Текст книги "Дальнобойщики"

– Покупаю твой грузовик! – раздался за спиной резкий голос.

Егор остановился. «Мне померещилось? – с тревогой подумал он. – Неужели начались галлюцинации? Я же не пил!»

– Я беру его прямо сейчас, – снова прозвучал голос.

Шувалов обернулся.

Человек со шрамом стремительно поднялся с кресла и приблизился к нему. Переложив сигару в левую руку, правую он протянул для рукопожатия и произнес:

– Моему слову можно верить. Станислав Шилов его всегда держит, – презрительно изогнув губы, он бросил язвительный взгляд на онемевшего от неожиданности местного авторитета. – Я дам тебе ровно столько, сколько нужно, чтобы рассчитаться с долгом. А затем посмотрим. – произнес он многозначительно. – В любом случае ты ничего не теряешь. По рукам?

– По рукам. – произнес Егор и пожал протянутую руку, скрепляя новый договор.

Он перестал что-либо понимать. Смысл происходящего до него не доходил. Действие разворачивалось словно в каком-то тумане. Однако интуиция подсказывала: не задавай вопросов, не спорь, делай, что говорят.

– А теперь ступай. Я с тобой свяжусь, – приказал Шилов, и Егор повиновался.

Даже не взглянув в сторону Лысого, он торопливо вышел из кабинета.

Глава 10

– Да кого ты из себя корчишь?! – как только дверь за Шуваловым закрылась, зашипел Лысый. – Думаешь, я буду вечно терпеть твои заходы? Ты обосрал меня, как последнего лоха, перед этим дальнобойщиком, опустил, как минимум, на двадцать штук баксов! Да ты хоть представляешь, сколько стоят грузовик и гараж? Ты мой гость, а ведешь себя как последний пидор! Какого черта?

– Ты мудак, Лысый, – дав ему выговориться, спокойным голосом заявил Шилов. – Ты мудаком был, мудаком остался, мудаком и помрешь. Из-за нескольких жалких долларов ведешь себя как шушера базарная, как мелкий обдиральщик. Ты же вор, Лысый! Ты в законе. Зовешь себя деловым человеком. Да ты беспредельщик, в натуре!

– Не учи меня жить, – глаза авторитета зло сверкнули из-под густых черных бровей. – Свои делишки вспомни! Праведник нашелся. Жить он меня учит.

– Меня с собой не ровняй. Я в беспредел не кидался. Все было, но если со мной по-честному, слово свое всегда держал.

– Это мой город. Я тебя предупреждал: не нарывайся. Вокруг мои люди.

– Ты что, мне угрожаешь?

– Предупреждаю.

– Вспомни Самару, Лысый, – оскалившись в злобной ухмылке, напомнил Шилов. – Забыл, как по дури залетел с травкой, забыл, как на тебя две мокрухи повесили? Кто тебя, падлу, от вышки отмазал? Да ты бы, гнида неблагодарная, в лучшем случае пятнадцать лет баланду жрал да парашу языком вылизывал! Я из тебя человека сделал, а ты мне угрожать вздумал?! – Шилов начал не на шутку распаляться. Под его яростным взглядом Лысый съежился и отвел глаза в сторону. – Давай попробуй, прикажи меня замочить! Тогда посмотрим, сколько ты проживешь. За твою собачью душонку никто и гроша ломаного не даст.

Гарик, до этого спокойно сидевший в кресле, поднялся и приблизился к Шилову.

– Остынь, Шило.

Тяжелая рука легла Шилову на плечо. Он обернулся.

– Ты слышал, Гарик, он мне угрожает!

– Он тебе не угрожает, он сболтнул лишнего и теперь жалеет об этом, – успокоил его Гарик.

Обратившись к побелевшему от бессильной злобы местному авторитету, он требовательно спросил:

– Ты ведь не угрожал?

Лысый, сцепив зубы, молчал.

– Не угрожал? – более настойчиво повторил свой вопрос Гарик.

– Нет. – выдавил из себя Лысый.

