Текст книги "В шаге от пропасти"

Глава 1

Московская область

Яркие картинки недавнего прошлого вспыхивали в сознании, но слишком часто менялись, не давая сосредоточиться на чем-то конкретном.

Я не хочу… Нет никаких «нас»… Не люблю… Я врал… Не нужна… Я люблю другую… Надоела…

Эти фразы сыпались, как удары, от них невозможно было ни увернуться, ни спрятаться, каждое слово попадало точно в цель, оставляя в душе огромные дыры. Сердце билось на максимальной скорости, не справляясь с наполнявшими его эмоциями. Ира часто дышала носом, но каждый вдох давался с трудом, грудь буквально разрывало от недостатка кислорода. Из последних сил замотала головой, отгоняя навязчивые видения и, наконец, очнулась от кошмара.

Не сразу поняв, где находится, она попыталась осмотреться, но темнота окутывала плотным одеялом, Ирина не видела абсолютно ничего. Острое ощущение дежавю пронзило насквозь. Тревога, зародившаяся где-то в глубине души, стремительно набирала обороты…

Она отчетливо чувствовала скотч на своих губах и боль в мышцах, затекших от долгого лежания в неудобной позе. Предприняла попытку пошевелить руками, но тщетно, они были туго связаны за спиной, вытянуть ноги тоже не получалось, из чего Ира сделала вывод, что находится в багажнике.

Точно так же, как в тот злополучный вечер, когда ее похитили из парка. Что, если ей все это приснилось и не было никакой «Золотой рыбки» и Громова? Липкий страх сковал легкие, заставляя сотни мелких мурашек разбежаться по коже. Романова силилась найти какие-то отличия, но темнота мешала сориентироваться.

– Нет, пожалуйста, это не может быть сном, – мысленно просила она. – Оставь мне хотя бы воспоминания…

Ирина сжала кулаки, чтобы справиться с накатывающей истерикой, и обнаружила в своей руке небольшой предмет. Она не понимала, что это, но точно знала – в прошлый раз было по-другому. Это открытие воодушевило ее.

Последнее, что Ира помнила, – это крепкие объятия Тимура. Его прощальный поцелуй еще горел на губах сладким ядом. Неужели он мог с ней так поступить, просто взять и выбросить, как ненужную вещь, как мусор? Ее душа, истерзанная, изодранная в клочья, безмолвно рыдала над чувствами, похороненными заживо. Слезы застыли в глазах, но сил плакать уже не осталось, все уходили на то, чтобы сохранять способность дышать.

Монотонный звук дороги действовал успокаивающе, и вскоре Ира почувствовала, что веки ее тяжелеют. Как ни силилась остаться в сознании, она не смогла перебороть организм и снова провалилась в сон.

Московская область

Черный «Инфинити» стоял на обочине. Дымов нервно постукивал пальцами по рулю и, почти неотрывно глядя в зеркало заднего вида, изредка отвечал на навязчивые вопросы Веры.

Идея взять ее с собой пришла Олегу в голову в последний момент, а Стас поддержал его, прикинув, сколько времени на этом можно сэкономить. План был прост: Стрельцов забирает судью из «Золотой рыбки», привозит ее в назначенное место и меняет на Веру, после чего они с Дымовым разъезжаются в разные стороны, Стас в Тулу, Олег в Питер. Но просто все выходило лишь на бумаге, а на деле Стрельцов задерживался уже больше, чем на пятнадцать минут, и Дымов подозревал, что что-то пошло не так.

– Блядь, как я на это подписался! – пробубнил себе под нос и покосился на Смирнову. Он очень удивился, когда друг рассказал ему о своем намерении жениться, но комментировать его выбор не стал – если ему с ней хорошо, значит, так тому и быть.

– Что? – не расслышав, переспросила Вера. Она побаивалась этого грозного мужчину еще с самой первой их встречи и никак не могла взять себя в руки, поэтому несла всякую чушь.

– Ничего. Свадьба, спрашиваю, когда?

– Как приедем, сразу же отметим. Мы электронно документы подавали в ЗАГС, сейчас так можно, оказывается. Значительно упрощает жизнь. Отвезем оригиналы, подтвердим дату, и все готово.

