Текст книги "Тайна города Света"

Анна Богарнэ
Тайна города Света

Часть 1

Глава 1

В тот день мне позвонил мой добрый друг Маурисио, мы знакомы со школы. Наверное, внимательнее не существует парня, хотя… Я как раз собиралась на работу, как всегда, опаздывая. Есть у меня такая привычка: сидеть до последнего в телефоне, в полусне листая новостную ленту. В детстве я умудрялась засыпать на кромке ванной с включенным краном, чтобы отец не догадался, что я не моюсь по часу, а сплю. Телефон зазвонил как-то некстати, и я выронила ключи, завалившиеся за шкаф для обуви. Прижимая трубку к уху, я пыхтела, выуживая их наружу.

– Лейла! Ты меня слышишь? Лейлааа… – тянул Маурисио мое имя.

– Да, да. Подожди. Вот. Готово!

– Что готово?

– Не бери в голову. Что ты хотел Мау? Я жутко опаздываю.

– Опять? – хохотнул он, и я представила его очаровательную улыбку. – Ты не забыла, что в субботу мы встречаемся с ребятами?

Это совсем вылетело у меня из головы.

– Только не говори, что забыла отпроситься, – озвучил он мои мысли.

– Я сделаю это сегодня.

Закончив разговор, я завела машину и плавно выехала с парковки. Но не успела проехать и пары метров, как встряла в огромную пробку: впереди велись дорожные работы. На улице была жара, привычная для лета в Барселоне, а у меня, как назло, накрылся кондиционер. Вся потная, я приглаживала пышную темноволосую шевелюру, глядя на себя в зеркало заднего вида.

В последнее время меня мучила бессонница, и я почти до утра смотрела сериалы. Тени пролегли под моими глазами, лицо как-то осунулось. Я выглядела больной. Мысль об этом навела меня на идею взять больничный и прогулять работу. Желание было таким сильным, что я почти решилась посетить врача вместо офиса, когда зазвонил телефон. Это была моя начальница – Грэйс. Всего за несколько лет жизни в чужой стране она умудрилась раскрутить свою юридическую контору в столице.

Я знала, что меня ждет выволочка, и не брала трубку. На экране замигало сообщение: «Немедленно ответь!» Грэйс ненавидела, когда я ее игнорирую. Каким-то мистическим образом она это ощущала. Я перезвонила, выслушав тираду о том, что буду оштрафована за опоздание, и получила распоряжение забрать документы из прокуратуры. К слову, здание прокуратуры находилось совершенно в другом направлении. Я взвыла.

Мы с Грэйс познакомились случайно. Я тогда снимала квартиру в пригороде, и она оказалась моей соседкой. После ночных смен в баре я любила сидеть возле дома на декоративных качелях и наслаждаться тишиной улиц. Город еще спал. Через час он проснется, зажужжат машины, замельтешат люди. А пока были только я и тишина. Грэйс же привыкла вставать очень рано, и присоединяться ко мне, выкуривая сигарету. Так началось наше знакомство, и вскоре я стала помощником юриста в ее фирме, параллельно обучаясь в университете (условие Грэйс).

Скрипя зубами, я дождалась, пока доеду до разворота, и свернула на другую улицу. Закоулками миновав пробки, я выполнила поставленную задачу, и, лишь когда приехала в офис, увидела, что прокурор забыл подписать документы.

– Зараза! – ругнулась я как раз в тот момент, когда Грэйс вынырнула у меня из-за спины.

– Иногда мне кажется, что у тебя вместо мозгов каша, – вздохнула она, тыча пальцем в графу с подписью. – Тебе повезло, что бумаги нужны мне к понедельнику.

Грэйс была высокой и очень худой, имела бронзовый оттенок кожи, волосы цвета «блонд», а ее черты лица больше напоминали мужские. Сейчас она поджимала губы, сложившиеся в идеально ровную линию.

– До понедельника офис будет закрыт, приедет инспекция. Отдашь документы в субботу, – скрестила она на груди руки.

– Кстати, насчет субботы… – запнулась я, думая, насколько наглым будет сейчас мой отгул.

Грэйс приподняла бровь, выжидая. А когда я все же набралась смелости и спросила ее о выходном, согласно кивнула. Единственным условием было отвезти ей документы перед встречей с друзьями. Остаток дня я пила чай и мешала работать юристам. Мне еще не доверяли составлять документы, и в целом я не была уверена, что мечтаю освоить эту профессию. Но это было лучше работы в баре.

