Текст книги "Толлеус, искусник из Кордоса"

Глава 3
Толлеус. Передышка

Солнце осветило верхушки шатров. Искусник, громко всхрапнув, открыл глаза. Оболиус, свернувшись калачиком, тихонько сопел на скромной кучке соломы у входа. Толлеус вздохнул: где те годы, когда он мог так же крепко и беззаботно спать?

Судьба подарила несколько дней праздного отдыха, надо распорядиться ими с пользой. Конечно, хорошо бы поскорее попасть в Широтон, поискать маногубки и чародейские чудеса. Но кататься на телеге с Пауком взад-вперед – на это уйдет целый день. Все-таки не помешает хоть немного отдохнуть после долгого путешествия, причем не только Толлеусу, но и животным. И осмотреться нужно, узнать, что здесь и как. А еще под плащом припрятан билет на выступление. Так что в любом случае сегодня искусник останется в деревне.

Пихнув мирно спавшего подростка в бок и распорядившись до его возвращения сидеть здесь, старик отправился на прогулку. В последнее время ходить почти не доводилось. И теперь, получив нагрузку, больные ноги взбунтовались. Благо деревня совсем небольшая: старик за какой-то час получил представление о ее планировке, а также бегло осмотрел все поля будущих жарких баталий.

Единственная дорога в деревню упиралась в площадь. Тут же располагались здание администрации и трактир. Вокруг веером раскинулись гостевые домики. Вдоль дороги с одной стороны протянулись конюшни. С другой располагалась лужайка для тренировок, пока пустующая. Еще дальше от центра были наставлены разномастные шатры, в одном из которых и обосновался Толлеус. За лужайкой обнаружилась маленькая мастерская, а также баня. Последняя вызвала у старика настоящее слюноотделение – уже скоро месяц как он нормально не мылся, обтирания не в счет.

Чуть поодаль находилась большая трибуна – по сути, рукотворный холм с установленными ради мероприятия деревянными лавочками. За ним высились смотровые вышки для серьезных гостей. Перед трибуной – обширная ровная прямоугольная площадка. Именно на этой арене проводились Турниры по многим номинациям, включая рукопашные поединки големов и соревнование в артистизме, на которое Толлеус купил билет.

С противоположной от трибуны стороны на площадке возвышалась каменная башня непонятного назначения, опоясанная поверху просторным балконом. Наверное, для смотрителей и судей. Широкая, хорошо утоптанная дорога вокруг арены предназначалась для участников в номинации «Длинная миля», где големам предписывалось наперегонки пробежать несколько кругов.

Полосу препятствий, на которой Толлеусу предстояло попробовать свои силы, осмотреть не удалось. Никакого секрета в ней не было – просто очень уж далеко нужно идти. Дорога, а точнее, две, идущие параллельно, убегали вдаль до самого горизонта. Одна с препятствиями для участников – там все еще велись какие-то работы: по крайней мере, около пятидесяти загорелых и обветренных мужиков в перепачканных глиной штанах стояли у будущего старта, опираясь на лопаты, в ожидании команды. В голове даже мелькнула озорная мысль, что сейчас прозвучит сигнал и они побегут наперегонки вместо големов. Вторая дорога, ровная и удобная, в отличие от первой, предназначалась для судей и болельщиков. Вся трасса представляла собой большую окружность, старт и финиш которой как раз располагались за главной площадкой. Сюда обязательно нужно вернуться позже, чтобы подробно изучить маршрут, но в другой раз – сегодня так далеко идти искусник был не готов.

Отдохнув на куче бревен, он отправился в мастерские по обслуживанию Турнира. Любой желающий мог договориться на персональный заказ. Старику требовались новые ступни для Паука, чтобы научить его ходить на цыпочках. Он не оставил эту мысль, даже, наоборот, развил, и теперь ему не терпелось скорее воплотить задумку в жизнь. Сейчас тонкие лапы голема упирались в центр широких, в руку диаметром, «блинов». Когда Оболиус подал идею изменить Пауку походку, искусник сперва решил сделать новые ступни в форме листа лаврового дерева и крепить за узкий край, то есть в той точке, где кромки сходятся под острым углом.