Как он их ненавидел в этот момент! Он готов был уничтожить, убить, разорвать их на куски. Но не мог. У него не хватило бы на это решимости и смелости. Расправиться с Шиловым у себя дома – значило подписать себе смертный приговор. А умирать он не собирался. Прожив тяжелую жизнь, не один год погрев холодные нары тюрем, поработав на благо страны и ее народа на «курортах», он теперь наконец осел на одном месте и зажил нормальной размеренной жизнью. Так нет, и тут ему не дают покоя. Как напоминание о не самых приятных страницах в его биографии появился Шило. Как же он его ненавидел! Ненавидел и боялся.

Все, кто когда-либо имел с ним дело, знали: Шило – человек неуравновешенный, и людей себе в банду набрал таких же психов. С такими лучше не связываться. Взять, к примеру, хотя бы Гарика. Маньяк, да и только. Пришьет, и пикнуть не успеешь. Ничего, еще день-два, и они уедут. А он останется, и тогда все вернется на свои места.

– Мне совершенно наплевать на этого дальнобойщика, – словно убеждая сам себя, произнес Лысый. – Не стоит из-за такой мелочи портить наши отношения.

А про себя подумал: «Все-таки, какого черта Шилу понадобился этот парень? Чтобы насолить мне? Глупости, слишком большие замешаны деньги. Ведь не на столько же у него поехала крыша, чтобы заниматься благотворительностью! Да и зачем он вообще сюда приехал? Тут что-то не так. Нужно разузнать.»

Покинув дачу Лысого, Шилов и Гарик отправились в гостиницу. Когда машина вышла на трассу, Гарик не выдержал и поинтересовался:

– Какого черта ты постоянно накручивал этого придурка?

Продолжая вести машину, Шилов неопределенно пожал плечами.

– У каждого свои слабости. За последние десять лет Лысый сильно изменился, стал большим человеком, но я-то знаю, кто он на самом деле.

– И кто?

– Вонючий педик.

– Да?

В восемьдесят первом в самарском сизо его имели все, у кого стоял, покуда я его оттуда не вытащил. Гарик брезгливо поморщился.

– Уверен, его ребятам не понравилось бы, что их босса трахала вся ментовка. Он это знает. Поэтому и молчит, – сделал вывод Гарик и ухмыльнулся: – У женщин свои маленькие секреты.

Шилов тоже оскалился в усмешке. Шутка ему понравилась. Некоторое время ехали молча. Затем Гарик снова полюбопытствовал:

– Ну хорошо, а дальнобойщика зачем выкупил?

– А раскинь-ка мозгами, Гарик. Подумай?

Тот призадумался. От напряженной работы мозга лоб покрылся густой сетью морщин. Наконец он пожал плечами и сдался:

– Не знаю.

Шилов снисходительно ухмыльнулся:

– Теперь ты понимаешь, Гарик, почему босс я, а ты мой помощник, а не наоборот?

– О чем базар, Шило!

– Да, ты прав, каждому свое. Но ближе к делу, – произнес он и, достав из футляра новую сигару, прикурил. – Ты, конечно, понимаешь, что я спас этого малого от разорения не из чувства справедливости. Нет, все намного банальнее и проще. Он мне нужен. Нужен со всеми потрохами, начиная с его семьи, дома, заканчивая его вонючими носками. То есть я хочу, чтобы он из чувства благодарности готов был исполнить без лишних вопросов одну непыльную работенку.

– Какую?

Шилов выпустил через рот густой клуб дыма и продолжил:

– Раскинь мозгами, Гарик. Кем он работает?

– Дальнобойщиком.

– Ну?..

– Что ну?

– Ну, и что он делает?

– Перевозит грузы.

– А какой груз, требующий срочной перевозки, имеется у нас? – Шилов шаг за шагом подвел своего помощника к самому главному.

– Картина! – догадался тот.

– Точно!

В глазах Гарика мелькнуло восхищение. Хотя Шило и родился без тормозов, но голова у него была на своем месте.

