Текст книги "Специалист по выживанию"

После десятка ударов экипаж просто впадал в коматозное состояние, не реагируя вообще ни на что, а автоматические пушки, молотившие без перерыва, давали куда больше десятка попаданий. Бронеходы замерли в каких-то двух сотнях метров от стены, а их экипажи стали потихоньку выбираться из стальных коробок, садясь прямо на землю и тупо пялясь в небо.

В них не стреляли. Вообще на поле боя никогда не добивали раненых, а то, что бронеходчики не в себе, было понятно всем.

Через два часа, когда они стали приходить в себя, забираться в машины и пытаться сдать задним ходом, машины вновь обстреляли, так что и самым тупым стало понятно, что обратно бронеходчикам придется добираться пешком.

А когда ночью подошли егеря, чтобы зацепить бронеходы канатами и вытащить их из зоны обстрела, их уже ждали егеря Агелау.

Резня получилась достаточно эпической, так как предварялась перестрелкой, а точнее – снайперским обстрелом, который пережили совсем немногие военнослужащие Эйшена.

Утро началось с депеши, которую по общему обычаю выстрелили в специальном пенале в сторону вражеских войск. Эйшенам дозволялось вытащить всех раненых и убитых до полудня, а в противном случае маги полностью очистят территорию перед перевалом от плоти, невзирая что некоторые из солдат и офицеров еще живы.

Этого маршал Кергон уже вынести не смог, и Генеральный штаб начал готовить массовый штурм перевала, надеясь в буквальном смысле завалить его трупами.

20

Стиль очень важен в жизни, но еще важнее в смерти.

Император Вильгельм II. Из секретных мемуаров

Три дня продолжается эпическое противостояние между двухмиллионной армией Союза Двадцати с одной стороны и пятью тысячами солдат Агелау, большая часть из которых еще вовсе не видела противника, находясь с другой стороны Тонсарского перевала.

Удивительно, как быстро на голых камнях вырос форт Тонсар. Высокие валы из гранита, прилепившиеся к скале пушечные казематы и другие оборонительные сооружения сделали этот перевал не просто крепким орешком, а неприступной крепостью, в чем и убедилась армия Союза Двадцати, уже оставившая на его склонах более двухсот тысяч солдат.

Разорванные пушками и посеченные пулевиками, они грудами валяются у холодных стен форта, словно укор безумию эйшенских стратегов, которые бросают на штурм неприступной твердыни все новые и новые войска.

Иногда создается впечатление, что они сюда прибыли не для победы, а для того, чтобы уменьшить свое население самым кровавым способом. Но что делать. Если эта орава перехлестнет горы и войдет в страну, наши бедствия будут неисчислимы.

Но войска крепко уцепились за эти камни и не собираются пропускать их вперед. Там за горным хребтом, на перевале Шигир, стоит основная часть армии, и форт, возведенный там, – настоящее произведение военного искусства, прикрытое пятисоттысячной группировкой.

А война идет не только на линии соприкосновения сторон, но и в тылу. Мелкие группы все время просачиваются в тыл нашим войскам, и здесь их встречают закаленные в битвах егеря, не пропускающие ни одной диверсионной группы.

Уже сейчас можно сказать, что война Союзом проиграна, ведь если они не могут взять форт, защищаемый пятью тысячами, то как они будут воевать против полумиллиона?

А у армии, защищающей перевал, уже появились свои герои. Капитан Альдо ти Хонсар, снайпер егерей, уничтоживший метким огнем почти три сотни вражеских командиров, и магистр Куви си Герхат, организовавший настоящий госпиталь со службами обеспечения в подземелье, благодаря которому число погибших составляет всего двенадцать человек, и конечно же, известный повеса, светский хулиган и непревзойденный воин, герцог Роков, который собственно и был инициатором создания форта и главной силой, его построившей. Это еще одна грань таланта незаурядного человека, раскрывшаяся благодаря войне, не считая, что именно он, ши Роков, уничтожил метким попаданием бомбы флагман объединенного флота – линкор «Рассвет Эйшена», на котором находился весь основной штаб армии, президент Эйшена и многие другие политические и военные деятели. Впрочем, что касается президента Растара, как сказал генерал Триссо в приватном разговоре: «Легко отделался, засранец».