Окончив школу, я сразу пошла работать. У отца не было денег, чтобы меня обучать. Да, конечно, кому-то доставались пособия на обучение (дорого образование обходилось в основном иностранцам). Но мой папа эмигрировал в свое время из Азербайджана, а маму я совсем не помню: она ушла из семьи, когда я была маленькой. Так что, в школе отец меня кое-как выучил, а дальше дело было за мной.

В такой жизни были и свои преимущества. Я часто меняла вид деятельности, обучаясь чему-то новому, переезжала из города в город, посмотрела страну. А каждый год, летом, мы летали на родину папы, где живет наша многочисленная семья. Я не понимала ни слова из того, что они говорят, и за это на меня постоянно ворчала бабушка. Одна из моих сестер переводила мне ее слова: «Непутевая. Как можно не знать родного языка? И куда только смотрят Боги?» Мы с сестрой над этим незаметно хихикали.

Я зашла домой и рухнула на диван. День закончился. Я снова поймала себя на мысли: «Чем меньше делаешь, тем сильнее устаешь». Папа прислал мне сообщение, состоявшее из символов и смайлов. Я улыбнулась, ведь он правда хотел научиться их отправлять. Набрав его номер, я почувствовала себя немного лучше. Он был человеком старой закалки, но обладал чуткостью, присущей далеко не всем людям. А главное – папа меня понимал.

По телевизору шла мелодрама о женщине, жившей на две семьи. Ну это я называла кинокартину драмой, а в программе было написано – комедия, что и подтверждал смех за кадром. Я не заметила, как провалилась в сон, и поначалу мне продолжал сниться этот фильм со мной в главной роли, – пока я не поняла, что сплю. Такое со мной случилось впервые. Я ясно осознавала, что нахожусь во сне. В отличие от реальности картинка была более гибкой, тягучей. Первой моей мыслью было: «Я могу менять ее, как захочу».

Я подумала о Мау, и вокруг меня мгновенно образовалась оживленная улица, находившаяся неподалеку от знаменитого строения Гауди. Друг шел мне навстречу. Он был высоким, стройным, подтянутым чернокожим парнем с эксклюзивной прической. В прошлом году он носил дреды. А сейчас подстригся почти под ноль, но и такая стрижка была ему к лицу. Он улыбался мне своей белозубой улыбкой.

В школе мы сидели за одной партой. Я всегда была для него просто другом, а он для меня – лучиком света. Вот и сейчас я глупо улыбалась, даже этого не замечая. Мау махал мне рукой, пропуская на перекрестке машину. Я ждала его, но картинка сменилась, и я оказалась совсем в другом месте.

Там было темно. Со всех сторон меня окружали металлические стены. Они тряслись, издавая жуткий скрежет и грохот. Я будто оказалась в коробке, из которой не было выхода, – и она стремительно двигалась вниз. Я испуганно хваталась за стены, но мои руки соскальзывали.

На протяжении дня я вспоминала сон, отвлекаясь от повседневных дел, но документы все же подписала, иначе Грэйс спустила бы с меня шкуру. А в субботу встала пораньше и приняла расслабляющую ванну, отмечая, что пора бы уже заняться своими ногами. Завернувшись в полотенце, я принялась делать себе педикюр. Ну, а что? Никогда не знаешь, когда встретишь подходящего парня.

По сложившейся привычке, перед тем как надеть платье, я покрутилась в белье возле зеркала. У меня была стройная фигура и объемная грудь, которой завидовали все девочки. Может поэтому близких подруг у меня было всего две: покладистая и спокойная толстушка Мари, и ураган в юбке – Иветт. Девчонки тоже обещали приехать на встречу, ведь в том году не смогли: Иветт стала мамой (что удивительно с ее то характером), а Мари – погрязла в работе на крупный европейский холдинг, выжимавший из нее все соки.

Мау заехал за мной в оговоренное время, но я все равно опоздала минут на десять. Он спокойно ждал у машины. Выходя из подъезда, я зацепилась ремнем сумки за дверную ручку и порвала ее у основания. Парень рассмеялся, захлопав в ладоши. Я собиралась сказать ему пару ласковых, но лишь взглянула на него, и ощутила странное щемящее чувство: – он сбрил под ноль свои вьющиеся волосы, и был в точности, как тот Мау из сна.

– Что-то не так? – изменился он в лице, наблюдая, как я побледнела.

– Нет, нет, – забралась я на переднее сидение его старенького «Рено». – Кстати, перед встречей мне нужно завезти папку Грэйс. – Мау закатил глаза.

– Знаешь, было гораздо веселее, когда ты работала в баре…

Мы уже проехали половину пути к ее дому, когда раздался телефонный звонок, и Грэйс срывающимся голосом попросила не приезжать. Я ничего не могла понять: она говорила прерывисто, нервно, и обещала приехать за папкой сама, как только освободится. Я развернула Мау к парку, и он выругался, обозвав мою начальницу неприличным словом.

