Электронная библиотека » Андрей Воронин » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 16 июня 2020, 13:40


Автор книги: Андрей Воронин


Жанр: Криминальные боевики, Боевики


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Девушка была, но я ее проигнорировал, – честно ответил Игорь.

Он подумал о том, что его коварно подставили. Сделать это мог только кто-то из двоих, Ефимов или Сквозняков, причем с равной вероятностью. Ефимов надеялся завоевать благосклонность Веры и с этой целью был способен использовать даже самые подлые приемы, а Сквозняков пакостил из-за испорченности своей натуры. Олег и не думал о том, как его слова отразятся на отношениях друга с девушкой. Или думал, однако не мог удержаться от мерзких сплетен, ловя кайф от реакции человека на сообщение, которое больно задевает его интересы. Возможно, узнав об истории на водохранилище, Вера засомневалась в верности Игоря и, желая подтвердить или рассеять подозрения, отправилась в институт, где драка являлась самой обсуждаемой темой. Там она узнала все подробности, приукрашенные и присочиненные молвой. Каждая история сама по себе давала повод для ревности. Две вместе они заставили девушку потерять веру в своего возлюбленного.

– Хватит, Григорьев. В тюрьме тебя здорово научили врать, но я же все знаю. Когда захочешь рассказать правду, я тебя послушаю. Но только послушаю, ничего больше не обещаю. А сейчас прощай. – И Вера решительно зашагала прочь.

Глава 6

Для Игоря наступили черные дни. Размолвка с Верой стала предвестницей новых бед, причем грозивших куда более тяжелыми последствиями. Молодой человек был уверен, что разрыв с девушкой – явление временное, у них все наладится. А вот увольнение из института – это навсегда. Отыгрался-таки папаша Артура за поражение в суде, сумел добиться отчисления Григорьева практически с волчьим билетом. В деканате Игорю категорически заявили:

– Нам драчуны и хулиганы не нужны. Наши студенты кроме знаний должны иметь высокий моральный облик.

Все попытки Григорьева объяснить, что он только защищался, неумолимо пресекли на корню:

– Культурный человек никогда не даст повода для драки. И не станет в пьяном виде расхаживать по общежитию, в которое, между прочим, проник абсолютно незаконно.

Отчисление тянуло за собой новую проблему. При всем желании Игорь не мог поступить в другой вуз. Не успевал. Уже весной ему следом за Звонцовым предстояло отправиться в армию. Времени оставалось совсем ничего, однако Григорьев твердо решил найти себе работу. Не хотелось ему, взрослому парню, сидеть на шее у родителей. Увы, в период массового закрытия предприятий, когда на улице оказывались квалифицированные труженики, куда-то устроиться вчерашнему школьнику было делом нелегким. Неделю Игорь потратил впустую, а затем раздался телефонный звонок.

– Привет, студент, – услышал Игорь.

– Здорово, Гусь! – он сразу узнал голос человека, с которым провел много времени в камере.

– Чем занимаешься?

– Ищу работу.

– Грамотно ищешь. На диване, – хмыкнул Гусь, поскольку дело было днем.

– Я сегодня сделал перерыв. Надоело без толку мотаться по городу.

– Ну и молодец! Родичи дома?

– На работе.

– Когда придут?

– Вечером.

– Тогда мы с корешем сейчас к тебе подскочим.

Кореша Гуся звали Толкачом. Как узнал потом Игорь, он любил повторять, если ожидались проблемы с угоняемой машиной:

– Ниче, заведу с толкача.

Толкач поставил на стол бутылку водки, Гусь разложил закуску, при виде которой у Игоря слюнки потекли. Он уже отвык от дорогих колбас и разных копченостей.

– Ну, за волю! – поднял Гусь стопку.

Игорь слегка пригубил. Он еще не пробовал водки и не хотел, чтобы родители учуяли от него запах спиртного.

– Тебя тоже оправдали? – спросил он.