«Огни Ашира». Еженедельный выпуск. Редакционная статья

Ассарта, королевство Агелау,

Тонсарский перевал

За те три дня, которые эйшенская армия пыталась пробиться малой кровью, форт на перевале укреплялся днем и ночью. Алексей с магистрами поставил еще один вал, уже высотой в восемь метров, и даже смог возвести две башни, что прилепились к скалам, высоко вздымаясь над всем фортом, куда с огромным трудом затащили по паре сдвоенных автоматических пушек, которые могли стрелять во все стороны.

Кроме этого, наконец-то подтянулась пехотная бригада, полк саперов, и где-то недалеко возводился аэродром для штурмовых сардисов. Похоже, король все же поверил в Тонсарский перевал как рубеж обороны и спешно перебрасывал войска.

Потом гражданские маги улетели, а их место заняли два десятка очень серьезных магов из армейского Управления магической поддержки, и они-то начали нормальное строительство на перевале. Хотя никто из них не владел техникой, позволявшей делать камень полужидким, они за счет организации, огромного опыта и владения другими техниками успели сделать очень много.

Утром седьмого дня после высадки, под барабанный бой и трубы, полковыми колоннами с развернутыми флагами войска Эйшен пошли на убой. Пушки, установленные на господствующих высотах, стреляли в полтора-два раза дальше, чем им полагалось, и избиение началось уже с дистанции в десять километров. Мощные фугасные снаряды взрывались, только коснувшись земли, расшвыривая тела словно сломанные куклы.

Из пяти полков на дистанцию ружейного выстрела не дошел ни один человек. Все пространство равнины перед скальным подъемом было просто изгваздано в крови и усеяно человеческими останками. Но на следующее утро трубы и барабаны запели вновь, собирая полки в колонны. Только на этот раз больше тридцати дирижаблей заходило с моря на перевал, собираясь стереть его бомбардировкой.

Сардисы первого истребительно-штурмового полка напали на неповоротливых гигантов неба в точно просчитанный момент, когда они проходили над центральным лагерем, где находился штаб, отборные войска и всякая околоштабная шушера.

Первый же дирижабль упавший на головы эйшенских военных, впечатлил их настолько, что они разбегались в стороны быстрее собственного визга. А избиение воздушной армады только начиналось. Сто тысяч кубометров водорода, даже сгорев частично в воздухе, на земле образовывали огромный костер, а из-за огромной скученности войск загоравшийся, как правило, на территории военного лагеря.

Даже бывалые офицеры Агелау, прошедшие не одну и не две кампании, с оторопью смотрели, как вспыхивают жарким масляным пламенем палатки, войсковое имущество и разбегаются во все стороны пока еще живые факелы.

Получив приказ, пушки крупного калибра поднялись на максимальное возвышение и открыли огонь по нетронутым пока военным лагерям, усиливая хаос и панику до предела.

Как и чем наводили порядок эйшенские генералы, неведомо, но утром следующего дня в стане объединенной армии царил относительный порядок.

По данным штаба за прошлый день армия потеряла больше двухсот тысяч, а вообще потери приближались к полумиллиону, что было, конечно, неплохо, но проблему никак не решало. Кроме того, эйшенские егеря постоянно просачивались по мелким горным тропам и пытались провести диверсию в форте, но тут нашла коса на камень. Егеря Агелау были лучше подготовлены, и было их куда больше, так что и эту часть войны противник проигрывал.

Что сдвинулось в голове маршала Кергона, было уже не понять, но утром десятого дня, как только чуть рассвело, без барабанов и дудок объединенная армия, словно стадо, рванула наперегонки к форту.

