Текст книги "Джекпот"

Андроник Романов
Джекпот

Лукин шел домой, не обращая внимания на мартовские лужи. Гриппозный холодок в дырявом ботинке уже не раздражал. Мокрый носок успел стать частью вчерашней жизни, мрачное течение которой закончилось раз и навсегда после того, как зеленый сберовский банкомат, припаркованный к стеллажу с кошачьим кормом, одарив Лукина пятитысячной купюрой, выплюнул чек с остатком на счете.

Лукин выиграл миллион. Неделю тому назад в это же самое время он мял в кармане сторублевку, вяло пытаясь отговорить себя от покупки лотерейного билета, а вчера в офисе «Гослото» у него попросили номер банковской карты.

Осторожно вынув из лотка купюру, Лукин повернул было в сторону винно-водочного отдела, но тут же вспомнил данное накануне обещание бросить пить.

Еще мальчишкой, таща домой потяжелевший от двоек брезентовый портфель, он воображал, что когда-нибудь станет кем-то важным – знаменитым спортсменом или космонавтом – и покажет им всем, математичке, отличнику Валерке Сомову и особенно Ирке Пичугиной, как они ошибались на его счет. Однако тридцати прошедших с тех пор лет хватило лишь на ПТУ и передающийся от отца к сыну навык устроиться на низкооплачиваемую работу в какую-нибудь захолустную госконтору. Для Лукина нашлось место в ЖКХ Кунцева. Ирка Пичугина родила Сомову близнецов, математичка на старости лет переехала в «Столбы», а Лукин так и остался – с брезентовым портфелем. Теперь, правда, портфель назывался сумкой электрика, и его можно было носить на плече.

С годами Лукин становился все суше и ниже ростом: «беленькая» брала свое. От взъерошенной каштановой шевелюры на его голове осталась лишь кепка. Лет двадцать тому назад родители переехали к родственникам на Алтай, отписав Лукину крохотную однокомнатную квартиру покойной бабушки Вали.

Семьи у него не было. Вернее, она была давным-давно. Из родительской квартиры в однушку Лукин переезжал со своей беременной Настей. Мальчишка – Сашка, Александр – родился с врожденным пороком сердца. Шустрый такой, веселый мальчик. И симпатяга, каких поискать. В полтора года – они тогда с Настей две недели пролежали в детской кардиологии – Сашку даже фотографировали для какого-то медицинского журнала. Только его, остальные вертелись и капризничали. Лукин не помнил, чтобы Сашка плакал. Подаст голос – и ждет. Терпит. Такой вот был маленький мужичок. Когда начал ползать, все норовил залезть куда-нибудь – то за диван, то за дверь между кухней и коридором. Заползет и сидит себе тихо-тихо.

Медицинские светила, до каких удалось дотянуться, Сашке не помогли. Не дожив недели до своего второго дня рождения, он умер. Во сне. Тихо, никого не побеспокоив.

После того как его отвезли на Митинское кладбище, Лукин запил. Месяц в осиротевшей квартире стояла тишина. Лукин с Настей почти не разговаривали. Дошло до того, что он купил раскладушку, спал теперь на кухне, вставал ночами покурить, чтобы по дороге в коридор заглянуть за дверь, а вдруг… Настю это бесило. Она срывалась на крик всякий раз, когда замечала, что он это делает. Через два месяца она уехала в Питер. Насовсем. И Лукин остался один – с диваном, на котором пеленали Сашку, с дверью, за которой он прятался…

Все последующие годы Лукин

...

конец ознакомительного фрагмента