– Здорово, – машинально ответил Стас, не запомнив ни слова из ее эмоционального рассказа. Мысли были заняты поиском плана «Б», но Верина болтовня сильно мешала сосредоточиться.

– А Олег скоро приедет? Я уже устала ждать.

– Скоро. Сколько будет тридцать пять умножить на сорок девять? – невозмутимо спросил он, направляя ее мысли в другое русло.

На несколько секунд в салоне повисла долгожданная тишина.

– Это чтоб я замолчала? – догадалась Вера и почувствовала себя полнейшей дурой.

– Да.

– Мог бы просто сказать…

– Обидеть не хотел.

Заметив в зеркале машину Стрельцова, Дымов вышел из автомобиля, и Вера последовала его примеру.

Олег объехал «Инфинити» и остановился прямо перед ним. Стас внимательно осмотрел повреждения и, предвосхитив вопрос товарища, махнул рукой, давая понять, что ничего критичного нет.

– Олег, что случилось? – воскликнула Вера, увидев кровоподтеки на его лице.

– Садись в салон, потом расскажу, – сказал он ей, а сам подошел к багажнику и распахнул его.

– Как все прошло? – поинтересовался Дымов, наблюдая за тем, как Стрельцов выбрасывает все ненужное на землю.

– Терпимо, – отмахнулся тот и продемонстрировал ссадины.

– Лихо. Это Громов тебя так разукрасил?

– Угу, – промычал Олег и наконец добрался до Ирины.

– Твою мать! – озадаченно протянул Стас, увидев, какой сюрприз им приготовил Тимур. – Это что за хрень?

– Понятия не имею.

– Вы че, обалдели там? Она хоть живая? – проверив пульс на сонной артерии, он облегченно выдохнул. – Вроде живая, буди давай.

Стрельцов несильно пошлепал Иру по щекам, и она наконец распахнула глаза.

– Клоуны, блин, – проворчал Стас и, не церемонясь, содрал скотч с ее губ, затем размотал руки и ноги и помог сесть.

– Эй, ты как? Идти можешь?

– Где Тимур? – срывающимся голосом спросила Романова, старательно сдерживая слезы.

– Шекспировские страсти, – пояснил Олег и протянул ей руку. – Пойдем со мной.

– Куда?

– Стас отвезет тебя в безопасное место, – ответил он и, посадив ее в салон «Инфинити», добавил: – Ир, забудь его и начни жизнь с чистого листа.

– Как?

– Не знаю.

– Ну все, пора прощаться, – вмешался Дымов. – Удачи тебе. Как доедешь, позвони.

– Все, услышимся, – Стрельцов крепко обнял его и, не оборачиваясь, пошел к машине. Сел за руль и выжал педаль газа в пол. «Тойота» резво тронулась с места и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, вскоре скрылась из вида.

Стас вернулся в свой автомобиль, мельком взглянул на сжавшуюся в кресле женщину и, вырулив с обочины, уехал в противоположную сторону.

Московская область

– Это все? Больше никаких заданий? – с надеждой спросила Вера, взглянув на Стрельцова.

– Обещаю, теперь я только твой, – добродушно улыбнулся он и одарил возлюбленную нежным взглядом.

– Я так счастлива… Даже не верится, что весь этот ужас закончился… – мечтательно произнесла Смирнова и откинула голову назад.

– Я тебя больше никуда не отпущу. Ты только моя, поняла?

– Только твоя, – повторила она и после паузы продолжила: Я уже ресторан присмотрела в Питере. Хозяйка – давняя знакомая моей тети. Представляешь, так забавно получилось, она пришла…

Олег мельком взглянул в зеркало заднего вида и почувствовал, как сердце болезненно сжалось. Он сразу понял, чей автомобиль их догоняет. Вся жизнь, уложившаяся в несколько кадров, моментально пронеслась перед глазами, и его волнение не могло не отразиться на лице.

– Олег? – Вера напряглась и вцепилась руками в сидение, когда их машина взревела, а стрелка спидометра приблизилась к отметке сто восемьдесят. – Что происходит?

– Я люблю тебя, Вер, и всегда любил, – выпалил Стрельцов, осознав, что уже не сможет оторваться. – Прости меня.