Каждый год мы с одноклассниками встречались в каком-нибудь парке. На этот раз это был лабиринт Орта. У нас ушло некоторое время, чтобы до него добраться. Я помнила это место со школьной скамьи: в нем обитало что-то старинное, и мне нравилось ощущать себя частью этого. Выбравшись из машины, я размяла затекшую спину, убрала папку с документами в бардачок, и огляделась. Недалеко от входа находился дворец семейства Десвалльс. Ничего особенного – большое древнее здание. Мау предложил прогуляться, пока мы ждем остальных, и я взяла его под руку.

Мы прошли вдоль дорожек, вдыхая ароматы цветов, раскрывавшиеся в полной мере к закату. Уже было не так жарко, и настроение у меня начало подниматься. Мау шумно вдыхал ноздрями, наслаждаясь моментом. Он это обожал. Может поэтому ему нравилось работать в цветочной лавке своей семьи?

Многочисленные зеленые лабиринты хорошо просматривались с возвышения. Кто-то идеально подстриг их, спроектировав таким образом, чтобы по ним можно было попасть в любую часть сада. Мау потянул меня за собой.

– Мы потеряемся, – негодовала я, опасаясь, что подруги тоже решат побродить по лабиринту.

– А это тебе на что, – продемонстрировал он свой мобильный.

Мы заворачивали много раз, и я сбилась со счета. Я думала о том, что лабиринт должен рано или поздно закончиться, но он все продолжался, и у меня уже начиналась паника. Однако за очередным поворотом нам открылся вид на беседку с длинными колоннами, в центре которой стояла статуя какого-то древнегреческого Бога. Он был обнажен и изящен. Как-то раз мы с Иветт спорили: чье тело красивее – мужское или женское, и так и не пришли к общему знаменателю. Мне же больше нравилось мужское. Оно обладало явно выраженной силой (причем во всех смыслах). Я, видимо, немного покраснела, потому что Мау ехидно мне улыбался.

– Эрос, – заговорщически подмигнул он. – Бог любви.

– Так вот кто это такой, – лепетала я, продолжая прогулку.

– Лейла, – догнал меня друг, останавливая. – У тебя сейчас кто-то есть?

Вопрос был для меня неожиданным, и я позабыла, что нужно дышать. Хорошо, что у меня зазвонил телефон. Узнав, где мы находимся, Грэйс пообещала приехать через пятнадцать минут. Мау взял меня за руку и повел через лабиринт в обратном направлении. Я хотела спросить его, что он имел в виду, но момент был упущен. А возле входа уже собрались ребята.

Иветт повисла у меня на шее и смачно поцеловала в губы. Некоторые из парней возбужденно заулюлюкали: они еще помнили те вечеринки, где мы с подругами иногда позволяли себе целоваться.

– Мари так и не приехала?

– Она во Франции. Какая-то командировка. Как всегда срочная. Нам, наверное, придется взорвать ее фирму, чтобы снова ее увидеть, – хохотнула Иветт, поднимая мне настроение. – Мау, – игриво обратилась она к нему, подмигивая мне. – Как дела? Ты все такой же красавчик!

– А ты все такая же задница, – съязвил он, и парни гулко заржали.

Иветт фыркнула, направляясь в сторону парка. Ребята потянулись за ней. А мы с Мау остались на парковке: я ждать Грэйс, а он – за компанию. Парень молчал, изредка на меня поглядывая, и я не выдержала:

– Да что с тобой такое?

Глаза друга сверкали, как если бы он задумал какую-то шалость. Он подошел ко мне, слегка наклонился и поцеловал. В этот момент мне казалось, будто мир на мгновение остановился. Я была полностью поглощена поцелуем, сердце выпрыгивало из груди, как вдруг поблизости раздался громкий свист тормозов, и я повернулась в сторону звука. Со мной еще не случалось ничего подобного. Время для меня замедлилось, и я смотрела, как машина, свистя тормозами, плавно движется в нашу сторону. Мау отреагировал на угрозу, оттолкнув меня и прыгнув за мной следом, закрывая собой от опасности. Машина свернула, с оглушительным грохотом врезавшись в каменный забор поместья Десвалльс и сложившись гармошкой.

Я поднялась и сделала шаг, но Мау удержал меня за руку. Присмотревшись, я увидела за рулем женщину. Она дергалась на сидении в попытке выбраться. От машины шел дым. Мау велел мне оставаться на месте и побежал к ней на помощь, но проделал только половину пути, когда раздался взрыв. Железо взметнулось, и осколок полоснул ему по плечу. Меня не задело.