Пушки рвали тела солдат и офицеров, пулеметы выкашивали их сотнями, но сплошная лавина людей просто затопила дорогу между скал и уже через полчаса остановилась у первой стены. В них стреляли со всех сторон, попадая уже не по отдельным людям, а просто по воющему от ужаса и боли единому организму, который тем не менее пер вперед.

Когда трупы под стеной спрессовались под ногами и достигли уровня стены, солдаты начали спрыгивать внутрь каменного лабиринта, но и здесь их ждала смерть. Со скал над перевалом из тысяч стрелковых ячеек били пушки, пулеметы и отдельные стрелки, но самую богатую жатву собрали пушки большого калибра, которые не прерываясь били в самую гущу толпы, высоко взметая фонтаны из крови и человеческих останков.

Даже с первоначальными потерями общее число атакующих было таким, что рано или поздно они просто физически затопчут перевал, забираясь по трупам.

Это Алексей понимал, наблюдая за боем из стрелковой ячейки на стене ущелья. Огонь он не вел, так как и без него хватало стреляющих. Даже пушкари, батареи на пике Рагвос, как-то опустили стволы вниз и теперь задорно месили плоть перед фортом, расплескивая кровавую пену по скалам.

Нужно убрать мертвых. Эта простая мысль крепко засела в голове Алексея, пока он прикидывал примерную структуру магемы, что должна была расчистить форт и лабиринт от мертвой органики.

Но нужно было подойти к месту фокуса как можно ближе.

До скального уступа он добрался прямо по поверхности скалы, перебираясь словно таракан, пока не замер в считанных десятках метров над точкой, которую наметил заранее.

Шальные пули вовсю щелкали по скале, но стараясь не обращать на это внимания, он вбил пару крюков и, зацепившись за них веревкой, повернулся лицом к внешней стене форта.

Вблизи кровавая каша из разорванных и изломанных людей выглядела еще более неприглядно, но усилием воли выбросив все мысли из головы, он начал плести сложную трехслойную структуру. В какой-то момент шальная пуля ударила в ногу, но мгновенная словно вспышка магема лечения даже не прервала создание основного конструкта.

Через десять минут словно яма образовалась под горой тел, и они начали проваливаться вниз, а из-под кучи побежали искристые ручейки грязной жижи – все, во что превратились когда-то живые люди.

Завал из тел сразу просел на метр, и подкрепления, которые все подходили, вновь уперлись в стену.

На поддержание магемы требовалось много энергии, и Алексей полагал, что его сил хватит максимум на пять-десять минут, но через несколько минут поток стабилизировался, отток силы сначала прекратил рост, а затем и пошел вниз, причем магема уничтожения мертвой органики только росла в размерах, вытягиваясь узким языком вдоль перевала.

А затем конструкт, созданный неумелыми руками, немного изменился, и вместо безвредной грязной воды вниз потекла чуть зеленоватая жидкость, легко разъедавшая любую органику, в том числе и живую плоть.

Каждый человек – это примерно восемьдесят килограммов массы, что составляет примерно пятьдесят килограммов воды. Кислоты из этой смеси получалось меньше – примерно двадцать литров, но вот источник был уж больно велик. Сотни тысяч людей – тысячи тонн кислоты…

Уже через полчаса никто не стрелял. Все солдаты, офицеры, егеря и пехота, вытянувшись, смотрели, как зеленоватая волна захлестывает уже готовые к атаке части и подразделения и катится дальше, оставляя после себя грязное поле без единой травинки.

А виновник локального конца света висел на веревках, словно тряпка, терзаемый посмертными выплесками умирающих солдат, и уже ничего не соображая от боли, просто смотрел куда-то вдаль, куда уходили бесчисленные тысячи убитых им лично.

Сняли его со стены часа через три, когда плетение просто схлопнулось под действием внутреннего счетчика времени, и кислота вновь превратилась в грязную воду.

