Текст книги "Некрасавица и чудовище"

Глава 9

Усталость взяла свое: я спала без снов. Если леди Алисана и приходила ночью по зеркальному проходу, то не посчитала нужным меня разбудить. Я успела умыться и переодеться, когда Лотта пришла с моим завтраком. Не дав доесть, буквально выдернула из рук тарелку.

– Быстрее, – шипела она. – Сегодня в честь помолвки будет малый бал, и мы все пойдем. Ты останешься, конечно же. Силан все еще очень зол. Но ты и Светлейшую выведешь из себя, Магда.

Я отметила это вольное обращение: «Силан». Лотта была взволнована и готовилась блистать.

– Все, хватит. Нам разрешили выбрать себе платья. Фрейлины самой королевы устраивают ярмарку. Все самое красивое разберут, если я тут с тобой продолжу возиться. Наконец-то мы не будем выглядеть одинаково. Счастливо оставаться! – сказала она напоследок и унеслась.

Дари и Ари тоже приходили меня проведать. Попасть в комнату они не могли, но мы немного поговорили через замочную скважину.

– Жаль, что ты пропустишь праздник, – сокрушалась Дари. – Первый советник приготовил ее светлейшеству особенный подарок. Мы все пойдем в театр. Вдруг покажут редких животных или представление мастеров иллюзий?

– Действительно жаль, – откликнулась я.

– Не понимаю, почему леди Алисана допускает подобное бесчинство, – поддакивала Ари.

Мы помолчали.

Я чувствовала, что подругам безумно хочется уйти и присоединиться к остальным. Даже минута промедления казалась тяжким испытанием, но ради дружбы они были готовы на серьезную жертву.

– Ладно, бегите. А то эта нахалка Лотта сгребет себе три платья. Она может.

Девочки вздохнули с облегчением. Очень скоро радостно застучали их каблучки.

В общем, я была предоставлена самой себе и изнывала от безделья. С прилежанием, достойным лучшего применения, изучала «красную книгу». Надо сказать, она уже не так шокировала. Я как раз погрузилась в раздел о том, какие бывают поцелуи, когда в дверь постучали.

– Кто там? – спросила я, отчаянно краснея и пряча томик под подушку.

Впредь нужно быть осторожнее. Если у меня найдут эту книгу, точно отправят в очередной пансион.

– Госпожа Магда? – раздался мужской голос. – Вы здесь? Это я, Э-э-эдмунд.

– Эдмунд? – удивилась я. – Что вы здесь делаете?

– Думал позвать вас в лабораторию. Мне понадобятся ваши чары, – отозвался маг. – А потом Клеа хотела, чтобы вы составили ей компанию на сегодняшнем малом балу.

– О! – только и могла сказать я. – Понимаете, я не могу открыть дверь, а так бы с радостью.

– Сейчас.

По двери прошла едва различимая рябь, в тот же миг на окнах распахнулись ставни. Сразу стало легче дышать.

– К-к-кажется, очень много энергии.

Эдмунд стоял на моем пороге такой же нескладный и взъерошенный, каким я его увидела в первый раз. Он запустил пятерню в волосы и рассеянно огляделся.

– П-простите за вторжение. Это ваша комната? А зачем вы применили боевое защитное заклинание на свою дверь? Так обычно запечатывают склады.

– Это не я. Силан Дрейн, – чинно ответила и смутилась.

Ситуация вырисовывалась весьма пикантной. Мужчина, который не является моим родственником или официальным женихом, открыл дверь в мою комнату.

– Не слышал о таком, – легкомысленно сказал Эдмунд. – Так вы поможете мне в лаборатории?

Как странно, временами он перестает заикаться.

– Мне нельзя покидать это место, – честно предупредила я. – Последствия могут быть самыми ужасными. Вас могут вызвать на магический поединок, а меня… если Силан Дрейн узнает…

Воображение забуксовало. Я честно не могла себе представить, на что способен Дрейн.

Эдмунд принялся покачиваться с носков на пятки.

– Так вы не хотите мне помочь?