– У нас есть картина, есть машина, есть водитель. В Европе ждет заказчик. Несколько дней – и миллион долларов будет на нашем банковском счете в Швейцарии, – продолжал развивать свою мысль Шилов.

– Но в пустом фургоне картину не спрячешь!

– Это не проблема. Мы его загрузим, – заявил Шилов. – Чем богата Россия и что ценят на Западе?

Гарик пожал плечами.

– Конечно же, осетриной и икрой! – сам ответил Шилов. – Вот мы и загрузим ею рефрижератор. Кто станет копаться в мерзлой рыбе? Никто. А документики мы оформим как положено. Чтобы не к чему было придраться. Это дело не должно прогореть.

– А что получит дальнобойщик?

– Назад свой грузовик и еще за проделанную работу по обычному тарифу. Это не считая командировочных.

От удивления Гарик присвистнул.

– Не многовато? За такие деньги можно было нанять кого угодно. Любой бы согласился.

– Ты не понимаешь. С виду он парень правильный и честный, да и вел себя смело, не унижался. Такой не подведет. Он мне должен, я его спас. И будь уверен, он отработает, костьми ляжет, но должок отдаст. Я уверен.

От густого дыма стало щипать глаза, кондиционер не справлялся. Гарик приоткрыл форточку.

– Слишком уж он какой-то.

– Какой?

– Не знаю. Не могу объяснить, но он мне не понравился.

– Глупости, – отмахнулся Шилов. – Ты себе не бабу выбираешь. Главное, чтобы работу знал и не задавал много лишних вопросов.

– Я все равно его проверю.

– Это не помешает. Потом может пригодиться.

– А что с ним потом?

Шилов взглянул на Гарика как на полного придурка.

– Кто начинает дело с таких вопросов! Зачем портить мне настроение? Я пока об этом не думал. Решу по ходу, будет видно.

Обсуждая дела, они подъехали к городу.

– Сегодня я хочу отдохнуть. Найди мне кого-нибудь. Да смотри, чтобы «чистая» была, – распорядился Шилов.

– Сообразим через пару часиков.

– Расставь людей, перекрой все входы и выходы.

Гарик насторожился.

– Нет, успокойся. Это так, на всякий случай. Береженого Бог бережет, а у нас все-таки лимон баксов в номере, да еще краденые. А Лысый будет сидеть тихо, ему есть что терять.

– Ясно.

– Да, вот еще что. – у самой гостинице, вспомнил Шилов. – Я хочу видеть на днях этого дальнобойщика, пусть приезжает сюда, в гостиницу. И созвонись с Семеновичем. Пускай поторопится к завтрашнему утру. Он мне нужен будет.

Глава 11

– Час от часу не легче, – мрачно произнес Мельников и выругался. Так, безо всякой злобы, от чистого сердца, выражая таким образом ту бурю противоречивых чувств, что бушевала внутри.

С одной стороны, вроде бы и хорошо, нужно радоваться. Грузовик остался при них, гараж не отобрали. Проблемы на этом как бы и закончились, но душа была не на месте. Не хотелось влезать в новую петлю. Кто знает, может, она затянется вокруг их шеи еще туже прежней? К тому же человек со шрамом когда-нибудь уедет, а Лысый останется. Им еще вместе жить в одном городе. А он, гадина, злопамятный.

Терзаемый сомнениями, Александр мерил огромными шажищами свою крохотную холостяцкую комнатушку. Чем дольше он размышлял, тем больше разуверялся в правильности выбора друга. Хотя, собственно, какой у него был выбор?

Егор сидел на табурете в углу закрыв глаза и прислонив голову к стене. От бетона тянуло приятной прохладой, студившей разгоряченный мозг. Покой и тишина – единственное, что ему сейчас было необходимо. Прийти в себя, успокоиться, постараться рассудить здраво. С дачи Лысого он вернулся выжатый как лимон, словно осиливший марафонскую дистанцию олимпиец. Но усталость была приятной. Проблема, кажется, свалилась с плеч, а о последствиях не хотелось думать.