Вся армия, стоявшая на перевале Тонсар, знала этого неугомонного пилота, который магичил, создавая форт буквально из ничего. Кое-кто знал его как герцога Рокова, и совсем немногие знали о его связи с королевой-матерью. Но вот то, что именно он сплел магему ужасающей силы, уничтожившей армию вторжения, разошлось среди солдат быстрее, чем горит порох в снаряде.

Носилки с Алексеем пронесли на руках через весь перевал, и как недавно сотни тысяч корежились его смертными выплесками, так и сейчас очень многие желали ему долгого здоровья и вообще всяческих благ. Да, их было меньше, но они делали это адресно, от всего сердца, и находясь рядом, так что эффект был даже больше.

Сознания Алексей не терял. Ел, что давали, опорожнялся, когда подносили утку, и смотрел пустым взглядом вдаль, в серую мглу, за которой было еще более пустое ничто.

Ши Саргонаи, несмотря на более чем почтенный возраст, не чурался спорта и был в прекрасной форме. А его помощники так и вовсе были мастерами незаметных проникновений, помощь которых стоила очень серьезных денег. И хотя королевскую больницу охраняли не очень плотно, архимагистр предпочитал не рисковать. Как минимум потому, что попасться на проникновении – это было бы совсем некрасиво. Словно в магазин залез.

Алексей лежал на кровати, уставясь в потолок, и на скрипнувшую дверь не отреагировал никак. Он не спал уже десятые сутки, но спать не хотелось. В душе продолжал клубиться ледяной туман, который постепенно затягивал его, опутывая тонкими нитями.

А Саргонаи не торопясь выдвинул кровать в центр комнаты, расставил вокруг постели Алексея бутылочки с зельем и приступил к начертанию магемы.

Когда она была готова, прямо в воздухе светящимися нитями начертал еще одну, а на потолке третью. Достал из кармана сюртука большой, в кулак мужчины, магический кристалл и, с хрустом раздробив его в кулаке в порошок, щедро сыпанул в нижний конструкт.

Серая пыль, окутывавшая Алексея словно одеяло, вдруг хрустнула, и словно туман под ветром стала рассеиваться, а когда все растаяло окончательно, из-под серой мглы показалась небольшая комната, выкрашенная бледно-зеленой краской, кровать, где он лежал, и кресло с ши Саргонаи, который с едва заметной улыбкой смотрел на Широкова.

– Давай очухивайся. Недаром же я на тебя извел почти литр лучшего Эликсира Пяти Островов. Полмиллиона золотом, между прочим, отдал.

– Полковник… – Алексей медленно, словно боясь расплескать внезапно появившиеся силы, сел на краешек кровати. – А я тут это…

– Да знаю я про твои подвиги. – Магистр взмахнул рукой. – Дурость, конечно, была использовать «Улиа гасс». Она же была изначально сделана с подстройкой под тип разлагаемого вещества. Ну вот и… подстроилась. Хорошо еще, что в базовом варианте есть таймер, который прекратил эту вакханалию некромагии. Но где-то миллион посмертий ты схватил.

– И чуть не сдох.

– И чуть не сдох, – повторил за ним архимагистр. – Но спасли тебя две вещи. Первая – это то, что тебя пронесли на виду всей армии, и большинство пожелало тебе крепкого здоровья и вообще выкарабкаться.

– А второе?

– А второе – это знакомство с одним старым, но еще не выжившим из ума магом, который таки снял тебе пятую печать.

Алексей с трудом встал и, чуть качнувшись, в пояс поклонился Саргонаи. Потом, поняв, что его уже не качает, сделал шаг вперед, подвигал телом и широко улыбнулся.

– Ши Саргонаи, я, может быть, повторюсь, но вы настоящий волшебник.

– Спасибо. – Маг с улыбкой кивнул, гладя на эволюции Алексея. – Благодарность сейчас такой же редкий дар, как и магия. – Он полез в карман и, достав бутылек синего стекла, посмотрел его на свет. – Нормально еще. – Он выдернул пробку и протянул бутылочку Алексею, и уже хотел что-то сказать, когда тот одним движением выдул все содержимое и протянул обратно.

