Текст книги "Но женятся джентльмены на брюнетках"

Уже потом Дороти узнала, что если к мистеру Зигфелду посылают девушку от какого-нибудь интеллектуала, он всегда сначала рассматривает ее через щелочку в двери. А если она к тому же оказывается женщиной-вамп, то личной встречи он старается избежать. Потому что кто-кто, а уж мистер Зигфелд знает, что из девушек такого типа никогда ничего путного не выходит. В «Шалуньях» нет ни одной женщины-вамп. Даже знаменитая Долорес, высокая красавица-брюнетка, была вовсе не вамп, а «мадонна».

Вот и получилось, что русской княгине не помогли ни ее мозги, ни темперамент. Потому что таким типом женщин интересуются в основном литераторы, а они с маклерами полные противоположности. Никакой маклер не будет чувствовать себя уверенно с девушкой, которая рассуждает на такие скользкие темы, как «любовь». И вообще, девушек, которые разговаривают о «любви», мужчины обычно избегают.

То, как все получилось, лишний раз подтверждает одно: мистер Зигфелд всегда прав. Потому что Дороти, даже несмотря на все свои недостатки, в конце концов стала одной из самых знаменитых девушек Нью-Йорка, а русская княгиня играет в массовке, когда ставят пьесы о тяжкой жизни венгерских или румынских крестьян.

Когда маклер, приятель Чарли Брина, узнал, что Дороти репетирует в «Шалуньях», он чуть дара речи не лишился. Но когда пришел в себя, то понял, что да, Дороти действительно довольно симпатичная. А Дороти становилась все симпатичнее и симпатичнее, потому что у нее всегда хватало ума понять, где что не так. Она перестала носить бижутерию, отдала красное атласное платье горничной, купила себе на Шестой авеню розовое льняное платье в клеточку и стала выглядеть, как все девушки из «Шалуний».

Тогда-то приятель Чарли Брина, маклер, начал слать телеграммы Чарли в Калифорнию, где хвастался, что устроил Дороти в «Шалуньи». Чарли очень разозлился и послал ему довольно ехидную телеграмму в ответ:

«Ты меня удивляешь. Чья здесь заслуга? Кто ее нашел? Чарли Брин».

Чарли начал каждый день слать Дороти телеграммы, в которых поздравлял себя с тем, что он ее нашел. Выяснилось, что в Калифорнии он сидит из-за поло, и в конце концов он выиграл какой-то международный турнир, но Дороти телеграфировал, что больше всего он будет горд в тот день, когда устроит в Нью-Йорке вечеринку в честь того, что это он нашел девушку, которую взяли в «Шалуньи».

Пока Чарли всей душой рвался в Нью-Йорк, Дороти репетировала в «Шалуньях». Начала она с поисков подружки. Но вместо того чтобы знакомиться поближе с девушками, ведущими светскую жизнь, например с Пегги Хопкинс, Дороти, как всегда, пошла своим путем.

В «Шалуньях» всегда имеется не менее восемнадцати девушек из так называемого «английского балета», которым достается самая трудная работа. Они никогда никуда не ходят, потому что им приходится все время репетировать, как солдатам перед парадом. И все они как на сцене, так и вне ее на одно лицо. Так вот, когда Дороти решила найти себе подружку, именно это она и выбрала.

Собственно говоря, Дороти одну девушку так и не выбрала. По-моему, не очень-то прилично расхаживать по Нью-Йорку с целым кордебалетом, тем более что она могла бы разъезжать в «Роллс-Ройсе» в компании какой-нибудь девушки с будущим. Но Дороти говорит, что ни одна из танцовщиц кордебалета не выходит из дому без остальных семнадцати. Дороти призналась, что выбрала их потому, что никогда раньше не слышала, как английские девушки говорят на кокни. Она могла часами слушать болтовню «английского балета» и никогда не переставала ею восхищаться.

Ну так вот, в один прекрасный день в Нью-Йорк приехал Чарли Брин. Он повел Дороти на ланч и сказал, что должен немедленно ехать в свое загородное поместье, потому что у его отца тяжелейшее воспаление легких. Он извинился перед Дороти и сказал, что к десяти вечера вернется, чтобы отвести ее на вечеринку, которую он в ее же честь устраивает.