– Олег! – закричала она, и слезы градом хлынули по щекам. – Мы что, умрем?

– Не бойся. Я с тобой.

Черный джип на огромной скорости приблизился слева, и Стрельцов инстинктивно дернул руль вправо. «Тойота» вмиг слетела с обочины. Последнее, что Олег успел сделать – это крепко сжать Верину ладонь.

Москва. Квартира Грачева

Удобно расположившись за столом, начальник московской полиции просматривал сводку за прошедшую неделю. Показатели по всем статьям стремительно ухудшались, но у него не получалось включиться в работу, все мысли крутились вокруг одного – найти и наказать убийцу единственного сына.

Они не были близки, хотя, Грачев, бесспорно, любил Максима, но считал неуместным демонстрировать отцовские чувства и каждый раз откладывал откровенный разговор на потом, указывая сыну лишь на его ошибки. А теперь стало слишком поздно, он остался один, и никому не было дела до его чувств и переживаний, неважно, что уже который день в груди горел огонь невыразимой боли.

Ощутив тремор в руках, Евгений рефлекторно сжал кулаки и, встав со своего места, подошел к комоду, на котором стояла рамка с фотографией сына. Взял ее в руки и провел пальцами по стеклу. На снимке Макс был в форме и радостно улыбался. Грачев гордился им, но никогда ему об этом не говорил, а теперь уже и не скажет. Поставив фото на стол, он взял бутылку коньяка и наполнил два бокала.

Смартфон, лежащий рядом, завибрировал – вызов на вторую симку. Этот номер был только у одного человека.

– Слушаю – бесстрастно ответил Грачев.

– Дело сделано. Проверьте почту.

Открыв левый почтовый ящик, Евгений Петрович нашел входящее письмо и, просмотрев несколько фото, включил видео. На нем отчетливо было видно, как черный автомобиль летит с обочины в овраг и через несколько секунд раздается взрыв. Яркое пламя и густое облако дыма заполняли все пространство, шансы выжить равнялись нулю.

– Это точно он?

– Ошибки быть не может, официальное подтверждение получите после экспертизы.

– Хорошо, – Грачев зашел в интернет-банк и совершил несколько операций – Готово.

– До связи.

Евгений Петрович сбросил вызов и выпил содержимое бокала. Ну вот и все. Он отомстил. Сына этим было не вернуть, но его убийца теперь наказан.

Откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза. Слезы одна за другой катились по щекам, высвобождая так долго сдерживаемые чувства и даруя долгожданное облегчение.

Московская область. БО «Васильки»

Громов стоял у окна и не спускал глаз с ворот. Прошло уже сорок минут с того момента, как охрана отправилась в погоню за Олегом и Ириной. Нервы натянулись до предела, но теперь от него уже ничего не зависело. Тимур очень надеялся, что Стрельцов не подвел и справился с этой непростой ситуацией, другое развитие событий он боялся даже представить.

Наконец ворота распахнулись, и на территорию друг за другом въехали два джипа. Тим задержал дыхание, каждый мускул его тела сводило от перенапряжения. Он не знал, что делать, если из машины выведут Иру, но готов был на все, чтобы защитить ее, пусть и ценой своей жизни.

Трое мужчин рассредоточились по территории, один из них направился к главному корпусу, чтобы доложить управляющему о проделанной работе. Ни Стрельцова, ни Иры с ними не было, а это означало лишь одно – Олег все сделал правильно.

Прислонившись лбом к прохладному стеклу, Тимур глубоко вдохнул и медленно выдохнул. «Получилось! У меня все получилось!» – радостное чувство грело душу. Он устремил взгляд в небо и широко улыбнулся, стараясь игнорировать внутренний голос, заботливо напоминавщий о том, что Ира навсегда исчезла из его жизни. Навсегда.

– Громов, ко мне, – раздался из рации гневный голос Бушина.

– Иду, – коротко отозвался Тим и направился в кабинет управляющего, пытаясь взять эмоции под контроль.

* * *

Довольно улыбаясь, Адольф разглядывал фотографии недавней аварии и раздумывал, посвятить в это Тимура или пока подержать информацию в секрете. С одной стороны, ему не терпелось увидеть реакцию Громова, насладиться его мучениями, а потом раздавить, сгноить в подвале за такое самоуправство. Но с другой – нужно было запустить новый проект, а без его помощи Бушину не справиться. Узнав о смерти Романовой, Тим вряд ли сможет полноценно работать. Взвесив все за и против, Гитлер решил пока не сообщать ему последние известия и немного подождать.