– Не меня, а нас, – Гусь ткнул рукой с зажатым в ней надкусанным бутербродом в сторону Толкача. – Мы с ним проходили по одному делу, а подельников сажают в разные камеры.

– И как вы соскочили?

– Как и ты. Свидетели и терпила изменили показания, – хмыкнул Гусь.

Он налил по второй и спросил у Григорьева:

– Чем конкретно думаешь заниматься?

– Пока без разницы, перекантуюсь до весны, а там в армию.

– Армия – она для патриотов и дураков, нормальные люди обходятся без нее, – наставительно сказал Гусь.

– Значит, я дурак, поскольку патриотом меня назвать трудно, – грустно усмехнулся Игорь.

– Ты помнишь наш разговор насчет устройства, которое может отрубить сигнализацию? – резко сменил тему Гусь.

– Да.

– Готов заняться этим делом?

– Заняться-то готов, но, если прибор окажется слишком сложным, боюсь не успеть до армии.

– А ты не бойся, от армии мы тебя отмажем, это нам запросто. И бабок тебе подкинем, чтобы ты делом занимался, а не мотался по городу. Вот, держи. – В руках у Григорьева оказалась сумма, которая превышала месячные зарплаты отца с матерью.

Игорь деньги взял. Он понимал, что они получены преступным путем и сам он ступает на кривую дорожку, но жизнь подталкивала его к такому решению. Большинство людей в стране нищенствовали, процветали только влиятельные бюрократы, типы, успевшие разжиться жирными кусками государственной собственности, и бандиты. А рядовые граждане были кругом должны неласковому государству. Должны были работать, пока имелась заинтересованность в результатах труда, безропотно выживать на жалкое пособие по безработице, когда такая заинтересованность исчезала, защищать государство от врагов. А само государство было должно только кучке граждан, имевших силу и власть. Григорьев это видел и честно сотрудничать с таким государством не имел ни малейшего желания.

Игорь начал работу над прибором. Интернет тогда был доступен лишь единицам, и он много часов просидел в библиотеке, по крупицам разыскивая нужную информацию. Ему удалось узнать принципы работы противоугонного устройства, и он после напряженных размышлений догадался, как его нейтрализовать. После этого сработало одно из немногих преимуществ зародышевого рынка, в котором очутилась Россия. Всего несколько лет тому назад Игорь вряд ли бы нашел и четверть требуемых ему деталей. Теперь Григорьев отыскал все, но с завершением работ не торопился. Он надеялся со второй попытки поступить в институт и рассчитывал на обещанную отмазку от армии.

Но у Гуся с Толкачом были на Игоря другие виды. Оба уголовника не отличались физической силой. При этом они обладали достаточной решимостью и умели пользоваться ножом, но это умение оставляли на крайний случай. Кому нужна мокруха при угоне! Это уже другая, куда более тяжелая статья, попробуй от нее отмажься! Поэтому им позарез требовался человек, способный без крайностей вывести из игры хозяина машины или случайного свидетеля, если он вдруг появится в момент угона. Игорь, разбирающийся в электронике и владеющий самбо, оказался для угонщиков настоящей находкой.

Первое дело Григорьев запомнил на всю жизнь. И не только потому, что оно было первым. Возникли осложнения, которыми всегда чреваты серьезные дела. Осложнения не имели отношения к появлению Игоря, хотя до сих пор Гусь с Толкачом работали вдвоем. Более того, без Григорьева угонщики могли снова оказаться в тюрьме.

Задача каждого была определена заранее, и двое не раз опробовали то, что от них требовалось. Гусь должен был вскрыть дверь – это главное. Причем дверь следовало вскрыть не только без шума, не только быстро, но и без повреждений, иначе будет испорчен товарный вид машины, потребуются расходы на ремонт и покраску, а многим покупателям это не нравится, многие опасаются машин с такого рода повреждениями, несмотря на безукоризненные документы.