После репетиции вместо того, чтобы пойти к себе в комнату и отдохнуть перед вечеринкой, Дороти со своими восемнадцатью английскими подружками села в автобус и отправилась на Кони-Айленд. Она так замечательно проводила время, катаясь на каруселях, что на часы даже не смотрела. В отель она вернулась после двенадцати, а Чарли Брин, прождавший ее больше двух часов, уже с ума сходил от беспокойства. Но он таки сопроводил Дороти на вечеринку, где было полно биржевых маклеров и девиц в вечерних платьях, а у Дороти на чулках были огромные дырки, потому что она слишком долго каталась с Горки Дьявола да к тому же чуть не вывихнула бедро.

Глава 9

Ну вот, а потом Дороти дебютировала в «Шалуньях», и Чарли Брин окончательно обезумел от любви. Однажды вечером он повез ее кататься по Сентрал-парку на такси и спросил ее, что она собирается делать со всем этим. Оказалось, что Дороти ничего с этим делать не собирается, а собирается только выйти из такси, потому что характер у Дороти замкнутый, и ей часто кажется, что даже двое – это слишком много. Но Дороти очень не хотелось ранить чувства Чарли, поэтому она ему наплела с три короба про то, какая она ревностная католичка и не может совершать поступков, услышав про которые католический священник, к которому она пойдет на исповедь, будет крайне удивлен.

Но когда Чарли понял, что Дороти не только чиста, но к тому же и набожна, любовь его стала благоговейной, и он возымел матримониальные намерения. Поэтому он пошел к своей матери и долго беседовал с ней о браке и о замечательной девушке, вошедшей в его жизнь.

Оказалось, что мать Чарли Брина всегда мечтала, чтобы он женился, остепенился и выпивал в своем собственном доме, а не в ночных клубах, где всякий видит, как он порочит доброе имя своей семьи. Но, к сожалению, выбор миссис Брин никогда не совпадал с выбором Чарли. Миссис Брин отдавала предпочтение девушке по имени Мюриэл Деванант, чьи предки были выходцами из той же среды, что и предки Бринов. Из Мюриэл должна была получиться идеальная жена, потому что она не обращала никакого внимания на парней, а все свое время проводила с подружками. Правда, Мюриэл вообще не интересовали мужчины, а девушки, с которыми она дружила, очень уж были с виду похожи на парней. Так или иначе, но она очень хотела сделать над собой усилие и выйти за Чарли – из-за его денег.

Главной причиной, по которой миссис Брин хотела заполучить Мюриэл себе в невестки, было то, что Мюриэл отлично знала, как вести себя в обществе. Чарли же объяснял матери, что умение вести себя в обществе нравится только тем, кому это нравится. А для тех, кому это не нравится, это кажется сплошным притворством, поэтому ему больше по душе девушки вроде Дороти. В конце концов миссис Брин смирилась и сказала, что для нее главное – чтобы Чарли женился на той, кого сам выберет. Поэтому она попросила его привести Дороти к ним домой, чтобы все родные и близкие имели возможность с ней познакомиться.

Оказалось, что хоть миссис Брин и аристократка, но взглядов она придерживается самых широких, потому что очень богата. Она все время приглашала к себе домой тех, кто хоть чем-нибудь занимается, и всячески пыталась дать им понять, что они люди ничуть не менее значимые, чем те, кто вращается в высших кругах и кому не надо ничего делать, чтобы свою значимость доказать.

Всякий раз, когда Чарли безумно влюблялся в какую-нибудь девушку из «Шалуний», миссис Брин просила привести ее к ним домой Вела себя она очень-очень мило и заводила с девушкой беседу о литературе, музыке и живописи, чтобы Чарли сам мог понять, насколько она впишется в культурную среду. Но каждый раз, когда миссис Брин это устраивала, обязательно случалось что-нибудь непоправимое. Потому что после того, как его мама беседовала с девушкой из «Шалуний», Чарли начинал сомневаться в том, стоит ли заводить роман с такой девушкой.

Миссис Брин так хотела познакомиться с Дороти, что попросила Чарли привести ее на семейный ужин. Сначала с ней должны были познакомиться родственники, а после ужина собирались заглянуть друзья, люди из общества. Чтобы никому не было скучно, миссис Брин решила пригласить струнный квартет. Она сказала, раз Дороти выступает в музыкальном шоу, она наверняка любит струнные квартеты. Конечно же, миссис Брин и не подозревала, что девушки вроде Дороти совершенно не интересуются струнными квартетами. Но Чарли – такой милый мальчик – нашел мамину идею восхитительной.