Услышав стук в дверь, закинул добытый смартфон в ящик стола и, закрыв его на ключ, разрешил войти.

– Вызывали? – Тимур остановился в дверях.

– Проходи, новости не очень хорошие, судья все-таки сбежала… – сказал Адольф и внимательно посмотрел на своего подчиненного – ни один мускул не дрогнул на его лице, он мастерски играл свою роль.

– Как?

– Я думаю, без посторонней помощи это нереально было провернуть, но это не значит, что мы оставим все как есть. Ее нужно найти и доставить обратно во что бы то ни стало. Пока я буду вычислять ее сообщника, ты будешь руководить поисками. Делай, что хочешь, землю рой, но верни ее.

– Но… – попытался возразить Громов.

– Никаких но! – резко перебил его Бушин. – Срок тебе неделю, Романова должна ответить за свое поведение.

– А если нет?

– Ответишь за нее, – отрезал он и холодно посмотрел Тимуру в глаза. Он давал ему шанс, возможно, последний, рассказать правду и попросить прощения.

– Я понял. Могу идти?

– Да, свободен.

Оказавшись в коридоре, Громов шумно выдохнул. Ни за что в жизни он бы не рассказал, где скрывается Ирина, даже под зверскими пытками – лучше уж сдохнуть, чем подвергнуть ее такой опасности.

Необходимо было создать имитацию бурной деятельности, поэтому Тим ненадолго заглянул в бар и, убедившись, что ночь проходит в штатном режиме, отправился к охранникам, чтобы раздать задания.

Глава 2

Московская область

Черный «Инфинити» выехал на федеральную трассу и плавно вклинился в плотный автомобильный поток. Он все дальше увозил Романову от «Золотой рыбки», беспощадно разрывая последние нити, связывающие ее с Тимуром.

Отвернувшись к окну, она бесстрастно рассматривала пейзаж. Ничего не анализировала, не пыталась понять, почему так все вышло, сил хватало лишь на то, чтобы оставаться в живых.

– Эй, ты как? – спросил Дымов, нарушив воцарившуюся тишину. Он с беспокойством косился на судью, переживая, чтоб она не умерла прямо у него в машине – таких проблем ему еще не хватало.

Ирина не запомнила ни лица, ни имени своего водителя, ей было абсолютно все равно, кто и куда ее везет.

– Нормально, – механически ответила она, так и не удостоив взглядом, но зачем-то поинтересовалась: – Как тебя зовут?

– Стас.

– Ира.

– Может, воды или коньяку? Там в бардачке посмотри…

Ирина отрицательно покачала головой. Не хотела ничего, разве что сдохнуть, но такого варианта ей никто не предложил.

Вспомнив про свою находку, она медленно разжала пальцы и внимательно посмотрела на предмет, лежащий на ладони. Флешка: обычная, черная. Зачем она ей?

– Что это? – резкий тон заставил вздрогнуть. Подняв на Стаса пустые, безразличные глаза, Ира неопределенно пожала плечами. – Флешка.

– Откуда?

– Не знаю. Может, Тим… – начала она дрожащим голосом, но не смогла договорить, пелена слез вновь опустилась на глаза.

– Дай ее мне, – скомандовал Дымов.

Романова подчинилась. Не задавая лишних вопросов, безропотно протянула ему свою находку.

Стас внимательно осмотрел накопитель. Ошибки быть не могло, он много раз держал его в руках, но все же решил перепроверить. Воткнул в специальный разъем на панели и прибавил колесо громкости.

– Не заняты, Адольф Михалыч?

– Глеб Аркадич! Для вас я всегда свободен!

Услышав до боли знакомый голос Бушина, Ира дернулась, как от удара, и изумленно уставилась на Дымова. Его лицо было серьезным и сосредоточенным, но не выражало абсолютно никаких эмоций.

– Это я заберу, – спокойно сказал он, с легкостью выдержав ее взгляд. Затем вытащил флешку и убрал ее в карман.