– Эх… – недовольно крякнул архимагистр. – Одно разорение с тобой. Вообще-то не больше одного глотка, но в тебе уже столько всего плещется, что это не повредит. Наверное.

А Алексей подвигал шеей и несколько раз взмахнул руками.

– А я, наверное, уже в порядке, чувствую неодолимое желание уйти в загул.

– Еще бы, – сварливо ответил Саргонаи. – Выдуть почти полную склянку «Сердца Нивала». Теперь точно в загул, потому что ничего более дорогого мы все равно уже не пропьем.

Варьете «Старая шняка» еще не знала такого ада кутежа, когда, распевая песню на незнакомом языке, в нее ввалились ши Саргонаи и ши Роков. Пели они марш магоштурмовых частей Таласс, помогая себе бутылками шампанского, которое сразу же и открыли, обдав пенным напитком выступавших на сцене девочек.

Опытные люди сразу же покинули заведение, а те, что остались, приняли участие в самом диком загуле, который и не могли себе представить, потому что через полчаса в варьете подъехали король Агелау Риц Первый с канцлером, начальником Государственной стражи и уже пьяным в сопли маршалом Гессором, который временами порывался стреляться на дуэли с герцогом Роковым, но выпив подсунутый стакан, снова утыкался носом в богатый бюст одной из актрис и начинал рассказывать сиськам, как у него украли победу.

Тем временем Алекс, просочившийся за кулисы, уговорил танцовщиц и владельца варьете, показал несколько движений, и следующий танец, когда ноги взлетали выше головы, девочки танцевали в тончайших бумазейных юбочках и совсем без белья.

Потом по его же инициативе устроили конкурс на лучшее раздевание под музыку, и публика, которая ничего подобного не видела, впала в совершеннейшее исступление.

А через час подтянулись девочки из заведения Лигры Верис, и начался полный разврат.

Традиционные гонки на катерах с огромным преимуществом выиграл Алексей, так как только у него был специально подготовленный для гонок катер, так что даже король, гонявшийся на таможенном катере, и генерал Тагор Триссо, которому егеря подогнали патрульный катамаран, не имели никаких шансов.

Потом снова пили, всячески шалили, и когда солнце позолотило высокие шпили ратуши, всей толпой прошлись по главной улице города, распевая «Егерский марш».

Проснулся Алексей в прекрасном настроении и совершенно без похмелья, что было странным, учитывая дикое количество выпитого. Повернувшись налево, увидел белокурую головку смутно знакомой девчушки, а повернув голову направо, с некоторым удивлением увидел Нигару, которая спала, положив ладошку под щеку. А чуть приподняв одеяло, увидел, что обе совершенно без одежды, впрочем, как и он сам.

Но когда он вышел из купальни, обе девушки, тоже одетые и причесанные, уже суетились на кухне, готовя завтрак.

Блондинка оказалась танцовщицей варьете и, получив благодарность Алексея, выраженную в золотых монетах, упорхнула по своим делам, а Нигара, наотрез отказавшаяся обсуждать ночное происшествие, занялась домашними делами так, словно вообще ничего не случилось.

21

Мир, не политый кровью, не может быть надежным.

Салах Ад Дин. Тайные скрижали

Ассарта, королевство Агелау, Ашир

Тем временем война, захлебнувшись на суше, продолжалась на море. Воздушные силы Агелау, опираясь на сеть мелких аэродромов, построенных по всему побережью и оборудованных для дозаправки, ремонта и даже аварийной эвакуации пилотов, гоняли по Лазурному и Серому океанам остатки армады из полутора тысяч вымпелов, но некоторые корабли все же прорывались к столице, для того чтобы выполнить последний поступивший им приказ на обстрел Ашира, и быть уничтоженными уже в непосредственной близости от прогулочных набережных.