Но потом надумал поставить кузнецу более сложную задачку: сделать по четыре таких пальца-лепестка на каждую ногу, но размером значительно меньше. Такие пальцы можно будет сводить или разводить, а еще сгибать на манер ступни в месте крепления. Это открывало широкие перспективы. Загнутые вниз и сложенные вместе пальцы превратятся в подобие копыта – идеальный вариант для ровной крепкой дороги. Согнутые и растопыренные веером в виде куриной лапы – для рыхлых болотистых почв. Плюс всевозможные промежуточные варианты: площадь стопы можно менять на лету простой настройкой пальцев. Также во время шага, когда нога окажется в воздухе, все ее лепестки можно свести вместе. Тогда они не будут топорщиться в разные стороны и не зацепят соседние лапы – с этой проблемой Толлеус уже намучился.

Конечно, придется раскошелиться. Вообще металл, особенно в таких количествах, удовольствие совсем недешевое. По правде говоря, старик уже ухнул уйму денег на многочисленные переделки голема. Если бы кто-нибудь сказал ему с самого начала, во что в итоге выльются его траты, он бы бросил Паука еще в Беллусе и вообще с големами больше связываться не стал.

Маленькая наковальня в мастерской явно не годилась для реализации идей искусника. Максимум, что можно тут сделать, – это подковать лошадь. Однако железных дел мастер заверил, что все будет выполнено в лучшем виде, только не здесь, а в Широтоне. Правда, требовалось подождать – у кузнеца было много заказов.

Оболиус, расставшись с хвостом, снова обнаглел. Все время пока Толлеус завтракал, парень приставал с мольбами взять его тоже смотреть выступление. Но старик был непреклонен и снова оставил помощника стеречь Паука.

В трактире старик узнал кое-что про турнир. Сначала в течение нескольких дней пройдут отборочные соревнования, где судьи отсеют тех, кто не наберет проходной балл. А самые достойные позже примут участие во втором туре, который проводится в Широтоне на большой арене внутри Серебряного кольца. Именно он известен во всем мире как Турнир големов. Причем далеко не все участники обязаны выступать на отборочных турнирах. Именитые мастера и известные чародейские школы сразу допускались до финала. А попробовать свои силы в Палатке могли все желающие.

Пришла пора забираться на трибуну. Высоко Толлеус не полез – нет у него столько здоровья, чтобы подниматься по бесконечным ступеням. В результате видно было не очень хорошо, обзор постоянно закрывали снующие туда-сюда люди.

Впрочем, искусник увидел то, что хотел. Посмотрел на чародеев – в основном зеленых юнцов. То есть они действительно молоды и неопытны. Участвовали, конечно, и люди в возрасте, и даже женщины. Но последние были в явном меньшинстве.

Старик впервые подробно изучил оробосских големов. Все они, как того и требовала номинация, имели человекообразный вид. Но на людей походили весьма условно: туловище, две ноги, две руки, голова. Как правило, на этом сходство заканчивалось. Одинаковых големов или хотя бы точной симметрии не наблюдалось. Размер, материал, форма, степень детализации – все индивидуально. Толлеус долго хмурился, озадаченный. Но потом решил, что того требует номинация: все люди разные, големы тоже.

Как оказалось, чародеи напрочь отказывались от механики. Бывший настройщик манонасосов даже испытал разочарование: все истуканы представляли собой смесь необработанного материала и чародейства. Искуснику нечего было почерпнуть здесь. Чародеи собирали свои творения прямо на площадке из тех самых бревен и камней, что старик приметил еще по приезде.

Толлеус даже привстал, пытаясь понять, как оробосцы это делают, но ничего не мог разобрать в бешеных переливах их аур. От этого становилось не по себе. Искусник крепко вцепился в свой посох – единственную связь с привычным укладом.

Почему-то чародеи для строительства големов зачастую выбирали тяжеленные разнокалиберные валуны. Из такого материала получались кособокие уродцы. То ли дело бревна: они одинаковы, доступны и легки в транспортировке. Тут была какая-то загадка.