Внешность Гуся ни у кого не вызывала подозрений, был он среднего роста, худощавый, а на его лице отсутствовала печать порока, способная насторожить окружающих. При этом Гусь был непревзойденным мастером по вскрытию машин и его не смущали никакие хитроумные запоры.

Когда Гусь распахивал дверь, за руль тут же бухался Толкач. К этому моменту Гусь должен был сидеть справа, готовый помочь завести мотор. Если все шло нормально, по плану, вдвоем они и скрывались на машине. Пути отхода намечались заранее, а Толкач был классным водилой, при необходимости способным уйти от погони.

И только если возникали сбои, в дело надлежало вступить Игорю. Милиция, случайные прохожие, неожиданно возникший хозяин – все это лежало на нем, обязанном отшить, успокоить, вырубить, направить погоню по ложному следу.

Уже начало темнеть, и грязноватые весенние сумерки сгустились между домами. Первым возник Толкач, хотя в будущем эта роль отводилась Игорю. Он медленно прошел вдоль дома, где жил хозяин машины, обошел двор и расположился на скамейке, закинув ногу на ногу.

– Пошел, – сказал Гусю Игорь, заметив усевшегося Толкача.

Гусь, держа антисигнализатор, двинулся к новенькой «ауди». Прибор сработал отменно, сигнализация промолчала, когда Гусь, поколдовав над замком, распахнул дверь иномарки. Но буквально следом за Толкачом из мрачных сумерек возникла еще одна тень. Игорь, заняв указанную более опытными товарищами позицию, напряженно вглядывался в окрестности и отреагировал с опозданием.

– Машины угонять, гады! – на Толкача сбоку обрушился удар, едва не сбивший его с ног.

Гусь, уже юркнувший в машину, сунул руку в карман и выхватил из него нож. Не убивать – попугать. Сам когда-то начинавший, он понимал, что Григорьеву потребуется время для адаптации, и пока рассчитывал больше на себя. Но тут мужик, уже сунувшийся в машину, вдруг нелепо взмахнул руками и рухнул на прокисшую землю. Толкач, успевший прийти в себя, врезал мужику ногой по голове и коротко бросил Игорю:

– Давай в тачку!

– Ловко ты его. На самом деле самбист. А я уже собирался перышком его пощекотать, – сказал Гусь.

– Толкач тоже приложился, – в голосе Игоря прозвучали осуждающие нотки.

– Конечно! Ты же его не вырубил, он мог своим криком весь дом на уши поставить. А теперь мужик лежит, отдыхает, никому не мешает. – Толкач вывел машину из дворов и прибавил газа.

– Не надо превышать скорость. В городе скорость должна быть шестьдесят километров в час. – Гусь с показной ленцой откинулся на спинку сиденья.

– Пошел ты! – бросил Толкач, но стрелка спидометра опустилась до разрешенного уровня.

– Откуда он взялся? – Гусь будто полюбопытствовал у самого себя.

– Кто, мужик? – вздумал уточнять Григорьев.

– Нет, Дедушка Мороз! Конечно, мужик! С тебя, молодой, спрос еще маленький, но ты, Толкач, как его прошляпил?

– Темно было, а двор большой. У меня глаз на затылке нет, только два спереди.

– Там у соседнего подъезда росло старое дерево. Наверное, он из-за него вышел, – предположил Григорьев.

– О, студент! – Гусь сделал вид, будто только сейчас заметил Игоря. – А мы о тебе совсем забыли. Где будешь десантироваться?

– Да хоть здесь, – Григорьев понял, что его пока не хотят посвящать в самое главное – то, как и кому уходят угнанные легковушки.

– Здесь так здесь. Толкач, тормозни, – сказал Гусь.

Глава 7

Размолвки иногда играют роль сита, сквозь которое проходит разная нравственная шелуха и остаются настоящие чувства.