Для девушки приглашение в гости в старинный особняк на Пятой авеню – само по себе событие. Потому что входить туда нужно через три двери, причем две первые – железные Но когда Чарли проводил через них Дороти, она думала только о том, что у семейства Брино имеется по крайней мере три возможности выставить ее за дверь, и она даже начала понемногу терять присущее ей самообладание.

Когда они прошли третью дверь, дворецкий повел их по огромному пустому холлу, в котором не было ничего, кроме фаянсовых слонят в натуральную величину, от вида которых Дороти стало совсем не по себе. Наконец они добрались до библиотеки, где сидел отец Чарли Брина. Дороти говорит, она так перенервничала, предвкушая эту встречу, что сам отец Чарли ее нисколько не поразил. Собственно говоря, он был из тех джентльменов, которые всю жизнь ровным счетом ничем не занимаются. Семейство Бринов всегда ставило его Чарли в пример, говоря, что и он мог бы стать таким, если бы дал себе труд хоть немного подумать.

Дороти посмотрела на мистера Брина, и ей стало намного легче. Мистер Брин сказал Дороти, что ему очень приятно с ней познакомиться, потому что пять лет назад кто-то водил его на «Шалуний», и он не помнит, когда еще проводил вечер с такой приятностью. На что Дороти ему ответила: «Если вам действительно так понравилось, то почему бы вам еще разок туда не сходить?» Мистер Брин сказал, что это просто замечательная мысль и просто удивительно, как она ему самому в голову не пришла.

Пока мистер Брин удивлялся, вошла миссис Брин. Миссис Брин была с Дороти более чем мила и разговаривала с ней, как с равной Сначала она поинтересовалась мнением Дороти по поводу нескольких старинных книг, первые издания которых имелись у них в библиотеке. А когда миссис Брин спрашивает чье-нибудь мнение, она вежливо замолкает и ждет ответа. Но у Дороти никакого ответа не было, поэтому атмосфера стала довольно напряженной. Дело в том, что Дороти мало знакома с правилами этикета и не знает, что если девушке нечего ответить, лучше всего попросить стакан воды. Если просишь стакан воды там, где тебе довольно затруднительно его найти, начинаешь понимать, какая ты важная персона.

Когда миссис Брин убедилась, что Дороти почувствовала себя достаточно неловко в библиотеке, она пригласила ее в галерею, где хотела показать ей свое новое приобретение – картину испанского художника Зуляго. Миссис Брин попросила Дороти рассмотреть ее повнимательнее и сказать, что она думает про игру светотени. У Дороти на эту тему не имелось практически никаких соображений, но тут ей в голову пришла замечательная мысль, и она спросила Чарли, что он думает по этому поводу. А Чарли так прямо и сказал: «Да я понятия не имею, что это такое!» Тут миссис Брин стало немного стыдно за то, что у нее сын такой необразованный. Но она быстро взяла себя в руки и очень ласково сказала, что у нее для Дороти имеется маленький сюрприз. Сюрпризом оказался Джефферсон Брин, знаменитый дядюшка Чарли, который является не только главой клана Бринов, но и одним из самых видных американцев эпохи. Дядюшка должен был прийти после ужина специально познакомиться с Дороти.

Пока они ждали, когда Джефферсон Брин придет и посмотрит на Дороти, появилась знаменитая на весь город дебютантка Мюриэл Деванант. Мюриэл с самого начала пришла от Дороти в полный восторг, очень сердечно ее приветствовала, а руку пожала настолько крепко, что Дороти повела себя так, как воспитанные особы себя не ведут. Она отпрянула от Мюриэл и стала искать глазами выход. В конце концов даже Чарли заметил ее беспокойство, отвел Дороти в сторону и спросил, что случилось. А Дороти ответила: «Ничего особенного. Одно небольшое землетрясение – и никаких последствий». Чарли не понял, на что она намекает, и посмотрел на Дороти с подозрением.