– Так, говоришь, он просто так взял и заплатил за нас долг? Всю сумму? И ничего не потребовал взамен? – допытывался Мельников.

– Ничего.

– Это нехорошо. Лучше бы он сразу поставил условия, а то потом – бах! – нате. Заплатите по счету.

Подобные мысли Егору тоже приходили на ум. Зачем человеку со шрамом понадобилось ему помогать? Бескорыстие? Нет, исключено. Представители его породы благородством не страдают. Тогда что?

– Я хочу напиться, – неожиданно заявил Егор. – Посидеть в баре, расслабиться.

Мельников перестал ходить по комнате, остановился и серьезно посмотрел на друга.

– Сейчас только обед.

– К черту. Составишь мне компанию?

– Ну-у-у. У меня, вообще-то, были планы. А-а-а. Ладно.

– Отлично!

– Куда пойдем?

– Как обычно, в «Лотос». Там симпатичная официантка.

Егор грустно вздохнул, вспомнив округлую попку, которая призывно виляла всякий раз, когда официантка проходила между столиков. После разрыва с Катей у него так и не было больше женщин. Да и не хотелось. А вот сейчас неожиданно пробудилось страстное желание обнять, прижать к себе и хотя бы на миг забыться в объятиях, представив, что рядом не чужой, а родной, близкий тебе человек.

Но этому не суждено было сбыться. В стельку напившись в баре, он уснул, уткнувшись лицом в стол, оставив раздобытую для него Александром красотку в полнейшем разочаровании.

На следующее утро Егор проснулся с жуткой головной болью. При каждом наклоне или повороте головы в черепе раздавался звон, а вчерашняя закуска подкатывала к горлу. Мучения продолжались целых три часа, пока выпитые пол-упаковки аспирина не возымели нужный эффект.

Стало легче, будто родился заново.

Ощутив прилив сил, Егор отправился к брату. При виде его Евгений испугался:

– Что это у тебя такой вид, словно корова пожевала? Глаза красные.

– И нос, – отшутился Егор.

– Понятно, пил?

– Был повод.

– Плохой или хороший?

– Если б знать! Просто захотелось упиться.

– Ну, тогда рассказывай, – потребовал Евгений.

Егор присел на стул.

– Попали мы с тобой, братишка, из одной кабалы в другую. Что делать, ума не приложу.

И он поведал брату о вчерашних событиях, о разговоре с Лысым и о человеке со шрамом. Затем спросил:

– Что ты об этом думаешь?

– И тебе даже не намекнули, как ты это отрабатывать будешь?

– В том-то и дело, что нет!

– Тогда будем ждать, – Евгений ободряюще улыбнулся.

– И это все, что ты можешь мне сказать? Но если нас опять захотят поиметь?

– Будет видно. Чего сейчас переживать, нервничать? Нервы беречь надо.

Егор виновато опустил глаза. За своими проблемами он вовсе позабыл о состоянии брата. Ведь он недавно перенес инфаркт, а от него требуют совета, помощи. Нельзя его сейчас впутывать, загружать своими тревогами. Пускай выздоравливает.

– Извини.

– За что?

– Да так. Выздоравливай, я сам разберусь.

Неизвестность и беспокойство терзали Егора.

И только через сутки, когда явился незнакомый человек и сообщил, что его хотят видеть, он почувствовал, что разгадка близка. Волнение охватило его с еще большей силой. «Еще парочка таких деньков, и я наверняка стану неврастеником и поседею, – подумал он. – Или сопьюсь.» Последнее было наиболее вероятным.

Егора привезли к гостинице «Радуга», прозванной в народе «Шанхаем». Окрестили ее так, видимо, из-за вьетнамских и китайских «челноков», наводнивших в начале девяностых местный рынок. Они-то и облюбовали гостиницу в качестве пристанища и перевалочной базы. Отсюда и пошло название. Гостиница являлась самым приличным местом в городе, где за умеренную плату можно было выспаться в чистой постели, помыться, побриться, а в некоторых номерах и посмотреть телевизор.