Игорь продержался меньше недели, затем он не выдержал и снял телефонную трубку, убеждая себя: «Да, Вера сама ушла, оборвав разговор, но она девушка, а я мужчина и должен сделать первый шаг к примирению».

Он набрал номер. Услышав его голос, Вера сказала:

– Ты читаешь мои мысли. Я хотела звонить тебе.

– Правда? Значит, ты поверила моим словам! Я очень рад! Чем занимаешься? Давай встретимся прямо сейчас.

– Я согласна.

Радостные чувства Игоря омрачились досадным обстоятельством. У него было мало денег. Настолько мало, что их едва бы хватило на два билета в кино. А хотелось где-нибудь посидеть, пообщаться. Не таскаться же по улице в холодную промозглую погоду! Имелся замечательный, с точки зрения Григорьева, вариант – пригласить Верочку в свою квартиру. Но как воспримет такое приглашение девушка? Не успели толком помириться, и сразу такое довольно смелое предложение. А если она до сих пор верит в то, что у Григорьева были любовницы на стороне? Тогда она может подумать, что Игорь зовет ее к себе, поскольку так поступал с другими девушками. Тут один шаг до новой размолвки. Пришлось встречаться на улице. Верочка держалась мужественно, хотя ее поддерживало свойственное большинству людей нездоровое любопытство. Как там, в тюрьме? Что за люди туда попадают? Как Григорьев выдержал в обществе грабителей и убийц? Игорь Верочку тут же успокоил. В его камере не было грабителей и убийц, по возможности тюремное начальство разводит людей со статьями разной тяжести, иначе тюрьма превратится в гибрид ускоренных курсов будущих уголовников и арену массовых убийств. Если подсаживать впервые оступившихся людей к закоренелым рецидивистам, урки одних обратят в свою веру, а других сломают, морально и физически.

– Кроме того, в КПЗ разборки происходят сравнительно редко. Вот если бы я попал в лагерь, то мог бы стать настоящим уголовником. Ты бы тогда пошла за меня замуж?

– Не надо пробовать! Больше всего ты мне нравишься такой, как есть.

Верины глаза лучились от счастья, а Григорьев маялся от собственной ущербности. Ну что он за мужчина, если не может сводить девушку хотя бы в кафе-мороженое. И куда запропастился Гусь? Ведь обещал рассчитаться, когда машина уйдет клиенту. Неужели кинул? С него станется. Чего еще ждать от уголовной морды? Зря он оставил ему прибор. Больше уголовникам от него ничего не надо. А эти разговоры насчет третьего – обычная лапша на уши. Гусь с Толкачом раньше работали вдвоем – с какого бодуна им что-то менять?

Григорьев ошибался. Гусь появился буквально на следующий день и небрежно бросил на стол полиэтиленовый сверток:

– Держи, твоя доля. И будь готов к работе на следующей неделе. Тачку мы уже присмотрели.

Когда Гусь ушел, Игорь развернул сверток. Мать честная! Баксы, одни баксы, целая куча баксов! В принципе, Григорьев знал о существовании куда больших сумм в американской валюте, но эту наблюдал собственными глазами. Успокоившись, он пересчитал деньги. Три тысячи долларов. Сколько же его родителям надо горбатиться, чтобы заработать такие деньги! Уж точно побольше года. А у него все заняло меньше часа! И ведь он сейчас проходит что-то вроде испытательного срока.

Игорь знал стоимость новой «ауди». Даже если угонщики сдавали машину за полцены, доле Григорьева было куда расти.

Всего час тому назад у Игоря было ощущение сброшенного с плеч тяжелого груза. Пусть угонщики кинули его, зато он избежал опасной криминальной дорожки. Ощущение тяжести вернулось опять, но с ней пришло и состояние пьянящей эйфории. Теперь можно навсегда забыть о прогулках в слякоть и жалких кафе-мороженых. Верочка достойна гораздо лучшего! А ему следует выбросить из головы разные жалостливые мысли. Разве владелец «ауди» заработал деньги на машину честным трудом? Как же, разогнался! Честным трудом в нынешнем государстве можно заработать только на велосипед. Причем детский, корявой отечественной сборки. Иномарки покупают казнокрады, взяточники, новая элита, вылупившаяся, словно навозная муха из личинки, из элиты старой, партийной. Поэтому моральные соображения надо отбросить прочь, как древний хлам, опасаясь только серьезного прокола. Но Гусь и Толкач – ребята опытные, тертые, с ними можно работать долго и успешно.