Уже на третий раз это стало еще одной достопримечательностью города, и горожане начали собираться на набережной. Посмотреть, как распускают на запчасти очередной корабль.

По личному распоряжению короля, горожан предупреждали сиреной, и каждый раз уничтожение корабля делалось новым способом, чтобы, с одной стороны, проверить технические наработки в реальном бою, а с другой – гарантировать зрителям уникальность действия.

Дело дошло до того, что ряд дипломатов обратились к королю Рицу Первому с требованием не делать из смерти балаган, но король лишь поинтересовался, к кому первому прислать герцога Рокова, когда тот выздоровеет и захочет новых приключений.

– Не хотите балагана – будет кровавый ад.

То, что это была вовсе не метафора, уже знала вся планета. Охранительная стража для своих целей разместила на скалах и в помещениях форта Тонсар несколько сотен запоминателей, и смонтированный из этих материалов двухчасовый фильм о штурме перевала уже трижды показали по всем линиям вещания.

Союз Двадцати сразу же превратился в Союз Пяти, а через сутки и просто распался, когда Эйшен оставили в одиночестве.

Пока в генеральном штабе армии Агелау решали, что делать со старым врагом, все, кто так или иначе замазались в этой войне на стороне Эйшена, поспешили загладить свою вину богатыми подарками и просто золотом.

Повод нашли быстро и действовали со слоновьей грацией. Новый посол, прибывая в страну, обычно преподносил суверену небольшой подарок. Обычно произведение искусства той страны, откуда приехал посол. Картину, статуэтку или изделие мастеров.

Как-то сразу и одновременно были заменены послы девятнадцати стран, а новые дипломаты прибыли на прием с огромными свитами и здоровенными сундуками.

Подходя к королю, они представлялись, вручали верительные грамоты и преподносили свой дар, который в этот раз просто вываливали на пол, так как передать его из рук в руки было просто невозможно.

Груда золота, драгоценностей, антикварного и магического оружия росла, пока не стала высотой с метр и не заняла все пространство перед троном. Они не боялись, что дары перемешаются, потому что заранее договорились, что подношение каждого будет в пределах полсотни миллионов золотых.

Ни о чем таком Алексей не знал и торопился во дворец, занятый своими мыслями. Он наконец-то закончил чертежи нормального (с учетом имеющихся технологий) бронетранспортера и хотел скорее показать главному заказчику.

Гвардейцы приветственно стукнули древками алебард и распахнули двери, а служитель качнул головой на тронный зал, показывая, где сейчас король.

Сжимая в руках плотный рулон документов, Алексей вошел в зал и остановился, видя короля на троне в окружении свиты и огромную кучу золота и драгоценностей, рядом с которой стояли два десятка разодетых людей.

– А… герцог, – радушно улыбнулся король Риц, мучительно думавший, что ему делать с этими разряженными клоунами. С одной стороны, они представляли страны, которые, не задумываясь ни на секунду, разорвали бы Агелау на клочки, если бы выиграли войну. А с другой – с больной коровы хоть шкуру спасти, и появление Алекса он воспринял как способ затянуть решение. – Что вы такое принесли?

Алекс недовольно глянул на дипломатов, стоявших плотной группой, и те расступились, но пройти можно было только вдоль ряда гостей, протиснувшись между ними и кучей золота.

Хмыкнув что-то непонятное присутствующим, заканчивающееся на «уй», Алексей спокойно прошел прямо по куче золота, скрипя ломаемыми в прах драгоценными камнями и хрустя деревянными рамами старинных картин, чуть не поскользнувшись на скипетре работы Альдо Рига, подошел к трону и низко поклонился.

– Ваше величество.

– Полно, друг. Мы же договаривались, без чинов. Вы принесли то, о чем мы с вами говорили три дня назад?

– Да, Риц. – Алексей снова поклонился, но уже просто «поклоном вежливости». – Новая боевая машина бронеходных частей. Надеюсь, станет таким же сюрпризом, как и наши новые штурмовики и дальние бомбардировщики. А вы, ваше величество, решили, какую из столиц наших врагов мы будем бомбить первой?