Наступило наконец время ужина, и миссис Брин сказала, что мистера Джефферсона Брина они дожидаться не будут, потому что мужчин, которые ворочают делами всего государства, может задержать что угодно. Миссис Брин провела их через пять или шесть гостиных с очень скользкими полами, устланными крохотными армянскими ковриками, и Дороти говорит, единственное ее отличие от Элизы, бегущей по льду, было в том, что миссис Брин забыла спустить бладхаундов.

Наконец они добрались до огромной столовой, обшитой дубом, и стол, накрытый в ее честь, напоминал поминальный пир. Когда они рассаживались, явился великий Джефферсон Брин. Едва он вошел, как Дороти поняла, что встречала его раньше – в квартире одной девушки из «Шалуний», Глории. Только к Глории он ходил под псевдонимом мистер Джонс. Когда Джефферсону Брину представили Дороти, он был крайне удивлен, но в присутствии семьи не пожелал вспоминать о том, что они уже знакомы. А вместо этого прочел молитву перед ужином.

За ужином Джефферсон Брин очень доверительно беседовал с Дороти о греховности современной жизни и даже упомянул о встрече с Дороти в квартире Глории. Он объяснил Дороти, что с Глорией общается для того, чтобы удержать ее от дурных поступков. Он сказал, что убежден в том, что если джентльмены будут дарить девушкам дорогие квартиры, автомобили и драгоценности в награду за то, что девушки не совершают дурных поступков, мир станет гораздо лучше и чище. Вот это, сказал он Дороти, он и делает с Глорией. Дороти пришлось прикусить язык, потому что единственный ответ, который она могла дать этому старому коту, не следует произносить вслух в приличном обществе.

А потом миссис Брин принялась расспрашивать Дороти про девушек из «Шалуний». Оказалось, что миссис Брин придерживается весьма широких взглядов и хочет знать о жизни все. Дороти говорит, миссис Брин девушки из «Шалуний» представлялись чем-то вроде красных муравьев, а Дороти про красных муравьев знала мало, поэтому не могла отвечать на ее вопросы. Дороти все думала, как дать Чарли знак и уйти, как только ужин закончится. Но Чарли ничего не понимал, потому что был убежден, что Дороти замечательно проводит время.

Не успел ужин закончиться, как прибыл струнный квартет. И на музыкальный вечер стали собираться люди из общества. Миссис Брин была так внимательна к Дороти, что выбирала самых титулованных аристократов и представляла ее им, не обращая ни малейшего внимания на то, что Дороти совершенно не знает, как к ним обращаться. Вместо того чтобы воспользоваться возможностью и завести себе друзей, Дороти только давала всем понять, как она несчастна. А у Дороти, когда она чувствует, что чего-то выносить больше не может, появляется такое выражение лица, что всем начинает казаться, будто она страдает косоглазием. Поэтому люди из общества старались держаться от Дороти подальше. А Чарли миссис Брин попросила расставить по залу позолоченные стулья, поэтому он не мог составить Дороти компанию. Всякий раз, когда он смотрел на Дороти из дальнего угла зала, он видел, что она сидит в одиночестве и выражение лица у нее очень расстроенное. Я боюсь, именно в этот момент Чарли и начали одолевать сомнения.

В конце концов к Дороти подошла миссис Брин и посоветовала ей улыбаться, наслаждаться вечером и общаться с людьми. Но Дороти не умеет делать усилие и не умеет вести себя в обществе так, как приходится нам. Наконец струнный квартет заиграл нечто, обозначенное в программке как «Фуга Баха», и Дороти стало совсем худо.

Но тут начались неприятности у самой миссис Брин. Потому что ей никак не удавалось угомонить любителей музыки. Не успевала она попросить группу гостей в холле вести себя потише, как другая, в зале, тоже начинала разговаривать в голос. Миссис Брин пришлось бегать по залу и всем говорить: «Тс-сс!»

И тогда снова оживлялись гости в холле.

Миссис Брин пыталась утихомиривать их на расстоянии. Но им было море по колено. Так что ей снова приходилось пробираться между золочеными стульями и говорить «Тс-сс!» в холле. Но все было напрасно. И музыканты из струнного квартета все мрачнели и мрачнели.