Едва дождавшись ближайшей субботы, Игорь пригласил Верочку в ресторан. Она – видно было по лицу – сильно удивилась, но обошлась без расспросов. Игорь подготовился заранее. До этого он лишь однажды был с девушкой в ресторане, поддавшись на уговоры Юдиной, и теперь старался не ударить в грязь лицом. Усевшись за столик, Игорь небрежно развернул меню и протянул Вере:

– Выбирай на свой вкус.

– Но здесь все так дорого! – вовремя понизив голос, сказала девушка.

– Успокойся. Один раз можно. Я хорошо заработал, и мы должны отметить мой успех.

– Не боишься, что я тебя разорю? – по лицу Веры скользнула улыбка, которой она прикрыла свое смущение.

– Если бы боялся, то отвел бы тебя в другое место.

– Хорошо, уговорил.

Они сделали заказ и повели неспешный разговор о всяких пустяках. Общие темы нашлись быстро, Вера заканчивала учиться в школе, из которой вышел Григорьев, и они перемывали косточки учителям, хорошо знакомым обоим. У Веры, знающей на отлично естественные предметы, с детства были трудности с русским языком. Поэтому больше всего досталось «русалке», упорно ставившей девушке тройки. Но за насмешками скрывалось беспокойство. Вера собиралась поступать в университет, где сочинение являлось обязательным экзаменом, и очень боялась его завалить. Умудренная опытом мать предлагала дочке поступать в пединститут, где у нее имелись хорошие связи, да и требования были куда ниже, однако Верочка стояла на своем. Из пединститута главная столбовая дорога вела в школу, а девушке совсем не хотелось оказаться по другую сторону парты – в качестве учительницы.

Верочка с удовольствием пила сухое вино, осушив два бокала.

– Родители не отругают? – забеспокоился Игорь.

– Нет, – девушка загадочно улыбнулась.

– Тогда хорошо закусывай, запах меньше будет.

– Нельзя. Ты же сам говорил, что не любишь полненьких.

Они вышли из ресторана в начале десятого вечера. Игорь хотел побыть с Верочкой вдвоем, тем более что погода выдалась замечательная. Всего за неделю холодный северный ветер сменился южным, в городе заметно потеплело, казалось, на дворе не апрель, а середина мая.

Григорьев старался вовсю, шутил, посвящал Веру в особенности студенческой жизни, но девушка не очень внимательно прислушивалась к его словам, занятая какими-то своими мыслями. Заметив состояние Веры, Игорь начал теряться в догадках. А не переборщил ли он с ресторанной затеей? Даром что Верочка еще школьница, соображалка у нее работает качественно. Вдруг она догадалась, что внезапное богатство Игоря связано с его недавним пребыванием в камере? Тогда ее реакцию будет сложно предсказать.

Но девушку волновали совсем другие проблемы. Еще утром, воспользовавшись погожими выходными, ее родители уехали на дачу. Квартира осталась свободной. Такое случалось много раз в течение их с Игорем романа, но теперь, страдая от ревности, Вера говорила себе: «Возможно, у Игоря действительно была другая или другие. Но он любит только меня, я это вижу, я это чувствую. Лишь со мной ему по-настоящему хорошо. Просто Игорь стал мужчиной, ему мало поцелуев и объятий даже с любимым человеком. Он жаждет секса, этот проклятый основной инстинкт толкает его на случайные связи. Если я хочу, чтобы он целиком принадлежал мне, я должна забыть о своих принципах, отдаться ему целиком – не только душой, но и телом. Иначе мне снова придется делить Игоря с девушкой, которой плевать на нравственность».