– Очень хочу, но…

Маг шагнул вперед. Теперь он был в комнате, черта пройдена. Сердце с силой забилось, ладони вспотели.

– А на праздник в честь помолвки? – настаивал он. – Разве вы, девушки, не обожаете платья и танцы? Насколько я слышал, готовится что-то особенное.

– Да-да. Конечно, – сбивчиво ответила я.

– Первый советник приготовил сюрприз для своей невесты.

– Мне говорили. Я очень хочу пойти, но…

Эдмунд подошел совсем близко и протянул руку:

– Тогда о чем здесь можно думать?

О репутации, о наказании, о последствиях. Да есть тысяча вещей, о которых нужно думать девушке!

– Только об одном, – ответил сам себе маг. – Чтобы вас не хватились раньше времени. У вас есть какое-нибудь платье?

– З-зачем? – тут пришла моя очередь заикаться.

– Будем колдовать, – отрезал маг, и голос его прозвучал неожиданно жестко.

Я сложила руки на груди.

– Нет. Что бы вы ни задумали, я не выйду из этой комнаты. Мне не нужны неприятности.

Поверить не могу. Куда девалась моя рассудительность? Я позволила Эдмунду вызволить себя из заточения и теперь иду с ним во дворец. Правда, в комнате осталась весьма удачная иллюзия. Если Лотта соизволит принести мне обед, то увидит, что я якобы отдыхаю.

Колдовство Эдмунда настолько сильно, что иллюзия даже попросит Лотту не приносить мне ужин. Удивительный маг. А как он воспроизвел заклинание Силана Дрейна! Играючи восстановил чары. Интересно, если Силан явится, как быстро он раскусит, что его провели?

В груди бурлили трепет, ужас и восторг. Азарт струился по венам и опьянял. Я все-таки попаду в лабораторию и увижу праздник в честь Клеа! Но, скорее всего, для дочери правителя он не будет веселым.

Я старалась приноровиться к расхлябанной походке мага. Эдмунд делал широкие и очень неуклюжие шаги.

– Эдмунд… – Я остановилась. – А как же я попаду в лабораторию без печати правителя?

– Вас приглашаю я, – сказал он.

Пока мы шли к главному дворцу, я все время озиралась, боясь встретить кого-то из подруг. Казалось, за каждым поворотом я могу столкнуться с Силаном. Это была пытка.

– Не волнуйтесь. Все уже отправились на праздник. На лугу разбили палатки, где готовят угощения. Потешники сбились с ног и развлекают обитателей дворца. А на балу все дамы, кроме Клеа, будут в масках, так что едва ли вас кто-то узнает.

Понемногу я успокоилась. Аллеи выглядели пустынными, а во дворце было так тихо и гулко, что становилось немного не по себе. При входе в лабораторию мы без труда миновали мага-ворона. Эдмунд насыпал перед ним сушеных ягод.

– Он их просто обожает. Это как-то связано с сахаром в его крови. Не может устоять.

Птица довольно щурилась и громко щелкала клювом, поглощая лакомство.

Я огляделась. Да уж, Эдмунд определенно заинтересован в том, чтобы переложить уборку на чужие плечи. В лаборатории царил разгром, словно после нападения Темных. Даже на потолке подсыхала подозрительного вида слизь. В одной колбе что-то дымилось. А уж запах… Неужели у магов нет подмастерьев?

Эдмунд словно прочитал мои мысли.

– Сегодня в честь помолвки у всех выходной. А я проводил о-о-опыт. Неудачно. – Я заметила, что пальцы его сжались в кулак. – Испортил за-аклинание.

И снова пелена будто исчезла, и я ясно увидела, что в сердце у него буря. Холод. Тьма. Бесконечная, обжигающая боль. В таком состоянии ничего путного не получится, можно и не начинать колдовать.

– Ну что ж… Вам, Эдмунд, помощь совершенно необходима.

Два часа мы трудились, не жалея магии. Вспоминалась поучительная история о том, как бедная сиротка вынуждена была перебирать горох и фасоль, пока ее сводные сестры отправились веселиться на бал. С другой стороны, я бы все равно сидела взаперти. Так что сетовать на судьбу не имело смысла.