Доставивший Егора к гостинице молчаливый азиат проводил его вовнутрь. Они пешком поднялись на третий этаж. Там их встретил еще один человек. Внешне ничего примечательного: приличная наружность, синие джинсы, мышиного цвета ветровка. Это в такую-то жару! Егор догадался, что она надета неспроста. Под ней спрятано оружие. А под благовидной внешностью таится душонка обыкновенного бандюги. Все они бандиты.

В номере находились трое: все тот же человек со шрамом, его флегматичный спутник и незнакомый лысоватый пижон. Последнего Егор видел впервые. Внешность и то, как мужчина держался, свидетельствовали о его принадлежности к работникам сугубо умственного труда. Это был не уголовник. На бандита он не походил. Скорее экономист или юрист, а может, политик.

Пахло сигарным дымом. Запах такой же, как в кабинете у Лысого. Из-за плотно задернутых штор свежий воздух практически не проникал в помещение. Густые клубы дыма собирались под самым потолком, образуя нечто вроде облака.

При появлении Шувалова лица сидевших, словно по команде, повернулись к нему. Они окатили его холодными безразличными взглядами, в которых не было даже намека на дружелюбие. Человек со шрамом изобразил на лице подобие улыбки. Она была похожа на оскал голодного хищника. На ум невольно пришло сравнение: три шакала рассматривают маленького несчастного кролика. Кроликом, конечно же, был он, Егор.

– А-а-а. Вот и наш дальнобойщик!

Человек со шрамом поднялся и протянул Егору руку.

– Здрасьте. – кивнул Егор сразу всем троим, попутно избавляясь от холодной цепкой ладони.

– Проходи. Садись. Не стесняйся. Может, чего выпьешь? Пиво? Водка? Коньяк?

– Пива.

– Отлично! А мы – коньячка.

Он щелкнул пальцами, и через мгновение, словно по мановению волшебной палочки, на столе появилась холодная, с капельками влаги на стекле, бутылка пива и три рюмки коньяку.

– Прошу.

Человек со шрамом подал пример – взял рюмку и пригубил.

– Теперь познакомимся, – объявил он. – А то мы в неравном положении, и наш гость о нас ничего не знает. Так вот, Егор Шувалов, это мой адвокат Антон Семенович, – Шилов указал на лысеющего толстяка. – Он ведет мои дела, и я ему полностью доверяю. В случае каких-либо проблем можешь обращаться к нему. Он поможет их разрешить. В совете он не откажет. Верно, Семенович?

Адвокат что-то нечленораздельное буркнул себе под нос.

Затем Шило указал на мужчину, сидевшего справа от него. Этот был Егору уже знаком – встречались у Лысого.

– Это моя правая рука, начальник моей охраны. Его зовут Гарик.

– Просто Гарик?

– Да. Он привык и не любит излишней официальности. Гарик человек дела. Ему я тоже доверяю.

Пригубив коньяк, человек со шрамом продолжал:

– А теперь то, что касается меня. Мое имя Станислав Шилов. Я бизнесмен. Занимаюсь экспортом и импортом. У меня есть своя фирма, филиалы по всей стране. Поэтому часто приходится ездить, поддерживать полезные знакомства, которые, к сожалению, не всегда приятны, – он грустно вздохнул. – Но тебе, наверное, не терпится узнать, почему я заложил за тебя деньги?

Егор кивнул.

– Я объясню. Во-первых, я терпеть не могу Лысого. Он мне противен. Такие типы, как он, вообще не имеют морального права ходить по нашей святой великой русской земле. Аморальная и омерзительная личность. Для меня было даже приятно помешать ему в его грязных делишках и не позволить разорить честного человека.

– Я очень признателен вам за это, – с благодарностью произнес Егор. – Лысый поступил подло, приблизив сроки оплаты долга. Если бы он не схитрил, мы бы с ним обязательно рассчитались.

– Я не сомневаюсь.

– И рассчитаемся с вами тоже.

Шилов небрежно махнул рукой.