– А есть предложения? – Король заинтересованно посмотрел на Алексея.

– Даже не знаю. – Герцог обвел рассеянным взглядом дипломатов, и они в ужасе замирали, словно охваченные параличом. – Треть-то они уже принесли. В правильном направлении работают…

– Тр… – Глава дипломатической миссии республики Хабриз захлебнулся от ужаса. Даже то, что они уже привезли, многие посчитали чрезмерным, но увеличить сумму втрое?!

– Надеюсь, когда будут бомбить вашу столицу, вы не пожалеете о своей скупости. – Алексей улыбнулся послу. – Но если у кого-то нет денег, у меня есть отличное предложение. – Он с улыбкой оглядел чуть повеселевших дипломатов. – Кредит под двадцать процентов годовых. Ну и штрафы за задержку платежей. Но полагаю, господин канцлер определит точную сумму для каждой страны, чтобы не грести всех под один размер.

– Зачем вам это? – Посол Тагарина с укором посмотрел на Алексея. – Мы и так сняли с себя последнюю рубаху.

Алексей рассмеялся.

– А затем, чтобы, когда к вам в очередной раз придут и позовут воевать с нами, у вас был только один ответ: «Нет. Мы за прошедшую войну еще не рассчитались».

Ассарта, королевство Агелау, Ашир.

Королевский дворец

– Вы открываетесь с неожиданной стороны, Алекс. – Сидя за обеденным столом, король подлил себе разбавленного водой вина и сделал небольшой глоток. – Я бы вот довольствовался тем, что они уже привезли. А вы сумели получить от них намного больше.

– Думаю, что вы совершенно правильно поручили это дело герцогу Агару и канцлеру. Эти двое выжмут из них все до последнего медяка, – ответил Алексей.

– А на что бы вы потратили такие деньги?

– Если бы был частным лицом? – Алексей улыбнулся, глядя в лицо королю, уже зная его ответ.

– Нет, если бы были королем.

– Пригласил бы ведущих инженеров и ученых для преподавания в академиях, подкинул бы денег философам и тем, кто занимается чистой наукой, а то они вечно живут впроголодь, а чистая физика и чистая математика – это то, из чего вырастает и передовая промышленность и вообще прогресс.

– А мне тут подсказывают, что нужно вбросить деньги в пенсии и все такое прочее.

– Ни в коем случае. – Алексей покачал головой. – На социальные нужды можно выбрасывать деньги до бесконечности, но так не заработаешь даже лояльности населения. Это все уже пробовали не раз на моей родной планете, и ничем хорошим это не закончилось. Пришлось банкротить огромную страну с глобальным оружием, чтобы начать выправлять ситуацию. А всего-то три десятка относительно жирных лет, когда пособия получали даже совершенно антисоциальные граждане.

– А если влить их в промышленность?

– В чистом виде не получится. Деньги, отданные на строительство предприятий, будут в основном разворованы и станут основой для капитала спекулянтов и прочих паразитов. Строить можно и нужно, только если вы собираетесь владеть этой собственностью и дальше, и конечно, главный упор делать на тяжелую индустрию. Сталь, машины и механизмы, транспорт во всех видах, конструкторские бюро и инженерные коллективы. Ну и последнее по списку, но не по значению – школы, академии, другие учебные заведения. Без школ нет будущего.

– У вас все так, как вы говорите? – Король внимательно посмотрел на Алексея.

– Нет конечно. – Широков вздохнул. – Явные и тайные враги, дураки, казнокрады и приспособленцы… Но мы работаем. В том числе и уменьшая поголовье всех вышеперечисленных во власти. Процесс бесконечен. Казнокрады, дураки и враги протаскивают во власть своих, потому что с ними проще договариваться, а люди нормальные и приличные их потихоньку выбивают. И все при деле, все заняты.

– А вы бы что сделали? – вкрадчиво спросил Риц.