Иногда попадались исключения. Один чародей собрал свое творение из кучи песка, а еще один, лихо спрыгнув с пустой телеги, преобразил ее в голема. Трюк явно удался – трибуна взорвалась криками и аплодисментами.

Зрители, рассевшиеся на лавочках вокруг искусника, в большинстве своем тоже оказались чародеями. Толлеусу среди них было очень неуютно, однако на него почти не обращали внимания. Чародейские способности абсолютно не мешали зрителям активно делать ставки и веселиться от души. Беззаботная радость так не гармонировала с привычным образом мрачного оробосца в черной мантии, что Толлеус все время задавался вопросом: действительно ли вокруг те самые соседи, уж не приснилось ли?

Големы по очереди выполняли обязательную программу: наклонялись, приседали, взмахивали руками. Ловкости и гибкости им явно не хватало: некоторые в процессе падали или теряли конечности. Потом наиболее удачные големы пытались поразить судей мимикой, чем безмерно смешили зрителей. Толлеусу это было неинтересно. Любопытство он удовлетворил. Пора возвращаться.

Весь вечер старик провел в бане. Конечно, в его возрасте и со слабым сердцем париться нельзя. Да и вообще в жилете делать это неудобно. Но иногда надо себя баловать. Толлеус скинул одежду и, не обращая внимания на удивленных оробосцев, забрался на самую высокую полку. Маны, конечно, тратится больше, ведь надо унять давление и сердцебиение. Зато как приятно.

Толлеус блаженно вздохнул, закрыв глаза. Впрочем, тут же открыл: отдых отдыхом, но надо внимательно следить за индикаторами жилета. Посетителей было мало, а пар хорош: старик с наслаждением вдыхал терпкий еловый аромат, поднимавшийся от жаровни, и не мог надышаться. Вяло промелькнула мысль, что неплохо бы постирать, но это потом. А еще лучше поручить Оболиусу, который уже оттер с себя грязь и явно собрался куда-то улепетнуть.

Когда заведение закрылось, на небе уже горели звезды. Ужин искусник пропустил, но есть и не хотелось. Только спать.

Глава 4
Толлеус. Перспектива

Утро для Толлеуса наступило неожиданно поздно. Очевидно, банька слишком расслабила его. Судя по светилу, которое можно было разглядеть даже сквозь ткань шатра, время приближалось к полудню. Пора вставать и заниматься делами. Подниматься не хотелось сильнее обычного. Как всегда подавив малодушное желание проваляться до вечера, старик сел и сейчас же понял, что ни в какой Широтон сегодня не поедет. Мышцы превратились в кисель и отказывались держать хозяина в вертикальном положении.

– Ну ничего, – тихонечко приободрил себя старик. – Можно еще денек провести здесь и сходить еще на одно выступление. Надо же посмотреть на чародейских големов в действии.

Успокоив себя таким образом, Толлеус с кряхтением встал – следовало озаботиться приобретением билетов.

Оболтус куда-то запропастился. Искусник недовольно пожевал губами: идти самому очень не хотелось. Оставался вариант вызвать помощника с помощью амулета-сердечка. Против ожидания парнишка не явился по первому зову. И по второму тоже.

– Наверное, вышел из зоны действия амулета, – догадался старик. – Куда же это он забрел?

Было еще одно средство: еще после памятного случая, когда рыжий вредитель решил покататься на Пауке, Толлеус поставил на помощника метку. Теперь, если раскинуть искусную сеть, можно будет примерно определить место, где тот находится. Плести искусную сеть – дело небыстрое и манозатратное, а еще нужно, чтобы Оболиус двигался, иначе попадет в ячейку между нитей и останется невидимым.

Но если парень в пределах Палатки, то есть другой вариант – пустить своеобразную волну, которая, разбегаясь во все стороны, пройдет через метку и отразится обратно. Однако старик, прикинув все «за» и «против», так не сделал – этот способ хорош для близких неподвижных целей и тоже потребляет ману, а ее надо экономить. К тому же это возможно, опять-таки, если цель недалеко.