Эдмунд не сказал, какое колдовство испытывал, но последствия оказались весьма стойкими. Некоторые пятна словно оживали, когда я пыталась применить к ним заклинание. Они начинали перемещаться по полу, оставляя черные жирные полосы. Маг смотрел на это с философским спокойствием и даже решил завязать светскую беседу.

– Как проходит ваш отбор, Магда? Вы уже получили знак от Светлейшей?

В голосе Эдмунда чувствовалась легкая горечь. Откровенничать не хотелось.

– Нет, никаких знаков, – коротко ответила я.

– Просто, когда вы были здесь в прошлый раз и рассматривали ингредиенты… мне на секунду показалось, что вам хочется приготовить любовный напиток.

Я чувствовала, что отчаянно краснею.

– Не знал, что такие рецепты известны выпускницам пансиона, – продолжал маг развивать свою мысль.

– Не понимаю, о чем вы. С чего вообще…

– У меня хорошая память на заклинания и магические рецепты, – пояснил Эдмунд, – это происходит неосознанно. Вижу ингредиенты, и в голове сразу всплывают варианты колдовства, которое можно совершить. Иногда из-за этого я не сплю ночами, а утром первым делом записываю новые комбинации.

– Да вы практически поэт, – заметила я. – Говорят, им рифмы не дают покоя, а музы тревожат в любое время.

Он улыбнулся и развел руками:

– Сложный рецепт, Магда. Знаете, для этой магии необходим соответствующий настрой. Нужна настоящая страсть.

Я фыркнула и покачала головой. Каков зануда! Сдался ему этот рецепт. Впредь нужно быть внимательней.

– Поверьте, я не собираюсь готовить ничего подобного.

Но Эдмунд не стал продолжать, потеряв интерес к этой теме.

– Кажется, мы устранили последствия моего сегодняшнего п-провала, – он снова начал заикаться.

Маг повернулся и едва не кокнул пузырек с настойкой полынника. Взгляд сделался рассеянным и немного потерянным.

– Светлейшая! Время. Магда, я отведу вас к Клеа. Она, верно, уже заждалась. И представление скоро начнется.

Глава 10

– Прочь!

Дверь распахнулась – из нее вылетела пара туфелек на высоких каблуках. Они ударились о стену и с глухим стуком упали на пол. Вслед за туфлями выбежали две придворные дамы. Лица их раскраснелись.

– Нужно звать целителя. Может, капли ее успокоят.

– Светлейшая, помоги нам пережить этот день, – пробормотала вторая. – Как с цепи сорвалась.

Они прошли рядом, шурша юбками и сокрушаясь. Похоже, Клеа не сдавалась без боя. Эдмунд подтолкнул меня в сторону двери.

– Она ждет, – шепнул маг.

Я подобрала туфли и осторожно заглянула в покои дочери правителя.

– Я сказала, пошли вон! – огрызнулась Клеа и повернула заплаканное лицо. – Магда! Это ты? Как я рада, что ты пришла! Эдмунд нашел тебя!

Она поднялась мне навстречу. Я осторожно приблизилась.

– Как ты?

Клеа некрасиво шмыгнула носом, губы ее задрожали.

– Меня вы-выдают замуж, – прошептала она. – Отец никогда не разговаривал со мной так. Он сказал, что я должна. Это мой долг. Будь я сыном, могла бы сражаться с Темными. – Клеа воздела руки вверх, в бессильной ярости сжимая кулаки. – Даже матушка согласилась. «Такова женская доля, дочь». И все тут. Скажи, Магда, как мой брак может приблизить победу Света?

– Не знаю, – сказала я. – Правда не знаю.

Клеа вытерла глаза рукавом.

– Кстати, почему ты не пришла утром?

– Я прождала тебя до вечера в библиотеке. А потом, когда вернулась, оказалось, что меня уже ищут… с факелами. Силан Дрейн рассвирепел и запер меня в комнате. Грозился не выпустить до большого бала. Никто не поверил, что я была с тобой и завтракала с правителем. Но пришел Эдмунд и снял боевое заклинание с моей двери.