Тут надо упомянуть один факт. В то время страна пожинала плоды многолетнего лицемерного ухода от проблем половой жизни, выраженного глобальной фразой «У нас секса нет». Теперь население, и особенно молодежь, с головой погрузилось в секс. Хотя нет, как раз голова в этом процессе не участвовала, доминировали животные инстинкты, поэтому многократно возросло число заболеваний сифилисом, гонореей, ВИЧ-инфекцией. Средства массовой информации с энтузиазмом освещали благодатную тему, и быстро создалось впечатление, что новое поколение вступает в половые контакты задолго до своего полового созревания.

Вера тоже читала газеты, она тоже смотрела телевизор, и поэтому ей казалась, что она одна осталась такая недотрога среди старшеклассниц. Идя с Игорем к дому, Вера часто вдыхала полной грудью, напоминая человека, собирающегося нырнуть в холодную воду. Или, скорее, царя из «Конька-Горбунка», готового сигануть в кипяток. Страшно, но так заманчиво выйти из испытания совсем другим человеком. Несколько раз девушке хотелось остановиться и сказать: «Ну вот мы пришли. Дальше я сама». Тогда она вспоминала о будущих соперницах, и эта мысль придавала ей решимости.

Игорь сильно удивился, когда они оказались у квартиры Веры. Когда же девушка открыла дверь и поманила внутрь, он испытал настоящее потрясение. Он снял обувь, прошел в комнату. Вера, словно бедная родственница, пристроилась на табуретке. Она будто испугалась собственного решения. И тут Игорь понял: девушка сделала почти все для их первой близости, остался только последний шаг. И этот шаг должен сделать он. Слившись с Верой в горячем поцелуе, он взял ее на руки и перенес с табуретки на диван.

Глава 8

Да, совсем не такой представлял свою жизнь Григорьев каких-то пару месяцев тому назад. Он думал, что будет учиться, готовить себя к серьезной работе, а вышло совсем иначе. Учебу Игорь забросил окончательно, хотя свободного времени у него хватало. На дело он ходил раза два в месяц и вполне мог штудировать учебники. Но у него даже мыслей таких не возникало. Ради чего? Чтобы закончить вуз и зарабатывать копейки? Сомнительная перспектива. Григорьеву все больше нравилось то, чем он занимался. Ему требовался выброс адреналина, острые эмоции охотника, который в любой момент может превратиться в добычу. Отношения с Верой давали ему наслаждение, о котором большинство людей может только мечтать, но в них были лишь положительные эмоции. Это как все время питаться восхитительными тортами, сделанными лучшими кулинарами. Рано или поздно человеку для разнообразия захочется чего-то острого или кислого. И, кроме того, угоны позволяли ему иметь много денег. Игорь быстро овладел новым делом, освоился в коллективе. Хотя многие нюансы криминального промысла ему только предстояло постичь.

Как-то, получив от Гуся свою долю, Игорь захотел культурно покушать. Их с Гусем желания совпали, и они отправились в ресторан. На парковке Григорьев заметил шестисотого «мерина»:

– Глянь, какая роскошная тачка. С ней бы разобраться.

Гусь снисходительно, по-отечески улыбнулся:

– Запомни, студент, с людьми, которые ездят на шестисотых «мерсах», может связаться только последний идиот. Они тебя живым в цемент закатают или в тюрягу лет на десять законопатят. Это смотря на кого нарвешься. Поэтому делай, как мы говорим, тогда будешь жить долго и счастливо.

Случались и более серьезные проколы. Однажды не сработало устройство Игоря. Сигнализация внедорожника, который они собирались угнать, заверещала, едва Гусь прикоснулся к дверце. Григорьев потом долго рылся в специальной литературе и все же нашел способ нейтрализовать хитроумное устройство.