Толлеус вышел из шатра, задернув за собой полог, с помощью посоха вытянул свою ауру в длинный щуп и повел им по кругу. Несмотря на мизерную толщину и расстояние около лиги, этот щуп легко управляется и обладает большой чувствительностью – он легко опознает родную метку на ощупь. Жаль только, что без посоха аура не такая послушная, даже на десяток шагов отросток не вытянешь.

Пропажа нашлась почти сразу, старик угадал с направлением. Метка ощущалась очень отчетливо. Это означало, что помощник совсем рядом. Посмотрев аурным зрением в нужную сторону, Толлеус сразу же увидел парня. Он в самом деле находился недалеко – прятался в кустах у стены бани через дорогу. Так сразу не заметишь, но от Искусства не скроешься. Старик снова достал сердечко, вызывая помощника. Амулет работал: было видно, как Оболиус встрепенулся.

Но парнишка свои дела не бросил, по-прежнему что-то сосредоточенно разглядывая. Он сидел в кустах отнюдь не по нужде и явно прятался, то есть занимался чем-то предосудительным. Старик пребывал в хорошем настроении и решил, что если уж есть такая замечательная возможность, то надо поймать рыжего плута на горячем. Перекрыв отток маны и отключив тем самым сердечко, он шаркающей походкой потихоньку направился к оболтусу.

Беспечный негодник настолько погрузился в свое занятие, что ничего не видел и не слышал вокруг, даже не подозревая о приближении господина. Лишь только когда затрещали ветки, он очнулся и быстро попытался спрятать красный камень в карман, но было уже поздно.

Толлеус узнал свою собственность и с неожиданным проворством сцапал воришку за ухо. Объяснения не требовались: оба в аурном зрении прекрасно видели, как «Око» издевательски медленно выплыло из стены женского отделения бани и влезло парню в ауру. Оболиус густо-густо покраснел, что на фоне рыжих волос смотрелось очень забавно. Старик развеселился еще сильнее. Пацан, конечно, ничего не украл. Но опять взял без спросу. Проступок невелик, но наказать все равно нужно, это без сомнения.

Сурово нахмурившись, Толлеус наставительно произнес:

– Все беды – от женщин. Они отвлекают юный разум от полезных дел. Юноши вроде тебя глупеют. Они создают семью, заводят детей и спиваются, так ничего и не добившись в жизни. – От длинной тирады во рту пересохло, и старик на мгновение замолчал.

Оболиус, пританцовывая, чтобы как-то облегчить боль в ухе, пискнул:

– А как же любовь?

– Любовь?! – возмутился старик. – Какая у тебя там любовь? – ткнул он пальцем в стену здания. – Любовь в голове, а не в бане!

Тон искусника стал успокаивающе-дружелюбным. Он даже потрепал парня по плечу и доверительно сообщил:

– Но я легко решу твою проблему. Искусство – великая вещь. Сейчас я навсегда отобью у тебя всякую охоту до женщин. И не забудь сказать мне потом спасибо.

– Сейчас-сейчас, где-то у меня тут подходящее плетение, – бормотал старик, делая вид, что настраивает посох. – Быстро и безболезненно. Никакой варварской операции…

Нервы Оболиуса не выдержали, и он с криком кинулся наутек, обдирая кожу о колючие ветки. Хихикая, Толлеус какое-то время смотрел вслед напуганному до полусмерти помощнику. Потом пошел обратно в шатер, зажав в кулаке камень «Ока».

Чуть-чуть не дойдя до входа, старик остановился. Интересно, как пацан смог управиться с конструктом? Почему тогда у Толлеуса, посвятившего Искусству столько лет, не получается? Значит, не в мастерстве дело и плетения тут не нужны. Тут есть какая-то маленькая хитрость.