Ирина догадалась: что-то тут не так. Но спрашивать ни о чем не стала – Стас явно не был расположен к беседе. Вновь отвернувшись к окну, она прикрыла глаза, мечтая лишь о том, чтобы уснуть и больше не просыпаться. Пустота, очень похожая на черную дыру, постепенно затягивала ее, лишая воли, забирая последние чувства. Весь мир в одночасье превратился в черно-белое кино. Краски, которыми так щедро одарил ее Громов, вмиг обесцветились, превратив яркую насыщенную жизнь в жалкое существование. Романова уже не ощущала ничего, кроме боли, заполняющей ее до краев. Эта боль беспрепятственно проникала в каждую клеточку организма, смешивалась с кровью, врастала в ткани. Нестерпимо хотелось избавиться от нее, разжать тугие кольца, стягивающие грудь, и вздохнуть свободно, но сил сопротивляться не осталось. Ее тело было вымотано до предела, а душа, сжавшись в маленький комочек, забилась в угол, чтобы спастись.

Не выдержав напора собственных эмоций, Ира забылась тревожным сном.

Дымов убавил радио и погрузился в свои мысли. После расставания с Таней он ни разу не позволил себе проанализировать случившееся. Но сейчас, когда до встречи оставалось всего несколько минут, не мог отделаться от переполнявшего его непонятного чувства. Даже себе не хотел признаваться в том, что соскучился, что ему плохо без нее. Хотя точно понимал, что при любом раскладе не будет делать первый шаг – слишком задела его сравнением с бывшим мужем, обожгла недоверием, усомнилась в искренности. Нет, он однозначно не готов был идти на мировую. К тому же, только держа дистанцию, он мог защитить ее от возможных опасностей.

Въехав в Тулу, Стас вспомнил, что не уточнил, куда конкретно везти судью. Достав из кармана мобильный, он позвонил в больницу.

– Приемный покой, – ответила девушка.

– Куликова на месте? – спросил без предисловий спросил.

– Нет, Татьяна Иванна сегодня вых…

Не дав медсестре закончить фразу, он сбросил вызов и завернул в сторону Таниного дома. Въехал во двор и, припарковавшись около подъезда, заглушил двигатель.

– Ир, приехали.

Та никак не прореагировала, тогда он несильно потряс ее за плечо.

– Ир, просыпайся.

– Тимур, – прошептала она едва слышно. – Забери меня, пожалуйста…

– Понятно, блядь, – выругался Дымов и, посылая на голову Громова всевозможные проклятия, вышел из машины. Открыл пассажирскую дверь и еще раз попытался разбудить Романову, слегка пошлепав по щекам.

– Ну же, Ира.

Она разомкнула веки и посмотрела по сторонам, но так и не поняла, где находится. Стас заставил ее сфокусировать на нем взгляд.

– Слышишь меня?

Ирина еле заметно кивнула, и он почувствовал, как ее лихорадит.

– Идти можешь?

Она снова утвердительно кивнула и, опершись на его руку, попробовала встать. Но ноги внезапно подкосились, и Ира непременно бы упала, если бы Дымов вовремя не подхватил ее на руки.

Не медля больше ни секунды, он крепче прижал ее к себе и, щелкнув брелоком, направился в подъезд.

Тула. Квартира Куликовой

Таня лежала на диване и, подперев голову рукой, бездумно переключала каналы. На несколько секунд задержавшись на каком-то медицинском сериале, усмехнулась неправдоподобной игре актеров и глупости сценария и снова нажала на кнопку пульта. Вот уже который день она не могла заставить себя уснуть. Как только ложилась в постель, дурные мысли разом набрасывались на нее, будто заранее поджидая.

Столько раз прокручивала в голове последний разговор с Дымовым и заново переживала все те эмоции. Конечно, она многое наговорила сгоряча и теперь сожалела об этом. Нельзя было сравнивать Стаса со Петей, но тогда ею управляли эмоции. Злость и обида кипели внутри, даже когда она вышла из подъезда. Быстро зашагала в неизвестном направлении, лишь бы подальше от этого дома. Слезы застилали глаза, впереди все расплывалось, а в мыслях крутился один лишь вопрос: как он мог? Ведь она доверилась ему, открылась, а он… Нагло врал, причем так профессионально, что ни один мускул не дрогнул на лице.