– Нет, – выдохнула Клеа. Слезы высохли. – Они не смеют тебя запирать! Я же специально послала одну из дам… Это что ж получается, мое слово ничего не значит? Какой-то боевой маг так себя ведет по отношению к моей подруге? Не бывать этому!

Мне оставалось только слушать.

– Я поговорю с отцом, Магда. Обещаю, все будет хорошо.

Дамы возникли в дверях с пугающей бесшумностью призраков. С ними вошел старик в черной шапочке и длинном халате целителя. Узловатые пальцы сжимали ручку кожаного короба. По комнате поплыл резкий запах трав. Так обычно пахнет в больнице.

– Ваше светлейшество, вы расстроены, – голос был трескучим, как рвущаяся бумага. – Я принес вам капли. Вы же не хотите огорчать отца и ваших подданных? Столько людей придет сегодня на праздник…

Клеа упрямо вскинула подбородок.

– Вы же не плакали, когда пропороли ладонь кинжалом, – продолжал он. – А тут ревете, как маленькая. Это же всего лишь праздник. Один из многих.

Целитель открыл сумку и достал флакончик из рубинового стекла. Отточенным движением отмерил нужное количество капель в маленький стаканчик, после чего добавил немного воды.

– Не надо капли, – слабо возразила Клеа, – я уже успокоилась.

– Выпейте, ваше светлейшество, в вашем состоянии это не повредит. Дамы сообщили, что вы швырялись туфлями. А это совершенно никуда не годится.

Дамы и целитель наступали на Клеа, окружая со всех сторон. В ее руку вложили стаканчик.

– Вот так, замечательно. Сейчас все пройдет. А теперь полежите немного, и можно одеваться. Ну-ка, улыбнитесь, ваше светлейшество.

Я смотрела на все это, и сердце защемило от безысходности. Стены комнаты, обшитые лигурийским шелком, показались стенами темницы.

Клеа лежала на кровати. Она словно тонула в голубом покрывале.

– Магда, – позвала принцесса слабым голосом, – холодно. Внутри все замерзло. Я ничего не чувствую.

Я села рядом и взяла ее за руку. Клеа смотрела на меня с надеждой.

– Это же пройдет?

– Конечно, пройдет, – сказала я и одобряюще сжала ладонь, хотя не имела ни малейшего представления, какое зелье ее заставили выпить.

Утешала мысль, что вряд ли целитель и придворные дамы решили отравить дочь правителя.

– Ты же будешь рядом со мной?

– Конечно.

Клеа с заледеневшим взглядом, в церемониальном платье, в искристой бриллиантовой тиаре на голове шла впереди. Я среди придворных дам следовала за ней точно тень. Как ни странно, мое присутствие в комнате дочери правителя было воспринято как нечто само собой разумеющееся.

– Как тебя зовут, дитя? – поинтересовалась одна из дам, споро зашнуровывая платье Клеа.

– Магда Кас, – вежливо поклонилась я.

– Запоминай: это Кристин Даре и Лиана Корн – камеристки инфанты. А я старшая метресса, зови меня леди Клара Серена. Это большая честь – быть приглашенной сюда.

Видно, дамы сочли, что знакомство состоялось, и на меня обрушились мелкие поручения. Но так как я не знала, где что находится, то вносила больше суеты, чем пользы.

Мы шли в театр. Двери распахивались перед нашей процессией сами собой.

– В ложе сядешь с краю, – шепнула Клара Серена. – Если предложат вино – можешь только пригубить. Много не пей. И молчи. Будь незаметной.

Это я умею.

Правитель с женой уже были там. Навстречу Клеа поднялся высокий мужчина – орлиный профиль, виски чуть тронуты сединой.

– Ваше светлейшество, – вежливо поклонился он.

– Советник…

Капли подействовали сильно, в голосе Клеа не слышалось ни одной эмоции. Принцесса кивнула с достоинством и откровенной холодностью.