Толлеус заглянул в камень. Судя по картинке, конструкт свободно порхал где-то над головой старика. Разглядеть его никак не удавалось, он совершенно терялся на фоне других чародейских созданий, которые летали вокруг в большом количестве. И немудрено – столько чародеев собралось в одном месте! Причем, что любопытно, не только искусник видел конструкты, деловито снующие взад-вперед, но и «Око». Только старик видел какие-то маленькие фигурки, похожие на осьминогов, звездочки, шарики с аурой-оболочкой вокруг, а камень показывал их как разноцветные светящиеся точки. Есть ли в этом какой-нибудь смысл, Толлеус не знал, но это было любопытно.

– Покажись! – благодушно пожелал искусник, озираясь по сторонам.

Словно по команде конструкт тут же подлетел к Толлеусу и завис перед лицом. Боясь испортить ситуацию и неловким движением вспугнуть «Око», Толлеус медленно вошел в шатер. Там можно спокойно прилечь, и чародейские конструкты не мельтешат перед глазами. Все-таки что-то он сделал не так: конструкт вдруг метнулся вперед и спрятался в своем камне.

Добравшись до копны сена, выполнявшей роль постели, искусник с шумным вздохом плюхнулся на нее.

– Покажись! – снова позвал он «Око».

Совпадение или нет, но конструкт выскочил из камня и, нырнув старику в ауру, стал нежиться там, словно изголодавшаяся по ласке женщина. Раскинув руки и глядя в потолок, искусник начал размышлять. Проголодаться конструкт не мог, он недавно «ел». Тут что-то другое. Слишком много совпадений – это уже система. «Око» действительно слушалось хозяина в какие-то моменты. Необходимо найти закономерность.

Сейчас, когда конструкт находился в ауре, старик получил еще одну возможность поэкспериментировать. Напрягшись, он сформировал аурный щуп, поймав им конструкта. Да, управлять «Оком» с помощью ауры получалось. Толлеус все понял – именно этим способом чародеи управляют своими творениями. Аурой. Хотя нет, не совсем так. Те конструкты, что летают по улице, – они сами по себе, без аурных поводков хозяев. Выходит, аурный контакт нужен лишь на начальном этапе, когда конструкт получает приказ. Но чтобы своевольное чародейское создание послушалось, нужны правильные эмоции: недаром ведь конструкт прилетал всякий раз, когда настроение старика было хорошим, и тут же улетал прочь, когда искусник сердился.

Толлеус разгадал тайну, но от этого легче не становилось: он не мог управлять «Оком» подобным способом. Чародеи всю жизнь обучались самоконтролю и работе с аурой. Самое обидное, что, похоже, выдающиеся способности тут не нужны, раз уж работать с «Оком» получается даже у мальчишки-помощника. Однако почему-то у старика возникают проблемы, даже несмотря на годы тренировок. Может, как раз в этом все дело и во всем виноваты какие-то особенности обучения в Академии?

Нет, конечно, можно с помощью посоха вытянуть аурный щуп – точь-в-точь как Толлеус делал совсем недавно, и управлять «Оком» напрямую. Это не по-чародейски, но работать будет. Вот только ограничений у такого метода слишком много. И самое серьезное из них – всегда придется делать это лично, концентрируя внимание только на управлении. Да и постоянно контролировать эмоции в угоду капризному чародейскому созданию – извините, увольте! Очень жаль, но дорогая игрушка себя не оправдала. Старик уже собрался убрать камень с глаз долой, но замешкался: одна вещь не давала ему покоя. Вот только какая именно?

Додумать мысль он не успел. Взгляд невольно зацепился за яркое пятно солнца, просвечивающего через потолок шатра. Полдень! Вот-вот начнутся выступления големов. А старик совсем забыл послать Оболиуса за билетами. Просидеть день в Палатке и не сходить на Турнир – это непозволительная роскошь.

– Где же Оболтус? – задался вопросом искусник, вскакивая с соломы и снова включая поиск метки.

В этот раз ответ пришел слабый. Очевидно, паренек находился не близко. Сердечко можно даже не пробовать: совершенно понятно, что рыжий помощник сейчас не прибежит со всех ног на зов.

– Ишь как я его напугал! Эдак пацан совсем сбежит. – Толлеус почувствовал легкую вину. Надо как-то успокоить парня.