Таня считала Стаса честным и прямолинейным человеком, ей казалось, что он всегда говорит правду, даже самую обидную и неприятную, но ошиблась. Он изначально не собирался помогать. Знал, где находится Ира, и ничего не предпринимал.

Тогда к чему был этот спектакль? Обещания, ложные надежды? В голове творился полнейший бардак, Тане не удавалось разложить все по полочкам. Любые логические размышления и доводы разбивались о чувства, в которых она не сомневалась. Ведь было между ними что-то хорошее. Пазл не складывался, все время не хватало какой-то детали, и Куликова судорожно пыталась отыскать ее в кулуарах собственной памяти.

Первый их поцелуй. Страстный, дикий. Уже в тот момент между ними пробежала искра, разжегшая яркое пламя. Стас не сдержался и впервые обнажил свои эмоции. Их невозможно было сыграть. Таня кожей ощущала, как гулко билось его сердце.

Гостиница. Как заботливо он обнимал ее, укрывая собой, давая такую необходимую мужскую поддержку. И не было в его действиях никакого пошлого подтекста. Тогда она увидела другого Дымова. Не черствого циничного подполковника, а настоящего человека.

Секс в кабинете. Спонтанный, динамичный. Эмоции зашкаливали, слова были лишние. Только чувства, только мощный выброс адреналина.

В этот же день впервые оказалась в его квартире, хозяйничала на кухне. Он так искренне просил остаться с ним до утра.

Ревностно смотрел на Петю, провожая ее до подъезда. О чем-то разговаривал с ним, вступался за нее.

Приехал в больницу и остался на ночное дежурство, прождал несколько часов, пока длилась операция. Нежно обнимал и целовал с утра.

Выкупил целое купе, беспокоясь о ее безопасности. Она действительно ощущала его защиту, не только когда он был рядом, но и на расстоянии.

Отдал ключи от своей квартиры в знак того, что готов попробовать себя в серьезных отношениях. И это был очень важный шаг навстречу.

Когда сын пропал, стоило только позвонить Дымову, как он за несколько часов решил ее проблему, и сын вышел на связь.

Таня вспоминала бы еще и еще, если бы не внезапный звонок в дверь.

– Ничего себе, – удивленно протянула она, взглянув на часы, и встала с дивана. – Кого это так поздно принесло…

Посмотрев в глазок, Куликова ужаснулась и на автомате открыла дверь. Дымов с Ириной на руках молча переступил порог квартиры.

– Стас? – только и смогла вымолвить Таня. Она решительно не понимала, что происходит. Вопросы зрели в голове со скоростью света. Что с Ирой? Почему она не может идти? Где, а главное, как Дымов ее нашел?

Не обратив на Куликову никакого внимания, он прошел в гостиную и опустил Романову на диван.

– На улицу не выходи и никому не звони, тебя, скорее всего, ищут, – предупредил ее на всякий случай. – Будут новости, я сообщу.

– Спасибо, – устало выдохнула Ирина и закрыла глаза от бессилия.

– Господи, Ира… – сдавленно прошептала Таня и приложила ладонь к губам. – Что ты с ней сделал, Дымов! – серые глаза вспыхнули огнем. Она готова была наброситься на него, как львица.

– Простого «спасибо» было бы вполне достаточно, – спокойно ответил Стас и направился к выходу.

– Я тебя спрашиваю, что ты с ней сделал! Ты совсем озверел? – Куликова последовала за ним. Она завелась не на шутку и уже не могла остановиться. Конечно, верить в то, что Дымов довел Иру до такого состояния не хотелось, но факты…

– Просто привез, – он остановился в дверях и обернулся.

– Откуда?

– Если захочет, сама расскажет. Я выполнил свое обещание. Теперь тебе ничего не должен, – сухо отрапортовал Стас и незамедлительно покинул квартиру, оставив Таню в полнейшем недоумении.