– Мы же условились, что вы будете называть меня Орин, – пожурил он. – Но главное, вы пришли. Мы уже опасались, что вы не появитесь. А без вас праздник – не праздник. Надеюсь, ваша головная боль прошла?

– Да, благодарю вас. Мне лучше, – ответила Клеа.

– Перед тем как начнется представление, хочу сделать вам маленький подарок, – сказал Орин и быстрым движением достал кинжал с черным лезвием. В мужской руке тот выглядел игрушечным. – Я слышал, вы любите фехтовать.

Клеа с интересом рассматривала кинжал. Я не могла видеть ее лицо, но была уверена: подарок пришелся ей по душе.

– Спасибо, – сказала принцесса. – Необычная работа.

Советник ухмыльнулся.

– Давайте начинать наше маленькое представление.

Я украдкой оглянулась. Внизу все места были заняты. Из ложи казалось, что я смотрю на разноцветное море, которое слегка волнуется. Дамы перешептывались. Сколько же народу съехалось во дворец! А вот и леди Алисана, Дари, Ари, маги и Лотта с Силаном. Сидят рядом и о чем-то мило беседуют.

В ложу скользнул Эдмунд. Он переоделся, камзол был расшит драгоценными камнями и украшен сложной вышивкой. Маг с шумом плюхнулся в кресло позади меня. Ножки неприятно скрипнули по полу. Правитель едва повернул голову.

Никогда не предполагала, что окажусь в такой компании. Знали бы леди Алисана, Силан Дрейн и Лотта, они… Не знаю. Просто попадали со своих мест? А Лотта позеленела бы.

– Вы любите театр, Магда? – прошептали мне на ухо.

Я пожала плечами. Раздался смешок, от которого у меня по коже пробежали мурашки. Грянули фанфары, заиграл гимн, все встали со своих мест. Советник кивнул, и по его сигналу вокруг сцены поднялась сетка.

Неужели будут дикие звери?

– Сегодня нас ждет необычное зрелище, – довольно громко заметил Эдмунд.

– Небольшая встряска не помешает, – тихо ответил правитель. – Полезно для поднятия… м-м-м… духа.

На сцену вышли боевые маги. Они подняли посохи, и колдовство заструилось на сетку, которая начала слегка светиться и исчезла, чтобы не мешать обзору. Но невидимая глазу защитная преграда была мощной. Зал притих: никаких перешептываний и покашливаний. Что же это за звери, для которых нужны такие серьезные меры предосторожности? Я подалась вперед, стараясь не пропустить самое интересное.

Советник поднялся.

– Светлейшие, небольшое представление в честь моей прекрасной невесты. Начнем!

Раздались хлопки, которые переросли в бурные аплодисменты.

На сцену вывели двух мужчин, закованных в кандалы.

– Не может быть, – прошептала я. – Темные!

– Темные, Темные, Темные…

Слово прокатилось по театру. Некоторые вскочили со своих мест. Советник наклонился к Клеа.

– Это не актеры, а настоящие темные маги, недавно захваченные нашими воинами, – пояснил он, хотя в этом и не было необходимости. Конечно, черную форму можно надеть на любого, но эти двое являли собой ожившую иллюстрацию из учебника о различии Света и Тьмы. Глаза – абсолютно черные бездны. С руки одного длинными неаккуратными нитями свисали остатки какого-то заклинания.

– Советник щедр: обеспечил нам такое развлечение. Маги-то – не из последних.

Я совсем забыла о том, что рядом Эдмунд.

– Не морт’аэны, конечно, но Тьма в них сильна. Не дрожите, дорогая Магда, защиту они не пробьют. Звери не вырвутся из клетки.

Я во все глаза уставилась на сцену. Один маг осклабился, повернулся к ложе и сделал весьма неприличный жест, вызвав горячее возмущение толпы. Он прошелся вдоль преграды и презрительно плюнул, однако плевок сгорел в белом пламени. Темный повернулся к своему понурившемуся товарищу и что-то сказал. Нельзя было расслышать.

Внезапно кандалы упали. Темным освободили магию? Мужчины тут же сотворили щиты. Они стояли спина к спине, а вокруг заклубилось темное облако, которое постоянно меняло форму. Мои руки машинально впились в подлокотники кресла.