Встреча одноклассников закончилась для нас даже не начавшись. Приехала полиция. Мау госпитализировали, меня допросили.

– Кто это был? – спросила я детектива, когда он заполнил все бумаги.

– Грэйс Палмер. Вы знакомы?

Он был обворожительным мужчиной с карими смеющимися глазами. Я немного смутилась, не сразу осознав, что именно произошло.

– Грэйс… – повторила я, и слезы потекли у меня по щекам.

– Так вы утверждаете, что должны были передать ей документы? Здесь? – недоверчиво осмотрелся мужчина.

– Офицер…

– Вообще-то капитан. Капитан Кабре’р.

– Капитан, я не знаю почему Грэйс изменила планы. По телефону она говорила как-то странно… – всхлипывала я, не веря в смерть своей начальницы, хоть машина и взорвалась у меня на глазах – дважды.

– Что ж, разберемся.

Иветт обняла меня, крепко прижимая к себе, и я горько разрыдалась ей в плечо. Она переживала за меня и предложила составить компанию по дороге домой. К тому же, кто-то должен был отогнать машину Мау. Несмотря на протесты Иветт, я села за руль. Я прекрасно помнила, какой из нее водитель, – не хватало нам еще одной катастрофы. На улице уже стемнело, и я осторожно вела машину.

– Трезвонит, – недовольно сказала подруга, глядя на телефон. – Везет тебе, малышка. Ты еще не попала в эти сети, – ухмыльнулась она. – Что у тебя и нашего мавра? – Я подавилась слюной. – Я даже не знаю, кто из вас больший тормоз, – рассмеялась Иветт.

– Какая же ты стерва, – вздохнула я, все еще думая о Грэйс и не веря в ее смерть. – Но за это я тебя и люблю.

– И я тебя, – чмокнула она меня в щеку и, выбравшись из машины, направилась к своему дому, в котором горели огни.

По дороге домой я вспоминала наш с Мау поцелуй и краснела. А еще я очень за него переживала. Когда его увозили, выглядел он, мягко говоря, больным. Я уже подъезжала к парковке, когда вдруг вспомнила метавшуюся фигуру Грэйс в машине и чудовищный взрыв. Мне стало не по себе. Я только сейчас поняла, как сильно любила эту женщину, где-то в глубине души чувствуя с ней родство.

Приглушенно расплакавшись, я залезла в бардачок в поисках салфеток, и наткнулась на документы. Мне в голову тут же пришла сумасбродная идея – попрощаться с Грэйс, завершив ее последнее поручение. Однажды кто-то рассказывал мне, что из-за невыполненных дел души людей остаются призраками и бродят среди живых. Меня передернуло от одной только мысли о неприкаянной Грэйс, и я поехала к ней домой.

На улице была глубокая ночь, дороги свободны. Грэйс жила в пригороде, в уютном двухэтажном доме. Я обожала бывать у нее, когда она устраивала корпоративные вечера. Она накрывала во дворе богатый стол, вино лилось рекой. Пару раз меня чуть не увели с этих посиделок мужчины, но моя начальница неусыпно следила за мной, и за количеством выпитого.

Во дворе было темно: фонари отключили на всей улице. Я знала, где Грэйс прячет ключи, и без труда зашла на территорию дома, а затем и в сам дом. Свет в доме тоже не включался. Видимо, произошла какая-то авария. Включив на телефоне фонарик, я прошла в кухню и положила документы на стол. Я сидела там совершенно одна и плакала. А потом задумалась о том, что скажет полиция, когда увидит документы, о которых я рассказала красавчику-капитану сегодня днем. Немного поразмыслив, я убрала их обратно в сумочку, и прошлась по дому, вспоминая Грэйс. Она обожала свое старое кресло, не желая перетягивать на нем ткань, дважды в год красила лестницу, и установила в спальне книжный шкаф, потому что обожала читать перед сном.

Я провела пальцами по переплетам книг, отмечая сколько там интересного. Раньше я на это не обращала внимания. Да и потом, я нечасто бывала в спальне своей начальницы. Помимо юридической литературы у Грэйс было много ненаучных книг: романы о любви, фантастика. Я повертела в руках книгу о Гарри Поттере. Как мог человек интересующийся сказками, быть таким строгим? Кажется, я многого о ней не знала.