* * *

Романова отвернулась лицом к спинке дивана. Тело по-прежнему сотрясала мелкая дрожь, но единственное, что она смогла сделать, – это обхватить себя руками. Ира поняла, куда ее привез Дымов, но не хотела никого видеть и слышать. Она была совершенно не готова отвечать на вопросы. Да и что она могла рассказать… Как влюбилась в своего палача и умоляла не отпускать ее на волю? Таня подумает, что она сошла с ума, хотя, наверное, окажется права.

Слышала разговор Стаса и Тани будто сквозь вату, не концентрируясь на нем, хотела абстрагироваться от всего, но воспоминания не отпускали. Беспощадно проникали в сознание, показывая, чего она лишилась…

– Кроме тебя, мне никто не нужен.

– Тимур, я такая глупая, прости меня… Я должна была тебе верить и не слушать больше никого.

– Это все в прошлом. Главное, мы оба сделали выводы и в будущем этих ошибок не повторим.

Романова уверенно кивнула:

– Я люблю тебя.

Громов заглянул в ее светившиеся счастьем глаза и, не справившись с внезапным порывом, едва слышно произнес:

– И я тебя люблю, – притянул ее к себе, вдыхая до боли знакомый аромат шелковистых волос.

Ира лучезарно улыбнулась и, уткнувшись в его шею, крепче прижалась к груди. Они так долго к этому шли, столько испытаний вынесли на пути к долгожданному счастью. Одному на двоих. Наконец смогли решиться обнажить свои чувства, не боясь и не стыдясь. Весь мир пошатнулся и, затихнув, отошел на второй план, оставляя два любящих сердца в их маленькой вселенной…

При воспоминании о Тимуре сердце пропустило удар и застучало с удвоенной силой. Боль не утихала ни на секунду. Душа билась в агонии, металась, как дикий зверь, загнанный в клетку, и медленно умирала внутри нее. Хотелось лезть на стены, выть от безысходности и отчаяния.

– Ириш, ты как? – взволнованный голос Тани прозвучал совсем рядом, но Романова никак не прореагировала, просто не могла ничего ответить, слова будто застряли в горле. Она была как сжатая пружина, еле сдерживала рвущиеся наружу эмоции.

Кончики пальцев начало неприятно покалывать, а в ушах появился странный гул. Ирина старалась дышать ровно, но каждый вздох давался с большим трудом, ее словно придавила многотонная плита. Гул в голове нарастал, она подтянула колени к груди и закрыла уши ладонями.

– Ну скажи мне хоть слово, – Куликова провела рукой по ее плечу и, почувствовав, как она дрожит, нахмурилась. – Ты замерзла? Может, чаю сделать?

– Да не надо мне ничего! – взорвалась Ира и развернулась лицом к подруге. – Просто оставь меня в покое!

Слезы градом хлынули из глаз, надрывные рыдания раздирали грудную клетку. Таня испугалась и притянула ее к себе, пытаясь успокоить.

– Господи, Ир, ты чего? Все же хорошо, я рядом, слышишь? Теперь все будет хорошо, я никому не дам тебя в обиду…

Не справляясь с потоком слез, Романова судорожно хватала ртом воздух.

Куликова резко отстранилась и, посмотрев на нее, быстро сообразила, что нужно делать. Набрала в шприц успокоительное и вколола ей в плечо.

– Тише-тише, моя хорошая, потерпи, сейчас станет легче, – она положила голову Ирины себе на колени и медленно гладила ее по волосам. Вскоре лекарство подействовало, спазм прошел, и дыхание восстановилось.

– Ирка… Как же ты меня напугала, – устало произнесла Таня, когда Романова наконец заснула.

Аккуратно переложила ее голову на подушку и измерила давление. Убедившись, что все в относительном порядке, она накрыла Иру пледом и удалилась к себе в комнату.

Московская область. БО «Васильки»

Закончив работу, Громов взял из бара бутылку любимого виски и направился к себе в комнату. Совсем недавно эта дорога вызывала невероятный трепет. Он знал, что Ира его ждет, жаждал увидеть ее, раствориться в нежном омуте глаз, прижать к себе, ощутить жар тела… А сейчас не осталось ничего, теперь он один.

Войдя в помещение, Тимур включил свет и грустно улыбнулся. В воздухе до сих пор витал запах любимой женщины, да и все здесь напоминало о ней. Прошел вперед и, поставив бутылку на столик, сел в кресло.