– Пустяки. Для меня это не очень значительная сумма, и я человек слова. Тебе не стоит волноваться о деньгах. К тому же мне не нужны ни гараж, ни грузовик, ни твой дом. Я все продумал и, кажется, нашел вариант наиболее приемлемый и для тебя, и для меня.

– Какой?

– Я не возьму с тебя денег.

– Но как же.

– Более того, я заплачу тебе еще.

– Я не понимаю. – растерялся от неожиданности Егор. Он настраивался на борьбу, а тут. Ему не верилось. Жизнь научила его не доверять. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

– Сейчас я все объясню. Я заключу с тобой контракт на один рейс. Одна поездка – и никаких долгов. Все! Ты окончательно независим. Заманчиво? Тогда соглашайся!

– Я не знаю, – неуверенно покачал головой Егор. – Слишком все неожиданно. И за рейсы столько не платят, если не везти ничего незаконного. Вы ведь не предлагаете мне наркотики или оружие?

– Ну конечно же нет! За кого ты меня принимаешь? Я деловой человек. Никакого криминала. Все законно.

– А что за груз?

– Рыба.

– Рыба?

– Да, красная рыба и икра. Целый рефрижератор.

– А куда везти?

– В Румынию.

– Приличное расстояние.

– Да, путь не близкий. Берешься?

– А у меня есть выбор?

– Есть. Можешь мне вернуть деньги или оставить залог в размере этой суммы, и мы разойдемся и забудем друг о друге.

– Тогда я согласен. Но только чтобы все было законно и без криминала.

– Я гарантирую.

Шилов поднялся и снова протянул Егору руку.

– Прекрасно. По рукам!

Егор снова вынужден был ответить на рукопожатие.

– Теперь подпишем контракт, – произнес адвокат.

– Какой еще контракт? – насторожился Шувалов.

– Обыкновенный контракт. Стандартная форма. Ведь все должно быть законно.

– Да, конечно, но я хотел бы сначала его прочитать.

– Пожалуйста.

Адвокат протянул лист бумаги. Егор принялся его изучать, попутно выслушивая комментарии.

– Согласно контракту, вы, господин Шувалов, обязуетесь доставить груз икры и рыбы в обозначенный пункт назначения на территории Румынии. Сроки не ограничены. Маршрут разработан и прилагается. На время поездки вы получаете денежное содержание, медицинскую страховку и страховку на груз и машину.

– У меня напарник. Для него страховка и содержание не предусмотрены.

– Правильно, напарника нельзя забывать тоже, – вставил Шилов. – Семенович, внеси изменения.

– Хорошо, – кивнул адвокат.

– Далее. В случае порчи груза по вине водителя, то есть по вашей вине, господин Шувалов, вы возмещаете убытки и теряете грузовик и недвижимость.

– Но. – запротестовал Егор.

Однако Шилов его перебил:

– Не стоит волноваться. Ты же не собираешься намеренно портить мою икру или пустить ее налево?

– Ну что вы!

– Тогда этот пункт – простая формальность. Верно, Антон Семенович?

– Совершенно верно, – кивнул адвокат. – В случае порчи груза по иным, не предусмотренным, причинам ответственности вы не несете. В случае порчи груза или при других обстоятельствах, связанных с его повреждением, вы обязаны сообщить по указанному ниже телефону. Если же этого сделано не будет, вся ответственность со всеми вытекающими последствиями будет возложена на вас, господин Шувалов.

– То есть в случае чего я должен звонить?

– Совершенно верно, – подтвердил адвокат. – И последнее. При полном выполнении условий контракта со стороны господина Шувалова господин Шилов обязуется: во-первых, погасить долги господина Шувалова; во-вторых, не предъявлять господину Шувалову никаких денежных требований и не заявлять претензий на его собственность, движимую и недвижимую; в-третьих, господин Шилов обязуется выплатить господину Шувалову денежную премию.

– Согласны? – осведомился Шилов.

Егор пожал плечами. С виду все выглядело вроде бы пристойно и законно. Но в юридических тонкостях он не разбирался. Его запросто могли обвести вокруг пальца. Однако выбора, как всегда, не было. Он догадывался, что под внешней любезностью скрываются жестокие люди.