Если бы старик знал координаты рыжего недоросля не приблизительно, то можно было бы кинуть туда искусную нить и передать по ней голос – тут не требуется плетение связи. Канал получится односторонний, но это уже мелочи. Беда в том, что определить точно координаты метки можно, только сделав запрос одновременно с трех удаленных друг от друга точек. Иначе появлялась погрешность.

Подстегнутое обстоятельствами воображение старика подсказало выход: если метка не двигается, то запросы можно сделать с разных мест по очереди, а не одномоментно.

Толлеус потратил целых десять минут, чтобы узнать координаты. А потом еще пришлось уговаривать невидимого парня вернуться, причем без гарантии того, что адресат слышит. Однако искусник все сделал правильно. Лишь только он пообещал взять Оболтуса с собой на Турнир, метка пришла в движение.

К тому моменту когда Толлеус вывел Паука из шатра и загнал его на телегу, из конюшен примчался Оболиус. Он сноровисто запряг лошадей, и повозка, подпрыгивая на кочках, покатила к арене. Старик разом убил двух зайцев: и не оставил голема без присмотра, и решил проблему отсутствия билетов. Он стал править не к трибуне, а поехал с противоположной стороны арены, где собирались чародеи, выступающие сегодня. Дюжие молодцы, взглянув на метку участника, приветливо распахнули перед ним ворота, и искусник оказался на территории комплекса. Поставив телегу так, чтобы никому не мешать и не мозолить глаза, Толлеус и Оболиус приготовились к зрелищу. Место с противоположной от трибуны стороны, конечно, далеко не элитное. Впрочем, трибуна все равно переполнена, так что выбирать не приходится.

«Вот когда пригодилось бы «Око». А теперь придется довольствоваться своими глазами», – с сожалением подумал старик. Конечно, возможность использовать конструкт все-таки имелась – часа не прошло, как кордосец придумал способ. Но искусный посох – не какой-то там амулетик для управления чародейскими игрушками. К тому же не хотелось делать это на людях.

Сегодня управляемые големы будут соревноваться в скорости. Это не вчерашние ужимки человекообразных болванов на потеху публике. Это уже серьезно.

Турнир должен был вот-вот начаться. Ревели трубы, шумели зрители. Участники-големы выстраивались друг за другом согласно неведомому порядку, а участники-чародеи занимали места по краям дороги.

Старик предполагал, что беговые големы похожи на лошадей. Однако в основном это были уже знакомые ему неуклюжие двуноги. Лишь один из них обладал другой формой, с натяжкой, но все же напоминая резвого скакуна. Он как раз неспешно топал к своему месту в колонне. Толлеус поискал взглядом его чародея и сразу же нашел. Тот плелся позади собственного творения, которое полностью повторяло движения хозяина. Да-да, чародей-поводырь ковылял, согнувшись в три погибели и упираясь в землю двумя поленьями, зажатыми в руках, как будто это была вторая пара ног. Очевидно, оробосцы как-то ассоциировали себя со своими големами.

Эта идея нашла свое подтверждение, когда раздался звук горна и Турнир начался. Стена несуразных фигур дружно качнулась вперед, а следом побежали чародеи. По сути, големы лишь повторяли движения хозяев. Толлеуса даже смех пробрал. Ладно юнцы, но вот, высоко задирая ноги, бежит старец, убеленный сединами, а полы кафтана развеваются за спиной. Несолидно, дорогие соседи!

Впрочем, побежали не все. Группа из пяти чародеев постарше сгрудилась на арене, управляя своими творениями как-то по-другому, без ненужных движений.

Когда Турнир начался, старик приготовился увидеть нечто удивительное. Однако его ждало разочарование. Никаких умопомрачительных скоростей. В самом лучшем случае големы двигались со скоростью чародеев, несущихся следом. И даже там, где голем за счет большего размера ног делал более длинный шаг, он терял время на поворотах – у хозяев не получалось правильно отслеживать местоположение свое и своего питомца. Зачастую големы в такие моменты спотыкались, сталкивались и даже падали под рев трибуны.