Неужели он никогда больше не увидит ее счастливые, полные жизни, голубые глаза, не услышит звонкий, переливающийся на все лады, смех? Воспоминания накинулись, будто изголодавшиеся звери, вгрызаясь в сознание зубами.

– Я дура, вечно все порчу, от меня одни проблемы… Зачем я тебе такая глупая и старая? У тебя вон сколько молоденьких девочек, а я… Я так тебя люблю…

– Ирка, – нежно проговорил Тимур, догадавшись о причинах ее истерики. – Ты напилась, что ль?

– Ты с ума сошел? – возмутилась Романова и серьезно взглянула на него. – Я выпила еще всего один бокал.

Громов нашел взглядом пустую бутылку от виски и улыбнулся.

– А потом, видимо, еще один, ну и еще парочку.

– Ты меня теперь бросишь?

Ира доверчиво смотрела ему в глаза, все ее чувства отражались на лице. Такая хрупкая и беззащитная, его слабость и сила, его жизнь и вселенная. Волна безграничной нежности заполнила сердце, и Тим, не сдержавшись, вновь сжал ее в объятиях.

– Никуда я от тебя не денусь, – пообещал он…

Ира… Такая смешная и непосредственная… Как же ему не хватало ее. Любовь Ирины дарила силы жить и бороться. Ради нее Тимур готов был горы свернуть, а теперь… Ему пришлось отпустить ее. Невыносимая тоска сковала сердце. Он даже представить не мог, что будет настолько тяжело.

Почувствовав, как глаза защипало, Громов плеснул в стакан виски и залпом осушил его. Алкоголь стремительно разлетался по венам, давая необходимую передышку перенапряженному организму. Хмель делал свое дело, постепенно выпуская на волю сдерживаемые эмоции.

Встав с кресла, Тимур подошел к окну. Совсем недавно они стояли здесь, он прижимал Ирину к себе и был самым счастливым человеком на свете.

Подышав на стекло, он увидел рисунок и грустно улыбнулся, перенесясь в недавнее прошлое…

– А давай как в детстве? – весело предложила Романова, высвобождаясь из его объятий.

– Как?

– Сейчас покажу, не смотри только, – Ира загадочно улыбнулась и, подойдя ближе к окну, подышала на него.

Стекло запотело, тогда она что-то нарисовала на этом участке, а затем повернулась к Тиму:

– Ну не подглядывай.

– Хорошо, – он улыбнулся в ответ.

Молча наблюдал за ней, а его сердце трепыхалось от любви. Она была такая яркая и настоящая. Жизнь в ней кипела и бурлила, а счастье, плескавшееся в голубых глазах, делало ее совершенно неотразимой. Тимур жадно впитывал в себя все, что она ему давала, стараясь не думать о скором расставании.

– Ну вот, теперь смотри, – разрешила Ирина, и Громов приблизился, чтобы рассмотреть рисунок: сердце, а внутри надпись «люблю».

Распахнув веки, Тим с сожалением вернулся в реальность. Как жить дальше, он не знал. Без Ирины все казалось другим, тусклым и безрадостным. А в душе будто резко наступила осень, холодная и промозглая.

Шумно выдохнув, зябко передернул плечами. Сколько угодно можно горевать о несбывшемся и изводить себя, но жизнь-то продолжается… «Надо попытаться как-то взять себя в руки и выполнить задание до конца», – подумал он и, допив содержимое бокала, направился в душ.

Тугие, мощные струи хлестали по плечам и спине, расслабляя напряженные мышцы. Громов боролся с собственным воображением, старательно отгоняя непрошеные картинки. Глупо было надеяться, что после отъезда Ирины все станет как раньше. Ничего уже не будет – она ушла и забрала с собой его жизнь. Он понимал, что начинает сходить с ума, но ничего не мог с этим поделать.

Выключил воду, и в следующую секунду двери кабинки открылись. Он вздрогнул от неожиданности и резко обернулся.

Карина оценивающе рассматривала его сверху вниз.

– Мурчик, подвинься, я к тебе, – непринужденно проворковала она и стала медленно раздеваться.

Тим смотрел на это, должно быть, сексуальное представление и не испытывал ничего, кроме отвращения. Его тело отказывалось реагировать на другую девушку.