– Да.

Довольно ухмыльнувшись, Шилов предложил:

– Тогда подпишем.

Они поставили свои подписи и выпили в честь заключения сделки.

– Теперь ты работаешь на меня, – объявил Шилов. – И вот тебе мое первое распоряжение: готовь машину к рейсу. Даю два дня на подготовку. Нужны будут деньги, скажи. Затем выедешь в Саратов, загрузишься – и в путь. Вопросы?

– Почему я?

– Ха! Хороший вопрос. А почему бы и не ты? Мне нужен человек, который заботливо доставит груз. Тут подвернулся ты. Я решаю твои проблемы, а ты мои. Все довольны. Учти, я трачу на тебя очень много, поэтому рассчитываю на быстроту, надежность и отсутствие ненужных вопросов. Все очень просто.

– А если я что-то сделаю не так?

– Тогда все твое станет моим. Но поверь, мне бы очень этого не хотелось. Да и тебе, думаю, тоже. Так что в твоих собственных интересах довести икорку с рыбкой до заказчика в целости и невредимости.

«Работа плевая, – подумал Егор. – Не первый раз еду. Еще не в такую даль возил. Что может случиться? Да и все вроде бы справедливо: услуга за услугу. Честно.»

Разговор окончился, и его проводили к выходу из гостиницы.

Уже на ступеньках Шувалова догнал Гарик.

– Постой, разговор есть.

Егор остановился, подождал. Они пошли рядом.

– Ты не дурак и, наверное, понял, кто мы?

– Ага. Рыболовы-любители.

– Шутник. О деле помалкивай. Даже бабе своей ни-ни. Усек?

– У меня нет бабы.

– Педик, что ли?

– Нет, разошлись.

– Тем лучше. Про Шилова тоже рот не раскрывай. Станешь трепать – наживешь неприятности. Все сделаешь путем – мы твои проблемы решим. Куда едешь и что везешь, не говори, а то прознает Лысый. Ну, сам понимаешь, тебе тут жить.

– А куда столько икры и рыбы?

Гарик недовольно зыркнул на Егора.

– Не твое дело. Не суй нос куда не нужно. Знаешь пословицу: меньше знаешь – лучше спишь? Я обычно говорю: меньше знаешь – дольше живешь, – немного подумав, он все-таки объяснил: – Итальянские рестораны заказали большую партию. У нас это добро – почти за бесценок, а там бешеных бабок стоит. Но это не твое дело. Документы будут в полном порядке. Будь спокоен.

– Значит, в рестораны, – задумчиво произнес Егор. Версия ему не понравилась. Первый раз слышал, чтобы столько икры через пол-Европы в рефрижераторе везли.

– Я тебя буду вести, – сообщил Гарик.

– Зачем? Шилов ничего не говорил.

– На всякий случай. На дорогах сейчас неспокойно. Рэкет, там всякий, менты жадные. Короче, защищать буду.

– Дело ваше.

– Правильно, наше. Так будешь думать и дальше – станем друзьями, – одобрил Гарик. – Ну все. Я пошел. Нам не звони, не суетись. Найдем тебя сами.

Шувалов остался один посреди улицы. Вокруг спешили люди, проносились машины, полным ходом шла жизнь. Он рассеянно посмотрел по сторонам, и город, в котором вырос, показался ему чужим и незнакомым. В последнее время проблемы задавили его. Теперь Егор мог взглянуть на мир прежними глазами, спокойно, не боясь за свое будущее и будущее своих близких. В его сердце вселилась уверенность. Он имел работу. Крутую привычную работу, и она не казалась тяжелой и невыполнимой. Нет, наоборот, она представлялась легкой и пустяковой. Дорога, руль, верный напарник рядом – это была его стихия.

Таившаяся в словах Шилова и Гарика угроза не пугала его. Он о ней попросту не задумывался. Его мысли были заняты другим, он спешил в путь, спешил поскорее выполнить работу и навсегда освободиться от бремени долгов.