– Не знаю. – Алексей покачал головой. – Мир полон простых и неверных решений, и всегда есть соблазн решить все проблемы одним махом. Но я точно знаю, что махом ничего серьезного не решить. И если уж наши руководители за тысячу лет существования страны не решили этой задачи, то куда мне. А там люди посерьезнее меня были.

– Я все не решаюсь вас спросить. – Риц вытер губы и отложил салфетку в сторону. – Награждать мне вас уже нечем, денег у вас и так много. Но может, я что-то могу для вас сделать?

Алексей помедлил, подбирая слова.

– У нас на планете есть такая книга о Робинзоне Крузо – моряке, попавшем на необитаемый остров. Ему пришлось строить хижину, добывать пищу, приручать диких животных. Благодаря вам и многим другим людям Агелау, у меня есть все, что нужно, и даже больше. Хороший дом в красивом месте, стол, полный еды, и внимание прекрасных женщин. Что-то сверх этого? Не знаю. Думаю, нет необходимости.

– А не хотели бы занять какой-нибудь государственный пост? – вкрадчиво поинтересовался король.

– Тоже не вижу необходимости. – Алексей улыбнулся. – Сейчас лет двадцать или чуть больше будет все тихо. А вот когда чиновники Агелау обленятся, зажиреют, вот тогда и понадобятся кадровые перестановки. Но до этого срока еще дожить надо. – И увидев удивление в глазах короля, пояснил: – Я не в том смысле, что завтра помирать собираюсь, а что всякое может случиться, и загадывать так далеко не вижу смысла.

Имплант, который наконец пророс окончательно и закончил тестовый режим, включился на полную, демонстрируя временами не только вычислительную мощь, но и свою невероятную полезность, снова оживился, демонстрируя появившуюся в поле зрения пиктограмму входящего сообщения.

Не отрываясь от разговора с королем, Алексей раскрыл текст и вчитался в пару строчек, присланных ЦиРом Комплекса.

«В ходе работ по восстановлению функционирования затопленных горизонтов был обнаружен секретный участок, закрытый глифом Армейского управления Внутреннего контроля.

Дальнейшее продвижение невозможно, так как контрольный пост энергетического узла находится внутри закрытого участка».

Выйдя из королевского дворца, Алексей вздохнул. Кататься по подземельям было забавно и занятно первые несколько раз, а сейчас уже ничего не вызывало, кроме скуки и желания приехать побыстрее.

Но есть вариант. Он усмехнулся, видя, как послы, не торопясь разъехаться по своим посольским домам, стоят группой, о чем-то разговаривая и размахивая руками.

Малый рейдер, стоявший на площадке на краю города, отозвался мгновенно, и уже через десять минут его туша заслонила солнце и зависла над водой, протянув к берегу узкую нитку трапа.

Проходя мимо дипломатов, Алексей вполне учтиво поклонился и, улыбнувшись их вытянутым физиономиям, взошел на борт космического корабля.

Так действительно оказалось быстрее. Пятнадцатый узел обороны, оголовник которого выходил на самом краю материка Рабау, среди ледяных торосов и бесконечных снежных равнин, находился в восьми тысячах километров от столицы Агелау, и добираться любым другим транспортом было бы слишком долго.

Пока летел, Алгор рассказал всю известную ему суть дела.

– Блоки, отделенные от остального комплекса, делались в случаях, когда нужно было обеспечить самоуничтожение или особый пропускной режим на объект. Такими традиционно были исследовательские и разведывательные центры. К сожалению, точно установить принадлежность и назначение участка было невозможно, потому что большая часть ячеек личности командного интеллекта комплекса была повреждена, так же как и часть памяти. Но по косвенным признакам, таким как наличие мощной системы охлаждения, расположение питающего реактора непосредственно внутри блока и наличие тройного количества противодиверсионных и противоштурмовых установок, там может быть все что угодно. От допросного блока до ангара для противодесантного крейсера планетарной обороны.