Присев за письменный стол, я принялась крутиться на стуле. Вращение кружило мне голову, вызывая временное помутнение перед глазами, и напоминая ощущения из детства, как вдруг стул резко остановился. Я удержалась за ручки, чуть было не соскочив с него на пол, и уставилась в зеркало, на котором стали проявляться буквы и цифры. Нет, это было совсем не похоже на надпись на запотевшем пятнышке, оставленном дыханием человека. Напротив, символы сияли ослепляющим ярким светом холодного оттенка. Конечно же, я испугалась. Да так, что меня будто парализовало. Мне оставалось только сидеть и смотреть на зеркало, боясь шевельнуться. Символы перестали появляться, надпись сияла: «Лейла, найди его: 40.25082, 58.43949! Встретимся там, Грэйс». У меня по телу побежали мурашки. С хлопком, оглушившим меня на мгновение, надпись исчезла, разбивая стекло в дребезги. Я вскочила со стула и выбежала из дома.

Следующие пару дней были насыщенными на события. Коллеги по работе организовали процедуру прощания с Грэйс. Удивительно, но никто из ее родных, которым было сообщено заранее, на нее не приехал. Я надела свой лучший черный наряд, и даже ногти накрасила в цвет. Грэйс бы меня за такой вид отругала. Закрадывалась мысль, что это действительно она написала мне на стекле. Я помнила каждую букву и цифру того сообщения, и боялась, что это настоящее послание от призрака.

Девицы безутешно рыдали. Так наигранно, что меня затошнило. Я же не выдавила ни слезинки, ощущая, как внутри разрастается пропасть. Любимчик Грэйс – Рауль, напился, и теперь приставал к девушкам, хватая их за те места, за которые хватать неприлично. Наблюдая эту вакханалию, которая скорее всего закончится чем-то постыдным, я покинула офис, и отправилась в больницу к Мау.

Меня пустили в палату, но ограничили время посещения (я приехала поздно). Мау выглядел лучше, щеки у него порозовели. Он привычно мне улыбался, придерживая свое перебинтованное плечо.

– Мне жаль Грэйс, – участливо сказал он. – Знаю, она была тебе дорога. Ко мне заходил капитан Кабрер, задавал вопросы. Ты не знаешь, что с ней произошло?

– Понятия не имею, – запнулась я, вспоминая о случае с зеркалом.

– Лейла, – прищурился Мау. – Я тебя знаю. Ты что-то скрываешь…

– Я поехала к ней в дом… И там произошло нечто очень странное…

Мау вопросительно приподнял бровь и отчитал меня за то, что я вломилась в дом раньше полиции. Я и сама понимала насколько это было безрассудно. Когда он закончил меня ругать, на его лице возникло задумчивое выражение. Достав из ящика тумбочки телефон, он набрал что-то в поиске:

– Такими цифрами обычно обозначается широта и долгота, – объяснял он попутно. – Вот, – вчитывался в текст на экране. – Лейла… Это жутко конечно, но у этих обозначений есть точное место. Объект называется Дарваза. – Мау показал мне фотографию пылающей огнем воронки. – Кратер Дарваза находится в Туркмении. Название переводится как «врата». – От такого сравнения у меня по спине пробежал холодок. – Местные жители называют его дверью в Преисподнюю.

– Отлично! – воскликнула я, выхватывая у него из рук телефон, и выключая его. – Сначала буквы! Теперь это! Грэйс просто издевается надо мной с того света! – у меня кружилась голова.

– Ну, не знаю, – тянул Мау слова. – Прежняя Лейла не отказалась бы от путешествия. Или ты собираешься и дальше сидеть на этой скучной работе? – скривил он лицо.

– Кто бы говорил, цветочник, – фыркнула я, и он рассмеялся.

– Завтра меня выписывают. Я скопил немного денег, на путешествие хватит. Едем вместе? – Он коснулся моей руки, и у меня заныло внизу живота. Я растерянно ему кивнула. – Вот и отлично. Моя дикая девочка вернулась!

Весь вечер я думала о нем: глазах, нахальной улыбке, и тех эмоциях, что возникли во мне, когда он меня коснулся. Я поехала бы за ним на край Земли. Да что там, я готова была спуститься в эту горящую дыру, только бы он спустился в нее вместе со мной. Вспомнив о дыре с жутким названием, я решила немного о ней почитать.

Кратер был диаметром шестьдесят метров и глубиной двадцать. На его поверхности непрерывно горел газ, за что он и ассоциировался с Адскими вратами. Некоторые из языков пламени достигали десяти метров в высоту. На протяжении многих километров заповедника была пустая земля, люди там не живут. Засомневавшись в правильности своего решения, я собиралась написать Мау о смене маршрута, но вспомнила сверкающие цифры. Почерк действительно напоминал Грэйс.