Четвероногий голем, которого Толлеус представлял победителем, плелся в числе последних. Оказывается, много ног ему нужны не для стремительного бега, а чтобы легче держать равновесие. Его поводырь ковылял сзади со своими поленьями, вызывая улюлюканье и смех.

Впрочем, пятерка големов, ведомых корифеями с арены, выгодно отличалась в этом плане от своих неуклюжих товарищей. Они бежали быстро и элегантно, как настоящие спортсмены. Сразу было понятно, что соревнуются они только друг с другом и победит один из них.

И все же Толлеус с удивлением понял, что его Паук вполне мог потягаться в скорости с оробосскими творениями.

– Эх, кто же знал, – с обидой заворчал он так громко, что даже Оболиус отвлекся от зрелища и обернулся. Такая вот ирония судьбы: есть возможность победить, но нет возможности участвовать. Увы, подавать заявление на «Длинную милю» уже поздно.

Зуд неудовлетворенности был так велик, что искусник все же решил привлечь внимание к своей персоне, поборов природную скромность и пожертвовав маной, которой и так не хватало. Двигало им не тщеславие, просто нужно показать оробосцам, что кордосцы тоже могут, когда захотят… Другого случая, наверное, не представится. Так пусть знают.

Спустившись с телеги и потихоньку сгрузив голема, бывший настройщик строго-настрого наказал Оболтусу сидеть здесь, а сам направился к арене. Внешний край дорожки был огорожен заборчиком, и тут никого не наблюдалось, кроме редких фигур не то судей, не то кого-то из обслуживающего персонала.

Привычно перехватив двумя руками посох не хуже заправского бойца, Толлеус дождался, когда тройка лидеров, бегущих одной группой, поравняется с ним. Повинуясь команде посоха, Паук побежал вокруг забора, дистанционно управляемый искусником. Трибуна как по команде затихла. К каменному топоту чародейских големов прибавился металлический лязг паучьих лап.

Старик сразу же поставил максимальную скорость, и его детище стало уверенно вырываться вперед. На повороте, правда, пришлось сильно сбавить: поворачивать под прямым углом Паук быстро не умел. Каменные громады приблизились, но на боковой стороне шестиног опять ушел в отрыв. Проблемы начались по противоположной, ближней к трибуне стороне арены. Видно ее было плохо, а людей там стояло не в пример больше, чем в других местах. Вот уж чего искусник точно не хотел, так это задавить какого-нибудь оробосца.

– Уметь бы пользоваться «Оком»! – сжал кулаки старик.

Но в этой ситуации задействовать конструкт в самом деле было невозможно: искусник попросту не смог бы разорваться и управлять одновременно им и шестиногом.

Делать нечего, пришлось вести своего голема на самой малой скорости, в надежде, что люди сами уступят невиданному чудовищу дорогу. Чародеи воспользовались замешательством и перегнали Толлеуса, пройдя еще один поворот. Но вот и искусник добрался до него, и Паук бросился вперед с новыми силами, разбрасывая вокруг комья земли. На финишной прямой старик снова обогнал оробосских лидеров.

Одного круга для пробы сил и демонстрации своих возможностей вполне достаточно. Нечего ману тратить попусту. Големы умчались дальше, а довольный Толлеус под шум ожившей трибуны тихонько повел Паука к своей телеге.

Досье. Входящий № 8623

Широтон. Координационный центр «Недремлющего Ока»

Отчет службы Изысканий о демонстрации возможностей искусного голема «Кордосский Паук» в номинации «Длинная миля» Турнира големов

Приложение 1. Аналитический обзор судейского комитета.

Приложение 2. Выписки из журнала наблюдения за искусником № 1-409.

Приложение 3. Заключение отдела Судеб службы Поиска Истины о малой вероятности выхода искусника в финал Турнира големов.

Резолюция

Службе Изысканий

Предложить способы влияния на действия искусника № 1-409.

Службе Спокойствия

Выявить причины неучастия искусника № 1-409 в номинации «Длинная миля» Турнира големов.

Службе Познания Искусства

У вас была неделя для более детального изучения голема! Где доклад?!