Раздался протяжный свист, и на сцену рванулись светлые заклинания. Сначала последовали вихри. Тьма поглощала свет. Свет рвал тьму. Потом настал черед ливня из световых стрел. Одно неосторожное движение – и этим двоим придет конец… Но это были опытные маги.

Я затаила дыхание.

Маги сражались с отчаянным остервенением. Тому, у которого было повреждено вживленное в руку заклинание, приходилось нелегко. К счастью, ливень прекратился.

– Вам нравится, Клеа? – спросил советник с плохо скрываемой гордостью.

– Да.

– Это была легкая разминка. Вы еще не видели фигурный свет.

Фигурный свет? Никогда о таком не слышала.

– Позер, – пробормотал мне в ухо Эдмунд.

Зазвучали трубы и почему-то охотничьи рога. Темные маги тяжело дышали. На сцену выпрыгнуло чудовище. Невозможно представить, что порождение света может быть столь уродливым. Казалось, ЭТО состоит из одних клыков, шипов и копей. Две жуткие пасти на длинных шеях. Тело, постоянно меняющее форму, увеличивающееся количество лап. Или это руки?

– Светлейшая! – ахнула я и вжалась в спинку кресла.

Темный сформировал длинное копье и направил его в чудовище. Чудовище рассеялось и тут же собралось заново.

– Свет непобедим, – бесстрастным голосом сказала Клеа.

Словно в замедленном времени я наблюдала, как одна пасть сомкнулась на руке темного. Лицо его исказила гримаса боли, рот открылся в беззвучном крике. Толпа неистовствовала. Похоже, всем нравилось представление. А я ощутила жалость. Потом страх. Мне не должно быть жалко Темных. Это недостойно. Истинная дочь Света не может испытывать к врагу ничего, кроме презрения. Я должна разделять всеобщую радость… Но… почему-то не получалось. От этого лоб покрылся испариной, ладони похолодели. Что, если кто-то заметит? Тем более в ложе самого правителя.

А на сцене маги продолжали ожесточенную борьбу. Одному удалось отрубить чудовищу часть туловища, но из этого куска света немедленно начало формироваться новое чудовище.

– Интересно, сколько магов уважаемый советник выжал досуха, чтобы устроить такое?

Я повернулась. Эдмунд не радовался. Он сложил руки на груди и кривил губы.

Теперь Темным пришлось разделиться, чтобы бороться с двумя световыми тварями. Один из них не выдержал и упал. Тварь устроилась у мага на груди, поглощая тьму, выпуская многочисленные щупальца, которые облепили его шею.

Второй маг все еще сражался. Мне показалось, я поймала его отчаянный черный взгляд. Темный понимал, что ему не победить. И тогда он отпустил Тьму, в самоубийственной атаке прыгнув вперед.

Я зажмурилась, погрузившись в ликующий рев толпы, словно в ледяную воду. Не хотелось видеть смерть. Но вдруг все стихло. Скрипнуло кресло.

– Светлейшие, враг униженно просит пощады.

Я приоткрыла один глаз. Советник уже поднялся и обращался к толпе зрителей. Он прямо-таки излучал самодовольство, будто это он лично только что победил двоих магов.

– Многие из вас считают, что их следует отправить во Тьму. Но Свет милосерден, поэтому мы даруем им жизнь. Пусть помнят о своем поражении.

Он подал руку Клеа, принцесса тоже поднялась.

Темные маги так и остались лежать: у них не было сил подняться. Они вообще живы? У одного слабо пошевелилась рука. Живы. Несколько светлых магов вышли на сцену и быстро надели кандалы. Получается, даже в таком состоянии Темные опасны?

Я повернулась к Эдмунду.

– Как такие сильные Темные попали в плен? – спросила шепотом.

Он покачал головой и улыбнулся.

– Хорошеньким светлым леди не стоит об этом знать. – А потом добавил в сторону, но так, чтобы я расслышала: – Иначе Свет может показаться не таким светлым.