Забавнее была другая история, тоже с внедорожником. Тут сигнализация отрубилась без проблем, Гусь успел распахнуть дверцу, и вдруг из-под машины показалась голова. Гусь опешил, не зная, что и подумать. Толкач, подскочивший к автомобилю, сгоряча решил, что это новый способ засады на угонщиков, и хотел дать деру, но тут голова заговорила – медленно, коверкая слова и обдав корешей таким густым перегаром, что после этого Толкачу было рискованно садиться за руль:

– Мужики, а где это я?

– В Караганде! – нервно ответил Толкач и хотел по своей доброй привычке звездануть алкаша ногой в лицо, но Гусь успел его остановить: – Ты че, блин, он же отрубится!

– Его проблемы, – сказал Толкач.

– Если бы! Проблемы будут наши. Он, вырубившись, уляжется под машиной. Ты гарантируешь, что не переедешь его.

До Толкача дошло. Алкаш – он ведь тоже человек, а любое убийство, даже неумышленное, с точки зрения стражей закона, является куда более тяжким преступлением, чем угон автомобиля. И расследуется с привлечением больших сил. Было бы разумнее совсем отказаться от внедорожника, чем рисковать жизнью пьянчужки. Но Толкач избрал третий вариант. Он сильным рывком выдернул любителя спиртного из-под машины и уже тут осуществил задуманное. Мужчина отключился снова, теперь не от избытка выпитого, а от сильного удара.

Уже подъезжая к гаражам, в одном из которых внедорожнику предстояла предпродажная подготовка, Толкач сказал:

– Интересно, как он там оказался.

Это был не вопрос, а выражение удивления, но все же Гусь ответил:

– Ты вспомни, под вечер был сильный ливень. Наверное, он спрятался под машиной от дождя.

– Нашел место. Странно, что сигнализация не сработала.

– Когда человек тяпнет лишнего, с ним иногда происходят и не такие чудеса.

Другие выходящие из ряда вон случаи, которых хватало при их рискованной деятельности, были не столь комичны. Как-то перерыв между двумя угонами затянулся больше обычного. При этом Игорю не поступило условного сигнала, говорящего, что его подельники арестованы. Гораздо позже Гусь рассказал Григорьеву о причинах вынужденной паузы. Тогда угонщики охотились на обычный «фольксваген». Скорее всего, для конкретного человека. Вообще, как подозревал Игорь, много, если не большая часть, легковушек угонялось под конкретный заказ. Правда, Гусь и Толкач работали с крутыми заказчиками, странно, что кому-то из них понадобилась такая простенькая тачка. Возможно, человек собирался использовать ее для поездок от дома к гаражу, где у него стоял шикарный лимузин.

Сигнализации на «фольке» не оказалось. Наверное, хозяин вложил все деньги до последнего рубля в машину. Гусь играючи открыл дверцу, Толкач плюхнулся на сиденье и взвыл от боли. Вместо сигнализации хозяин автомобиля, оказавшийся народным умельцем, установил коварное устройство. Стоило постороннему человеку усесться за руль – и в его филейную часть вонзался острый металлический стержень. Ягодицу Толкача он пронзил почти до кости.

Поскольку толком заточить стержень умелец запамятовал, боль была очень сильной. Лишь понимание того, что человек с кровоточащим задом будет выглядеть на улице весьма подозрительно, заставило Толкача доставить машину в пункт назначения, где ему оказали первую медицинскую помощь. По дороге он прислушивался к собственным ощущениям, поскольку у него возникли опасения, не отравлен ли стержень. Откровенно говоря, если бы Толкач мог установить на собственную машину аналогичное устройство, он бы так и поступил. Без всяких угрызений совести угоняя чужие автомобили, Толкач был готов убить человека, покусившегося на его легковушку.

Его опасения оказались напрасными: человек, поставивший ловушку, был менее кровожаден. К врачу Толкач обратился поздновато, в результате рана загноилась, и на какое-то время автовладельцы могли вздохнуть спокойно.