А потом стало еще хуже. Кто-то прознал, что дворецкий в библиотеке подает шампанское. Начался настоящий исход из зала, в котором в конце концов осталось всего четыре человека – струнный квартет. Миссис Брин чуть не обезумела. Она кинулась в библиотеку, но туда уже битком набились приглашенные на музыкальный вечер. Она пробралась сквозь толпу и объявила, что шампанское не откупорят, пока не кончится концерт, так что лучше бы гости пошли и дослушали струнный квартет. Она вытолкала всех из библиотеки и заперла дверь, поэтому гости поняли, что лучше уж пойти тихо посидеть в зале. Но миссис Брин не знала, что в библиотеке остались заперты дворецкий, один гость и все шампанское. Естественно, этим гостем была Дороти.

Дворецкий очень подружился с Дороти. Он сам пребывал в крайне большевистском настроении, потому что, вообще-то, это был его свободный вечер. А он был дворецким из немцев и очень любил музыку, поэтому купил себе билет в оперу на «Лоэнгрина». Но ему пришлось от него отказаться. Он даже не мог послушать струнный квартет, потому что из-за гостей его заперли в библиотеке. И он решил, что в этом мире только богатым позволено любить музыку. Поэтому они с Дороти, чтобы забыть о своих невзгодах, немного выпили.

Шампанское было отменное, поэтому они выпили еще, и тут Дороти почувствовала, что ей становится гораздо лучше. К тому времени, когда струнный квартет закончил играть, Дороти достигла такого состояния, что была бы счастлива где угодно – хоть в дремучем лесу. Она вышла из библиотеки и направилась к гостям, улыбаясь направо и налево и раскланиваясь даже с теми, кому она не была представлена.

Дойдя до зала, Дороти решила исполнить новый танец, который она разучила для «Шалуний». Собственно говоря, никто ее об этом не просил, но никто не рассердился, а наоборот, все были страшно довольны. А потом Дороти решила исполнить песню, которую ее подружки сочинили в гримерной и которая не предназначалась даже для исполнения в «Шалуньях», не говоря уж о светском приеме. Но поклонники музыки нисколько не были шокированы, а наоборот, стали стекаться обратно в зал. Струнный квартет никак не мог пробраться сквозь эти толпы, и гости даже чуть не сломали виолончель.

Дороти стала настоящей королевой вечера. Чарли Брин гордо стоял рядом и не сводил с нее исполненного любви взора. Миссис Брин в конце концов пришлось подойти и взять Дороти за руку, чтобы ее остановить. Потому что, как сказала она гостям, нашей милой девочке совершенно не следует себя переутомлять.

Тут Дороти стала прощаться с хозяйкой, и многие гости стояли рядом и слушали, потому что теперь у Дороти была репутация совершенно исключительной особы. И миссис Брин была с Доротк более чем мила, она взяла ее за руку и хотела с ней побеседовать напоследок. Но Дороти никак не могла понять, что она говорит, потому что миссис Брин постоянно переходила на французский. Когда Дороти жила на юге Калифорнии, она выучила несколько мексиканских словечек, поэтому, как рассказывает Дороти, отвечала она ей по-мексикански. Дороти совершенно не следовало разговаривать с такой важной дамой по-мексикански, потому что важные дамы в большинстве своем мексиканского не знают, а еще Дороти не было известно, что вести беседу по-мексикански с тем, кто по-мексикански не понимает, является верхом неприличия.

Дороти говорит, что напоследок она сказала миссис Брин по-мексикански «Угощайтесь чили!», взяла Чарли под руку и отбыла. Уходя, она видела, как миссис Брин стоит в толпе гостей, восхищающихся Дороти, от досады скрежещет зубами и говорит Чарли, чтобы он обязательно приводил свою подругу как-нибудь еще.

Чарли был на седьмом небе от счастья, потому что впервые в жизни его маме так понравилась девушка из «Шалуний», что она пригласила ее заходить еще. Да и все были в таком восторге от Дороти, что Чарли чуть не лопался от гордости. И тогда он предложил Дороти стать его женой.

Дороти отнеслась к этому предложению, как всегда, скептически. Она вбила себе в голову, что миссис Брин восхищалась ею неискренне и перед свадьбой все это откроется. Поэтому она попросила у Чарли время обдумать предложение. Дороти говорит, ей показалось, что будет очень занятно, если она отплатит миссис Брин за гостеприимство, пригласив ее на свадебный завтрак. Оказывается, даже у таких девушек, как Дороти, иногда возникает желание сделать что-нибудь приятное ближнему.