в любой день могли зарядить дожди, а быстро покончить с осмотром особняка волшебник уже не надеялся. Следовательно, нужно было запастись едой и дровами надолго.

Постепенно силы, истраченные на очевидную теперь глупость, возвращались. Вместе с ними возвращалась и способность мыслить. К вечеру третьего дня Скай уже был способен составить более-менее пригодный план.

И начинать следовало снова со склепа, как бы это унылое каменное строение ему ни осточертело.

– Завтра снова пойдем тревожить мертвецов, – постановил Скай.

Пит поморщился, но спорить не стал.

– Надеюсь, они будут вести себя хорошо? – только и спросил он.

– Надо проверить, хорошо ли они себя вели при жизни. Смотри, какая получается ерунда: покойный господин на дух не переносил волшебников, а в последние годы так и вовсе никого. При этом у него полный дом волшебных вещиц, которые временами требуют подзарядки волшебной силой, да еще и слуга, на котором места живого нет от волшебных знаков. Притом знаки эти появлялись в разное время на протяжении нескольких лет, наверное. По какому такому волшебству это могло произойти?

– Думаешь, господин и сам был из тех?

– Или сам, или пригрел тут какого-то мага-отступника из тех, что Кодекс видали в гробу в белом саване. Опыты на людях, вообще-то, не поощряются. А уж подселить в живого человека духа вроде Снежной Мари – это вообще за гранью допустимого. Хотя любопытно, конечно, как это было, скажем так, при жизни.

– Ты это свое любопытство держи в узде. – Пит демонстративно отошел от волшебника на пару шагов. – А то уснешь так с тобой в одном доме, а наутро проснешься весь изрезанный и с духом в неудобосказуемом месте.

Скай сделал страшное лицо. Потом не выдержал и расхохотался. Пит присоединился. Смеялись долго, до слез и боли под ребрами. Страшное напряжение последних дней выплескивалось, как грязная вода. Лошадь смотрела на веселящихся не пойми с чего людей с неодобрением.

Дверь, ведущая на улицу, закрывалась так плотно, что Ник успел уже решить, что она заперта. Но отчаяние придало ему достаточно сил, чтобы снова подогнуть колени, сжаться в комок и навалиться на преграду. Дверь поддалась. В лицо ударил свет и свежий холодный воздух. Еще несколько ступенек – и он будет на воле! Он закрыл глаза и позволил себе предаваться мечтам о сладковатых корнях земляных груш, растущих тут повсюду. О круглых сладких яблоках. О чистой колодезной воде. Боль от голода снова стала невыносимой. И придала ему сил, чтобы добраться до верхней ступеньки.

Теперь перед ним была мощенная камнем дорожка. Свет оказался совсем неярким. Вечерело, небо затягивало густыми тучами. Ник выдернул пучок растущей меж камней травы, торопливо обтряхнул землю с корней и засунул траву в рот. Она была уже суховата, травянистый вкус напрочь забивался вкусом земли. Конечно же, сразу стало тошно. Но это было уже неважно. Он принялся с остервенением пережевывать траву.

* * *

К вечеру погода испортилась. Небо затянуло серостью. Ветер выл в трубах особняка и посвистывал под черепицей домишки привратника. В ночи ветру принялись подпевать волки. Лошадь, загнанная на случай дождя под навес, фыркала и брыкалась, не давая Скаю заснуть, поэтому утром волшебник пребывал в самом скверном расположении духа. Даже завтрак, обычно поднимавший ему настроение, на этот раз не помог.

Пит тоже был безрадостен. Предстоящий осмотр склепа, кажется, напрягал обычно бесстрашного парня. Но сдаваться страху он, конечно же, не собирался. По крайней мере, топор подтачивал с таким мрачным видом, что Скай на месте оживших покойников спешно накрылся бы крышкой гроба и упокоился самостоятельно, лишь бы с ним не встречаться.

По пути к склепу Пит вдруг остановился и с подозрением уставился на крышу особняка.

– Что там? – Скай тоже посмотрел, но ничего подозрительного не увидел. Только гаргульи насмешливо скалились на озябших людей.

– Показалось, наверное, – моргнул Пит. – Вроде шевеление какое-то было. А вроде и нет никого.

– Может, птица?

– Не знаю. Может, и птица, но где она сейчас? – усомнился Пит.

Никаких птиц в поле зрения не было. Но потом Скай рассмотрел притаившийся возле лап гаргульи нахохленный черный комок. Ворона, смущенная таким пристальным вниманием, хрипло каркнула, расправила крылья и улетела куда-то за дом. Парни постояли еще немного, разглядывая крышу и ежась под порывами ветра, не увидели больше ничего подозрительного и отправились дальше.

На этот раз простым осмотром склепа ограничиться было нельзя. Скай зажег все развешанные по стенам светильники. Пит поставил лампу на стол для обмывания покойников, прислонил к столу топор и примеривался к гранитной крышке самого нового гроба.

– Погоди, сейчас вдвоем откроем, – Скай зажигал последний светильник в дальнем углу.

Пит не послушался. Налег на крышку, поднапрягся и сдвинул в сторону.

Запаха, по сравнению с подвалом флигеля, почти не было. Из гроба никто не выскочил. Но Скай все равно едва не подпрыгнул. Из-под крышки разило, прямо-таки несло нечистью. Словно отдернулся занавес, а за ним обнаружилась сцена, на которую на поклон вышли все актеры сразу. Занавес. Скай выругался про себя. И очень осторожно подошел поближе, готовя заклинание.

Волшебство не понадобилось. Ни единого духа в гробу не было, только их многочисленные следы. И смирно лежащий покойник, уже изрядно тронутый тлением. Скай, даже не прикасаясь к нему, знал, что увидит на коже. Но нужно было проверить, на каких именно частях тела найдутся призывающие знаки.

Парни ухватили покрывало, на котором лежал покойный, и выволокли труп на стол.

– А у волшебников всегда такая работенка интересная? – спросил Пит, разворачивая саван.

– Бывает даже поинтереснее. Расскажу как-нибудь, если бессонницы не боишься, – пообещал Скай.

– Главное, чтобы аппетит не испортился, – усмехнулся Пит.

За разговорами процесс шел бодро и почти не противно. Вскоре мертвец был раздет и осмотрен со всех сторон. Знаки покрывали торс, бока, бедра. Один круг призыва нашелся даже на левом плече.

– Получается, это он? – уточнил Пит. – Ни одного знака там, где он сам бы не дотянулся.