Вскоре им заказали «порше». В том, что это был именно заказ, не приходилось сомневаться. Об этом говорили все обстоятельства дела. Хозяин авто, молодой человек, сын преуспевающего бизнесмена или большого начальника, держал машину в хорошо охраняемом гаражном товариществе. Ее угон казался невыполнимой задачей. Но заказ требовалось выполнить, и угонщики всерьез взялись за дело. Гусь с Толкачом долго наблюдали за молодым человеком. Так обнаружилась одна его слабость. У владельца «порше» была любовница. Он проводил с ней время в загородном доме родителей. В силу молодости и связанной с ней гиперсексуальностью иногда у него не хватало терпения, и он со своей подружкой заворачивал в лес. Хотя, быть может, дело было не в спермотоксикозе, а в некоторых стереотипах, пришедших к нам с Запада. В Америке, к примеру, секс на заднем сиденье автомобиля упоминается практически в каждом фильме про молодежную любовь.

Угонщики воспользовались удобной для них привычкой молодого человека. Дважды всей компанией они следовали за его «порше» на машинах сначала Толкача, а затем Гуся. В первый раз любовники без остановок отправились в коттедж, во второй – свернули на лесную дорогу. Чуть выждав, Гусь повернул за ними. Увидев за деревьями силуэт иномарки, он остановился. Надев маску, Игорь стал красться к машине. Толкач, тоже в маске, двинулся следом, держа в руке газовый пистолет, очень похожий на настоящий. Он подстраховывал Игоря, готовый действовать по запасному варианту, если не сработает основной. Но основной сработал. Беспечные любовники забыли о блокировке дверей. Игорь распахнул дверцу в тот момент, когда оба участника любовной игры полностью обнажились. То есть можно было проследить, как реагирует организм, и в частности его половая система, на внезапное появление постороннего, да еще в маске. Молодой человек отреагировал предсказуемо, единственная часть мужского тела, способная за короткое время менять свои размеры, с удивительной быстротой вернулась в исходное положение.

Женщина отреагировала как положено, попытавшись закричать.

– Заткнись, иначе мозги вышибу! – грозно цыкнул на нее Григорьев.

Женщина благоразумно замолчала, зато молодой человек, не видя притаившегося в нескольких метрах Толкача, бросился в атаку на единственного противника. Хотя бросился – слишком громко сказано. Салон «порше» не располагал к слишком размашистым движениям. Игорь позволил молодому человеку выскочить из машины, что целиком совпадало с его желанием. Тут он небрежно опрокинул его на травку задним зацепом, прыгнул сверху и взял руку на излом. Рядом нарисовался Толкач с веревкой в руках. Вдвоем они быстро прикрутили горе-любовника к дереву, не забывая косить одним глазом в сторону салона автомобиля. Дамочка могла оказаться слишком шустрой и попытаться укатить в быстрой легковушке. Но той даже в голову не приходили такие мысли. Она лежала и дрожала от страха. Возможно, к боязни примешивалось некоторое стеснение – кто до конца разберет женскую психологию.

Игорь, зная любовь Толкача к неоправданной жестокости, поспешил его опередить и обратился к даме:

– Возьми шмотки и вытряхивайся из машины. Мы тебя не тронем.

Едва женщина освободила салон, как Толкач уселся за руль. Они проскочили мимо Гуся, ждавшего их в своей легковушке, и вырулили на трассу.

– Хороша машина, жаль отдавать! – вдруг сказал Толкач.

– Так не отдавай, оставь ее себе, – с серьезным видом посоветовал Григорьев.

– Ты че, спецом порожняк гонишь или на самом деле не врубаешься? – мельком глянул на него Толкач.

– А ты как думаешь?

– Я ничего не думаю. Только запомни, студент. Жизнь и свобода дороже самой лучшей тачки.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации